CC BY
18
ББК 81.2Рус YAK 81.373.611
О.В. ФОКИНА
O.V. FOKINA
ФУНШИОНИРОВАНИЕ ОТОНИМНЫХ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНЫХ ДЕРИВАТОВ В СОВРЕМЕННОЙ ПУБЛИУИСТИКЕ
FUNCTIONING OF OTONYMIC INTERTEXTUAL DERIVATIONS IN PRESENT-DAY PUBLICISTICS
Статья посвящена актуальной лингвистической проблеме интертекстуальности современных русских публицистических текстов. В работе рассматриваются производные слова, образованные на базе интертекстуальных имён собственных. Предлагается классификация производящих слов - имён литературных персонажей и авторов цитируемых произведений, анализируются функции дериватов и особенности их орфографического оформления.
The article is devoted to the vital linguistic problem of intertextuality in modern Russian publicistic texts. Derivative words produced from intertextual proper names are under consideration. Here the classification of productive stems is suggested - names of literary characters and authors of quoted texts; also under analysis is functions of derivatives and peculiarities of their orthographic presentation.
Ключевые слова: интертекстуальный фрагмент, дериват, имя собственное, функции дериватов.
Key words: an intertextual fragment, a derivative, a proper name, functions of derivatives.
В средствах массовой коммуникации рубежа ХХ-ХХ1 вв. наблюдается тенденция к росту числа отонимных образований, в том числе функционирующих в интертекстуальных фрагментах. Широкое распространение получили производные слова, выполняющие интертекстуальную функцию (до настоящего времени интертекстуальная функция не рассматривалась среди других функций дериватов, ср. [1]). К интертекстуальным дериватам мы относим образованные от прецедентных имён литературного происхождения и имён авторов произведений новообразования, входящие в состав цитатного компонента интертекстуального фрагмента или выполняющие функцию маркера интертекстуальности.
К ядру интертекстуального поля относятся дериваты разных частей речи, образованные от прецедентных имён литературного происхождения: «31 июля исполняется 14 лет самому известному мальчику в мире - Гарри Поттеру... Во всех странах в этот день обострится быстро расползающийся недуг - поттеромания» (Аргументы и факты 26.07.2002); «...но тогда в этой ситуации, на что рассчитывает Киев, отказавшись настаивать на пересмотре соглашений с «РосУкрЭнерго», на такой воландовский принцип: "сами все предложат, сами все дадут?"» (Эхо Москвы 15.08.2006); «Сегодня издатели должны донкихотствовать, издавая хорошие книги» (Студенческий меридиан 2004, № 7); «Предельно упрощая вопрос, можно сказать, что главный водораздел в интерпретациях донкихотства проходит по линии: положительный или отрицательный герой, образец для подражания или объект для насмешек» (Вестник Европы 2005, № 16); «Визуальный образ этого спектакля был подсказан знаменитым остаповским "Лёд тронулся!"...» (Невское время 22.04.2000); «Спасибо, Дик, за кибальчишевскую стойкость» (Спорт-экспресс 28.10.2010).
Отонимные интертекстуальные дериваты могут составлять развёрнутые словообразовательные гнезда: Дон Кихот - донкихотство/донкишот-ство, донкихотский, донкихотовский, донкихотствовать, донкихотизм; Остап Бендер - бендеровский, остапо-бендеровский, остаповский; Обломов -обломовщина, обломовский, обломовство, обломщина; Робин Гуд - робин-гудство, робингуд, робингудно, робингудный; Шариков - шариковщина, ша-риковизм, шариковский, по-шариковски, шариковство; Манилов - маниловский, маниловщина, по-маниловски, Кощей - кощейский, кощейство/кащей-ство, кощействовать, по-кощейски, кощейный и др. Многие отонимные интертекстуальные образования носят узуальный характер, например, обломовщина, маниловщина, шариковский, бендеровский и др.
На периферии интертекстуального поля находятся притяжательные прилагательные и сравнительно-уподобительные наречия, образованные от фамилии автора цитируемого высказывания или литературного произведения. Они являются маркером интертекстуальности: указывают на сам факт интертекстуального взаимодействия и его источник. Можем выделить несколько групп исторических и политических прецедентных имён, являющихся производящей базой отонимных лексических маркеров интертекстуальности:
1. Политические прецедентные имена служат производящей базой таких отонимных образований, выполняющих интертекстуальную функцию, как ленинский, по-ленински, сталинский, гитлеровский, черномырдинский, наполеоновский, ельцинский и др., ср.: «...на вопрос, надолго ли он занял директорский кабинет, Шиловский отвечает по-ленински - всерьёз и надолго» (Вечерний клуб 18.12.2003); «Можем подарить ему пяток путинских афоризмов, пусть тренируется...» (Комсомольская правда 29.09.2003). Включение в поле интертекстуальности имён существительных, образованных на базе исторических или политических прецедентных имён, возможно лишь в том случае, если они образованы по прецедентной словообразовательной модели и используются в составе интертекстуального фрагмента, например: «...определить мартовскую кадровую революцию как «лубяни-зацию всей страны». Точнее было бы определить её как путинизацию» (Новая газета 05.04.2001). В данном контексте путинизация - «процесс кадровых реформ, проводимых В.В. Путиным, при котором важнейшие должности занимают сторонники президента, имеющие сходную с ним биографию и деловые качества», новообразование функционирует в составе трансформированной интертекстемы «электрификация всей страны» и образовано по модели ядерного компонента интертекстемы электрификация.
2. На базе фамилий и псевдонимов классиков отечественной литературы образованы лексемы пушкинский, есенинский, гоголевский, чеховский, по-чеховски, мандельштамовский, ильфопетровский, ильфо-петровский и др.: «Марк Розовский однажды решил навести порядок в своих записных книжках, тетрадках и так далее. И к большому удивлению обнаружил, что там скопилось неимоверное число различных фразочек, шуточек, афоризмиков и прочей «ерунды с претензией на мудрость» (цитата из предисловия самого Розовского). И, собрав всю эту мелочевку воедино, вспомнив ахма-товское «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи.», Розовский, наверное, подумал: «А я-то чем хуже?» (Московская правда 17.10.2008); «...вы бы стали вкладывать миллионы долларов в нынешнюю Россию, где власть принадлежит кагэбэшным генералам, мечтающим, как булгаковский Шариков, все отобрать и поделить между собой?» (Новая газета 21.04.2005); «Мне захотелось утешить его, как чеховская Соня Войницкого, что мы еще увидим небо в алмазах» (Комсомольская правда 05.06.2003); «Смесь из кровавых реалий петровской и трагикомизма ильфо-петровской эпох обрушивается на головы покупателей скромного овощного магазина "Слово и Дело Всегда"» (Московские новости 17.08.2003).
3. Фамилии классиков мировой литературы служат производящей базой таких лексем, как шекспировский, гетевский, сэлинджеровский, бальзаковский, диккенсовский, сартровский, оруэлловский и др., см., например: «Из ничего не выйдет ничего!» - уверял любимую дочь Корделию король Лир. Много веков спустя его теорию опровергли в России. Именно «из ничего» кучка олигархов сколотила состояния, каких не то что у шекспировских, но и у сказочных королей не бывает...» (Газета 28.11.2003); «Тут вступает в силу инфантильный закон, сформулированный сэлинджеров-ским Холденом Колфилдом, - писатели делятся на тех, с кем хочется познакомиться сразу по прочтении книги, и всех остальных. Лимонов вряд ли относится к числу первых» (Ведомости 05.12.2002); «Так кто ж ты, наконец?» - бормоча гетевские строки из эпиграфа к роману, подхожу к одному из домов в переулке у Нового Арбата» (Московский комсомолец 27.02.2003).
4. Менее частотным источником отонимных интертекстуальных образований в языке современных СМИ являются имена учёных, на базе которых образованы такие лексемы, как шпенглеровский, эйнштейновский, фрейдовский, берновский, кантовский, менделеевский, тойнбианский и т.п.: «Мне кажется, это - аргумент, потому что в переводе с чиновничьего на кантовский эта фраза звучит так: "Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением - это звёздное небо надо мной и моральный закон во мне".» (Новая газета 17.01.2008).
5. Фамилии кинорежиссёров (редко - театральных режиссёров) можно отнести к периферии интертекстуального поля в тех случаях, когда в тексте выявляется промежуточное звено интертекстуальной цепочки (текст-источник - художественный фильм или спектакль - текст СМИ): «Если в хичкоковском «Психо» главный маньяк декларировал, что «лучший друг человека - его мать», то лучший друг Чемпиона <...> его бабка» (Вечерний клуб 23.10.2003) - о мультфильме «Трио из Бельвилля»; «Тихих радостей в «Послезавтра» мало, но тем более они ценны: вступив в заснеженный Нью-Йорк, метеоролог, в точности как Трус в гайдаевской «Операции «Ы» спрашивает: "Как пройти в библиотеку?"» (Вечерний клуб 03.06.2004).
Как правило, при образовании отонимных интертекстуальных дериватов используются стандартные словообразовательные средства. Отоним-ные притяжательные прилагательные, образованные от фамилии автора ин-тертекстемы, указывают на наличие интертекстуального взаимодействия и его источник. В большинстве случаев они образованы при помощи суффикса -ск- (пушкинский), в некоторых случаях с участием интерфикса (сэлиндже-ровский, гайдаевский, гетевский, тойнбианский): «Первый удар по массовому сознанию правнуков гоголевского Плюшкина нанёс обыкновенный диван... вдруг грянула мода на мягкую мебель (как будто старенький диван был жёстким).» (Правда Севера 19.07.2007).
В последние годы, особенно в Интернет-СМИ, активизировались имена прилагательные со значением подобия, сходства, принадлежности и т.п., образованные сложением с суффиксацией: «Достаточно прочитать её недавнюю «новомирскую» статью про роман Виктора Пелевина или старый разбор татьянотолстовской «Кыси» (Русский журнал 09.04.2004) -о статьях критика А. Латыниной. Приставочные имена прилагательные чаще всего имеют временное значение: «Отчего молчание и время пошли на пользу произведениям Пелевина, написанным в доакунинский период?» (Знамя 2006, № 8). Новой тенденцией в печатных СМИ стала активизация десубстантивированных фамилий на -ский: «Александр Лазарев создаёт совершенно достоевский образ юродствующего шута: он и кривляется, и ломается, и фиглярствует» (Финанс, 22-28.09.2003); «Паниковская» история» (Московский комсомолец 15.10.2010); «Они организовали коммуну под названием «Артель художников», старостой и вдохновителем которой стал Крамской. И это очевидный «чернышевский» сюжет в судьбе
художника - вспомним артель Веры Павловны...» (50 художников. Шедевры русской живописи 2010, № 7.) В приведённых примерах происходит реадъек-тивация фамилий, имеющих суффикс, формально совпадающий с суффиксом относительно-притяжательных прилагательных.
К периферийным интертекстуальным дериватам могут быть отнесены новообразования-существительные, созданные на базе имён авторов крылатых фраз или произведений. К ним относятся наименования лица со значением подобия, сходства, образованные с помощью суффикса -оид-: «...среди людей, которые создают такие монологи, Жванецкий - настоящая планета или даже звезда. А вокруг него, я в своё время дал им определение, вращается огромное количество жваноидов» (Респектабельная газета «Конкурент» 29.11.2006). К числу имён существительных со значением «поклонники, исследователи, последователи к.-либо автора или литературного героя» относятся также следующие дериваты: «И если кто не знает, что такое инсектариум (собрание насекомых), пусть пеняет на себя - в когорту истинных акунинофилов ему не попасть» (Московские новости 30.07.2005). Абстрактные имена существительные с процессуальным значением образуются, как правило, с помощью суффиксов -ация-: «Мы на небо залезем. Объявлена полная акунизация изящной словесности» (Время новостей 2005, № 23).
В случае, когда производящая база состоит из нескольких компонентов (обычно двух, ср.: Козьма Прутков, Ильф и Петров, Марк Твен), в составе притяжательного прилагательного может сохраняться один компонент: « Во дворе установлен мемориальный камень с наиболее известным прутковским изречением: «Зри в корень!» (Северная неделя 13.04.2004) или оба: «Тень ильфопетровского театра Колумба повисла над сценой с первой минуты спектакля «Женитьба» (Литературная газета 13.02.2002). По одним и тем же структурным схемам строятся притяжательные прилагательные, образованные от фамилий двух авторов (Ильф + Петров = ильфопетровский) или имени и фамилии одного лица (Марк Твен = марктвеновский). В некоторых случаях наблюдаются орфографические варианты, например: ильфопетров-ский - ильфо-петровский, жюльверновский - жюль-верновский, при этом дефисное написание подчёркивает меньшую семантическую слитность компонентов: «Как замечал один жюльверновский персонаж (правда, шотландец), "если не можешь ничего сделать - то хотя бы не волнуйся"» (Время новостей 24.11.2003); «Содержание прошлой программы было построено на жюль-верновских мотивах, что давало широкий простор в стилизации номеров под узнаваемые сюжеты, артистам - переодеваться в костюмы известных персонажей, а действие - иллюстрировать знаменитой музыкой Исаака Дунаевского к кинофильму 1936 года "Дети капитана Гранта"» (Труд 27.02.2003).
Сравнительно-уподобительные наречия, выполняющие интертекстуальную функцию, чаще всего образуются с участием форманта по- + -ски: «...ребёнок ... может думать, что история идёт по предначертанному руслу и являет собой осмысленный процесс, - а может по-алдановски полагать, что это чистый хаос» (Вечерняя Москва 05.02.2004). Менее частотны отонимные глаголы со значением «стать подобным к.-либо»: «Сегодня издатели должны донкихотствовать, издавая хорошие книги» (Студенческий меридиан 2004, № 7).
В современной публицистике отонимные интертекстуальные дериваты выполняют несколько функций:
1. Функция маркера цитации, при этом дериват образован от имени или фамилии на автора цитируемого текста (мандельштамовский, по-ленински, сталинский, черномырдинский, пушкинский, по-чеховски, шекспировский, сэлинджеровский, диккенсовский, сартровский, оруэлловский, берновский, шпенглеровский, менделеевский, ильфопетровский, жюль-
верновский, жюльверновский, марктвеновский и др.), ср.: «Марктвенов-ская схема не срабатывает, поскольку писательница якобы знает все про богатую жизнь и уж точно ничего - про бедную. Поэтому у неё и получается «принц и принц» (Коммерсантъ 07.02.2007); «Именно «из ничего» кучка олигархов сколотила состояния, каких не то что у шекспировских, но и у сказочных королей не бывает...» (Газета 28.11.2003).
2. Рекламная функция, выполняемая отонимными дериватами в заголовках: «Робингудство должно закладываться сызмальства» (Журнал XXI 2006, № 4), «Лазерная достоевщина по-дагестански» (Настоящее время 05.08.2011). Основная цель подобных заголовков - привлечь внимание читателя к публикации.
3. Цитатная функция. Дериваты, образованные от литературного антропонима, используются как точечная цитата, компонент цитаты или квазицитаты, ср.: «Что это за холмсомания такая?» (Волжская коммуна 20.01.2012), «Как и в романе, здесь нет никакого «введения в поттеро-ведение», и если зритель не помнит, кто и за что отвечает в волшебном мире, то смотреть можно даже не начинать» (Волжская коммуна 19.11.2010).
4. Аксиологическая функция. Дериваты часто составляют развёрнутые словообразовательные гнезда и, как правило, сохраняют оценку производящего слова или усиливают её путём присоединения морфем с оценочным компонентом значения. Окказиональное отонимное образование может служить средством выражения иронической оценки: «Лучше сами расскажите президенту, что дело в романе было так: один хороший парень замочил старуху-саддамщицу, не посоветовавшись с мировым сообществом...» (Аргументы и факты 2004, № 20). В данном случае в интертекстеме старуха-процентщица (Ф.М. Достоевский, «Преступление и наказание») произведена лексическая замена приложения процентщица на образованное по той же словообразовательной модели саддамщица (от имени собственного Саддам Хусейн).
Объект оценки часто расширяется: лицо ^ ситуация или общественное явление (обломовщина, шариковщина и т.п.): «В России в авторитарный синдром входит как центральный момент - фатализм, покорность власти. Смирение - выражаясь стилем слезливым. Политическая обломовщина - выражаясь стилем желчным» (Российская газета 25.05.2004); «Вошедшая в пословицы и поговорки московская основательность, важность и в известной мере спесь имели оборотную сторону, здорово напоминающую гоголевскую маниловщину» (Аргументы и факты-Москва 2003, № 5), «Облом обломовщины» (Московский комсомолец 30.10.2008), «Шариковщина наших дней» (Вечерний Новосибирск 01.07.2011) и др.
Таким образом, в настоящее время продолжается развёртывание словообразовательных гнёзд с вершиной - именем собственным. Отонимные интертекстуальные дериваты разных частей речи могут составлять как ядро интертекстуального поля, если они образованы от прецедентных имён литературного происхождения (используются как точечная цитата, компонент цитаты или квазицитаты, маркер интертекстуальности, способ выражения оценки), так и его периферию, если они образованы от имени автора литературного произведения или цитируемого высказывания (в этом случае они, как правило, функционируют как маркер интертекстуальности).
Литература
1. Земская, Е.А. Словообразование как деятельность [Текст] / Е.А. Земская -М. : Наука, 1992. - 221 с.
