CC BY
112
УДК 811.111
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ БИБЛЕЙСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ В ЯЗЫКОВОЙ СИСТЕМЕ
© Ж. З. Ирмакова
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (34 7) 273 6 7 78.
E-mail: shannin@mail.ru
Целью статьи является исследование библеизмов, оказывающих влияние на общественное сознание. Рассмотрение проводится на базе библеизмов, так как они являются обязательными элементами как языка, так и религии. Особое внимание уделяется фразеологическим единицам библейского происхождения.
Ключевые слова: формы общественного сознания, экстралингвистический фактор, фразеологизм, значение, библеизм, текст, Новый и Старый Заветы.
Культура - это все, что создано человеком, его «вторая природа». Необходимо определить является ли религия элементом культуры или она, как утверждают теологи, результат «богооткровения»? Религия как система верований, культа и осуществляющих его религиозных институтов, безусловно, есть порождение человеческого разума и человеческой деятельности. Религия - феномен культуры, присущий всем народам, разворачивающийся в разных культурных средах, что и определяет ее многообразие.
Религия возникает в истории человечества вместе с осознанием человеком самого себя и противопоставлением себя окружающей действительности. Традиционно возникновение религиозных представлений о мире связывают с процессом обожествления природы, которая выступает по отношению к человеку как всемогущее, высшее, неподвластное ему начало, которое требует поклонения. Таким образом, объясняют возникновение политеистических религиозных систем, в которых множество богов олицетворяют разные природные стихии, например, Бог Грома и Молнии принимался за Верховное божество и древними греками (Зевс), и римлянами (Юпитер), и древними славянами (Перун). Долгое время считалось, что религия -плод невежественности первобытного человека, не знавшего законов природы и испытывавшего страх перед неведомым, а, следовательно, она должна исчезнуть с развитием научных представлений о мире. На этом строилась материалистическая критика религии, идущая от французских материалистов. Но она не исчезла с появлением и возрастанием научного знания. Что порождает религиозную веру и в наши дни? Какое место религия занимает в системе культуры? И как она соотносится с так и не вытеснившим ее научным познанием: они противоречат или дополняют друг друга? Вот, пожалуй, самые интересные вопросы для современного человека, который воспитывался на противопоставлении одного и другого.
Периодически в истории под прессом неопровержимых доказательств в трагедиях и муках человеческих судеб реконструировались теистические модели Мира. Хорошо известно, что крупнейшие
создатели космологических концепций неосознанно или целенаправленно использовали в своих работах мифологические и религиозные обоснования [1].
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», - основополагающий постулат Откровения, или традиционной христианской модели мира и познания, утвердившейся в европейской культуре. Авторитет Откровения закреплял господствующее положение человека в природе как посланника Бога-творца, предписавшего ей свои законы. Как отмечает Ю. В. Чайковский, пришедшее со схоластикой, созданной в период средних веков, моделью в науку понятие закона природы первоначально понималось как предписание правителя своим подданным, то есть как своего рода юридический закон. «Как замена непосредственных конкретных распоряжений вождя на общий для всех закон знаменовала рождение государства, так и рождение науки было ознаменовано осознанием наличия закона природы, общего для всех явлений для данного класса» [2].
В истории духовной культуры человечества язык и религия занимают особое место. Это древнейшие, исключительно важные и при этом глубоко различные формы общественного сознания.
«Своеобразие языка как формы общественного сознания состоит в том, что язык, наряду с психофизиологической способностью отражать мир, является предпосылкой общественного сознания, его семантическим фундаментом и универсальной оболочкой разных форм общественного сознания. Посредством языка осуществляется специфически человеческая форма передачи социального опыта (культурных норм и традиций, естественнонаучного и технологического знания)» [3].
Язык выступает как универсальное средство общения народа. Он сохраняет единство народа в исторической смене поколений и общественных формаций, вопреки социальным барьерам, тем самым, объединяя народ во времени, географическом и социальном пространстве.
Язык и религия: две семиотики, два образа мира, две стихии в душе человека, уходящие корнями в подсознание, два самых глубоких, несхожих и взаимосвязанных начала в человеческой культуре...
«Язык и религия относятся к тем факторам, которые определяют народный менталитет и при этом влияют на формирование как индивидуальнонеповторимых, так и некоторых общих с другими народами, групповых черт» [4].
Особенности конфессиональной ориентации являются экстралингвистическим фактором, под воздействием которого находился процесс формирования лексических единиц библейского происхождения. Носителями языков, преимущественно лютеранами, евангелистами и католиками в Германии и православными в России, в некоторых случаях по-разному расставлялись акценты при интерпретации библейских текстов. Иногда повышенное внимание уделялось разным сюжетам или образам. Значительное влияние оказал и факт существования различной апокрифической литературы.
Наряду с экстралингвистическими факторами действуют и собственно лингвистические. Так, русский и немецкий языки относятся к разным языковым группам (соответственно славянской и германской) и характеризуются минимальным количеством фонетических, морфологических и прочих соответствий. Они различаются и типологически: русский - язык синтетического строя, немецкий -аналитико-синтетического. Эта особенность сказывается не только на общих закономерностях функционирования лексико-фразеологических единиц, но и на разной технике слово- и формообразования [5].
Важной особенностью, присущей фразеологизмам библейского происхождения, является способность этих единиц к символическому переосмыслению, которое занимает промежуточное положение между метафорой и метонимией. Особое внимание следует уделить факту существования символики у библейских имен собственных (как у антропонимов, так и у топонимов). Подобные фразеологизмы являются «символами в квадрате». Это значит, что такие фразеологизмы, как der Judaskuss -«поцелуй Иуды»; die Weisheit Salomas (salomonische Weisheit) - «мудрость Соломона» и другие, помимо присущего им общего символического значения, включают в свой состав имена собственные, сами по себе являющиеся символами. Так, слово Judas употребляется в значении «предатель», Salomon - в значении «человек, известный своей мудростью». С теологических позиций символом является не только имя, но и сам библейский образ, раскрывающийся в целом ряду по-своему значимых событий. Поэтому христианская теологическая символика намного сложнее и многограннее, чем та, которая закрепляется на уровне обыденного сознания.
В целом библейская символика интернациональна. Но надо учесть и тот факт, что каждый народ осваивал Библию самостоятельно, в результате чего у одного и того же библейского имени в одном из языков диапазон коннотаций может быть шире, чем в другом, или вообще отсутствовать.
Так, например, старославянизм «кромешная тьма» означал ‘внешняя тьма’ (синоним ада). Теперь же это выражение обозначает ‘беспросветную тьму’. Фразеологизм «скрежет зубовный» (‘яростная злоба’) в евангельском тексте имел значение ‘зубовный скрежет от адских мук’. Оба эти выражения восходят к Евангелию от Матфея (8.12), где мы читаем: «Сы-нове же царьствия изгнани будуть въ тьму кромеш-нюю, ту будеть плачь и скрежеть зубомь» [6].
Другое интересное выражение «чающие движения воды» берет свое начало из Евангелия от Иоанна (5.2-4), где рассказывается о купальне Вифезда в Иерусалиме, в которой излечивали больных: «Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по-еврейски Вифезда [т.е. дом милосердия], при которой было пять крытых ходов; В них лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих [чающих] движения воды; Ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущению воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью». В состав русской фразеологии это выражение вошло со значением ‘ожидать улучшения здоровья’, а позднее стало означать еще ‘ожидание действия вообще’.
Известный фразеологизм «от лукавого» происходит из Евангелия от Матфея (5.37), где приведены слова Христа ученикам: «Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» (т.е. ‘от дьявола’). В современном же русском языке это выражение обозначает ’лишнее, ненужное, то, что может принести вред’.
Фразеологический оборот « нищие духом » -яркий пример энантиосемии в современной фразеологии. В Нагорной проповеди Христос учил: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф. 5.3). Эта фраза означала, что нищий духом - «это человек, готовый мужественно перетерпеть искушения и испытания, гонения и насмешки ради того, что он любит более всего на свете. Это человек, готовый всей своей жизнью - и радостью, и болью, и дерзновением, и послушанием, и сердцем, и разумом - служить Свету» [7]. В современном русском языке этот оборот часто означает ‘люди, нищие умом, лишенные духовных интересов’ [8].
Довольно частотный фразеологизм «не от мира сего» упоминается в Евангелии от Иоанна (18.33 - 36) в прямом смысле. На вопрос Пилата ко Христу, Он ли царь Иудейский, Иисус отвечает: «Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда». Как и большинство текстов в Библии, этот может толковаться различно. С одной стороны, Иисус говорит, что здесь его не чтят, ибо предали, но, вместе с тем, он имеет в виду иное царство - «царство небесное». Однако в современном русском языке это выражение означает человека ‘отрешенного от реальной жизни, не приспособленного к жизни; мечтателя’ [9].
Фразеологический оборот «краеугольный камень» изначально восходит к книге пророка Исайи (28.16), но мы считаем его все же новозаветизмом, так как именно в Новом Завете это выражение приобретает особую силу и значимость, на него постоянно указывается и в Четвероевангелии, и в других книгах. Так, например, в 1 послании Петра говорится: «Ибо сказано в Писании: вот Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится» (2.6). А в Послании к ефесянам апостола Павла сказано: «... имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем, на котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святый храм Господи, на котором и вы устроитесь в жилище Божие Духом» (2.20-22). Таким образом, выражение «краеугольный камень» имеет в Новом Завете двоякий смысл: ‘камень, положенный в основание постройки, становится символом Иисуса Христа’. В современном словоупотреблении этот фразеологизм означает ‘ основание, главную идею чего-либо’ [8].
Подобная участь постигла и выражения «мерзость запустения», «ныне отпущаеши», «камня на камне не останется» и др. Существуют обороты, употребленные уже в Библии иносказательно, как фразеологизмы.
К таким оборотам относится выражение «много званых, мало избранных». В Евангелии от Матфея оно повторяется дважды. В одной притче речь идет об оплате за работу на винограднике. Когда один из работников высказал недовольство, что ему заплатили столько же, сколько работавшим меньше его, хозяин в ответ сказал: «Возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? Или глаз твой завистлив от того, что я добр? Т ак будут последние первыми, и первые последними; ибо много званых, а мало избранных» (20.14-16). Второй сюжет связан с притчей о брачном пире у царя. Иисус рассказывает, как были приглашены на пир гости, но они не пришли: «Тогда говорит он [царь] рабам своим: брачный пир готов, а званые не были достойны; итак, пойдите на распутия и всех, кого найдете, зовите на брачный пир». Когда царь увидел среди пришедших одного человека в плохой одежде, то рассердился и велел казнить его, сказав при этом: «Связавший ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов; Ибо много званых, а мало избранных» (22.8-9, 13-14).
Подобно этому фразеологизму в русский язык из Нового Завета перекочевал оборот «соль земли», употребленный Иисусом в Нагорной проповеди по отношению к Его ученикам и другим верующим, поступающим по заповедям Бога (Мф. 5.13). В Нагорной проповеди встречается также и выражение «левая рука не знает, что делает правая» (Мф. 6.3), как символ тайной милостыни. Правда, теперь этот фразеологизм употребляется, когда хотят подчеркнуть нелогичность в действиях кого-либо.
Из Нагорной проповеди заимствовано выражение «не мечите бисера перед свиньями» и фразеологический оборот «метать бисер» (перед кем-нибудь), восходящие к словам Христа: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга (ц.-сл. бисер) вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7.6), которые означают ‘не тратьте понапрасну слов с людьми, которые не могут понять их, не желают оценить их смысл’ [10].
Есть в Новом Завете и такие слова Христа: «не вливают молодое вино в мехи старые» (в тексте -ветхие), употребленные сразу как афоризм со значением ‘нельзя создавать что-либо новое, не порвав со старым’ [7]. Полностью фраза звучит так: «Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают, но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается и то и другое» (Мф. 9.17, Мк. 2.22. Лк. 5.37-38).
Иносказательно употребляются в Библии и обороты «камни возопиют»; «отделять овец от козлищ»; «жнет, где не сеял»; «медь звенящая» и др.
В целом можно сделать вывод, что русский язык активно заимствует из Библии выражения независимо от того, в прямом или метафорическом смысле они употреблены. Сознание русского человека принимает их в готовом виде или же переосмысливает, придавая им новые значения. О некоторых случаях такого переосмысления мы уже упоминали. Можно привести другие примеры.
Так, фразеологизм «меньшие братья», согласно словам Христа (Мф. 25.40), долго понимался как ‘ люди невысокого общественного положения, обездоленные’ [8]. Однако теперь, благодаря Сергею Есенину, написавшему известные строки «И зверье, как братьев наших меньших, Никогда не бил по голове», этот оборот приобрел значение ‘ звери, животные вообще, за которых люди в ответе’. Такая семантика уже нашла официальное подтверждение в новых словарях, причем, если Н. П. Матвеева упоминает оба значения, то во «Фразеологическом словаре русского языка для школьников» указывается только последнее значение со ссылкой на Есенина, а не на Евангелие.
Причины изменения исходного значения оборота могут быть разными, иногда курьезными. Так, в Новом Завете в Послании Иакова (1.17) говорится: «Всякое деяние доброе и всякий дар совершенный не сходит свыше, от Отца светов...». На месте слова «доброе» в старославянском варианте стоит слово «благо», т.е. краткое прилагательное в функции определения в постпозиции к существительному «деяние». Общий смысл фразы: ‘все доброе в мире исходит от Бога’. В русском языке произошло усечение фразы, а краткое прилагательное «благо» стало восприниматься как существительное в функции сказуемого, потому что совпали две грамматические формы. В результате образовался фразеологизм «всякое деяние благо со смыслом»: ‘все, что не дается (делается), - благо’[9].
По каким бы причинам ни происходило изменение исходного значения того или иного новоза-ветизма, все это является свидетельством жизни языка, его динамики и развития.
Область религиозного составляет значительную часть жизни общества, всей истории человечества. Это огромный и сложный мир особой человеческой деятельности - религиозных чувств, религиозных или относящихся к религии мыслей, речей, желаний, поступков, взаимоотношений людей, социальных институций.
Религиозное мироощущение, обрядовая практика, религиозная мораль глубоко проникают в повседневную жизнь народа, многое в ней определяют и сами являются частью местного своеобразия. Поэтому даже мировые религии в силу взаимодействия с повседневным бытом народа в разных странах отличаются определенным национальным колоритом.
В целом воздействие религиозно-конфессиональных факторов на все стороны жизни общества
чрезвычайно глубоко и разнообразно. И в сущности, это не «воздействие» на жизнь, а сама жизнь.
ЛИТЕРАТУРА
1. Жукова Л. Г., Журавский А. В., Пименов А. В., Шабуров Н. В. Религии мира. М., 2003. -239 с.
2. Чайковский Ю. В. Методология науки. М.: ИИЕТ РАН, 2003. С. 472.
3. Александров М. Р. Религия в истории и культуре. М., 2005. -33 с.
4. Емельянов Ю. С. Где истина. Сравнение основных доктрин христианства с другими религиями. СПб, 2005. -62 с.
5. Мень А. В. История религии. В поисках пути, истины и жизни. М., 2002. -36 с.
6. Жукова Л. Библия: Ветхий и Новый Заветы. М., 2007. С. 5-37.
7. Кураев А. Диакон. Кто нищ духом // Труд. 1997. 10 апр. С. 4.
8. Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Крылатые слова. М.,1966. -316 с.
9. Матвеева Н. П. Фразеологический словарь русского языка. М., 2005. С. 72.
10. Гатри Д. Ветхий и Новый Заветы. Книга пророка Исаии. М., 2006. -256 с.
Поступила в редакцию 15.11.2008 г. После доработки — 26.11.2008 г.
