CC BY
124
УДК 81.25
ФРАКТАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ДИСКУРСА
© З. М. Сафина
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (917) 480 87 75.
Email: safinazarema@mail.ru
Понятие «дискурс» привлекает внимание специалистов различных научных областей, однако до сих пор нет единого мнения относительно содержания данного термина. Полагаем, что дискурс представляет собой явление промежуточного порядка между речью, общением, языковым поведением, с одной стороны, и фиксируемым текстом, с другой стороны. Определение дискурса как сложной системы иерархии знаний предполагает наличие интегрированных моделей обработки дискурса. Одной из таких моделей, на наш взгляд, могут выступать принципы фрактальной лингвистики. С публикацией в 1975 г. «Фрактальной геометрии природы» Бенуа Мандельбротом понятие фрактальности был принято на вооружение в различных отраслях науки, а также в анализе языка. В языке проявляются все основные свойства фрактала, что позволяет рассматривать язык в качестве фрактальной структуры. В статье рассматриваются вопросы фрактальной структуры художественного дискурса на примере реализации фрактальной модели древа в романе Ф. С. Фицджеральда «Ночь нежна». Считаем, что дискурс концентрируется вокруг некоторого опорного концепта. Подобным концептом в анализируемом нами художественном дискурсе выступает концепт "money"/«деньги», который образует своеобразный «ствол» модели древа. Смысловыми элементами, примыкающими к «стволу» фрактального древа и образующими оформленную самоподобную структуру древовидного фрактала - его ветви - выступают в анализируемом дискурсе такие слова, как buy/покупать, pay/платить, spend/тратить. Каждый из этих элементов, развиваясь, формирует смысловую структуру на своем уровне.
Автор высказывает предположение, что восприятие художественного дискурса в виде фрактального древа помогает распознавать повторяющиеся самоподобные структуры, наблюдать процесс взаимодействия автора, текста и читателя как единое целое, что, в целом, способствует проникновению в глубинные смыслы произведения, заложенные автором.
Ключевые слова: фрактал, дискурс, фрактальная структура художественного дискурса, фрактальные модели самоорганизации дискурса, фрактальное древо, точка бифуркации (ветвления).
Понятие дискурс привлекает внимание специалистов различных научных областей. В лингвистике термин дискурс начал активно использоваться в 1970-е гг, когда исследователи заинтересовались теорией текста, а также изучением коммуникативной функции естественного человеческого языка. Однако до настоящего времени не существует единого мнения относительно содержания данного термина.
Современный этап характеризуется целым рядом междисциплинарных подходов к дискурс-анализу, которые применяются при изучении разных сфер социальной жизни и в разнообразных видах исследований - социологических, этнографических, психологических и т.д. Все подходы, по замечанию М. Йоргенсен и Л. Филипс (M. J0rgen-sen, L. Phillips), предлагают свои основания, и нередко они конкурируют между собой в том, чтобы по-своему определить термины дискурс и дискурс-анализ [6, с. 17].
По мнению Т. ван Дейка (T. A. van Dijk), суть понятия дискурс в широком толковании, которое обычно используется в социально-направленном дискурс-анализе, подразумевает определенное коммуникативное событие. Такое коммуникативное событие представляет собой довольно сложное
явление и вводит ряд социальных ролей, таких как оратора/писателя и слушателя/читателя, принимающих участие в коммуникативном акте, который совершается при условиях, определенных конкретным временем, местом, обстоятельством и обстановкой [23, с. 193]. Сознательное присутствие хотя бы одного оратора/писателя и одного или более слушателя/читателя важно для существования дискурса. Это объясняется тем, что дискурс-мир содержит не только участников дискурса, окружающие их объекты и субъекты, но и все знания этих участников, которые они приносят с собой в данную языковую ситуацию [26, с. 9]. Таким образом, дискурс предстает как особый способ общения и понимания окружающего мира (или какого-то аспекта мира) [27, с. 1].
Однако в дискурс-исследованиях часто можно встретить более узкое понимание дискурса, при котором рассматривается вербальный аспект письменного или устного коммуникативного акта, то есть текст или речь. При такой трактовке дискурс скорее употребляется для обозначения результата коммуникативного акта, доступного для интерпретации реципиентами. Дискурс в таком случае - это общий термин, который имеет отношение к устному или письменному вербальному продукту ком-
муникативного акта [23, с. 194]. Нередко дискурс рассматривают также как общую идею о том, что язык структурирован согласно паттернам, которые обусловливают высказывания людей в различных сферах социальной жизни. В этом случае дискурс-анализ - это анализ таких паттернов, например, медицинского или политического дискурса [27].
В трудах британских и американских языковедов термин дискурс начал активно употребляться в начале 1970-х гг., на первых порах в значении близком к термину функциональный стиль (речи или языка), бытовавшем в русской лингвистике [18, с. 36]. В 1960-1970-е годы под дискурсом, как правило, понимался связанный ряд предложений или речевых актов [3, с. 8]. Только впоследствии пришло осмысление того, что «дискурс - это не только «данность текста», но и некая стоящая за этой «данностью» система, прежде всего грамматика» [18, с. 37].
С точки зрения современных подходов дискурс - это сложное коммуникативное явление, куда включаются, кроме текста, и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста [3, с. 8]. По определению Н. Д. Арутюновой, дискурс - это речь, «погруженная в жизнь» [1, с. 136]. Составляющими дискурса, как полагает В. З. Демь-янков, являются «излагаемые события, их участники, перформативная информация и «не-события», т.е. а) обстоятельства, сопровождающие события; б) фон, поясняющий события; в) оценка участников событий; г) информация, соотносящая дискурс с событиями» [4, с. 7].
Исследование дискурсивных явлений в лингвистике происходит, главным образом, по двум центральным направлениям. Во-первых, возможно изучение дискурса как структурного объекта. Один из таких подходов - теория риторической структуры У. Манна и С. Томпсон (W. C. Mann, S. A. Thompson) [29]. Во-вторых, дискурс может интересовать лингвистов как основной фактор, влияющий на морфосин-таксические явления, считают А. А. Кибрик и В. А. Плунгян. Например, порядок слов в предложении (внутрисентенциальный феномен) можно объяснить на основе дискурсивных обстоятельств, лежащих за пределами данного предложения [8, с. 308].
Принято выделять три ведущих аспекта в толковании понятия дискурс. В соответствии с первым подходом, базирующемся на положениях структурно ориентированной лингвистики, под дискурсом понимается язык выше уровня предложения или словосочетания [31, с. 1]. Отсюда следует, что дискурс это два или несколько предложений, находящихся друг с другом в смысловой связи [5, с. 170]. Согласно второму, функциональному, подходу дискурс характеризуется как употребление языка [22, с. 1]. Дискурс - это «язык в языке», но представленный в виде особой социальной данности, считает В. С. Степанов. Дискурс реально су-
ществует «не в виде своей «грамматики» и своего «лексикона», а прежде всего и главным образом в таких текстах, за которыми встает особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления и синтаксиса, особая семантика, - в конечном счете- особый мир. В мире всякого дискурса действуют свои правила синонимичных замен, свои правила истинности, свой этикет» [18, с. 44]. При данном понимании дискурса предполагается, что функции дискурса обусловлены функциями языка в социокультурном контексте [7, с. 189]. В соответствии с третьим подходом на первый план выступает взаимодействие формы и функции и дискурс понимается как высказывание [24, с. 65]. Это означает, что дискурс не является элементарной комбинацией отдельных единиц структуры языка, превышающих предложение, а цельным комплексом функционально организованных, кон-текстуализованных элементов языка. Подобное широкое понимание термина дискурс все чаще встречается в современной лингвистической литературе [6, с. 89].
Полагаем, что дискурс представляет собой феномен, занимающий промежуточное положение между речью, общением, языковым поведением, с одной стороны, и фиксируемым текстом, с другой стороны. Текст можно представить в виде ментальной репрезентации дискурса в сознании коммуникантов. Хотя некоторым дискурсам могут потребоваться только простые и недолговечные тексты, считают исследователи, другие, включающие многие десятки сложных концептуальных структур, могут существовать в течение продолжительного периода времени [7, с. 192]. П. Верт (P. Werth) доказывает, что дискурс отличается от текста большим фоновым объемом знания, в котором присутствуют референциальные, дейктические отношения, предикативные и фреймовые характеристики [32, с. 289]. По самой своей сути, считает Е. С. Кубрякова, дискурс - это когнитивное явление, имеющее дело с передачей знаний, с оперированием знаниями особого рода и, главное, с созданием новых знаний [9, с. 23].
Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что дискурс понимается широко - как все, что говорится и пишется, иначе говоря, как речевая деятельность в любой репрезентации - звуковой или графической [11, с. 89]. Текст (в узком смысле) трактуется как «языковой материал, фиксированный на том или ином материальном носителе с помощью начертательного письма (обычно фонографического или идеографического). Таким образом, термины речь и текст будут видовыми по отношению к объединяющему их родовому термину дискурс» [2, с. 5].
Исследователи выделяют различные типы категорий дискурса: бытовой, научный, художественный и т.п. Литературно-художественный дискурс является общностью художественных произ-
ведений, представляющих собой результат взаимодействия авторских интенций, сложного комплекса возможных реакций реципиента [15, с. 18]. Определение дискурса как сложной системы иерархии знаний предполагает наличие интегрированных моделей обработки дискурса. Одной из таких моделей, на наш взгляд, могут выступать принципы фрактальной лингвистики. Теоретические концепции итерации, самоподобия, странных аттракторов, диссипативных структур, фракталов и анализ фрактального типа могут обеспечить особенно эффективные интерпретативные рамки для применения в художественном дискурсе. Очевидно, фрактальная модель, являясь одновременно самоподобной, интегральной и разделенной структурой, участвует в формировании разнообразных и многочисленных концептуальных доменов в художественном дискурсе. Высказывается предположение о том, что концептуальное пространство в дискурсе представляет собой когнитивное пространство, организованное по типу фрактальной геометрии [18, с. 84].
С публикацией в 1975 г. «Фрактальной геометрии природы» Бенуа Мандельбротом (Benoît B. Mandelbrot) [28] понятие фрактальности было принято на вооружение в различных отраслях науки, а также в анализе дискурса. Согласно теории Б. Мандельброта, фракталы могут иметь различные характерные размеры. Понятие фрактала базируется на понятии самоподобия, что означает, что каждый элемент множества подобен всему множеству. Самоподобие выступает как характеристика, присущая всем фракталам и заключающаяся в точной рекурренции определенных элементов при любом масштабе наблюдения, другими словами, это строгая самопохожесть. Таким образом, фрактал - это такая деталь целого, которая структурно подобна каждой другой части и всему целому. Фрактальные формы или фрактальные структуры самоподобны и независимы от размера или масштаба, и они являются результатом итеративных или рекурсивных конструкций.
Первоначально принципы фрактальной геометрии были объектом изучения точных наук, но постепенно ими заинтересовались специалисты гуманитарных дисциплин, что дало толчок развитию таких направлений, как фрактальная логика, фрактальная философия, фрактальная семиотика, причем приоритет в формировании данных направлений принадлежит отечественным исследователям (В. В. Тарасенко, В. Э. Войцехович и др.). Немецкие ученые Х. Юргенс, Х.-О. Пайтген, Д. Заупе (Hartmut Jurgens, Heinz-Otto Peitgen, Dietmar Saupe) в своей работе «Язык фракталов» заявляют, что подходящей метафорой для концепции, лежащей в основе фрактальной геометрии, является язык. По их мнению, индоевропейские языки, которые характеризуются конечным числом букв, не несущих смыслового значения до их соединения в слова, подобны объектам евклидовой геометрии. Напро-
тив, в азиатских языках, в частности в китайском, отдельные символы уже выражают некий смысл, что аналогично явлениям фрактальной геометрии. Количество возможных символов в этих языках произвольно велико и может считаться бесконечным. Также бесконечно количество фракталов, каждый из которых представляет из себя завершенный элемент [21, с. 37].
В целом ряде работ высказывается предположение о том, что дискурс также может быть организован по фрактальному принципу. Так, С. Н. Плотникова разрабатывает теорию фрактальности дискурса и методологию его анализа на основе теории дискурсивных пространств. По мнению исследователя, дискурсивное пространство представляет собой логическую среду существования дискурсов в общем континууме. Объединение множества дискурсов напоминает, в этом смысле, фрактальную структуру, построенную по принципу самоподобия, «итеррации и рекурренции дискурсов-фракталов, заполняющих общее дискурсивное пространство» [16, с. 132]. Фрактальное представление об устройстве нелинейной, открытой, динамичной системы дискурса/текста является неотъемлемой частью современной научной парадигмы [17, с. 399].
Как справедливо утверждает Г. Парейон (G. Pareyon), основные характеристики фрактала, а именно: структурное самоподобие, неровная поверхность, фрактальная размерность, скалярная относительность, формальная последовательность присущи и языку [30]. Полагаем, что художественный дискурс - это многослойная, неоднородная структура, содержащая некие свойства фрактала [14, с. 33]. Фрактальная интерпретация художественного дискурса позволяет по-новому рассмотреть сложные «нелинейные» сюжетные коллизии и скорректировать вариативные интерпретации произведения [13, с. 972].
Исследователи выделяют следующие фрактальные модели самоорганизации дискурса: концентрические круги, спираль, ризома, древо [15, с. 89]. Форма фрактала, в свою очередь, зависит от характера бесконечных итераций - способов преобразования [19, с. 43]. Считаем, что восприятие произведения в виде древа помогает распознавать повторяющиеся структуры, наблюдать процесс взаимодействия автора, текста и читателя как единое целое [12, с. 114]. Каждая ветвь данного древа активизирует скрытые смыслы слов, охватывая все новые явления и объекты. Так происходит наращивание смысла, поскольку слова, вновь и вновь возникая в тексте, обрастают каждый раз новыми связями, уточняя тем самым замысел автора высказывания.
Рассмотрим реализацию фрактальной модели древа в романе Ф. С. Фицджеральда «Ночь нежна» ("Tender is the Night", 1934) [25]. Согласно мнению В. З. Демьянкова, «дискурс концентрируется вокруг некоторого опорного концепта» [4, с. 7]. Полагаем, что подобным концептом в анализируемом
нами художественном дискурсе выступает концепт money/деньги, который образует своеобразный «ствол» модели древа. Как известно, Ф. С. Фицджеральд (F. S. Fitzgerald) проявлял постоянный и пристальный интерес к очень богатым людям. Так, Николь Уоррен, главная героиня исследуемого художественного дискурса, олицетворяет мир очень богатых людей, который, соприкасаясь с более широким миром, использует и губит всякого, кто к нему не принадлежит, например, мужа Ни-коль, Дика Дайвера. В ходе исследования выяснилось, что автор 51 раз использует в своем повествовании слово money: Nicole was sure that the money she spent was hers - Rosemary still thought her money was miraculously lent to her and she must consequently be very careful of it... Why should we penalize ourselves just because there's more Warren money than Diver money? Как полагает Е. Г. Логинова, повтор свойственен фрактальной схеме анализа на любом уровне: фонетическом, морфологическом, лексическом и текстовом [10, с. 23]. Рассматриваемый нами повтор слов наблюдается на лексическом уровне анализа и подтверждает принцип структурного самоподобия фрактальной структуры дискурса.
Фрактальность художественного дискурса также предполагает, на наш взгляд, наличие как на лексическом уровне, так и в сюжетной линии неких отклонений, так называемых флуктуаций. Под воздействием постоянных флуктуаций происходит изменение фрактальных характеристик дискурсивной системы, связанное с необходимостью приспособления к новым условиям развития, что приводит систему в неравновесное состояние и приближает к точке бифуркации (ветвления). Таким образом, создаются многочисленные возможности и решения, возникающие не только из-за взаимодействий внутри системы, но также из-за ее предыдущего развития, характерного только для нее [14, с. 33]. Новые смысловые элементы примыкают к «стволу» фрактального древа и образуют оформленную самоподобную структуру древовидного фрактала -его «ветви». В анализируемом дискурсе подобными элементами выступают такие слова, как buy/покупать, pay/платить, spend/тратить, которые также характеризуются высокой степенью рекуррентности: Nicole bought from a great list that ran two pages, and bought the things in the windows besides... Once again they spent their money in different ways and again Rosemary admired Nicole's method of spending ... He glanced about the house that Nicole had made, that Nicole's grandfather had paid for. Каждый из этих элементов, развиваясь, формирует смысловую структуру на своем уровне, что ведет к новым фрактальным ответвлениям: McKisco's contacts with the princely classes in America... Rosemary was from the middle of the middle class... The other class, who might be called the exploiters... В то же время наблюдается следующая тенденция: чем уда-
леннее «ветвь» от «ствола», тем малочисленнее повторы лексических единиц на этом уровне. Полагаем, что таким образом проявляется свойство неровной структуры фрактала.
В заключение приходим к выводу о том, что модель древовидного фрактала может рассматриваться в качестве одного из средств организации художественного дискурса. Наряду с этим, фрактал предстает как множество самоподобных иррегулярных элементов, оформленных в определенную законченную смысловую структуру. В результате аккумуляции новых компонентов смысла дискурсивная система приобретает уникальные, так называемые эмерджентные, свойства. Результаты проведенного лингвистического исследования подтверждают важность применения фрактальных свойств языковых единиц при анализе художественных дискурсов, содержащих сложные композиционные структуры и многообразные смысловые оттенки.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арутюнова Н. Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 136-137.
2. Богданов В. В. Текст и текстовое общение: учебное пособие. СПб.: СПбГУ, 1993. 67 с.
3. Дейк ван Т. А. Язык. Познание. Коммуникация. Благовещенск: БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 2000. 308 с.
4. Демьянков В. З. Тетради новых терминов. №39. Англорусские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Вып. 2 Методы анализа текста. М., 1982. 288 с.
5. Звегинцев В. А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: изд-во Московского университета, 1976. 309 с.
6. Йоргенсен М. В., Филлипс Л. Дж. Дискурс-анализ. Теория и метод / Пер. с англ. Изд. 2-е, испр. Харьков: изд-во «Гуманитарный Центр», 2008. 352 с.
7. Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
8. Кибрик А. А., Плунгян В. А. Функционализм // Современная американская лингвистика: Фундаментальные направления / под ред. А. А. Кибрика, И. М. Кобозевой и И. А. Секериной. Изд-е 20-е, испр. и доп. М.: Едиториал УРСС, 2002. С. 276-339.
9. Кубрякова Е. С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной лингвистике. Обзор // Дискурс, речь, речевая деятельность. М., 2000. С. 7-25.
10. Логинова Е. Г. Возможность применения фрактального подхода к упорядочению ментального и лингвистического аспектов дискурса (опыт исследования) // Иностранные языки в высшей школе, 2011, №2. Рязань: Рязанский гос. ун-т им. С. А. Есенина, 2011. С. 21-26.
11. Макаров М. Л. Основы теории дискурса. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. 280 с.
12. Мамонова Н. В. Модель древовидного фрактала как средство организации британского сказочного дискурса // Вестник Челябинского государственного университета. 2013. .№24(315). Филология. Искусствоведение. Вып. 82. С. 113-118.
13. Морозкина Е. А., Сафина З. М. Фрактальная структура художественного текста (на мат-ле романа Френсиса Скотта Фицджеральда «Ночь нежна») // Вестник Башкирского университета. 2015. Т. 20. №3. С. 969-972.
14. Морозкина Е. А., Сафина З. М. Бифуркации в художественном дискурсе // Межкультурная ^ Интракультурная коммуникация: теория и практика обучения и перевода: материалы IV Междунар. научно-метод. Конф. (г. Уфа,
23 декабря 2015 г.) / отв. ред. Н. П. Пешкова. Уфа: РИЦ БашГУ, 2015. С. 30-34.
15. Олизько Н. С. Семиотико-синергетическая интерпретация особенностей реализации категорий интертекстуальности и ин-тердискурсивности в постмодернистском художественном дискурсе : дис. ... д-ра филол. наук. Челябинск, 2009. 343 с.
16. Плотникова С. Н. Фрактальность дискурса как новое лингвистическое понятие // Вестник ИГЛУ. Сер. Филология. 2011. №3. С. 126-134.
17. Сафина З. М., Бакиев А. Г. Нелинейность (фрактальность)
верситетской науки. Сб. науч. тр. Вып. 2 / отв. ред. Заха-
ров В. П. Уфа: РИЦ БашГУ, 2016. С. 395-400.
18. Степанов Ю. С. Изменчивый «образ языка» в науке XX века // Язык и наука конца XX в.: Сб. ст. / под ред. Ю. С. Степанова. РАН, Ин-т. языкознания РАН. М.: Рос. гос. гуманитар. ун-т, 1995. 432 с.
19. Тарасенко В. В. Фрактальная семиотика: «слепые пятна», перипетии и узнавания. М.: Либроком, 2009.
20. Хахалова С. А. Метафорология: фрактальная парадигма // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. 2013. №2 (23). С. 79-85.
21. Юргенс Х., Пайтген Х.-О., Заупе Д. Язык фракталов // В мире науки, №10. Октябрь. М.: Мир, 1990. С. 36-44.
22. Brown G., Yule G. Discourse Analysis. Cambridge University Press. 1983. 283 p.
23. Dijk van T. A. Ideology. A Multidisciplinary Approach. Great Britain: The Cromwell Press, 1998. 365 p.
24. Drew P. Conversation Analysis // Rethinking methods in psychology. Great Britain. 1996. 214 p.
25. Fitzgerald F. S. Tender is the Night/http. URL: www. planetebook.com/Tender-is-the-Night.asp
26. Gavins J. Text World Theory. An Introduction. Edinburgh: Edinburgh University Press Ltd, 2007. 193 p.
27. J0rgensen M., Phillips L. Discourse Analysis as Theory and Method. Cornwall: TJ International Ltd, 2002. 229 p.
28. Mandelbrot B. The fractal geometry of nature. New York: W. H. Freeman and Company, 1983. 469 p.
29. Mann W. C., Thompson S. A. Rhetorical Structure Theory: A Theory of Text Organization. CA: University of Southern California, 1987. 82 p.
30. Pareyon G. Fractal theory and language: the form of macrolinguis-tics. URL: http://www.mi.sanu.ac.rs/vismath/BA2007/sym79.pdf
31. Stubbs M. Discourse Analysis: The Sociolinguistic Analysis of Natural Language. Chicago: The University of Chicago Press, 1983. 279 p.
32. Werth P. Text Worlds: Representing Conceptual Space in Discourse. London: Longman, 1999. 390 p.
Поступила в редакцию 28.09.2016 г.
FRACTAL MODEL OF LITERARY DISCOURSE © Z. M. Safina
Baskir State University 32 Zaki Validi St., 450076 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (917) 480 87 75.
Email: safinazarema@mail.ru
The term "discourse" attracts the attention of specialists in various scientific fields. However, there is still no consensus regarding the content of this term. The author consider the discourse as an intermediate phenomenon between speech, communication, and language behavior, on the one hand, and the fixed text, on the other hand. The definition of discourse as a complex system of knowledge hierarchy presupposes the existence of integrated models of discourse processing. By the author's opinion, principles of fractal linguistics may act as one of such models. The concept of fractal dimensions started to be used in various branches of science, as well as in lingual analysis after Benoit Mandelbrot's "Fractal geometry of nature" (1975) was published. The language seems to exhibit all the basic properties of a fractal that makes it possible to consider the language as a fractal structure. In the article some questions of the fractal structure of a literary discourse have been touched upon. The implementation of the fractal tree model in F. S. Fitzgerald's "Tender is the Night" has been studied. The author believes that the discourse is concentrated around a certain reference concept. Such a concept in the analyzed discourse is the concept "money", which forms a kind of a "trunk" of the tree model. Words like buy, pay, spend are viewed as semantic elements attached to the "trunk" of the fractal tree. They form a self-similar structure of the fractal tree, its branches. The author suggests that the perception of a literary discourse in the form of a fractal tree helps to recognize recurring self-similar structures, as well as to observe the process of interaction between the author, the text and the reader as a single unit. It also helps reaching the deeper meanings of the work.
Keywords: fractal, discourse, fractal structure of literary discourse, fractal models of discourse self-organization, fractal tree, bifurcation (branching) point.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Arutyunova N. D. Diskurs. Lingvisticheskii entsiklopedicheskii slovar'. Moscow: Sovet-skaya entsiklopediya, 1990. Pp. 136-137.
2. Bogdanov V. V. Tekst i tekstovoe obshchenie: uchebnoe posobie [Text and text communications: textbook]. Saint Petersburg: SPbGU, 1993.
3. Deik van T. A. Yazyk. Poznanie. Kommunikatsiya [Language. Cognition. Communication]. Blagoveshchensk: BGK im. I. A. Boduena de Kurtene, 2000.
4. Dem'yankov V. Z. Tetradi novykh terminov. No. 39. Anglo-russkie terminy po prikladnoi lingvistike i avtomaticheskoi pererabotke tek-sta. No. 2 Metody analiza teksta. Moscow, 1982.
5. Zvegintsev V. A. Predlozhenie i ego otnoshenie k yazyku i rechi [The sentence and its relation to language and speech]. Moscow: izd-vo Moskovskogo universiteta, 1976.
6. Iorgensen M. V., Fillips L. Dzh. Diskurs-analiz. Teoriya i metod [Discourse-analysis. Theory and method] / Per. s angl. 2 ed. ispr. Khar'kov: izd-vo «Gumanitamyi Tsentr», 2008.
7. Karasik V. I. Yazykovoi krug: lichnost', kontsepty, diskurs [Language circle: personality, concepts, discourse]. Volgograd: Peremena, 2002.
8. Kibrik A. A., Plungyan V. A. Funktsionalizm. Sovremennaya amerikanskaya lingvistika: Fundamental'nye napravleniya. Ed. A. A. Kibrika, I. M. Kobozevoi i I. A. Sekerinoi. Izd-e 20-e, ispr. i dop. Moscow: Editorial URSS, 2002. Pp. 276-339.
9. Kubryakova E. S. Diskurs, rech', rechevaya deyatel'nost'. Moscow, 2000. Pp. 7-25.
10. Loginova E. G. Inostrannye yazyki v vysshei shkole, 2011, No. 2. Ryazan': Ryazanskii gos. un-t im. S. A. Esenina, 2011. Pp. 21-26.
11. Makarov M. L. Osnovy teorii diskursa [Basics of the theory of discourse]. Moscow: ITDGK «Gnozis», 2003.
12. Mamonova N. V. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2013. No. 24(315). Filologiya. Iskusstvovedenie. No. 82. Pp. 113-118.
13. Morozkina E. A., Safina Z. M. Vestnik Bashkirskogo universiteta. 2015. Vol. 20. No. 3. Pp. 969-972.
14. Morozkina E. A., Safina Z. M. Mezhkul'turnaya « Intrakul'turnaya kommunikatsiya: teoriya i praktika obucheniya i perevoda: materi-aly IV Mezhdunar. nauchno-metod. Konf. (g. Ufa, 23 dekabrya 2015 g.). Ed. N. P. Peshkova. Ufa: RITs BashGU, 2015. Pp. 30-34.
15. Oliz'ko N. S. Semiotiko-sinergeticheskaya interpretatsiya osobennostei realizatsii kategorii intertekstual'nosti i interdiskursivnosti v postmodernist-skom khudozhestvennom diskurse : dis. ... d-ra filol. nauk. Chelyabinsk, 2009.
ISSN 1998-4812
BeciHHK EamKHpcKoro yHHBepcHTeTa. 2016. T. 21. №4
1071
16. Plotnikova S. N. Vestnik IGLU. Ser. Filologiya. 2011. No. 3. Pp. 126-134.
17. Safina Z. M., Bakiev A. G. Aktual'nye voprosy universitet-skoi nauki. Sb. nauch. tr. No. 2. Ed. Zakharov V. P. Ufa: RITs BashGU, 2016. Pp. 395-400.
18. Stepanov Yu. S. Yazyk i nauka kontsa XX v.: Sb. st.. Ed. Yu. S. Stepanova. RAN, In-t. yazykoznaniya RAN. Moscow: Ros. gos. gumanitar. un-t, 1995.
19. Tarasenko V. V. Fraktal'naya semiotika: «slepye pyatna», peripetii i uznavaniya [Fractal semiotics: "blind spots", troubles, and recognitions]. Moscow: Librokom, 2009.
20. Khakhalova S. A. Vestnik Irkut-skogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. 2013. No. 2 (23). Pp. 79-85.
21. Yurgens Kh., Paitgen Kh.-O., Zaupe D. Yazyk fraktalov. V mire nauki, No. 10. Oktyabr'. Moscow: Mir, 1990. Pp. 36-44.
22. Brown G., Yule G. Discourse Analysis. Cambridge University Press. 1983.
23. Dijk van T. A. Ideology. A Multidisciplinary Approach. Great Britain: The Cromwell Press, 1998.
24. Drew P. Rethinking methods in psychology. Great Britain. 1996.
25. Fitzgerald F. S. Tender is the Night/http. URL: www.planetebook.com/Tender-is-the-Night.asp
26. Gavins J. Text World Theory. An Introduction. Edinburgh: Edinburgh University Press Ltd, 2007.
27. J0rgensen M., Phillips L. Discourse Analysis as Theory and Method. Cornwall: TJ International Ltd, 2002.
28. Mandelbrot B. The fractal geometry of nature. New York: W. H. Freeman and Company, 1983.
29. Mann W. C., Thompson S. A. Rhetorical Structure Theory: A Theory of Text Organization. SA: University of Southern California, 1987.
30. Pareyon G. Fractal theory and language: the form of macrolinguistics. URL: http://www.mi.sanu.ac.rs/vismath/BA2007/sym79.pdf
31. Stubbs M. Discourse Analysis: The Sociolinguistic Analysis of Natural Language. Chicago: The University of Chicago Press, 1983.
32. Werth P. Text Worlds: Representing Conceptual Space in Discourse. London: Longman, 1999.
Received 28.09.2016.
