CC BY
80
С. Петрович
Белградский университет, Белград
ФОРМУЛЫ НЕВОЗМОЖНОГО И РАСТИТЕЛЬНЫЙ КОД В СЕРБСКОМ И ЮЖНОСЛАВЯНСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ
В фольклористике формулами невозможного называют выражения со значением 'никогда', того, что никогда не может произойти (например, когда на вербе виноград вырастет, когда ворон побелеет). Они встречаются в разных фольклорных жанрах, и в литературе их обычно называют adynata и impossibilia и считают общими местами, подвидом топоса «мира, вывернутого наизнанку» (mundus inversus), поскольку они обозначают невероятное или абсурдное действие или событие [Курцщус 1996: 159-166].
В стилистическом плане формулы невозможного определяли по-разному: как разновидность метонимии, развернутую метафору, гиперболу, оксюморон, парадокс. Также известны конкретные примеры поэтических образов, в которых разрушаются формулы невозможного (например, мать и сестра поливают сухое дерево, и юноша возвращается из боя).
С точки зрения логической структуры, в основе формулы невозможного лежит значение 'никогда', выраженное в форме условной бессмыслицы «когда — тогда», т. е. когда случится то, что считается невозможным, тогда произойдет и другое, желаемое, событие. Поскольку значение формулы невозможного сводится к противоречию, в основе которого лежит сведение к абсурду (reductio ad absurdum), то от сюжета, законов жанра, контекста и интерпретации противоречия в самом тексте зависит, будут ли формулы носить серьезный или шуточный характер. Условие, выражаемое в формулах невозможного, может появиться в клятвах или сложных заданиях, и такие формулы связаны с конкретным сюжетом. Формулы невозможного представляют собой гибкие структуры, следовательно, они могут потерять форму условия и стать краткими метафорами и символами, и в таких случаях они чаще всего совпадают с мотивом чудесных плодов.
Формулы невозможного очень разнообразны в структурно -семантическом смысле. Анализируя фразеологический материал сербского языка, Д. Мршевич-Радович различает календарную модель и алогическую, или парадоксальную, модель, состоящую из трех подвидов: катаклизмической модели, модели воскресения и модели плодоносного дерева, которая подразумевает оживление дерева, превращение бесплодного дерева в плодоносящее, сухого дерева в дерево, покрытое листвой путем соединения разных видов деревьев и фруктов [МршевиЙ-РадовиЙ 2008: 60].
Данную классификацию можно применить и в случае формул невозможного в фольклорных жанрах, но модель дерева необходимо распространить и на другие подобные образцы соединения бесплодного и плодоносящего или невозможного совмещения в пространстве, например, цветение роз на мраморе, камне, брусчатке, соединение верхушек растущих в отдалении друг от друга деревьев.
В составе формул невозможного в славянском фольклоре очень широко распространен растительный код, но он не является единственным. Формулы невозможного часто появляются в рядах из двух и более стихов или мотивов, причем мотив плодоношения бесплодного дерева сочетается с другими мотивами с целью интенсификации значения 'никогда'. Традиционными являются нелогичные или противоречивые сочетания, включающие помимо цветов, фруктов и деревьев также животных, птиц, рыб, небесные тела, минералы, местности, изменение цвета. Формулы невозможного также варьируются с учетом временного кода, например, в тех случаях, когда под невозможным подразумевается ограниченный срок созревания плода, цветение в зимнее время.
В сербском и южнославянском фольклоре формулы невозможного, содержащие названия деревьев, цветов, фруктов, встречаются прежде всего в лирических и эпических песнях, а также в пословицах, заговорах, сказках и преданиях, причем иногда в сокращенной или измененной форме .
1 Такие сочетания, как яблоки на тополе, яворе, черной ольхе, буке, липе, метафоры со значением чудесных фруктов, покрывание листвой сухой палки и т. д. упоминаются в настоящей работе только в тех случаях, когда они представляют собой формулы невозможного в узком понимании, в форме «когда — тогда» со значением 'никогда'.
В сюжетно-тематическом плане данные формулы связаны с такими типичными мотивами и ситуациями, как прощание перед уходом в бой или в армию, произнесение последних слов, невозможность любовных отношений, произнесение клятв или условий. Некоторые из перечисленных мотивов включены в такие более развернутые интернациональные темы, как раздор между братьями, бесплодная невеста, похищение и взятие в плен, оклеветанные юноша или девушка.
В настоящей работе мы попробуем систематизировать формулы невозможного, связанные с растительным кодом по мотивам и жанрам. Материалом исследования послужило большое количество сборников народных песен, сказок и пословиц, как охватывающих широкое южнославянское пространство, например, сборники Вука Караджича (КарациЙ), Матицы хорватской и других, так и сборников более узкого, местного характера. Были учтены фольклорные записи, опубликованные в периодике и региональных этнографических монографиях, на территории Сербии, Черногории, Македонии, Болгарии, Боснии и Герцеговины, Хорватии.
1. Формулы невозможного в лирических и эпических песнях и балладах
1.1. Невозможное возвращение (ответ «никогда» при прощании или уходе)
1.1.1. Гости2
1.1.1.1. Сестра продает брата, но вскоре раскаивается и приглашает его в гости. Брат отвечает, что придет, «Когда на вербе виноград вырастет, / а на сухом яворе яблоки» [КарациЙ 1987: № 1901]; или: «Когда на вербе виноград вырастет / когда головня росток пустит, / когда очаг станет луговиной» [ЗлатановиЙ 1994: № 253, 254].
1.1.1.2. Брат продает сестру, та его проклинает, а брат отвечает: «Перед домом твоим явор, сухое дерево, / Когда явор-дерево омолодится, / и к тому на нем яблоки вырастут/ тогда твой братец к тебе придет». Сестра поднимает здравицу за явор, чтобы
2 Имеются в виду гости, которые навещают невесту сразу после свадьбы (србх. похо^ани).
он, «если он настоящий», омолодился, и чтобы на нем выросли яблоки, и это происходит. Брат отправляется к сестре, но по дороге узнает, что его города сгорели; конь сбрасывает его, и он умирает [БеговиЙ 1885: № 27; НПСП 2007: 105].
1.1.1.3. Брат продает сестру, и она говорит: «Когда на яворе яблоки вырастут, / а в поле клевер-трава, / когда сухая липа листвой покроется, / тогда я снова к тебе приду!». Брат выполняет условие, и сестра возвращается [НиколиЙ 1888: № 24].
1.1.1.4. Муж говорит жене, что она не поедет к матери, «пока на вербе виноград не вырастет, / на сухом яворе яблоки». Условие выполняется, и жена едет к матери, а муж посылает ей весть о том, что ее дочери умерли, потом весть о смерти сыновей и, наконец, — о своей смерти. Жена возвращается домой и застает их живыми [МилеусниЙ 1998: № 152].
1.1.2. Мертвые гости (происхождение кукушки). Брат выдает сестру замуж очень далеко, и она спрашивает, когда тот ее навестит; брат отвечает:
Когда побелеют крылья у ворона, когда яблоки вырастут на яворе, а на орешнике вырастет виноград, только тогда я к тебе приду, и тебя обратно домой приведу.
Чума убивает брата. Убедившись, что брат умер, сестра голосит на его могиле. Слезы сестры возвращают брата к жизни, а Бог превращает сестру в кукушку [ШаулиЙ 1929: № 8].
1.1.3. Невозможное возвращение из армии/боя.
1.1.3.1. Сын, брат или муж получает повестку в армию. Сестра, мать или любимая спрашивает, когда он придет, а он отвечает:
Когда воссияют три солнца, И на сухой вербе виноград вырастет, И на раките желтая айва, И на белом яворе орехи,
Тогда Груя из армии вернется [НиколиЙ 1910: 353].
***
Когда на вороне перья побелеют, И расцветет на мраморе роза,
Тогда я к тебе из боя вернусь [МН V: № 201].
***
Когда три солнца над горой воссияют, И на камне пробковое дерево прорастет, А на сухой вербе виноград вырастет!
[Ра^овиЙ Кожелац 1978: № 85]
***
Когда дозреют на яворе яблоки,
Когда побелеют на соколе перья [ЮТ 1924: № 1].
***
Когда сухой явор зеленой листвой порастет,
А сухая липа красными яблоками [Машгашс 1907: 120].
***
Когда желтые лужи молоком потекут, А водяные колодцы вином польются [Киге1ас 1871: № 430].
1.1.3.2. Сестра ищет братьев на поле битвы, находит своего мертвого брата и говорит матери:
Мать-старуха Митра-знаменосца,
Когда воссияет в полночь солнце,
Тогда Митар с братьями придет,
Когда сухое дерево листву обретет,
Тогда Мара к тебе вернется! [ВукановиЙ 1972: № 55].
1.1.3.3. Девушка провожает милого на бой и спрашивает, когда он вернется, а он отвечает: «Когда сухой явор пустит листочки». Девушка поливает явор, и парень возвращается [КиЫас 1881: № 663, Р1оЫ Нег^оу 1868: № 34].
1.1.4. Предсмертные слова. Старший брат убивает младшего из-за девушки. Сын-убийца говорит матери:
Тогда к вам, мама, сынок вернется,
Когда черная ворона белоперой станет,
А сухой явор зеленым расцветет [Киге1ас 1871: № 452].
1.1.5. Мать напрасно ожидает свою дочку, украденную вилами3. Кукушка предупреждает мать, чтобы та не отпускала дочку рано по воду, потому что ее украдут вилы. Девушка уходит, и мать ее напрасно ждет, наконец, приходит к колодцу, но там не находит дочери:
Нашла она только ее ведро,
Ее ведро, ее кувшин,
Ее кувшин с коромыслом,
Ведро плесенью покрылось,
Из кувшина лоза выросла,
А на коромысле почки выросли,
Выросли почки да листья [Маринов 1891: 125-126].
1.1.6. Недоступное лекарство (невозможные плоды) — больной умирает. Единственный сын матери заболевает и просит у нее «обильные подношения»:
С тополя тополиные яблоки, С ожерелья ожерельной водицы, И молока трехлетней лани С маленьким теленком.
В поисках лекарств для сына мать три дня бродит по лесу. Она встречает ласточку, и та ей говорит:
Иди домой, мать-старуха, Явор-дерево уже сухое, Под ожерельем высохла вода, У лани теленок издох,
Нет молока, нет лекарства твоему сыну [ШкариЙ 1939: 144-145].
1.1.7. Уход из разрушенного дома. Марко убивает беремен -ную жену, несправедливо оклеветанную свекровью. Поняв, что мать виновата, он уходит из дому:
С Богом оставайся, мой белый дворец! Когда я услышу в тебе кукушку, Тогда мать Марка дождется.
Мифологический персонаж южнославянского фольклора (прим.
сост.).
И тополю своему он говорил: Оставайся с Богом, зеленый тополь! Когда на тебе яблоки вырастут, Тогда мать Марка дождется. И говорит черному ворону: Оставайся с Богом, мой черный ворон! Когда побелеют на тебе перья, Тогда мать Марка дождется.
Мать причитает, поливает тополь водой, а ворона — молоком, но Марко не возвращается [МН II: № 30].
1.1.8. Уход от жены. Гайдуки продают друга в рабство мусульманской вдове. Получив одежду, клад и лошадь, проданный гайдук сбегает в лес:
Оставайтесь с Богом, сараевские турки!
А вдове привет передавайте!
Вернусь я к ней туда быстро,
Когда у нее на вербе вырастет мелкий виноград,
А на держидереве зеленые яблоки! [МилутиновиЙ 1990: № 149].
1.2. Невозможность любви/брака
1.2.1. Препятствия в любви, одна из сторон не хочет любовных отношений
1.2.1.1. Молодой мусульманин-арнаут зовет Кату, чтобы поцеловать ее, но у нее есть злой брат, который хочет его избить. Ката говорит: «Когда на вербе вырастет виноград, а на раките желтая айва, тогда поцелуешь ты меня» ^анковиЙ 1949: № 90].
1.2.1.2. Парень напрасно тоскует по девушке: «Одно дерево у Дуная, / а второе у моря; / Когда они друг с другом соединятся, / Милая станет моей» [Киге1ас 1871: № 557; вариант: № 61].
1.2.1.3. Девушка говорит больному парню: «Видишь ли, милый, сухое дерево: / когда оно покроется листвой, я буду по-настоящему твоей, / а когда расцветет, навсегда буду с тобой, / когда оно плоды даст — приходи и уводи меня!» [СтсдиЙ (сакупио) 2013: 117].
1.2.1.4. Парень просит девушку выйти за него, а она ему отказывает:
- Гей, Дане, красивая Дане, возьми меня, красивая Дане.
- Возьму я тебя, Никола,
когда на вербе виноград вырастет,
мы вино из него сделаем,
и сделаем мы ром-ракию,
да свадьбу отгуляем [БНТ XIII: № 272].
1.2.2. Девушка зарекается выходить замуж
1.2.2.1. Девушка (старая дева / в возрасте 77 лет) не выйдет замуж, пока на черной/сухой вербе не вырастет нежный белый ви -ноград, на яворе яблоки, а на брусчатке нежные розы [ЖивановиЙ 1895: 28-29; Ровински 1994: 505; Даница 1990: № 121].
1.2.2.2. Девушка 77 лет семь раз ходила в паломничество, и Кааба проклинает ее: «Ой, девушка, чтоб ты замуж не вышла, / пока рыба в море петь не начнет, / а по дороге базилик прорастать, / А в лесу петтерия4 не расцветет!». Девушка отвечает проклятием:
Кааба-дом, чтоб ты разрушена была, Сверху чтоб ты мхом поросла, Чтоб со всех сторон ты плющом обросла, А снизу чтоб мыши прогрызли тебя,
За то, что ты меня прокляла, счастья лишила! [КарациЙ 1898: № 502]
1.2.3. Проклятия
1.2.3.1. Проклятия парня и девушки
1.2.3.1.1. Парень (господин, король) хочет жениться на другой, а девушка (госпожа, королева) ему говорит, что это произойдет, когда два отдаленных дерева соединятся верхушками [КарациЙ 1975: № 364; МилиЙевиЙ 1973: 147-148], когда соединятся верхушки дерева у моря и дерева у Дуная [Ра^овиЙ 1867: № 20; БеговиЙ 1885: № 84] или когда соединятся два тополя [ДебелковиЙ 1984: № 258]5.
4 Светолюбивый кустарник, растущий только на открытых местах (прим. сост.).
5 В некоторых вариантах формула реализуется: тополя соединяются, доказывая несправедливость проклятия. Парень и девушка любят друг друга тайно, мать девушки узнает об этом, проклинает обоих, и они умирают. Парня и девушку хоронят в разных концах села,
1.2.3.1.2. Парень и девушка проклинают друг друга. Девушка проклинает парня, чтобы тот не женился, «пока на яворе яблоки не вырастут, / а камни чабером прорастут». Парень вешает на явор яблоки и пересаживает чабер на камни, а потом проклинает любимую: «Да чтобы ты замуж не вышла, пока не услышишь, как рыба поет». Песня заканчивается аннулированием проклятия, произнесенного в адрес парня: «Вон, камни чабером поросли, / И на яворе яблоки выросли» [ДавидовиЙ 1884: № 22].
1.2.3.1.3. Парень проклинает высокомерную девушку, чтобы та не вышла замуж «пока на яворе яблоки не вырастут, / а на сухой вербе — виноград, / пока по дороге бессмертник не прорастет, / пока ты не услышишь, как рыба поет». Девушка выполняет все условия и выходит замуж, но потом раскаивается [ПетрановиЙ 1989: 208].
1.2.3.1.4. Парень украл у девушки венок и рубашку, и она проклинает его: «Чтобы Бог не дал тебе жениться, / Пока на яворе яблоки не появятся, / под явором невестка и девушка» [Р1оЫ Нег^оу 1868: № 13].
1.2.3.2. Свидетель на свадьбе своей возлюбленной. Парня пригласили быть свидетелем на свадьбе девушки, которой он делал предложение, и своего друга. Он произносит проклятия в адрес жениха, невесты и молодоженов, и они сбываются.
1.2.3.2.1. Свидетель проклинает жениха/невесту:
Чтобы у тебя детей было, сколько на вербе винограда,
Чтобы построил ты свой дом, как соловей вьет гнездо [Ястребов 1889: 341; Теохаров 2000: № 257].
1.2.3.2.2. Свидетель проклинает молодоженов:
Чтоб обвенчались, да счастья не нашли,
Как на барабане пыли6, дом чтоб возвели,
и на их могилах вырастают тополя, которые тянутся друг к другу, соединяются верхушками и оставляют в тени все село. Это разгневало мать, и она вырубает тополя топором, но они снова растут, снова соединяются и снова оставляют все село в тени: «Они выросли высокими, разветвленными, / Две верхушки соединились в одну, / И оставили село в тени!» [Арнаудов 2005: № 139].
6 Девушка не сможет выйти замуж, так же как барабан не может покрыться пылью, поскольку по нему постоянно барабанят.
Как на вербе винограда, чтоб детей родили, Чтобы как на ясене цветы у вас цвели,
А как виноград на вербе, почки чтоб росли [Миладинов 1983: 233].
1.2.3.3. Мать проклинает своего сына, чтобы тот не женился. Мать заколдовала сына, и ни одной из девяти невест не удалось прийти в его дом:
Когда соединятся воды двух кораблей,
Когда соединится земля из двух частей,
И соединяющая трава с разъединяющей,
Тогда сойдется и Павел с девушкой [ТоциЙ е! а1. 1979: № 152].
1.2.3.4. Мать проклинает свою дочку, чтобы у нее не было детей. Мать проклинает дочку, чтобы та не вышла замуж и не родила детей:
Чтоб дом у тебя стоял, Янка, как на барабане пыль,
Детей чтобы родила, когда верба расцветет,
Семью чтобы завела, сладкой жизнью зажила,
Когда рыба запоет, когда Дунай заговорит [Боеои 1875: № 57].
1.2.3.5. Вила проклинает девушку, чтобы та не вышла замуж. Девушка выигрывает пари у вилы (приходит к воде раньше нее), и вила проклинает ее, чтобы та не вышла замуж:
Пока не увидишь на небе три солнца, Пока не услышишь, как рыба поет, Пока на яворе не появятся яблоки, И белый виноград на желтой вербе.
Девушка выполняет все задания и выходит замуж; рыба поет: «Выходи замуж, девушка!» [Читлучанин 1901: 364; БеговиЙ 1885: № 4].
1.3. Трудные задачи/условия похитителя 1.3.1. Похититель (змей, муж) ставит перед девушкой (женой) трудные задачи
1.3.1.1. Змей похищает девушку, и она просит его вернуть ее матери. Змей отпустит ее, «когда прорастет перцем камень»,
«виноград на белой вербе появится», «когда над горой три солнца воссияют» [ПрвановиЙ 1961: 55].
1.3.1.2. Красавица Ангелина уходит на Дунай, несмотря на предупреждения матери. Лодочники похищают ее и говорят ей:
Не отпустим тебя, милая, домой,
Пока, милая, на вербе виноград не появится,
А на раките, милая, желтая айва [Геземан 1925: № 22].
1.3.1.3. Рабыня просит похитителя-турка открыть ее лицо и глаза, чтобы она увидела кого-нибудь из родных, и он ей отвечает:
Ты, Рада, увидишь своих, Рада,
проклятых родных,
когда на вербе виноград родится,
а на раките желтая айва [Миладинов 1983: № 107].
1.3.1.4. Сенянин Иво похищает Мару, сестру Лютицы Богдана. Родив сына, она просит у Иво позволить ей увидеться с братом, по которому она соскучилась. Иво ставит перед ней разные условия (родить девять сыновей и десятого златорукого; посадить розы от Задар до о-ва Корчула; дать сыновьям вилы и косу, чтобы те переворачивали куски дерева и камни и убивали змей). Одно из условий — посадить ветку вербы, и чтобы на вербе рос виноград. Выполнив все условия, Мара едет к брату и, поздоровавшись с ним, умирает от чрезмерной радости [РадоjевиЙ 1892: 261].
1.4. Цветение сухого дерева как доказательство невиновности оклеветанного
В этой группе примеров формула невозможного имеет форму модели «если — тогда», причем за ней всегда следует осуществление невозможного как подтверждение невиновности обвиняемого (жертвы). Формулу может произнести оклеветанный персонаж в форме клятвы в адрес того, кто в нем сомневается 1.(1.4.1, 1.4.2), или тот, кто сомневается в невиновности жертвы, в адрес самой жертвы и высших сил в форме просьбы о посредничестве (1.4.3). Конкретизация невозможного при этом толкуется как чудо и действие божественной силы, по модели апокрифических чудес о Воскресении Христа (жареный петух кукарекает, жареная рыба оживает).
1.4.1. Брат обвиняет брата в близости с его женой, а обвиняемый клянется, что невиновен:
Если я, брат мой, жену твою венчаную целовал, То пусть мое сердце застынет, как холодный мрамор, Пусть мои руки засохнут, как явор, сухое дерево; А если я твою венчаную жену не целовал, Пусть из холодного мрамора горячая вода потечет, Из сухого явора пусть желтый цветок процветет, Пусть, брат мой, добрый конь под тобой испугается, Чтобы его нельзя было даже уздой удержать [БогишиЙ 1878: № 41, 42].
1.4.2. Дочь царя забеременела, вдохнув прах истолченной человеческой головы, но отец ей не верит и хочет повесить ее. Девушка клянется, что она невинна, и говорит отцу:
Повесь меня на сухой лох, Если правдиво мое сердце, Сухой лох листками покроется, Если виновато мое сердце, Перед ней озеро появится,
И поглотит оно и меня, и лох [ПетрановиЙ 1989: № 16].
Сухой лох покрывается листками и становится доказательством невинности царевны.
1.4.3. Алия отрубает голову своей сестре, подумав, что ее обесчестили. Он зарывает ее в землю, над ее головой сажает две березовых головни и проклинает ее, чтобы из головней выросли ветви и на них появились листья, если она окажется невиновной:
Когда Алия намаз совершил, Тогда обе березы принялись,
Ветви дали, листья появились [Ногшаи 1990, I: № 4].
Во втором варианте Алия посадил дубовые головни, и они покрылись листьями, пока он пил вино. Он раскаялся, перенес сестру на новое кладбище и построил для нее гробницу [ОбрадовиЙ 1889: 285].
1.5. Чрезмерный урожай фруктов как предвестие голода и разорений
В записи из Боснии в эсхатологическое предание были включены стихи, которые иллюстрируют поверье о том, что слишком обильный урожай фруктов — знак какого-то человеческого греха, проступка, который приведет к божьему наказанию. Интересно то, что в этом случае формула не проявляется в форме «когда — тогда», а имеет форму законченного действия в прошлом, чем доказывается правдивость предания (неестественный урожай подтверждает наступление голода): «Такого голода, говорят люди, не было и не будет. А в том году все завязалось, Боже милостивый, как нельзя лучше, пока из-за того маленького прегрешения все не сорвалось с цепи. Это всегда плохо, люди добрые, когда слишком много завязей: либо дождь это уничтожит, либо град побьет, и никто от этого никакой пользы не увидит. Виднее всего это на сливах: если на них с самого начала много завязей, ничего хорошего в этом нет. Даже если ничего не случится, все сливы превратятся в плоды рожкового дерева [тут повествователь спел следующие строки]:
На орехе яблоки выросли,
А сливы в плоды рожкового дерева превратились [2оуко 1901: 155].
2. Формула невозможного в заговорах
В рассмотренных нами заговорах формулы невозможного встречаются только в измененной форме. Например, в заговоре от ведьм, хотя с точки зрения синтаксиса формула не имеет формы «когда — тогда», в логическом смысле основа одинакова. Знахарка ставит перед ведьмами невозможные условия и таким образом обеспечивает выздоровление человека, которого сглазили. Сюжет заговора представляет собой историю, в которой в роли изгоняющего ведьм выступают святой Фома и святой Иоанн: они изловили ведьм, а те просили, чтобы их не связывали. Святой Иоанн приговорил ведьм к ряду невозможных действий и наконец прогнал их на дно моря, откуда они не могли выбраться до тех пор, пока не посчитают несчитаемое, т. е. никогда. Элементы
вегетации (лес, листок, луг, трава) перечисляются вместе с другими элементами7:
Чтобы на дно моря спустились,
и оттуда не вышли,
а в море песок считали,
в небе звезды,
в лесу листья,
на листьях капельки,
на волке шерсть,
на собаке шерсть,
на овце руно,
на лугу траву,
на голове волосы,
на курице перья [РаденковиЙ 1982: № 55].
В заговоре «Вода или вино Господа Бога», записанном у влахов в восточной Сербии, идет речь о том, как евреи похоронили Бога рядом с алтарем, напивались вином и потом прокляли его:
Когда петухи на краю горшочка закукарекают,
И когда Господь Бог воскреснет,
Когда в его венах вино потечет,
Когда распустит почки и листья,
Тогда и Господь оживет.
Господа похоронили с почкой бука и сосновым клином, но мышь украла клин и спрятала его под лошадиные ясли. Богородица нашла клин и дошла до могилы Господа, знахарки три раза повторили молитву и Господь ожил:
И клин на сердце
Господа Бога упал,
Господь душу свою вдохнул,
В его венах вино потекло,
Распустились листья и почки, зазеленели
И по земле Господь пошел [Оасоую 2002: 49].
7 Варианты: [РаденковиЙ 1982: № 57-59].
3. Формулы невозможного в проклятиях
Формулы невозможного в форме проклятия встроены в народные песни (см. 1.2.3), но иногда встречаются и отдельно: «Чтобы ты замуж вышла, как верба мед дает» [Радуловачки 2001: 76]; «Когда верба расцветет и плоды даст, тогда...» [РБЯ 1: 156].
4. Формулы невозможного в пословицах и поговорках
4.1. Модели формул невозможного
Модели формул невозможного синтаксически и логически варьируются в пословицах и поговорках. Основной вид формулы невозможного в этих жанрах имеет форму «когда» (когда случится невозможное) со значением 'никогда':
Когда на вербе виноград вырастет (Никогда) [КарациЙ 1987: № 19028; ЛМС 2003: 452]; Когда на вербе виноград вырастет, что-то случится [81тцапоую 1866: 217]; Когда на вербе виноград вырастет [Бован 1980: 176].
Когда на яворе яблоки вырастут (Никогда) [РМС 2/1967: 550].
Когда на виноградной лозе дыни вырастут [Уа8и^ 2001: 172].
Когда на грабе вырастут сливы [Уа8и^ 2001: 172].
Когда вырастет на вербе кизил [Уа8и^ 2001: 172; Генова, Халид 2008: 3].
Такие формулы могут иметь и другой план выражения (мир природы, тело человека, календарь) и другую синтаксическую и прагматическую формы.
Модель «когда на вербе вырастет виноград» оказалась очень продуктивной, однако были зафиксированы и следующие примеры: когда на вербе вырастет (вырастут): клубника, ананас, мандарины, груша, отвертки; когда на виноградной лозе вырастут тыквы; «когда на вербе засвербит» [BagiC 2009].
У остальных форм формул невозможного сохраняется значение 'никогда', но меняется их структура (4.2-4.3).
8 Вук Караджич замечает: «В детстве я слышал, как поют, что выйдя замуж, сестра просила брата, который на нее обиделся, навестить ее, а он отвечал, что придет к ней тогда, когда на вербе виноград появится, а на сухом яворе яблоки» [КарациЙ 1987: № 1902].
4.2. Формула невозможного выражена в форме придаточного предложения, дополнения при глаголах 'ждать', 'вернуться', 'искать'.
Такие фразы можно трансформировать в следующую структуру: дождется, вернет/отдаст (что-то кому-то), получит что-то — никогда.
Ждет, пока на вербе оливки не вырастут [ДимитрщевиЙ 1935: № 74];
Ждать груши на вербе [РМС 3/1969: 100]; Ждет груш на вербе ^PMJ: s.v. врба];
Вернет/отдаст, когда с шипов урожай соберет [Димитри-jевиЙ 1935: № 91];
Виноград на вербе/шипах искать (ждать и т. п.) [РМС 1/1967: 428].
Этим примерам подобны примеры без сказуемого, в которых подразумевается значение 'нет', 'не нужно', 'напрасно (искать, ждать)': В слойке c сыром клубнику [ДимитрщевиЙ 1935: № 76]; На шипах виноград искать [КарациЙ 1987: № 3143].
4.3. Формула невозможного, выраженная в форме подтвержденной опытом мудрости, вечной правды
У этой модели два варианта:
4.3.1. Формула невозможного, выраженная в форме отрицательного предложения, причем невозможное содержание отрицается, и таким образом меняется логический смысл формулы:
На вербе сливы не растут [РБЯ 1/1895: 156].
Виноград на боярышнике не растет [ДимитрщевиЙ 1935: № 74].
На калине не растет клубника, на шипах виноград, а на ворсянке инжир [Stojanovic 1866: 103].
На шипах роза не растет [Danicic 1871: № 2456].
Нигде не висят пирожные с держидерева [КарациЙ 1987: № 3333].
На шипах виноград не растет [ДимитрщевиЙ 1935: № 76].
Рекой молоко не потечет, а на вербе крендели не вырастут [ДимитрщевиЙ 1935: № 76].
4.3.2. Формула невозможного, выраженная в форме констатации невозможного действия в прошлом или настоящем, в ироническом контексте ('никогда'):
На вербе оливки появились [РБЯ 1/1895: 156].
На сливе молоток вырос9 [Башсю 1871: № 3965].
Проанализированный материал показывает, что наиболее частотны формулы невозможного, связанные соединением таких растений как верба, родившая виноград (23), и явор, родивший яблоки (16). Значительно реже встречаются сочетания вербы и других плодов (по одному примеру: на вербе кизил, на вербе мед, верба цветет). Другие сочетания неплодовых деревьев и плодов: ракита и айва (4), тополь и яблоки (2), и по одному примеру: липа и яблоки, держидерево и яблоки, ясень и орехи. Встречаются следующие сочетания плодовых и неплодовых растений: на орехе яблоки, на лещине виноград, на виноградной лозе дыни.
Примеры с цветением сухого дерева встречаются довольно часто. Чаще всего появляются сухой явор (4) или неопределенное сухое дерево (3), одним примером представлены сухая липа, узколистный лох, дуб и береза. Также встречаются примеры растущих далеко друг от друга деревьев, верхушки которых соединяются (всего 6, из них в 4 случаях тополь). Из цветов, цветущих на камне, мраморе, брусчатке были зафиксированы: роза (4), чабер (1), бессмертник (1).
Среди формул, объединяющих растительные, животные и птичьи мотивы, чаще всего встречаются ворон или ворона, перья которых белеют (5), и поющая рыба (3).
Рассмотрев сербские и южнославянские растительные формулы невозможного в славянском контексте, можно заметить, что они очень разнообразны. П. Г. Богатырев и Б. П. Кирдан, изучавшие словацкие, польские, украинские и русские формулы невозможного, выделили наиболее частые из них: например, когда кукушка три раза прокукует на Рождество, когда трава вырастет посреди широких дворов, когда камень из-под воды всплывет, когда Дунай пересохнет, когда тюльпан на столе расцветет, когда зимой розы расцветут [Богатырев 1962]; когда камень песком прорастет, когда сухое дерево (рута, орешник, ель) зазеленеет или расцветет [Кирдан 1983]. Кирдан предполагал, что значение 'никогда' связывалось с определенными сюжетами и каким-то образом даже было их инициатором (например, формулы,
9 Серб. клепац 'молоток для отбивки кос; стальной инструмент для заточки точильного камня; язык колокола'.
используемые в семейных и любовных песнях, не встречаются в песнях о проводах в армию и смерти солдат). В сербских и южнославянских формулах не встречается такая эксклюзивная связь, даже наоборот — можно сказать, что связь между формулами и сюжетами слаба и склонна к варьированию. Кроме того, встречаются примеры контаминации с другими родственными мотивами. Следует заметить, что наиболее частотная южнославянская формула (верба, на которой растет виноград) встречается в польском и украинском корпусе Кирдана всего лишь два раза, причем в других сочетаниях (на вербе растут груши или яблоки).
Хотя охват более широкого ареала дал бы возможность сделать более точные выводы, мы полагаем, что представленный материал демонстрирует как наиболее частотные формулы, так и важное, если не ключевое, место растительного кода в общем корпусе формул невозможного. Использование определенных видов деревьев и плодов в формулах связано с местом проживания фольклорных исполнителей, а также с верованиями относительно некоторых видов растений. Выразительными качествами плодовитости и обновляемости, которые приписываются винограду и яблоне в противоположность неплодовым деревьям, объясняется, почему именно эти растения стали наиболее часто упоминаемыми.
Перевод с сербского языка Д. Василиевич Литература
Богатырев 1962 — П. Г. Богатырев. Формула невозможного в славянском фольклоре // Л. Г. Бараг (отв. ред.). Славянский филологический сборник. Посвящается V Международному съезду славистов. Уфа: Башкирский государственный университет, 1962. С. 347-363.
Кирдан 1983 — Б. П. Кирдан. Формула «невозможного» в славянских песнях Карпатской зоны // И. А. Хренов, Н. И. Кравцов, В. А. Дьяков (ред.). История, культура, этнография и фольклор славянских народов. IX Международный съезд славистов. Киев, сентябрь, 1983 г. Доклады советской делегации. М.: Наука, 1983. С. 215-224. Курцщус 1996 — Е. Р. Курцщус. Европска къижевност и латински средни век. Београд: Српска каижевна задруга, 1996.
МршевиЙ-РадовиЙ 2008 — Д. МршевиЙ-РадовиЙ. Фразеологща и на-ционална култура. Београд: Друштво за српски ]език и каижев-ност Србще, 2008.
Источники
Арнаудов 2005 — М. Арнаудов. Български народни песни. Т. 1. Лирика. Варна, 2005. (http://liternet.bg/folklor/ 8Ьогтс1/1ткаЛМех.Ыт1)
БеговиЙ 1885 — Н. БеговиЙ. Српске народне щесме из Лике и Банще. Ка. 1. Загреб: Штампарща Ф. Фишера и др., 1885.
БНТ 2007 — Р. Кацарова, Е. Стоин, Н. Кауфман, Т. Бояджиев, Д. Оси-нин (съст.). Българско народно творчество в тринадесет тома. Том 13. Народни песни. Варна: ЕИ "Ьйег№Г, 2007. ^йр://1йег net.bg/fo1k1or/ sbomici/bnt/13/index.htm1)
Бован 1980 — В. Бован. Говорне народне творевине (Народна каижев-ност Срба на Косову 9). Приштина: Jединство, 1980.
БогишиЙ 1878 — В. БогишиЙ. Народне щесме из старщих, на]више приморских записа. Ка. 1 [Гласник СУД 2, 10]. Београд: Државна штампарща, 1878.
ВукановиЙ 1972 — Т. П. ВукановиЙ. Српске народне епске песме. Враае: Народни музе], 1972.
Геземан 1925 — Г. Геземан. Ерлангенски рукопис старих српскохрват-ских народних песама [Зборник за исторщу, ]език и каижевност српског народа. Српска кралевска академща. Оделеае 1, Споме-ници на српском ]езику, ка. 12]. Сремски Карловци: Српска манастирска штампарща, 1925.
Генова, Халид 2008 — Б. Генова, Е. М. Халид. Кратък съпоставителен анализ на номинацията при идиоми (фразеологизми) в английски и блъгарски език // С. Димов, С. Енева, М. Видева, В. Видев, М. Тодоров, Ж. Жеков и др. (ред.). Съюз на учените — Стара Загора. Международна научна конференция 5-6 юни 2008 г. (http://www.sustz.com/Proceeding08/Papers/NAUTICAL%20 АМЭ% 20 ENVIRONMENTAL%20STUDIES/Genova_Boryana.pdf)
ДавидовиЙ 1884 — С. Н. ДавидовиЙ. Српске народне щесме из Босне (женске). Панчево: БраЙа JовановиЙ, 1884.
Даница 1990 — З. КарановиЙ (прир.). Народне песме у Даници. Нови Сад, Београд: Институт за каижевност и уметност, 1990.
ДебелковиЙ 1984 — Д. ДебелковиЙ. Српске народне умотворине са Косова из рукописа Дене ДебелковиЙа. Ка. 1. Лирске и епске народне песме / В. Бован (прир.). Приштина: Академща наука и уметности Косова, 1984.
ДимитрщевиЙ 1935 — Х.-Т. ДимитрщевиЙ. Врааске пословице. Део 1. Београд: Б.и., 1935.
ДРМJ — Дигитален речник на македонскиот ]азик. (http://makedon-ski.info/)
ЖивановиЙ 1895 — М. ЖивановиЙ. Уз Йер^еф. Српске народне щесме из Бщелине // Босанска вила 10, 1895. С. 28-29.
ЗлатановиЙ 1994 — М. ЗлатановиЙ. Народне песме и басме ]ужне Србще // Српски етнографски зборник 98. Српска академща наука и уметности. Српске народне умотворине 6, 1994.
JанковиЙ 1949 — Л. JанковиЙ, Д. JанковиЙ. Народне игре. Ка. 5. Београд: Просвета, 1949.
JоциЙ et а1. 1979 — Ж. JоциЙ, Р. JоциЙ, В. БошковиЙ, С. ТашиЙ, Г. ВучковиЙ, В. ЪириЙ. Ъул дево]че. Лирске народне песме из белопаланачког кра]а. Ниш: Градина, 1979.
КарациЙ 1898 — В. С. КарациЙ. Српске народне щесме. Ка. 5 / Л. Сто-]ановиЙ (прир.). Београд: Просвета, 1898.
КарациЙ 1975 — В. С. КарациЙ. Сабрана дела. Ка. 4. Српске народне щесме. Ка. 1. Београд: Просвета, 1975.
КарациЙ 1987 — В. С. КарациЙ. Сабрана дела. Ка. 9. Српске народне пословице. Београд: Просвета, 1987.
ЛМС 2003 — Ъ. НатошевиЙ, Ъ. Ра_|ковиЙ. Српске народне пословице // М. Клеут, М. Матицки, С. Самарцща, М. РадевиЙ (ур.), М. Ма-тицки (гл. ур.). Народне умотворине у Летопису Матице српске. Нови Сад — Београд: Матица српска — Институт за каижевност и уметност, 2003.
Маринов 1891 — Д. Маринов. Жива старина. Кн. 1. Вярванията или суеверията на народа. Русе: Печатница Св. Кирил и Методий, 1891.
Миладинов 1983 — Д. Миладинов, К. Миладинов. Зборник на народни песни. Скоще: Македонска книга, 1983.
МилеусниЙ 1998 — С. МилеусниЙ. Српске народне щесме из околине Пакраца и Пожеге. Загреб: Српско културно друштво „Про-св]ета", 1998.
МилиЙевиЙ 1973 — М. Ъ. МилиЙевиЙ. Кралевина Србща. Београд: Слобода, 1973.
МилутиновиЙ 1990 — С. С. МилутиновиЙ. Щеванща црногорска и хер-цеговачка. НикшиЙ: Универзитетска рщеч, 1990.
НиколиЙ 1888 — Г. А. НиколиЙ. Српске народне песме из Срема, Лике и Банще. Нови Сад: Српска каижара и штампарща БраЙе М. ПоповиЙа, 1888.
НиколиЙ 1910 — В. М. НиколиЙ. Етнолошка гра^а и расправе из Лужнице и Нишаве // Српски етнографски зборник. Српска кралевска академща 16, 1910.
НПСП 2007 — М. РадевиЙ, М. Матицки (прир.). Народне песме у српсщ периодици до 1864. Нови Сад — Београд: Матица српска — Институт за каижевност и уметност, 2007.
ОбрадовиЙ 1889 — М. ОбрадовиЙ. Вук Jаjчанин и Ъерзелез Алща // Босанска вила 4, 1889. С. 267-269, 283-285.
ПетрановиЙ 1989 — Б. ПетрановиЙ. Српске народне щесме из Босне и Херцеговине. Ка. 2. Епске щесме старщег времена. Сара]ево: Св]етлост, 1989.
ПрвановиЙ 1961 — С. ПрвановиЙ. Наше старе празноверице и обича]и // Развитак 6, 1961. С. 53-58.
РаденковиЙ 1982 — Л. РаденковиЙ. Народне басме и ба]ааа. Ниш — Приштина — Крагу]евац: Градина — Jединство — Светлост, 1982.
Радо]евиЙ 1892 — В. Радо]евиЙ. Српске народне щесме из околине Херцегновске // Браство 5, 1892. С. 226-294.
Радуловачки 2001 — Л. Радуловачки. Клетва као соцщална категорща и психолошка одредница. Београд — Сремска Митровица: Етно-графски музе] — Музе] Срема, 2001.
Ра]ковиЙ 1869 — Ъ. Ра]ковиЙ. Српске народне песме (женске). Нови Сад: Матица српска, 1869.
Ра]ковий Кожелац 1978 — Л. РадовиЙ Кожелац. Здравац миришлавац. Народне песме и ба]алице из Тимочке кра]ине. За]ечар: За]ечар, 1978.
РБЯ — Н. Геров. Речникъ на блъгарскый языкъ. Ч. 1-5. Пловдив: Дружествена печатница „Съгласие", 1895-1904.
РМС — М. СтевановиЙ, С. МарковиЙ, С. МатиЙ, М. Пешикан и др. (ур.). Речник српскохрватскога каижевног ]езика. Ка. 1-3. Нови Сад — Загреб: Матица српска — Матица хрватска. Ка. 4-6. Нови Сад: Матица српска, 1967-1976.
Ровински 1994 — П. А. Ровински. Црна Гора у прошлости и садашаос-ти. Т. 3. Етнографща. Каижевност и ]език. Цетиае: Издавачка каижарница Зорана СтсуановиЙа, 1994.
СтсуиЙ (сакупио) 2013 — Н. СщиЙ (сакупио). Антологща изворног на-родног стваралаштва: Драгачевке. Чачак: Легенда; Гуч: Библиотека општине Лучани, 2013.
Теохаров 2000 — А. Н. Теохаров. Малешевски народни песни. Скоще: Студентски збор, 2000.
Читлучанин 1901 — Читлучанин. Д|ево]ачке щесме // Босанска вила 16, 1901. С. 364-365.
ШаулиЙ 1929 — Н. ШаулиЙ. Српске народне щесме. Ка. 1. Св. 1. Београд: Графички институт „Народна мисао", 1929.
ШкариЙ 1939 — М. Ъ. ШкариЙ. Живот и обича]и „планинаца" под Фрушком Гором // Српски етнографски зборник. Српска кралев-ска академща, ка. 54. Друго оделеае: Живот и обича]и народни,
к№. 24. Издаае Задужбине Каменка и Павла БраЬе Jовановиh 16. Београд: Српска кралевска академща, 1939.
Ястребов 1889 — И. С. Ястребов. Обычаи и песни Турецких Сербов (в Призрене, Ипеке, Мораве и Дибре). 2-е изд. СПб.: Типография В. С. Балашева, 1889.
Bagic 2009 — K. Bagic. Od figure do kulture — adinaton // Vijenac 393, 2009. (http://www.matica.hr/vijenac/393/%C5%A0to%20se%20sve% 20doga%C4%91a%2030.%20velja%C4%8De/)
Danicic 1871 — Gj. Danicic. Poslovice. Zagreb: U knjizarnicu Fr. Zupana (Albrechta i Fieldera), 1871.
Dozon 1875 — A. Dozon. Български народни песни. Chanson populaires bulgares. Paris: Maisonneuve et Cie, Libraires-éditeurs, 1875.
Gacovic 2002 — S. Gacovic. Bajanja u kultu mrtvih kod Vlaha severoistocne Srbije. Beograd: Cigoja stampa, 2002.
Hormann 1990 — K. Hormann. Narodne pjesme Muslimana u Bosni i Hercegovini, 1-2. Sarajevo: Svjetlost, 1990.
INP 1924 — Istarske narodne pjesme. Opatija: Istarska knjizevna zadruga, 1924.
Kuhac 1881 — F. S. Kuhac. Juzno-slovjenske narodne popievke. Knj. II. Zagreb: Knjigotiskarna i litografija C. Albrehta, 1881.
Kurelac 1871 — F. Kurelac. Jacke ili Narodne pesme prostoga i neprostoga puka hrvatskoga. Zagreb: Slovi Dragutina Albrechta, 1871.
Mazuranic 1907 — S. Mazuranic. Hrvatske narodne pjesme (cakavske). Cirkvenica: Nakladna knjizara Hreljanovic, 1907.
MH II — S. Bosanac (ur.). Junacke narodne pjesme. Odio prvi. Junacke pjesme. Knj. 2. Matica hrvatska. Zagreb: Matica hrvatska, 1897.
MH V — N. Andric (ur.). Zеnske pjesme. Sveska prva. Romance i balade. Knj. 5. Matica hrvatska. Zagreb: Matica hrvatska, 1909.
Plohl Herdvigov 1868 — R. F. Plohl Herdvigov. Hrvatske narodne pjesme i pripoviedke I. Varazdin: Platzer i sin, 1868.
Stojanovic 1866 — M. Stojanovic. Sbirka narodnih poslovicah, riecih i izrazah. Zagreb: Troskom i brzotiskom A. Jakica, 1866.
Vasung 2011 — A. Vasung. Frazemi sa znacenjem „nikada" u bugarskom, hrvatskom, makedonskom i srpskom jeziku // Philological Studies 1, 2011. S. 167-178.
Zovko 1901 — I. Zovko. Vjerovanja iz Herceg-Bosne // Zbornik za narodni zivot i obicaje 6, 1901. S. 292-311.
