CC BY
107УДК 347.963 © А. В. Спирин, 2018
Формирование внутреннего убеждения государственного обвинителя
А. В. Спирин, Уральский юридический институт МВД России. E-mail: a_v_spirin@bk.ru
Внутреннее убеждение государственного обвинителя как результат проведенной им оценки доказательств при изучении материалов уголовного дела и в ходе судебного разбирательства может в итоге существенно отличаться от внутреннего убеждения прокурора, утвердившего обвинительное заключение. В связи с этим уголовно-процессуальное законодательство должно содержать положения, гарантирующие свободу внутреннего убеждения государственного обвинителя. Кроме того, желательно создать условия, позволяющие государственному обвинителю в необходимых случаях иметь в своем распоряжении «электронный вариант» уголовного дела. Это облегчит для него процесс оценки доказательств до начала судебного разбирательства, поможет в выборе тактики поддержания государственного обвинения.
Ключевые слова: внутреннее убеждение; государственный обвинитель; прокурор; оценка доказательств; обвинение; отказ от обвинения; судебное следствие.
Forming State Prosecutor's Inner Conviction
A. V. Spirin, the Ural Law Institute of the Russian Ministry of Internal Affairs. E-mail: a_v_spirin@bk.ru
The state prosecutor's inner conviction resulting from his evaluation of evidence on a criminal case during investigation and trial can in the end significantly differ from the inner conviction of the prosecutor passing the accusatory sentence. Therefore, criminal procedural legislation must contain provisions which guarantee independence of the state prosecutor's inner conviction. Moreover, it is advisable to create the conditions where the state prosecutor can have an "e-version" of the criminal case at his disposal if necessary. This will facilitate the prosecutor's evaluation of evidence before the trial and in his choosing the tactics of supporting the state prosecution.
Keywords: inner conviction; state prosecutor; prosecutor; evaluation of evidence; prosecution; rejecting prosecution; court investigation.
Прокурор в уголовном судопроизводстве является одним из субъектов, правомочных оперировать доказательствами по делу, в частности, производить их оценку при проверке законности и обоснованности решений органов предварительного расследования, а также при принятии собственных решений. При этом в соответствии с ч. 1 ст. 17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК) прокурор оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, руководствуясь законом и совестью. Особенность процессуального статуса прокурора состоит в том, что он является единственным из властных участников уголовного судопроизводства со стороны обвине-
ния, кто осуществляет свою деятельность как на досудебных стадиях уголовного процесса, так и в стадиях судебных (в стадии судебного разбирательства УПК РФ использует понятие «государственный обвинитель»). Справедливо отмечено: деятельность прокурора в уголовном судопроизводстве должна отвечать требованиям объективности и беспристрастности, что предусмотрено общепризнанными принципами и нормами международного права, законами РФ, приказами Генерального прокурора РФ [1, с. 26-29]. Но таким требованиям деятельность прокурора будет отвечать только в том случае, если производимая им оценка доказательств будет осуществляться в точном соответствии с вышеприведенным положением УПК.
Определенные сложности, касающиеся оценки доказательств прокурором, вызваны двумя обстоятельствами. Первое: по большей части уголовных дел в качестве прокурора в досудебных и судебных стадиях выступают не одни, а разные работники прокуратуры. И хотя задачи, которые стоят перед прокурором (государственным обвинителем), едины, и прокурор на всем протяжении уголовного судопроизводства отстаивает публичный интерес, внутреннее убеждение у различных работников прокуратуры может не совпадать, что неизбежно скажется на оценке доказательств. Второе: формирование внутреннего убеждения прокурора в основных стадиях уголовного судопроизводства — предварительного расследования и судебного разбирательства — происходит в существенно отличающихся условиях.
Необходимо отметить, что внутреннее убеждение — это категория скорее не правовая, а нравственно-психологическая, и для выработки соответствующей дефиниции нужно обращаться к философии, психологии, этике, что и делают авторы, исследующие внутреннее убеждение в уголовном судопроизводстве [2, с. 32, 53]. В то же время внутреннее убеждение трактуется различными авторами с разных позиций: как критерий, принцип, метод, начало, процесс, результат оценки доказательств [3, с. 20-22]. Приведем некоторые определения рассматриваемого понятия, предложенные учеными.
Н. П. Кузнецов писал: «Под внутренним убеждением как результатом оценки доказательств следует понимать такое состояние сознания субъекта доказывания, когда он считает собранные доказательства достаточными для решения вопроса о наличии или отсутствии подлежащих установлению обстоятельств, уверен в правильности своего вывода и готов к практическому действию в соответствии с полученными знаниями. Требования же к степени такой убежденности варьируются в зависимости от той стадии процесса, в которой принимается решение, и от характера самого решения» [4, с. 367-368].
Авторы фундаментального исследования «Теория доказательств в советском уголовном процессе» следующим образом характеризовали рассматриваемое понятие: «Внутреннее убеждение исключает всякое внешнее принуждение, и это свойство убеждения оттеняется словом «внутреннее». Оно предполагает: а) необязательность оценки доказательств, данной одним должностным лицом, для другого, принявшего дело к своему производству, необходимость для принявшего дело заново оценить все доказательства; б) необязательность оценки доказательств предыдущей процессуальной инстанции
для последующей и необходимость проверки предыдущих оценок на последующей стадии процесса; в) необязательность оценки доказательств вышестоящим органом для нижестоящего, в производстве которого находится дело, и недопустимость дачи указаний об определенной оценке отдельных доказательств или их совокупности; г) необязательность для лица, ведущего производство по делу, оценок, даваемых доказательствам различными участниками процесса в объяснениях, показаниях, ходатайствах, заключениях и т. п.; д) необязательность оценок, даваемых доказательствам лицами и органами вне уголовного процесса, и недопустимость какого бы то ни было давления на лицо, ведущее производство по делу» [5, с. 362-363].
Мы будем в дальнейшем возвращаться к отдельным характеристикам внутреннего убеждения, пока же отметим, что по уголовному делу следует говорить о внутреннем убеждении прокурора, утвердившего обвинительное заключение (акт, постановление), и внутреннем убеждении государственного обвинителя. «Состояние сознания» этих субъектов доказывания может существенным образом отличаться, что порождает проблемы.
Обратимся к особенностям формирования внутреннего убеждения государственного обвинителя и попытаемся ответить на вопрос, можно ли говорить о сформированности его внутреннего убеждения к началу судебного разбирательства.
На наш взгляд, работник прокуратуры приобретает статус государственного обвинителя по уголовному делу с момента получения письменного поручения об этом. Одной из обязанностей государственного обвинителя с этого момента является заблаговременная подготовка к судебному заседанию, он должен «беспристрастно оценивать совокупность имеющихся доказательств, продумывать тактику своих действий. В необходимых случаях ходатайствовать перед судом о предоставлении времени для подготовки и обоснования своей позиции» '.
В отличие от прокурора, утверждавшего обвинительное заключение и располагавшего десятью сутками для изучения дела (а в предусмотренных ч. I1 ст. 221 УПК РФ случаях и тридцатью сутками), государственный обвинитель не получает уголовное дело в свое распоряжение. Ознакомление с делом производится в помещении суда и с разрешения судьи. В итоге государственный обвинитель может опираться в судебном заседании на свои записи, сделанные при ознакомлении с материалами дела, и копии процессуальных документов, поступивших в период расследования в прокуратуру.
1 Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства : приказ Генерального прокурора РФ от 25 декабря 2012 г. № 465. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
При этом УПК РФ возлагает на государственного обвинителя следующие обязанности:
— доказывать обвинение и опровергать доводы стороны защиты (ч. 2 ст. 14), а в ходе предварительного слушания при рассмотрении ходатайства об исключении доказательства, заявленного стороной защиты, — нести бремя опровержения доводов защиты о нарушениях, допущенных при получении доказательств (ч. 4 ст. 235);
— обеспечивать законность и обоснованность государственного обвинения (ч. 3 ст. 37);
— излагать свое мнение суду по существу обвинения, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 246, ч. 2 ст. 271, ст. 272).
Вступление в процесс государственного обвинителя требует от него наличия твердого убеждения в правильности обвинительного тезиса, убеждения, выработанного на основе изучения письменных материалов дела. Ведь даже высказывание государственным обвинителем своей позиции по вопросам, разрешаемым в подготовительной части судебного заседания (ст. ст. 271, 272 УПК РФ), требует от него высказать свое мнение, т.е. суждение, обладающее определенной степенью объективной обоснованности (в виде системных и логических данных) и некоторой степенью субъективной уверенности [6, с. 90, 101, 156]. «Мнение, — считает В. А. Андреянов, — это одна из форм выражения убеждения конкретного лица. Мнение государственного обвинителя, высказанное в судебном разбирательстве уголовного дела, имеет особую природу, поскольку он поддерживает обвинение от имени государства, отстаивает в суде публичный интерес» [7, с. 95, 100-101].
Справедливо отмечается, что с момента утверждения обвинительного заключения обвинительный тезис следователя становится тезисом самого прокурора, а доказывание этого тезиса перед судом — содержанием его деятельности в судебном разбирательстве. На протяжении всего судебного разбирательства прокурор демонстрирует перед судом доказательства, он оперирует ими для подтверждения необходимости признать подсудимого виновным [8, с. 159-160].
Однако нужно иметь в виду, что процесс окончательного формирования внутреннего убеждения вообще и государственного обвинителя, в частности, сложен. Внутреннее убеждение может быть рассмотрено как процесс приобретения достоверного знания, как результат познавательной деятельности и предпосылка к дальнейшему осуществлению такой деятельности [2, с. 26].
Таким образом, внутреннее убеждение государственного обвинителя, с одной стороны, не возникает одномоментно, с другой, — это не явление, застыв-
шее в однажды возникшем виде: этапы его формирования органически связаны со структурой и последовательностью процессуальных стадий, в которых он принимает участие [8, с. 129, 200]. Можно представить формирование убеждения государственного обвинителя как процесс. «Внутренне убеждение обвинителя, с которым он идет в суд, должно быть категоричным и законченным (охватывать все стороны предмета доказывания)» [3, с. 67]. На его базе прокурор (государственный обвинитель), например, отстаивает выводы предварительного расследования в рамках предварительного слушания, когда исследования доказательств судом в полном объеме еще не производится (ст. ст. 234, 235 УПК РФ).
Оптимальные условия для исследования доказательств и, как следствие, для окончательного формирования (в том числе и корректировки) внутреннего убеждения государственного обвинителя создает судебное разбирательство. В ходе судебного следствия по мере исследования доказательств, представленных сторонами, происходит процесс окончательного формирования внутреннего убеждения государственного обвинителя по уголовному делу. Для этого и нужно судебное следствие с его непосредственным исследованием всех наличных доказательств, чтобы не только судья сформировал внутреннее убеждение для разрешения уголовного дела, но и государственный обвинитель «испытал на прочность» свою оценку, убедился в ее правильности, при необходимости скорректировал ее. Но не сформировав внутреннего убеждения в правильности позиции обвинения, выработанной на предварительном расследовании, государственный обвинитель не имеет права вступать в состязание со стороной защиты в суде.
Здесь мы сталкиваемся с проблемой потенциального конфликта внутреннего убеждения государственного обвинителя, сформировавшегося при изучении уголовного дела и (возможно) скорректированного в ходе судебного разбирательства, и внутреннего убеждения прокурора, на основе которого было утверждено обвинительное заключение (акт, постановление). Специфика предмета уголовно-процессуального познания, вовлеченность в процесс познания одновременно или последовательно нескольких познающих субъектов, имеющих, возможно, разные воззрения на исследуемое событие, наконец, стадийность, ступенчатость познания могут привести к различным результатам.
Возможна ситуация, когда судебное разбирательство «может пролить такой свет на уже известные обстоятельства дела, придать им такое звучание, не говоря уже о привлечении новых доказательств, что это заставит государственного обвинителя пересмотреть свою точку зрения, изменить первоначально занятую позицию» [8, с. 200].
Такое изменение позиции государственного обвинителя может привести к необходимости принятия ряда решений. Перечислим основные:
— о признании имеющихся в деле доказательств полученными с нарушением закона и подлежащими исключению из дела;
— о признании наличия оснований для возвращения уголовного дела прокурору в целях устранения препятствий его рассмотрения судом;
— о полном или частичном отказе государственного обвинителя от обвинения в случаях, предусмотренных ч. 7 ст. 246 УПК РФ.
Не будем останавливаться здесь на комплексе сложных проблем, связанных с определением оснований, процессуального порядка и правовых последствий отказа от обвинения, рассмотрим лишь саму возможность такого отказа. Правомерно ли вообще вести речь о том, что государственный обвинитель (не осуществлявший, как правило, надзор за исполнением процессуального законодательства в досудебных стадиях, не утверждавший обвинительного заключения) может отказаться от обвинения перед судом полностью или в части? Не должен ли он в соответствии с принципом единства и централизации деятельности органов прокуратуры быть «связан» позицией своего вышестоящего руководителя?
УПК РФ возможность отказа от обвинения и изменения обвинения не исключает (ч. 7 ст. 246), но механизма разрешения конфликта внутреннего убеждения должностных лиц прокуратуры не предлагает, упоминая лишь о возможности замены государственного обвинителя. Такая процедура УПК РФ предусмотрена (ч. 4 ст. 246 УПК), и замена не влечет обязательного повторения действий, которые к этому моменту были совершены в ходе судебного разбирательства. Только по ходатайству нового государственного обвинителя суд может повторить допросы свидетелей, потерпевших либо иные судебные действия.
Обратимся к теории уголовного процесса и приведем здесь высказывание И. С. Дикарева: «В современном уголовном судопроизводстве необходимо говорить о праве прокурора на то, чтобы не осуществлять уголовно-процессуальную деятельность вопреки своему внутреннему убеждению. Должностному лицу прокуратуры не может быть навязана позиция, с которой он не согласен, а потому в случае расхождения позиций вышестоящего и нижестоящего прокурора последний, по общему правилу, подлежит замене» [9, с. 32-33]. Такой подход лежит в русле отечественных традиций уголовного судопроизводства. Авторы Устава уголовного судопроизводства исходили из того, что «не следует заключать, чтобы низшие органы [проку-
рорского надзора] обязаны были слепым повиновением воле своего начальства... Только с сохранением за представителями прокурорского надзора свободы действия по совести и убеждению можно ожидать, что учреждение это будет сильным и удовлетворит своему двоякому призванию — быть и обвинителем и блюстителем закона» [10, с. 198-199].
В. К. Случевский писал: «Высший Прокурор, предписывающий низшему Прокурору поддерживать обвинение по делу, по которому последний полагал отказаться от обвинения, или, наоборот, отказаться от поддержания обвинения в том случае, когда, по мнению подчиненного Прокурора, в деле имеются основания для обвинения, — такой Прокурор посягнул бы на „убеждение" подчиненного Прокурора, а следовательно, и на закон, признающий за этим „убеждением" значение руководящего начала служебной деятельности» [11].
Нужно согласиться: свобода внутреннего убеждения государственного обвинителя (в том числе приводящая его к иным выводам по уголовному делу, отличающимся от позиции вышестоящего прокурора) представляет собой ценность и должна быть соответствующим образом защищена и гарантирована. Определенный шаг в этом отношении сделан в нормативных актах Генеральной прокуратуры РФ, предусматривающих механизм разрешения подобных противоречий. В случае возникновения существенного расхождения позиции государственного обвинителя с позицией, выраженной в обвинительном заключении или обвинительном акте, обвинитель должен доложить об этом прокурору, поручившему поддержание государственного обвинения. Последний, в свою очередь, в случае принципиального разногласия с позицией обвинителя, исходя из законности предъявленного обвинения, должен решить вопрос о замене обвинителя либо принять обязанности обвинителя на себя. Генеральный прокурор считает недопустимым любое давление на государственных обвинителей, принуждение их к отстаиванию выводов органов предварительного расследования, не подтвержденных исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами 2.
Представляется, что вышеприведенный путь разрешения конфликта внутреннего убеждения государственного обвинителя и прокурора, утвердившего обвинительное заключение (акт, постановление), признать оптимальным нельзя. Так, непонятно, должен ли суд предоставлять перерыв для согласования позиции обвинителя. Охватывается ли замена государственного обвинителя диспозицией ч. 4 ст. 246 («невозможность дальнейшего участия прокурора»)? Вопросы
2 Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства : приказ Генерального прокурора РФ от 25 декабря 2012 г. № 465. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
замены государственного обвинителя как ключевого участника стороны обвинения должны разрешаться непосредственно в уголовно-процессуальном законе.
Можно сформулировать некоторые предложения, реализация которых будет способствовать снятию остроты отмеченных в настоящей публикации проблем.
Перевод всего уголовного дела или основных его материалов в электронную форму путем сканирования документов даст государственному обвинителю возможность скрупулезного изучения доказательств, собранных органами предварительного расследования. Здесь не идет речь о переходе от бумажного к электронному уголовному делу [12, с. 95-101], что требует модернизации уголовного судопроизводства в целом. Предлагаемая процедура создания «электронного варианта» уголовного дела (о создании электронной версии материалов уголовного дела и вручении этой версии стороне защиты, заменяющем существующую ныне процедуру ознакомления с материалами уголовного дела выработаны соответствующие предложения [13, с. 3-6]) может быть предусмотрена на уровне ведомственных приказов Генеральной прокуратуры РФ и правоохранительных органов. Приложение к «электронному варианту» уголовного дела соответствующих фотоматериалов, видео- и аудиозаписей создаст для государственного обвинителя необходимые условия для формирования внутреннего убеждения по делу до начала судебного следствия. Кроме того, располагая видео- и аудиома-териалами, используя современные технологии муль-
тимедиа, государственный обвинитель сможет эффективно выстроить тактику представления доказательств в суде. Примеры такого использования приводились в юридической периодике [14, с. 23-27].
Кроме того, целесообразно закрепить в ст. 17 УПК РФ положения, гарантирующие свободу внутреннего убеждения государственного обвинителя, включив его в перечень субъектов ч. 1 данной статьи. Соответствующие дополнения должны быть внесены в текст ч. 5 ст. 246 УПК РФ: «Государственный обвинитель руководствуется требованиями закона и своим внутренним убеждением, основанным на результатах исследования всех обстоятельств дела. Принуждение государственного обвинителя к отстаиванию выводов органов предварительного расследования, не подтвержденных исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами, не допускается». Часть 7 ст. 246 УПК РФ должна быть дополнена положением о том, что «по решению прокурора, поручившего поддержание государственного обвинения, государственный обвинитель может быть заменен, если его позиция по делу существенно расходится с позицией, выраженной в обвинительном заключении (обвинительном акте, обвинительном постановлении). По ходатайству государственного обвинителя председательствующий объявляет перерыв в судебном заседании для решения вопроса о замене обвинителя. Замена государственного обвинителя производится в порядке, предусмотренном частью четвертой настоящей статьи».
Список литературы
1. Курочкина Л. А. Прокурор в суде апелляционной инстанции: кто он? // Законность. 2016. № 7.
2. Яцишина О. Е. Внутреннее убеждение как основание свободы оценки доказательств в российском уголовном процессе : монография. Челябинск, 2006.
3. Аубакирова А. А. Следственные и экспертные ошибки при формировании внутреннего убеждения : дис. ... д-ра юрид. наук. Челябинск, 2010.
4. Кузнецов Н. П. Доказывание и его особенности на стадиях уголовного процесса России : дис. ... д-ра юрид. наук. Воронеж, 1998.
5. Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд. / отв. ред. Н. В. Жогин. М., 1973.
6. Ерунов Б. А. Мнение в системе человеческого познания : курс лекций. Л., 1973.
7. Андреянов В. А. Обвинение в российском уголовном процессе: понятие, сущность, значение и теоретические проблемы реализации : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009.
8. Савицкий В. М. Государственное обвинение в суде. М., 1971.
9. Дикарев И. С. Отзыв кассационных и надзорных представлений в уголовном процесса // Законность. 2013. № 1.
10. Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Издание Государственной Канцелярии. Санкт-Петербург, 1866.
11. Случевский В. К. Учебник русского уголовного процесса. Введение. Часть I. Судоустройство. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
12. Качалова О. В., Цветков Ю. А. Электронное уголовное дело — инструмент модернизации уголовного судопроизводства // Рос. правосудие. 2015. № 2.
13. Колоколов Н. А. Ознакомление с материалами уголовного дела. Следователь должен быть освобожден от несвойственных ему функций // Российский следователь. 2014. № 4.
14. Беляев М. В. О некоторых способах воздействия на восприятие присяжными заседателями процессуальной информации // Российский судья. 2017. № 5.
