CC BY
106
УДК 94(470)
Р. Е. Капустин
формирование и деятельность органов местного самоуправления у бурят Забайкалья в XIX веке
В статье рассматриваются особенности формирования органов местного самоуправления бурят по Уставу об управлении инородцев 1822 г. Показана роль инородных управ в системе инородческого самоуправления, система выборов, процесс принятия важных для всего общества решений, взаимодействие инородческих управ с органами самоуправления Забайкалья. Описано участие Агинской степной думы в процессе народного просвещения. Затронута тема поощрения и давления со стороны царского правительства в принятии христианства среди инородцев. Сделан вывод
о том, в ходе развития взаимоотношений «инородцев» с царской администрацией политика колонизации проводилась навязчивыми и активными способами как в области бюрократии, налогов, так и в религиозной сфере.
Ключевые слова: «инородцы», Устав об управлении, суглан, тайша, степная дума, инородная управа, родовое управление, ясак.
The formation and functioning of local authorities of Buryats in Zabaikalsky region in the XIX century. ROMAN E. KAPUSTIN (Zabaikalsky State University of Humanities and Pedagogic named after N.G. Chernyshevsky, Chita).
The article addresses the process of formation and functioning of the institutions of local government according to the «Statute on the governing of national minorities» of 1822. The author examines the role of national minorities’ councils in the system of national minority governing, electoral system, the process of decision-making, the interaction between the national minorities’ government and the authorities of Zabaikalsky region. It is concluded that the essence of interaction between national minorities and tsarist administration was determined by the policy of colonization which was carried out in an insistent and active way both in the sphere of bureaucracy, taxation, and religion.
Key words: national minorities, Statute on the governing of national minorities, suglan, taisha, steppe Duma, tribal administration, tribute.
Российская империя с момента своего формирования собрала в себе большое множество этносов и этнических групп, которые впоследствии получили название «инородцы».
Инородцами назывались полукочевые или кочевые народы, но позднее так стали называть все неславянские народы. Управление этим населением в империи носило всегда проблемный характер, и правительству приходилось проводить по отношению к ним настойчивую политику.
Формирование системы местного самоуправления коренных народов Сибири во второй половине XIX в., опыт, полученный в ходе проведения реформ Александра II, представляют большой научный интерес. В ходе присоединения новых сибирских территорий Русское государство встало на путь инкорпорирования существовавших ранее форм социальной самоорганизации народов Сибири, в том числе имеющих властные полномочия, в свой состав. Кроме того, царское правительство было вынуждено считаться с нормами обычного
права и некоторыми другими обычаями, регулировавшими жизнь этих народов [2].
Введение новой, более сложной и гибкой системы управления сибирскими народами было связано с увеличением сибирского населения, возрастанием значения Сибири как места ссылки, социально-экономическими сдвигами в развитии нерусских народов. Непосредственным толчком к реформе сибирского управления послужили грандиозные злоупотребления сибирской администрации [6, с. 240].
С освоением Сибири правительство Российской империи постепенно разрабатывало и законодательную базу, направленную на закрепление имперской власти в Сибири, установление механизмов и принципов управления этим регионом. И первым документом, определяющим формы управления коренным сибирским населением и его социальный статус в государственном строе России, был утвержденный императором 22 июня 1822 г. «Устав об управлении инородцев», впоследствии вошедший
КАПУСТИН Роман Евгеньевич, аспирант кафедры отечественной истории (Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н.Г Чернышевского, Чита). E-mail: fish.romaha@mail.ru
© Капустин Р.Е., 2012
в Свод законов Российской империи 1892 г. [8, с. 394-416].
Устав утвердил и упорядочил систему взаимоотношений между царской администрацией и сибирскими народами, закрепил юридический статус и права инородческого населения Сибири. Этот документ создал для забайкальских бурят определенные возможности самоуправления и определил следующие его звенья: 1) степная дума, 2) инородные управы, 3) родовые управления.
Существовавшие до этого времени такие органы управления, как Хоринская контора и Харгуйтуй-ская мирская изба, функционировавшая с 1781 г. и ставшая основой пос. Агинское, были упразднены, и учреждена Хоринская степная дума [9, с. 51].
До 1822 г. каждый род управлялся внутри главой рода - зайсаном, одним старостой - шуленгой на каждый род и военачальниками - засулами. Позже лица, управлявшие внутри родов в звании зай-санов, шуленг и засулов, от реального управления были отстранены, но почетные звания остались и являлись наследственными или избирательными исходя из того, какими они были до 1822 г.1. За «ро-довичами» закреплялось право общественных собраний, на которых избирались должностные лица родового и степного управления.
Решения по общественным вопросам первоначально принимались путем обсуждения в улусных (улус - административно-территориальная единица) сугланах или на мирском сходе, а затем на полном суглане (съезде или собрании представителей населения общества)2. Общественный сход признавался законным, если на нем присутствовало не менее 2/3 «наличных душ». Никаких ограничений к участию в общих собраниях и выборах не было.
В каждом стойбище или улусе род насчитывал около 15 семейств, имеющих собственное родовое управление. Староста избирался, или это звание наследовалось по обычаям. Помощники его избирались на определенное или неопределенное время. Все дела в родовом управлении производились устно.
Родовое управление осуществляло надзор за порядком в роду и имело право наказывать за маловажные проступки по обычаям каждого племени и в качестве домашнего исправления. На родовое управление возлагались раскладка и сбор податей, которые взыскивались с управления за весь род, распределение натуральной (дорожной, почтовой) и другой повинности, а также контроль за их исполнением.
1 Государственный архив Забайкальского края, далее ГАЗК.
Ф. 284. Оп. 1. Д. 15. Л. 67.
2 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 1.
Согласно положению о сибирских инородцах все обитающие в Сибири бурятские племена делились на 3 разряда: оседлые, кочевые и бродячие. Оседлые были уравнены с русскими в правах и обязанностях соответственно по сословиям, к которым они принадлежали. Если число душ в селениях оседлых бурят было достаточно, они составляли отдельную волость, иначе же причислялись к русским селениям. Кочевые - это те, которые имели оседлость, но в некоторые времена года вели кочевой образ жизни. Для кочевых и бродячих бурят, считавшихся в полном подданстве России, государственные налоги заменялись ясаком.
В 1835 г. Николай I именным указом утвердил размер ясачной подати, которая в совокупном денежном и натуральном выражении составляла около 450 тыс. руб. против 122 тыс. по окладу 1763 г. Доля вновь положенного ясака в доходах «инородцев» по округам Западной Сибири колебалась от 10 до 20%, в Восточной Сибири - от 11 до 52%, в среднем 15 и 38%. При таком размере ясачной подати взимание ее не могло быть успешным, накапливались недоимки, приобретавшие вскоре хронический характер. Особенно беспокоило правительство сокращение поступления в ясак ценных сортов пушнины. Это неоднократно порождало рецидивы попыток полностью запретить свободную торговлю с аборигенами, окончившиеся тем не менее полным провалом [4, с. 258].
Ясак собирался по родам или с каждого в отдельности. Платили ясак только мужчины от 18 до 50 лет, а фактически до самой смерти и даже после нее, так как за умерших платил род, пока их не исключали из списков общей (подушной) перепи-си3. Ясак был сравним с оброком с русских. Вскоре ясак был заменен денежным окладом. Распределение по разрядам производилось при каждой общей переписи. Кочевые и оседлые буряты, сблизившиеся с русскими крестьянами, были уравнены в правах с крестьянами и участвовали в общих по губернии повинностях. Ясак распределялся следующим образом:
1-ю группу денежных платежей бурят составляла подушная подать (государственный налог) с каждой ревизской души (единица учета податного населения мужского пола).
2-ю группу составляли земские сборы на содержание полиции, почтовых дорог и казенных зданий. На каждые 3 года Иркутский губернский совет утверждал необходимую сумму расходов, а затем инородные управы производили раскладку по ревизским душам4. С 1805 г. земские сборы
3 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 50. Л. 116.
4 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 1. Л. 5-9.
ИСТОРИЯ
стали взиматься в зависимости от достатка хозяйства.
3-ю группу составляли общественные мирские сборы, которые шли на исполнение внутренней повинности, в основном на содержание органов самоуправления и работников по найму, общественные потребности по обслуживанию, ремонту общественных зданий, на выплату ссуд «однообщественникам» по общественным приговорам сугланов, содержание перевозов по рекам, наем лошадей и подвод у обывателей для транспортных сообщений, доставку почты.
В России ясак был территориально самым распространенным налогом. Накануне 1917 г. его платили все бродячие «инородцы» Сибири. К ним относились кочевые «инородцы» Тобольской, Томской, Енисейской, Иркутской губерний, Забайкальской области, абсолютное большинство коренного населения Якутской области, часть нерусского населения Архангельской и Пермской губерний.
С.В. Бахрушин справедливо отметил, что ясак не являлся новинкой в этих краях, а существовал в Сибири задолго до присоединения к России [1, с. 50]. По социально-экономическому содержанию, способам взимания сибирский ясак имел также немало общего с податными обязанностями нерусских народов других колонизуемых окраин империи, например с кибиточной податью, взыскиваемой с народов Туркестана. Это свидетельствует о том, что аборигенное население окраин романовской империи наряду с национальным гнетом испытывало на себе архаичные способы эксплуатации [4, с. 260].
В 1830 г. для оплаты подушной подати и ясака члены рода делились по состоятельности на три класса. Причисляемые к третьему классу нанимались на работу к состоятельным членам рода5.
Несколько улусов одного рода подчинялись инородной управе, состоящей из головы, двух выборных (помощников головы) и письмоводителя, являвшегося одновременно и переводчиком. Головы получали свои звания наследственно или по выбору; выборные и письмоводители назначались по выбору родовичей на определенное или неопределенное время. Управа наблюдала за исполнением законов, рассматривала жалобы родовичей на несправедливость родового управления.
В ведении инородной управы было обнародование и исполнение предписаний высшего начальства, проведение мер по предупреждению эпизоотии и эпидемий, пожаров лесов и палов, представление сведений о происшествиях, раскладка ясака и повинностей, сбор денежных сумм и расчет окладных
5 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 50. Л. 168-169.
сборов, сбор недоимок6. Также осуществлялось расширение хлебопашества, заведование хлебными экономическими магазинами (предназначавшимися для создания запасов семян и хлебного продовольствия на случай неурожая за счет обязательного взноса земледельцами зерна), снабжение населения хлебом и солью, исполнение судебных определений по гражданским и уголовным делам, судопроизводству в повинностях и взысканиях. Что касается делопроизводства, то дела в инородческих управах велись письменно на монгольском и русском языках.
Степная дума (общественное собрание) была контролирующим органом самоуправления, она осуществляла контроль над деятельностью инородных управ и родовых управлений. Инородные управы были подчинены степной думе, а степная дума - Забайкальскому областному правлению. На территории Забайкальской области функционировало 5 степных дум: Селенгинская, Хоринская, Агинская, Урульгинская и Баргузинская7.
На примере Агинской степной думы можно более детально рассмотреть формирование местного самоуправления у бурят. В состав Агинской степной думы входило Агинское сельское общество оседлых инородцев (пос. Агинское) на правах инородной управы. Органом крестьянского самоуправления пос. Агинское являлся мирской сход (собрание), заведовал которым сельский старшина. Он представлял сельское общество в степной думе8. В итоге к 1903 г. в ведомстве Агинской степной думы находилось 9 административных подразделений в составе 8 инородных управ и 1 сельское общество. Назначение главного родоначальника, тайши, производилось на пожизненный срок на основании результатов выборов, проведенных на полных общественных сугланах почетных бурят. В 1842 г. была введена должность 2-го тайши Агинских родов, впоследствии получившая название кандидата в главные тайши.
В состав степной думы также входили 6 заседателей, 6 голов инородных управ и 12 выборных. Состав степной думы утверждался генерал-губер-натором9. Агинская степная дума объединяла инородческие управы, которые включали в себя 40 родовых управлений.
Тайша, заседатели степной думы и родовые головы, старосты или наследовали свои должности, или избирались обществом, смотря по праву, какое они получили от предков. После смерти или вообще выбытия их из службы в их звание заступал
6 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 12. Л. 10.
7 ГАЗК. Ф. 1. Оп. 1. Д. 180. Л. 35.
8 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 1. Л. 1-3.
9 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 15. Л. 14.
старший сын, который должен был быть не моложе 21 года, иметь определенные умственные способности и хорошее поведение10.
Агинская степная дума, являясь высшей ступенью власти на территории своего ведомства, выполняла в основном распорядительные и хозяйственные функции. В ведении степной думы находилось:
- «народоисчисление» (составление статистических отчетов о количестве населения и хозяйстве);
- заведование общественным имуществом и учет всех денежных сумм общества;
- раскладка податей и повинностей по инородным управам;
- взнос в казначейство денежных сумм податей и повинностей;
- попечение о здравоохранении населения;
- снабжение продовольствием и народное образование;
- развитие народных промыслов и земледелия;
- исполнение предписаний и распоряжений вышестоящих инстанций.
Дума ведала обслуживанием общественных зданий и сооружений, которое заключалось в их охране, освещении и отоплении, ремонтом и отводом их в арендное содержание11. Приходорасходчик думы вел приходо-расходную бухгалтерскую документацию по денежным суммам внутренних повинностей, определяемых и утверждаемых общественными приговорами полных сугланов. О всех произведенных расходах степная дума ежегодно давала знать родовым управлениям, которые в течение года могли приносить жалобы на излишние расходы. Ревизии приходо-расходных книг проводились головами инородных управ в порядке очередности.
В области народного просвещения Устав об управлении инородцев предоставлял право отдавать своих детей учиться в правительственные учебные заведения и открывать свои училища. На территории ведомства Агинской степной думы функционировало одноклассное приходское училище, которое было учреждено 28 ноября 1841 г.12. С ведома и по решению степной думы проходили все перемещения однообщественников за пределы ведомства по увольнительному приговору и прием в общество новых членов по приемному приговору. При принятии решений по этому вопросу учитывалось наличие недоимок по податям за этими лицами согласно их учетному номеру по общей переписи населения. Наем бурят на частную работу производился с ведома родового начальства
10 ГАЗК. Ф. 1. Оп. 1. Д. 446. Л. 31.
11 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 15. Л. 45.
12 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 30. Л. 80.
на основании особых правил, действовавших и при денежных займах, отдаче разных промыслов в арендное содержание. Через степную думу удостоверялись доверенности, миролюбивые подписки и поручительства общества за своего единоплемен-ника13.
При степной думе ежегодно с 28 ноября по 6 декабря устраивались ярмарки, на которых кочевые буряты могли сбывать торговцам произведенные товары и продукты: шерсть, кожи, масло, жир14. Для наблюдения за порядком на ярмарке на суглане избирался староста. Он проводил словесные разборы по степным обычаям взаимных жалоб бурят, касающихся мены или купли на ярмарке.
Что касается религии, то конфессиональная политика Российского государства в отношении сибирских «инородцев» была составной частью имперской политики в Сибири. В основе всех мероприятий самодержавия в церковной сфере в азиатской России лежало признание большой политической и социокультурной важности распространения православия среди «инородцев». Принятие православия аборигенами рассматривалось как необходимый элемент политики «обрусения».
В то же время это был и важный социокультурный процесс. Таким образом, в российской колонизационной модели восточных окраин империи политические и социокультурные цели взаимно дополняли друг друга. Это было еще одним отличием колонизационной политики России от колониальных империй Запада [5, с. 218].
В Агинском ведомстве проживали приверженцы различных вероисповеданий, основными из которых были ламаизм, буддизм и христианство. Обращение в христианскую веру всегда поощрялось правительством, и на основании устава о податях с 1857 г. за принятие христианства давалась так называемая «льгота от платежа податей навсегда»15.
Таким образом, устав предоставлял им свободу в вероисповедании и богослужении, но при этом не приостанавливалась активная политика христианизации, проводившаяся в XIX в. царизмом и церковью. В пореформенный период Русская православная церковь при поддержке монархии проводила наступательную, а подчас и агрессивную политику в отношении нерусских народов. В XIX в., как и в XVIII, были нередки случаи насильственного крещения [5, с. 220].
Не случайно в 1857 г., когда встал вопрос о необходимости распространения православия среди бурят-казаков, военное министерство, подчеркивая эту необходимость, отмечало, что распространение
13 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 41. Л. 1-3.
14 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 30. Л. 78-79.
15 ГАЗК. Ф. 284. Оп. 1. Д. 37. Л. 1-2.
ИСторИя
православия среди инородцев помимо чисто религиозных «принесет еще и чисто политические выгоды», ибо крещеные «инородцы» скорее признают Россию своим отечеством и будут исполнять лучше свои должностные обязанности [3, с. 141].
Как было описано выше, Устав 1822 г. настойчиво выдвигал и поддерживал верхушку «инородцев». «Инородцы» управлялись собственными родоначальниками, старостами и почетными людьми.
Таким образом, именно в Уставе 1822 г. получил законодательное оформление наметившийся еще в XVII в. союз правительства с администрацией народов Сибири. Поддерживая административную верхушку «инородцев», укрепляя ее привилегированное положение, Российское государство превращало ее в свою агентуру, проводника своей политики. Вместе с тем оно, не вполне доверяя и ей, ставило ее под строгий контроль административного и судебного имперского аппарата [7, с. 172].
Устав 1822 г. обобщал и систематизировал то, что сложилось в процессе административной практики управления народностями Сибири. Вместе с тем составители Устава Г.С. Батеньков и М.М. Сперанский стремились ограничить вмешательство чиновников в «степное управление», предотвратить их злоупотребления, упорядочить взыскание податных сборов, ограничить личную власть «главных родовых начальников» коллегиальностью, отсюда учреждение степных дум, общественные су-гланы. Однако эти стремления составителей Устава не осуществились.
Из всего изложенного можно сделать вывод о том, что царское правительство, внедряясь через
местные органы власти законодательно в уклад жизни сибирских народов и опираясь при этом на администрацию «инородцев», имело цель как можно быстрее произвести «обрусение» сибирской территории для эксплуатации коренных народов; внедрить христианство различными способами, вплоть до насильственных, а также обязать коренное население платить налоги.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бахрушин С.В. Ясак в Сибири в XVII веке // Науч. труды. М., 1955. Т. 3, ч. 2. С. 49-74.
2. Борисов А.А., Дамешек Л.М. Степные думы Сибири: исторический опыт самоуправления в имперской системе власти // Изв. ИГУ. Сер. Политология. Религиоведение. 2011. № 1(6). С. 124-127.
3. Дамешек Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та. 1986. 166 с.
4. Дамешек Л.М. Сибирские инородцы в имперской стратегии власти // Современное историческое сибиреведение XVII - начала XX вв.: сб. науч. трудов / под ред. Ю.М. Гончарова. Барнаул: Изд-во «Аз Бука», 2005. С. 257-266.
5. Дамешек Л.М., Зиновьев В.Л. Сибирь в составе Российской империи. М.: Новое лит. обозрение, 2007. 368 с.
6. Ерошкин Н.П. Очерки истории государственных учреждений дореволюционной России. М.: Госучпедгиз, 1960. 396 с.
7. История Якутской АССР. М.: АН СССР, 1957. Т. 2. 419 с.
8. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 38, № 29126. С. 394-416.
9. Тумунов Ж.Т. Очерки из истории Агинских бурят. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1988. 176 с.
