CC BY
29
УДК 81' 342 : 811.352.3
ББК 81.602 - 1
Т 46
Тихонова А.П.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры английской филологии Адыгейского государственного университета, e-mail: aza.tihonova@mail.ru
Фонетическая структура корневых морфем в хаттском и абхазо-адыгских языках
(Рецензирована)
Аннотация:
Морфемный состав хаттского языка до сих пор не был предметом специального исследования. Выявление хаттских корневых и словообразовательных морфем в данной работе позволит глубже проникнуть в механизм древнего словообразования. Материалом исследования послужили морфемы, наиболее часто встречающиеся при образовании сложных и производных именных и глагольных основ, извлеченные из хаттско-хеттских билингв. Сравнительно-исторический анализ хаттских и абхазо-адыгских морфем показал, что односложные морфемы открытого типа составляют исключительно важную часть не только хаттской лексики, но и лексики абхазо-адыгских языков. Совпадение или близость значений хаттских и абхазо-адыгских корневых морфем подтверждает их генетическое родство. Реконструкция значения хаттских морфем важна для адекватного анализа значения слов современных абхазо-адыгских языков. Результаты исследования могут найти применение при написании развернутой истории абхазо-адыгских языков.
Ключевые слова:
Корневая морфема, открытый слог, закрытый слог, односложный корень, дифтонг, слогообразующие звуки, производный корень, аффикс, полуаффикс.
Tikhonova A.P.
Candidate of Philology, Associate Professor of English Philology Department, Adyghe State University, e-mail: aza.tihonova@mail.ru
Phonetic structure of root morphemes in the Hattian and Abkhaz-Adyghe languages
Abstract:
The morphemic composition of the Hattian language has not yet been studied. Identification of the Hattian root and derivational morphemes in the given article will make it possible to comprehend the mechanism of ancient word-building. The material of the study was the morphemes most often encountered in the formation of complex and derived nominal and verbal stems extracted from Hattian-Hittite bilinguals. A comparative-historical analysis of the Hattian and Abkhaz-Adyghe morphemes showed that monosyllabic morphemes of the open type make up not only the essential part of the Hattian vocabulary, but also the vocabulary of the Abkhaz-Adyghe languages. The coincidence or proximity of the quality of the Hattian and Abkhaz-Adyhge root morphemes confirm their genetic relationship. Reconstruction of the values of the Hattian morphemes is important for an adequate analysis of
the modern meaning of words. The results of the study can be useful for writing the history of the Abkhaz-Adyghe languages. Keywords:
Root morpheme, open syllable, closed syllable, monosyllabic root, diphthong, syllabic sounds, a derivative root, affix, semi-suffix.
Слог является важной единицей системы любого языка. Но несмотря на его универсальность строение слога, структурные типы и способы слогообразова-ния в разных языках различны.
В своем исследовании мы различаем следующие типы слогов: открытые - оканчивающиеся на гласный, закрытые - оканчивающиеся на согласный, неприкрытые - начинающиеся с гласного, прикрытые - начинающиеся с согласного, полностью открытые - состоящие из одного гласного [1: 4-5].
В роли слогообразующих звуков в хаттском языке выступают гласные a, e, i, u: ta/te «отец», na «глаз, око», zi «маленький», pin «сын», hu «говорить», zuh «одежды».
Гласный и является слогообразующим, если на него падает ударение: ta-a-u-ua «страх», tu- u-pi «ужас». В данных примерах ударный и образует полностью открытый слог, состоящий из одного гласного звука.
Полностью открытые слоги в хатт-ском языке также могут быть представлены безударными гласными в глагольных и именных префиксах со слабым дейкти-ческим значением: a-na «приди», i-malhip «хорошее», a-sah «дурное».
Полностью открытый слог в хаттском языке может быть результатом утери первого или второго элемента слога: inu < pinu «сыновья» ita < inta «так, таким образом».
В составе дифтонгов начальные гласные u, j обозначают полугласные или дифтонговые гласные, в основном в соседстве с гласными типа (a)ia/(a)ja «имеет». В дифтонгах слогообразующими являются гласные a,e,u,i: ua ha «небо,бог»,
' ' ' a 5 5
uel/ uil «жилье, дом», uur «город, страна», ia «имеет», i-ae «зло». Слогообразу-
ющие гласные в хаттских дифтонгах, начинающихся с u, указываются после дифтонга мелким шрифтом. В хаттском языке i является слоговым только в единственной позиции - в анлауте в безударном префиксе, который, не присоединяясь к начальному слогу слова, сам образует полностью открытый слог типа i-malhip zihar «хорошее дерево».
Хаттские полугласные или дифтон-говые гласные обнаруживают материальную общность с абхазскими и абазинскими полугласными, описанными К.В. Ломтатидзе в монографии «Историко-сравнительный анализ абхазского и абазинского языков» [2: 53-54].
Корень простого слова бывает простым и производным. Простейшие корни состоят из согласного и гласного и совпадают с односложными словами типа открытого слога адыгских языков: пэ «нос», л1ы «мужчина». Производные корни состоят из трех и более звуков, и причины их появления, как будет показано ниже, самые разные. Они обнаруживаются как в двусложных и многосложных, так и в односложных словах типа адыг. псы «вода».
При описании корневых морфем используются следующие символы: С - consonant «согласный», V - vowel «гласный».
Анализ хаттских текстов показал, что значительное число корней хаттско-го языка являются односложными единицами открытого типа CV. Односложные корни этого же типа составляют исключительно важную часть лексики современных абхазо-адыгских языков. Они являются обозначениями самых разнообразных понятий: явлений природы, орудий труда, названий растений, частей тела человека, действий и состояний, признаков и т.д., связанных с жизнью и деятельно-
стью носителей исследуемых языков.
Односложные корневые морфемы разнообразны и в грамматическом плане. Среди них имеются существительные, глаголы, прилагательные, местоимения.
Как отмечают Н.Ф. Яковлев и Д.А. Ашхамаф, односложные корневые морфемы обнаруживаются как во всех адыгейских диалектах, так и в кабардинских говорах и в языке абхазов и абазинцев [3: 208].
По наблюдениям Н.В. Аршба, наиболее распространенными типами слогов в абхазском языке являются: V, CV, VC, CVC [4: 24].
Б.М. Берсиров отмечает, что в адыгских языках самыми частотными являются односложный и двусложный типы слогов CV, CVCV [5: 75, 129].
В хаттском языке употребляются следующие типы корневых морфем, имеющие соответствия в абхазо-адыгских языках:
(1) односложные корневые морфемы открытого типа CV: хатт. ma «яблоко»
- адыгейск./ каб. мы «кислица, плод дикой яблони»; хатт. su «добро, изобилие» -адыгейск. ш1у «добро»; хатт. ku «душа» -адыгейск./ каб. гу «сердце, душа»; хатт. ha «ячмень» - адыгейск./ каб. хьэ «ячмень»; хатт. na «глаз, око» - адыгейск./ каб. нэ «глаз»; хатт. hu «говорит, гласит» - абх. ихуа «говори»;
(2) двусложные морфемы открытого типа CVCV: хатт. napa «фасад здания» -адыгейск. напэ «лицо, фасад здания», абаз. напа «лицо» ; хатт. pala «подобный» - каб. палъэ «приравненный к ч.-л., подобный»; хатт (ua)za «овца» - абх. уаса «овца», адыгейск./ каб. уаса «цена»; хатт. uaha «бог»
- каб. уафэ «небо, бог»; хатт. piha «упасть, свалиться» - каб. поху<пыхун «свалиться с края, конца чего-л.»; хатт. pina «зажечься, загореться» - каб. понэ<пынэн «засветиться, зажечься, загореться»;
(3) односложные корневые морфемы закрытого типа CVC: хатт. pin «дитя, ребенок, сын» - каб. бын «дитя, семья»; хаттм1 «земля» - адыгейск ч1ылъ «суша, земля»; хатт. zuh «одежды» - адыгейск. цые «чер-
кеска»; хатт. tet/tit «стоит, находится на ч.-л.» - адыгейск./ каб. тет - «стоит, находится на поверхности»; хатт. zar «звать»
- адыгейск. сыда о пц1эр «как тебя зовут».
Формирование корневых морфем закрытого типа в хаттском языке, как и в современных адыгских языках, идет за счет сдвига ударения на предшествующий слог и утраты конечного гласного, отсюда наличие в хаттском двух вариантов слов: хатт. tumil < tumili «дождь»; хатт. tet < tete «стоит, находится на ч.-л.». Сравните: адыгейск. мылы «лед» / каб. мыл «лед»; адыгейск. пц1эр «тебя зовут»
- абаз. ц1ырра «кричать».
(4) корневая морфема типа CCV в хаттском языке встречается редко. Начальными элементами звуковых комплексов CCV выступают s, p: хатт. sterah «шкуры»; хатт. pse «душа» - адыгейск./ каб. псэ «дуща»; абх. а-щсъг «душа» хатт. katti-shapu «верховный царь». Ср. с адыгским словом шъхьап «верхушка». Относительно происхождения корневых морфем этого типа в современных адыгских языках существуют две точки зрения. Согласно точке зрения М.А. Кумахова, основы этого типа восходят к двусложным открытым основам CVCV, а односложность является следствием редукции гласного первой основы [6: 78]. Н.В. Аршба подтверждает, что в абхазском языке любые стечения из двух, трех, и четырех согласных в одном слоге являются результатом редукции безударных гласных. При этом, как отмечает автор, все эти слоги имеют параллельно двусложные варианты со слогообразующим гласным ы (вторичная огласовка): ср. а-мцху - а-мыцху «излишек, избыток» [4: 24].
Согласно точке зрения Б.Х. Балка-рова, основы типа CCV образовались благодаря сохранению в начале слова показателей грамматических классов [7: 51].
Однако Х.Ш. Урусов со ссылкой на Г.В. Рогаву считает, что «присутствие в основе классного показателя или детер-минативного суффикса не исключает ги-
потезы о первичности односложных корней типа открытого слога» [8: 32].
Основы с омертвелыми префиксами и детерминативными суффиксами, приводимые Г.В. Рогавой, представляют собой двусложные корневые морфемы типа CVCV: каб. дамэ/ адыгейск. тамэ «плечо, крыло»; каб. дыгъэ/ адыгейск. тыгъэ «солнце» [9:1,4].
Примеры из хаттского языка подтверждают эту точку зрения: tette-ku-zzan «очаг» - tit-ah-zilat «престол»,pse <psu(n) < pasu(n) «душа». Ср. варианты слова pse «душа, приводимые О. Сойсалом: Kapitel IV Lexikalisches [10: 300, 302].
Как отмечает М.А. Кумахов, в современных адыгских языках комплексы согласных в корневых морфемах количественно ограничены, а ранний период развития этих языков характеризуется практическим отсутствием сочетаний типа CCV [11: 78-79].
В качестве начального согласного в хаттских корневых морфемах вышеописанных типов могут быть представлены все согласные за исключением r . Отсутствие р как начального согласного неукоснительно соблюдается в адыгских языках. Исключение составляют лишь заимствованные слова.
(5) корневая морфема типа VCV: хатт. apa «палец» - адыгейск. 1апэ «палец, рука»/ каб. 1эпэ «палец (руки)»; хатт. udu «заклинатель, маг» - адыгейск уды «волхв, колдун, колдунья, ведьма» В случае сдвига ударения с конечного слога на предшествующий и утраты конечного гласного начальный гласный начинает образовывать слог с последующим согласным. Ср. адыгейск. уды с каб. уд «колдун, ведьма». В хаттском языке морфема этого типа может образовываться за счет утраты начального согласного p двусложных морфем открытого типа CVCV. Сравните: хатт. inu < хатт. pinu «дети».
Так как в хаттском языке сложные слова образуются путем сложения корневых морфем, в слове встречаются все
типы корневых морфем. Например: CV -CVC ze-har «дерево» - абх. а-цэхар «лубяная часть коры дерева»; CVC - CV- CV zin-tu-hi «молодая жрица при храме» -каб. тыхь [tih] «жертвоприношение».
Таким образом, результаты исследования подтверждают точку зрения М. А Кумахова о невозможности постулирования только одной модели структурного оформления корневой морфемы для праязыкового состояния [6: 259].
/Как и в абхазо-адыгских языках, среди хаттских односложных корневых морфем наблюдается омонимия: ha «ячмень, зерно» - ha «собака», ha «глава, царь, бог», ha «падать»; hu «просо, зерно» - hu «говорит». Сравните: адыг. хьэ «ячмень» - хьэ «собака».
На основе корневых морфем в хатт-ском языке идет образование деривационных (словообразовательных) морфем, точнее полусуффиксов или суффиксоидов (морфем, частично сохранивших лексическое значение) [12: 112]. Таким образом, фонетически тождественные корневые и аффиксальные морфемы оказываются генетически родственными по происхождению.
Словообразовательный аффикс выделяется нами только в случае его повторяемости с одним и тем же значением в нескольких контекстах. При этом допускается возможность омонимии корневых и словообразовательных морфем [13: 280].
В хаттском языке можно выделить следующие аффиксы:
(1) -s со значением деятеля, эквивалентного адыгейскому суффиксу -ш1(э), образованному от глагола ш1эн «делать ч-л., знать ч-л.» / каб. щ1эн «знать что-л., уметь что-л. делать» как в адыгейск. слове пхъа-ш1э «плотник, столяр» от слова пхъэ «дерево», ца-ш1э «зубной врач» от слова цэ «зуб». Например, хатт. huzzas «кузнец» буквально означает 'знающий обращение с железом'; uries обозначает «знающий обращение с деревянным молотом»;
(2) -ha/-h со значением показателя женского пола хатт. takkeha «львица»;
kattah < kattaha «царица». Ср.: абх. а-пха, убых. пха, адыгейск. пхъу, «дочь»; абх. анхупха «свояченица», адыгейск. пачъы-хьэпхъу «царевна»;
(3) -el/-il - показатель мужского пола - встречается также в форме -li и соотносится с адыгским л1ы «мужчина». Употребляется в названиях должностей, занимаемых мужчинами, и теонимах: haggazuel «чашник» (мужчина, наливающий пиво); sahtaril «цирюльник», Kudu-ili «хранитель души» (божество). В современном адыгейском языке данный словообразовательный суффикс также встречается в двух вариантах л1ы и л1: пщылГы «невольник, раб, крепостной», зэ ол1 «боец», мэз ыл1 «леший» ( букв. 'лесной человек').
О том, что, -il(i)/-el является полусуффиксом (суффиксоидом), свидетельствует хеттский перевод. В хеттском языке хаттская должность mas-si-el «податель жара (углей) в ритуалах» толкуется как «человек огня».
С названиями топонимов суффикс -el/-il/-ili обозначает жителей мужского пола той или иной местности: nerik-il «нерикиец (житель города Нерик)»; hattus-il «хаттуси-ец» (житель города Хатуссы); hanniku-il (i) «ханникуец» (житель Ханнику).
(4) -el-il(i) - суффикс отглагольного происхождения со значением «вместилища», омонимичный вышеописанному: хатт. uel/uil «дом, жилье, где живет человек» от корня u «человек», ua-zari-el «овчарня» производное от ua- zar «овцы. Ср. с алыгейск. цы-лъ «корзина для хранения шерсти» (от цы «шерсть»), щыгъу-лъ «солонка» (от щыгъу «соль»);
(5) -it - суффикс отглагольного происхождения. Ср.: хатт. sawad-ma-gaura-anti-u «яблоня над источником (она) стоит» - han-uas(u)-it «трон» состоит из han-«господин», uas(u-) «небо», -it «стоит, на-
ходится». Хаттское слово tal(u)-it буквально означает tal(u) «покрытие», -Ы «стоит, находится» Однако перевод, приводимый предшествующими исследователями хаттского языка как «пол(ы)», [14: 53] вызывает сомнения. Возможно это «крыша». Сравните хатт. tal(u) с адыгейск. телъ «1.лежит на поверхности чего-л., 2. покрыт (напр. о крыше, голове»);
(6) суффикс -(i)si/-is в хаттском тео-ниме Uel-uahisi легко членится на составные корни и расшифровывается как «боги дома» (т.е. боги, охраняющие домашний очаг): ж1 «дом», иа «бог», -И -показатель множественного числа, т.е. uah «боги», -isi «находятся», букв. 'сидят'. Ср. с адыгейск. и-с < исын «сидит (в), находится (в)»: Ар унэм ис «Он (она) дома (букв. 'в доме')».
Как можно заметить, в хаттском языке в образовании именных основ активное участие принимают глагольные корневые морфемы.
Вышеописанный архетип деривации сохранился в абхазо-адыгских языках до наших дней: адыгейск. лъэмыд-жтес «сторож моста» (лъэмыдж «мост», тес «сидит на», букв. 'тот, кто сидит на мосту'; шъхьалтес «мельник» (шъхьалы «мельница», тес «сидит на», букв.: 'тот, кто находится на мельнице'. По наблюдениям М.А. Кумахова, этот тип сложных слов является наиболее продуктивным и распространенным в современных адыгских языках [6: 109].
Результаты исследования подтвердили, что структурные типы и способы слогообразования в хаттском и абхазо-адыгских языках идентичны, а хаттские корневые морфемы имеют соответствия в современных абхазо-адыгских языках и составляют наиболее важную часть их лексики, что свидетельствует об их генетическом родстве.
Примечания:
1. Торсуев Г.П. Строение слога и аллофоны в английском языке. М.: Наука, 1975. 239 с.
2. Ломтатидзе К.В. Историко-сравнительном анализ абхазского и абазинского язы-
ков. Т. I. Фонетическая система и фонетические процессы. Тбилиси, 1976 (на груз. яз.). 343 с.
3. Яковлев Н.Ф., Ашхамаф Д.А. Грамматика адыгейского литературного языка. М.; Л., 1941. 464 с.
4. Аршба Н.В. Типы слогов и слогообразующие звуки в абхазском языке // Известия. XVI (сер. филологическая). Тбилиси: Мецниереба, 1988. С. 20-36.
5. Берсиров Б.М. Структура и история глагольных основ в адыгских языках. Майкоп: Адыгея, 2001. 236 с.
6. Кумахов М.А. Морфология адыгских языков. Синхронно-диахронная характеристика. Т. I. Введение, структура слова, словообразование частей речи. Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1964. 331 с.
7. Балкаров Б.Х. Фонетика адыгских языков. Нальчик: Эльбрус, 1970. 334 с.
8. Урусов Х.Ш. Морфемика адыгских языков. Нальчик: Эльбрус, 1980. 402 с.
9. Рогава Г.В. К вопросу о структуре именных основ и категориях грамматических классов в адыгских (черкесских) языках. Тбилиси, 1956. 154 с.
10. Soysal O. Hattischer Wortschatz in Hethittischer Textüberlieferung // Handbook of Oriental Studies. Section 1: The Near and Middle East. Leiden; Boston: Brill, 2004. Vol. 1. 1029 p.
11. Кумахов М.А. Сравнительно-историческая фонетика адыгских (черкесских) языков. М.: Наука, 1981. 286 с.
12. Степанова М.Д. Словообразование современного немецкого языка. М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1953. 376 с.
13. Тихонова А.П. Хаттско - адыгские лексические параллели (лингвокультурный аспект языкового знака) // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2012. Вып. 1 (96). С. 278-284.
14. Каменхубер А. Хаттский язык // Древние языки Малой Азии. М.: Прогресс, 1980. С. 23-28.
References:
1. Torsuev G.P. Syllable Structure and Allophones in the English Language. M.: Nauka, 1975. 239 pp.
2. Lomtatidze K.V. Historical and comparative analysis of the Abkhaz and Abazin languages. Vol. I. Phonological system and phonological processes. Tbilisi, 1976 (in the Georgian Language). 343 pp.
3. Yakovlev N.F, Ashkhamaf D.A. Grammar of the Adyghe literary language. M.; L.1941. 464 pp.
4. Arshba N.V. Types of Syllables and Syllable-Building Sounds in the Abkhaz Language // Proceedings (Ser. Philology).Tbilisi: Metsniereba, 1988. P. 20-36.
5. Bersirov B.M. The Structure and History of Verbal Stems in the Adyghe Languages. -Maikop: Adygheya. 2001. 236 pp.
6. Kumakhov M.A Morphology of the Adyghe languages. Synchronous-diachronic characteristic Introduction, word structure, word formation of parts of speech. Nalchik: Kabardian-Balkar Publishing house, 1964. 331pp.
7. Balkarov B. Kh. Phonetics of the Adyghe languages. Nalchik «Elbrus» 1970. 334 pp.
8. Urusov H. Sh. Morphemics of the Adyghe languages. Nalchik: Elbrus, 1980. 402 pp.
9. Rogava G.V. On the question of the structure of nominal stems and categories of grammatical classes in the Adyghe (Circassian) languages. The Academy of Sciences of the Georgian SSR Tbilisi, 1956. 154 pp.
10. Soysal O. Hattischer Wortschatz in Hethittischer Textuberlieferung// Handbook of Oriental Studies Section 1. The Near and Middle East.Vol.1. 2004, Leiden - Boston: Brill. 1029 pp.
11. Kumakhov M.A. Comparative-historical phonetics of the Adyghe (Circassian) languages. M.: Nauka, 1981. 286 pp.
12. Stepanova M.D. Word-building of the Modern German Language. M.: Publishing House of Literature in Foreign Languages. 1975. 376 pp.
13. Tikhonova A.P. Hattian-Adyghe Lexical Parallels (linguistic and cultural aspect of a language sign) // The Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2012. Iss. 1 (96), P. 2781-284.
14. Kammenhuber A. Hattian Language // Ancient Languages of Asia Minor. M.: Progress, 1980. P. 23-98.
