ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 15 (19) 2010
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES № 15 (19) 2010
УДК 593.1
ФОНЕМАТИЧЕСКИЕ ДИАЛЕКТИЗМЫ В ПЕНЗЕНСКИХ ГОВОРАХ
© Р. В. ШИРШАКОВ Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского
кафедра русского языка e-mail: shirshakov80@mail.ru
Ширшаков Р. В. - Фонематические диалектизмы в пензенских говорах // Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2010. № 15 (19). С. 58-63. - Работа посвящена анализу диалектных слов фонематического типа, зафиксированных на территории Пензенской области; рассматриваются слова с лексикализованными фонетическими особенностями. В качестве основного источника выступают материалы Словаря русских народных говоров и записи экспедиций по собиранию сведений для Лексического атласа русских народных говоров. Автор, сопоставляя диалектные слова с их литературными эквивалентами и данные современных говоров с историко-языковыми данными, выявляет общие и частные причины возникновения и существования фонематических диалектизмов в пензенских говорах.
Ключевые слова: лексикализация, типы диалектизмов, фонематические различия, фонетическая закономерность.
Shirshakov R. V. - Phonemic dialecticisms in the Penza dialects // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i. V. G. Belinskogo. 2010. № 15 (19). P. 58-63. - Work is devoted to the analysis of dialectal words of the phonemic type fixed in the territory of the Penza region; words with lexicalizated phonetic features are considered. The Dictionary of Russian national dialects and records of expeditions on collecting of data for the Lexical atlas of Russian national dialects serve as the basic source of materials. The author establishes the general and singular reasons of occurrence and existence of phonemic dialecticisms in the Penza dialects, comparing dialectal words with their literary equivalents and the data of modern dialects with the language history data.
Keywords: lexicalization, types of dialecticisms, phonemic distinctions, phonetic regularity.
Прежде чем перейти к анализу диалектных слов фонематического типа, нельзя не принять во внимание тот факт, что в Пензенской области встречаются говоры всех основных типов: севернорусские, среднерусские и южнорусские. Кроме того, в некоторых населенных пунктах наблюдается сосуществование разных типов говоров: среднерусского и севернорусского, среднерусского и южнорусского, севернорусского и южнорусского (подробнее об этом см. В. Д. Бондалетов, 1997, 48-59).
К фонематическому типу диалектизмов относятся «слова с теми же корнями, аффиксами и значениями, что и в литературном языке, но с фонематическими различиями, не составляющими фонетических и морфологических закономерностей, т. е. не являющихся элементами фонетических и морфологических систем языка» [Филин, 1961, 38]: попел - пепел, арепёй - репей, анбар - амбар, павук - паук, гамазин - магазин.
Фонематические диалектизмы могут быть выделены в системе говора только при сравнении его с литературным языком, поэтому «для того, чтобы определение диалектизма было полным, совершенно необходимо сравнение явлений диалектных с соответствующими явлениями литературного языка» [Сороколетов, 1968, 224].
Фонематические диалектизмы, выделяемые на фоне литературного языка, чаще всего касаются расхождений: 1) в гласных фонемах, 2) в согласных фонемах, 3) в гласных и согласных фонемах слова, 4) в порядке следования фонем, 5) в количественном составе фонем и др.
диалектизмы, отличающиеся от слов литературного языка гласными фонемами, разнородны: они могут различаться качеством фонем (ударных и безударных) и количеством их.
Рассмотрим диалектизмы с расхождением в употреблении гласных фонем под ударением:
А - О
На месте этимологического а, являющегося нормой литературного языка, произносится звук о в личных формах ед. и мн. ч. следующих глаголов (как префиксальных, так и без префиксов; возвратных и невозвратных):
платить: плочу, плотишь, плотит (-т'), плотим, плотитя, плотют (-т);
катить: кочу, котишь, котит (-т'), котим, котитя, котут (-т');
садить: сожу, содишь, содит (-т'), содим, содитя, содут (-т');
свалить: сволю, сволишь, сволит (-т'), сволим, сволитя, сволют (-т');
в страдательных причастиях прошедшего времени, образованных от основ этих глаголов: уплоченыя, прикочен, посожен, сволен и под.;
во мн. ч. имени существительного скамья -скомьи.
Замена ударенного а звуком о в группе глаголов II спряжения, а также во мн. ч. существительных на -а связана, по мнению П. С. Кузнецова, с изменением места ударения в этих грамматических категориях [Борковский, Кузнецов, 1965, 326]. Глаголы типа катить, платить, имевшие некогда в личных формах постоянное ударение на флексии: катишь, катит и т.д., платишь, платит и т.д., под влиянием глаголов с подвижным ударением (носить, ношу, носишь) получают ударение на корневой гласный: катишь, катит и т.д., платишь, платит и т.д.
Во мн. ч. существительного скомьи ударенное о появилось под влиянием форм типа воды.
Это явление - перенос ударения на корневой гласный, - начавшееся, как считает В. Г. Орлова, в западных говорах русского языка до появления в них аканья, на восточной территории, особенно ее южной части, распространялось позднее, в период сложившейся системы неразличения гласных неверхнего подъема в безударных слогах. Именно в этих говорах и «возникало "ложное", с этимологической точки зрения, "прояснение" гласного, постоянно предударного в парадигмах этих глаголов» [Орлова, 1970, 123].
Глаголы с заменой корневого этимологического гласного а на о широко представлены в южнорусских говорах. Они отмечены Е. Ф. Будде, М. Г. Халанским, С. И. Котковым, В. Д. Бондалетовым, Л. М. Орловым., Г. А. Турбиным, А. И. Чижик-Полейко, Э. М. Бравиче-вой и др.
Состав глаголов с ударенным о на месте а различен по говорам. Глаголы плотишь, содишь, котишь являются наиболее распространенными. Об этом свидетельствуют так же данные приводимые Г. А. Касви-ным, В. Г. Орловой, Э. М. Бравичевой.
Что касается глагола валить, то произношение ударенного о вместо а в личных формах (сволю, сволишь..) является характерным для всех мещерских говоров на территории Пензенской обл. [Бахилина, 1957, 264]. То же отностится и к словоформе скомьи.
В говорах, в которых распространены формы плотишь, котишь и др., встречается противоположное явление, так же связанное с переносом ударения на корневой гласный, - мена этимологического о на а: лавишь, лавит (т'), лавим. Такое произношение личных форм глагола ловить зафиксировано Э. М. Бравичевой в с. Канаевке Городищенского района Пензенской обл. Оно характерно для говоров тамбовской мещеры и западной части Рязанской обл. [Бравичева, 1972, 92].
Этимологическое ударенное а после мягких согласных в пензенских говорах звучит в соответствии литературным произношением: напрял бы, намял,
обмяк, пятны. Однако в словах запряг, потряс, клял под ударением может произноситься о: запрёг, потрёс, клёл.
По мнению Р. И. Аванесова, формы запрёг, пот-рес, при акающем вокализме возможны вследствие «прояснения фонемы в сильном положении на основе слабого положения» [Аванесов, 1962, 164]. А. И. Соболевский объяснял их влиянием глагольных форм типа лягу - лёг [Соболевский, 1907].
Такое произношение слов запряг, потряс характерно для южнорусских и восточных среднерусских акающих говоров.
А - Е
В пензенских говорах этимологический а между мягкими согласными под ударением не изменяет своего звучания: грязь, взять и др. Произношение е в этом положении отмечено лишь в словах меч - мяч, опеть - опять.
Замена ударенного а между мягкими согласными звуком е - черта севернорусских говоров. В южнорусском наречии она встречается в ограниченном кругу слов и имеет иное происхождение. Это явление «в одних случаях объясняется возможной слабой уда-ряемостью или безударностью некоторых слов (опеть, петь), в других случаях, возможно образование от иной основы с е, а не а (племенник, от основы племен-; ср. иноплеменник)» [Аванесов, 1949, 55]. В ряде говоров лексикализованные случаи е вместо 'а (я) могут быть связаны с инодиалектным влиянием [Котков, 1951].
Е - И
Древнерусский звук Ъ в пензенских говорах, как в литературном языке и большинстве русских говоров, в ударенном положении реализуется в е: месяц, смех, дело, песни, сено и др. Однако в слове есть (кушать) и личных формах от этого глагола на месте этимологического Ъ произносится и: исть, поисть, съиш, поиш, поист, поим.
Произношение глагола есть с и часто встречается в говорах знающих на месте Ъ особую фонему е (закрытое) или ее вариант и перед мягким согласным [Бромлей, 1949, 34]. В этом случае форма с и - след былой фонетической закономерности.
Слово исть известно в такой огласовке также говорам, не знавшим перехода Ъ в и [Сидоров, 1949, 97]. Академик А. А. Шахматов считал, что и возникло в этом случае «под влиянием предшествующего исконного мягкого согласного^ [Шахматов, 1893, 167]. Е.Ф. Будде, отмечая широкое распространение формы исть в рязанских говорах, объяснял появление и «стремлением различать в звуковом отношении форму 3 л. ед. ч. и форму неопределенного наклонения» [Будде, 1892, 29].
В пензенских говорах звук и в этом слове имеет различное происхождение. Он может являться отражением особого произношения ударенного звука Ъ, который здесь, как вообще в южнорусских говорах, изменился в е в более позднее время. Сохранение Ъ как особого звука в некоторых пензенских говорах подтверждают такие факты, как неодинаковое произношение гласных неверхнего подъема в первом предудар-
ном слоге перед ударенными е из ь и е из Ъ: р[и]мень, д[и]ревня, но н['а]веста, б['а]седа, т['а]лега и др. Н. Б. Бахилина, укакзывая на повсеместное распространение с и слов есть, деверь в мещерских говорах Пензенской области, пишет по этому поводу: «Возможно, что изменение Ъ в е относится к сравнительно недавнему времени, во всяком случае, по типу яканья в тамбовской мещере можно судить, что в то время, когда складывался имеющийся тип яканья, в говоре Ъ и е различались» [Бахилина, 1957, 263].
О различении в говоре звуков е и Ъ свидетельствует отсутствие лабиализации е из Ъ в словах гнезды, ведры, звезды (при сёстры, вёсны и др.).
Также произношение слова есть (поесть) с гласным и в пензенских говорах может быть вызвано взаимовлиянием контактирующих говоров (подробнее об этом см. Бравичева, 1972).
Слово деверь в некоторых говорах Пензенской области произносится с и на месте древнего Ъ - диверь. Появление варианта диверь аналогично рассмотренному в слове есть: в одних случаях - отражение особого произношения звука Ъ, в других - влияние южнорусских говоров.
В иноязычном слове квартира на месте литературного и может (у людей старшего поколения) произноситься е - квартера. Причины появления варианта с е могут быть различными. С одной стороны, это может быть порождение имевшего место в говорах русского языка явления перехода ударного и в е. С другой стороны, возникновение фонематического диалектизма квартёра можно объяснить и другими причинами. В Петровское время это слово могло быть заимствовано как из немецкого языка (Quartier), так и из голландского (kwartier). Немецкое и голландское слова восходят к франц. quartier - «четверть», «четвертая часть чего-л» (в данном случае - «участок, квартал или кварталы, предназначенные для воинского постоя»); отсюда позже развилось знач. «жилище вообще», «помещение» [Черных, 2, 391]. В XVIII в. это слово могло войти во французской огласовке сначала в городское просторечие, а затем в диалекты.
Е - О
В слове пепел на месте ударного е, являющегося нормой литературного языка, произносится о - попел. В общеславянский период существовали обе формы *рере1ъ, *роре1ъ (с неполным удвоением корня) [Черных, 2, 20]).
Ы - О
В речи людей старшего поколения все еще употребительны слова: ноне - ныне, нонче - нынче, нонешний - нынешний. Др.-рус. (с XI в.) и ст.-сл. нынъ : ныня, нынъча : нынъче, нынъчьний, нынъшьний, также нынъшьный, нонъ, (с XIV в.) нонъча, нонъшьний [Срезневский, II, 466, 480]. О.-с. * nyne : * пъпе [Черных, 1, 581].
Безударное положение представлено в основном абсолютным началом слова: анженер, анкубаторский, антиресный (здесь вместо фонемы и употреблена а). В другой позиции замены фонем как в иноязычных
(ббруслёт), так и в русских словах (глыбокий, полюнять и др.) редки.
Различие в количестве фонем сводится к формуле: есть фонема - нет ее. Эта особенность наблюдается в положении абсолютного начала слова. Без начального гласного произносятся слова: алименты --лимёнты, американка —мериканка; эвакуировать --вакуировать, эмалированный - -малированный, оранжевый - -ранжевый, организм - -рганизм, огород --город, огурец - -гурёц, определить - -пределить, именины - -мёнины, именинник - -мёнинник, собственные имена Алексей - -лаксёй, Александр —лександр, Аку-лина - -кулина.
Встречается и иное соотношение: в литературном нет (и не было) фонемы, а в говорах есть (ее появление объясняют стремлением к облегчению произношения): альняной - льняной, аржаной - ржаной, арепей - репей, агорох - горох, игде - где, здесь же упомянем огромадный (вероятно, контаминация огромный и громадный).
Слова с протетическим а (или и) часто наблюдаются в южнорусских говорах. Во многих из них начальный гласный имеет место в большем количестве слов, чем в наших говорах, и может иметь разное происхождение.
В основном, только иноязычные слова в говорах утрачивают один из рядом стоящих гласных; утрата происходит по вполне понятным причинам: русскому языку, как правило, не свойственны сочетания гласных. Примеры таких слов: алхирей, люминевый, рактивный.
Встречаются слова с полногласным сочетанием -ере-, на месте которого в современном русском литературном языке закрепилось неполногласное -ре-: вередить, середа; здесь же упомянем беревно, где наблюдается вторичное полногласие (др.-рус. бьрьвьно [Фасмер, 1, 209]).
«Вставка» гласного наблюдается в таких разных по происхождению словах, как далина, ледина, пашеничный, пасалтырь, пелемени, пешаком, сковорец, сомородина.
Диалектные слова, отличающиеся от литературных согласными фонемами, составляют два четко очерченных типа: отличающиеся качеством согласных фонем - по способу образования, по месту образования, по наличию шума и голоса, по твердости / мягкости, и слова отличающиеся количеством (числом) согласных фонем.
В своем большинстве эти расхождения представляют собой результат действия фонетических закономерностей.
Различия согласных фонем по месту и по способу образования обязаны действию процессов диссимиляции и ассимиляции.
диссимиляции (внутрислоговой и межслоговой) чаще всего подвергаются губные согласные (особенно [м]) и заднеязычный взрывной [к]: анбар -амбар, бонба - бомба, конпания - компания, конпас -компас, ланпа - лампа, ранбуле - рамбулье (порода овец), транбовать - трамбовать, транвай - трамвай,
(вместо губного [м] в положении перед губными же [б, п, в] появляется зубной [н]); дирехтор - директор, дохтор - доктор, прахтика - практика, хто - кто, трахтор - трактор (взрывной [к] перед взрывным же становится фрикативным).
Реже диссимиляции подвергаются другие согласные: песельник - песенник, сотельная - сотенная, сталовер - старовер, ярманка - ярмарка. В словах промзить - пронзить, мравиться - нравиться наблюдается диссимиляция по месту образования (однако, нельзя отрицать в данном случае и явление «гиперкоррекции»).
Некоторые фонематические диалектизмы в пензенских говорах характеризуются наличием согласных, по месту образования таких же, как и в словах литературного языка, но отличающихся по способу образования.
Таковы, например, слова различающиеся сонорными переднеязычными р - л (дрожащий - смычно-проходной, боковой): колидор - коридор, пролубь -прорубь, сталовер - старовер; н - л (смычно-проходной, носовой - смычно-проходной, боковой): песельник -песенник, сотельная - сотенная; стебни - стебли; заднеязычными согласными х - к, один из которых фрикативный, другой - взрывной: паска - пасха, перехрестить -перекрестить, коронить - хоронить, покороны - похороны, прокладно - прохладно, карактер - характер, клев -хлев, коровод - хоровод; слова, различающиеся глухими губными согласными ф - п: плакон - флакон, шкап -шкаф, флинтус - плинтус.
Сфера возникновения и употребления названных и им подобных фонематических диалектизмов весьма определённа: это в большинстве своем иноязычные слова, фонетическое освоение которых идет, как правило, сложным путем.
Причины возникновения большинства названных фонематических диалектизмов поддаются объяснению. Нет сомнения в том, что слова, фонемный состав которых содержит ф, являются по происхождению иноязычными. Замену ф говоры пытаются найти в фонемах, сходных с ф или по месту образования (п), или по способу образования (х).
В слове свитиль - фитиль произошла замена фонемы ф сочетанием св (вероятно, под влиянием глагола «светить»).
Диалектное приспособление иноязычных слов, содержащих в разных слогах слова р, вызывает появление образований с заменой одного из р звуком [л], поскольку такие сочетания дрожащих [р] несвойственны диалектным словам [Аванесов, 1949, 193]. Названные фонетические закономерности (как это нередко наблюдается в языке) сопровождаются явлением от противного, что привело к появлению таких фонематических диалектизмов, как флинтус.
Причины появления фонематических диалектизмов с соотношением согласных фонем х - к неясны, хотя точно такое же явление наблюдалось во многих говорах русского языка.
Лексемы обчество - общество, обчий - общий, помочь - помощь, сообчить - сообщить отражают фо-
нетическое соответствие, существовавшее между русской и старославянской огласовкой слова.
В словах дамно - давно, мнук - внук, мнучка -внучка, наблюдается ассимиляция по способу образования, а также наличию шума и голоса. Обратный процесс произошел в слове гувно - гумно (вероятно, под действием «гиперкоррекции»).
Ассимиляция по месту образования отмечена в слове пупон - купон.
В слове антобус - автобус изменению подверглась иноязычная фонема ф (ассимиляция по месту образования и диссимиляция по наличию шума и голоса + изменения в способе образования).
В словах пинжак - пиджак, кажный - каждый наблюдается частичная ассимиляция по способу образования (помимо смычки в артикуляции звука появляется щель, он становится смычно-проходным, носовым), а также диссимиляция по наличию шума и голоса (звук был шумным-звонким, а стал сонорным).
В словах потребовать - попробовать, проговать -пробовать диссимиляция по месту образования.
В слове сварьба - свадьба диссимиляция по способу образования и по наличию шума и голоса.
В пензенских говорах представлены фонематические диалектизмы с различием согласных по наличию шума и голоса. Здесь участвуют все согласные русского языка, соотносительные по данному признаку.
П - Б: апорт - аборт, бломба - пломба;
В - Ф: асвальтированный - асфальтированный;
Д - Т: аромадный - ароматный, громатный -громадный;
С - З: бузы - бусы, пензия - пенсия;
Г - К: горшун - коршун, рагушка - ракушка, глубника - клубника.
Различие согласных по твердости/мягкости представлено значительным количеством примеров. В одних случаях названное различие не сопровождается другими дополнительными различиями: пасьпорт - паспорт, комарь - комар, плись - плис, обрязчик - образчик, подниз - поднизь, пакла - пакля, раскорачиться - раскорячиться, свёкорь - свёкор. В других - сопровождается различием последующих гласных: вышня - вишня, грыб - гриб, кувет - кювет, панахида - панихида, перенёк - паренёк, постричь -постричь, рашато - решето, позавтрикать - позавтракать, помадор - помидор, рысковый - рисковый, крычать - кричать, скрыпеть - скрипеть, скыпятить -вскипятить, кыслай - кислый, кыфир - кефир, хытрость - хитрость. В слове робёнок (лит. ребёнок) сохранился древнерусский корень роб-. Русск. *реб-получено из *роб- в результате стар. ассимиляции гласных [Фасмер, 3, 453].
Причина отвердения р в русских говорах не выяснена; имеются разные точки зрения на природу этого явления. Так, по мнению Н. Н. Дурново, отвердение р вызвано влиянием предшествующих г, к, ст [Дурново, 1924, 175]; Л.Э. Калнынь усматривает исходный момент в изменении и в ы [Калнынь, 1956, 162].
Слова с сочетаниями сонорный р и задненебный г или к, восходящие к древнерусским сочетаниям
рь + г, к, в пензенских говорах произносятся как и в литературном языке - с твердым р: зеркало, верх, сумерки и др. Однако лексемы верх, кочерга, четверг, церковь произносятся как с твердым, так и с мягким согласным: верх и ве[р']х, кочерга и коче[р']га', четвёрг и четве[р']к, церква и це[р']ква.
Произношение этих слов с мягким р отражает былую фонетическую закономерность. «...В великорусском наречии есть ряд слов, где гласного после плавного уже нет,. остался от него след в виде плавного: верьх, церьковь, четверьг...», - пишет А. И. Соболевский, связывая мягкость р с явлением второго полногласия [Соболевский, 1907, 28]. По мнению А. А. Потебни, в словах этого типа ь, изменяясь в е (вьрбы), смягчил следующий р - «память об этом смягчении обнаруживается в удержании е [Потебня, 1865, 66-67].
В пензенских говорах отмечено значительное число слов, отличающихся от литературных не качеством согласных фонем, а их количеством. Это различие обычно выражено соотношением согласный / ноль звука.
Большая часть диалектизмов данного вида является отражением различных фонетических закономерностей, имевших место в говорах. Одной из таких фонетических закономерностей было появление про-тетического в перед лабиализованными о и у. Закрепление протетического в в узком круге слов привело к возникновению следующих диалектизмов: воспа -оспа, вострый - острый, возеро - озеро, вужас - ужас, вучиться - учиться.
Другим фонетическим явлением, известным во многих говорах, была утрата интервокального в (реже б) в положении между лабиализованными о и у или между другими гласными и у. Это явление, закрепившись в отдельных словах, создало фонематические диалектизмы: баушка - бабушка, деушка - девушка, короушка - коровушка.
Противоположным рассмотренной фонетической черте было появление «вторичного интервокального в» (по терминологии Р. И. Аванесова), возникшего в положении между гласными, один из которых лабиализованный. Это явление было известно многим говорам и оставило след в некоторых словах: павук, павутина, а также простор. какаво.
Выпадение согласного (диереза) наблюдается в следующих словах: ботать - болтать, горть -горсть, поволить - позволить, помать - поймать, потонать - постонать, поторониться - посторониться, потращать - постращать, рематизм - ревматизм, сегда - всегда.
Выпадение целого слога: седня - сегодня.
В некоторых словах на конце слова после с или н появился звук [т]: адрест - адрес, безмент - безмен, крант - кран, плант - план.
В слове паперь - паперть наблюдается отпадение конечного согласного т.
Вставка согласного в середине слова чаще наблюдается в исконно русских словах: ндрав - нрав, ндравиться - нравиться, очкнуться - очнуться,
поздоровкаться - поздороваться. Реже - в заимствованных: кумпол - купол.
В некоторых случаях вставка согласного произошла не без влияния народной этимологии: райдуга -радуга, подструнивать - подтрунивать.
различия в области гласных и согласных фонем отмечены у многосложных слов иноязычного происхождения. Эти слова отражают существующую в говорах тенденцию к сокращению слогов с четырех -шести до двух - трех: ветенар - ветеринар, беркулез -туберкулез, лаботория, балатория - лаборатория, рубероль - рубероид.
В русских словах это явление в пензенских говорах, как правило, не наблюдается, за исключением слова жевика - ежевика.
Слова, отличающиеся от литературных порядком следования фонем (это преимущественно слова иноязычные), занимают особое место среди разновидностей фонематических диалектизмов: барковать -браковать, бахмора - бахрома, гамазин - магазин, калбук - каблук, крутка - куртка, метлешиться -мельтешиться, мильгуза - мелюзга, надобекурить -набедокурить, протяной - портяной,разоврать - разорвать, размолеть - разомлеть, уваль - вуаль, ранвый -равный, карахтер - характер, гнила - глина, склизко -скользко, бережая - жерёбая (о кобыле), ведмедь - медведь, кодочик - кочедык, вежемельник - можжевельник. Возникновение большинства приведенных слов объясняется действием явления метатезы, наблюдаемого обычно при освоении иноязычных слов, звуковая оболочка которых противоречит или не соответствует особенностям сочетания звуков русского языка. В слове болоко (лит. «облако» заимств. из цслав.) сохранилось полногласное -оло- (др.-русск. оболокъ из *оЬ-уо1кь от волоку, влеку) [Фасмер, 1, 105].
Таким образом, проведенный анализ показал, как бы ни было индивидуально изменение звуковой оболочки некоторых слов, в большинстве случаев фонетические видоизменения слов представляют собой отражение существовавшего в диалекте фонетического или иного явления. Отсюда - можно судить о фонетических и иных закономерностях, не существующих ныне и принадлежащих далекому или недавнему прошлому языка.
список литературы
1. Аванесов Р. И. Очерки русской диалектологии. М., 1949.
2. Бахилина Н. Б. Мещерские говоры на территории Пензенской обл. // Труды Института языкознания. М., 1957. Т. 7.
3. Бондалетов В. Д. А. Н. Гвоздев и лингвогеография пензенского края. Самара: Изд-во СамГПУ, 1997.
4. Бондалетов В. Д. Говор села Самовольно-Иванов-ки Алексеевского района Куйбышевской обл. Дисс... канд. филол. наук. Куйбышев, 1951.
5. Борковский В. И., Кузнецов П. С. Историческая грамматика русского языка. М., 1965.
6. Бравичева Э. М. Лексикализация некоторых фонетических диалектизмов в говорах села Канаевки Пензен-
ской области // Лексика и словообразование русского языка. Пенза, 1972.
7. Бромлей С. В. Наблюдение над ударяемыми гласными // Бюллетень диалектологического сектора ИРЯ. Вып. 5. М.-Л., 1949.
8. Будде Е. Ф. К диалектологии великорусских наречий. Исследование особенностей рязанского говора. Варшава, 1892.
9. Вопросы теории лингвистической географии / Под ред. Р.И. Авнесова. М.: АНССР, 1962.
10. Дурново Н. Н. Очерки истории русского языка. М., 1924.
11. Калнынь Л. Э. Развитие категории твердости и мягкости согласных в русском языке. М., 1956.
12. Котков С. И. Говоры Орловской обл. со стороны их вокализма // Ученые записки Орловского пединститута. 1951. Т. 5. Вып. 2.
13. Захарова К. Ф., Орлова В. Г. , Сологуб А. И. , Строганова Т. Ю. Образование севернорусского наречия и среднерусских говоров. М., АНСССР, 1970.
14. Орлов Л. М. Фонетика волгоградских говоров // Исследования и статьи по русскому языку. 1969. Вып. 2.
15. Потебня А. А. О звуковых особенностях русских наречий // Филологические записки. 1865. Вып. 1. С. 66-67.
16. Сидоров В. Н. Наблюдения над языком одного из говоров рязанской мещеры // МИРД. т. I. М.-Л., 1949.
17. Соболевский А. И. Лекции по истории русского языка. М., 1907.
18. Сороколетов Ф. П. Диалектная лексика в ее отношении к словарному составу общенародного языка // Слово в русских народных говорах. Л., 1968.
19. Турбин Г. А. Говор тамбовских переселенцев в Челябинской обл. // ученые записки челябинского пединститута. 1956. Т. II. Вып. I.
20. Филин Ф. П. Проект «Словаря русских народных говоров». М.-Л.: АНСССР, 1961.
21. Халанский М. Г. Черты народного говора Щигровс-кого уезда Курской губ. // Русский филологический вестник. 1879. Т. I. № 2.
22. Чижик-Полейко А. И. Говор с. Николаевки Гриба-новского района Воронежской обл. // Материалы по изучению южнорусских говоров и памятников письменности. Воронеж, 1964.
23. Шахматов А. А. Исследования в области русской фонетики. Варшава, 1893.
24. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. В 3 т. Петербург, 1893, 1902, 1912.
25. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. М.: Прогресс, 1986-1987.
26. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. В 2 т. М., 1999.