CC BY
134
Sergey Vadimovich Yakunin,
Doctor of Economics,
professor of the department of banking, money and credit, Saratov socio-economic institute (branch) of Plekhanov Russian University of Economics
Alla Viktorovna Yakunina,
Doctor of Economics,
professor of the department of finance,
Saratov socio-economic institute (branch)
of Plekhanov Russian University of Economics
Yulia Vyacheslavovna Semernina,
Doctor of Economics,
professor of the department of finance,
Saratov socio-economic institute (branch)
of Plekhanov Russian University of Economics
УДК 336.71
Сергей Вадимович Якунин,
доктор экономических наук, профессор кафедры банковского дела, денег и кредита, Саратовский социально-экономический институт (филиал)
РЭУ им. Г.В. Плеханова
ysw@yandex.ru
Алла Викторовна Якунина,
доктор экономических наук, профессор кафедры финансов, Саратовский социально-экономический институт (филиал)
РЭУ им. Г.В. Плеханова
^¿вф alla.yackunina@yandex.ru
Юлия Вячеславовна Семернина,
доктор экономических наук, профессор кафедры финансов, Саратовский социально-экономический институт (филиал)
РЭУ им. Г.В. Плеханова
<£> ysemernina@yandex.ru
ФИНАНСОВОЕ ПОСРЕДНИЧЕСТВО БАНКОВ В ЦИФРОВУЮ ЭПОХУ
В статье обосновывается, что цифровизация выводит банковское посредничество на новый уровень. Снижение транс-акционных издержек вследствие развития цифровых технологий только увеличивает потребность в финансовых посреднических услугах. Доказывается, что обладание банками массивом накопленной информации дает им дополнительные преимущества от сочетания их традиционной деятельности с другими видами деятельности на финансовом рынке. Небывалый толчок развитию банковского посредничества дает распространение бизнес-моделей на основе цифровых платформ. Выдвигается тезис о том, что специфика российского банковского сектора обусловливает такие последствия цифровизации, как повышение интенсивности конкуренции и дальнейшее усиление концентрации банковского рынка.
Ключевые слова: финансовое посредничество, банки, цифровизация, финансовый рынок, маркетплейс.
FINANCIAL INTERMEDIATION OF BANKS IN THE DIGITAL ERA
The article argues that digitalization takes banking intermediation to a new level. Reducing transaction costs due to the development of digital technology only boosts the demand for financial intermediation services. It is argued that accumulation and storage of data by banks gives them additional advantages from combining their traditional activities with other services in the financial market. The authors show that proliferation of business models based on digital platforms provides an unprecedented impetus to the development of banking intermediation. It is stated that digitalization of the Russian banking sector causes such effects as increasing the intensity of competition and further concentration of the banking market.
Keywords: financial intermediation, banks, digitalization, financial market, marketplace.
За последнее десятилетие финансовые рынки претерпели многочисленные изменения, обусловленные глобализацией мировой экономики, последствиями мирового финансового кризиса 2007 г. и в первую очередь ужесточением мер регулирования и ответным бурным ростом деятельности финтех-компаний. Результатом данных изменений стало формирование нового финансового рынка как в рамках отдельно взятых стран, так и мирового финансового рынка в целом. Довольно часто при этом выдвигается тезис о том, что цифровые технологии выбивают почву из-под традиционных финансовых посредников, прежде всего банков, делая их ненужными.
Степень значимости различных направлений банковской деятельности существенно отличалась в разных странах в разное время, однако банки
всегда оставались необходимой частью финансовой системы [13]. Важно понять, какую роль играют банки на эволюционировавшем финансовом рынке, так как они предоставляют услуги, которые сложно ассоциировать с финансовым рынком в его классическом понимании, а также насколько изменения в деятельности банков согласуются с существующей теорией финансового посредничества. Под финансовым посредничеством банка нами понимается любая деятельность на рынке (как связанная с трансформацией активов, так и без таковой), в результате которой осуществляется соединение кредиторов с заемщиками или сберегателей с инвесторами [10].
Одной из главных причин возникновения посредников, в том числе и финансовых, традиционно считалось наличие высоких трансакционных
122 ♦-
Вестник СГСЭУ. 2019. № 2 (76) -♦
издержек. За определенное вознаграждение посредник снижает затраты контрагентов на совершение сделки, создавая условия для развития торговли. Цифровые технологии часто ведут к снижению затрат, которые в иных условиях могут ограничивать экономическую активность [15]. Некоторые типы затрат падают существенно и практически приближаются к нулю. К таковым относятся:
- затраты на поиск, что увеличивает потенциальные возможности и качество поиска;
- затраты на репликацию, ведь цифровые товары могут быть воспроизведены с нулевой стоимостью, и, значит, они часто не конкурируют за ресурсы;
- транспортные расходы, так как стоимость транспортировки цифровых товаров и информации стремится к нулю, понижая значимость географического расстояния между контрагентами;
- издержки отслеживания (наблюдения), поскольку цифровые технологии позволяют легко отслеживать поведение любого человека;
- затраты на верификацию, так как цифровые технологии могут упростить проверку репутации и надежности любого человека, фирмы или организации.
Как видим, из пяти перечисленных типов затрат четыре относятся как раз к трансакционным. Тогда что же создает почву для существования и развития финансового посредничества в цифровую эпоху?
В этой связи среди разных теоретических подходов к пониманию роли банка [10] особого внимания, на наш взгляд, заслуживает интерпретация информационного подхода, предложенная Дж. Бойдом и Э. Прескоттом [14]. В их модели финансовый посредник взаимодействует со множеством заемщиков и вкладчиков, сталкивается с информационной асимметрией до заключения контракта (ситуация негативного отбора) и одновременно с необходимостью производства дополнительной информации (проведение оценки инвестиционных проектов) после заключения контракта. Эффективное использование этих двух информационных источников, по мнению Бойда и Прескотта, возможно при формировании посреднической коалиции -объединения агентов, которые совместно оценивают проекты фирм, не являющихся членами коалиции, инвестируют средства в те из них, которые получают хорошую оценку, и делят между собой получаемые от этого доходы. Авторы демонстрируют, что через создание посреднических коалиций одновременно разрешается проблема первоначального негативного отбора проектов и осуществляется производство полезной информации о заемщиках и их проектах, отбираемых для инвестирования. Данная информационная теория позволяет объяснить, как накопление большого объема данных о своих клиентах позволяет банку переходить на новый тип взаимоотношений с клиентом.
Цифровая революция существенно снизила стоимость информации и уменьшила информационную асимметрию. Однако это не ликвидировало потребности в посреднических услугах. Банки, как финансовые посредники, накопили огромные мас-
сивы информации, которую могут использовать для предложения клиентам востребованных продуктов и управления рисками, возникающими на финансовом рынке. Особую роль финансовые посредники стали играть в процессах оптимизации информационного обмена в прикладных сферах, например в логистике и цепях поставок [9].
Финансовые посредники не просто перемещают денежные средства и ценные бумаги между своими клиентами, но фактически создают новые финансовые продукты [1]. Поскольку банки выступают крупнейшими финансовыми посредниками, постольку под их функцией в современном мире необходимо подразумевать не только перераспределение финансовых ресурсов, но и деятельность по созданию новых продуктов на финансовых рынках. Это дает возможность:
- еще в большей степени снижать трансакцион-ные издержки за счет получения синергетического эффекта от комбинирования разных видов деятельности в рамках одного финансового продукта;
- распределять риск среди различных участников финансового рынка, что в современных условиях становится одной из главных функций финансовых посредников;
- добиваться таких свойств новых продуктов, которые ранее были недоступны для клиентов банка, в частности снижения риска при данном уровне доходности.
Развитие цифровых технологий только расширило потенциально доступный для банков диапазон продуктов. Это помогает объяснить, почему снижение трансакционных издержек, которые ранее были основной причиной обращения к финансовым посредникам, только увеличивает потребность в финансовых посреднических услугах. Мы считаем, что обладание банками громадным массивом информации повышает значимость финансового посредничества в целом и дает банкам дополнительные преимущества от сочетания их традиционной деятельности с другими видами деятельности на финансовом рынке. При этом продолжают существовать и развиваться все типы взаимоотношений между клиентом и банком [11]:
- партнерский тип, при котором банк оказывает клиенту услуги, в которых заинтересован как банк, так и клиент, разделяя при этом риски и прибыль с клиентом;
- клиентский тип, когда банк, ориентируясь на те услуги, в которых заинтересован прежде всего клиент, берет на себя риски и гарантирует возврат средств клиенту и выплату дохода;
- посреднический тип, предполагающий, что банк выступает в качестве посредника, гарантирующего клиенту исполнение операции, а риски по ней берет на себя клиент.
Зарубежные исследователи функционирования банковского рынка [19] отмечают, что традиционная модель вертикально интегрированной банковской отрасли, скорее всего, подходит к концу своей кривой роста. Этот переход уже осуществляется на некоторых рынках, например в Китае, где
появившаяся одиннадцать лет назад Alipay уже имеет полмиллиарда клиентов и обрабатывает около 175 млн трансакций в день, затмевая PayPal и быстро догоняя традиционных игроков отрасли. За пределами рынков, подобных китайскому, для большинства розничных и коммерческих банков драматические перемены еще только обозначились на горизонте. В США, например, «сквозные» цифровые продажи все еще находятся на низком уровне и пока ограничена миграция стоимости в финтех-сектор. Это означает, что на большинстве развитых рынков у традиционных банков остается возможность оптимизировать свою текущую бизнес-модель для подготовки к решающему скачку к следующей модели.
Особый интерес развития банковского бизнеса в настоящее время вызывает такое направление, как создание и развитие маркетплейсов - платформ для совершения сделок с финансовыми организациями с использованием информационных технологий. Хотя базовая концепция платформы не нова, цифровизация сделала создание, масштабирование и доступ к платформам гораздо проще и дешевле. Как подчеркивает Б. Джулиен [16], существуют две основные причины, по которым цифровые рынки порождают платформы. Во-первых, платформы облегчают заключение сделок, поскольку создают условия для формирования эффективных совпадений (пар «продавец - покупатель»). Во-вторых, платформы повышают эффективность торговли за счет снижения затрат на поиск. В результате компании, работающие с использованием платформ, стремительно развиваются в широком спектре отраслей: например, Uber - в транспортной сфере, Airbnb - в сфере отельного бизнеса, Amazon - в розничной торговле, а YouTube и Facebook - в медиа, поддерживаемых рекламой. Внедрение открытых API-интерфейсов и открытых банковских платформ полностью меняет форму предоставления финансовых услуг, по сути открывая новую эру для банков и их клиентов [17].
Согласно Паркеру и Ван Алстайну [18], помимо производителей и потребителей, платформа предполагает наличие одного или нескольких спонсоров (контролирующих, кто является участником, и решающих вопросы, касающиеся интеллектуальной собственности) и одного или нескольких провайдеров (предоставляющих интерфейс). Как провайдеры, так и спонсоры играют важную роль в управлении открытостью платформы, а конкретный способ их взаимодействия позволил выделить четыре типа моделей платформ (бизнес-модели) [17]:
1. Собственная (проприетарная) платформа (один спонсор, один провайдер). Это закрытая платформа, в которой спонсор имеет полный контроль над провайдером. В сфере финансовых услуг проприетарные платформы используют открытые API-интерфейсы, чтобы сделать данные доступными для разработчиков и предложить готовые продукты клиентам (как B2B, так и B2C). Банки предоставляют разработчикам доступ к своим «песочницам», что позволяет тем экспериментировать, а
затем выводить готовые продукты на рынок. Например, API_Market (провайдер) - это «песочница», созданная испанским банком BBVA (спонсором), который использует открытые API, чтобы позволить сторонним разработчикам свободно экспериментировать, ограничивая доступ к производственной среде.
2. Платформа совместного предприятия (много спонсоров, один провайдер). Здесь несколько спонсоров совместно создают и управляют единым интерфейсом. Хотя эта модель встречается редко в сфере финансовых услуг, ее можно наблюдать в инициативах CAPS-рынка. CAPS был сформирован рядом участников банковской и рыночной инфраструктуры для установления стандарта для PSD2 (удаленной идентификации клиента), а также открытых API. Это стимулирует финтех-компании и сторонние организации использовать платформу для разработки новых продуктов и бизнес-предложений.
3. Лицензионная платформа (один спонсор, много провайдеров). Этот вид платформы усиливает сетевые эффекты благодаря использованию различных провайдеров. Например, Solaris Bank предлагает банковскую платформу «белого ярлыка» как для финансовых организаций (banqUP и Cashlink), так и для небанковских организаций (AutoScout24). Он позиционирует себя как одну из первых банковских платформ, которую небанковские организации могут использовать для управления банковскими продуктами по своей лицензии. Fidor-банк является еще одним примером банка, работающего через лицензионную платформу.
4. Общая платформа (много спонсоров, много провайдеров). В этом случае ни одна сторона не контролирует процесс разработки, и могут присутствовать несколько провайдеров. На сегодняшний день ни одного примера этой модели не было отмечено в банковской сфере.
В отечественной практике действуют платформы с участием банков. Преимущественно это собственные платформы кредитных организаций, привлекающих и размещающих средства. В первую очередь это сайты банков, предлагающих в режиме онлайн заключить предварительное соглашение о размещение средств, получении кредита, покупке валюты по фиксированному курсу. Нередко затем клиент должен обратиться в офис банка для завершения операции. Примером банка, который все банковские операции осуществляет дистанционно, служит «Тинькофф банк».
Использование платформ для совершения операций в режиме удаленного доступа развивается в России на рынке краундлендинга. Так, «Альфа-Банк» предлагает клиентам воспользоваться услугой «Альфа Поток», представляющей собой автоматизированный онлайн-сервис, позволяющий физическим лицам вкладывать деньги и кредитовать малый бизнес [2]. Собственную платформу краундлендинга, работающую через мобильное приложение «Сбербанк Онлайн», в 2019 г. планирует запустить Сбербанк.
124 ♦-
Вестник СГСЭУ. 2019. № 2 (76) -♦
Интересен опыт маркетплейса Всероссийского банковского центра (ВБЦ), позиционирующего себя как первый маркетплейс в России [5]. За два года компания проделала путь от монопродуктового сервиса по банковским гарантиям до полноценного маркетплейса, при этом сфокусировав свою деятельность на финансовых продуктах для исполнителей государственного заказа. Маркетплейс ВБЦ констатирует, что уже более 20 банков оцифровали и выложили свои продукты на «полки» данного супермаркета, а клиенты совершили свыше 100 000 сделок - от получения электронной подписи и открытия расчетного счета до получения банковских гарантий, лизинга и кредитов.
Таким образом, развитие бизнес-моделей на основе цифровых платформ дает небывалый толчок развитию банковского посредничества. Сегодня трудно очертить даже примерные границы, в рамках которых банки будут осуществлять операции через 5-10 лет.
Пожалуй, наиболее масштабным является инициированный в 2017 г. Банком России проект «Маркетплейс» [4]. Цель проекта заключается в организации системы дистанционной розничной дистрибуции финансовых продуктов (услуг) и регистрации финансовых сделок. При этом пользователи получат круглосуточный дистанционный доступ к финансовым услугам и широкую линейку финансовых продуктов. Продуктовый ассортимент будет включать банковские вклады, государственные и корпоративные облигации, паи паевых инвестиционных фондов (ПИФ), ОСАГО и ипотечные кредиты. В перспективе он может быть расширен за счет иных кредитных, страховых, инвестиционных и прочих финансовых продуктов. В 2019 г. планируется запуск «Маркетплейс 1.0» по вкладам, облигациям и паям ПИФ; в 2020 г. должен быть запущен «Маркетплейс 2.0» по остальным продуктам и сервисам (ОСАГО, ипотека). Параллельно разрабатывается закон о маркетплейсе, который предполагается принять весной 2019 г.
На процесс цифровизации отечественной банковской системы не могут не повлиять специфические условия, в которых сегодня действуют кредитные организации, прежде всего сложившаяся структура российского банковского рынка. Характерной чертой российской банковской системы является доминирование банков с государственным участием. В последние годы отечественная банковская система подверглась преобразованиям, фактически приведшим к ее огосударствлению. После введения нового механизма санации банков доля государства составляет около 80%.
При этом конкуренция между банками с государственным участием ужесточается [12]. Этому, в частности, способствует вхождение ряда банков в санкционный список и перспективы его расширения, так как привлечение зарубежного капитала для данных банков становится затруднительным, и они усиливают борьбу за ресурсы на внутреннем рынке. Поскольку при прочих равных условиях «государственным» банкам легче получить доступ к более дешевому фондированию, конкуренция за ресурсы среди частных банков ужесточается еще больше. Все это ведет к снижению маржинальности кредитования как юридических, так и физических лиц и заставляет банковский сектор развивать продукты, приносящие комиссионный доход и тем самым поддерживающие прибыльность и устойчивость банков.
Об изменениях структуры доходов отечественного банковского сектора свидетельствуют статистические данные. Происходит постепенное сокращение процентных выплат в источниках поступлений банков (таблица).
Показатель отношения чистого процентного дохода к кредитному портфелю банков за 20142018 гг. сократился с 4,86 до 4,38%. При этом отношение чистых комиссионных доходов к кредитам за этот период, напротив, выросло с 1,39 до 1,61%. По оценкам экспертов, за 2018 г. чистый процентный доход российского банковского сектора вырос примерно на 10% (до 2,86 трлн руб.), а чистый комиссионный доход - на 18% (до 1,05 трлн руб.). Комиссионные доходы по итогам 2018 г. приблизились к 37% от величины процентных доходов, хотя в 2014 г. составляли менее 30% [8].
Согласно промежуточной отчетности крупнейших российских банков по МСФО, в структуре комиссионных доходов большая часть (50-90%) приходится на РКО и операции по картам. В последние два года эта доля остается стабильной, прежде всего за счет жесткой конкуренции в этих сегментах рынка. Вместе с тем доля агентского вознаграждения, в том числе от продажи страховых продуктов, постепенно растет и в ряде банков достигает 25-30% от всех комиссионных доходов. Увеличивается и доля валютообменных операций и брокерских услуг, на них может приходиться до 10%. Это позволяет говорить о понимании банками существующих рисков и стремлении их минимизировать путем диверсификации источников прибыли.
Диверсификация заставляет банки выходить с услугами и продуктами в новые, нетрадиционные для них ниши рынка, что беспрецедентно упрощается при использовании цифровых технологий.
Динамика соотношения процентных и комиссионных доходов в российском банковском секторе
Показатель 2018 2015 2016 2017 2018
Чистые процентные доходы по отношению к кредитам, % 4,86 3,67 4,77 4,46 4,38
Чистые комиссионные доходы по отношению к кредитам, % 1,39 1,34 1,53 1,52 1,61
Источник: составлено по [8].
Банки начинают создавать всевозможные маркет-плейсы по продаже не только финансовых услуг, но услуг и товаров своих партнеров, не связанных с банковским или инвестиционным бизнесом. Так, в августе 2017 г. Сбербанк объявил об открытии совместного с «Яндекс» предприятия - маркетплей-са «Беру» на базе «Яндекс Маркета». «Беру» направлен на то, чтобы помочь быстро и качественно найти и купить подходящий товар по выгодной цене среди большого ассортимента товаров [6]. Обе компании вложили в равных долях 60 млрд руб. на развитие интернет-торговли.
Как видим, банки стремятся войти в те отрасли и сегменты, которые имеют доступ или уже владеют большими массивами данных о клиентах. В дальнейшем это позволит им более четко представлять потребности людей, в том числе для развития банковских услуг. Цифровые процессы позволяют в автоматическом режиме обрабатывать большой объем данных, оценивать риск и быстро принимать решения. В результате продажа комиссионных и партнерских продуктов выходит на новый уровень и позволяет в несколько раз увеличивать масштаб бизнеса при одновременном сокращении издержек.
Следует обозначить ряд факторов, обусловливающих преимущества крупных отечественных банков в процессе цифровизации:
- согласно результатам исследований, проводимых IBM, лишь немногие клиенты согласны доверить свои сбережения неизвестной интернет-компании, соответственно, если у цифрового банка нет сильного «материнского» бренда, то он испытывает трудности с привлечением клиентов [3];
- хотя внедрение программ по обработке большого массива данных способствует получению банками дополнительных преимуществ, бюджет проекта по внедрению big data в банке для ограниченного числа задач (например, скоринга) составляет 500-1000 тыс. долл. [7], т.е. доступен только крупнейшим банкам;
- технологии существенно сократили издержки масштабирования, поэтому крупнейшие банки имеют возможность занимать выжидательную позицию и наблюдать за результатами стартапов более мелких игроков, которые и несут риски убытков в случае неудачного проекта (при этом и удачный проект небольшого банка «обречен» на убыток, так как наличие огромных финансовых ресурсов позволяет крупнейшим корпорациям произвести его копирование, осуществляя жесткий демпинг и переманивая клиентов).
Таким образом, цифровизация не снижает роли банков как финансовых посредников, а выводит
банковское посредничество на новый уровень. Развитие цифровых технологий способствует повышению интенсивности конкуренции и, вероятно, дальнейшему усилению концентрации банковского рынка. Некоторые кредитные организации могут не выдержать конкурентного давления, в то время как другие получат доступ к новым рынкам, а также возможность действовать в гораздо более широких масштабах.
1. Бригхэм Ю., Эрхардт М. Финансовый менеджмент. 10-е изд. СПб.: Питер, 2005.
2. Как инвестировать в «Альфа Поток». URL: https:// alfa-potok.com/
3. Нуриденулы М. IBM предложил классификацию цифровых банков. URL: http://www.forbes.ru/biznes/371421-ibm-predlozhil-novuyu-klassifikaciyu-cifrovyh-bankov.
4. Официальный сайт Банка России. URL: https://www. cbr.ru/finmarket/market_place/
5. Официальный сайт Всероссийского банковского центра. URL: https://vbankcenter.ru
6. Официальный сайт Маркетплейса Беру. URL: https:// beru.ru.
7. Сколько стоит Big Data? URL: http://www.cnews.ru/ articles/skolko_stoit_big_data.
8. Солдатских В. Комиссии в расширенном составе. Банки развивают некредитный бизнес // Коммерсант. 2019. 15 февр. № 28. С. 10. URL: https://www.kommersant.ru/doc/ 3883577.
9. Трегубое В.Н. Информационное пространство логистического кластера: теория и методология формирования на основе облачных технологий: монография / В.Н. Трегу-бов, М.А. Каткова. Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2018.
10. Якунин С.В. Генезис теоретических подходов к пониманию роли банков на рынке ценных бумаг // Финансы и кредит. 2010. № 40 (424). С. 30-39.
11. Якунин С.В. Особенности развития микрокредитования // Финансы и кредит. 2012. № 32 (512). С. 45-52.
12. Якунин С.В. Структура банковского сектора России: вчера, сегодня, завтра // Современная конкуренция. 2018. Т. 12. № 6 (72). С. 79-89.
13. Allen F., Carletti E. The Roles of Banks in Financial Systems. University of Pennsylvania and University ofFrankfurt and CFS. March 21, 2008.
14. Boyd J.H., PrescottE.C. Financial Intermediary Coalitions // Journal of Economic Theory. 1986. Vol. 38. P. 211-232.
15. Goldfarb A., Tucker C. Dgital Economics. National Du-reau of Economic Research // Working Paper. 2017. No. 23684. August. URL: http://www.nber.org/papers/w23684.
16. Jullien B. Oxford Handbook of the Digital Economy. Oxford University Press, 2012. Р. 161-185.
17. Open Platform Banking: A New Era. 2017. URL: www. accenture.com/OpenPlatformBanking.
18. Parker G., Van Alstyne M. Platform Strategy & Open Business Models. 2013. URL: http://ebusiness.mit.edu/platform/ agenda/slides/5%20Platforms%20 Transitions.pdf.
19. Winning in the Digital Economy. 2017. URL: https:// www.accenture.com/us-en/insight-banking-winning-digital-economy.
