CC BY
111
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ и клинифчуенсдкадммне1дилцьиная ТОМ 1, № 2
ФАКТОРЫ РИСКА ПРЕЖДЕВРЕМЕННОГО РАЗРЫВА ПЛОДНЫХ ОБОЛОЧЕК У ЖЕНЩИН С ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫМИ РОДАМИ В КЕМЕРОВСКОЙ ОБЛАСТИ
АРТЫМУК Н.В., ЕЛИЗАРОВА Н.Н.
ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Минздрава России, Кемерово, Россия
ORIGINAL ARTICLE
RISK FACTORS OF PREMATURE RUPTURE OF MEMBRANES IN WOMEN WITH PRETERM BIRTH IN THE KEMEROVO REGION
NATALIA V. ARTYMUK, NATALIA N. ELIZAROVA
Kemerovo State Medical University (22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056), Russian Federation
Резюме
Цель. Выявить факторы риска преждевременного разрыва плодных оболочек при недоношенной беременности у женщин Кемеровской области.
Материалы и методы. Проанализированы данные историй родов и карт наблюдения беременных. I группу составили женщины с преждевременным разрывом плодных оболочек в сроке 22-36,6 недель (п=227); II группу - женщины со срочными родами и своевременным разрывом плодных оболочек ( п=227).
Результаты. Наиболее значимыми факторами риска преждевременного разрыва плодных оболочек при недоношенной беременности в Кемеровской области являются: низкое социально-экономическое положение; преждевременные роды в анамнезе; истмико-цервикаль-ная недостаточность (ИЦН), наличие в анам-
незе воспалительных заболеваний малого таза, миомы тела матки, эндометриоза; курение; индекс массы тела (ИМТ) более нормы до беременности; носительство возбудителей трансплацентарных инфекций; отягощенный возбудителей акушерско-гинекологический анамнез; хроническая железодефицитная анемия и бак-териурия во время настоящей беременности.
Выводы. Учет вышеперечисленных факторов позволяет выделить группы с высоким риском преждевременного разрыва плодных оболочек и досрочного прерывания беременности. Это, возможно, будет способствовать своевременной госпитализации и родоразрешению таких пациенток в стационаре III уровня.
Ключевые слова: преждевременный разрыв плодных оболочек, преждевременные роды, недоношенность.
English ► Abstract
Aim: To estimate risk factors for premature rupture of membranes (PROM) in women with premature pregnancy in Kemerovo Region.
Materials and Methods: We recruited 454 consecutive pregnant women who were divided into two groups:
1) with PROM at 22-36,6 weeks of gestation (n=227);
2) with preterm birth but without PROM (n=227).
Results: We found that: 1) past medical history of preterm labor, pelvic inflammatory disease, myoma, or endometriosis; 2) cervical insufficiency, TORCH infections, chronic iron deficiency anemia, and asymptomatic bacteriuria during pregnancy; 3) low socioeconomic status, smoking, and body mass index > 25 kg/m2 before pregnancy were significant risk factors of PROM in women with premature pregnan-
VOL. 1, № 2
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
cy. PROM.
Conclusions: All the mentioned risk factors Keywords: premature rupture of membranes; should be used to define patients with high risk of preterm birth; prematurity.
Введение
Проблема преждевременных родов (ПР) на протяжении десятков лет остаётся одним из актуальных вопросов акушерства. Частота данной патологии не имеет тенденции к снижению и, по данным различных авторов, составляет 7-10 % от всех родов, оставаясь основной причиной перинатальной и младенческой смертности и заболеваемости. Не менее важен и социальный аспект проблемы, так как выхаживание глубоко недоношенных новорожденных связано с большими экономическими затратами и высокой долей таких детей среди инвалидов детства [1, 2].
В современной классификации различают индуцированные и самопроизвольные ПР [3]. Самопроизвольные ПР могут быть вызваны как преждевременной сократительной активностью матки без нарушения целостности плодного пузыря, так и его преждевременным разрывом [3, 4].
Согласно статистическим данным, до 51% всех ПР инициированы преждевременным разрывом плодных оболочек (ПРПО) [5, 6, 7, 8], причем в сроке до 26 недель беременности доля ПРПО достигает 90-92 % [1].
Дородовое излитие околоплодных вод приводит к патологическому течению родов, крайне неблагоприятно воздействует на материнский организм и на состояние плода [9].
Основными факторами риска развития преждевременных родов, осложненных ПРПО, являются материнские и маточно-плацентарные.
К материнским факторам можно отнести низкое социально-экономическое положение женщины; наличие вредных привычек, таких как наркомания и курение; дефицит массы тела (ИМТ<19,8 кг/м2), а также избыточная масса тела и ожирение до беременности; незарегистрированный брак; наличие тяжелой экстрагенитальной патологии (артериальная гипертензия, нарушение функции щитовидной железы, сахарный диабет, заболевания сердца, анемия); недифференцированная дисплазия соединительной ткани в анамнезе, а также системные заболевания соединительной ткани; антифосфолипидный синдром; маточное кровотечение во время настоящей беременности. Факторы, связанные с инфекцией, такие как хронический пиелонефрит, хронический тонзиллит, хронический бронхит, кариес, хрони-
ческий гастрит, кольпит, фоновые заболевания шейки матки, воспалительные заболевания органов малого таза, острые респираторные вирусные инфекции (ОРВИ) во время беременности. Преждевременные роды, аборты, выкидыши, внематочная беременность в анамнезе, экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) также являются факторами риска ПРПО [1, 6, 9, 11, 12].
К маточно-плацентарным факторам можно отнести аномалии развития матки, наличие миомы тела матки, преждевременную отслойку плаценты (является причиной 10-15% случаев ПРПО при недоношенной беременности) [2].
При недоношенной беременности одной из известных причин ПРПО является несостоятельность шейки матки (например, функциональная или органическая истмико-цервикальная недостаточность, укорочение шейки матки <2,5 см во II триместре беременности) и нижнего сегмента матки, что ведёт к выпячиванию плодного пузыря и преждевременному излитию околоплодных вод [2].
Таким образом, важной проблемой современной медицины является выявление факторов риска инициации преждевременного разрыва плодных оболочек при недоношенной беременности для определения направления мероприятий по снижению количества преждевременных родов.
Цель исследования
- выявление факторов риска преждевременного разрыва плодных оболочек при недоношенной беременности у женщин Кемеровской области.
Материалы и методы
Исследование проведено на базе ГБУЗ КО «Областной клинический перинатальный центр имени Л.А. Решетовой». Дизайн исследования: ретроспективное аналитическое исследование случай-контроль. В исследование включены 454 женщины. I группа - 227 женщин с преждевременным разрывом плодных оболочек в сроке 22-36,6 недель; II группа - 227 женщин со срочными родами и своевременным излитием околоплодных вод. Критерии включения в I группу: недоношенная беременность (22-36,6 недель), осложнённая преждевременным излитием околоплодных вод. Критерии исключения из I группы: доношенная
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
фундаментальндя том 1 № 2 и клиническая медицина 1 um '> i
беременность (37 недель и более), своевременное излитие околоплодных вод. Критерии включения во II группу: доношенная беременность, срочные роды, своевременное излитие околоплодных вод (при раскрытии маточного зева на 7 см и более). Критерии исключения из II группы: преждевременные роды (22-36,6 недель), преждевременное излитие околоплодных вод, раннее излитие околоплодных вод или амниотомия.
Женщины в группах были сопоставимы по возрасту: средний возраст в I группе составил 28,63±0,79 года, во II группе - 28,97±0,73 года (р=0,297). Средний рост у женщин I группы -161,4±0,01 см, что достоверно меньше, чем во II группе - 163,2±0,01 (р=0,0399). Средний вес до беременности у пациенток с ПРПО при недоношенной беременности составил 79,02±2,14 кг, что значимо отличалось от аналогичного показателя II группы - 66,2±2,63 кг (р<0,0001).
Исследование проведено путем выкопиров-ки данных из истории родов и карты наблюдения беременной. Критическим уровнем значимости статистического анализа считали значения р<0,05. Статистическая обработка проводилась с использованием пакетов прикладных программ
StatSoft Statistica 6.1 (лицензионное соглашение BXXR006D092218FAN11). Для представления качественных признаков использовались абсолютные и относительные показатели (доли, %). Для оценки различий относительных величин использовали анализ таблиц сопряженности (х2). В том случае, если число ожидаемого явления было меньше 10 хотя бы в одной ячейке, при анализе четырехпольных таблиц рассчитывали критерий хи-квадрат (х2) с поправкой Йейтса. При частотах меньше 5 применялся двусторонний точный критерий Фишера р (Fisher exact p). Сравнение относительных частот в дЕух группах проводилось путем сравнения 95% доверительного интервала (ДИ) относительных частот. Для оценки эффекта воздействия каждого конкретного фактора на риск возникновения ПРПО применяли величину отношения шансов (ОШ).
Результаты
Проведен анализ социально-гигиенических, инфекционных, неинфекционных факторов. Суммарное количество изученных факторов -275, из них достоверно значимых - 26.
В таблице 1 представлены статистически значимые факторы риска ПРПО.
Таблица 1. Факторы риска ПРПО у женщин Кемеровской _области
Table 1. Risk factors for premature rupture of membranes in women of Kemerovo Region
ПРИЗНАК ГРУППЫ ЖЕНЩИН
I (N=227) II (N=227) X2 Р ОШ [95% ДИ]
АБС. % [95% ДИ] АБС. % [95% ДИ]
ПР в анамнезе 40 17,6 [28,7-51,3] 1 0,4 [-0,9-2,9] - <0,0001* 48,3 [6,6-354,9]
Истмико-цервикальная недостаточность (ИЦН) 24 10,6 [14,9-33,1] 1 0,4 [-0,9-2,9] - <0,0001* 26,7 [3,6-199,3]
Отсутствие наблюдения в женской консультации 14 6,2 [6,9-21,1] 1 0,4 [-0,9-2,9] - 0,002* 14,9 [1,9-113,9]
Миома тела матки 48 21,1 [35,9-60,1] 5 2,2 [0,7-9,3] 37,7 <0,0001 11,9 [4,6-30,5]
Хламидиоз в анамнезе 30 13,2 [19,9-40,0] 3 1,3 [-0,4-6,4] - <0,0001* 11,4 [3,4-37,8]
Хроническая железо-дефицитная анемия 32 14,1 [21,7-42,3] 4 1,8 [0,1-7,9] - <0,0001* 9,2 [3,2-26,3]
Эндометриоз 8 3,5 [2,6-13,5] 1 0,4 [-0,9-2,9] - 0,043* 8,3 [1,02-66,6]
Бессимптомная бакте-риурия 50 22,0 [37,8-62,2] 8 3,5 [2,6-13,4] 33,2 <0,0001 7,7 [3,6-16,7]
Инфекция, вызванная вирусом простого герпеса (ВПГ) во время беременности 10 4,4 [3,9-16,1] 2 0,9 [-0,8-4,8] 0,042* 5,2 [1,1-23,9]
Сифилис в анамнезе 14 6,2 [6,9-21,1] 3 1,3 [-0,4-6,4] - 0,013* 4,9 [1,4-17,3]
Место жительства -село 44 19,6 [32,3-55,7] 12 5 [4,7-17,3] 58,5 <0,0001* 4,3 [2,4-9,4]
Угроза выкидыша во время беременности 104 45,8 [89,3-118,7] 40 17,6 [28,8-51,3] 41,7 <0,001 3,9 [2,6-6,1]
Отсутствие семьи 29 12,7 [19,1-38,9] 10 4,6 [3,9-16,1] 11,6 0,003 3,2 [1,5-6,7]
Отсутствие образования 27 11,8 [30,5-53,5] 9 3,9 [3,2-14,8] 18 0,0004 3,3 [1,5-7,1]
Гепатит С 20 8,8 [11,6-28,4] 7 3,1 [1,9-12,1] 5,7 0,017 3,04 [1,3-7,3]
VOL. 1, № 2
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
Ветряная оспа в анамнезе 183 62,9 [128,7-157,3] 83 36,6 [68,8-92,2] 30,7 <0,0001 2,9 [2,02-4,3]
Носительство цитоме-галовируса (ЦМВ) 112 49,3 [97,2-126,8] 67 29,5 [53,5-80,5] 17,9 <0,0001 2,3 [1,6-3,4]
Курение 59 25,9 [46,1-71,9] 30 13,2 [19,9-40,0] 10,9 <0,001 2,3 [1,4-3,8]
Носительство ВПГ 112 49,3 [97,2-126,8] 68 29,9 [54,5-81,5] 17 <0,0001 2,3 [1,6-3,4]
Избыточная масса тела до беременности 49 21,6 [36,9-61,1] 25 11 [15,8-34,2] 12,1 0,017 2,2 [1,3-3,8]
Воспалительные заболевания органов малого таза (ВЗОМТ) 42 18,5 [30,5-53,5] 23 10,1 [14,1-31,9] 5,82 0,016 2,0 [1,2-3,5]
Аборты в анамнезе 105 46,3 [90,3-119,7] 69 30,4 [55,4-82,6] 11,4 <0,0001 1,9 [1,3-2,7]
Повторнородящие 130 57,3 [115,4-144,6] 95 41,9 [80,4-109,6] 10,2 0,001 1,9 [1,3-2,7]
Повторнобеременные 160 70,5 [146,5-173,5] 136 59,9 [121,5-150,5] 5,1 0,023 1,6 [1,08-2,4]
Первобеременные 67 29,5 [53,5-80,5] 91 40,1 [76,5-105,5] 5,1 0,023 0,6 [0,4-0,9]
Носительство токсо-плазм 25 11,0 [15,8-34,2] 46 20,3 [34,1-57,9] 6,7 0,009 0,5 [0,29-0,82]
* при частотах меньше 5 применялся двусторонний точный критерий Фишера р
* Fisher exactp
В результате анализа имеющихся данных выявлено, что такой фактор, как ПР в анамнезе, повышает риск ПРПО при последующей беременности (х2=38,4, р<0,0001).
В структуре заболеваний гениталий в I группе по сравнению со II группой достоверно чаще преобладали истмико-цервикальная недостаточность (р<0,0001), миома тела матки (х2=37,7, р<0,0001), эндометриоз (р=0,043), воспалительные заболевания органов малого таза (х2=5,8, р=0,016).
Женщины с ПРПО чаще не наблюдались и не состояли на учете в женской консультации по сравнению с женщинами II группы (х2=14,7, р<0,0023). Достоверно чаще в анамнезе у женщин I группы встречались такие инфекции, как хламидиоз (х2=22,09, р<0,0001), токсоплаз-моз (х2=6,6, р<0,0098), ветряная оспа (х2=30,67, р<0,0001), сифилис (х2=6,11, р=0,0134), цитомега-ловирусная инфекция (х2=17,86, р<0,0001), вирус простого герпеса (х2=17,02, р<0,0001), гепатит С (Х2=5,67, р=0,0173).
Статистически значимые отличия наблюдались в структуре заболеваний крови, так, хроническая железодефицитная анемия наблюдалась чаще у женщин I группы по сравнению со II (Х2=9,2, р<0,0001). Женщины I группы в сравнении со II достоверно чаще имели угрозу выкидыша (х2=41,7, р<0,001), бессимптомную бактериу-рию (х2=33,2, р<0,0001) и обострение ВПГ во время беременности (х2=4,2, р<0,042).
Пациентки I группы значимо чаще являлись жительницами сельской местности (х2=58,5, р<0,0001), были менее образованы (х2=9,8, р<0,001) и не состояли в зарегистрированном
браке (х2=11,6, р=0,003), треть женщин I группы курили (х2= 10,9, р<0,001), что статистически отличало их от женщин II группы.
Женщины с ПРПО достоверно чаще имели избыточную массу тела до беременности (х2=11,6, р<0,003).
Практически половина женщин I группы имели аборты в анамнезе, что статистически значимо чаще, чем во II (х2=11,4, р<0,0001). Удельный вес первобеременных в I группе - 29,5%, во II - 40,1% (Х2=5,1, р=0,023); повторнобеременных женщин в I группе - 70,5%, что статистически значимо выше, чем во II группе - 59,9% (х2=5,1, р=0,023). Женщин с повторными родами в I группе было достоверно больше, чем во II группе (х2=10,2, р<0,001).
Обсуждение
В настоящем исследовании при анализе репродуктивной функции женщин выявлено, что шанс ПРПО при недоношенной беременности выше у женщин с преждевременными родами в анамнезе. Американская ассоциация акушеров-гинекологов привела данные, согласно которым ПРПО при недоношенной беременности в анамнезе увеличивает риск «рецидива» на 16-32%, это в 4-8 раз выше, чем у женщин без ПРПО - 4% [6].
По данным зарубежных и отечественных авторов наиболее распространённым патогенетическим механизмом ПРПО при недоношенной беременности является инфицирование нижнего полюса плодного пузыря, чему способствует ИЦН [2, 4, 6]. В нашем исследовании выявлено, что ИЦН повышает риск ПРПО практически в
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
фундаментальная и клиническая медицина
ТОМ 1, № 2
27 раз. В исследовании Николаевой М.Г. и соавт. ИЦН регистрируется у женщин с ПРПО при недоношенной беременности в 25% случаев [1]. В работе Дятловой Л.И. и соавт. женщины с ПРПО при недоношенной беременности в 70% случаев страдали от воспалительных заболеваний органов малого таза, в 75% имели аборты в анамнезе; в 5% случаев страдали от ИЦН и миомы тела матки [10].
Немаловажным фактором ПРПО по данным федерального протокола «Преждевременные роды» (2014) является социально-экономическое положение женщины [3], что подтверждается нашими данными. По данным ТЪакиг VS., курение матери является одним из факторов риска преждевременного разрыва плодных оболочек при недоношенной беременности и развития бронхоле-гочной дисплазии (БЛД) у новорожденных [12]. В настоящем исследовании выявлено, что курение матери повышает риск ПРПО в 2 раза. В исследовании Дятловой Л.И. и соавт. женщины с ПРПО при недоношенной беременности были табакоза-висимы в 85% случаев [11].
Полозская Ю.В. и соавт., учитывая данные гистологического исследования плаценты (изменения воспалительного характера намного чаще обнаруживаются при наличии длительного безводного промежутка), предполагают ведущую роль инфекционного фактора в генезе ПРПО [13]. В нашем исследовании женщины с ПРПО являлись статистически чаще носителями комплекса трансплацентарных инфекций (хламидиоз, токсоплаз-моз, ветряная оспа, сифилис, цитомегаловирусная инфекция вирус простого герпеса, гепатит С), что подтверждает роль инфекции в генезе ПРПО.
Согласно клиническому федеральному протоколу «Преждевременные роды» (2014) бессим-
птомная бактериурия является фактором риска ПР [3]. Согласно нашим данным, бессимптомная бактериурия во время беременности повышает риск ПРПО при недоношенной беременности в 8 раз.
В настоящем исследовании удельный вес по-вторнорожавших и повторнобеременных в группе ПРПО выше. По данным Adeniji А., ПРПО встречается чаще у повторнородящих, чем у первородящих женщин [14]. Однако это противоречит результатам исследования А1^уатц N.et а1., которые утверждают, что женщины в возрасте от 30 лет и старше, а также нерожавшие женщины подвержены повышенному риску ПРПО [15].
Заключение
Таким образом, объединив все статистически значимые факторы, полученные в настоящем исследовании, можно утверждать о полиэтиологич-ности ПРПО при недоношенной беременности. Совокупность социально-гигиенических, инфекционных и неинфекционных факторов в сочетании с отягощенным акушерско-гинекологиче-ским анамнезом создают предпосылки для досрочного прерывания беременности. Все вышеизложенное позволяет сделать заключение, что наиболее значимыми факторами риска преждевременного разрыва плодных оболочек при недоношенной беременности в Кемеровской области являются низкое социально-экономическое положение, преждевременные роды в анамнезе, ИЦН, наличие в анамнезе воспалительных заболеваний малого таза, миомы тела матки, эндометриоза, курение, ИМТ более нормы до беременности, но-сительство трансплацентарных инфекций, отягощенный акушерско-гинекологический анамнез, хроническая железодефицитная анемия, бактери-урия во время настоящей беременности.»
Литература / References:
1. Nikolaeva MG, Serdyuk GV. Undifferentiated connective tissue dysplasia as a risk factor for premature rupture of membranes at gestational age 22-36 weeks. Modern Medicine Topical. Issues. 2013; (22): 18-28. Russian (Николаева М.Г., Сердюк Г.В. Недифференцированная дисплазия соединительной ткани как фактор риска преждевременного разрыва плодных оболочек при сроке гестации 22-36 недель // Современная медицина актуальные вопросы. 2013. № 22. С. 18-28.)
2. Aleev IA. Premature rupture of membranes. The information letter. Moscow, Status Praesense. 2011. Р.20. Russian (Алеев И.А. Преждевременный разрыв плодных оболочек. Информационное письмо. М.: Медиабюро Status Praesense, 2011. 20 с.)
3. Bayev OR, Vasil'chenko ON, Kan N E, Klimenchenko NI, Mitrokhin SD, Tetruashvili NK. et al. Premature rupture of membranes (Premature rupture of membranes) : a clinical manual. Moscow, 2014. P. 35. Russian (Баев О.Р., Васильченко О.Н., Кан Н.Е., Клименченко Н.И., Митрохин С.Д., Тетруашвили Н.К. и др. Преждевременный разрыв плодных оболочек (Преждевременное излитие вод): клиническое руководство. М., 2014. 35 с.)
4. Petrov SN. The problem of premature ruptured membranes and management of preterm labor. Obstetrics, gynecology and reproduction. 2012; 6 (1): 50-52. Russian. (Петров С.Н. Проблема преждевременного разрыва плодных оболочек и тактика ведения преждевременных родов //Акушерство, гинекология и репродукция. 2012. Т. 6, № 1. С. 50-52.)
VOL. 1, № 2
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
5. Radzinski E. Obstetric aggression. M: Status Praesense, 2012. P. 672. Russian (Радзинский В.Е. Акушерская агрессия. М.: Медиабюро Статус презенс, 2012. 672 с.)
6. ACOG Committee on Practice Bulletins-Obstetrics. Clinical management guidelines for obstetrician-gynecologists. (ACOG Practice Bulletin No. 160: premature rupture of membranes) Obstet. Gynecol. 2016; 127.
7. McKinlay CJD, Crowther CA, Middleton Ph., Harding J.E. Repeat antenatal glucocorticoids for women at risk of preterm birth: a Cochrane Systematic Review. Am. J. Obstet. Gynecol. 2012; 206 (3): 187-194.
8. Protopopova NV, Maksimovic ON, Il'in VP. Clinical diagnostic evaluation history and characteristics of the current full-term pregnancy complicated by premature rupture of membranes. The Bulletin of East-Siberian Scientific Centre of Siberian department of the Russian Academy of Medical Sciences. 2005; 5 (43): 80-82. Russian (Протопопова Н.В., Максимович О.Н., Ильин В.П. Клинико-диагностическая оценка анамнеза и особенностей течения доношенной беременности, осложненной преждевременным разрывом плодных оболочек // Бюл. Восточно-Сибирского научного центра Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. 2005. № 5 (43). С. 80-82.)
9. Romero R., Chaiworapongsa T., Savasan ZA, Hussein Y., Dong Z. Clinical chorioamnionitis is characterized by changes in the expression of the alarmin HMGB1 and one of its receptors, sRAGE. J. Matern. Fetal. Neonatal. Med. 2012; 25: 558-567.
10. Ozdemirci §., Demirdag E., Kasapoglu T., Karahanoglu E., Ba§er E., Yalva^ S. et al. Obstetric outcome of second trimester antenatal bleeding. J. Matern. Fetal. Neonatal. Med. 2016; 1-5.
11. Mikhailov AV, Dyatlova LI, Rogozhina IE, Glukhova TN, Panina OS. Management of pregnancy complicated by premature rupture of membranes in preterm pregnancy. Obstetrics and gynecology. 2014; (2). 67-73. Russian (Михайлов А.В., Дятлова Л.И., Рогожина И.Е., Глухова Т.Н., Панина О.С. Ведение беременности, осложненной преждевременным излити-ем околоплодных вод при недоношенной беременности // Акушерство и гинекология. 2014. № 2. С. 67-73.)
12. Thakur VS, Liang YW, Lingappan K,. Jiang W., Wang L.. Barrios R. et al. Couroucli XI. Increased susceptibility to hyperoxic lung injury and alveolar simplification in newborn rats by prenatal administration of benzo[a]pyrene. Toxicol. Lett. 2014; 230(2): 322-32.
13. Polotskaya YuV, Shakurova EYu, Popova TV. Treatment of pregnant women with premature rupture of membranes in preterm pregnancy. Obstetrics and gynecology. 2014; (5): 32-36. Russian (Полозская Ю.В., Шакурова Е.Ю., Попова Т.В. Тактика ведения беременных с преждевременным излитием околоплодных вод при недоношенной беременности // Акушерство и гинекология. 2014. № 5. С. 32-36.)
14. Adeniji AO, Atanda OO. Interventions and Neonatal Outcomes in Patients with Premature Rupture of Fetal Membranes at and Beyond 34 Weeks Gestational Age at a Tertiary Health Facility in Nigeria. Br J Med Med Res. 2013; 3 (4):1388-1397.
15. Al-Riyami N., Al-Ruheili I., Al-Shezawi F., Al-Khabori M. Extreme Preterm Premature Rupture of Membranes: Risk Factors and Feto Maternal Outcomes. Oman. Med. J. 2013; 28 (2):108-111.
Сведения об авторах
Артымук Наталья Владимировна, доктор медицинских наук, профессор, заведующая кафедрой акушерства и гинекологии № 2 ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Минздрава России, Кемерово, Россия
Елизарова Наталья Николаевна, аспирант кафедры акушерства и гинекологии № 2 ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный медицинский университет» Минздрава России, Кемерово, Россия
Корреспонденцию адресовать:
Елизарова Наталья Николаевна,
650056, г. Кемерово, ул. Ворошилова, 22а.
E-mail: [email protected]
Authors
Prof. Natalia V. Artymuk, MD, PhD, Head of the Department of the Obstetrics and Gynecology № 2, Kemerovo State Medical University, Kemerovo, Russian Federation
Contribution: conceived and designed the study; wrote the manuscript.
Dr. Natalia N. Elizarova, MD, PhD Student, Department of the Obstetrics and Gynecology № 2, Kemerovo State Medical University, Kemerovo, Russian Federation
Contribution: conceived and designed the study; collected and processed the data; wrote the manuscript.
Corresponding author
Dr. Natalia N. Elizarova,
22a, Voroshilova Street, Kemerovo, 650056, Russian Federation
E-mail: [email protected]
Acknowledgements: There was no funding for this article.
-•-
11
