CC BY
85
ББК ТЗ(2Р36)-3 + Х621.163
ЭВОЛЮЦИЯ КАДРОВОГО СОСТАВА МИЛИЦИИ УРАЛА В КОНТЕКСТЕ НЭПа
Г. Т. Камалова, кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и истории
государства и права ЮУрГУ
Дана характеристика состояния кадров милиции и уголовного розыска после гражданской войны, проанализированы меры по решению кадровой проблемы в РКМ в связи с переходом к новой экономической политике. Особое внимание автор обратил на реализацию классово-партийного подхода к подбору работников советской милиции. Анализ состава милиции Урала в конце 20-х гг. показал, что среднестатичный милиционер Уральской области малообразован, беспартийный, из крестьян, со стажем работы в органах менее года.
Ключевые слова: уральская новая экономическая политика, рабоче-крестьянская комиссия, партийный социальный состав, уровень образования.
Количественные характеристики и динамика с позиций качественного состояния кадрового состава милиции Уральской области как части милицейского корпуса РСФСР в 20-е гг. XX века представляет научный и практический интерес. По своим функциям в государстве и обществе милиция всегда относилась к числу значимых государственных институтов, поскольку именно на нее возлагались обеспечение и поддержание законности и правопорядка.
Состояние милиции РСФСР в условиях перехода к новой экономической политике было неудовлетворительным и в количественном, и в качественном отношении. Это подтвердило обследование, проведенное Главным управлением РКМ, 13 управлений милиции, губерний и областей. В приказе Главмилиции по его результатам говорилось, что «заброшенный и недостаточно политически развитый, предоставленный самому себе в области изучения своих специальных и общих обязанностей милиционер является расхлябанным и недисциплинированным, наличие милиции с таким составом в некоторых местах делает ее совершенно бесполезной, а содержание ее ненужным бременем на бюджет республики»1. В этом же приказе отмечалось, что начальствующие лица милиции в большинстве своем имели низкую подготовку, не обладали необходимым политическим кругозором, а порой и способностью к самостоятельной работе. Иллюстрацией к этой характеристике может служить состояние милиции
Екатеринбургской губернии, где 50 % командного состава не соответствовало занимаемой должности, 18 % состава надо было немедленно увольнять за пьянство, взятки, служебные преступления2. Республиканской инспекцией при обследовании состояния милиции в уральских губерниях в 1922 году было выявлено, что в ее рядах много случайных людей3. В Пермской губернии даже начальники районных отделений милиции совершенно не знали УК, УПК и структуру органов советской власти4. В Челябинской губернии 50 % личного состава не соответствовало своему назначению. Рядовой состав не знал законы, грубо обращался с населением. Процветало пьянство, взяточничество. За различные преступления было отдано под суд в 1922 году 168 рядовых милиционеров и 13 человек комсостава5. По многочисленным откликам, милиция представляла «бесполезное сборище людей», и, по наиболее мрачным высказываниям, она являлась «институтом развития преступности и только»6.
Серьезные недостатки были вскрыты и в работе уголовного розыска Урала. Так, в 1919-1920 гг. Челябинский губернский угрозыск, по мнению возглавившего его в декабре 1920 году М.И. Чупина, представлял из себя ор-ганизованную, вооруженную шайку бандитов, не защищавшую интересов как государства, так и граждан»7. При вступлении М.И. Чупина в должность весь штат сотрудников губернского угрозыска был уволен. Подобное положение отличало и уголовный
розыск республики. В 1922 году начальник уголовного розыска РСФСР в своем приказе от 14 ноября отмечал, что «книги записей вещей, отобранных у арестованных, не опечатаны; вещи хранятся в беспорядке, без ярлыков и тоже не опечатаны; секретная часть не организована; большинство сотрудников плохо знают свои обязанности, а также УК и УПК»8. В этом же году ревизионный отдел уголовного розыска Республики отметил «весьма неприглядное состояние уголовного розыска Тюменской губернии, где на протяжении
1922 года сменяемость составила почти 50 % состава, начальник Брыляков арестован вместе с 31 сотрудникам за взяточничество»9.
Аппарат уголовного розыска зачастую был засорен элементами, которые по своим нравственным качествам, не могли быть терпимы в право-охранительных органах. Действительно, в составе уголовного розыска РСФСР работники, имевшие стаж работы в органах менее шести месяцев, составляли 30 % от всех, 55 % - менее одного года, т.е. 85 % всего состава практически не имели опыта, при этом 89,1 % из них имели низшее образование, в том числе 82 % - начальников,
93,3 % - инспекторов10.
Неблагополучие в милиции РСФСР проявилось и в ее недостаточной численности. На начало 1921 года общая численность милиции РСФСР составила 96377 человек, в том числе милиционеров - 68156 человек (70,7 % от всех); агентов уголовного розыска - 3986 человек (4,1 % от всех) и 5719 человек (5,9 % от всех) - начальствующий состав11. Руководство страны принимало меры по упорядочению штатной численности милиции. 30 сентября 1921 г. Совет Труда и Обороны определил штатную численность милиции по РСФСР в 150 тыс. человек12. Однако достижение этой цифры в условиях глубокого экономического кризиса оказалось совершенно нереальным. Наоборот, в течение 1921-
1922 гг. численность российской милиции по разным причинам сократилась на 60 %13. Это породило катастрофическую нехватку милиционеров как рядовых, так и комсостава, в центре и на местах.
На Урале в 1921 году дефицит милицейских кадров был во всех губерниях. Но особенно тяжелое положение было в Тюменской и Челябинской губерниях, где наличного состава милиционеров в процентах от штатного расписания было соответственно: в Тюменской - 27,6 %, в Челябинской - 34,2 %, в
Пермской - 51,5 %, в Екатеринбургской -
89,5 %. Обеспеченность комсостава хуже всего была в Челябинской губернии - 51, 2 % от необходимого, в Тюменской - 69,4 %, Екатеринбургской - 81,9 %, и только в Пермской губернии наличный комсостав даже несколько превышал утвержденные штаты -
106,6 %14. В результате, например, в Челябинской губернии до 1 августа 1921 г. на одного милиционера приходилось 448 человек населения, а с 1 января 1922 г. - уже 1856 человек (увеличение более, чем в четыре раза)15. Еще более ухудшилось положение в 1922 году. В декабре этого года на третьем съезде работников юстиции Челябинской губернии начальник управления губернской милиции в своем выступлении отметил, что «после проведенных последовательных сокращений последняя цифра штатного расчета милиционеров по губернии составила 738 человек, из них сотрудников уголовного розыска -101 чел.»6. По приблизительным данным, общая численность населения губернии составляла 156250 тыс. человек17. Таким образом, на одного сотрудника милиции приходилось примерно 2 тыс. человек. С таким объемом работы не мог справиться ни одни милиционер.
На преодоление дефицита милицейских кадров был направлен приказ НКВД РСФСР от 13 апреля 1922 г. «О порядке принятия на службу в милиции и уголовной розыск лиц, служивших ранее в полиции и жандармерии». На практике этот приказ не выполнялся. Более того, вместо привлечения «старых специалистов» проводились кампании по их выявлению и увольнению из органов милиции18.
В ряду широкого круга мероприятий, проведенных в целях улучшения качественного состава кадров, особое место занимает «чистка» рядов милиции, осуществленная в соответствии с декретом ВЦИК 1922 года «О пере-смотре и доукомплектовании личного состава милиции». В соответствии с этим декретом в уездах, губерниях и областях были образованы специальные комиссии, в которые вошли представители НКВД, ВЦСПС, НЮО, Наркомата труда, партийных и профсоюзных органов. К работе комиссий по пересмотру личного состава, «оздоровлению» кадров милиции подключились многие государственные органы и общественные организации. ЦК партии, ВЦСПС, наркомат труда направили в свои местные органы циркуляры с указанием оказывать самое широкое содействие комис-
сиям по пересмотру и доукомплектованию личного состава милиции. Были приняты меры, чтобы комиссии работали не келейно, чтобы их деятельность протекала при активном участии трудящихся, в обстановке гласности. Комиссии по пересмотру личного состава, сами органы милиции обращались с воззваниями к рабочим и крестьянам с просьбой оказывать помощь в объективной оценке работников. В подавляющем большинстве случаев комиссии после изучения личных дел и материалов оперативно-служебной деятельности сотрудников организовывали обсуждение каждого работника милиции в цехах фабрик и заводов, клубах, на сельских сходах. О подобных открытых заседаниях комиссий сообщалось в печати.
В 1923 году по 52 губерниям РСФСР было подвергнуто пересмотру 45538 человек личного состава. Из них признано «негодными» для дальнейшего прохождения службы: комсостава - 23 % от общего числа, политработников - 10 %, административно-хозяйственного состава -15%, младших милиционеров - 20 %, переменного состава - 5 %, медперсонала - 9 %, прочих служащих - 10 %19. По данным 52 управлений милиции РСФСР, из ее рядов было «вычищено» 9284 человек, в том числе рабочих - 2326, крестьян - 5564, других - 1250. Осенью 1923 года, после проведенной «чистки», аппарат милиции был обновлен почти на четверть. В штате милиции РСФСР должно было быть 93940 человек; списочный же состав насчитывал всего 70463 сотрудника, т.е. некомплект составил 23477 человек (25 % от должного количества)20. (Для сравнения: численность полиции в царской России на этой же территории составляла около 140 тыс. человек, т.е. почти в два раза больше)21.
Одновременно с выявлением и изгнанием из рядов милиции недостойных лиц, бывших сотрудников полиции и жандармов вели работу по пополнению кадров со строго классовых позиций. Как отмечалось в газете «Известия» за 4 апреля 1923 г., успех «чистки» обеспечивал «исключительно» «пролетарски-классо-вый подход». Журнал «Рабоче-крестьянская милиция», освещая ход «чистки», отмечал два момента: детальное обсуждение кандидатур при поступлении в милицию и аттестовыва-ние сотрудников во время прохождения службы22.
На улучшение качественного состава милиции была направлена специально разрабо-
танная и утвержденная начальником милиции Республики Инструкция приема на службу в милиции (июнь 1923 года) 3, в которой особое внимание уделялось привлечению в милицию рабочих и крестьян. При отборе милицейских кадров начальствующего состава предпочтение имели командиры РККА, бывшие сотрудники ВЧК - ОГПУ. С середины 20-х гг. широкое распространение получило «выдвиженчество», направление на работу в милицию рабочих «от станка» и крестьян «от сохи».
Приказом НКВД № 152 от 27 октября
1923 г. вводилось в РСФСР аттестовывание личного состава милиции. Предполагалось на территории РСФСР аттестовать все категории работников милиции (командного и административно-хозяйственного, старших и младших милиционеров) к середине января
1924 года. Создавались аттестационные комиссии: центральная, губернские, областные и уездные. При аттестовывании учитывался срок службы, партийность, образование, поощрения, взыскания, служебные и личные качества24. Аттестовывание являлось основанием для продвижения по службе.
Анализируя эволюцию количественного состава милиции РСФСР в 20-е гг., следует отметить прежде всего его отрицательную динамику. Так, на 1 октября 1922 г. строевой состав милиции насчитывал 79761 человек, на 1 октября 1923 г. - уже 74240 (снижение на 7 % от уровня 1922 года); на 1 мая 1924 г. -52620 (снижение по сравнению с предшествующим годом составило 29,1 %, а по сравнению с 1922 годом - 34 %). Еще более быстрыми темпами шло снижение численности милиции в 1925 и 1926 гг. Действительно, на 1 января 1926 г. милиция РСФСР насчитывала 39842 человека (снижение по сравнению с предшествующим годом составило 24,3 %). В целом численный состав милиции за период с 1 октября 1922 г. по 1 января 1927 г. сократился с 79761 человек до 38208, т.е. в два раза. Еще больше уменьшилась численность административного состава милиции с 27715 человек в 1922 году до 6105 на 1 января
1927 г. (т.е. сокращение в 4,5 раза)25. Среди причин отрицательной динамики численности милиции РСФСР в 20-е гг. следует выделить прежде всего недостаточность местных бюджетов. Милиция как вспомогательный орган обеспечивалась по остаточному принципу.
Изменения в количественном и качественном составе милиции и уголовного розыска Урала носили однонаправленный характер
с общероссийской динамикой, но имели и свои особенности. После образования Уральской области и проведенных реорганизаций на 1 января 1925 г. милиция области была организована во всех 16 округах и 203 районах. Из архивных документов явствует, что милиция области не была полностью укомплектована. Из положенных по штату 2734 человек в наличии было 2533 человек (92,6 % от необходимого количества). Начальником административного отдела и начальником милиции Уральской области с 17 декабря 1924 г. работал А.И. Старков, член партии с 1903 года, из рабочих, образование низшее. Личный состав уральской милиции характеризовался следующими показателями: члены ВКП (б) -
34,4 % от общего количества; по социальному составу: рабочие - 33,3 % от всех, крестьяне -
57,3 %, прочие - 9,4 %26. Состав милиции области по образованию был следующим: лишь 5,7% имели среднее образование, 87,4 % имели низшее образование, 6,7% были неграмотными; причем среди младших милиционеров эти показатели были еще хуже - с низшим образованием составляли 97,5 % от всех.
34,2 % всего состава имели стаж шесть месяцев; от шести месяцев до одного года - 25 % от всех, т.е. 59,2 % всего состава были со стажем работы менее одного года. Текучесть кадров составляла 34,3 %27.
Подобный контингент характерен не только для Уральской области в целом, но и для отдельных ее округов. В 1925 году в составе милиции Тюменского округа доля членов партии равнялась 30 % от всех; рабочих -26 %; крестьян - 64 %; служащих - 5 %. Из общего количества - 213 человек - имели низшее образование 205 человек, кроме того два милиционера были неграмотными, следовательно, 97 % состава милиционеров Тюменского округа были малообразованными28. То есть среднестатистический милиционер Уральской области был малообразован, беспартийный, из крестьян.
Анализируя состав милиции Уральской области, следует отметить отличия от состава других правоохранительных органов в количественных и качественных характеристиках, что во многом было предопределено ее статусом как вспомогательного исполнительного органа. Курс на удешевление государственного аппарата повлек за собой многочисленные организационно-штатные изменения, которым неоднократно подвергались местные органы милиции на протяжении 20-х гг. Это
привело к значительному сокращению их численности. Если в 1921 году численность милиции и уголовного розыска на территории бывшей Челябинской губернии составляла
3,5 тыс. человек, то в 1927 году - лишь 500 человек29 (уменьшилась в семь раз).
Некомплект в милиции был вызван комплексом причин: личные мотивы, связанные с низкой заработной платой, тяжелыми условиями труда, бытовой неустроенностью, слабостью материально-технического обеспечения сотрудников. «Чистка» еще более усугубила ситуацию. Текучесть милицейских кадров в уральской милиции была очень высока. Так, в 1924 году продолжительность службы в милиции Урала менее одного года составляла у более, чем половины всего состава (52,4 %), а в уголовном розыске - у 46,4 % (от всех)30. Высокая текучесть наблюдалась и в последующие годы, причем как среди рядовых милиционеров, так и комсостава. Так, только за последний квартал 1925 года из рядов милиции Уральской области (2263 сотрудника) уволилось добровольно 717 человек (31,5 % от общего количества); отчислено за различные преступления - 163 человека31. Высокая текучесть снижала возможности для повышения общей и правовой грамотности милиционеров.
Руководство органов внутренних дел отмечало, что летнее время является самым неблагоприятным в смысле текучести (особенно в милиции) вследствие частого ухода сотрудников, связанных с деревней, на полевые работы; еще более высока была текучесть среди комсостава32. За 1925 год в Уральской области сменилось 12 начальников окружных милиций (75 % от всех); уволено 77 начальников районных отделений (35 % от всех), не считая перемещений из одного района в другой33. Главная причина текучести среди начальствующего состава - это назначение на ответственные посты случайных людей. Это создавало дефицит руководящих милицейских кадров в области. В 1925 году начальников окружных отделений милиции Уральской области было 13 человек, т.е. 81,3 % от необходимого количества. В 1926 году их было 15 (т.е. укомплектованы на 93,7 %). Командный состав уголовного розыска и в 1925, и в 1926 гг. был укомплектован полностью34. Хотя текучесть и в этом подразделении была очень высока. В Шадринском округе за 1925 год сменилось семь начальников уголовного розы-
Изменения в составе уголовного розыска Уральской области содержали позитивную тенденцию. Численность сотрудников росла в первой половине 20-х гг. следующим образом: в 1923 году количество сотрудников (активных и технических) составляло 172 человека, в 1924 году - уже 232 и на 1 января 1925 г. - 237 человек (рост по сравнению с
1923 годом в 1,4 раза). Хотя следует отметить, что и в 1925 году уголовный розыск области был укомплектован лишь на 96 %36. Если в
1923 году члены ВКП (б) составляли 38 % (от всех), то в 1925 году - 33,7 % (снижение на
4,3 %). Это связано с высокой текучестью кадров - 35,3 %37. На 1 января 1925 г. социальный состав уголовного розыска характеризовали следующие показатели: рабочие составляли 33,8 % от всех, крестьяне - 33,7 %, служащие - 5 %, прочие - 21,5 %. По округам эти показатели различались. Так, в Челябинском округе в составе уголовного розыска рабочие составляли 41,1 %, крестьяне -
52,9 %38. Различие было и по уровню образования. В целом по Уральской области 24 % состава уголовного розыска имели среднее образование и 76 % состава - низшее.
В Челябинском округе с низшим образованием было 70,6 % всех сотрудников. По стажу работы в правоохранительных органах 40 % сотрудников уголовного розыска Уральской области работали менее шести месяцев, менее одного года - 22 %, т.е. более 60 % не имели опыта работы; от одного до трех лет -26 % и более трех лет - всего 10 % сотрудников. В Челябинском округе лишь 35,3 % всех работников имели стаж работы до одного года.
На Урале в промышленных округах доля рабочих в составе милиции была значительно выше общероссийских показателей. Так, в Златоустовском округе на 1 января 1927 г. рабочие составляли 45,7 % от общей численности милиции округа, а на 1 января 1928 г. -
33,6 %39. Несмотря на значительное снижение (на 12,1 %), доля рабочих в милиции Златоустовского округа была выше этого показателя по РСФСР на 13,7 % (ср.: 19,9 % и 33,6 %)40.
Эти данные свидетельствуют о том, что реализация лозунга «орабочивания» милиции на практике оказалась трудно осуществимой. Это связано с несколькими причинами, прежде всего работа в милиции весьма ответственная, а зарплата намного ниже, чем у рабочих, отсюда высокая текучесть кадров. Привлечение рабочих не оправдывало себя: либо сами
уходили, либо их увольняли во время «чистки»41.
Общеобразовательный уровень российской милиции, по данным 1927 года (т.е. и в конце 20-х гг.), был очень низким: с высшим образованием - 0,1 % от всех, со средним -
7.4 %, низшим - 92,4 %42. Показатели образования милиционеров Урала были практически на уровне общероссийских. Так, на 1 января
1927 г. низшее образование имели 92,3 % от общего количества милиции Златоустовского округа43.
Направленность изменений во второй половине 20-х гг. в количественном и качественном составе милиции Урала можно проследить на примере Пермского округа. За период с 1 января 1926 г. по 1 января 1927 г. количественный состав милиции округа вырос на 23 % (с 486 человек до 598 человек). Об изменении качественных показателей свидетельствовало увеличение милиционеров со стажем работы от шести месяцев до одного года с 27 % (от их общего количества) до
33.4 %, от одного года до двух лет с 25 % до
32.4 %, свыше трех лет с 10,3 % до 11,9 %, в то же время доля работников со стажем работы менее шести месяцев сократилась с 37,7 % до 21,1 %. В результате, если в 1925 году число работников в окружной милиции со стажем работы более одного года составляло
35.4 % от всех, то на 1 января 1927 г. уже
44,3 %44. Интересные изменения происходили в социальном составе милиции округа. В целом количество рабочих увеличилось, хотя и незначительно (ср.: на 1 января 1926 г. -192 человека, на 1 января 1927 г. - 203 человека), но доля рабочих в общем составе милиции округа сократилась с 39,9 % до 33,9 %; зато доля крестьян за этот же период выросла с 45,7 % до 58,4 %. Доля членов ВКП (б) в составе милиции сократилась с 30,9 % на 1 января 1926 г. до 24,2 % на 1 января 1927 г., но за счет привлечения молодежи доля членов ВЛКСМ за этот же период возросла с 5,1 % до
8,5 %. Текучесть милицейских кадров в Пермском округе в течение 1926 года неуклонно снижалась: январь - март - 39,8 %, апрель -июнь - 20 %, июль - сентябрь -18%, октябрь - декабрь - 10 %45. Это следствие некоторого улучшения материального положения милиции.
На 1 января 1930 г. численность милиции Уральской области составляла 7498 человек, в том числе в общегосударственной - 39,6 %, в ведомственной - 56,2 % и в уголовном розы-
ске - 42 %. Если численность общегосударственной милиции по сравнению с 1928 годом практически не изменилась, то ведомственная выросла с 2161 человек до 4216 (рост 195 %). Численность работников уголовного розыска Уральской области с
1928 года возросла на 25 %.
Как изменился социальный состав уральской милиции в 1929 году в сравнении с
1928 годом? Число рабочих возросло с 27,4 % до 28,9 % (рост 1,5 %); возросла категория прочих с 11,5 % до 14,5 % (рост 3 %), зато снизилась доля крестьян с 62,1 % до 56,6 % (снижение на 5,5 %). Однако несмотря на это, милиция области оставалась по преимуществу крестьянской. Отсюда подавляющее большинство работников было с низшим образованием. В сельской местности Уральской области работало 1499 милиционеров, нагрузка на каждого из них была выше нормы: численность обслуживаемого населения колебалось от шести до семи тысяч человек на одного милиционера46.
Партийный состав милиции и уголовного розыска РСФСР к 1 января 1928 года выглядел следующим образом: члены ВКП (б) в милиции составляли 25 % от общей численности, а в уголовном розыске - 26,6 % (в
1925 году лишь 25 % от общего состава уголовного розыска были членами партии)47; членов ВЛКСМ соответственно 5,4 % и 6,2 %; беспартийных в милиции было 69,9 % от общей численности и в уголовном розыске -
67,2 %48. В промышленных округах Уральской области такой показатель, как партийность, был выше, чем в целом по республике. Так, в Златоустовском округе в составе милиции на 1 января 1927 г. членов ВКП (б) было 26,1 % от всех, на 1 января 1928 г. - уже 30 %49 (это выше, чем по РСФСР на 5 %). Хотя в 1929 году количество коммунистов в уральской милиции снизилось и составило на 1 января 1930 г. всего 21,9 % от ее общей численности (снижение по сравнению с 1 января
1929 г. на 8,5 %)50. Это сокращение связано с общей «чисткой» партийных рядов, в том числе и в органах юстиции. Показатели уровня образования и квалификации начальников милиции и уголовного розыска, как в Уральской области, так и в целом по РСФСР, были ниже, чем в органах суда и прокуратуры. Это вполне согласовывалось со статусом милиции как вспомогательного исполнительного органа.
В конце 20-х гг. начальники милиции и руководители уголовного розыска в своем большинстве происходили из крестьян (более 90 % имели начальное образование), менее одного на 1000 имели высшее образование. В
1929 году текучесть среди начальников районных отделений милиции составляла 58 %. Лишь 25 % из них прошли профессиональную подготовку, необходимую для занимаемой должности51.
Все это свидетельствует о том, что в системе правоохранительных органов опорой режима являлись политически лояльные, но не образованные граждане из рабочих и крестьян. Именно кадровая политика правящей партии была основным рычагом создания социалистического строя.
1 Власть Советов. Орган народного комиссариата внутренних дел. - 1922. - № 1-2. - С. 49-61.
2 Государственный архив Свердловской области (ГACO) Ф. Р. 2259. Оп. 1. Д. 6. Л. 1-3.
3 Г осударственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф. Р. 393. Оп. 37. Д. 92. Л. 9.
4 Государственный архив Пермской области (ГАПО) Ф. Р. 366. Оп. 1. Д. 16. Л. 311.
5 Государственное учреждение «Объединенный государственный архив Челябинской области» (ГУ ОГАЧО) Ф. 10. Оп. 1. Д. 713. Л. 56; Государственный архив Челябинской области (ГАЧО) Ф. Р. 56. Оп. 1. Д. 9. Л. 188.
6 ГУ ОГАЧО Ф. 77. Оп. 1. Д. 732. Л. 41 об.
7 ГУ ОГАЧО Ф. 287. Оп. 1. Д. 68. Л. 1-2.
8 ГАПО Ф. Р. 366. Оп. 1. Д. 16. Л. 43.
9 ГАРФ Ф. Р. 393. Оп. 38 Д. 58. Л. 30.
10 Рабоче-крестьянская милиция. - 1923. - № 11. -С. 9-10.
11 Власть советов. - 1922. - № 1-2. - С. 50.
12 См.: Советская милиция: история и современность. 1917-1987 гг. - М., 1987. - С. 84; Мулукаев P.C., Скиля-гин А.Т. История советской милиции. Хронологический справочник. - Л., 1976.-С. 14.
13 См.: Органы и войска МВД России. Краткий исторический очерк. - М., 1996. - С. 237.
14 Подсчитано по: ГАРФ Ф. Р. 393. Оп. 31. Д. 185. Л. 2.
15 ГАРФ Ф.Р. 393. Оп. 37. Д. 139. Л. 22.
16 ГУ ОГАЧО Ф. 77. Оп. 1.Д. 513. Л. 94.
17 ГУ ОГАЧО Ф. 77. Оп. 1. Д. 513. Л. 95.
18 ГАСО Ф.Р. 456. Оп. 1. Д. 766. Л. 147 об.
19 Рабоче-крестьянская милиция. - 1923.-№ 11.-С. 51.
20 ГАЧО Ф. Р. 56. Оп. 1. Д. 9. Л. 188.
21 См.: Некрасов В. Тринадцать «железных» наркомов. -М., 1995.-С. 83.
22 Рабоче-крестьянская милиция. - 1923. - № 11. -С. 6-7.
23 ГАРФ. Ф. Р. 393. Оп. 37. Д. 92. Л. 76.
24 ГАЧО Ф. Р. 56. 0п.1.д.3.л.28-30.
25 Подсчитано по: ГАРФ Ф. Р. 374. Оп. 6. Д. 367. Л. 104, 109; Оп. 65. Д. 4. Л. 22-26.
26 Государственное учреждение. Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦД ООСО) Ф. 4. Оп. 3. Д. 461. Л. 5-6; Он. 2. Д. 274. Л. 31.
27 Подсчитано по: ЦД ООСО Ф. 4 Оп. 2. до 274. п. 31; Оп. 3. Д. 266. Л. 96-97.
28 Государственный архив общественных и политических объединений тюменской области (ГАО ПОТО) Ф. 3. Оп 1. Д. 420. Л. 81.
29 См.: Милиция Челябинской области 1802-2000: Страницы истории ГУВД Челябинской области. - 2002. -С. 119.
30 ГАСО Ф. Р. 102 Оп. 1 Д. 30. Л. 301; Ф. Р. 2259. Оп. 1. Д. 22. Л. 17.
31 ЦД ООСО Ф. 4 Оп. 3 Д. 272а. Л. 32.
32 ГАСО Ф. Р. 854 Оп. 1 Д. 15. Л. 5.
33 ГАЧО Ф. Р. 56. Оп. 1. Д. 9. Л. 26.
34 ГАСО Ф. Р. 854 Оп. 1 Д. 20. Л. 258.
35 ГАРФ Ф. Р.393. Оп. 66 Д. 38. Л. 41.
36 ГАСО Ф. Р. 102. Оп. 1. Д. 92. Л.27; ГАРФ Ф. Р. 393
Оп. 66 Д. 38. Л. 66.
37 ГАРФ Ф. Р.393. Оп. 6. Д. 38. Л. 65.
38 ГАЧО Ф. Р. 11. Оп. 5 Д. 15. Л.2.
39 ГАСО Ф. Р. 854. Оп. 1 Д. 19. Л. 64.
40 ГАРФ Ф. Р. 393. Оп. .83. Д. 2. Л. 38 об.; ГАСО Ф. Р. 854. Оп.1. Д. 19. Л. 64.
41 ГАСО Ф. Р. 2259 Оп. 1. Д. 51. Л. 70.
42 Административный вестник - 1929. - № 11. - С. 1-2.
43 ГАСО Ф. Р. 854. Оп 1. Д. 19. Л. 64.
44 Подсчитано по: ГАПО Ф. Р. 127. Оп. 1. Д. 36. Л. 37.
45 ГАПО Ф. Р. 127 Оп. 1. Д. 36. Л. 38.
46 ГАСО Ф. Р. 854. Оп. 1. Д. 24. Л. 17.
47 Административный вестник. - 1927. - № 10-11. -С. 36.
48 Известия ЦИК СССР и ВЦИК РСФСР. - 1928.
49 ГАСО Ф. Р. 854. Оп. 1. Д. 19. Л. 64.
50 ГАСО Ф. Р. 854. Оп. 1. Д. 24. Л. 17.
51 См: Состояние и работа местных органов НКВД // Административный вестник. - 1930. -№ 4.
Статья поступила в редакцию 3 сентября 2008 г.
