CC BY
43
УДК 321
DOI: 10.26140/anie-2019-0803-0005
ЭВОЛЮЦИЯ ИДЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ ОБЩЕСТВА: ОТ РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФСКО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ К РАЦИОНАЛИСТСКИМ ТЕОРИЯМ
© 2019
Магомедов Рашид Мухтарович, преподаватель кафедры гуманитарных дисциплин,
Северо-Кавказский институт Всероссийский государственный университет юстиции, филиал в Махачкале (367008, Россия, Махачкала, улица Акушинского, 7, e-mail: r.mmag@yandex.ru)
Аннотация. Объектом исследования настоящей работы является эволюция политико-правовой мысли, а его предметом - преемственное развитие идей политической целостности в средневековых философско-политических трактатах и рациональных учениях Нового времени. В данном исследовании производится анализ развития политической философии, а именно эволюции идеи политической целостности общества: от религиозной философско-по-литической мысли к рационалистским теориям; а также прослеживается воспроизводство общего стиля политических рассуждений, т.е. преемственно воспроизводящиеся идеи политической общности и социально-политической интеграции от одной эпохе к другой. Автор обосновывает гипотезу, согласно которой на разных этапах развития политической мысли одной из ключевых проблематик является именно политическая целостность, которая выступает в качестве своеобразного «интеллектуального маркера», идентифицирующего систему суждений, относящийся к политическим. Показывается, что именно в соотношение с политической целостностью одни политические учения выступают в качестве консервативных, т.е. сохраняющих и воспроизводящих базовые традиционные основания целостной политической жизнедеятельности общества, другие маркируются как модернизационные, т.е. деформирующие или трансформирующие существующую последнюю, третьи рассматриваются в качестве радикальных, революционных проектов разрушения социально-политических оснований общества в пользу утопических версий политического сообщества.
Ключевые слова: власть, государство, политика, политические учения, политический процесс, общество, современное общество, целостность, эволюция.
EVOLUTION OF THE IDEAS OF POLITICAL INTEGRITY OF SOCIETY: FROM A RELIGIOUS PHILOSOPHICAL AND POLITICAL THOUGHT TO RATIONAL POLITICAL THEORIES
© 2019
Magomedov Rasheed Mukhtarovich, аssistant professor of the humanitarian disciplines department of the North Caucasian Institute All-Russian State University of Justice, branch in Makhachkala (367008, Russia, Makhachkala, Akushinsky Street, 7, e-mail: r.mmag@yandex.ru)
Abstract. The object of research of this paper is the evolution of political thought, and its subject is the successive development of ideas of political integrity in medieval philosophical-political treatises and rational teachings of the New Age. This study analyzes the development of political philosophy, namely the evolution of the idea of the political integrity of society: from religious philosophical and political thought to rationalist theories; as well as the reproduction of a common style of political discourse, i.e. successively reproduced ideas of political community and socio-political integration from one era to another. The author substantiates the hypothesis that at different stages of the development of political thought one of the key issues is precisely political integrity, which acts as a kind of "intellectual marker" identifying the system of judgments relating to political ones. It is shown that it is in relation to political integrity that some political doctrines act as conservative, i.e. preserving and reproducing the basic traditional foundations of the integral political life of the society, others are labeled as modernization, distorting or transforming the existing last; still others are considered as radical, revolutionary projects for the destruction of the sociopolitical foundations of society in favor of utopian versions of the political community.
Keywords: power, state, policy, political exercises, political process, society, modern society, integrity, evolution.
Введение (постановка проблемы). Формирование политологии как отдельной отрасли знания, как известно, имеет ряд условных этапов. В свое время М. Дюверже отмечал, что политическая наука как самостоятельная система знаний формировалась в ходе трех основных этапов [1].
Первый, это предыстория, период зарождения ключевых политических проблем и разработка отдельных вопросов публично-властной организации общества и политической динамики. Это достаточно длительный, подготовительный этап, охватывающий достаточно большой промежуток времени от Античности, до начала Нового времени. Причем в этот период закладываются основополагающие проблематики политической философии, которые выступают ведущими на протяжение всего этапа. Платон и Аристотель задают не только общие представления о властной (полисной) организации, формах и режимах политического бытия общества [2]; но и предлагают известный «универсальный словарь», формирующий идейно-концептуальную основу политического мышления, а также «устойчивый список» элементов и требований, направленных на обеспечение и сохранение политической целостности общества.
Второй этап, связан с кардинальным переходом от религиозной философско-политической мысли, в основном развивающей и усложняющей в рамках теологиче-
ского дискурса ключевые представления и проблематики античной политической философии, к рационалистическому типы мыследеятельности и формированию собственно публично-властной организации общества [3; 4].
Третий этап, это современный период, с которым и связывают формирование политологии как отдельной отрасли знания.
Данная статья посвящена рассмотрению преимущественно второго этапа развития политической философии, а точнее эволюции идеи политической целостности общества от религиозной философско-политической мысли к рационалистским теориям, а также общим стилям политических рассуждений, преемственно воспроизводящихся от одной эпохе к другой. Мы исходим из следующей гипотезы, что на разных этапах развития одной из ключевых проблематик является именно политическая целостность. Последняя, с нашей точки зрения, выступала в качестве своеобразного «интеллектуального маркера», идентифицирующего систему суждений, относящийся к политическим.
Изначально и в последующем политическая целостность представляет собой внутренний принцип и определяет режим социально-политической жизни и деятельности как целого (сообщества), а процессы интеграции формируют модус политики и публично-властной дина-
мики, обусловленные типами целостности. Например, в античной философско-политической мысли политая являлась «режимом сообщества, основанном на самой его сути, тем, при котором все проявления общего восходят к одному и тому же принципу» или «способ жизни, модус политики, согласно которому она представляет собой жизнь организма, управляемого своим законом, дышащего в своем ритме, пронизанного в каждой своей части жизненным принципом... это сообщество, осуществляющее собственный внутренний принцип во всех проявлениях своей жизни» [5, 99].
Даже сегодня, в различных политических исследованиях, как ориентированных на осмысление системности и структурности политического бытия общества [6; 7; 8], так и в научных направлениях, подвергающих радикальному пересмотру классические представления о общности и единстве политической жизни [9; 10; 11] целостность является ключевым регистром мысли и главной проблематикой в политической концептуализвации
[12]. Например, целый корпус исследований посвящён постановке вопроса об онтологическом статусе различных социально-политических сущностей: существует ли государство, общество, нация в качестве целого. Не являются ли данные социально-политические тотальности воображаемым феноменом, сфабрикованной (навязанной) иллюзией, политическим симулякром и проч.
Тем не менее, в контексте анализа политического процесса не существует политических значимых практик вне целостности, воспроизводящих (консерватизм), трансформирующих (модернизм) или разрушающих (революция) последнею. Принципы целостности и режим совместной деятельности выступают легитимирующими факторами политической активности акторов, а процесс социально-политической интеграции определяет границы, которые, с одной стороны, дифференцируют политические сообщества, а с другой конструируют последние как политическую общность [8]. В этом аспекте рассмотрение традиции формирования идейно-концептуальных основ политической целостности представляется не только актуальным, но и востребованным в рамках расширения политологической системы знания, поскольку сам концепт политической целостности имеет значительный эвристический и методологический потенциал в плане анализа системы политический отношений, направленности публичной политики и проч.
[13].
Основная часть, изложение материала исследования. Вся средневековая религиозная философско-поли-тическая мысль исходила из соответствия изначальному божественному порядку, имманентных ему иерархических форм и способов социальной, политической и правовой организации. В свою очередь проблематика политической целостности (общей христианско-полити-ческой организации) выступает одновременно конечной и изначальной «точкой гармонизации» волевых, познавательных и духовных сил.
При этом если в политическом процессе действуют тенденции множественности, различий и разделений, то духовные основы религиозно-политической целостности, представляют «точку схождения» или «способ восхождения» к единому, общему. Так, в различных религиозно-политических трактатах обосновывалось, что в светской публично-властной организации действуют процессы дробления, множественности [14]. При этом любое социальное взаимодействие порождает целый спектр различий и разделений, а «собирание» общества как целого возможно только на основе единых религиозно-нравственных основах. Именно последнее, как справедливо замечает Б. Латур, формирует средневековую форму и способ обеспечения целостности, «способ восхождения» к единому, общему, которое и позволяет помыслить что-то (отдельную практику, конкретную систему взаимодействия, случайные события и проч.) как элемент всеобщего и определенного. При этом ре-28
лигиозно-нравственные начала не только «собирают» эту общность, но и являются основанием для описания и обоснования различных событий и процессов с точки зрения целостности и всеобщности. Именно поэтому «религию не следует объяснять социальными силами, поскольку по самому своему определению, и более того, по самому своему названию она соединяет сущности, не являющиеся частью социального порядка» [15, 19].
Для средневекового религиозно-политического мышления это был основополагающий способ понимания целостности в многообразии и разделении, где «единение» божественной иерархии и основ публично-властной организации (светских исходных планов организации) становится ведущей.
Например, А. Августин эту идею выразил в единстве и различия «Града Небесного» и «Града Земного», а Ф. Аквинский разработал стройное учение, согласно которому мир «развертывается» из единства божественных основ к политической целостности. В частности, обосновал структуру форм (божественная, духовная и материальные формы), в соответствие с которой обеспечивается иерархия упорядочивающих и нормирующих сил, воплощается и организуется политический порядок. Как известно, Аквинский формулирует крупномасштабную систему реализующую целостность и гармоничность естественного человеческого бытия, через соответствия единому божественному началу. Он выделяет 4 нормативных элемента (вечный, естественный, человеческий и божественный законы), обеспечивающих последнее.
Lex aeterna - вечный или божественный закон, он является основой всего сущего, формирует систему божественных предписаний, раскрывающих замысел Бога. Вечный закон выступает в качестве основополагающего предустановления, находящегося вне времени, который выступает верховным, направляющим и абсолютным началом. Его раскрывает принцип: «Вечный замысел божественного закона и есть вечный закон, предназначенный Богом для управления предызвестными ему вещами» [16]. Lex naturalis или естественный закон -являет собой воплощение, раскрытие и реализацию божественных начал в естественной среде. Естественный закон оформляет, систему божественных нормативных предписаний и принципов организации, направленный к живым существам созданным Богом, он служит фундаментом для познания человеческой природы через выведение обязательных к применению морально-нравственных норм. Lex humana или писанное человеческий закон, необходимо выражает требования естественного закона, обеспечиваемыми принуждением. Этот закон, выражает в своем содержании сознательно-волевое начало человека, Человеческий закон необходим для того, чтобы люди вследствие грехопадения не извращали закон естественный, а в соответствии с ним выстраивали общие дела и публично-властную организацию общества: «Закон есть нечто иное, как некое установление разума в целях общего блага, принятое и обнародованное теми, имеет попечение об обществе» [16].
В дальнейшем сложилась и воспроизводилась целая традиция рассмотрения публичной политика в инструментальном аспекте, т.е. как необходимой властно-нормативной формы, обеспечивающей проявление и присутствие высших ценностей и нормативов в человеческой организации, в том числе управления различными процессами в соответствии с «идеационными образцами» (термин П. Сорокина) и принуждения членов общества к следованию высшим принципам организации. Например, В.С. Соловев отмечал, что государство посредством писанного права (закона) должно устанавливать, прежде всего, минимум нравственных начал, выступая минимальной, низшей ступенью нравственности. Иными словами, политическая организация общества и человеческий закон - это лишь конкретно-историческое воплощение абсолютного Нравственного закона, «гарантия» воплощения нравственных начал и «потен-
Azimuth of Scientific Research: Economics and Administration. 2019. Т. 8. № 3(28)
циальная возможность» легитимного принуждения [17; 27].
В эпоху Реформации и Возрождения доминирующей идеей политической философии становится соединение общего плана мироздания и множественности политических воль, которые по сути своей не противоречат, а дополняют друг друга. В политических учениях и программных положениях данной периода обосновывается, что власть, право, церковь являются органичными элементами, организующими духовно-практическую жизнедеятельность человека, а главной проблематикой выступает формирование режима легитимации государственно-правовой организации, основанной на целостности функционирования юридических и политических институтов.
Противоборство светских и духовных оснований политической целостности привело к кардинальному разрыву между божественным замыслом и светскими принципами публично-властной организации. При этом формируются две основные осевые технологии обеспечения социально-политической целостности: первая, связанна с высшими, изначальными принципами, божественными установлениями; вторая, напротив, с чисто человеческим, материальным измерением изначальных принципов политической целостности - общая воля, государственный интерес, солидаристские устремления, коллективные представления, культурные основания социально-политической целостности или конкретных политических институтов.
В политических учениях Нового времени, обосновывается, что единство, целостность, солидарность становятся фундаментальными рационально-политическими формами и первичными идейно-концептуальными основами из которых конструируются типы политической организации общества.
Если в центре средневековых философско-политиче-ских трактатов стаяла теонормативная аксиоматическая система, которая выступала основанием для «сборки» политической целостности и придавала единство разрозненным политическим процессам (ориентированным по большому счету на воплощение целостного образа жизни христианского сообщества [18]); то в эпоху Нового времени, при сохранении общего стиля политического философствования, целостность «выводится», не из естественного божественного устройства мира, а непосредственно из естественного (природного) устройства сущего.
При этом сборка разновекторных процессов и событий реализуется на основе рационального, а не теонор-мативного, интерпретирования единства и гармоничности социально-политического бытия. Целостность теперь доказывается на основе «онтологического аргумента» и строгих рациональных процедур мышления. При этом, как и в теонормативной картине мира, рациональная картина реальности «падает себя как нечто заведомо данное, само собой разумеющееся, очевидное, и, по большому счету, не поддающееся никакому критическому разбору» [19, 128]. И если, в обычной публично-властной практики эпохи Средневековья целостность политической жизни раскрывается, через интерпретацию священных текстов, исповедальные практики и т.п. [20], то эпоха Нового времени создает особый механизм - идеократическое аргументирование политического единства и идеологическое распространения его ценностей, идей, представлений и проч. [21-28].
Первые натурфилософские политические доктрины ставили целостность в качестве основополагающего принципа общественной организации. Например, Т. Гоббс обосновывал, что политическая власть является специфическим общественным целым, образующим единую волю из множественности политических атомов, а само политическое единство, есть «persona artificialis» или «corpus fictitium». Ж.-Ж. Руссо рассматривал политический процесс как выражение общей воли, а вопросы
целостности и общности (общего блага, ценностей, интересов) ставил в качестве ключевых, где индивидуальные воли сплачиваются абстрактной формой договора, формируя единую политическую субстанцию. Именно «общественный договор», «общее благо», «воля народа» и др., имеющие в своем основание частный (прежде всего, социально-экономический интерес), становятся, с одной стороны, фактором атомизации индивидов, их свободы и независимости, а с другой - основанием для формирования целостности социально-политического бытия. Справедливо в этом плане отмечает А.Г. Дугин, что в эпоху Нового времени «вместо многомерной иерархической Вселенной, состоящей из разных онтологических слоев... обнаружилось протяженное полотно (социальное, политическое, экономическое пространство -Р.М.) объектов». При этом «объективность приобретает смысл только в паре с субъективностью, а "объективная реальность" есть не что иное, как рациональная конвенция, неразрывно связанная с субъективностью Нового времени» [19, 242 - 243].
Многие мыслители того времени проводят аналогии и параллели между естественной организацией природы, ее целостностью и разумностью, и человеческим порядком. Поэтому, представление о политическом процессе как об особом субстанциональном целом и характерно для всех политических концепций Нового времени. Принципы эмпиризма и механицизма стали преобладать в исследовании политического бытия общества, которое опиралось на представления об органичности и целостности, а сама политика рассматривалась как разумно организованный технический процесс.
Дальнейшая эволюция политической мысли Нового времени связана с концептуализацией универсальных оснований политической целостности. Так, Г.В. Лейбниц реализует поиск финальных причин (causa finalis), связывающих отдельные элементы в общую целостность, а сущность политического процесса обосновывается через развитие, вызывающие изменения, связанных с соединением простых элементов в сложные субстанциональные единства. И. Кант предлагает обоснование внеперсональных, всеобщих и универсальных форм, которые обусловливают абстрактно-обязательный и формалистический режим реализации универсальных категорических императивов (политической свободы, всеобщей истории, вечного мира, абсолютной ценности личности и т.д.) в политике. С точки зрения Фихте в основание целостности лежит абсолютный разум, который раскрывается и реализуется благодаря человеческой мыследеятельности (вторичный характер сознания и деятельности человека) [29, 352].
При этом сущность политики сводится к «правильной» настройки мыследеятельности субъектов на это абсолютное начало, а затем его воплощения в публично-властном взаимодействии, в реализации нравственного идеала и должного порядка. Как известно в гегелевской концепции политический процесс представляет собой поэтапное воплощение идеи, связанной абсолютного духа и в его развитии как поэтапном определении творческой силы «мирового разума». В этом плане политическая целостность сущностно связана и обеспечивается закономерностями развертывания абсолютного разума [30, 53]. При этом политический организм «есть развитие идеи в ее различиях и их объективную действительность. Эти различные стороны являют собой различные власти, их функции и сферы деятельности, посредством которых всеобщее беспристрастное - именно потому, что они определены природой понятия, - необходимым образом порождает себя, а так как всеобщее предпослано своим порождением, то и сохраняет себя» [31, С. 293], [35].
Причем, в гегелевской философской системе четко выделены две формы обеспечения политической целостности - общечеловеческий и социокультурный. В первом случае речь идет о развертывании общечелове-
ческих идей (сама идея - это ее понятие и его осуществление), это условно политические начала универсального, общечеловеческого характера. Во втором случае речь идет о локальной политической целостности, это процесс развертывания абсолютной идеи на национальном или государственном уровне: «государство есть организм, т.е. развитие идеи в свои различия» [31, С. 59], [35].
В целом можно заключить, что политические учения Нового времени, обосновали переход от теонорматив-ных к рациональным абсолютным основаниям политической целостности, где социальное единство, целостность сообщества, идейная солидарность становятся фундаментальными рационально-политическими формами и первичными идейно-концептуальными основами из которых конструируются уже конкретные формы политической организации общества [32].
Выводы и перспективы. Итак, в средневековой политической философии и рациональных социально-политических учениях Нового время, при всех их различиях и противоречиях, сохраняется общая идейно-концептуальная основа - реконструкция и содержательное описание феномена «политической целостности». Последний, как отмечалось выше выступал в качестве внутреннего принципа социально-политической организации и ее развития, определял характер и режим жизнедеятельности общества как целого. При этом процессы интеграции не только характеризовали функциональную направленность политической власти, но и определяли содержание программных положений различных фило-софско-политических учений и теорий. Это связано с тем, что для политического мышления не существует социально и политических значимых практик вне конкретной целостности.
Именно по отношению к данной целостности одни политические учения выступают в качестве консервативных, т.е. сохраняющих и воспроизводящих базовые традиционные (теологические, социокультурные, этно-национальные и проч.) основания целостной политической жизнедеятельности общества [33-34]; другие маркируются как модернизационные, т.е. деформирующие или трансформирующие существующую политическую целостность, предлагая новую «рациональную сборку» и иные основания социально-политической интеграции. Третьи рассматриваются в качестве радикальных, революционных проектов разрушения социально-политических оснований общества в пользу утопических версий политического сообщества. В любом случае основания и принципы целостности, а также режим совместной деятельности выступают легитимирующими факторами политической активности акторов, а процесс социально-политической интеграции определяет границы, которые идентифицируют политические программы в качестве консервативных, модернизационных, революционных, а также дифференцируют само политические сообщество.
В рациональных учениях Нового времени, воспроизводящих проблематику политической целостности, формируются и обсуждаются ряд ключевых направлений ее обеспечения. Во-первых, это социокультурный уровень, в рамках которого доминируют устойчивые формы взаимодействия (первонормы), надрациональные ценности и аксиомы (архетипические коды), образуют условия возможности и характер процессов социально-политической интеграции. Во-вторых, это обыденный уровень политического сознания и социально-политической активности, который сохраняет и воспроизводит повседневные формы и привычные модели публично-властных отношений и эмоционально-психологические формы легитимации и восприятия социально-политических процессов. В-третьих, доктринально-политический уровень, представляющий систему идей, представлений, образом, концептуальных и других качественных характеристик социально-политической целостности, ее ценностно-нормативной интерпретации. И, наконец 30
четвертое направлений - это конкретная институциональная организация политической целостности, т.е. действующие официальные политические институты и структуры, а также активность публично-властных институций и различных общественных структур. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Соловьев А.И. Политология. Политическая теория, политические технологии. М.: Аспект Пресс, 2003. 559 с.
2. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структура-ции. 2-е изд. М.: Академический Проект. 2005. 528 с.
3. EastonD. Categories for the Systems Analysis of Politics// Varieties of Political Theory. Ed. D. Easton. Englwood Cliffs, 1966.
4. Талкотт П. О структуре социального действия. М.: Академический Проект. 2000. 520 с.
5. Рансьер Ж. Несогласие: Политика и философия. СПб.: Machina, 2013. 192 с.
6. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структура-ции. 2-е изд. М.: Академический Проект. 2005. 528 с.
7. Бурдьё П. О государстве: Курс лекций в Коллеж де Франс (1989 - 1992). М.: Издательский дом «Дело» РАНХи ГС, 2016. 720 с.
8. Як Б. Национализм и моральная психология сообщества. М.: Изд-во Института Гайдара, 2017. 520 с.
9. Деланда М. Новая философия общества: Теория ассамбляжей и социальная сложность. Пермь: Геле Пресс, 2018. 170 с.
10. Ло Д. После метода: беспорядок и социальная наука. М.: Изд-во Института Гайдара, 2015. 352 с.
11. Латур Б. Политика природы. М.: Ад Маригинем Пресс, 2018. 336 с.
12. Бадью А. Философия и событие. Беседы с кратким введением в философию Алена Бадью. М.: Институт Общегуманитарных Исследований, 2016. 192 с.
13. Mamychev A., Mordovtseva T., Mamycheva D., Shirshov A., Filippova M. Medieval Tradition of Archetypal Research of Public-Power Organization: Formation and Evolution //Man In India. 2017. № 97 (23). Р. 407 - 418.
14. Mamychev А., Mordovtseva Т., Trigub G., Filippova М., Samoylichenko А. The Development of Archetypal Ideas of a Public Power Organization in Rational Discourses of Modern Times // Man In India. 2017. № 97 (23). Р. 509 - 516.
15. Латур Б. Пересборка социального: введение в акторно-сете-вую теорию. М., 2014.
16. Аквинский Ф. Сумма теологии. К., 2002. I. 2. 91. 4.
17. Соловьев В.С. Право и нравственность. Мн., 2001.
18. Рейснер М. А. Мораль, право и религия по действующему русскому закону (юридико-догматические очерки) //Вестник права. -1900. - №. 3. - С. 1-18.
19. Дугин А.Г. Постфилософия. Три парадигмы в истории мысли. М.: «Евразийское движение», 2009.
20. Shestopal, S., Oleynikov, S., Yakovyuk, I. Models of the relationship between church, state and political society: Neo-Thomists' arguments (2017) Man in India, 97 (23), pp. 499-508. Шестопал С.С., Олейников С.Н., Мамычев А.Ю. Философия естественного права Жака Маритена как теоретический фундамент прав человека. //Юридические исследования. 2016. № 11. С.45-59.
21. Мамычев А. Ю., Шестопал С. С. Права человека и публич-но-властаная организация в XXI веке: социокультурный анализ // Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. №. 3 (16).
22. Мамычев А.Ю., Качурова С.В., Шестопал С.С. Социокультурные (архетипические) основы трансформации публично-властной организации: формы и направления // Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. № 4 (17). С. 375-380.
23. Мамычев А.Ю., Шестопал С.С., Калюжный В.В. Политико-правовой анализ принципа соразвития публично-властной организации современного общества: концепция, современное состояние и перспективы // Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 4 (21). С. 487-491.
24. Мамычев А.Ю., Тригуб Г.Я., Уханов А.Д. Развитие архет-ипических идей публично-властной организации в рациональных дискурсах нового времени //Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 3 (20). С. 351-354.
25. Мамычев А.Ю., Мордовцев А.Ю., Шестопал С.С. Социокультурные основания трансформации национальной государственно-правовой организации: проблемы понимания и познания // Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 4 (21). С. 482-486.
26. Мордовцев А.Ю., Мамычев А.Ю., Шестопал С.С. Российская государственность как особый цивилизационный и правоментальный тип //Балтийский гуманитарный журнал. 2017. Т. 6. № 4 (21). С. 492498.
27. Мамычев А.Ю., Шестопал С.С. Внеправовое и теневое функционирование публичной власти // Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. № 4 (17). С. 381-384.
28. Мамычев А.Ю., Мамычева Д.И., Качурова С.В. Политическая модернизация публично-властной организации на евразийском пространстве: социокультурный аспект //Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. № 3 (16). С. 257-261.
29. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. М., 2014.
30. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990.
31. Социокультурные (архетипические и ментальные) основания публично-властной организации общества: монография / В.Я. Любашиц, А.И. Овчинников, А.Ю. Мамычев, А.Ю. Мордовцев и др. М.: РИОР, ИНФРА-М, 2017. 260 с._
Azimuth of Scientific Research: Economics and Administration. 2019. Т. 8. № 3(28)
32. Shestopal S.S., Oleynikov S.N. Theoretical foundation of human rights: j. Maritain philosophy of natural law. Journal of Scientific Research and Development. 2016. № 3. p. 96.
33. Мамычев А.Ю., Филиппова М.К. Средневековая традиция ар-хетипических исследований публично-властной организации //Genesis: исторические исследования. 2017. № 6. С. 82-94.
34. Христианские парадигмы учения о правах человека. Монография. / Мамычев А., Шестопал С., Фоминская М. Lambert academic publishing. 2015. — 268с.
Статья поступила в редакцию 05.06.2019 Статья принята к публикации 27.08.2019
