CC BY
154
Э.Н. ЕГОРОВ
ЭТНИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В ВОЛЖСКО-КАМСКОЙ БУЛГАРИИ (IX-XIV ВВ.): ДОСТИЖЕНИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Ключевые слова: историография, Волжско-Камская Булгария, булгаро-чуваши, булгароведение.
Проведен хронологический анализ исторических событий и исторических трудов, способствовавших сложению и развитию исследований о Волжско-Камской Булга-рии. Особое место отведено выделению этапов генезиса исторической мысли и сравнительного анализа сложившихся исторических школ.
A.N. YEGOROV
ETHNIC PROCESSES IN THE VOLGA-KAMA BULGARIA (IX-XIV cc.): ACHIEVEMENTS OF DOMESTIC HISTORIOGRAPHY
Key words: historiography, Volga-Kama Bulgaria, bulgar-chuvashes, bulgarstudies.
In this article the chronological analysis of the historical events and the historical works, which have promoted the formation and the development of the researches about the Volga-Kama Bulgaria, is conducted. The special place is devoted to the allocation of the genesis stages of the historical thought and the comparative analysis of the appeared historical schools.
Интерес к истории населения, проживавшего в Среднем Поволжье, мы относим к началу XVIII в., когда в Российской империи происходит становление научных исследований в современном понимании термина. Однако для решения задач изучения проблем Волжской Булгарии требовалось прежде всего создание источниковой базы. Исследователи почти весь XIX в. плодотворно работали в данном направлении. Стали осуществляться этнографические экспедиции, появляться первые археологические и нумизматические коллекции, проводились массовые анкетирования, появились научные кадры, интересующиеся проблемами этнической истории. Крупный источниковедческий прорыв был совершен Х. Фейзхановым, расшифровавшим булгарские эпитафии с помощью чувашских языка. Во второй половине XIX в. после начала полевых исследований булгарских археологических памятников выходят первые обобщающие исследования об истории волжских булгар, стали выдвигаться первые научные, опирающиеся на источники, версии происхождения народов Среднего Поволжья.
Исключительно важным оказался 1877 г., когда в г. Казани был проведен IV Всероссийский археологический съезд и издан фундаментальный труд С.М. Шпилевского «Древние города и другие булгаро-татарские памятники в Казанской губернии». Данные события послужили точкой отсчета в развитии научного булгароведения. На археологическом съезде был решен вопрос о создании при Казанском университете Общества археологии, этнографии и истории (ОАИЭ), которое стало активно осуществлять полевые археологические и этнографические экспедиции, и о том, что важно оперативно публиковать полученные данные. К концу XIX в. была почти завершена работа по локализации городов, известных по нарративным источникам. Однако широкие археологические раскопки булгарских памятников почти не проводились.
К концу XIX в. историческая наука накопила значительный объем разностороннего репрезентативного эмпирического материала, что способствовало появлению более глубоких и аргументированных исследований по узловым проблемам булгарской истории. Вершиной научного рассмотрения проблем этнической истории Волжско-Камской Булгарии стала деятельность Н.И. Ашмарина, обстоятельно обосновавшего булгаро-чувашскую этноязыковую пре-
емственность. Теорию Н.И. Ашмарина поддержали и развили венгерские и финские ученые. Дальнейшее развитие гуманитарных исследований было прервано первой мировой войной и революционными событиями.
Всплеск революционной активности, последовавший после февраля 1917 г., стал одновременно и началом национальных движений на всей территории Российского государства. Не остались в стороне и народы Волго-Уральского региона. Среди татар, башкир, чувашей и других народов стали возникать национальные политические организации, которые активно формируют программы национального возрождения и обосновывают необходимость создания автономных государственных национальных структур. В ходе гражданской войны сторонники независимости и радикальных мер теряют свои позиции. Однако многие начинания национальных сил смогли реализоваться в условиях социалистической политической системы, что, в частности, выразилось в создании советских автономий. В таких условиях происходит резкий подъем национального самосознания, потребовавший осмысленной картины исторического прошлого.
В начале 1920-х годов создаются различные научные и просветительские общества (Общество изучения местного края, Общество изучения чувашской культуры в Москве, Общество чувашеведения в Москве, Научное общество татароведения, Общество изучения Татарстана, Самарское общество археологии, истории, этнографии и естествознания, Общество по изучению Ульяновского края и др.). Активизировались исследования по изучению различных аспектов истории Волжской Булгарии. В трудах казанской исторической школы (Г. Ахмарова и др.) булгарский период истории рассматривался как один из этапов сложения татарского этноса. Начало национальной чувашской историографии связано с деятельностью Г.И. Комисарова, М.П. Петрова (Тинехпи) и Н.В. Никольского. Они, вслед за Н.И. Ашмариным, утверждали, что чуваши могут быть отождествлены с волжскими булгарами. Авторы среди всех теорий, которые выдвигались тогда, считали, что булгарско-чувашская является наиболее научной. В этой связи дополнительные аргументы были выдвинуты В.Ф. Смолиным. Он предложил для активизации дальнейших исследований провести археологические раскопки и начал сам проводить их.
В начале 1930-х годов некоторые деятели чувашской науки и культуры совершенно несправедливо были обвинены в буржуазном национализме и репрессированы. Булгарская теория происхождения чувашей была признана антинаучной, буржуазной, и многие историки были вынуждены от нее отказаться. В таких условиях появилась пресловутая автохтонная теория, возникшая на конъюнктурной идеологической базе «нового учения о языке», «разработанного» Н.Я. Марром. Изменение внутриполитической обстановки и идеологической ситуации в стране в 30-х годах прошлого века привели к тому, что серьезные научные изыскания в области этногенеза и этнической истории стали небезопасными, и они исчезали со страниц научной печати. Тем не менее прогрессивное развитие булгароведения не прекратилось. Определенный интерес к проблемам Волжской Булгарии и Золотой Орды относится к концу 1930-х годов. Так, в это время выходят первые труды Б.Д. Грекова, А.П. Смирнова и А.П. Ковалевского.
Научное рассмотрение проблем этнической истории чувашского и татарского народов, начавшееся в XIX в., в целом проходило в рамках русской исторической науки. Оценивая достижения национальной (чувашской и татарской) историографии, можно констатировать ее неоспоримые успехи, самым главным из которых следует признать само сложение исторической дисциплины у чувашей, татар и других народов Поволжья. Историки создавали идеализированные
представления об этническом прошлом. Но уровень этой науки в то время был явно невысоким даже по отношению к русской исторической науке, не говоря уже о европейской. Такие национальные историки, как Г.И. Комиссаров, М.П. Петров, Н.В. Никольский из Чувашии, Г.Ибрагимов, Дж. Валиди, Г. Габай-дулин из Татарстана, к началу 30-х годов прошлого века были подготовлены к переходу на новый уровень исследований, но в силу объективных причин данное развитие было остановлено.
В годы Великой Отечественной войны вторжение фашистской Германии на СССР отождествляли с монголо-татарским нашествием на Русь в XIII в. А в трудах татарских историков и филологов идеализировалось золотоордынское прошлое.
В августе 1944 г. ЦК ВКП(б) раскритиковал деятельность Татарской партийной организации и провел ряд идеологических акций по раскрытию «про-националистических сил». Это привело к пересмотру этнической истории татарского и чувашского народов. Указанные документы били весьма прицельно: они были направлены против таких исторических исследований, которые показывали былую государственную самостоятельность татарского народа (через интеграцию в национальную историческую науку историй Золотой Орды и поздних татарских ханств). С этого периода этногенетические изыскания проводятся с целью доказать, что татары - это не татары, а только лишь булгары, а чуваши - не булгары, а ассимилированные тюрками автохтонные финно-угры. В 1945 г. в проспекте «Истории Татарской АССР», изданном НИИ ЯЛИ Татарии, было заявлено, что казанские татары - прямые потомки волжских булгар. Для подтверждения этого тезиса в 1946 г. в Москве была проведена научная сессия. После 1946 г. казанскими авторами изданы десятки необъективных книг и сотни таких же статей о «булгарском происхождении татарского народа».
Одной из специальных мер по активизации истории булгар перед археологами Татарского НИИ было составление Археологической карты республики, работу над которой возглавил Н.Ф. Калинин. Все последующие археологические раскопки проводились в рамках данной программы. В послевоенные годы происходило активное накопление археологического материала за счет проведения новых экспедиций. Во второй половине ХХ в. были раскопаны булгарские поселения и могильники: Кайбельский, Больше-Тарханский, Тан-кеевский, Муромское. Велись раскопки Болгара, Биляра, Сувара, старой Казани, Джукетау и других поселений. Археологические памятники Булгарской земли были изучены Р.Г. Фахрутдиновым. Особенно широкий размах получили работы по историко-археологическому изучению Булгарского городища
А.П. Смирновым, Билярского городища - А.Х Халиковым. Важное значение имело изучение эпиграфических памятников ХШ-ХМ вв. (Г.В. Юсупов, Ф.С. Хакимзянов, Д.Г. Мухаметшин). Однако в этих работах проявился субъективизм казанских ученых. При изучении истории Волжско-Камской Булгарии они игнорируют лингвистические и этнокультурные источники. Некоторые археологи поздние татарские памятники и находки относили к булгарским.
Развитие чувашской исторической науки по сравнению с татарской шло гораздо медленнее. Ощущалась нехватка подготовленных кадров. Кроме того, основные исторические центры Волжской Булгарии находились на территории Татарии, что снижало интерес к истории. После революции 1917 г. произошла активизация национальных культурных сил. Однако ученые, ставившие основной целью создание научных учреждений, после их создания в начале 1930-х годов сами стали испытывать определенный прессинг в проведении исследо-
ваний. Некоторые научные работники республики в 1930-е годы подверглись репрессиям, а также погибли на фронтах Великой Отечественной войны. Поэтому формирование новой теории происхождения чувашского народа того времени происходило на новом месте, вне связи с предыдущей национальной традицией.
Большое значение для развития чувашской исторической науки имели работы и деятельность А.П. Смирнова и П.Н. Третьякова. Так, А.П. Смирнов впервые поставил и решил многие проблемы истории древних и волжских булгар: об этнических истоках и компонентах, сложении их самобытной культуры, о возникновении государственности и его социально-политическом строе, особенностях хозяйственной жизни населения, внешнеполитических связях. Исследовав археологические источники и свидетельства нарративных источников,
A.П. Смирнов пришел к ошибочному заключению, что древние булгары «были автохтонами степей Приазовья и входили в число алано-сарматских племен, долгое время по литературной традиции называвшихся скифами». Данный вывод первоначально был принят исторической наукой в русле концепции Н.Я. Марра. Исходя из решений московской научной сессии 1946 г., в Москве же в 1950 г. была проведена научная сессия об автохтонном происхождении чувашского народа.
В 1956 г. по инициативе заместителя директора - ученого секретаря Научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров Чувашской АССР В.Д. Димитриева в Чебоксарах была проведена научная сессия по проблеме этногенеза чувашского народа. С докладами и сообщениями выступили археолог А.П. Смирнов, языковеды Б.А. Серебренников, Н.А. Андреев, этнограф П.В. Денисов, историк В.Д. Димитриев. Сессия подтвердила объективность ашмаринской теории булгаро-чувашской этнической и языковой преемственности. После сессии 1956 г. кандидат исторических наук В.Ф. Каховский, стоявший еще, как и Н.И. Воробьев, на позициях гипотезы автохтонного происхождения чувашей, по совету одного из организаторов указанной сессии согласился исследовать проблему этногенеза чувашей как докторскую диссертацию. Глубоко исследовав материал, он пришел к выводам, противоположным своим первоначальным автохтонным представлениям. Научная детальность В.Ф. Каховского составляет целый этап в развитии археологии Чувашской Республики, им внесен огромный вклад в решение сложнейших проблем этногенеза и этнической истории булгаро-чувашского народа. Им впервые исследован центральноазиатский и северокавказский этапы этногенеза чувашей. В результате комплексного изучения обширного круга источников
B.Ф. Каховский пришел к заключению, что этническую основу чувашского народа составили тюркоязычные племена булгарского круга (собственно булгары, сувары ~ сувазы, берсула, эсегель и др.), вторгшиеся в Среднее Поволжье, начиная с УИ-УШ вв. н.э. Археологические и обобщающие историко-этнологические исследования В.Ф. Каховского полностью реабилитировали в правах попранную в 30-х - начале 50-х годов XX в. аргументированную научную теорию булгарского происхождения чувашей и тем самым основали начало нового этапа в изучении этногенеза и этнической истории чувашского народа.
Наряду с В.Ф. Каховским во всестороннее обоснование теории булгарочувашской этнической и языковой преемственности большой вклад внесли своими глубокими научными исследованиями лингвисты Н.Н. Поппе, Б.А. Серебренников, Н.А. Баскаков, М.Р. Федотов, Г.Е. Корнилов, Н.И. Егоров, этнограф П.В. Денисов, выяснивший центральноазиатские корни чувашских языческих верований и этнокультурные параллели северокавказских, дунайских,
волжско-камских булгар и чувашей, этнограф Л.А. Таймасов, историк В.Д. Димитриев, исследовавший письменные источники, относящиеся к данной проблеме, историю полного опустошения Булгарской земли во второй половине XIV - начале XV вв., выделивший, в дополнение к ранее установленному
В.Ф. Каховским центральноазиатскому, северокавказскому и волжско-камскому этапам этногенеза чувашей, четвертый, завершающий, казанский этап -трагический этап формирования чувашской народности во второй половине XIV - первой половине XVI вв., а также историк Г.И. Тафаев.
В обосновании и утверждении теории булгаро-чувашской этнолингвистической преемственности огромную роль сыграли исследования венгерских лингвистов и этнографов Б. Мункачи, Д. Мессароша, З. Гомбоца, А. Рона-Та-ша, финских ученых Х. Паасонена, В, Вихмана, М. Рясенена.
1944 г. стал тем рубежом, который на долгое время определил развитие чувашской и татарской исторической науки. После того как концепции марризма сошли на нет, историки Чувашии смогли быстрее осознать свои ошибки и выйти на объективные исторические позиции. Сложнее было в татарской исторической науке. Многие казанские историки, археологи, этнографы, филологи продолжают заявлять о непринадлежносоти татар к этногенезу современных татар.
Современный этап историографии истории Волжской Булгарии отличается прежде всего углубленным исследованием отдельных крупных проблем булгароведения, которые в силу ряда причин источниковедческого и методического характера оставались раньше разработанными в недостаточной степени глубины и полноты. Новыми методиками данных исследований стали сопоставление полной стратиграфической картины поселений, выявление всех черт погребального типа, что позволило подойти к решению таких сложных вопросов, как изучение быта, материальной и духовной культуры, экономики волжских булгар. С 90-х годов ХХ в. многие казанские научные работники, продолжая относить волжско-камских булгар к татарам, начали считать татарами всех татар Золотой Орды. Р.Г. Фахрутдинов и казанских татар относит к составной части единого татарского народа, сложившегося в Золотой Орде в ХШ - начале XV вв. без участия булгар. Теория булгаро-чувашской языковой преемственности полностью, бесспорно обоснована.
ЕГОРОВ ЭТНЕР НИКОЛАЕВИЧ родился в 1975 г. Окончил Чувашский государственный университет. Область научных интересов - булгароведение. Автор более десятка научных статей.
