CC BY
48
2. Малашенко А.В. Неприятие фундаментализма как его зеркальное отражение // НГ -религии. 1997. 25 дек.
3. Примаков Е.М. История одного сговора. М., 1981. С. 248-250.
4. Ражбадинов М.З. Радикальный исламизм в Египте. М., 2003. С. 84, 84-85, 88-89, 91-92.
5. Сейджман Марк. Сетевые структуры терроризма. М.: Идея-Пресс, 2008.
6. Voll J.O. Islam: Continuity and Change in the Modem World. Boulder, 1982. P.
354-355.
7. Ат-Тураби Х. Аль-Харака аль-исламийя фи ас-Судан (Исламское движение в Судане). б.м. б.г. С. 4-5.
8. Ерасов Б. Культура, религия и цивилизация на Востоке. М., 1990. С. 73,
147-148.
9. Ruthven M. Islam in the World. N.Y., Oxford, 1984. Р. 308.
10. Лапин Я. «Аль-Каида»: провал или «окно возможностей»? // THE JERUSALEM POST. 2011. 10 марта; С. 89.
11. Enayat H. Modern Islamic Political Thought. Austin, 1982. P. 84.
12. См., например: http://www.short-link.de/2054.
13. Пятничная проповедь Б. Мухаммеда в исламском институте «Кавказ» // Аль-КАФ. 1998. № 6.
14. Личный архив автора.
15. Макаров Д.В. Официальный и неофициальный ислам в Дагестане. М., 2000. С. 48.
УДК 323.17
Кузина С.И., д. полит .н., проф., ФеданМ.А., зам.декана по заочному обучению РЮИРПА МЮ РФ
Этническая идентичность как фактор самокатегоризации групп в политической системе России
В статье рассматриваются проблемы поиска этнической идентичности в многонациональном российском обществе, обосновывается необходимость баланса соотношения толерантности и этнической идентичности.
Ключевые слова и словосочетания: этнос; этническая идентичность, самокатегоризация; толерантность; интолерантность; мульти-культурализм.
Теория этнической идентичности как вида социальной идентичности получила первоначальное оформление в трудах Х.Тэджфела [1] как идея социального поведения, обусловленного взаимодействием людей на двух уровнях: на межличностном и как представителей определенных общностей. Разработчик теории группового поведения Дж.Тернер пришел к выводу о чисто когнитивной природе идентичности как процесса самокатегоризации личности [2]. Одним из постулатов его теории является возможность существования категоризации на трех разных уровнях, соот-
ветствующих общечеловеческой, социальной и личностной идентичности. Э.Эриксон выделяет два взаимозависимых понятия - групповая идентичность и эго-идентичность. Групповая идентичность формируется с первого дня жизни ребенка, если его воспитание ориентировано на включение его в данную социальную группу, на выработку присущего данной группе мироощущения. Эго-идентичность формируется параллельно с групповой идентичностью и создает у субъекта чувство устойчивости своего Я, несмотря на те изменения, которые происходят с человеком в процессе его роста и развития [3].
Со второй половины XX века в современном мире наряду с процессами глобализации наблюдается заметный подъем этнического самосознания и поиска идентичности. Процессы роста этнической идентичности могут объясняться совокупностью причин:
- реакцией народов отставших в развитии стран на порождающую этнокультурное разделение труда экономическую и технологическую экспансию народов развитых государств;
- интенсифицикацией внутриэтнического взаимодействия в условиях мировой конкуренции, несмотря на процессы унификации материальной и духовной культуры;
- повышением влияния этнических общностей в экономике и политике и облегчением процессов их сплочения благодаря средствам массовой коммуникации.
При этом этнические общности оказываются в более выгодном положении, чем другие большие группы, например, классы, так как этнос рассматривается как группа, призванная обеспечивать экономические и политические преимущества. Этнос — не единственная группа, в осознании принадлежности к которой человек ищет опору в жизни. Среди таких групп можно назвать партии, религиозные организации, неформальные объединения молодежи и т.д. Многие люди целиком вовлекаются в орбиту таких групп, но опора оказывается не слишком устойчивой, ведь состав группы постоянно обновляется, она может прекратить свое существование, самого человека могут за какой-то проступок из группы исключить.
Этническая же общность устойчива во времени. Это межпоколен-ная группа, для нее характерна стабильность состава, человека невозможно «исключить» из этноса. Именно благодаря этим качествам этнос является для человека надежной группой поддержки. Правда, необходимо заметить, что в этнические общности в современном, особенно западном, обществе не имеют непререкаемых традиций, многие элементы их культуры - хозяйственная деятельность, жилище, пища, искусство, - интернализированы, поведение предков не рассматривается членами группы как эталон, - в отличие от традиционных обществ. Этнический статус чаще
всего остается неизменным на протяжении всей жизни человека. И все-таки этническая идентичность не статичное, а динамичное образование: процесс ее становления не заканчивается в подростковом возрасте. Внешние обстоятельства могут толкать человека любого возраста на переосмысление роли этнической принадлежности в его жизни, приводить к трансформации этнической идентичности.
Но, несмотря на инновации, любому обществу, чтобы самосохра-ниться и саморегулироваться, необходимо воспроизводить связи между поколениями. Более того, в современном мире наблюдаются изменения в настроениях людей - растет интерес к корням, к традициям и обычаям предшествующих поколений. Это изменение есть следствие международных конфликтов, опасности ядерной войны, экологической угрозы, терроризма. Человек ощущает нестабильность окружающего мира. Все больше людей склонны смотреть назад и вглубь, искать поддержку в семье, этносе, защиту в стабильных ценностях предков. Поэтому именно межпоко-ленные стабильные общности, прежде всего этносы, несмотря на наметившиеся тенденции к их ослаблению, приобретают столь существенное значение в жизни современного человека.
В подходе к проблеме природы поиска этнической идентичности в сообществах на примере Юга России можно выделить три позиции - 1) примордиальный подход, объясняющий этничность как врожденную характеристику, лежащую в основе этнического сознания и поведения, что достаточно сильно артикулировано в традиционной культуре народов Северного Кавказа; 2) инструментальный подход, в рамках которого этничность рассматривается как инструмент достижения целей сплочения и мобилизации группы, используемый политической элитой. Этничность активно используется как эффективное средство для преодоления отчуждения, восстановления попранной национальной гордости, как социальная терапия. Наиболее ярко этот инструмент был использован в нашей стране в 90-е годы прошлого века. Распад государства, разрушение экономики, привычного склада жизни, дестабилизация всех сфер жизни общества вызвал к жизни феномен использования политическим элитами нарождающихся республик «национальной карты» как эффективного мобилизующего средства в целях увеличения своего властного ресурса. Как следствие - в многонациональных субъектах выросла социальная напряженность, возникли межнациональные конфликты, произошли локальные войны, зародился и распространился терроризм. 3) социальный конструктивизм, рассматривающий этничность как форму социальной организации культурных различий и, соответственно, как изменчивое и подверженное манипуляциям явление группового сознания. Этническая идентификация рассматривается как социальный процесс, в котором понятия культурных различий заданы социальным контекстом и связаны с
процессом стратификации или борьбой за получение ресурсов. Этничность понимается как прямое следствие социальных конструкций (реальных и воображаемых), созданных писателями, учеными, идеологами, религиозными деятелями, политиками, и внедряемых в умы людей.
В модели формирования этнической идентичности этнокультурных групп можно выделить два основания - процесс самокатегоризации и стиль культурной адаптации (характер ценностей, отношений, установок и способов поведения). В многосоставных обществах с доминирующим этносом самокатегоризация групп этнических меньшинств может проходить путем:
- ассимиляции - утверждения связи с доминантной группой и ослабления связи с группой меньшинства;
- диссоциации - утверждения связи с меньшинством и игнорирования связи с большинством;
- аккультурации - признание значимости обеих групп, одновременная идентификация с ними;
- маргинализации - отрицание, игнорирование обеих идентификаций.
Поэтому можно говорить о двух способах конструирования личностью собственной этнической идентичности: посредством отождествления и идентификации и путем противопоставления, дифференциации. Доминирующий этнос осуществляет конструирование своей идентичности через закрепления языка как государственного, определение внутренних территориальных границ и обязательную национальную образовательную программу. Этническое меньшинство конструирует свою идентичность путем отталкивания культуры большинства, что потенциально содержит риск перерастания отталкивания в этническое противостояние и конфликт [4]. Баланс интересов может устанавливаться через согласование процессов образования единства этносов через обретение гражданской идентичности и их дифференциации - через становление этнической идентичности. Толерантность становится необходимым условием конструирования социальной идентичности личности с достижением единства и дифференциации гражданской и этнической идентичности. Актуальность приобретает проблема возможности и условий формирования толерантной этнической идентичности.
Толерантность как термин появился еще в эпоху Просвещения, но в арсенале отечественных общественных наук он закрепился лишь в начале 90-х годов XX века. Психологи его рассматривают как феномен личностной и коллективной психологии, культурологи - как феномен культуры определенных ее носителей. Кроме того, толерантность понимается как особая форма деятельности в различных сферах - экономической, политической, культурной и др. Есть у толерантности и политическое наполнение, когда ее рассматривают как элемент политики, применяемый в це-
лях стабилизации общества, предотвращения социальных конфликтов, в особенности на этнической почве.
Полиэтничность российского общества задает особые условия его функционирования: оно невозможно без взаимодействия составляющих его субъектов, и уже в силу этого нуждается в определенном уровне толерантности, терпимости каждого человека, как к собственной особости, так и к инаковости другого. Наиболее общее определение толерантности трактует ее как качество, присущее социальному субъекту, заключающееся в способности осознавать и принимать другой субъект как самостоятельный социокультурный феномен и осуществлять с ним социальное взаимодействие. Толерантность обычно рассматривается как социальный феномен. Но необходимо помнить, что человек как элемент биосферы обречен на сосуществование с другими элементами, следовательно, толерантность имеет еще и биологическую природу, заложенную в инстинкт самосохранения человека и его сообществ.
Толерантность обычно проходит через три фазы рефлексии в сознании индивида: сначала как осознание «другого» как социального субъекта, носителя другой культуры; далее - признание социокультурной рав-носубъектности «другого» (признание права на существование в социуме различных способов жизнедеятельности); и третья фаза - признание того, что культура «другого» является частью культуры всего человечества. Вторая фаза может разветвиться по двум направлениям: признание равно-субъектности или ее отрицание. Им соответствуют и разные абстрактные модели поведения: толерантное или интолерантное. Но в реальности они могут не проявляться в чистом виде. В одном и том же человеке они могут переплетаться, сосуществовать. Одно дело - толерантно воспринимать чьи-либо привычки, обычаи, манеры на основе «должного» представления, и другое дело - толерантно относиться к конкретному носителю этих манер и обычаев, представителю другой веры, расы или этничности. И хотя «право на существование» за другим социальным феноменом законодательно закреплено в правовой системе большинства государств, но в обыденном сознании уровень толерантности почти всегда ассоциируется с неформальными нормами, различающими допустимость или недопустимость культурных явлений, присущих «другому». «Терпимость, граничащая с простой вежливостью, сглаживает противоречия, покрывает их пленкой, которая легко рвется при кризисе. Германия была очень цивилизованной страной, но экономический кризис 1929-1933 гг. содрал с нее покровы, создававшиеся сотни лет, и Адольф Гитлер стал фюрером и рейхсканцлером, а очарованные им толпы - штурмовиками и эсеэсовца-ми. Подлинный мир между народами складывается только в глубинах. Только на последней духовной глубине исчезает ненависть рас и вероисповеданий» [5].
Ценностное содержание толерантности в межэтнических и меж-конфессиональных отношениях в стабильном состоянии социальной системы, как правило, не востребовано. И только в условиях системного кризиса и межсистемного перехода происходит его актуализация, социальное взаимодействие переносится на уровень нормативно-ценностных систем, происходит их взаимная трансформация. Результаты трансформации могут быть для данного социального субъекта количественно более негативными, или более позитивными. Но даже в самой глубокой фазе кризиса, например, во время гражданской войны, нормативно-ценностная система субъектов, представляющая собой совокупность преследуемых целей и средств для их достижения, иногда проявляет свою спасительную адаптивность. Но чтобы трансформация ценностных систем стала не простым слагаемым разных культурных ценностей, а стала симбиозом качественно нового уровня, толерантность к культуре «другого» не должна быть просто помещением «другого» в свою систему координат. Необходимо знание нормативно-ценностной системы «другого», его «раскодировка» вплоть до метафизического ядра. Очевидно, что такой уровень толерантности может быть достигнут только при соответствующем интеллектуальном уровне взаимодействующих социальных субъектов.
Нормативно-ценностные системы являются продуктом не коллективного творчества масс, а только соответствующей интеллектуальной элиты. Не статусной или социальной элиты, а именно интеллектуальной, способной создавать новое знание, новые представления о мире и переводить их содержание в доступный массовому пониманию вербальновизуальный вид. Наличие в обществах таких интеллектуальных элит делает возможным трансформацию нормативно-ценностных систем обществ, достижения ценностного уровня толерантности, делающего возможным новый этап развития общества и придание его содержанию необходимых форм выражения.
Соотношение толерантности и идентичности зависит от наличия и «веса» двух позиций: противоположности и единства. Процесс самокатего-ризации при поиске идентичности может проходить через утверждение несовместимости с «другими» и противопоставления толерантности и этнической идентичности - это позиция противоположности (противостояния).
Позиция единства устанавливается через утверждение взаимообусловленности этнической идентичности и толерантности, осознания их единства необходимым условием самосохранения поликультурного общества в условиях глобализации. Позиция противоположности является источником интолерантности в обществе, так как формируется путем отталкивания от «другого», - и чем ближе в социальном пространстве этот «другой», тем больше опасность и вероятность конфликта между ними.
Необходимость соблюдения принципа толерантности требует внимания к мнению и поведению другого, изменения собственного несогласия с его мировоззрением, попытки воспринять его точку зрения, встать на его позицию. Здесь опасность толерантности для этнических идентичностей заключается в их размывании и утрате, что находит отражение в ассимиляции этнических групп меньшинства этнической группой большинства и формировании общей для всего населения групповой идентичности при толерантном отношении к меньшинству со стороны государства. В рамках такого понимания соотношения этнической идентичности и толерантности современный национализм может рассматриваться как бунт идентичности против толерантности.
Однако политику идентичности без толерантности невозможно реализовать в современном обществе в условиях глобализации и мульти-культурного разнообразия, плюрализма ценностей без обращения к силовому давлению и репрессивным мерам. Сторонники позиции единства идентичности и толерантности настаивают на том, что толерантность не приводит к ослаблению групповой идентичности, т.к. уважение к "иному" мнению, ценностям, поведению вовсе не предполагает обязательного согласия с тем или иным "отклоняющимся" верованием, мнением, поведением и т.д. Рассматривая толерантность в религиозно-философском аспекте, Дж. Ньюмен, например, определяет ее следующим образом: индивид должен толерантно относиться не столько к какому-то религиозному верованию, сколько в первую очередь принять возможность для другого человека иметь его[6]. Эта точка зрения представляется достаточно убедительной и приемлемой в смысле практической реализации принципа религиозной свободы. Действительно, верующему человеку, прежде всего, важно осознать, что другие люди имеют такие же, как и он, права исповедовать то или иное вероучение либо придерживаться атеистических убеждений. В теории мультикультурализма обосновывается необходимость реализации политики, компенсирующей несправедливые последствия «национального строительства» государств для различных существующих в обществе меньшинств [7].
Достаточное распространение получило понимание мультикульту-рализм как сохранение самостоятельности многих культур в общества без должного их объединения и согласования. Но о крахе идеологии мульти-культурализма заговорили в Западной Европе после многочисленных вспышек насилия в последние годы на почве межнациональной и межра-совой ненависти. Потоки мигрантов в обеспеченную Европу привлекает ее сильная социальная политика, при этом в среде, например, ближневосточных мигрантов преобладают преимущественно иждивенческие настроения. Так, в Германии имеются турецкие семьи, уже в третьем поколении живущие на социальное пособие, при этом отторгающие социаль-
ные, этические нормы государства, за чей счет они живут. Что не может вызывать протест у определенной части немецких граждан, обеспокоенных тем, что 18% населения составляют иностранцы, преимущественно выходцы из исламских стран. При этом «...никакая другая группа мигрантов не практикует обычаев, настолько контрастирующих с немецким образом жизни, как живущие в Германии мусульмане, создающие настоящие «параллельные сообщества» и не желающие знать о стране проживания ничего, кроме адреса ближайшего бюро социальной службы» [8]. Даже политики высшего эшелона власти, такие, как С.Берлускони, говорят: «Мы не хотим, чтобы Италия становилась многокультурной, многонациональной страной» [9].
Вопрос соотношения толерантности и этнической идентичности остается чрезвычайно актуальной для современного российского общества. Существование идентичностей вовсе не обязательно противоречит толерантности. Угроза интолерантности и конфликтности в обществе возникает лишь в случаях нестабильности и проблемности со стороны идентичности. Необходимо обеспечивать условия максимального благоприятствования развитию и стабилизации групповых идентичностей. Интеграция общества должна быть основана на общих идентичностях, одной из наиболее важных из которых является этническая.
Литература
1. Агеев B.C. Исследование межгрупповых отношений в зарубежной социальной психологии// Вопросы психологии. 1980. №4; Tajfel H., Figment C, Billig M., Bundy R. Social categorization and intergroup behaviour//Europ. J. Of Soc. Psychol. 1971. № 1.
2. Turner J. The experimental social psychology of intergroup behav-iour//Intergroup Behaviour/Eds J.Turner, H. Giles/ Oxford, 1981.; Сушков И.Р. Социально-психологическая теория Джона Тернера // Психологический журнал, 1993. Т. 14. № 3.
3. Эриксон Э. Детство и общество. СПб, 2000.; Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996.
4. Хомяков М.Б. Идентичность, толерантность и идея гражданства / В сб.: Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современном мире // http://www.ino-center.ru/doc/ IdentichnostiVRossii.pdf
5. Померанц Г. Прогресс формирует смердяковых намного быстрее, чем Карамазовых // Новая газета. 2011. №92. 22.08.. С.22.
6. Хомяков М. Б. Проблема толерантности в христианской философии. Екатеринбург, 2000. С. 5.
7. Barry B. Second Thoughts — and Some First Thoughts Revived // Paul Kelly (ed.) Multiculturalism Reconsidered. «Culture and Equality» and its Critics. Polity Press, 2002. Pp. 204-238.
8. Мирзаян Г., Сумленный С. Саррацин пугает, Каддафи покупает // Эксперт.
- №35. - 6-12 сентября 2010. - С.21.
9. Цит по: Юсуповский А.М. Миграционные вызовы //
http://www.perspectivy.info/srez/val/ migracionnyje_vyzovy_2007-01-01.htm
