CC BY
22
12. Староверов В.Н., Чекалев О.Ю., Матвеев В.В. О проявлениях вулканизма в осадочном чехле на юго-востоке Восточно-Европейской платформы //Геология нефти и газа. - 2012. - № 4. -С.13-18.
13. Трегуб А.И., Ненахов В.М., Сиротин В.И. Модель геодинамического развития Русской платформы в палеозое //Вестн. Воронеж. ун-та. Сер. геологическая. - 1998. - № 5. - С.19-25.
14. Трофимов В.А. Глубинные сейсмические исследования МОВ-ОГТ на геотраверсе ТАТСЕИС-2003, пересекающем Волго-Уральскую нефтегазоносную провинцию //Геотектоника.
- 2006. - № 4. - С.3-20.
15. Чувашев Б.И. Динамика развития Предуральского краевого прогиба //Геотектоника. - 1998.
- № 3. - С.22-37.
16. Шашель А.Г. Геология и нефтеносность терригенного комплекса девона Самарского Поволжья. - М.: изд-во ИГиРГИ, 2000. - 100 с.
17. Шашель А.Г., Шиповский А.П., Поляков В.А. Роль Волго-Сокской палеовпадины в формировании сложноэкранированных зон нефтенакопления в карбонатно-терригенных отложениях девона Самарской области //Поиски и разведка. - 2002. - № 7. - Вып.2. - С.7-9.
18. Шебалдин В.П. Тектоника Саратовской области. - Саратов: ОАО "Саратовнефтегеофизи-ка", 2008. - 40 с.
УДК 55:001.89
ЕЩЕ РАЗ О ГЕОЛОГИИ И ГЕОФИЗИКЕ
© 2013 г. Ю.С. Кононов
ФГУП "Нижне-Волжский НИИ геологии и геофизики"
Все больше уходит в прошлое полувековой юбилей Нижне-Волжского научно-исследовательского института геологии и геофизики (НВНИИГГ), приближается его 55-летие. Как известно, сам институт родился на базе двух предшественников, созданных в Саратове практически одновременно. Это филиалы двух головных институтов геологической отрасли - ВНИГНИ и ВНИИГеофизики. О них, в частности, упомянуто во вступительной статье В.Я. Воробьёва, открывающей юбилейный выпуск журнала "Недра Поволжья и Прикаспия" [1]. В ней говорится о том, что "объединение под одной крышей в прямом и переносном смысле научных коллективов геологов и геофизиков привело к активизации научной мысли, возникновению и развитию новых идей, обусловило - после организации полупроизводственных геофизических
экспедиций в Саратове и Волгограде - рождение уникального научно-производственного центра, не имеющего в то время аналогов в нашей стране". В статье приводится краткая характеристика основных направлений исследований и их результатов. Однако роль руководства института в организации и выполнении этих исследований, включая появившуюся возможность усиления взаимосвязи геологии и геофизики, фактически оказалась не освещенной.
Несколько более подробно деятельность руководителей института, включая его предшественников, или "родителей", освещается в книге В.Н. Семёнова "Саратов геологический" [7]. Однако и здесь обойден вопрос о том, каким образом институт получил статус головной организации по Прикаспийскому региону и что при этом имелось в виду. Тем не менее такие аспекты весьма
существенны, особенно для последних десятилетий существования Советского Союза. Именно тогда НВНИИГГ стал головной организацией по Прикаспию и тогда же состоялось открытие и освоение в нашем регионе серии крупнейших нефтегазокон-денсатных месторождений.
В упомянутой статье В.Я. Воробьёва [1] отмечено, что институтом в 1963 году было проведено Первое Всесоюзное совещание по изучению Прикаспия (точнее речь шла о его бортовой зоне). Такие совещания в дальнейшем регулярно проводились. В них принимали участие множество специалистов головных отраслевых и академических институтов, а также ряда территориальных НИИ (НИПИ) и производственных организаций. Нужно отметить, что душой изучения бортовой зоны Прикаспия были А.И. Хра-мой и М.Б. Эздрин. Здесь, пожалуй, следует упомянуть о громадной организаторской работе А.П. Колесника. В том числе это относится и к проведению Всесоюзных совещаний, которые до 70-х годов оставались в основном инициативными, но способствовали определению НВНИИГГ в качестве головной организации по Прикаспию. Другим важным деянием руководства НВНИИГГ, способствовавшим этому, несомненно следует считать "вдольбортовую" рабочую поездку А.П. Колесника и Д.Л. Фёдорова с охватом казахстанской части Прикаспия. Она состоялась в 1973 году сразу же после назначения Д.Л. Фёдорова на пост заместителя директора НВНИИГГ по науке в области геологии и имела, прежде всего, организационное значение. На ее основе, главным образом, обеспечивались межреспубликанские контакты, что для Прикаспия было весьма важным, поскольку большая часть его территории относится к Казахстану. При этом организационная структура выполнявшихся здесь в то время работ была достаточна своеобразна.
С одной стороны, на большей части территории Прикаспия, относящейся к Казахстану, производственные геологоразведочные работы (ГРР) на нефть и газ (и другие полезные ископаемые) выполняли организации, подчиненные Мингео КазСССР. Вместе с тем в Эмбинском нефтеносном районе, положившем основу нефтеносности Прикаспия, работало объединение "Эм-банефть", имеющее союзное подчинение, как и другие подобные объединения, входящие в систему Миннефтепрома. Что же касается территориальных научных исследований, то они выполнялись институтом геологии и геофизики (ИГИГ) в городе Гурьеве (ныне Атырау), ставшим в 1972 году КазНИГРИ и его Актюбинским отделением. Они, как и НВНИИГГ, подчинялись непосредственно Мингео СССР. В принципе это облегчало связь на территориальном, хотя и межреспубликанском уровне. То же самое можно сказать и о некоторых головных НИИ, также находящихся в подчинении Мингео СССР (ВНИГРИ, ВНИГНИ, ВНИИГеофи-зика, ВНИИЗарубежгеология). От организаций исследованиями Прикаспия, прежде всего в связи с его нефтегазоносностью, длительное время занимались отдельные группы исследователей. В частности, многие десятилетия этому посвятили В. А. Авров, Г.Е. Айзенштат, В.Н. Неволин и др.
Несколько сложнее обстояло дело с головными институтами других ведомств (ИГиРГИ, ВНИИГаз), а также АНСССР (ГИН, Институт физики и Земли), в которых тоже проводились исследования Прикаспия. Наконец, значительный объем таких исследований выполнялся в стенах МИНХ и ГП (ныне Российский государственный университет нефти и газа имени И.М. Губкина), а также (в небольших объемах) в КазГУ и ИГН АН КазСССР. В общей сложности набиралось порядка двух десятков производственных и научно-исследовательских организа-
ций, связанных с изучением геологии и нефтегазоносности Прикаспийского региона. При нефтегазогеологическом районировании он обособлялся в качестве провинции (НГП).
Как видно, одна из важнейших задач организации, определяемой в качестве головной по региону, заключается в координации ГРР и научных исследований (НИР), выполняемых многочисленными соисполнителями. Только при таком условии весь этот комплекс работ можно возглавить. К тому же необходимо учитывать неоднозначность интерпретации получаемых результатов вплоть до подходов к расчленению вскрываемых бурением разрезов, особенно при ограниченности кернового материала. По мере же возрастания сложности решаемых задач неоднозначность подходов к ним также вырастает. Например, это относится к изучению соляной тектоники.
В частности, начало ее изучения в НВНИИГГ принято связывать с В.Д. Коганом [1, 8]. Однако, пожалуй, более правомерно в таком плане говорить об A.M. Вель-кове, который предложил одну из классификаций соляных куполов. Что же касается В.Д. Когана, то он соляные купола считал своеобразными "штамповыми структурами", то есть соляную тектонику фактически отрицал. За годы работы в НВНИИГГ В.Д. Коган выделил в качестве первоочередных объектов для исследования группу куполов-гигантов во внутренней части Прикаспия: Лебежинский, Сахарный, Круглый. Эти купола характеризовались малой глубиной залегания поверхности соляных ядер. В его интерпретации это свидетельствовало о неглубоком (менее 5 км) залегании здесь и кровли подсолевых отложений, хотя к тому времени были известны геофизические данные о ее глубоком (по крайней мере более 7 км) погружении в данном районе. Не случайно после ухода
В.Д. Когана из НВНИИГГ подобные исследования были прекращены ввиду их бесперспективности, а находившаяся под его руководством группа так называемых "солевиков" переключилась на традиционное направление изучения бортовой зоны Прикаспия.
Что же касается неоднозначности интерпретации геолого-геофизических данных, в частности в связи с тем же В.Д. Коганом, то довольно показательным в этом отношении может служить, например, Жанажол. Дело в том, что это крупное и относительно неглубоко залегающее поднятие в подсоле-вом палеозое стало одним из первоочередных объектов, на которых было поставлено глубокое бурение. Вместе с тем это поднятие вводилось в бурение дважды, и лишь со второго раза здесь было открыто крупное месторождение. В первый раз бурение было прекращено сразу же, как только был вскрыт подсолевой палеозой и в нем не было обнаружено признаков нефти.
Одним из главных инициаторов прекращения бурения был В.Д. Коган, считавший, что продуктивность подсолевых отложений может быть только непосредственно под солью. В качестве основного оппонента В.Д. Когана выступал А.К. Замарёнов, доказывавший необходимость вскрытия бурением каменноугольной части разреза, как это предусматривалось проектом. Он и в дальнейшем настаивал на возобновлении бурения на Жанажоле, которое было-таки осуществлено с открытием месторождения. Однако к тому времени А.К. Замарёнов уже жил не в Актюбинске, а в Саратове, работал в НВНИИГГ, а не в КазНИГРИ, и о нем предпочли "забыть". Тем не менее в данном случае его вариант интерпретации имеющихся геолого-геофизических данных был более предпочтительным.
В целом в отношении неоднозначности подходов к интерпретации существующей геолого-геофизической информации по
сложным объектам, например нефтегазо-геологического районирования, можно отметить следующее. Существует прямая зависимость между количеством обособленных групп исследователей, занимающихся изучением таких объектов (выполняющих ГРР и НИР), и неоднозначностью интерпретации данных, хотя порою она проявляется лишь в виде отдельных нюансов. Тем не менее при координации исследований их все же приходится учитывать. Фактически так и делалось, когда НВНИИГГ был определен в качестве головной организации по Прикаспийской НГП.
В сложившейся структуре НВНИИГГ это изначально относилось к его геологическим подразделениям, а среди них - главным образом к отделу геологии Прикаспийской впадины. Им же фактически использовались результаты исследований других подразделений геологического профиля, то есть координацию работ приходилось осуществлять как вне института, так и внутри него. С другой стороны, геофизические подразделения НВНИИГГ занимались разработкой методики и, в меньшей степени, аппаратуры разведочной и промысловой геофизики. По видам исследований они включали сейсморазведку, электроразведку и гравиразведку, а также различные виды каротажных исследований. В принципе их результаты должны были иметь не региональное, а более широкое значение.
Несколько своеобразно на этом фоне выглядело создание при институте полевых геофизических экспедиций. По первоначальному замыслу они должны были стать опытно-методическими предприятиями, осуществляющими апробацию методических приемов, разработанных в институте. Осуществлялось же это в пределах региона и относилось в основном к сейсморазведке и электроразведке. С приходом в институт Д.Л. Фёдорова и возложением на НВНИИГГ функции головной организации по Прикас-
пию задачи экспедиций изменились. Они стали носить полупроизводственный характер. Наряду с решением задач опытно-методического характера на них в большей мере стали возлагаться геологические задачи, вплоть до подготовки структур.
Весьма своеобразной в геолого-геофизическом отношении была и позиция одного из руководителей НВНИИГГ В.П. Иван-кина. Он с 1968 (после А.И. Храмого) до 1974 года занимал пост заместителя директора института по научной работе в области геофизики, а с 1974 по 1981 годы был директором НВНИИГГ. Начал же работать в нем В.П. Иванкин в качестве заведующего лабораторией ядерной геофизики. О результатах его научной деятельности в книге "Саратов геологический" [7] говорится, что под его руководством были изготовлены уникальные моделирующие установки, позволяющие эталонировать стандартные модификации нейтронных методов, а также была разработана практически новая аппаратура радиоактивного каротажа. Им также сделан значительный вклад в совершенствование методов специальных исследований обсаженных и необсаженных скважин. Вместе с тем указывается, что помимо изначальных интересов в области ядерной геофизики В.П. Иванкин занимался еще широким кругом других вопросов.
Среди них названы прямые поиски по комплексу геофизических методов, формирование и развитие реологических залежей, проблемы планетарной и космической геологии. В данном случае весьма существенна именно такая последовательность перечисленных вопросов. Кроме того, все они связаны со своеобразной интерпретацией имеющейся совокупности данных, не разделяемой другими специалистами. К тому же В.П. Иванкин был убежден в том, что геологи занимаются не тем, чем нужно. В частности, это относилось к неподдерживающим его геологам НВНИИГГ. В конечном итоге
возник острый персональный конфликт между В.П. Иванкиным и Д.Л. Фёдоровым, приведший к смене директора института. Тем самым руководство Мингео СССР как бы подчеркивало первостепенную важность выполнения НВНИИГГ роли головной организации по Прикаспию.
Одновременно подводился итог почти десятилетних высказываний В.П. Иванкина о якобы сделанных им крупнейших открытиях в рамках "прямого прогноза". Эти высказывания делались на разных уровнях, включая самые высокие, и приобрели скандальный оттенок. При этом сначала даже "открытия" выдвигались на Государственную премию, причем речь шла о крупнейшем газовом месторождении в Саратовской области. Среди претендентов на премию тогда от НВНИИГГ, помимо В.П. Иванкина, выдвигались лишь Б.И. Беспятов и А.Г. Ма-лофеев. Сущность же "открытия" состояла в трактовке совпадения аномалий, выделяемых сейсморазведкой по поверхности фундамента и ядерным каратажом внутри чехла. С геологических позиций такая интерпретация имеющихся данных была, мягко говоря, слабо обоснованной. Вполне естественно, что и "открытие" не подтвердилось. Однако вместо того, чтобы признать ошибочность предложенного варианта интерпретации использованных геофизических данных, В.П. Иванкин пошел по другому пути. Он трансформировал изначальные газовые залежи в "реологические" нефтяные.
Такие залежи опять-таки объявлялись крупнейшими, но пропущенными при обычной проводке скважин и их исследованиях. Для доказательства своих широко рекламируемых посылок В.П. Иванкин добился бурения специальной скважины с особым режимом ее проводки и исследования. С целью научного сопровождения "важнейшего эксперимента" в институте была создана уже большая группа специалистов разного профиля, с отрывом их от основной тема-
тики. Что же касается геологической обоснованности "эксперимента", то она опять-таки отсутствовала. Соответственно вариант с "реологическими" залежами также не подтвердился, как и с газовыми, а престижу института был нанесен некоторый ущерб. В дальнейшем продолжение попыток отстоять "реологические" залежи, даже уже в связи с одним из вариантов "расширяющейся" Земли, стало личным делом В.П. Иванкина. Выполнению НВНИИГГ функции головной организации по Прикас-пию уже ничто не мешало.
Основной формой определения головной организации по Прикаспийской (и другим) НГП стало составление пятилетних проблемных планов прежде всего в Мингео СССР. Кроме того, на межотраслевом уровне такие планы составлялись Государственным комитетом по науке и технике (ГКНТ). Между собой они находились в полном соответствии, в них указывалась головная организация (в данном случае - НВНИИГГ) и соисполнители проблемы. В основном это были НИИ. На головную организацию при этом возлагалась ответственность за решение проблемы. Это предусматривало оценку ресурсов углеводородов (УВ) и определение первоочередных направлений ГРР на нефть и газ в регионе. При этом с учетом специфики Прикаспийской НГП в проблеме Мингео СССР специально выделялся раздел, посвященный региональным исследованиям. Одним же из важных условий оптимального решения проблемы было осуществление четкой координации исследований, выполнявшихся на двух уровнях. Во-первых, это межинститутский уровень головной организации и организаций-соисполнителей даже тогда, когда это - группа специалистов головных институтов. Во-вторых, это внутриинститутский уровень. Изначально, как уже указывалось, он охватывал только геологические подразделения. Среди них главная ответственность возла-
галась на отдел геологии Прикаспийской впадины, а его соисполнителями были отделы стратиграфии и литологии, геохимии и гидрогеологии.
К сожалению, даже внутри отдела геологии Прикаспийской впадины после В.Д. Когана осталась небольшая, несколько обособленная группа молодых специалис-тов-"солевиков". Изначально они к проблеме вообще не имели отношения, но с перестройкой их тематики удалось подключить группу к участию в исследованиях по проблеме, что сопровождалось структурными преобразованиями [8].
Однако все это стало возможно после назначения на пост директора института Д.Л. Фёдорова. К решению задач по проблеме помимо геологических отделов все шире стали привлекаться геофизические экспедиции, включая отработку региональных профилей. Крупнейшую роль в 80-е годы по обработке геофизических материалов, полученных в пределах региона, стал играть институтский ВЦ [4, 8]. Прежде всего им обрабатывались материалы, получаемые институтскими экспедициями, а также экспедициями, подчиненными управлению "Казгеофизика". Сама же обработка носила научно-производственный оттенок с выполнением исследований по наиболее сложным геологическим объектам. К решению геологических задач по проблеме (главным образом в области петрофизики) привлекаются и специалисты отдела промысловой геофизики (Г.Х. Шерман, А.В. Слукин и др.), ранее ориентированные главным образом на разработку аппаратуры каротажных исследований.
Помимо научных и сопутствующих им полупроизводственных работ НВНИИГГ осуществлял также и координацию непосредственно ГРР. В частности, в 1975 году он возглавил работу по составлению Технико-Экономического Доклада (ТЭДа) об усилении работ на нефть в Прикаспийской НГП в
1976-1980 годах [11]. Затем, в 80-е годы, главной формой организации ГРР на нефть и газ стала разработка и реализация пятилетних комплексных проектов. Они составлялись практически при участии всех научных и производственных организаций, работающих в регионе во главе с НВНИИГГ. Внутри него все подразделения так или иначе были причастны к этому, включая разные стороны технико-методического обоснования проектируемых работ, их оптимизации. Тем не менее основная ответственность внутри НВНИИГГ за составление комплексных проектов, ежегодный анализ их выполнения и отчетность об их реализации по этапам и в целом все же возлагалась на отдел геологии Прикаспийской впадины. Его можно назвать "головным" внутри НВНИИГГ.
Что касается самого комплексного проектирования ГРР на нефть и газ, то здесь заслуживает внимания следующая особенность. Изначально оно получило развитие именно в НВНИИГГ. В частности, к середине 70-х годов были определены его методические основы в виде соответствующих рекомендаций [2]. После их рассмотрения на ученом совете института было принято решение размножить их в количестве 100 экземпляров и разослать для ознакомления и возможного обсуждения прежде всего в Мингео СССР и подведомственные ему организации. Кроме того, рекомендации направились в руководство и подведомственные организации Миннефтепрома и Мингазпрома (с той же целью). В качестве главного объекта комплексного проектирования при этом выделялись крупные зоны нефтегазонакопления (ЗНГН) в соответствии с определением наиболее перспективных направлений ГРР на нефть и газ.
Какого-либо обсуждения предложенных методических рекомендаций НВНИИГГ не последовало, но довольно быстро вслед за ними ВНИГНИ выпустил свое внутриот-
раслевое методическое руководство. В нем уже в качестве объекта комплексного проектирования определялась НГП. Затем почти сразу и это методическое руководство было трансформировано в качестве межотраслевого. В его разработке помимо ВНИГНИ приняли участие также ИГиРГИ и ВНИИГаз, а утверждалось оно тремя соответствующими министерствами. Теперь уже речь шла о регионах совместной деятельности Мингео СССР, Миннефтепрома и Газпрома, хотя под самим регионом и подразумевалась опять-таки НГП. Сами комплексные проекты (КП), результаты их ежегодного и итогового выполнения должны были проходить обязательную апробацию на межведомственном научно-техническом совете при Мингео СССР. Именно так и выполнялись работы по КП. Некоторая специфика Прикаспийского региона, на котором осуществлялась совместная деятельность, заключалась в следующем. В состав региона наряду с одноименной НГП включались также прилегающие районы, именуемые ее обрамлением. В основном они относились к окраинным частям Волго-Уральской НГП. Это прежде всего восточные районы Волгоградской и Саратовской областей, обособляемые в качестве Нижне-Волжской нефтегазоносной области (НГО), а также юг Оренбуржья. Кроме того, на юго-востоке к Прикаспию примыкала Бузачинская зона нефтенакопления, также включаемая в КП. Она территориально относилась уже к северу Мангышлакской области. В отношении распределения объемов ГРР по КП можно отметить, что значительно превалировали они по организациям, подчиненным Мингео КазСССР. Далее по убывающей следовали организации Миннефтепрома, Мингео РСФСР и - в наименьшей мере -Газпрома (по Оренбургской области).
Своеобразным видом деятельности НВНИИГГ в качестве головной организации по Прикаспию стал выпуск ежегодных ин-
формационных бюллетеней о результатах НИР и ГРР на нефть и газ в регионе. Выполнялись такие работы со второй половины 70-х годов [3] до начала 90-х, когда система ГРР была разрушена. Внутри НВНИИГГ подготовка бюллетеней осуществлялась опять-таки в отделе Геологии Прикаспийской впадины. Тиражирование же их и рассылку организациям-соисполнителям работ в регионе, а также соответствующим министерствам осуществлял институтский ОНТИ. Между прочим, именно этот вид деятельности способствовал получению разрешения на издание институтом журнала "Недра Поволжья и Прикаспия". Во всяком случае в представленной заявке на издание такая деятельность НВНИИГГ подробно освещена наряду с выпуском трудов института в 70-80-х годах, посвященных Прикас-пию. Очевидно, получение бюллетеня тремя Министерствами сыграло также положительную роль в их отношении к новому журналу.
Таковы некоторые достаточно существенные особенности соотношения геологии и геофизики (и не только) в рассматриваемый период. Они характерны прежде всего для НВНИИГГ при выполнении им функции головной организации по Прикаспийскому региону (НГП). Перед геологией тогда, как и в предыдущие советские годы, ставилась задача опережающего развития минерально-сырьевой базы (МСБ), обеспечивающей устойчивый рост народного хозяйства страны в целом [5]. Внутри же МСБ предусматривалось превалирование прогнозных ресурсов над перспективами, а тех - над разведанными запасами. В свою очередь прирост запасов должен был опережать рост уровня добычи нефти, газа и других полезных ископаемых. Главными же ориентирами при этом служили пятилетние планы. Их разновидности в рассматриваемом случае представлены проблемными планами и КП.
Применительно к соотношению геологии и геофизики, в частности, учитывалась неоднозначность геологической интерпретации геофизических данных. Одно из основных направлений снижения такой неоднозначности связано с повышением геологической обоснованности геофизических данных, прежде всего с установлением петрофизи-ческих связей. Другое направление заключается в комплексировании геофизических методов. В частности, в НВНИИГГ получил развитие сейсмоэлектромагнитный метод на базе единой технологии [6]. Вместе с тем нефтегазовая геофизика в основном представлена сейсморазведкой. Внутри нее также в последние десятилетия разработаны
новые интерпретационные подходы. Один из них, разработанный за рубежом, получил название сейсмостратиграфии. В качестве одного из методов он включен даже в Стратиграфический кодекс России [9]. В отечественном варианте довольно близкий подход реализован в структурно-формационной интерпретации данных сейсморазведки [10]. Что же касается НВНИИГГ, то в нем был создан специальный отдел геологической интерпретации геофизических данных, существующий поныне. В этом отделе (ОГИГД) были разработаны широко используемые новые технологии сейсмического прогнозирования и комплексной интерпретации сейсмоэлектроразведочных данных [8].
Л и т е р а т у р а
1. Воробьёв В„Я. 50 лет Нижне-Волжскому НИИ геологии и геофизики //Недра Поволжья и Прикаспия. - 2011. - Вып.65. - С.3-11.
2. Козленко С.П., Кононов Ю.С. Методические рекомендации по комплексному проектированию геологоразведочных работ на нефть и газ. - Саратов: ОНТИ НВНИИГГ, 1977.
3. Кононов Ю.С. Основные результаты работ на нефть и газ в Прикаспийской впадине и ее обрамлении за 1977 г. - Саратов: ОНТИ НВНИИГГ, 1978.
4. Коробов Б.В. Как это было. - Саратов, 2012.
5. Развитие советской геологической службы /В.А. Перваго, Т. А. Мирлин, Н.П. Лаверов и др. //50 лет советской геологии. - М.: Недра, 1968. - С.11-124.
6. Сейсмоэлектромагнитный метод поиска нефти и газа на базе единой технологии /В.В. Тик-шаев, М.Т. Абдулвалиев, В.Г. Осипов и др. //Поиски нефти и газа. - М.: НВНИГНИ, 1989. -С.122-131.
7. Семёнов В.Н. Саратов геологический. - Саратов: изд-во Сарат. ун-та, 2000.
8. Скорнякова Е.Г. 37 лет - взгляд изнутри. Ретроспективные заметки главного менеджера НВНИИГГ //Недра Поволжья и Прикаспия. - 2011. - Вып.65. - С.40-44.
9. Стратиграфический кодекс России. Издание второе. Дополненное. - Спб.: ВСЕГЕИ, 1992.
10. Структурно-формационная интерпритация сейсмических данных /Н.А. Мушин, Л.Ю. Бродов, Б.А. Козлов, Ф.И. Хатьянов. - М.: Недра, 1990.
11. Технико-экономический доклад об усилении геологоразведочных работ на нефть и газ в Прикаспийской впадине в десятой пятилетке (1975-1980 гг.) /Д.Л. Фёдоров, Ю.С. Кононов, М Б. Эздрин и др. - Саратов: ОНТИ НВНИИГГ, 1975.
ааа wsn. аааааьыимаа
