CC BY
37
УДК 619.981.452(519.3)
А.Я.Никитин, А.С.Марамович, С.А.Косилко, Т.И.Иннокентьева, Л.П.Базанова, С.В.Балахонов, Г.А.Воронова, Л.П.Окунев
ЭПИЗООТОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРИРОДНЫХ ОЧАГОВ ЧУМЫ МОНГОЛИИ В СВЯЗИ С РАЗРАБОТКОЙ МЕР ЗАЩИТЫ ОТ ЗАВОЗА И РАСПРОСТРАНЕНИЯ ИНФЕКЦИИ НА ТЕРРИТОРИЮ РОССИИ
Иркутский научно-исследовательский противочумный институт Сибири и Дальнего Востока
Приведено эпизоотологическое описание природных очагов чумы Монголии. Так как аймак-грузо отправитель известен, то в основе дифференцированного санитарного контроля перевозок на территории России должен лежать принцип привязки типов очагов чумы к административным единицам. Наибольшую опасность, особенно в летне-осенний сезон, представляют транспортные потоки из аймаков, на территории которых расположены «сурчиные горно-степные» очаги. Грузы, направляемые контейнерами, целесообразно обрабатывать от грызунов и членистоногих в местах их формирования. Основным способом снижения эпизоотической активности участков очаговости чумы являются мероприятия неспецифической профилактики с применением низкоперсистентных пестицидов.
Ключевые слова: возбудитель чумы, носитель, переносчик, занос инфекции, санитарная охрана территории, природный очаг, дезинсекция, дератизация.
Для совершенствования мероприятий по санитарной охране территории России и эпидемиологического надзора за чумой необходим анализ особенностей течения эпизоотического процесса в отдельных природных очагах этой инфекции не только в нашей стране, но и за рубежом. В течение ХХ века неоднократно отмечали факты завоза в отдельные страны зараженных насекомых и грызунов, видов, являющихся потенциальными носителями и переносчиками возбудителей трансмиссивных болезней, а также особей, приобретших устойчивость к пестицидам [15, 21, 27, 35]. В соседней Монголии существуют обширные по площади природные очаги чумы и почти ежегодно регистрируются случаи заболевания населения [48, 50], что создает реальную угрозу заноса этой карантинной болезни в Россию. Кроме того, сибирские очаги чумы являются продолжением монгольских с исторически сформированными между ними связями, межпопуляцион-ными обменами у сочленов паразитарной триады и возможностью расширения существующих границ. В представленной работе на основе анализа материалов, полученных специалистами Монголии и отечественными исследователями, дано эпизоото-логическое описание природных очагов чумы.
Структура и динамика эпизоотической активности очагов
Территория Монголии включает разнообразные ландшафтно-экологические зоны: горы с расположенными между ними степями, луго-степные, опустыненные и пустынные ландшафты. Различны эпи-зоотологические и эпидемиологические характеристики природных очагов чумы, охватывающие значительную часть ее территории [5, 9, 12-14, 16, 26, 29, 32, 36, 46, 48-50]. В данной работе мы использовали раннюю классификацию природных очагов чумы Монголии, предложенную Ж. Дэмбэрэлом [16], которая наиболее близка к одному из вариантов, применяемому и в России [21, 33]. Автором [16] выделено два типа природных очагов чумы в Монголии: «сурчиные горно-степные» и «песчаноч-
но-пищуховые» (таблица). Так как аймак (по административному делению Монголии приравнивается к областям и краям в РФ), откуда грузы направляются в Россию, в отличие от типа очага чумы, по сопровождающим грузы документам установить не сложно, то для оценки их санитарно-эпидемиологической опасности в таблице дана «привязка» типов очагов к определенным административным единицам. На территории некоторых аймаков расположены природные очаги чумы разного типа (например, Убсунурский, Кобдосский, Баян-Улэгейский и др.). В такой ситуации при обследовании грузов следует руководствоваться максимальной степенью потенциальной опасности, уделяя основное внимание контролю товаров и транспортных средств, направленных с территорий очагов, где циркулирует основной подвид возбудителя и для которых известны случаи выявления чумы у людей [26] (таблица, рисунок). Аймаки, представляющие наибольшую опасность в связи с возможностью завоза с их территории грузов, заселенных носителями и переносчиками, которые могут быть заражены основным подвидом возбудителя чумы (в соответствии с табл.), выделены на рисунке темным цветом. При этом сделано два исключения. Темным цветом выделена также территория Убэрхангайского аймака, так как в последние годы здесь отмечен ряд случаев чумы у людей [26]. Территории Южно-Гобийского и Средне-Гобийского аймаков выделены более светлым цветом, так как, несмотря на данные о циркуляции здесь штаммов и основного подвида (табл.), случаи заболевания чумой людей отсутствуют или регистрировали в последний раз более 70 лет назад [26].
«Сурчиные горно-степные» очаги приурочены к горным, горно-степным и степным ландшафтам. Этот тип очагов наиболее распространен в Монголии. Основным носителем является монгольский сурок (Marmota sibirica), также называемый тарбаганом, либо суслики (Citellus undulatus,C. dauricus) [9, 28, 29, 32]. «Сурчиные горно-степные» очаги чумы моногостальны, моновекторны и характеризу-
Структура природных очагов чумы Монголии и их участков на территории России (по [5, 6, 9, 16, 17, 49])
Тип очага Вариант Наиболее часто встречаемые виды сочленов паразита рных триад Аймак или район территории России
очага Носители 1 Переносчики Возбудитель с выявляемыми энзоотиями чумы
«Сурчиные
горно-степные»
Сурочий Тарбаган (Marmota sibirica)
Сусликовый
Длиннохвостый (Citellus undulatus) или даурский (C. dauricus) суслики
Oropsylla silantiewi или O. asiatica
Citellophilus tesquorum
Yersinia pestis subsp. pestis
Y. pestis subsp. pestis
Хэнтэйский, Средне-Гобийский, Центральный, Южно-Г обийский, Баян-Хонгорский, Архангайский, Хубсугульский, Гоби-Алтайский, Дзабханский, Кобдосский, Убсунурский, Баян-Улэгейский; Тувинский и Забайкальский очаги
«Песчаночно-
пищуховые»
Монгольская (Ochotona pricei) и даурская (O. daurica) пищухи, полевка Брандта (Lasiopodomys brandtii), алтайский сурок (M. baibacina), монгольская (Me-riones unguiculatus), полуденная (M. meridianus), и большая (Rhombomus opimus) песчанки, различные виды рода Alticola
Paradoxopsyllu s scorodumovi, Amphalius runatus, Rhadinopsylla li, Ctenophyllus hirticrus, Frontopsylla hetera, Amphipsylla primaris,
R. dahurica, С. tesquorum, N. pleskei, C. scalonae, P. dashidorzhii, N. mana, P. integer, Xenopsylla skrjabini
Y. pestis subsp. altaica,
Y. pestis subsp. ulegeica
Восточный, Убэрхангайский, Баян-Хонгорский, Г оби-Алтайский, Кобдосский, Баян-Улэгейский, Дзабханский; Г орно-Алтайский очаг
Южно-Г обийский, Кобдосский, Баян-Улэгейский, Убсунурский
ются в теплое время года в период вненоровои активности зимоспящих грызунов циркуляцией основного подвида возбудителя (Yersinia pestis subsp. pestis), обычно имеющего три плазмиды [5, 6, 39, 49]. И только в Северо-Западной Монголии, в ряде природных очагов чумы Монгольского Алтая (например Сэрх-Мунх-Хайрхаан), у него выявлена дополнительная маркерная четвертая плазмида ориентировочным размером 33 тыс. пар оснований. Необходимо отметить, что близкий по размеру внехро-мосомный элемент обнаружен у всех штаммов возбудителя чумы из Тувинского очага на территории РФ. Недавние исследования С.В.Балахонова показали, что он является коинтегративной формой резидентных плазмид pPstl и pFral и, таким образом, обеспечивает резервный объем генетической информации, по крайней мере, двух важнейших факторов патогенности возбудителя чумы [41].
«Сурчиные горно-степные» очаги чумы включают два варианта (табл.). В районах достаточно высокой плотности тарбагана или совместного оби-
Карта-схема аймаков Монголии с учетом степени необходимого контроля за грузопотоками с их территорий:
1 - Баян-Улэгейский; 2 - Убсунурский; 3 - Кобдосский;
4 - Дзабханский; 5 - Г оби-Алтайский; 6 - Хубсугульский;
7 - Архангайский; 8 - Баян-Хонгорский; 9 - Булганский;
10 - Убэрхангайский; 11 - Южно-Гобийский; 12 - Селенгинский;
13 - Центральный; 14 - Средне-Гобийский; 15 - Хэнтэйский;
16 - Восточно-Г обийский; 17 - Восточный; 18 - Сухэбаторский
тания сурков и сусликов чумной микроб выделяется одновременно от обоих видов, а также их специфических блох Oropsylla silantiewi, Citellophilus tesquorum, O. asiatica [29, 46, 48], причем эпизоотии чаще наблюдаются среди более восприимчивого к чуме монгольского сурка [29]. При низкой численности тарбагана или его отсутствии основная роль в эпизоотическом процессе переходит к сусликам, то есть предполагается, что в зависимости от плотности населения животных со временем один вариант очага может трансформироваться в другой. По распространенному мнению это произошло в Забайкальском природном очаге чумы после практически полного истребления сурка [33].
Природные очаги сурочьего варианта с тарбаганом в качестве основного носителя характеризуются эпизоотической активностью с мая по октябрь. Основным переносчиком возбудителя является специфическая блоха O. silantiewi, которая зимует на всех стадиях развития совместно с хозяином [17, 29]. Пики эпизоотий, обычно приходящиеся на июнь-август (в Горном Хангае и сентябрь), обусловлены комплексом взаимодействующих факторов, включающих изменение активности тарбагана, его восприимчивости к чуме, численности и зараженности блох [17, 29]. К осени у сурков происходит повышение физиологической резистентности к возбудителю, а также увеличение доли иммунных особей [20], что, наряду со спячкой грызунов, приводит к затуханию эпизоотического процесса. Необходимо отметить, что в очагах сурочьего варианта в процесс циркуляции возбудителя вовлекаются и другие животные -второстепенные носители (суслики, пищухи, полевки), их блохи, а также иксодовые клещи (Ixodes cre-nulatus, Dermacentor nuttalli) и вошь тарбагана (Neo-haematopinus palaearcticus tarbagani) [17, 36]. Именно сурочьи варианты очагов представляют наибольшую эпидемиологическую опасность: во-первых, возбудитель чумы основного подвида имеет универсальную вирулентность для лабораторных животных, а это служит одним из показателей его патогенности для людей [2, 39]; во-вторых, тарбаган является объектом интенсивного охотничьего промысла [28, 29, 32, 40, 42], а его специфическая блоха O. si-
1аШем>1 - эффективным вектором для микроба [17, 29, 46]. По имеющимся данным, имаго этого вида могут активно нападать на человека и пить его кровь [24]. Немаловажно, что данная блоха неохотно покидает не только трупы сурков, но и их шкурки, что увеличивает риск заражения людей при контакте с этими объектами и возможность разноса инфицированных насекомых хищными млекопитающими и птицами [17].
Основным переносчиком в природных очагах чумы сусликового варианта «сурчиных горностепных» очагов является блоха С. 1е8циогиш (табл.). Несмотря на свою специфичность, этот вид насекомых нередко обнаруживают и на других грызунах и зайцеобразных. При экспериментальном заражении у С. 1в8циогиш достаточно часто формируются блоки преджелудка [3]. Кроме того, инфицированные имаго передают возбудителя чумы и без образования блока [11]. Важной биологической особенностью этого переносчика, выявленной на территории России, является его способность к переживанию зимнего периода на стадии имаго преимущественно в выводковых гнездах зверьков отдельно от хозяина [10, 22]. Это способствует сохранению возбудителя в организме блох до следующего сезона (максимальный срок выживания в холодо-вом оцепенении имаго С. 1в8циотиш, зараженных микробом, составляет более 400 сут [4]). Таким образом, сокращение числа контактов основного переносчика с его прокормителем может быть еще одной причиной угасания эпизоотий в осеннезимний период. После выхода из спячки при переселении в летние норы суслики вступают в массовый контакт с зараженными блохами. Пики эпизоотической активности наблюдаются в июне-сентябре [29]. Возбудитель чумы, циркулирующий в обоих вариантах очагов, относится к основному подвиду. Следовательно, здесь существует реальная эпидемиологическая опасность для людей.
Основными механизмами заражения человека в «сурчиных горно-степных» очагах чумы являются контакт с больным тарбаганом в процессе обработки туши через микротравмы и укусы блох. Для России опасен завоз с территорий природных очагов грузов с членистоногими, зараженными возбудителем чумы. В связи с наблюдающейся в последние годы активизацией ряда природных очагов данного типа [40, 44, 48] эта опасность возрастает. Разлитые эпизоотии отмечены в 1981-1986, 1990 гг. В 19912002 гг. наибольшую эпизоотическую активность наблюдали в очагах Горного Хангая, Хентэя, Монгольского и Гобийского Алтая.
Ранее (в 50-70 гг. ХХ века) для подавления эпизоотических проявлений в очагах чумы Монголии применяли методы борьбы с носителями инфекции. Позже стали проводить дезинсекцию или сочетанное использование неспецифических методов профилактики [12, 29, 31]. На территории России в Тувинском, Горно-Алтайском и Забайкальском природных очагах чумы особенно успешной была дезинсекция с применением 10 % дуста ДДТ [22, 31, 47]. В настоящее время с запретом этого пестицида возникли объективные трудности при проведении дезинсекционных мероприятий непосредственно в очагах. Показано, что в случае необ-
ходимости проведения экстренной дезинсекции в горно-степных районах Тувинского природного очага чумы может быть успешно использован метод рассеивания на энзоотичной территории в конце мая - июне (в зависимости от условий погоды) лоскутов ткани, импрегнированных синтетическими пиретроидами на основе дельтаметрина или ципер-метрина. Возможна также раскладка пестицидов во входы нор длиннохвостого суслика или глубокая дустация их убежищ [30, 47]. Повышению эффективности проводимых мероприятий способствует изученность популяционной и внутрипопуляцион-ной структуры основного носителя и переносчика, расшифровка функциональной роли отдельных ее элементов в энзоотии чумы.
«Песчаночно-тщуховые» очаги приурочены к горно-степным, опустыненным и пустынным ландшафтам. Исключая вопросы фауны носителей и переносчиков возбудителя чумы (табл.), этот тип очагов на территории Монголии изучен недостаточно [5, 9, 14, 25, 32, 43].
Наибольшее количество культур чумного микроба в «песчаночно-пищуховых» очагах выделяют от высокочувствительной монгольской пищухи (ОеНо-Шпа рпсвг) - полиэстрального вида с круглогодичной активностью (табл.). Очевидно, что для долговременной устойчивости этих очагов в циркуляцию возбудителя должны быть вовлечены вид или виды носителей, более резистентных к нему. Эту роль играют даурская пищуха (О. ёаипса), полевка Брандта (Lasiopodomys ЬгапёШ) [14, 29]. Нередко возбудитель выделяют от алтайского сурка (М ЬаЛаапа), длиннохвостого (С. ипЛиШш) и краснощекого (С. eryth.ro-genus) сусликов, различных песчанок (Meriones ип-guiculatus, М. meridianus, RhomЬomys opimus), а также видов рода ЛШ^а (табл.) [13, 14, 28, 29]. Эпизоотическая активность «песчаночно-пищуховых» очагов наблюдается с апреля по ноябрь и во многом определяется особенностями жизнедеятельности монгольской пищухи и ее блох.
Комплекс массовых блох пищух, полевок и песчанок обычно включает не один, как у сурков и сусликов, а три-пять видов насекомых. В результате, при эпизоотологическом обследовании «песча-ночно-пищуховых» очагов Монголии установлена зараженность восьми родов и большого числа видов отряда Siphonaptera (табл.). Интересно отметить, что при проведении экспериментов по заражению чумным микробом блох массовых видов из пищу-ховых очагов (например, Лmphalius runatus, Cteno-phyllus ЫгНсгш, Rhadinopsylla dahurica) у них отсутствует или наблюдается низкая частота формирования блоков преджелудка [19]. Возможно, сложившийся тип структуры паразитарной триады с высокочувствительным носителем и обилием эктопаразитов позволил эволюционно «смягчить» антагонизм взаимоотношений возбудителя и переносчика без нарушения функционирования всей системы. Как следствие, в «песчаночно-пищуховых» очагах по сравнению с «сурчиными горно-степными» возбудитель относительно чаще выделяют от переносчика чем от носителя [9, 19].
В «песчаночно-пищуховых» очагах Монголии выделяют возбудитель чумы алтайского, улэгейско-го и основного подвидов [5, 14, 18, 25, 36, 37]. Два
первых циркулируют в течение всего года, главным образом, в популяциях массовых незимоспящих теплокровных животных [1, 25]. Они характеризуются высокой вирулентностью для белых мышей, но низкой - для морских свинок [2, 18, 36].
Наиболее изучена высокогорная часть Сайлю-гемского природного очага чумы, выходящая на территорию России (Горно-Алтайский участок по таблице). Показано, что очаг пищуховый, полигос-тальный и поливекторный с циркуляцией только У. pestis suЬsp. аЬата [18, 19, 36] имеет два пика эпизоотической активности. Основной приходится на сентябрь-октябрь, когда возбудитель выделяют преимущественно от монгольской пищухи и Рат-doxopsyllus scorodumovi. Второй - менее выраженный проявляется в мае-июне и связан с векторной активностью Л. runatus и С. hirticrus. Отмечено, что у имаго Р. scorodumovi в лабораторных экспериментах наблюдается очень высокий уровень «блокооб-разования» (до 40 %) и эффективная передача возбудителя чумы с последующей генерализацией инфекционного процесса у заболевших животных. Вместе с тем блохи этого вида не зимуют во взрослом состоянии и, следовательно, не могут обеспечить сохранение микроба до следующего сезона и постоянную его циркуляцию. Роль хранителей инфекции, вероятно, играют виды блох, переживающие зимний период в диапаузе на стадии имаго (например, Л. runatus, Rhadinopsylla И, Frontopsylla hetera, С. ЫШ^ш, С. tesquorum и др.), а также имеющие круглогодичную активность или характеризующиеся осенне-зимним паразитированием (Лm-phipsylla primaris, R. dahurica) [18, 19].
В «песчаночно-пищуховом» очаге чумы, расположенном на территории Южно-Гобийского аймака, циркулирует возбудитель двух подвидов -основного и улэгейского [5, 9, 13, 25, 36, 37]. В связи с этим ряд авторов разделяет этот очаг на пищу-ховый и песчаночий [9, 13]. В пользу верности этого подхода свидетельствует то, что в России, Казахстане, Азербайджане и других странах существует самостоятельный песчаночий тип очагов чумы, где выявлен возбудитель основного подвида. Эпидемический потенциал этих очагов довольно высок [33, 39]. Однако, по признанию авторов, пространственная и биоценотическая структура очаговой территории горного массива Гурван-Сайхан (Южно-Гобийский аймак), где изолирован возбудитель чумы от песчанок, требует дополнительного изучения [9].
Случаи заражения человека непосредственно в «песчаночно-пищуховых» очагах очень редки и происходят, вероятно, при контакте людей с вовлеченными в эпизоотический процесс тарбаганом и сусликом. Вместе с тем, как отмечено выше, этот тип очагов чумы не является однородным. Кроме того, уже при первичном изучении свежевыделенных на территории РФ штаммов чумного микроба алтайского подвида отмечена вариабельность таких важных его биологических свойств, как геминсор-бирующая способность, продукция пестицина 1, фибринолизина, плазмокоагулазы, питательных потребностей, вирулентности для лабораторных животных, плазмидного состава [5, 7, 18]. Результаты УКТЯ-генотипирования У. pestis suЬsp. altaica из Горно-Алтайского очага продемонстрировали зна-
чительную аллельную вариабельность штаммов, коррелирующую с некоторыми особенностями участков природной очаговости [7, 41]. Подобная пластичность фено- и генотипических свойств возбудителя чумы алтайского подвида позволяет предполагать достаточно высокую вероятность возникновения эпидемически значимого клона и его трансформации в вирулентную для человека форму. Во всяком случае, Т.И.Иннокентьевой [18] продемонстрировано, что длительное пассирование чумного микроба алтайского подвида через организм монгольских пищух приводит к повышению его вирулентности для морских свинок.
Опыт борьбы с блохами грызунов и пищух, накопленный при работах в Горном Алтае, показывает, что для прекращения циркуляции возбудителя в «песчаночно-пищуховых» очагах разрешенными в настоящее время низкоперсистентными пестицидами необходимо проводить дезинсекцию два раза за сезон: весной и в конце лета - начале осени. Для этого можно использовать методы глубокой дуста-ции нор или импрегнации пестицидами разбрасываемых по местности лоскутов ткани. Дезинсекцию следует проводить вокруг населенных пунктов, стоянок чабанов, мест отдыха людей и туристических маршрутов [30, 31].
Возможность возникновения антропургических очагов чумы на территории Монголии
Еще один возможный путь возникновения эпизоотий и вспышек чумы в Монголии связан с встречаемостью в населенных пунктах домовой (Mus musculus) и лесной (Apodemus sylvaticus) мыши, серой крысы (Rattus norvegicus), двух родов хомячков (Phodopus, Cricetus) и полевок (Microtus, Alticola), а также грызунов других видов [38]. Кроме того, серая крыса и домовая мышь заселили естественные биотопы, где обитают круглогодично, контактируя с животными открытых стаций [8, 21, 29, 38]. Историческая роль крыс в развитии эпидемий чумы хорошо известна. Опасность усугубляется тем, что даже в благоустроенных жилищах людей встречаются блохи. В ряде населенных пунктов отмечена Pulex irritans [23], относящаяся к эффективным переносчикам чумы. Вместе с тем в настоящее время эпидемиологическую ситуацию смягчает пространственная разобщенность мест обитания крыс и активных эпизоотических проявлений, малая плотность населения в Монголии, а также аридность климата [21]. Так, наиболее активные природные очаги чумы расположены на западе и юго-западе Монголии, а серая крыса распространена преимущественно на севере и северо-востоке (в непосредственной близости от границы с Россией, откуда и произошло ее вселение) [8]. В то же время развитие транспортной инфраструктуры внутри Монголии, возрастающий объем грузопотоков с Россией создают предпосылки для расширения ареала серой крысы и увеличения обмена особями между отдельными популяциями этого грызуна, а также контакта синантропных зверьков с представителями естественных биотопов.
Несомненно, при обнаружении грызунов и блох в населенных пунктах необходимо проводить борьбу
всеми разрешенными на сегодняшний день методами и препаратами. При эпидемиологической опасности, чтобы избежать нападения голодных гематофагов на людей, следует строго соблюдать порядок проведения мер неспецифической профилактики: вначале дезинсекция и лишь затем дератизация.
Анализ приведенных данных показывает, что для территории России представляет опасность завоз с грузами имаго блох или других членистоногих и их хозяев, особенно зараженных возбудителем чумы основного подвида. Наибольший контроль перевозок требуется в летне-осенний сезон. Так как аймак, откуда груз направляется в Россию, в отличие от типа очага чумы документально установить не сложно, то в основе дифференцированного санитарного контроля перевозок должен лежать принцип административной привязки. Если известно, что на территории данного аймака существуют очаги чумы разного типа (таблица), то исходить нужно из наиболее неблагоприятного предположения. Таким образом, все аймаки, где регистрировали возбудитель чумы основного подвида (рисунок), представляют наибольшую угрозу, а грузы, направляемые из них, должны быть особенно тщательно проконтролированы в отношении присутствия в них блох или мелких животных. Дополнительная информация о структуре и эпизоотической активности природного очага чумы может быть полезна, так как позволяет применять более адекватные меры защиты. Вместе с тем следует помнить, что возбудитель чумы, благодаря распространенности явления горизонтального переноса генетического материала при нахождении микроба в организме носителей и переносчиков, быстрой эволюционной смене функций у хромосомных и плазмидных генов, опасен всегда в силу возможности резкого и непредсказуемого изменения его свойств [34, 45].
По ходу изложения материала приведены некоторые способы проведения полевой дезинсекции в природных очагах чумы разного типа с целью предотвращения выноса инфекции и расширения их естественных границ. В заключение остановимся на возможных методах борьбы с грызунами и насекомыми, оказавшимися внутри транспортируемых грузов.
Дератизация грузов, поступающих на территорию России, может осуществляться с помощью приманок на основе антикоагулянтов, а в экстренных случаях ядами острого действия. Для предотвращения завоза насекомых при пересечении границы следует, в случае необходимости, проводить обработку транспортного средства. В настоящее время для этих целей разрешено применять только низкоперсистентные яды. Грузы, доступные для опрыскивания или дустации, могут обрабатываться соединениями, относящимися к фосфорорганиче-скому и пиретроидному химическим классам, ассортимент которых сейчас достаточно широк. В остальных случаях возможно использование пиретро-идных термовозгонных шашек СИТИ. Однако эффективность проникновения дымов внутрь тары разного типа, а соответственно, надежность обработки грузов, не подлежащих осмотру в рейсе и при пересечении границы, остается на сегодняшний день не исследованной. В этой связи было бы целе-
сообразно достигнуть соглашения между отдельными странами, в том числе и с Монголией, о правилах проведения дератизационных и дезинсекционных мероприятий непосредственно в местах формирования контейнеров к отправке, если они расположены на энзоотичных по чуме территориях.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Апарин Г.П., Адъясурен З., Балахонов С.В. и др. // Природная очаговость чумы в Монгольской Народной Республике. - Иркутск, 1988. - С. 12-14. - 2. Апарин, Г.П., Голубинский Е.П. Микробиология чумы: Рук-во. - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1989. - 92 с. - 3. Базанова Л.П., Воронова Г.А., Токмакова Е.Г. // Бюл. ВСНЦ СО РАМН. -Иркутск, 2004. - № 1, т. 2. - С. 28-34. - 4. Базанова Л.П., Маевский М.П. // Мед. паразитол. - 1996. - № 1. - С. 4548. - 5. Балахонов С.В. Геномные маркеры возбудителя чумы, псевдотуберкулеза, холеры, бруцеллеза (эпидемиологическое и диагностическое значение): Автореф. дис. ... д-ра мед. наук. - Саратов, 2000. - 33 с. - 6. Балахонов С.В., Цэнд-жав С., Эрдэнэбат А. // Мол. генет., микробиол. и виру-сол. - 1991. - № 11. - С. 27-29. -7. Батсайхан В. // Scientific Journal Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaan-baatar, 2006. - N 14. - P. 48-59. - 8. Батсух Д., Дэмбэрэл Ж., Дэмбэрэл Б., Батболд Ж. // Природная очаговость чумы в Монгольской Народной Республике. - Иркутск, 1988. -
С. 3-5. - 9. Белькова С.А. Микробиологический мониторинг Yersinia pestis в сибирских природных очагах чумы: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. - Иркутск, 2006. - 22 с. - 10. Василь -е в Г. И. Блохи длиннохвостого суслика (видовой состав, экология, эпизоотологическое значение при чуме): Дис. ... канд. биол. наук. - Иркутск, 1970. - 212 с. - 11. Воронова Г.А., Базанова Л.П. // Бюл. ВСНЦ СО РАМН. - Иркутск, 2004. -№ 1, т. 2. - С. 58-65. - 12. Галбадрах Д., Довчин Н., Г олгор Ж. // Эпидемиол. и профилакт. особо опасных инф. в МНР и СССР. - Улан-Батор: Госиздат, 1978. - С. 38-41. -13. Дашээвэг Г., Цэцэгсурен Б. // Природная очаговость чумы в МНР. - Иркутск, 1988. - С. 42-44. - 14. Довчин Н., Цэвэлмаа С. // Эпидемиол. и профилакт. особо опасных инф. в МНР и СССР. - Улан-Батор: Госиздат, 1978. - С. 161-169. -15. Дремова В. П. Городская энтомология. Вредные членистоногие в городской среде. - Екатеринбург: ИздатНаукаСер-вис, 2005. - 278 с. - 16. Дэмбэрэл Ж. // Докл. Иркут. проти-вочум. ин-та Сибири и ДВ. - Чита, 1974. - Вып. 10. - С. 6263. - 17. Жовтый И.Ф., Емельянова Н.Д. // Изв. Иркут. НИПЧИ Сибири и ДВ. - Иркутск, 1959. - Т. 22. - С. 72107. - 18. Иннокентьева Т.И. Особенности экологии Yersinia pestis altaica: Автореф. дис. ... д-ра мед. наук. - Саратов, 1997. - 59 с. - 19. Иннокентьева Т.И., Корзун В.М., Машковский И.К. и др. // Паразитол. - 2004. - Т. 38, вып. 4. - С. 273-287. - 20. Клец Э.И. // Докл. Иркут. противо-чум. ин-та Сибири и ДВ. - Чита, 1974. - Вып. 10. - С. 96-101. -
21. Козлов М.П. Чума (природная очаговость, эпизоотология, эпидемические проявления). - М.: Медицина, 1979. - 192 с. -
22. Крюков И.Л. Дезинсекция нор грызунов и зайцеобразных как метод подавления чумных эпизоотий в Тувинском природном очаге: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. - Саратов, 1987. -16 с. - 23. Лазарев Б.В., Бондаренко А.А., Лазарева Л. А. // Докл. Иркут. противочум. ин-та Сибири и ДВ. - Чита, 1974. - Вып. 10. - С. 179-181. - 24. Лазарева Л. А., Бондаренко А.А., Лазарев Б.В. // Междунар. и нац. аспекты эпиднадзора при чуме. - Иркутск, 1975. - Ч. II. - С. 96-98. -25. Логачев А.И., Очиров Ю.Д., Жамъянсурен П. // Эпидемиол. и профилакт. особо опасных инф. в МНР и СССР. -Улан-Батор, 1978. - С. 67-69. - 26. Марамович А.С., Кос и л к о С . А . , В о р о н о в а Г . А . и др. // Пробл. особо опасных инф. -2007. - Вып. 1 (93). - С. 38-43. - 27. Маркович Н.Я. // Мед. паразитол. - 1997. - № 4. - С.54-59. - 28. Некипелов Н.В. // Изв. Иркут. НИПЧИ Сибири и ДВ. - Иркутск, 1959. - Т. 22. - С. 17-72. - 29. Некипелов Н.В. // Изв. Иркут. НИПЧИ Сибири и ДВ. - Иркутск, 1959. - Т. 22. - С. 108-243. - 30. Никитин А.Я., Очиров Ю.Д., Вержуцкий Д.Б. и др. // Пробл. особо опасных инф. - 2005. - Вып. 1 (89). - С. 29-33. -31. Очиров Ю.Д., Чинболд Л., Жигмэд С., Липаев
В.М. // Эпидемиол. и профилакт. особо опасных инф. в МНР и СССР. - Улан-Батор, 1978. - С. 160-161. - 32. Плотников
B.А. Современные особенности эпидемиологии и профилактики чумы в Монгольской Народной Республике: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. - Саратов, 1989. - 20 с. - 33. При -родные очаги чумы Кавказа, Прикаспия, Средней Азии и Сибири / Под ред. Г.Г. Онищенко, В.В. Кутырева. - М.: Медицина,
2004. - 192 с. - 34. Смирнова Н.И., Кутырев В.В. // Мол. генет., микробиол. и вирусол. - 2006. - Вып. 2. - С. 9-19. -
35. Соловьев В.И. Борьба с грызунами на судах и в портах как мера профилактики чумы (по материалам портов Украины): Автореф. дис. ... канд. биол. наук. - Одесса, 1974. - 35 с. -
36. Тимофеева Л.А., Логачев А.И. // Эпидемиол. и про-филакт. особо опасных инф. в МНР и СССР. - Улан-Батор, 1978. - С. 64-67. - 37. Тимофеева Л.А., Апарин Г.П., Логачев А.И. и др. // Эпидемиол. и профилакт. особо опасных инф. в МНР и СССР. - Улан-Батор, 1978. - С. 63-64. -38. Хамаганов С.А., Беляев К.Г., Гужевников И.А. // Природная очаговость чумы в МНР. - Иркутск, 1988. -
C. 65-67. - 39. Anisimov A.P., Lindler L.E., Pier G.B. // Clin. Microbiol. Rev. - 2004. - Vol. 17, N 2. - P. 434-464. -40. Baigalmaa M., Batsuur J., Batbold J. // Scientific Journal Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaan-baatar, 2003. - N 11. - P. 59-63. - 41. Balakhonov S.V., Shestopalov M.Yu., Logachev A.I. et al. // Scientific Journal Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaanbaatar,
2005. - N 13. - P. 162-165. - 42. Batjav D. // Scientific Journal the Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaanbaatar, 2001. - № 9. - P. 36-39. - 43. Bolormaa G., Batbold J. // Scientific Journal the Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaanbaatar, 2001. - N 9. - P. 97-107. - 44. Enkhbaatar L., Jamyansbarav B., Ariuntuya O., Batsaikhan B. // Scientific Journal Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaanbaatar, 2003. - N 11. - P. 253-257. - 45. Hinnebusch B.J., Rosso M.L, Schwan T.G, Carniel E. // Mol. Microbiol. - 2002. - Vol. 46, N 2. - P. 349-354. - 46. Munkhtumur
D., Khishigsuren N. // Scientific Journal Centre Control and Research of Natural Infectious Diseases. - Ulaanbaatar, 1999. - N 7. - P. 118-126. - 47. Ochirov Yu.D., Nemchenko L.S.,
Nikitin A.Ya. // Chinese Journal of Control of endemic disease. -1999. - N 14. - P. 211-213. - 48. Tserennorov D., Munkh-tsatsral T.S., Otgonbaatar D. // Scientific Journal Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaanbaatar, 2003. -N 11. - P. 231-238. - 49. Tserennorov D., Shestopalov A.M., Otgonbaatar D. et al. // Scientific Journal Center for Infectious Diseases with Natural Foci. - Ulaanbaatar, 2005. -N 13. - P. 134-146. - 50. World Health Organization. Plague Manual: Epidemiology, Distribution, Surveillance and Control. -1999. - 171 p.
A.Ya.Nikitin, A.S.Maramovich, S.A.Kossilko, T.I.Innokentieva, L.P.Bazanova, S.V.Balakhonov, G.A.Voronova, L.P.Okunev
Epizootiologic Characterization of Plague Natural Foci in Mongolia in Connection with Designation of Protection Measures from Import and Dissemination of the Infection into the Russian Territory
Irkutsk Anti-Plague Research Institute for Siberia and the Far East
An epizootiologic description of Mongolian plague natural foci is given in the paper. Since we know the consignor aimak, it is believed that the differential sanitary control of transportation in Russia should be based on the instance of assosiating natural plague foci with administrative units. The most dangerous (during summer and autumn, especially) are transportation traffics from the aimaks where marmot mountain-steppe foci are present. The freights transported in containers should be treated in their formation sites with special remedies from the rodents and arthropods. The main approach to decrease epizootic activity in plague focality areas are non-specific prophylaxis measures using low-persistence pesticides.
Key words: the plague agent, infection carriers and vectors, import of the infection, sanitary protection of a territory, a natural focus, disinsection, deratization.
Поступила 06.04.07.
УДК 616.981.452(571.1)
А.Ф.Попков1, Д.Б.Вержуцкий\ В.М.Корзун1, Т.И.Иннокентьевах, Е.В.Чипанин1, ЕА.Вершинин1, Л.С.Немченко1, А.Я.Никитин1, Л.П.Окунев1, Л.П.Базанова1, Е.Г.Токмакова1, ГА.Воронова1,
В.И-Логачев1, Е.П.Михайлов2, С.В.Федоров3, В.А.Агапов4
ИТОГИ ПОПУЛЯЦИОННО-ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ПРИРОДНОЙ ОЧАГОВОСТИ ЧУМЫ В СИБИРИ
1 Иркутский научно-исследовательский институт Сибири и Дальнего Востока;
2Алтайская противочумная станция, Горно-Алтайск; 3Тувинская противочумная станция, Кызыл;
4 Читинская противочумная станция, Чита
Определяющим направлением исследований в сибирских очагах чумы в прошедшем пятилетии (20012005 гг.) явилось дальнейшее изучение природной очаговости этой инфекции на основе развития популяционно-экологических представлений о движущих факторах эпизоотического процесса. Работа проводилась в рамках разработки вопросов внутривидовой дифференциации структур различного уровня у основных носителей и переносчиков чумы путем анализа их экологических особенностей, фенетических показателей и их связи с особенностями протекания эпизоотий. При ежегодном эпизоотологическом обследовании природных очагов чумы проводился сбор научного материала, анализ эпизоотической обстановки. Также осуществлялся мониторинг популяционного состава чумного микроба в Горно-Алтайском и Тувинском природных очагах чумы. Конечной целью исследований явилось совершенствование мероприятий по профилактике этой инфекции.
Ключевые слова: природные очаги чумы, носители, переносчики, экологические особенности.
Обнаружение природных очагов чумы, изучение закономерностей их функционирования, исследование механизмов эпизоотического процесса, разработка методов профилактики этой карантинной инфекции еще совсем недавно проводились на
видовом уровне со свойственными ему экологическими подходами к характеристикам носителей и переносчиков инфекции без учета особенностей их внутривидовой дифференциации. Проблема структурированности населения животных начала при-
