CC BY
146
к.Я. сигал
УДк 81'23
Эллипсис как речевой процесс (на материале словосочетаний)
Статья посвящена анализу эллипсиса в субстантивно-адъективных словосочетаниях посредством интроспекции как лингвистического эксперимента. Показано, что эллипсис представляет собой сложный и, главное, неоднородный речевой процесс.
Ключевые слова: эллипсис, типы эллипсиса, неполное словосочетание, субстантивно-адъективное словосочетание, интроспекция.
ШпП Seagal
The article is devoted to analysis of ellipsis in the substantive-adjectival word-combinations by means of introspection as a linguistic experiment. It is shown that ellipsis is a complicate and heterogeneous speech process.
Keywords: ellipsis, types of ellipsis, incomplete word-combination, substantive-adjectival word-combination, introspection.
Как известно, основоположник отечественной психолингвистики (теории речевой деятельности) А.А. Леонтьев не раз высказывал мысль о том, что «лингвист органически не способен думать в терминах процессов: он оперирует только единицами и их свойствами» (разрядка автора. - К.С.) [Леонтьев 1969: 104]. Размышляя над этим тезисом А.А. Леонтьева, В.М. Павлов писал: «Совершенно независимо от того, думает или не думает лингвист в терминах процессов и вообще в психологических терминах, он постоянно и неотвратимо имеет дело с психическими феноменами» [Павлов 2008: 22]. Практика изучения эллипсиса в синхронии [Glazek 1995; Hennig (Hrsg.) 2013; McShane 2005] свидетельствует о том, что, с одной стороны, обращение к идее процесса и к элементам процессуального моделирования вовсе не чуждо лингвистике, а с другой стороны, в описании процессов отражены в разной мере осознанные действия с теми или иными речевыми структурами. Важно отметить, что как в традиционной, так и в новейшей генеративной или функциональной лингвистике здесь имеются в виду ненаблюдаемые, но имеющие место в актах живой речи процессы, благодаря которым происходит формирование эллипсиса для носителя языка [Кубрякова 1980: 226-227]. Независимо от того, как лингвист представляет эти процессы (опущение, усечение, сокращение, предпочтение неполного варианта полному или как-то иначе), он стремится понять, как делается эллипсис, т.е. какие операции и какие условия требуются для его осуществления. При этом, вопреки А.А. Леонтьеву, лингвисту присуще делать акцент скорее на процессуальной стороне эллипсиса, чем на той единице, которая подвергается его действию, однако, как представляется, с точки зрения теории рече-
ellipsis as a speech process (on the material of word-combinations)
вой деятельности необходимо делать акцент на обеих сторонах эллипсиса. Именно по этой причине, рассматривая эллипсис как речевой процесс, в настоящей статье мы ограничиваем сферу его применения только и исключительно одной синтаксической единицей - субстантивно-адъективным словосочетанием (или - в соответствии с рядом экспериментально-эмпирических обобщений - прототипической моделью словосочетания [Сигал 2010: 49-50; Сигал, Бакалова, Пушина, Юрьева 2013: 25; Уфимцева 1972]).
Правомерность такого ограничения обусловлена тем, что, по наблюдениям лингвистов, эллипсис главного компонента в субстантивно-адъективном словосочетании (далее - САС) создает в большей степени неполноту словосочетания (разрядка моя. - К.С.), чем неполноту предложения [Попова 1953: 51-52]. Тем не менее эллипсис в словосочетании - не самодостаточный процесс, его принципиально невозможно ни осуществить, ни опознать вне предложения (и, наоборот, номинативная исключительность словосочетания как бы сопротивляется его неполноте, о чем см. [Адмони 2004: 11]). Эллипсис в словосочетании, или, иначе говоря, неполнота словосочетания, не имеет синтаксической «самости», это речевая вариация словосочетания, обусловленная тем, как осуществлялась развертка предложения и / или его адаптация к смысловой структуре текста. Неполная реализация САС отличается от полной его реализации лишь тем, что позиция одного из компонентов (чаще всего - субстантивного, т.е. главного) оказывается не замещенной конкретным словом (словоформой)1. Преобразование подобной лексической незамещенности позиции в ее синтаксическую факультативность, а затем в синтаксическую нево-площенность приводит к «девальвации» синтаксической формы словосочетания и к возникновению субстантивации, смысловой конденсации и т.д., в своих истоках связанных с САС. Кстати сказать, синтаксическим тождеством неполного САС его полной реализации объясняется во многом тенденция к неэллиптируемости зависимого компонента, в котором представлены конститутивные для формы подобных словосочетаний маркеры атрибутивно-согласовательной связи. Допустимое в разговорной речи устранение зависимого компонента САС путем семантического включения [Капанадзе 1973: 420-424], с одной стороны, разрушает это словосочетание, а с другой стороны, превращает его в интерпретанту семантически комплек-сированного существительного - бывшего главного компонента САС (ср.: Боюсь не увижу /у меня зрение, т.е. 'слабое зрение').
Делая акцент и на эллипсисе как процессе, и на САС как единице, в которой действует эллипсис, и стремясь представить то, как осуществляется эллипсис носителем языка, оперирующим словосочетанием при порождении речи, лингвист,
1 По мнению Ю.С. Долгова, «к неполным словосочетаниям относятся такие конструкции, в которых отсутствуют необходимые структурные компоненты (разрядка моя. - К.С.), легко восстанавливаемые из окружающего контекста или ситуации» [Долгов 1993: 64]. Очевидно, что такая трактовка не может быть принята при сугубо синтаксическом подходе: ведь в результате эллипсиса отсутствует в словосочетании вовсе не «необходимый структурный компонент», а его конкретное лексическое выражение. Правда, у Ю.С. Долгова это, по-видимому, неточность формулировки, так как, рассматривая затем САС с опущенным главным компонентом, он подчеркивает, что «главное слово отсутствует, однако словосочетание свое значение (и грамматическое, и лексическое) сохраняет» [там же: 71], т.е. что неполное САС не отличается в плане синтаксической формы от полного.
также являющийся носителем языка, вынужден обратиться к методу интроспекции. По мысли Л. Теньера, интроспекция при изучении синтаксических фактов применима по той причине, что «деятельность говорящего невозможно анализировать в структурном плане иначе, чем с помощью интроспективного обращения к самой этой деятельности» [Теньер 1988: 48]. Деятельностный аспект эллипсиса в САС вполне осознаваем и, как показал А.М. Пешковский, поддается экспликации в режиме метаязыкового описания. «Если отсутствие существительного случайно <...>, - разъяснял он, - то это отсутствие чувствуется, т.е. мы осознаем, что мы что-то опустили, хотя большей частью и не держим в уме опущенного слова» [Пешковский 2001: 136]. Посредством интроспективного наблюдения лингвист способен дифференцировать внешне похожие синтаксические факты, в частности такие неполные САС, где эллипсис вовсе не характеризуется одинаковой «деривационной историей». Главное же достоинство интроспекции, производимой лингвистом, состоит в том, что он способен зафиксировать и обосновать для себя сохранение (в той или иной мере!) синтаксической формы САС в условиях эллипсиса и, соответственно, неполной реализации этого САС. Метод интроспекции основывается в данном случае на метаязыковой экспертизе собственного «эллиптического восприятия» [Jakobson 1988: 494] со стороны лингвиста, вследствие чего «этот метод становится экспериментальным» [Теньер 1988: 49].
Поскольку словосочетание вообще и САС в частности лишь подвергается действию эллипсиса в рамках внутреннего программирования и / или речевой развертки предложения, эллипсис никогда, по сути дела, не характеризовали особо в его применении к эмпирическим (а не образцово-схемным) словосочетаниям, отличающимся, как известно, функционально-генетической разнокачественностью. Однако, не обладая такого рода эмпирическим «расширением» представлений об эллипсисе, лингвист не способен ответить на вопрос о том, на каком этапе осуществляется эллипсис конкретного САС при порождении высказывания, т.е. идет ли он из внутренней речи и, соответственно, из внутренней программы либо оказывается прецедентом «овнешнения» (термин Е.Ф. Тарасова), а также о том, благодаря чему обеспечивается лексический доступ к тому компоненту САС, который был эллиптирован, т.е. выполняется ли эта функция контекстом и / или ситуацией либо внутренним лексиконом. Поэтому-то, изучая эллипсис в САС, традиционно называемых свободными2, среди них надо различать «"связанное" автором речевого произведения в ситуативно исполненном акте речи», с одной стороны, и «"связанное" в доречевом состоянии "готовой" языковой единицы», с другой [Павлов 1996: 31]. По всей видимости, не принимая во внимание того обстоятельства, что САС обладает одним из этих функционально-генетических статусов и является результа-
2 При этом свобода САС - относительное, изменчивое, градуируемое свойство. Так, согласно Е.Н. Смольяниновой, «потеря двухкомпонентным единством "живых" отношений и связей в конкретных условиях высказывания приводит к передвижке словосочетания из ранга синтаксических единиц в ранг слова» [Смольянинова 1980: 50]. Для говорящего свободным является САС, созданное им в собственной речи, для адресата - синтаксически и лексически разложимое САС. Обычно позиции коммуникантов в трактовке свободы САС не различаются, что заметно снижает операциональность этого понятия (см., например, [Ахманова 2004: 395]).
том производства либо воспроизводства, лингвист обрекает себя на противоречия в трактовке эллипсиса в САС. При том, что стабилизация САС не относится к его имманентным и, главное, константным свойствам и обнаруживается исключительно в акте речетворчества конкретного говорящего, нет сомнений в том, что разграничение, по крайней мере, двух типов эллипсиса в САС (далее - эллипсис I и эллипсис II) объясняется тем, что эти словосочетания неоднородны в функционально-генетическом плане.
Эллипсис I возникает в САС, создаваемых ad hoc с опорой на такой предшествующий субстантивный компонент - в аналогичном по модели САС или вне его, - который лексически дублируется в эллиптированном главном компоненте САС. Ср.: Чужая душа - потемки, а кошачья и подавно... (А. Чехов); -...Хорошие книги надо ругать, дурные хвалить (А. Солженицын), с одной стороны, и Я направилась в переулок, поглядывая на редкие таблички на домах с названиями улиц. Наконец обнаружила нужную и свернула (Т. Полякова), с другой. По-видимому, эллипсис I в САС включает в себя те синтаксические факты, которые описывались когда-то в генеративной лингвистике с помощью таких трансформаций, как «Симметрический эллипсис» и «Эллипсис с сохранением представителя» [Падучева 1974: 178]. Целостность САС и тем самым удержание его синтаксической формы обеспечивается в условиях эллипсиса I анафорическим семиозисом контекстной связи опущенного субстантивного компонента САС с его лексическим дублетом3. Отсюда следует, что «описанию способностей слова к связыванию с другими словами... в ситуации "на длинной дистанции"» [ЧФЯ 1991: 106], в том числе нулевого анафорического компонента САС с его антецедентом [Jakobson 1971], должно быть отведено особое место в синтаксисе словосочетания. Разновидности эллипсиса I в САС отличаются друг от друга тем, что только первая из них требует от своего синтаксического контекста симметричной организации. Подобным свойством обладают, например, сопоставительно-противительные полипредикативные предложения с союзом а или с бессоюзной связью, в которых САС формируют конструктивно значимые центры сопоставления. Несимметричная организация синтаксического контекста внутри таких предложений обычно препятствует эллипсису I в САС. В подобном контексте выдвижение адъективного (зависимого) компонента САС как особая прагматическая акция осуществляется не посредством эллипсиса субстантивного (главного) компонента, а посредством инверсии, т.е. постпозиции, этого адъективного компонента. Ср.: Подлинник вкладывался в личное дело агента, хранившееся в синей папке, а копия - в папку зеленую (В. Ардаматский). Это собственно синтаксическое ограничение, за которым вполне мог бы быть закреплен термин «антиэллипсис», надо отличать, однако, от антиэллипсиса как стилистического явления [Сковородников 2003].
3 Катафорическая связь встречается в таких речевых структурах крайне редко. Скорее всего, это обусловлено тем, что говорящему трудно подвергать эллипсису I компонент САС, еще отсутствующий в контексте. Однако катафора оказывается вполне приемлемой, если, например, два лексически тождественных САС употреблены в синтаксических рамках одной предикации так, что у первого из них субстантивный компонент опущен, а у второго - вербализован. Ср.: На брани мира сего противная противную сторону видит... (Свт. Тихон Задонский).
Разновидности эллипсиса I в САС неразрывно связаны с контекстом, без которого неполные САС становятся «непрозрачными» в перцептивно-смысловом плане. При эллипсисе I контекст по отношению к неполным САС выполняет возмещающую функцию, тогда как неполные САС по отношению к контексту - функцию маркера смысловой связности. Важно отметить, что контекст в условиях эллипсиса I не является чем-то отдельным от САС, так как «контекст появляется... в момент формирования фразы» [Колшанский 2005: 24], предвосхищая и обусловливая так или иначе особенности отбора и лексического воплощения модели САС. Эллипсис I служит в САС контекстным маркером «перераспределения нагрузок» [Смольяни-нова 1973: 126], указывающим на актуализацию неэллиптированного компонента4. При эллипсисе I обратная валентность адъективного компонента САС может замещаться остенсивно, поскольку подразумеваемый предмет наличествует в ситуации диалогического контакта. Ср.: И она (Зоя. - К.С.) потянула книгу одной рукой, потом двумя. Но он (Костоглотов. - К.С.) легко удерживал. - Порвем библиотечную! (А. Солженицын). Примечательно, что в рамках повествования этот предмет неизбежно вербализуется, в результате чего происходит дифференциация способов лексического доступа к опущенному компоненту САС: если для адресата реплики это исключительно ситуация, то для адресата повествования - прежде всего контекст. Эллипсис I в САС не является каким-либо побочным автоматизмом, наоборот, это осмысленное, прагматически нагруженное действие, ориентированное на учет контекста и / или ситуации.
В эллипсисе I, включенном в механизм создания САС, по-особому опосредовано функциональное развитие высказывания (в трактовке этого процесса Л.С. Выготским). Тот факт, что неполнота САС, возникающая при эллипсисе I, нисколько не меняет синтаксического качества САС, свидетельствует, с одной стороны, о противоречивом единстве фазической и семантической сторон речи [Выготский 2006: 963, 968], а с другой стороны, о том, что синтаксическая форма САС, только в ином - чисто семантическом - субстрате, появляется во внутренней речи и в ней же, «полной. элизий и пропусков» [там же: 1008], вступает во взаимодействие с эллипсисом I. Вовсе не случайно Л.С. Выготский настаивал именно на «кажущейся отрывочности (разрядка моя. - К.С.)» внутренней речи [там же: 988]. Во внутренней программе, вероятнее всего, САС с эллипсисом I учитывается дважды: как смысловое звено предложения и как способ «кумуляции содержания» [Леонтьев 1969: 192], вербализованного ранее. Эффект двойного программирования обусловлен зависимостью лексической «достройки» САС с эллипсисом I от контекста. Переход во внешнюю речь не устраняет эллипсис I в САС потому, что такое неполное САС, семантически ничем не отличаясь от полного, позволяет «ярче подчеркнуть качество» [Долгов 1993: 71].
4 Эллипсис I в САС связан с актуализацией нового атрибутивного признака предмета. При актуализации известного атрибутивного признака, приводящей к повтору обозначающей его адъективной словоформы в отрыве от САС, эллипсиса I не возникает. Для коммуникативного смысла создаваемого такой адъективной словоформой высказывания синтаксическая форма САС нисколько не значима. Ср. условиях монолога: Тогда, наверное, в ней (в Елене Викторовне. - К.С.) шевельнулась бы к нему (к Кислякову. - К.С.) былая любовь. Да, былая. (П. Романов); в условиях диалога: - Меня. общественная жизнь очень разжигает. - Общественная?.. Ох, Демка, с техникой - спокойней жить. Учись лучше приемники собирать (А. Солженицын).
Эллипсис II в САС создается посредством такой процедуры, как семио-зис «подразумеваемого знака», когда возмещение происходит в механизме языка (!) путем ассоциации со структурой, «имеющей эксплицитную форму и такое же значение» [Балли 1955: 175]. При эллипсисе II отсутствует дейктическая проекция в контекст, но имеются, также дейктические по своей природе, семантико-предсказующая функция неэллиптированного компонента САС и предметно-ситуативное опосредование употребления САС как особой номинации. Эллипсис II охватывает те САС, которые извлекаются говорящим из внутреннего лексикона (= из памяти)5 и которыми принято оперировать не только в целостном виде, но и в усеченном. При эллипсисе II в САС подвергаться усечению может как главный, так и зависимый компонент. Ср.: Третий снаряд лег совсем около наблюдательного (Б. Пастернак) - <пункта>; -...Наменя наградной написали. На «Отечественную»... Второй степени (В. Быков) - <лист>, с одной стороны, и Надежда Петровна бросается к комоду, достает пачку денег. Трубников отправляет их в мешок. -На книжке у нас пусто? (Ю. Нагибин) - < сберегательной >, с другой. Эллипсис II в САС «создает как бы (разрядка автора. - К.С.) "условное название", знак, по коллективной договоренности сопоставляемый с определенной реалией» [Винокур 1965: 36]. Усечение при эллипсисе II в САС отличается избирательностью и тяготеет к своеобразной лексикализации: безотносительно к конкретному САС трудно прогнозировать, какой его компонент, главный или зависимый, может быть эллиптирован. Ср. в связи с этим фрагмент диалога, где в САС Учредительное собрание под эллипсис II попадает сначала главный компонент, а вслед за ним - зависимый: -... Бог дал России бесконечные земные просторы, богатые недра, талантливый народ... И вот ныне все затоптано в грязь! - Это поправится, Ян. Вот сегодня Учредительное... Бунин взорвался: - Да что вам всем это собрание! (В. Лавров). Очевидно, что если в первом случае имеется «подразумеваемый знак», тождественный целостному САС, то во втором - обобщенная номинация, вне этого диалога теряющая тождество с целостным САС. Отсюда следует, что в САС при эллипсисе II не подвергается усечению либо гипоним, либо гипероним с узуальной семантической конденсацией, обусловливающей его ситуативную конкретизацию.
Эллипсис II в «готовых» САС - стилистически ограниченная форма, поэтому ее предпочтение в речи определяется во многом стилистическим чутьем говорящего. Так, например, в деловой речи эллипсис II в САС менее употребителен, чем в повседневной свободной речи, в том числе при повествовании. Ср.: - Вы хотите улучшить жилищные условия за счет ребенка, у вас же однокомнатная квартира, - сказала, зло сверкая очками, чиновница из департамента (Н. Сухинина) и В начале осени он (Леонидов. - К.С.) переехал к жене, в однокомнатную (Н. Андреева). Эллипсис II в САС должен быть непреложно связан с презумпцией понимания у адресата. По-видимому, эллипсис II в САС гораздо в большей мере, чем эллипсис I, носит социально-стереотипный, или, иначе выражаясь, конвенциональный, ха-
5 Такого рода САС возможны, однако, и при обеих разновидностях эллипсиса I. Ср.: Фуфлыгин посмотрел на часы, захлопнул крышку и стал вглядываться в даль, откуда к железной дороге приближалась шоссейная (Б. Пастернак); .. .женщину всегда тянуло на вокзалы, откуда можно уехать, и сегодня они с девочкой уже побывали на железнодорожном (В. Распутин). Наоборот, САС, создаваемые ad hoc, обычно не допускают эллипсис II (естественно, при их неповторяемости в рамках одного речевого события).
рактер. Понять САС, подвергнутое эллипсису II, под силу только тому, кто способен подобным же образом употреблять это САС в надлежащих социально-речевых условиях. При этом негативный результат смысловой перцепции словоформы как САС, подвергнутого эллипсису II, свидетельствует о том, что в языковом сознании адресата не произошло ее отождествление с САС как номинацией и, главное, с САС как синтаксической формой. Ср., например, то, как «обыгрывается» характерный для языка советского времени эллипсис II в САС <жилая> площадь, в рассказе Ф. Раневской: Когда моя сестра решила переехать из Парижа в Москву - это было в пятидесятых годах, - я прислала ей письмо. <...> - Я не могу ехать, - ответила она. - Моя сестра в Москве сошла с ума. Смотрите, что она пишет: «Ни о чем не волнуйся, приезжай, площадь для тебя есть». Зачем мне площадь? Что я, памятник? Нет, она явно не в себе (Г. Скороходов).
Чаще всего эллипсис II в САС не возникает при порождении высказывания, а берется как семантически ничем не отличающаяся от САС его усеченная вариация, содержащаяся во внутреннем лексиконе. Это объясняется тем, что, являясь неотъемлемой частью либо становясь оперативной принадлежностью внутреннего лексикона, САС отображается в нем, с одной стороны, как отдельная единица, а с другой стороны, как представитель разнообразных способов обращения с ним [ЧФЯ 1991: 104]. Думается, что наряду с «готовыми» САС во внутреннем лексиконе имеются их «претерпевания» в форме эллипсиса II, универбации и т.д. (ср., в частности: однокомнатная квартира - однокомнатная, однушка), а также правила их выбора, отображающие стилистическую компетенцию говорящего. Поэтому, скорее всего, эллипсис II в САС - не только усечение, но и прежде всего усеченное, это своеобразная эллиптема как форма номинации, задействуемая при «овнешнении» определенного предметно-ситуативного компонента высказывания. При этом САС, подвергаясь эллипсису II и даже закрепляясь в форме эллиптемы во внутреннем лексиконе, не теряет окончательно своей синтаксической формы. Вследствие этого «продукты» эллипсиса II в САС неизменно обладают семантической интерпретан-той атрибутивного типа и, что особенно значимо, осознаются как тождественные целостному САС6.
Безусловно, правы лингвисты, полагающие, что «языковая редукция пронизывает все этапы порождения высказывания - от возникновения смыслового задания до его конечной звуковой манифестации» [Бергельсон, Кибрик 1980: 159]. Однако эллиптическая динамика in real оказывается еще более разнообразной, поскольку к эллипсису, происходящему на разных фазах создания высказывания, может добавляться неоднородность эллиптических процессов в таких его относительно автономных структурах, как САС.
6 Любопытно, что САС в статусе фразеологизмов не только полностью лишены своей синтаксической формы, но и «фактически не подвергаются опущению компонентов. Опущение любого из компонентов может привести к исчезновению фразеологизма» [Третьякова 2011: 98]. По-видимому, без сохранения и, главное, без осознания синтаксической формы САС эллипсис в них неосуществим.
литература
Адмони В.Г. Основы теории грамматики. 2-е изд. / В.Г. Адмони. - М.: Едито-риал УРСС, 2004. - 104 с.
Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. 2-е изд. / О.С. Ахманова. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 576 с.
Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. -М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416 с.
Бергельсон М.Б., КибрикА.Е. К вопросу об общей теории языковой редукции / М.Б. Бергельсон, А.Е. Кибрик // Формальное описание структуры естественного языка. - Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1980. - С. 147-161.
Винокур Т.Г. Об эллиптическом словоупотреблении в современной разговорной речи / Т.Г. Винокур // Развитие лексики современного русского языка. - М.: Наука, 1965. - С. 29-38.
Выготский Л.С. Мышление и речь / Л.С. Выготский // Выготский Л.С. Психология развития человека. - М.: Смысл; Эксмо, 2006. - С. 664-1019.
Долгов Ю.С. Словосочетание как грамматическая категория - тип валентности / Ю.С. Долгов. - Могилев: МГПИ им. А.А. Кулешова, 1993. - 81 с.
Капанадзе Л.А. Номинация / Л.А. Капанадзе // Русская разговорная речь. -М.: Наука, 1973. - С. 403-463.
Колшанский Г.В. Контекстная семантика. 2-е изд. / Г.В. Колшанский. - М.: КомКнига, 2005. - 152 с.
Кубрякова Е.С. Динамическое представление синхронной системы языка / Е.С. Кубрякова // Гипотеза в современной лингвистике. - М.: Наука, 1980. - С.
Леонтьев А.А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания / А.А. Леонтьев. - М.: Наука, 1969. - 308 с.
ПавловВ.М. Полевые структуры в строе языка / В.М. Павлов. - СПб.: СПбУ-ЭФ, 1996. - 116 с.
Павлов В.М. В защиту «психологизма» в языкознании / В.М. Павлов // Психология, лингвистика и междисциплинарные связи: Сб. научных работ к 70-летию со дня рождения А.А. Леонтьева. - М.: Смысл, 2008. - С. 9-28.
Падучева Е.В. О семантике синтаксиса / Е.В. Падучева. - М.: Наука, 1974. -
Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. 8-е изд. / А.М. Пешковский. - М.: Языки славянской культуры, 2001. - 544 с.
Попова И.А. Неполные предложения в современном русском языке / И.А. Попова // Труды Института языкознания АН СССР. - Т. II. - 1953. - С. 3-136.
Сигал К.Я. Словосочетание как лингвистическая и психолингвистическая единица / К.Я. Сигал. - М.: Ключ-С, 2010. - 92 с.
Сигал К.Я., Бакалова З.Н., Пушина Н.И., Юрьева Н.М. Очерки по синтаксису связной речи / К.Я. Сигал, З.Н. Бакалова, Н.И. Пушина, Н.М. Юрьева. - М.: Ключ-С, 2013. - 142 с.
Сковородников А.П. Антиэллипсис / А.П. Сковородников // Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник. - М.: Флинта; Наука, 2003. - С.
217-261.
292 с.
66-67.
Смольянинова Е.Н. Словосочетание и контекст / Е.Н. Смольянинова // Языковые единицы и контекст. Сб. научн. тр. - Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1973. - С. 123-130.
Смольянинова Е.Н. Актуальные проблемы синтаксиса словосочетания в русистике / Е.Н. Смольянинова. - Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1980. - 60 с.
Теньер Л. Основы структурного синтаксиса / Л. Теньер. - М.: Прогресс, 1988. - 653 с.
Третьякова И.Ю. Эллипсис как прием окказионального преобразования фразеологических единиц / И.Ю. Третьякова // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. -№ 1. - 2011. - С. 97-100.
Уфимцева Н.В. Словосочетание как оперативная единица построения высказывания / Н.В. Уфимцева // Психолингвистика и обучение иностранцев русскому языку. - М.: МГУ им. М.В. Ломоносова, 1972. - С. 170-179.
Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. Отв. ред. Е.С. Ку-брякова. - М.: Наука, 1991. - 240 с. (ЧФЯ)
Giazek A. The meaning of English modifier-noun combination. An interpretative model and its application to ellipsis and accretion / A. Giazek. - Wroclaw: Wydaw. Uniw. Wratislaviensia, 1995. - 73 p.
Hennig M. (Hrsg.) Die Ellipse: neue Perspektiven auf ein altes Phänomen. -Berlin; Boston: De Gruyter Mouton, 2013. - 465 S.
Jakobson R. Signe zéro / R. Jakobson // Jakobson R. Selected writings. Vol. II. -The Hague-Paris: Mouton, 1971. P. 211-219.
Jakobson R. Major works, 1976-1980 / R. Jakobson. - Berlin; New York: Mouton de Gruyter, 1988. - 685 p.
McShane M.J. A theory of ellipsis / M.J. McShane. - Oxford: Oxford univ. press, 2005. - 257 p.
Вопросы психолингвистики
