CC BY
34
Вестник Челябинского государственного университета.
2017. № 9 (405). Филологические науки. Вып. 108. С. 50—57.
УДК 81'33(574)
ББК 81.2 рус
ЭЛЕМЕНТЫ КОСМОГОНИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ МИРА В ЛИНГВОМЕНТАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ «СЕМЬЯ» У КАЗАХОВ
Н. В. Монгилева
Костанайский государственный университет им. А. Байтурсынова, Костанай, Республика Казахстан
Лингвоментальное пространство «семья» в казахской культуре сложилось на основе космогонической картины мира, для которой характерно представление о целостности, слитности мира, человека и среды его обитания. Родство по браку рассматривается как исполнение закона мироустройства, божественный акт. Архетипические представления о высшей божественной силе запечатлены во внутренней форме ключевых лексем лингвоментального пространства «семья». Элементами космогонической картины мира являются также метафора огня в обозначении семьи, а также формирование представлений о родовой группе как источнике жизненной энергии.
Ключевые слова: казахская лингвокультура, космогоническая картина мира, лингвоментальное пространство «семья».
Вопросы культурно-цивилизационной идентичности казахов — крайне востребованная тема философских, культурологических и исторических исследований. Признание ценности истории кочевых народов, их духовной культуры и особенностей менталитета отражено в трудах Д. К. Кшибекова, А. Кодар, А. Н. Нысанбаева, Г Есим и многих других. Ученые стремятся выработать терминологический и категориальный аппарат из собственно казахских понятий во избежание стандартов марксистской методологии и европоцентризма. В множестве дискуссионных работ об особенностях мировосприятия казахов эти исследования кажутся наиболее объективными, их доказательной базой выступает языковой материал, так как язык формируется вместе с этносом, и языковой знак фиксирует результат миросозерцания и процесса познания.
Исследователи мировоззрения казахов отмечают его связь с древними верованиями, сложившимися задолго до появления и принятия кочевниками ислама [11]. Этот комплекс верований опирался на представления о взаимосвязи земного бытия со вселенскими, космическими сферами и о причастности каждого человека к космосу, природе, другим людям. В сознании кочевника было понимание того, что в явлениях природы присутствует вечная и неизъяснимая сила, действующая на человека и оказывающая положительное или отрицательное влияние на его судьбу [11]. Мифология тюркских народов как одна из форм богатой мировоззренческой культуры является составляющей тенгрианства
и отражает специфику мироотношения тюрков [4].
Основной и ключевой категорией понятийно-категориальной системы тенгрианства является Тенгри. Е. В. Федорова отмечает, что Тэцри (Тэцра, Тэцер, Тэцери, ТэщрО в гуннском и древ-нетюркском тан означает зарю, восход, когда «свет озаряет все», «все просыпается и начинает жить». «Тэнг» — равный (тюрк.); якутское слово танг или тангар собирает, моделирует, конструирует. В созвучии со словом «айыы» — творение, творить, творец, Айыы Тангара означает Конструктор, Зодчий, Архитектор мироздания — природы, неба, космоса [15]. Дух Тенгри воплощается во всем, что составляет мир, тенгри казахов — то, что материалистический монизм называет материей, обобщенный именем сущего, а идеалистический — идеей [2].
Сакральный характер тенгрианской культуры запечатлелся в ключевых константах, мифологических образах-составляющих Тенгри, Кек, Жол, Жер-Су, Yмай, ^уг и многих других, получивших многозначный смысл в казахской культурной истории [10]. Например, данное понятие востребовано и в современном казахском языке в выражениях тэщр ю судьба, рок тэщр жазса если удастся; если повезет, тэщр жарыл^ап мне повезло.
Казахское лингвоментальное пространство «семья» также является частью космогонической картины мира, для которой характерно представление о целостности, слитности мира, человека и среды его обитания. Древние верования тен-
гринианства отражены не только в семейных обрядах (рождении, инициации, женитьбе, смерти и так далее), что не случайно, так как принятие ислама привело к упразднению прежних обычаев, «обряды и культы традиционной духовности были сосредоточены преимущественно в сфере быта, вокруг семейных торжеств и мероприятий, приуроченных к основным вехам человеческой жизни [2]. Архетипические представления о высшей божественной силе запечатлены во внутренней форме ключевых лексем лингвоментального пространства семья и его структуре.
Вслед за А. А. Ворожбитовой и О. Ю. Берсеневой терминологическое сочетание «лингвоменталь-ное пространство» используется для обозначения общей духовно-мотивационной настроенности коллективной языковой личности этносоциума, относительно целостной совокупности образов, идей, верований, «навыков духа», которая имеет регулярное вербальное выражение в дискурс-универсуме, и в которой находят репрезентацию представления о личности, необходимой данному обществу, представления о ходе истории, идеалах, категориях добра и зла, понятиях должного, справедливого, равенства и так далее [6].
Сразу необходимо отметить, что структура казахской родственности давно и достаточно широко представлена в научной литературе [3; 5; 12]. Опустив детальное описание казахской системы родства, отметим лишь, что казахская терминосистема является классификационного типа, и термины родства включают до шести сем значения: пол, характер (линия) родства (кровное родство или свойство), линия родства векторная (прямое/боковое родство; восходящее/нисходящее), степень родства (первое поколение, второе и так далее), родовая соотносительность (по мужскому полу / по женскому полу), возраст по отношению к говорящему лицу (старше/младше).
Даже столь поверхностное описание терми-носистемы родственности демонстрирует многочисленность казахской семейной группы, ее детальную структурированность и количество функций каждого члена группы по отношению к остальным родственникам. Поэтому русской лексеме семья в казахской лингвокультуре больше соответствует туыстар родственники, родственность.
Гипотезой данной статьи является утверждение о том, что лингвоментальное пространство «семья» в казахском коммуникативном сознании имеет черты космогонической картины мира, ко -
торая обусловливает представления о браке как о законе мироустройства, действии по восстанов -лению целостности личности.
Архетипический образ высшего божества име -ет прямое отражение в лексике, связанной с рождением человека. Глагол туу рождаться (туыстар) объединяет и мир природы, и мир человека. Так, идея рождения человека передается в словах туыстар родственники, туган ж^рт родня по отцу, но эта же лексема используется для обозначения восхода луны, солнца и так далее: аспанда ай туды на небе взошла луна, ^йрыщты ж^лдыз туды появилась комета, туган ай молодой месяц на небе.
Кек (в современном казахском означает небо и голубой цвет) является частью полного имени божества Кек Мэнп Тэщр1 Идея божества в слове кек подтверждается существованием мифологем Кек турк (небесные тюрки, Сыны Неба), Кек берi (небесный волк, Уран, символ силы и справедливости природы) [4], Кек б^а (бык, вол, который по легенде держит на рогах землю) [9]. Образ Тенгри (в его выражении Кек) запечатлен во внутренней форме лексемы, функционирующей как обращение к отцу и старшим родственникам кеке (букв. возношу до небес). Это обращение используют, когда хотят выразить и любовь, и почтение, и уважение, возвысить человека в своих глазах и глазах других.
В современном дискурсе о семье очень часто присутствуют отсылки к божественному, особенно если речь идет о родителях. Менщ де ата-анам бар, ^дайга шYкiр. Есть родители, слава Богу / Алла жазса, келес жылы жастарды белек шыгарма^шымыз Если будет предначертано Аллахом, в следующем году молодые будут отдельно жить / Ал мен ата енеммен бiрге турып жаксы келш болгым келедi болашакта кудай кала-са. Но, а я, даст Бог, хочу жить вместе с родителями мужа и стать хорошей невесткой / Барльщ адам эртYрлi болганымен, Жаратушымыздыц алдында бiрдеймiз. Все люди разные, но перед всевышним мы одинаковы. Функционирование нескольких единиц в значении высшей силы (^^дай, Алла, Жаратушы) демонстрирует сакральный характер семейных ценностей в коммуникативном сознании казахов.
Одна из основных лексем лингвоментального пространства «семья» — Ата (дед). Б. Д. Кокум-баева называет ее смысложизненной константой, приводя в доказательство словообразовательный ряд ат — ата — атабек воспитатель; аталы
имеющий славных предков; атакты выдающийся; атамекен священная земля предков, Атанасия бессмертие [10]. В «Древнетюркском словаре» у сло -ва ата, кроме значения отец, есть формы ат имя [7], ата давать имя, а также ата дар [7]. То есть во внутренней форме термин родства ата содержит идею начала жизни, ата — тот, кто дарит жизнь. Но в современном казахском для обозначения отца используется эке или кеке, а ата, сохраняясь в составной форме ата-ана родители, смещается на более дальнее от говорящего поколение ата дедушка, перенося идею начала жизни за границы типового определения нуклеарной се -мьи (сравн., в русской картине мира отец содер-жит идею первоначала).
Обязательной частью семейного лингвомен-тального пространства являются аруактар предки рода, которые обитают в аруактар дYниесi мир духов, влиянию которых казахи приписывают свои удачи и неудачи (аруак конган адам везучий, удачливый человек). Аруахов призывают, желая удачи (аруак саган жар болсын пусть поддержат тебя духи предков!), аруахов призывают, чтобы произнести проклятие (аруагынан садага кет — глаза бы мои тебя не видели!). Если собиралась многоплеменная орда, ее общим боевым кличем был возглас «Аруах!» [8]. Вертикальная связь по -колений актуализируется и в свадебном ритуале: на современной казахской свадьбе стелется ковер для аруахов, чтобы духи благословили брак.
Но наиболее яркий пример единства представлений о семье и древних представлений о мире — это обозначение сватов: куда сват, кудаги сватья, от кут богатство, достояние, изобилие. ^ут одна из основных констант казахской культуры и тюркского мира вообще. ^ут существует как самостоятельное обозначение высшего блага. В древнетюркском словаре описание значение Qut занимает две страницы: а) душа, жизненная сила, дух; б) счастье, благо, благодать, благополучие, удача, успех; в) достоинство, величие [7]. Концептуально «кут» означает жизненную силу, имеющую и природное, и духовное (божественное) начало. Также кут вошло в ^удай (синоним слова Бог, например, кудай буйырса — бог даст, кудай бiледi — бог знает). По мнению исследователя тюркских языков Н. А. Баскакова, это слово могло быть заимствовано предками алтайцев, казахов, хакасов, татар, ногайцев и другими тюркскими народами из таджикского или персидского языков в сред-нетюркскую эпоху (X-XV вв.) [12].
Формирование обозначений сватов от кут куда сват, кудаги сватья свидетельствует об особом статусе того, кто приезжает за невестой — они рассматриваются как исполнители высшей задачи, посланники высшей силы. Брачный союз становится не социальной формой, контактом двух родов, а божественным действием продолжения жизни, нового уровня жизненной силы от слияния двух родов. Аксиологическая ценность брака в казахском коммуникативном сознании смещается с молодых (тех, кто вступает в брак) на их старшее поколение, на отношения двух более больших групп. ^йеу — жYЗ жылдык, куда — мыц жылдык зять — на сто лет, а сват — на тысячу лет / Досты перште косады, куданы кудай косады Друзей ангелы соединяют, сватов бог посылает. Лексемы сватовства используются также в поговорке о способе решения конфликта: куда да тыныш, кудаги да разы тихо-мирно, без препирательств (букв. и сват спокоен, и сваха довольна).
Если в русской языковой картине мира идея рождения находится в границах лексемы семья (от семя), то в казахском языке лексемы этого значения являются или составными формами, с легко считывающимся метафорическим образом (жануя новое гнездо, отбасы глава огня), или составными (YЙ-iшi семейство, букв. внутри дома, YЙ-кYЙ семья, семейный быт), или результатом метонимического переноса ^й дом). И этих форм не так много, по сравнению с обозначениями рода, племени, поколения, прадедов (рулык катыс, тайпа, жуз, шежiре, аталар (деды), баба, тектш, теркш, тукиян), лексемы которых образованы от корней, имеющихся в древнетюркском словаре [7] и в этимологическом словаре тюркских языков Севортяна [13]. Важное наблюдение: являясь производными, в современном казахском языке лексемы в значении «семья» не переносятся на другие значения (семья языков тшдер тобы), а идея рождения содержится в других именованиях.
В этимологическом словаре тюркских языков, где указывается значение основ на гласные и их развитие в современных тюркских языках с учетом законов чередования и аффиксальных изменений, к основам со значением родства, рождения относится ук/ик- (ук) [13]. В современном казахском эта основа входит в укым-тукым потомки, угым понятие, суть, сущность. В анализе другой основы уру:А иги:у (1. род; 2. семя; 3. поколение [13]) автор словаря подчеркивает, что эти значения объединены одной семантической связью
и являются древнейшими по отношению к другим значениям этой формы, получивших семантическое развитие в тюркских языках. В словаре приводится вошедший в тюркские языки целый ряд производных аффиксальных форм с основой ур/иг в значении названия субъекта, объекта и результата действия глагола "зачать", "оплодотворять" и так далее. Примерами этих форм из фонда казахского языка будут слова ^рпа^ поколение, потомство (жас ^рпа^ юное поколение), ^рыщ семя, зародыш, в перен. потомство, дитя.
Далее в древнетюркском словаре мы находим две формы, передающие значение родственности и1 и ип. Ш — основа, фундамент [7], которая осталась в современном казахском в формах ^л сын, ^лт нация, народ, ^лы великий. №1 — сын, игиУ — семя, игиУ ozlug — родственники и свойственники [7], примеры на эту основу приведены выше: ^рпа^, ^рыщ.
О. Сулейменов, основываясь на законе перестройки слога и законе чередования, считает, что формы иг/иг, ог, аг [14] — и1 — ги — [14] — это вариации проявления одной праформы. Идея родовой группы выражается в словах ру казахский род, ру шежiресi родословная, ж^рт род, рулыщ родовой. Как видно из примеров, эти формы не стали частью лексем-обозначений семья, хотя языковая фитоморфная метафора имеется в составе лингвоментального пространства «семья»: т^ым семя; потомство, поколение; ^рыщ семя, зародыш, потомство. Также поколение представлено метафорами тYлек птенец; молодое поколение; смена; молодежь, Yрiм-б¥та^ молодые побеги деревьев, поколение. То, что продолжение рода ассоциируется в менталитете казахов с расширением, вечным движением, продолжением жизни вообще, доказывает существование дериватов ^л сын, ^ласу продолжатся, ^лан-байта^ безграничный простор, ^лгайту увеличить,расширить, ^лан-асыр с изобилием, ^лы великий, ^лыс народ, население.
Приведенные выше примеры показывают, что основы со значением родства сохраняются в лексемах, обозначающих либо группу, более большую по отношению к нуклеарной семье, либо обозначающих последующее поколение по отношению к субъекту речи, а семья — это лишь часть родовой группы. Все обозначения семья производные, а значит являются вторичными формами. Кроме вышеуказанных жан^я, отбасы, Yй-iшi, в словарях в значении семья можно найти YЙ-кYЙ семья, очаг, оша^ ^асы возле очага, оша^
бугы основание очага, отау выделившаяся молодая семья, юрта молодых. Например, в составе выражений семья, где нет согласия берекес жо^ YЙ букв. дом без согласия. В образовании производных форм, связанных семантически с семьей, используется в основном YЙ дом — YЙлi семейный, YЙлену основать семью, жениться, шацыра^ центральная часть юрты, купол юрты, шацыра^ кетеру создание новой семьи (букв. поднятие купола при установке юрты), шацырагы ор -тасына тYCтi потеря опоры семьи (букв. шаны-рак пошатнулся), шацырагыц бшк болсын пусть будет крепка семья (букв. пусть будет высоким шанырак).
Обозначения семейной группы — это метонимический перенос лексемы с семой места жительства ж^рт место стоянки, отбасы глава очага, отагасы глава семьи, букв. старший брат огня, жылы орынын суыту уходить от мужа или бросать детей, букв. дать остыть теплому месту. Даже при метафорическом обозначении ^я гнездо, семья, перенос происходит по семе «место обитания».
Следствием того, что в обозначении семья основной семой является место проживания, а сема «продолжение рода» выступает основной в других лексемах, пространственная метафора близкие/дальние родственники имеет в казахском дис -курсе следующую специфику. Сочетание жа^ын туыстар близкие родственники возможно, но критерием близости будет не нуклеарная семья, а еще и родственность по матери (например, дети сестры могут быть названы жа^ын) или частота общения. В обращении к аудитории жа^ындар близкие говорящий будет иметь ввиду всех присутствующих. В устном дискурсе жа^ын, скорее всего, заменится на туган по рождению, и то такое разделение близких родичей на неблизких будет воспринято негативно как личное предпочтение одних родственников другим. Во время празднеств в обращении к родственникам будут использованы примерно следующие обобщения, которые нейтральны большой степенью охвата родственности Агайын-ж^рт жекжат родственники, Агайын, ^^да-жекжаттар, шьбауырлар, ^арындастар родственники, сваты, братишки и сестренки.
В отношении дальнего родства лексема алыс дальний вообще неприемлема, для обозначения таких связей существует ряд определений аталас через дедов, агайын старшие родственники, ту-малас одного рода, жекжат, жекжат-ж^рагат —
совокупность дальних родственников, CYЙек ша-тыс родственные связи. При этом употребление таких единиц будет означать: «Не могу сказать точно, но родственники по линии...».
Древние верования тюрков и особенности быта кочевников, когда люди то обособлены в условиях зимней пастьбы (аул кстау), то общаются с большой группой сородичей летом во время джайлау, определили формирование архетипиче -ского представления о роде как источнике жизни, божественной энергии, дающей жизненные силы, что также является отличительными чертами космогонизма.
Следствием архетипического представления о родственности как устройстве мира стало формирование ряда этнокультурной метафоры СЕМЬЯ — ОГОНЬ / ОГОНЬ ОЧАГА. Перенос названия места (домашний очаг), вокруг которого собирается семья, на всех членов группы, является традиционным для многих культур. Но в казахской культуре огонь рассматривается как живительная энергия и составная часть всей божественной энергии, культ огня имеет весьма древние корни и уходят к культу богини Умай (одно из воплощений Тенгри) — хранительницы домашнего огня. Огонь считался частичкой солнца в каждой юрте. Люди воспринимали огонь как покровителя рода, поэтому его нельзя было смешивать с огнем чужой семьи. Огонь также считался очищающей силой [1]. От огонь включен в состав лексем отбасы семья, а также выступает в значении семья в составе устойчивых выражений оты ешт его семья распалась (букв. его огонь потух), отын жагу создать семью, оты басканын муцы баска в каждой семье свои проблемы (букв. очаги разные и печаль разная). Культ огня присутствует и в казахском свадебном ритуале: отка май кую лить масла в огонь — символизирует жертвоприношение огню при вхождении молодой жены в дом.
Архетипический образ огня как покровителя семьи отразился в лексике, связанной с природной энергией (огонь, солнце, луна) в составе многих выражений, обозначающих родственные отношения между людьми. Это различные формы обращения к детям, к младшим, к любимым: шырагым лучик мой (от шырак лампа, факел), ^шм солнце мое, жарыгым светик мой, ай-налайын карагым светик (букв. свет глаз моих), кезiмнiц нуры свет очей моих.
Взаимоотношения людей метафоризируют-ся как обмен энергией огня через лексику в зна-
чении причины, следствия действий с огнем, объекта и результата действия с огнем. Многие лексемы семантической сферы «быть привлекательным для других, нравиться другим» содержат во внутренней форме семы «излучать свет, огонь, тепло». Жагу зажигать огонь, кылыгымен журтка жагу нравиться людям своим поведением, сезi кецтме жагып калды его слова стали мне нравиться, кещлше жагу прийтись по душе. В следующем примере все положительные качества человека характеризуются через семантику «излучение энергии»: Абай бойынша, жаксы кюще Yш касиет: ыстыц кайрат, нурлы акыл жэне жылы журек болу керек делiнедi (Согласно Абаю, у хорошего человека три качества: горячая мощь, блестящий (букв. лучистый) ум и отзывчивое (букв. теплое) сердце). Жалын пламя (в переносном значении задорный, кипучий), жалын атау быть энергичным, полным сил. Жаркын сверкающий, жаны жаркын адам жизнерадостный человек (с сияющей душой), ак жаркын приветливый (сверкающий белым). ^адамыца нур жаусын пусть сопутствует тебе удача (букв. пусть твои шаги ласкает солнце).
Следующей интерпретацией архетипических представлений о родственности как источнике божественной энергии являются представления о родственниках как источнике жизненной силы и, следовательно, представление о необходимости иметь много родственников. В казахском коммуникативном сознании множественность воспринимается как благо, как достоинство человека, как мощная поддержка. В дискурсе о семье и родственных связях часто можно встретить выражение сурай-сурай карын беле шыгады: начнешь расспрашивать, так обязательно окажется каким-то родственником (хотя бы по линии матери).
Основное содержание пословиц и высказываний о родственности и родственниках посвящены именно тому, какую помощь получит субъект, какую поддержку сможет обеспечить субъекту те или иные отношения родственности. Самые популярные среди таких высказываний: агайын тату болса — ат кеп, абысын тату бол-са — ас кеп (если дружны братья — много лошадей, если дружны жены братьев — много еды); Агасы бардыц — жагасы бар, шс бардыц — ты-нысы бар (У кого есть старший брат — тот обеспечен, у кого есть младший брат — тот спокоен). По традициям казахов старший обязан материально помогать младшему брату, а тот, в свою
очередь, обычно освобождает его от мелких дел и забот. Такая система отношений не прекращалась и после женитьбы братьев и обретения ими своих семей. Экенщ жакындыгы жездедей, жезденщ жакындыгы экедей (Отец так же близок, как муж сестры, но муж сестры ближе, чем отец: традиционно муж берет на себя обязанность и покровительства, защиты, помощи по отношению ко всем сестрам жены). Соответственно одинокий человек расценивается как слабый, несчастный жалгыз один, одинокий, жалгау продолжать что-то оборванное, остановленное, жарым жан несчастная душа (букв. душа без своей половины), жалгыздыц Yнi шыкпас, жаяудын шацы шыкпас: голоса одного человека не слышно, он как слабая пыль от ног пешего.
Большинство всегда оценивается как положительное. Кеп кайда болса, к¥дай сонда (Бог там, где большинство). ^анша кеп бшсец де, кептен артык бшмейсщ (Как бы много ты не знал, ты не знаешь больше чем большинство).
Несмотря на многочисленные обязанности по отношению к родственникам, традиционное гостеприимство, традиционное одаривание, порой тягостное и в финансовом выражении, навязчивое, родственность действительно подтверждается поступками и помощью. Агайынныц азары болса да, безерi болмас (обиды меж родственниками бывают, но они друг друга не покидают). В случае непредвиденных событий, многочисленные родственники оказывают материальную поддержку, обычно кто-нибудь из старших связывается с семьями взрослых детей и озвучивает в каких пределах необходимо помочь. Слова при этом примерно следующие: Бас аман болсын бiрдене кылармыз ендi (Главное, чтобы было здоровье, теперь мы должны сделать что-нибудь
друг для друга). Апаларыц мен агаларыц бiрдене кып кемектесер (Сестры и братья должны друг другу сразу помогать). Бiр бiрiне камкор болын-дар (Мы должны быть друг другу покровителями). Ертец не боларын бiр к¥дай бiледi (Что будет завтра — знает один бог).
Соответственно, понятие множества является константой казахской культуры и критерием оценивания: много детей — хорошо, мало — плохо, много гостей — хорошо, мало — неуважаемые люди. Увеличение количества родственников воспринимается как выгода. Отбасы болудыц тагы бiр Yлкен пайдасы бар — отбасы шекарасыныц ею есе Yлкеюi. Бастапкыда ез отба-сым тек менен, анамнан жэне ацшмнен к¥ралса. казiр 2 анам, экем, балам, сiцiлiлерiм, аталарым, эжелерiм бар. Имея семью, получаешь очень большую пользу. Сначало моя семья состояла только из меня, мамы и младшей сестры, а сейчас у меня две мамы, отец, ребенок, младшие сестры, дедушки, бабушки есть.
Лингвоментальное пространство «семья» в казахской культуре сложилось на основе космогонической картины мира, для которой характерно представление о целостности, слитности мира, человека и среды его обитания. Родство по браку не рассматривается как социальное действие, а как исполнение закона мироустройства, божественный акт. Нуклеарная семья является составной частью родовой группы. Космогоническая картина мира обусловила метафорическое обозначение семьи через семантику огня, формирование представлений о родовой группе как источнике жизненной энергии, что повлекло аксиологическую ценность множественности, количественную оценку родственности.
Список литературы
1. Абуов, А. П. Религии в Казахстане : монография / А. П. Абуов, Е. М. Смагулов. — Костанай,
2011. — 255 с.
2. Акатай, С.-К. Н. Мировоззренческий синкретизм казахов : автореф. дис. ... д-ра филос. наук / С.-К. Н. Акатай. — Алма-Ата, 1995. — 38 с.
3. Аргынбаев, X. А. Брак и семья у казахов : автореф. дис. ... д-ра ист. наук / Х. А. Аргынбаев. — Алма-Ата, 1975. — 130 с.
4. Аюпов, Н. Г. Тенгрианство как открытое мировоззрение : монография / Н. Г. Аюпов. — Алма-Ата,
2012. — 256 с.
5. Байганина, Н. М. Термины родства в картине мира носителей современного казахского языка / Н. М. Байганина // Человек и Вселенная. — 2001. — № 5. — С. 88-93.
6. Берсенева, О. Ю. Лингвориторическая организация психолого-прагматического дискурса (на материале популярных книжных серий о достижении успеха) : монография / О. Ю. Берсенева, А. А. Во-рожбитова. — М., 2014. — 197 с.
7. Древнетюркский словарь / В. М. Наделяев, Д. М. Насилов, Э. Р. Тенишев, А. М. Щербак. — Ленинград, 1969. — 677 с.
8. Мадигожин, Д. Т. Логика Небесного Закона. Кек Тере / Д. Т. Мадигожин, С. С. Аязбаев. — Алма-Ата, 2012. — 168 с.
9. Каскабасов, С. А. Колыбель искусства / С. А. Каскабасов. — Алма-Ата, 1992. — 368 с.
10. Кокумбаева, Б. Д. Культурология тенгрианского искусства / Б. Д. Кокумбаева. — Павлодар, 2012. — 156 с.
11. Кшибеков, Д. К. Ментальная природа казаха / Д. К. Кшибеков. — Алма-Ата, 2005. — 72 с.
12. Сарыбаева, М. Ш. Система обозначений родства в английском, русском и казахском языках : ав-тореф. дис. ... канд. филол. наук / М. Ш. Сарыбаева. — Алма-Ата, 1991. — 33 с.
13. Севортян, Э. В. Этимологический словарь тюркских языков (общетюркские и межтюркские осно-вы на гласные) / Э. В. Севортян. — М., 1974. — 767 с.
14. Сулейменов, О. О. Тюрки в доистории / О. О. Сулейменов. — Алма-Ата, 2002. — 320 с.
15. Федорова, Л. В. К вопросу идентичности концептов «язычества» славян, тенгринианства тюрков и монголов / Л. В. Федорова // Concorde. — 2016. — № 1. — С. 72-88.
Сведения об авторе
Монгилева Наталья Викторовна — кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры иностранной филологии, Костанайский государственный университет им. А. Байтурсынова. Костанай, Республика Казахстан. natmong@rambler.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2017. No. 9 (405). Philology Sciences. Iss. 108. Pp. 50—57.
ELEMENTS OF COSMOGONIC VIEW OF THE WORLD IN LINGUISTIC MENTAL SPACE «FAMILY»
OF THE KAZAKHS
N. V. Mongilyova
Kostanay State University, Kostanay, Kazakhstan. natmong@rambler.ru
Linguistic mental space «family» in Kazakh culture has developed on the basis of the cosmogonic view of the world, which is characterized by an idea of the integrity of the fusion of the world, of man and his environment. Kinship by marriage is not regarded as social action; it's regarded as the fulfillment of the law of the world order, a divine act.
Archetypal notions of supreme divine power embodied in the form of an internal key token of linguistic mental space of family. The idea of birth and continuation of life lies in the tokens, indicating the previous and the next generation, while the tokens in the value of the family are the building forms and accentuate the place of residence.
The nuclear family in the Kazakh communicative consciousness is understood as a part of the tribal groups. The elements of cosmogonic view of the world are also a metaphor of fire in the family designation, and the formation of ideas about the ancestral group as a source of vital energy, which led to the axiological assessment of multiplicity as solid foundation.
Keywords: Kazakh lingvokulturah cosmological picture of the world, the linguomental space of the family.
References
1. Abuov A.P., Smagulov E.M. Religii v Kazahstane [Religions in Kazakhstan]. Kostanay, 2011. 255 p. (In Russ.).
2. Akataj S.-K.N. Mirovozzrencheskij sinkretizm kazahov [Deological syncretism Kazakh]. Alma-Ata, 1995. (In Russ.).
3. Argynbaev X.A. Brak i sem'ja u kazahov [Marriage and the family of the Kazakhs]. Alma-Ata, 1975. (In Russ.).
4. Ajupov N.G. Tengrianstvo kak otkrytoe mirovozzrenie [Tengrianism as an open world]. Alma-Ata, 2012. 256 p. (In Russ.).
5. Bajganina N.M. Terminy rodstva v kartine mira nositelej sovremennogo kazahskogo jazyka [Kinship terms in the picture of the world media of modern Kazakh language]. Chelovek i Vselennaja [Man and the Universe], 2001, no. 5, pp. 88-93. (In Russ.).
6. Berseneva O.Ju., Vorozhbitova A.A. Lingvoritoricheskaja organizacijapsihologo-pragmaticheskogo dis-kursa (na materiale populjarnyh knizhnyh serij o dostizhenii uspeha) [Lingvoritoricheskaya organization of psychological and pragmatic discourse (based on the popular book series about achieving success)]. Moscow, 2014. 197 p. (In Russ.).
7. Nadeljaev V.M., Nasilov D.M., Tenishev Je.R., Shherbak A.M. Drevnetjurkskij slovar' [Old Turkic Dictionary]. Leningrad, 1969. 677 p. (In Russ.).
8. Madigozhin D.T, Ajazbaev S.S, LogikaNebesnogo Zakona. Kek Tore [Heavenly laws of logic. Kok Tere]. Alma-Ata, 2012. 168 p. (In Russ.).
9. Kaskabasov S.A. Kolybel' iskusstva [Cradle art]. Alma-Ata, 1992. 368 p. (In Russ.).
10. Kokumbaeva B.D. Kul'turologija tengrianskogo iskusstva [Cultural Tengirchilik art]. Pavlodar, 2012. 156 p. (In Russ.).
11. Kshibekov D.K.Mental 'najaprirodakazaha [Mental nature of Kazakh]. Alma-Ata, 2005. 72 p. (In Russ.).
12. Sarybaeva M.Sh. Sistema oboznachenij rodstva v anglijskom, russkom i kazahskom jazykah [Relationship Notation in English, Russian and Kazakh languages]. Alma-Ata, 1991. 33 p. (In Russ.).
13. Sevortjan Je.V. Jetimologicheskij slovar' tjurkskih jazykov (obshhetjurkskie i mezhtjurkskie osnovy na glasnye) [Etymological Dictionary of Turkic Languages (common Turkic and mezhtyurkskie bases on vowels)]. Moscow, 1974. 767 p. (In Russ.).
14. Sulejmenov O.O. Tjurki v doistorii [Turks in prehistory]. Alma-Ata, 2002. 320 p. (In Russ.).
15. Fedorova L.V. K voprosu identichnosti konceptov «jazychestva» slavjan, tengrinianstva tjurkov i mon-golov [On the issue of identity concepts of "pagan" Slavs, Turks and Mongols tengrinianstva]. Concorde, 2016, no. 1, pp. 72-88. (In Russ.).
