CC BY
245УДК 338.24.021.8(47)(09)
ББК 65.050.113(2Рос)г
Б01 10.17150/2308-2588.2016.17(3).467-487
С. Е. Мишенин
Кемеровский государственный университет, г. Кемерово, Российская Федерация
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ В СССР В 1965-1982 ГОДАХ В ОЦЕНКАХ ПОСТСОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВОВЕДЕНИЯ
Аннотация. Для обзора дискуссий 1990-2010-х гг. • о косыгинских реформах выбраны сюжеты, по которым так и не достигнуто единого мнения: это — причины, сущность, инициаторы и непосредственные организаторы реформирования, движущие силы и преобразований, процесс и рамки осуществления, Н причины замедления, а также итоги реформирова- I ния. По мнению автора, поляризация мнений при об- ^ суждении косыгинских реформ во многом обусловле- Щ на современными идеологическими разногласиями Н в оценке советского периода российской истории. Реформа 1965 г., на взгляд автора, обслуживала как | текущие интересы власти и частично граждан, так и и перспективную логику трансформации советской системы в постсоветскую. Не обеспечив стабильность ° советской системе, реформа Косыгина сохранила "а коридор возможностей для дальнейших социаль- ^ но-экономических экспериментов. Эта точка зрения и может объединить как сторонников, так и критиков в косыгинской реформы, послужив основой для даль- ^ нейшей плодотворной научной разработки проблем ^ истории советской экономики.
Ключевые слова. История советской экономики, реформа 1965 г., постсоветская экономическая мысль.
о
га
© С. Е. Мишенин, 2016
467
GO
аб
S. E. Mishenin
Kemerovo State University, Kemerovo, Russian Federation
1965-1982 ECONOMIC REFORMS IN THE USSR FROM THE POINT OF VIEW OF POST-SOVIET SOCIAL STUDIES
I Abstract. The article reviews the 1990-2000 «Kosy-
» gin» reform debates in the context of the most disputable
i issues like causes, nature, authors and direct administra-
i tors of the reform, its driving powers, process and frame-
l works, causes of its deceleration, and also its results. Ac-
' cording to the author, the main cause of Kosygin reform
antithetical assessments is modern ideological conflict about the Soviet period of Russian history. The author believes that 1965 reform was executed in accordance with current governmental interests (and partially — with citizens' interests) with the aim of transformation Soviet system into Post-Soviet one. This reform could not establish stability for the Soviet system, but preserved a possibility for the future social-economic reformation. This point of viewn can unite both advocates and opponents of the Ko-W sygin reform and become a basis for further productive
¡3 studying of Soviet economy history problems.
Js Keywords. History of Soviet economy, 1965 reform,
.g Post-Soviet economic thought.
При изучении дискуссий вокруг «косыгинской» реформы важно учитывать два уровня обсуждения — | практический и теоретический срезы. § Первый из них формируется в среде активных
§> участников и наблюдателей. Они акцентируют вни-д мание на технических и технологических сторонах реформ, методической стороне реализации задуманного. Этот срез дискуссии имеет тенденцию к потере смысла
СП
.15 по мере удаления от времени конкретной реализации. | Теоретический срез дискуссий призван оценить
реальные изменения, их влияние на последующие
события. В отличие от дискуссий, ориентированных 221 на практические действия, смысл общетеоретических - j дискуссий, напротив, возрастает по мере удаления от 88 « объекта изучения. Большее удаление от проведения •• реформы позволяет углублять анализ, расширять воз- j можность сравнения.
Применительно к экономической реформе 1965- j 1982 гг. обсуждение второго уровня стало развиваться в основном с 1990-х гг., когда появился материал для j ретроспективного анализа. Это произошло вследствие ! завершенности функционирования системы и освобо- j ждения российской экономической науки от давления коммунистической идеологии.
Г. И. Ханин справедливо указал [43, с. 315], что реальный критический разбор реформы 1965 г. начался со сборника статей «Альтернатива: выбор пути», вышедшего в 1990 г. и выражал точку зрения левой оп- | позиции среди членов КПСС [2]. До него в советской | печати, в условиях политических ограничений на на- Ц учный поиск и на оглашение мнений, было принято ^ высказывать только позитивную оценку экономиче- ш ских реформ в СССР 1960-1980-х гг., хотя и указыва- | лись существенные проблемы в их осуществлении.
Для обзора дискуссий 1990-2010-х гг. выбраны только те сюжеты, по которым так и не достигнуто (а, может быть, и нельзя достигнуть) более или менее еди- Ц ного мнения: это — причины, сущность, инициаторы и непосредственные организаторы реформирования, о движущие силы преобразований, процесс и рамки | осуществления, причины замедления, а также итоги реформирования.
О «косыгинских» реформах в постсоветский пе- ^ риод прошло довольно много публикаций. Среди пишущих в той или иной степени на эту тему — авторы обобщающих работ по истории экономических реформ в России [28] и по экономической истории страны [1]. Есть интересный очерк В. А. Мау о модер-
со аб
низациях в истории страны в «Большой Российской энциклопедии» [23, с. 461]. Опубликованы воспоминания об А. Н. Косыгине [32], включая мемуары внука Косыгина А. Д. Гвишиани [9] и помощника Косыгина в 1961-1980 гг. Ю. В. Фирсова [41]. Есть на эту тему и различная публицистика — здесь можно назвать остро-полемичные работы М. Ф. Антонова [3; 4] и = С. Т. Брезкуна (С. Кремлева) [19].
Ё Последний «тур» дискуссий о «косыгинской» ре-
| форме начался в 2010 г., когда Ю. Голанд и А. Некипе-i лов выступили со статьей, где открыто поставили вопрос: «Чем были преобразования А. Н. Косыгина для » советской системы — упущенным шансом или миражом?» [11]. В обсуждение вопроса включились многие авторы [8; 14, с. 94-95; 15; 17; 22; 35; 40; 46]. О научной актуальности анализа преобразований в СССР середины 1960-х — начала 1980-х гг. говорят и защиты ряда диссертаций [21; 38; 39].
Исходным вопросом, обсуждаемым в публикациях о реформе, логично считать обсуждение причин, которые вызвали «косыгинские» преобразования. Здесь можно выделить два подхода. | В первом случае акцент делают на объективные
« факторы развития советской экономики. Так, Л. Н. Лазарева связывает необходимость этих преобразований | со вступлением СССР в середине 1950-х гг. в эпоху научно-технической революции, которая и потребовала •а интенсификации производства. Это поставило совет-| ское руководство перед необходимостью отвечать на § вызов времени [21]. Сторонники этой позиции полагало ют, что в СССР существовала командно-администра-д тивная система управления экономикой, которая на м рубеже 1950-х — 1960-х гг. практически исчерпала себя ^ [11, с. 51; 37, с. 127; 41, с. 64-65], поэтому требовалось •S создание новой управленческой конструкции. Js Есть и принципиально другая версия, акцентирую-
щая внимание на субъективных факторах и представ-
ленная, в частности, у М. Ф. Антонова [3; 5]. По его мне- 22« нию, в СССР неоднократно предпринимались попыт- -: ки возрождения капитализма, именно в качестве тако- 88« вой он и рассматривает реформы Косыгина. С другой : стороны, по его мнению, эти реформы были ответом | на «провалы» не сталинского, а хрущевского периода, когда как раз и возникла проблема валовых показате- » лей. Дополнением концепции М. Ф. Антонова следует рассматривать наблюдения С. Т. Брезкуна (С. Кремле- : ва): он обратил внимание, что применение прибыли в « качестве основного показателя вело к снижению рентабельности производства (1917-1927 и 1960-1991 гг.), а « переход на применение показателя себестоимости вело к повышению рентабельности (1928-1960 гг.) [19].
В более академической форме это мнение выражено у С. Губанова, который тоже указывает на неудачу реформы 1957-1959 гг. Хозяйственные условия, | установленные ею, оказались негодными: народное Н хозяйство страдало от тяжелых диспропорций, воз- I никла угроза подрыва самой управляемости социаль- ^ ных и хозяйственных процессов. К середине 1960-х гг. ш сложилась ситуация, когда прежние (сформулиро- О ванные еще в 1920-е гг.) приоритетные цели достигнуты (построено индустриальное общество, хотя и довольно своеобразное по сравнению с западными аналогами), а новые — не сформулированы. Однако О советское руководство, включая А. Н. Косыгина, не
о
а
&
смогло найти адекватного ответа на вызов времени: в
га
«По сути дела, реформаторы 1960-х гг. действовали и вслепую: не они направляли ход событий, а он направлял их. „.К сожалению, полномасштабным по-
в
ниманием диалектически сложной социально-эконо- I мической обстановки, унаследованной после реформы 1957-1959 гг., руководство страны не располагало. И, более того, не проявило должной настойчивости и принципиальности, не приложило необходимых усилий для того, чтобы получить точный анализ тог-
со аб
дашней советской действительности и ее внутренних противоречий» [13].
Оба подхода к объяснению причин реформы 1965 г. имеют рациональное зерно и в определенной степени совместимы. Ведь любое конкретное общество, как и конкретный человек, — не машина. У них есть запас прочности, интересы. После системного рывка 1930-х — 1940-х гг. советскому обществу потребовался отдых перегруппировка, «собирание сил» и размышление: как действовать дальше, куда идти. Иначе говоря, в 1950-1960-е гг. наступил период стабилизации, для которого нужна была новая конструкция системы. Один из шагов по конструированию этой новой конструкции и стала так называемая реформа А. Н. Косыгина.
Рассмотрим теперь вопрос о социальных движущих силах этих преобразований — иначе говоря, обсуждение того, какие социальные силы стояли за реформой 1965 г.
Официальная советская историография рассматривала преобразования достаточно упрощено, как переход от преимущественно административных, вне-
| экономических методов управления экономикой к экономическим. Классовый подход был отброшен даже официальной советской историографией. Был исключен и стадиально-формационный подход в оценке реформы. Потребовался крах советского режима и провал радикально-реформаторского курса 1990-х гг., чтобы на новом уровне возвратиться к некоторым научно-продуктивным идеям марксизма. Показательно, что в таком фундаментальном издании, как «Большая Российская энциклопедия» при обзоре экономических реформ XVIII — XX вв. об интересах социальных групп речь заходит только при анализе петровских преобра-•8 зований: «После смерти Петра I реформы пошли на спад. Не появилось социальных групп, заинтересованных в продолжении преобразований, не было создано
механизма самовоспроизведения реформ» [23, с. 461]. 22; Анализ влияния групп различных интересов на судь- -! бу последующих российских реформ, к сожалению, не 88' слишком распространен.
В то же время в литературе встречаются примеры и грубо-упрощенного подхода к вопросу о социальной базе реформ советской эпохи. В этой связи примечательна статья В. Ф. Исайчикова, в которой поставлен вопрос о классовой сущности реформы 1965 г. [17]. | Представленная им схема выглядит так: в 1917 г. в России победила не пролетарская, а мелкобуржуазная революция; режим Н. С. Хрущева представлял собой попытку пролетаризировать систему, но ему это не удалось, а вот руководство Л. И. Брежнева, в том числе через реформу 1965 г., закрепило мелкобуржуазное направление, которое вполне естественно в 1990-е гг. вернуло Россию к капитализму. и
Обратим внимание на рациональное зерно в аргу- Н ментах В. Ф. Исайчикова: в результате осуществления I «косыгинской» реформы власти попытались разбить ^ единый народнохозяйственный комплекс на экономи- ш
себестоимости продукции [3, с. 351; 8, с. 41; 42]. Этим было проложена дорога «обуржуазиванию» общественных отношений и «омещаниванию» населения [6, с. 7-8]. Уместно вспомнить и гипотезу, высказанную в 1990-е гг. на одном из «круглых столов», организован-
чески автономные предприятия и тем самым «приспо- О
собить недостаточно развитый социалистический сектор к развивающимся процессам капитализации». Эта идея, согласно которой социальной опорой реформы 1965 г. были «пред-капиталистические» руководители "I советских предприятий, звучит и в ряде других работ. Некоторые ученые (Г. В. Будкевич) и публицисты в (М. Ф. Антонов) также отмечали, что руководители и предприятий встретили «косыгинскую» реформу «на ура!», потому что для них открылись возможности обо-
гащения за счет «по-умному» организованного роста I
га
со аб
ных редакцией журнала «Отечественная история», что основное противоречие социализма — это противоречие между социалистической формой собственности и ее капитализирующимся содержанием [20, с. 200].
В основной массе публикаций о реформе 1965 г. говорится о торможении и, в конечном счете, о прова! ле реформы, в чем виноваты некие силы в руководстве : страной [39]. При этом, однако, не говорится об отно-I шении к реформе со стороны основной массы населе-; ния. На уровне публицистических заметок отмечают ! факт использования реформы для наращивания теневого сектора в советской экономике. (Например, когда \ в 1983 г. было проверено 83 тыс. предприятий, то почти на 40 % из них обнаружились приписки [9, с. 201], но никаких массовых правовых последствий не последовало.) Еще предстоит эти идеи перевести из разряда научной публицистики [3, с. 351-362] на уровень научных выводов и тем самым выйти на проблемы изменения социальной структуры позднего советского общества и его сознания, а также интересов разных категорий населения.
Достаточно развернутую публицистическую вер-| сию анализа неудач реформ команды Брежнева-Косыми гина предложил популярный в 1980-1990-е гг. эконо-^ мист Г. Х. Попов. По его мнению, состояние советского | общества и политика руководства КПСС не привели к формированию сил, поддерживающих исходную ■й модель реформирования. Сопротивление реформе | шло по всем «этажам» управления партией и эконо-§ микой [29, с. 388-414]. Неоднородность партийно-со-*> ветской бюрократии привела к волнообразному разд витию процесса реформирования государственного § социализма в СССР [29, с. 146, 171-188, 371, 483-504]. ^ Разработку и проведение реформы Г. Х. Попов свя-•ё зывает с такими оригинальными феноменами позд-I несоветского общества, как «просвещенный волюнтаризм» и «просвещенный бюрократизм» [29, с. 191-204,
474-476, 505-517]. Вовсе не случайно на первый план 22; в проведении экономических реформ был выдвинут -! А. Н. Косыгин — это позволяло, по мнению Г. Х. Попо- 88' ва, Л. И. Брежневу играть роль своеобразного арбитра в спорах консерваторов и реформистов внутри советской бюрократии [29, с. 176-169].
А кого же следует считать инициатором этих пре- | образований? В литературе называют обычно трех авторов реформы — А. Н. Косыгина [1; 8, с. 36-37], Е. Г. Ли- ! бермана [18] и (реже) Н. С. Хрущева [7, с. 37; 34; 44]. !
Есть и более обтекаемые подходы, подчеркиваю- ] щие множественность «авторства». Например, такой: осуществились реформы при Л. И. Брежневе, главным инициатором их стал председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин, но проработаны они были еще при Н. С. Хрущеве [16]. Или: в подготовке и проведении реформы 1965 г. особая роль принадлежала Пред- | седателю Совета Министров СССР А. Н. Косыгину, Н выступающему последовательным сторонником пре- I образований, а также представителям экономической ^ науки — Е. Г. Либерману, В. С. Немчинову, С. Г. Стру- ш милину и др. [26, с. 65]. В. Ситнин еще больше расши- О рил круг тех, кто был причастен к разработке и реализации реформы [34, с. 80-96].
Оригинальную версию того, как шла разработка реформы, дал Г. Х. Попов. Согласно его мнению, она Ц готовилась отнюдь не лично А. Н. Косыгиным, не «второпях» и не кулуарно. Это был обстоятельный коллек- в тивный труд просвещенной части советской бюрокра- и тии. В то же время участники подготовки отбирались административно и формально [29, с. 305-306].
Важное уточнение предложил Г. И. Ханин. Он I очень точно подметил, что одна из основных проблем реформы 1965 г. заключалась в том, что начало ее разработки принадлежало лицам, принадлежащим к сторонникам радикальных рыночных преобразований (Л. Вааг, И. Бирман, В. Белкин), а завершали
со аб
ее убежденные противники таких мер (И. Малышев, А. Коробов, А. Бачурин) [43, с. 310]. Ханин не исключает даже сознательного формирования такой концепции реформы, которая не могла не привести к ее дискредитации [43, с. 314-315].
Для исторического анализа реформы принципи-» ально определить ее крайние временные точки и сам = процесс преобразования, что отражено в выделении Ё рамок и этапов «косыгинских» преобразований. | Обычно учебные издания рассматривают рефор-
1 му 1965 г. только в пределах восьмой пятилетки. Меры следующего десятилетия выглядят как бы независи-» мые от решений сентябрьского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС, а решения мартовского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС (по сельскому хозяйству) представляются как независимые от сентябрьского Пленума (по промышленности).
Публикации последних двух десятилетий позволили существенно уточнить крайние грани реформ периода «застоя». Определились несколько позиций:
- 1965-1969 гг. или конец 1960-х гг. [23, с. 463];
- 1965 г. — начало 1970-х гг. (при этом весь эко-| номический эффект реформы ограничился одним « 1966 г., когда лишь незначительная часть предприятий ^ хозяйствовала по-новому [35, с. 415-416, 419]);
| - 1965-1975 гг. [25; 27, с. 65] и
& - 1965-1979 гг. [1].
•й Г. Х. Поповым предложена версия волнообразно-
| го развития «брежневско-косыгинского» реформиро-§ вания, начавшегося в марте 1965 г., как смены периоде дов усиления и ослабления реформаторства [29, с. 146, д 171-188, 371]. По его мнению, поворотным моментом м стал 1976 г., что связано с состоянием здоровья и дее-^ способности Л. И. Брежнева [29, с. 146, 187]. •8 Г. И. Ханин, И. И. Семенова, а за ней и И. А. Грид-
нева сформулировали тезис, что в общем всю эпоху 1960-1990-х гг. можно охарактеризовать как непре-
рывную цепочку реформ (1965 г. — 1979 г. — 1991 г.) [12; 33; 43, с. 309-393].
Интересную внутреннюю периодизацию осуществления «косыгинских» реформ предложил А. И. Дроздов. В его интерпретации рамки первого этапа охватили 1966 г., второго этапа — 1967 г., третьего — 19681970 гг. [15, с. 42]. К сожалению, критерий и черты каждого временного отрезка им не называются.
Привлекает особое внимание позиция Р. Гуме-рова и А. Крюковой. В постсоветских публикациях историко-ретроспективного характера мартовский (1965 г.) пленум ЦК КПСС, обсуждавший «неотложные меры по дальнейшему развитию сельского хозяйства», хотя и упоминается, но обычно вне контекста «косыгинской» реформы. Между тем именно на мартовском (а не на сентябрьском) Пленуме впервые на высшем официальном уровне прозвучала та максима, что в руководстве всем народным хозяйством (а не только его аграрным сектором) необходимо более | полно использовать такие экономические рычаги, как ^ цена, прибыль, кредит. Хотя этот крайне важный те- ш зис-вывод был затем изъят из публикации стенограм- § мы мартовского Пленума [14, с. 94; 45], после его воспроизведения на сентябрьском Пленуме мартовский Пленум стали официально оценивать так: «Значение решений Пленума ЦК КПСС вышло далеко за рам- Ц ки сельского хозяйства. Основной их смысл состоял в том, чтобы полнее учитывать и использовать в руко- о
водстве хозяйством экономические законы социализ- 1
S
ма, повышать роль экономических рычагов и разви- а вать материальную заинтересованность трудящихся
планирования и расширять оперативно-хозяйственную самостоятельность производственных коллективов» [14, с. 94-95]. Представляет интерес замечание А. И. Дроздова: «Начало реализации хозяйственной реформы связано с аграрной сферой, и это неслучай-
=
о
а
в результатах своего труда, совершенствовать систему ^
га
22 св
но. При Л. И. Брежневе сельское хозяйство занимало одно из приоритетных мест среди отраслей народного хозяйства» [15, с. 42].
Направления (меры) преобразований 1965-1982 гг. в советской экономике не вызывают пока сколько-нибудь значимых дискуссий. Видимо, пока речь идет о » накоплении критической массы материала. В этой : связи наиболее интересны указанные в ряде работ (на-Ё пример, у Ю. М. Голанда и А. Д. Некипелова) проти-I воречия в мерах и в самой реализации «косыгинских» Î преобразований, в частности:
- противоречие между установленными поста» новлением от 4 октября 1965 г. правами предприятий
и систематическим прямым нарушением министерствами этих прав (частые изменения планов, ограничение роста фондов предприятий, прямая опека министерств над предприятиями);
- между официальной декларацией объективных законов развития (функционирования) социалистического общества и их практическим нарушением (зарплата стала расти быстрее производительности
^ труда [8, с. 41]);
| - между реальным состоянием экономики и неа-
« декватностью его отражения в советской статистике и ^ в официальных политических заявлениях/деклараци-I ях советских руководителей [21], что рождало двойное ^ сознание и поведение не только значительной части •а этих руководителей, но и населения. I Хотя общепринято, что реформа 1965 г. имела ры-
§ ночную направленность, по мнению Г. И. Ханина, на §> практике меры, проводимые согласно реформе, ниче-3 го общего с рыночной экономикой не имели. По сравнению с преобразованиями в некоторых социалисти-^ ческих странах Центральной и Восточной Европы они •S выглядели «куцыми». В то же время хозяйственники Js получили еще большую, чем раньше, возможность нарушать плановые решения [43, с. 311-314].
Результаты реформы остаются одним из дис- 221 куссионных моментов. Точнее говоря, есть большие -! разногласия в оценке количественных результатов и 8' относительный консенсус в оценке качественных ре- : зультатов.
В целом доминирует точка зрения, что реформы дали (пусть временно) положительный эффект, обе- | спечили временный рывок. В то же время есть мнение, что положительный эффект восьмой пятилетки весьма сомнителен: на это указывает, в частности, В. А. Мау [23, с. 462], а Г. И. Ханин вообще назвал успехи рефор- ] мы статистической иллюзией [43].
Что касается качественных оценок, то уже в 1980-е гг. был сделан вывод, что расширение самостоятельности предприятий и повышение экономической ответственности за хозрасчетные результаты производства привели к улучшению их работы и в то | же время создали опасность побочного эффекта — | достижения высоких хозрасчетных результатов пу- § тем различных нарушений требований общества, в ^ частности, завышения цен, «вымывания» малорента- ш бельной продукции из производственных программ, § и т. п. [24, с. 62]. Эта двойственная оценка постоянно звучит и в постсоветских дискуссиях.
Как публикации оценивают причины такого двойственного результата? "I
Видимо, ответ на этот вопрос надо связать с главной причиной «сбоев» в советской системе в целом. Один о из удачных ответов предложен В. А. Мау: «Советская ® хозяйственная система обладала огромным мобилизационным потенциалом, но оказалась неэффективной в условиях мирного времени. Главной проблемой § было отсутствие внутренних экономических стимулов к росту производства и эффективности. ...Основной задачей было не повышение производительности труда, а выполнение и перевыполнение плановых заданий» [23, с. 462]. Это обстоятельство сдерживало раз-
со аб
витие советской экономики на всех этапах ее развития. Реформа 1965 г. добавила к этому только некоторые уточняющие обстоятельства.
Здесь следует также сослаться на важный тезис Д. Е. Сорокина: последовательное воплощение в жизнь реформы 1965 г. требовало затронуть базовую основу общества — отношения государственной собственно-= сти на средства производства, что в свою очередь неиз-= бежно повело бы к изменению всей системы социаль-| но-политических отношений. Тогдашнее руководство ^ страны, отмечает автор, не могло пойти по этому пути [35, с. 420]. Развитие этой идеи видится в таком ходе » мыслей: «косыгинская» реформа переросла рамки формации (социалистической фазы коммунистической формации, как ее понимали тогда), для настоящего успеха такой реформы требовалась трансформация советской системы в иное состояние. Такой подход уже прозвучал, например, у С. Нефедова [27].
Есть и более радикальная трактовка сути и, соответственно, провала реформы. Смысл ее сводится к тому, что советская экономическая система была принципиально нереформируемой [39], а потому сама ре-| форма по своей сущности оказалась неприемлема для « советской модели развития.
^ Жестче всего эту позицию изложил Г. Х. Попов.
| По его версии, всякая социалистическая идея пронизана волюнтаризмом, преодолеть его не удалось даже •й К. Марксу и Ф. Энгельсу. А. Н. Косыгин представлял | лишь «просвещенный волюнтаризм» [30, с. 576-581]. § Шансов на успех, по мнению Г. Х. Попова, у реформе мы Косыгина не было: по разным причинам различ-д ные социальные группы опасались или не хотели идти м навстречу рынку, а попытки «расшатать строй» реши" тельно пресекались (но в разное время разными мето-1 дами) [29, с. 483-504].
Высказывалось и мнение, что «косыгинская» реформа продолжила процесс разрушения советской
модели путем ведения в нее асистемного «червя», ин- 2 дивидуального и корпоративного экономического ин- -! тереса/мотива, что неизбежно привело к противопо- 88' ставлению индивидуальных и групповых интересов в обществе. Эти противоречия системе не удалось разре- | шить, разнородные интересы «разрывали» органическую ткань системы [31]. |
Следует согласиться с Г. Х. Поповым и М. В. Спич-ковым, что несмотря на допущенные ошибки, период 1965-1991 гг. был объективно необходим обществу < для осознания бесперспективности существовавшей социально-экономической системы и для выработки программы перехода к новой модели развития. Значительная инерционность общественного развития не позволила избежать этого периода «переоценки ценностей», а накопленные в это время знания и навыки, идеи оказались необходимыми для последую- и щих реформ [29, с. 505-517; 36]. Н
«Не совсем» удачные преобразования 1960-х гг. I сформировали очередную точку бифуркации в исто- ^ рии страны. Перед обществом вставало три основных ш перспективы. О
Во-первых, можно было вернуться к администра- и тивно-командной системе. Но общество (и прежде р всего, его активная часть) «устало» от рывков. Эконо- I мически активные массы этого совсем не хотели, а по- 1 тому и необходимого лидера для «ре-сталинизации» не нашлось. О
га
Во-вторых, можно было продвигаться к западной и рыночной модели. Но в советском обществе не был завершен процесс «первоначального накопления капитала», утерян опыт работы в условиях рынка, «давило» со- I циалистическое прошлое, была слаба самоорганизация.
В-третьих, можно было продолжать «сидеть между двух стульев» — формировать гетерогенную (внутренне разнородную и противоречивую) административно-рыночную систему. Конкретные исторические
со аб
условия привели к временной победе именно третьего путь возможной эволюции. Поскольку он был весьма неустойчивым, то затем, уже в 1990-е гг., родился своеобразный гибрид между вторым и третьим путем.
В итоге следует отметить, что реформа 1965 г. (точнее весь ряд реформ, которые последовали после мар-I та — сентября 1965 г.) не имеет и не может иметь одно-= значной оценки. Это связано с тем, что она оказалась Ё достаточно «всеядной», обслуживая как текущие инте-| ресы власти и частично граждан, так и перспективную i логику трансформации советской системы в постсоветскую. Поэтому она обеспечила как стабилизацию » системы после экстремальных «рывков» первых 40 лет ее существования, так и формирование/консолидацию «теневых» процессов и сил в рамках советской системы. Изменение соотношения сил групп интересов в СССР обеспечило поэтапное изменение процесса реформирования. В то же время сохранялась связующая нить — обеспечение не только общенародного, но и частного (корпоративного) интереса. Последние перемены в СССР рубежа 1980-1990-х гг. — например, отмена централизованного ограничения на зарплату, | начало скрытой приватизации в разных формах на « фоне дискуссий о свободных экономических зонах и региональном хозрасчете — вполне логично выглядят | продолжением некоторых изначальных идей советского реформирования начала 1960-х гг. •а Поэтому процесс реформирования, начавшийся
| в 1965 г., в конечном счете, для советской модели об-§ разца 1917-1953 гг. как своеобразной «формации» стал g поражением. В то же время его можно считать успеш-3 ным вариантом исторического «термидора» — пере-м хода от леворадикальной стратегии преобразования ^ (модернизации) общества к реставрации рынка, но го-•S раздо более управляемого и социализированного, чем Js тот, от которого страна ушла в первой четверти XX в. Поэтому в цивилизационном плане (как фактор раз-
вития российской цивилизации) реформа победила. 22 ! Но цена этой победы еще долго будет предметом ана- - ! лиза ученых, публицистов и политиков. Иначе гово- 88 < ря, стабильность собственно советской системе она не : обеспечила, но дала возможность сохранить коридор ; возможностей для дальнейших социально-экономических экспериментов. Эта точка зрения может в чем-то j объединить как сторонников, так и критиков «косы-гинской» реформы и послужить основой для дальней- j шей плодотворной научной разработки проблем истории советской экономики.
Список использованной литературы
1. Абалкин Л. И. Экономическая история СССР (2007) [Электронный ресурс] / Л. И. Абалкин // Uchebnik.Online. — Режим доступа : http://uchebmk.onlme/istoriya-ekonomiki-knigi / kosyiginskie-ekonomicheskie-reformyi-kosyigin-51623. ^ html (дата обращения: 3 08 2016). |
2. Альтернатива: выбор пути : перестройка управления и g горизонты рынка / [Алиев В. Г., Безущенко О. И., Бобков В. Н. а и др.]. — М. : Мысль, 1990. — 463 с. ^
3. Антонов М. Ф. Капитализму в России не бывать! Выход щ есть! / М. Ф. Антонов. — М. : Яуза Эксмо, 2005. — 669 с. §
4. Антонов М. Ф. Миф о премьере-реформаторе : к сто- | летию со дня рождения Алексея Косыгина [Электронный § ресурс] / М. Ф. Антонов // LiveJournal. — Режим доступа: g http://publ-antonov.livejournal.com/878.html. (дата обраще- а ния: 9.03.2014). |
5. Антонов М. Ф. Цена реформаторства (Косыгинская реформа) [Электронный ресурс] / М. Ф. Антонов // Анти- g компрадор.ру. — Режим доступа : http://anticomprador.ru/ publ/29-1-0-585. (дата обращения: 19.02.2014). 1
тО
6. Ацюковский В. А. Кризис социализма и Вторая социа- § листическая революция : (тезисы) / В. А. Ацюковский. — М. : ^ Петит, 2008. — 32 с. §
7. Белкин В. О реформе Косыгина — из первых уст / £
B. Белкин // Прямые инвестиции. — 2013. — № 3 (131). — §
C. 36-38. £
8. Будкевич Г. В. Косыгин как политик и «человек систе- § мы», смотрящий в будущее / Г. В. Будкевич // Вестник ТвГу. о Сер. Экономика и управление. — 2015. — № 4. — С. 36-49. »
со аб
9. Валовой Д. В. Рыночная экономика : возникновение, эволюция и сущность / Д. В. Валовой. — М. : ИНФРА-М, 1997. — 399 с.
10. Гвишиани А. Д. Феномен Косыгина : зап. внука / А. Д. Гвишиани. — М. : Фонд культуры «Екатерина», 2004. — 308 с.
11. Голанд Ю. Косыгинская реформа : упущенный шанс » или мираж? / Ю. Голанд, А. Некипелов // Российский эконо-: мический журнал. — 2010. — № 6. — С. 44-66.
| 12. Гриднева И. А. Основные исторические этапы разви-
» тия управленческого консалтинга в России / И. А. Гридне> ва // Экономика и управление: анализ тенденций и перспек-; тив развития. — 2012. — № 2-1. — С. 24-27.
13. Губанов С. «Косыгинская реформа»: итоги и уроки ; [Электронный ресурс] / С. Губанов // Экономический портал
Institutiones.Com. — Режим доступа : http://institutiones.com/ personalities/672-kosiginskaya-reforma.html. (дата обращения: 23.07.2016).
14. Гумеров Р. Косыгинская реформа: революция или эволюция? / Р. Гумеров, А. Крюкова // Российский экономический журнал. — 2011. — № 6. — С. 91-98.
15. Дроздов А. И. Экономическая реформа 1965 г.: замыслы и результаты (на материалах Хакасии) / А. И. Дроздов // Научное обозрение Саяно-Алтая. Сер.: История. — 2014. — № 7. — С. 42-46.
а 16. Дусенбаев А. Экономическая история России : крат-
^ кий курс [Электронный ресурс] / А. Дусенбаев, Н. Воеводина на // Русская старина. — Режим доступа : http://oldru.com/ а ecohistory/46.htm (дата обращения: 3.08.2016). ж 17. Исайчиков В. Ф. Неудачные реформы вместо несосто-
! явшейся революции / В. Ф. Исайчиков // Educatio. — 2015. — № 9 (16). — С. 100-104.
18. Климов Г. Нужна новая «косыгинская» реформа § [Электронный ресурс] / Г. Климов // LiveJoumal. — Режим § доступа : http://gklimov.livejournal.com/82016.html (дата об-й ращения: 12.07.2016).
7 19. Кремлев С. СССР — империя Добра [Электронный
§ ресурс] / С. Кремлев // Публичная библиотека. — Режим ^ доступа : http://puЫ.Hb.ш/ARCШVES/K/KREMLEV_Sergey/ ^ Kremlev_S._SSSR_-_Imperiya_Dobra.(2009).[doc-ocr].zip (дата § обращения: 4.04.2012).
>г 20. Куда идет Россия? 10 лет реформ. Заседание «круглого
¡а стола» // Отечественная история. — 1995. — № 4. — С. 198-210.
21. Лазарева Л. Н. Экономическая реформа А. Н. Косы- 2 ■ гина : предпосылки, причины, результаты, следствия: авто- - ; реф. дис. ... канд. ист. наук : 07.00.02 / Л. Н. Лазарева. — М., 88 ■ 2011. — 28 с. 8 <
22. Латов Ю. В. «Косыгинские» реформы — упущенная | возможность «дэнсяопинизации» советского общества? / ! Ю. В. Латов // Историко-экономические исследования. — 2015. — Т. 16, № 3. — С. 424-439.
23. Мау В. А. Экономика. Исторический очерк / : В. А. Мау // Большая Российская энциклопедия : в 30 т. / предс. науч.-ред. совета Ю. С. Осипов ; отв. ред. С. Л. Кра- < вец. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2004. — Т. : «Россия». — С. 461-466.
24. Медведев В. А. Управление социалистическим произ- ! водством: проблемы теории и практики / В. А. Медведев. —
М. : Политиздат, 1983. — 270 с.
25. Милюков А. Вопросы управления золотая пятилетка / А. Милюков // Прямые инвестиции. — 2009. — № 9. — С. 66-69.
26. Невоструева А. Эволюция социальной сущности советской модели информационно-коммуникационного про- Ц странства в 1950-х — 1980-х гг. / А. Невоструева // Власть. — |
2013. — № 7. — С. 63-67.
27. Нефедов С. Экономическая история СССР — не- § предвзятый анализ / С. Нефедов // Quaestio Rossica. —
2014. — № 3. — С. 294-302. §
о
28. Очерки экономических реформ / отв. ред. Ю. Ф. Воро- § бьев. — М. : Наука, 1993. — 270 с. |
29. Попов Г. Х. Реформирование нереформируемого : по- | пытка Алексея Косыгина / Г. Х. Попов. — М. : Международ- § ный ун-т в Москве, 2009. — 527 с.
30. Попов Г. Х. «Мне на шею кидается век-волкодав...» : ° переосмысливание судеб России в XX веке : [в 2 т.] / Г. Х. По- 1 пов. — М. : Изд. дом ТОНЧУ, 2015. — Т. 1. — 727 с. |
31. Предвестник разрушения СССР — реформа Косыги- | на-Либермана 1965 г. [Электронный ресурс] // Узнай правду! О Ru. — Режим доступа : http://www.uznai-pravdu.ru/viewtopic. о php?f=29&t=1688&start=0 (дата обращения: 18.02.2014). £
32. Премьер известный и неизвестный : воспоминания о § А. Н. Косыгине : [сб. / сост. Т. И. Фетисов]. — М. : Республика, § 1997. — 254 с. £
33. Семенова И. И. История менеджмента : учеб. посо- сю бие / И. И. Семенова. — 2-е изд., перераб. и доп. — М. : ЮНИ- § ТИ, 2008. — 198 с. а
со аб
34. Ситнин В. Главные идеи хозяйственной реформы 1965 года и причины ее неудачи / В. Ситнин // Экономическая политика. — 2007. — № 2. — С. 80-96.
35. Сорокин Д. Е. Фактор доверия (к 50-летию «косыгин-ской» реформы) / Д. Е. Сорокин // Историко-экономические исследования. — 2015. — Т. 16, № 3. — С. 415-423.
36. Спичков М. В. Социально-экономическое разви-» тие СССР в 1985-1991 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук : j 07.00.02 / М. В. Спичков. — М., 2008. — 19 с.
i 37. Терняев А. П. Сдерживающие факторы в экономи-
» ке СССР накануне реформы второй половины 60-х гг. XX в. > А. П. Терняев // Международная торговля и торговая поли; тика. — 2014. — № 12 (91). — С. 126-134.
38. Ульянова М. В. Тенденции и противоречия рефор-; мирования экономической модели развитого социализма в
СССР в 1965-1991 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук : 07.00.02 / М. В. Ульянова. — М., 2011. — 18 с.
39. Ульянова О. А. Советская экономическая система как объект реформирования: 1965-1967 гг.: автореф. дис. ... канд. экон. наук : 08.00.01 / О. А. Ульянова. — М., 2011. — 24 с.
40. «Упущенный шанс или последний клапан?» (К 50-летию «Косыгинских» реформ 1965 г.) [Электронный ресурс] // Великие экономисты и великие реформы. — Режим доступа : http:// library.fa.ru/page.asp?id=173 (дата обращения: 24.07.2016).
41. Фирсов Ю. Косыгин и его время (фрагменты очерка, d включенного в книгу-альбом, посвященную 100-летию со дня g рождения А. Н. Косыгина) / Ю. Фирсов // Российский эконо-ja мический журнал. — 2004. — № 5-6. — С. 57-82.
а 42. Ханин Г. И. Современная российская буржуазия (опыт
g экономического эскиза) / Г. И. Ханин // Terra Economicus. — I 2013. — Т. 11, № 1. — С. 9-28.
Ii 43. Ханин Г. И. Экономическая история России в новей-
шее время : монография : в 2 т. Т. 1 : Экономика СССР в конце § 30-х годов — 1987 год. — Новосибирск : НГТУ, 2008. — 515 с. § 44. Хрущев С. Н. Никита Хрущев. Реформатор / С. Н. Хру-
§ щев. — М. : Время, 2010. — 1077 с.
45. Шевельков А. И. Аграрная политика СССР второй половины XX в. по документам ЦК КПСС / А. И. Шевельков // Вестник архивиста. — 2010. — № 1. — С. 3-20.
46. Ядгаров Я. С. Особенности реформаторских воззрений советского периода (к 50-летию «косыгинских» реформ 1965 г.) / Я. С. Ядгаров // Историко-экономические исследования. — 2015. — Т. 16, № 2. — С. 329-345.
Информация об авторе
Мишенин Сергей Евгеньевич — кандидат исторических наук, доцент, кафедра истории России, Институт истории, государственного управления и международных отношений, Кемеровский государственный университет, 650043, г. Кемерово, ул. Красная, 6, e-mail: [email protected].
Author
Mishenin Sergey Evgen'evich — Ph.D. in History, Associate Professor, Institute of History, Public administration and International Relations, Department of Russian History, Kemerovo State University, 6, Krasnaya Str., Kemerovo, 650043, Russian Federation, е-mail: [email protected].
Библиографическое описание статьи
Мишенин С. Е. Экономические преобразования в СССР в 1965-1982 годах в оценках постсоветского обществоведения / С. Е. Мишенин // Историко-экономические исследования. — 2016. — Т. 17, № 3. — С. 467-487. — DOI: 10.17150/2308-2588.2016.17(3).467-487.
Reference to article
Mishenin S. E. 1965-1982 economic reforms in the USSR from the point of view of Post-Soviet social studies. Istoriko-eko-nomicheskie issledovaniya = Journal of Economic History & History of Economics, 2016, vol. 17, no. 3, pp. 467-487. DOI: 10.17150/2308-2588.2016.17(3).467-487. (In Russian).
s ^
0
s
ж
1
o
С Г)
0
1
