CC BY
193
Евгений Петрович Дятел
Доктор экономических наук, профессор кафедры экономической теории Уральского государственного экономического
университета
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЛОГИКА:
ОТ МАРКСИЗМА К МАРЖИНАЛИЗМУ
Термин «экономическая логика» впервые был использован А. Маршаллом в «Принципах Экономикс» [1. С. 84]. К. Маркс говорил о «специфической логике специфического предмета» [2. С. 325]. В чем единство и в чем различие этих двух подходов?
Для К. Маркса логика возникновения и функционирования любого явления выступала конкретным выражением общих закономерностей развития материального мира, для обозначения которых было использовано понятие диалектического материализма. Разумеется, проблема конкретизации диалектико-материалистических закономерностей очень сложна. С ее решеним не всегда успешно справлялся и сам автор указанного метода (например, при обосновании теории прибавочной стоимости или условий реализации товарного продукта двух подразделений общественного производства). К сожалению, в дальнейшем идеологизация и догматизация диалектического и исторического материализма, марксистской политической экономии и теории «научного» коммунизма привели к компрометации данного направления методологии научного исследования.
А. Маршалл не раскрывал подробно, что он понимает под экономической логикой. Что касается современных курсов экономикс, то само слово «логика» отсутствует в предметных указателях к учебникам и научным сочинениям. И это можно понять. Если логика - наука о приемах и правилах абстрактного мышления, то их также не следует повторять в каждом научном исследовании, как правила грамматики при написании статьи, посвященной, например, бюджетноналоговой политике. Однако необходимо ответить на вопрос: «Признают ли представители современной экономической науки наличие специфической логики специфического предмета, т.е. экономической логики?». Ответом будет однозначное: «Да!».
С точки зрения представителей современной экономикс специфическая логика экономической теории находит свое выражение в особом, экономическом образе мышления, основанном на применении соответствующих принципов и моделей. Этот подход не противоречит известному тезису Гегеля о диалектическом единстве предмета и метода науки. Описывая предмет, мы тем самым конкретизируем метод его познания. Разумеется, речь идет именно о предмете как отражении существенных черт объекта научного исследования, иначе такое описание может свестись к перечислению бесчисленных второстепенных черт изучаемого явления. В качестве примера можно взять книгу Н. Грегори Мэнкью «Принципы экономикс». Вначале автор характеризует экономику как «ведение хозяйства». Затем выделяются существенные черты экономики: ограниченность ресурсов и принятие решений по их
распределению. После этого дается определение: «Экономикс - наука о том, как общество управляет имеющимися в его распоряжении ограниченными ресурсами» [3. С. 29-30]. Дальнейшая конкретизация осуществляется через принципы (их 10) и сменяющие друг друга модели экономического анализа. Принципы структурируют объект научного познания, очерчивают грань между предметами экономической науки и, предположим, материаловедения или психологии -наук, одна из которых изучает ограниченные ресурсы, другая - решения людей. Модели позволяют применить общенаучный, в данном случае математический, инструментарий для
познания экономических явлений. Таким образом, единство в методологических подходах марксизма и современной, маржиналистской экономической теории, безусловно, существует. Но существуют и принципиальные отличия. Мы имеем в виду, прежде всего, различие между монистическим и плюралистическим подходом к изучению экономики, да и к организации всей общественной жизни.
Марксизм традиционно отождествляется с монистическим подходом в объяснении общественных явлений. В этом есть большая доля истины, но есть также и некоторая недостоверность. Истина состоит в том, что существует общее требование к построению любой научной теории, заключающееся в возможности ее взаимопроверки. Иными словами, наряду с построением определенной системы категорий или математической модели, должна быть дана методика движения от простейшей категории или аксиомы к последующим выводам. Это движение не должно прерываться ни произвольными предположениями, ни произвольными переходами от одной системы доказательств к другой. Именно так проводятся химические и физические эксперименты, создаются орудия труда и предметы потребления, так же должна строиться и экономическая теория. Этим же путем - от простого к сложному, от абстрактного к конкретному шел К. Маркс в «Капитале». Без какой-либо натяжки мы можем сказать, что таким способом строится и теория современной экономикс.
Проблема заключается в том, что не всегда ясно, где нужно остановиться в реализации принципа монизма и что должно стать исходной категорией экономической или какой-то другой теории. Предположим, стоимость товара определяется затратами труда. Но сам труд нуждается в измерителе, например путем определения его затрат в физиологическом смысле слова. Физиологические затраты, в свою очередь, можно свести к килокалориям и т.д., вплоть до некой первопричины, такой, как вечная и неуничтожимая материя. Парадоксально, но в этом случае мы вынуждены будем считать, будто лучше знаем исходный пункт исторического развития, чем окружающую действительность. К. Маркс неоднократно протестовал против подобной «вульгарно-материалистической» трактовки принципа монизма. Однако это не снимает проблему онтологизации, т.е. наделения чертами реальных явлений, логических категорий. Иначе теория может превратиться в простую игру ума.
Предшественник К. Маркса в развитии диалектической логики Гегель в качестве первопричины обозначил абсолютную идею, содержащую в себе все богатство будущего развития. Гегелевская диалектика (онтология) выступала, образно говоря, в виде экскаватора, вычерпывающего во внешний мир определения абсолютной идеи. Поскольку этот подход основывался на диалектическом противостоянии абсолютной идеи и косной материи, постольку нельзя заменить абсолютную идею на «материю», сохранив гегелевский механизм развития. В этом случае придется предположить, что все мыслимое разнообразие явлений уже существует в бесконечности пространства и времени. Такой подход уничтожает идею развития, т.е. диалектику.
К. Маркс понимал эту опасность и в своем «Введении» к «Экономическим рукописям 18571858 гг.» дал правильный ответ: «Даже самые абстрактные категории, несмотря на то, что они -именно благодаря своей абстрактности - имеют силу для всех эпох, в самой определенности этой абстракции представляют собой в такой же мере и продукт исторических условий и обладают полной значимостью только для этих условий и в их пределах». Кратко это может быть выражено афоризмом: «Анатомия человека - ключ к анатомии обезьяны» [4. С. 42]. Но тогда «специфическая логика специфического предмета» не может существовать помимо соответствующей системы категорий, которая отражает постоянно изменяющуюся действительность. Для ее изучения нужны новые, специфические методы. Возникает нечто вроде замкнутого круга: чтобы найти исходную категорию, нужен метод; чтобы определить метод, нужна целая система категорий. Проследим, как этот круг разрывается в экономикс.
О границе между старой экономической теорией (политической экономией) и новой экономической теорией (экономикс) образно сказал один из редакторов русского перевода цитируемой книги Н. Грегори Мэнкью В.М. Цветаев. Он употребляет понятие «дискурс»,
под которым понимает язык научного общения с большим объемом затекстовой информации, или неявного знания, посредством которого понятиям и терминам присваиваются общие смыслы и значения: «Дискурс - это пространство, в котором доминирует та или иная система ценностей». Отсюда вывод: «Современная экономическая наука представляет собой “мир теорий”». Свойства этого мира - не редуцируемое ни к какому единству методологическое разнообразие, междисциплинарность, неопределенность объекта, толерантность к разным идеям. Эти свойства делают невозможным объединение мира теорий в одну систему» [5. С. 767].
Назовем такой подход плюралистическим, основанным на признании многообразия мира, несводимого к какому-либо заранее заданному единству, одной системе категорий. Но можем ли мы утверждать, что методологическое разнообразие означает отказ от единства метода научного познания?
Логика современной экономической науки основана на математическом подходе. Противоречие между каноном (методом) и органоном (системой категорий) разрешается постольку, поскольку математическое мышление может развиваться относительно независимо от внешнего мира. Использование математики в качестве универсального метода дает нам все новые и новые знания об окружающей действительности, а значит, возможность постоянной смены исходной категории и парадигмы научного мышления. Разрешается противоречие между монизмом и плюрализмом. Монизм отражает единые закономерности абстрактного (математического) мышления, а плюрализм - многообразие реальной действительности.
В этой гармонии есть «слабое звено» - существование теоремы К. Гёделя о неполноте формальных систем. Она может быть интерпретирована как невозможность выразить достаточно содержательную формальную систему в непротиворечивой совокупности понятий и предложений. Всегда остаются неразрешимые (недоказуемые и одновременно неопровержимые в данной системе) предложения. Их доказательство предполагает переход на более высокий уровень обобщений, взгляд на систему извне. Образно говоря, находясь внутри здания, мы можем описать каждую деталь интерьера, но вряд ли сумеем достаточно полно охарактеризовать внешний вид здания. Теорема К. Гёделя ставит пределы применению математики в любой, в том числе экономической, теории.
Выход, который предлагает экономикс, мы рассмотрим на примере получившего широкое признание у российского читателя учебника Кэмпбелла Р. Макконнелла и Стэнли Л. Брю «Экономикс: принципы, проблемы и политика». Он начинается с привычной для многих главы «Предмет и метод». По мнению авторов, «сначала экономист выявляет и собирает факты, которые относятся к рассмотрению конкретной экономической проблемы. Эту задачу иногда называют “описательной, или эмпирической, экономической наукой”. Экономист устанавливает также экономические принципы, т.е. выводит обобщения относительно реального поведения индивидов и институтов. Выведение принципов из фактов называется экономической теорией или “экономическим анализом”. В изучении экономического поведения экономисты могут продвигаться как от теории к фактам, так и от фактов к теории. В более строгом изложении это означает, что экономисты применяют и дедуктивный и индуктивный методы. Под индукцией мы подразумеваем “выкристаллизовывание”, или выведение, принципов из фактов. Здесь мы начинаем с накопления фактов, которые затем систематизируются и анализируются таким образом, чтобы можно было вывести обобщение, или принцип. Индукция идет от фактов к теории, от частного к общему. Таким образом, экономисты часто решают свою задачу, начиная с уровня теории, затем проверяют или отвергают данную теорию, обратившись к фактам. Это уже дедуктивный, или гипотетический, метод. Таким образом, экономисты могут опираться на случайное наблюдение, умозрительное заключение, логику или интуицию, чтобы сформулировать предварительный, непроверенный принцип, называемый гипотезой. Дедукция и индукция представляют собой не противостоящие друг другу, а взаимодополняющие методы исследования. Сформулированные дедуктивные гипотезы служат экономисту ориентирами при сборе и систематизации эмпирических данных. В свою очередь, известное представление о фактах, о реальном мире является предпосылкой для формулирования весьма содержательных гипотез» [6. С. 20]
Оценим сказанное с позиций классической политэкономии. Претензия может состоять в том, что здесь не прописаны шаги научного анализа. Авторы как бы предлагают исследователю «плыть по течению». Найдется умный человек, он сформулирует содержательные гипотезы. О каких-то единых правилах индукции и дедукции не говорится вообще. Их заменяет контекст сложившегося научного знания, в том числе неявных представлений о реальном мире.
Эта претензия не вполне обоснована. Ни дедукция, ни индукция не порождают нового знания. Прорыв за пределы строгой, формализованной или математизированной экономической теории предлагает интуиция, основанная на непосредственном созерцании и восприятии внешнего мира. (Например, даже в закрытой каюте движущегося судна мы чувствуем силу инерции.) Таким путем мы можем выйти за пределы формальной системы и приступить к ее описанию как целого («снаружи»). Сказанное означает, что принципиально новое знание порождается не столько
«новыми» фактами, сколько новым взглядом на мир: новое можно увидеть в старом, давно известном событии, но можно не заметить новизны того, с чем мы ранее не сталкивались.
Здесь обнаруживаются новые возможности математики. И. Кант утверждал, что в основании математики «должно лежать какое-нибудь чистое созерцание, в котором она может представлять все свои понятия конкретно и вместе с тем a priori или конструировать их». Можно предположить, что любой индивид непосредственно «созерцает» свои потребности и определяет собственную предельную норму замещения различных благ. Если это так, то маржиналистский подход к экономической теории с самого начала дает ее обоснование как предельно широкой системы экономических категорий. Экономика - сфера, которая существует только у человека и зависит от его потребностей, способов их удовлетворения на основе имеющихся ресурсов. Можно сделать вывод, что логическая структура экономической теории совпадает с развитием математических методов («В экономике сам предмет исследования выступает в количественной форме: уберите численные значения цен или пропорции бартерных обменов, и у вас просто ничего не останется» [7. С. 184]). Остается задача онтологизации соответствующих экономических категорий, их привязки ко всему многообразию экономических фактов. Например, наше политэкономическое прошлое подсказывает, что существует единая субстанция - неважно, трудовая или альтернативная стоимость. Она измерима, и мы можем ее рассчитать, проанализировать, а также предсказывать экономическое поведение людей. Экономикс позволяет определить специфические признаки альтернативной стоимости: экономический выбор; ограниченность ресурсов;
свойственный всем живым существам (предельный) способ удовлетворения потребностей и др.
Однако факты не всегда укладываются в строгие рамки системы экономических категорий или принципов. Обнаруживаются все новые и новые эффекты и явления, находящиеся на грани экономики и других сфер человеческой жизнедеятельности. Далеко не всегда их можно объяснить при помощи имеющихся категорий и методов. Даже математика сдает свои позиции в экономической теории под напором нового институционализма и концепции ограниченной рациональности. Это, на наш взгляд, диктует необходимость более широкого подхода. Представляется, что речь должна идти о совокупности общих понятий (таких, как форма и содержание, сущность и явление, пространство и время), которые неизбежно используются в любой научной статье или даже в разговорной речи. Эти понятия обобщают опыт развития человечества, не разделяя его на научные дисциплины, художественное творчество, учебники или научные труды. Задача состоит в придании им экономического (физического, химического и т.д.) смысла. В экономической науке, на наш взгляд, эта задача решается в особом ее разделе, который может быть назван экономической логикой.
Мы предполагаем, что логическая структура человеческого мышления отражает структуру объективной реальности. Первым шагом является построение системы философских принципов и категорий, выработанных всей историей человеческого мышления. При их помощи «мышление усваивает себе конкретное, воспроизводит его как духовно конкретное» [4. С. 37]. При этом важно избежать абсолютизации логических категорий в виде абсолютной идеи, абсолютной материи, абсолютной стоимости, полностью независимых от внешнего мира, математики и т.п.
Для К. Маркса проблема разрешалась путем нахождения элементарной клеточки изучаемого явления. Таковым был товар для политической экономии капитализма и для всей экономической общественной формации. У товара был свой предшественник - продукт труда натуральных общин. Труд сам становится естественноисторическим явлением, имеющим свои закономерности возникновения. Формируется цепочка последовательно сменяющих друг друга форм движения материи. Отвлекаясь от не оправдавших себя попыток создать единственно верное учение о природе и обществе, рассмотрим, как выглядит в этой ситуации логическая структура мышления.
Одним из ошибочных тезисов марксизма-ленинизма нам представляется тезис о том, что гносеология, диалектика (онтология) и логика не только совпадают, но могут быть полностью отождествлены «В “Капитале” применены к одной науке логика, диалектика и теория познания (не надо трех слов: это одно и то же) материализма» [8. С. 301]. Мы считаем, что существуют три, даже четыре координаты, формирующие структуру логического мышления: гносеологическая, выражающая отношение индивидуального мышления к бытию; онтологическая - отношение общественного сознания к бытию; логическая - отношение индивидуального мышления к общественному сознанию; социологическая - отношение общественного сознания к общественному бытию. Поскольку речь идет об онтологизации логических категорий, постольку в дальнейшем мы будем оперировать только двумя аспектами (координатами) абстрактного мышления.
Онтологическая координата формируется вместе с научным мышлением. Принципиальный вклад в ее формирование внес Аристотель, выделивший в качестве базовых категорий материю (содержание) и форму и показавший их взаимопереход. Онтологизация логических категорий экономической теории осуществлялась различными авторами. В марксистской политэкономии мы ограничимся материалами 1-й главы 1-го тома «Капитала» К. Маркса. В экономикс будем
ориентироваться на известную работу Лайонела Роббинса [9]. В конкретной экономике использован университетский учебник по экономике предприятия [10]. Мы получим следующую систему категорий (рис. 1).
Онтологические категории мышления Родовой признак Материя (содержание) Форма Единство формы и содержания
Политэкономические определения товара Полезность вообще Потребительная стоимость Меновая стоимость Общественная потребительная стоимость
Определения предмета экономикс Выбор Ограниченность ресурсов Альтернативное использование ресурсов Чистая выгода (реальный доход)
Определения предмета экономики предприятия Принятие экономических решений Обстоятельства внешней среды Альтернативы хозяйственных решений Цели и результаты хозяйствования
Рис. 1. Онтологизация экономических категорий (определений марксистской политической экономии, экономикс, экономики предприятия)
Нетрудно видеть высокую степень совпадения трех подходов. Различия между ними могут быть устранены в ходе дальнейшего анализа. Например, заимствованные из «Капитала» определения относятся к уровню «бытия» - эмпирического восприятия товара. Определения предмета экономикс отражают сущность научного исследования. Если перевести марксистские определения товара на уровень сущности, то мы получим другую систему определений, которая в большей степени координируется с определениями экономикс и германской экономики предприятия (рис. 2). Дело в том, что ограниченность ресурсов в экономикс является столь же общественной, исторически возникшей категорией, как «конкретный труд» или «потребительная стоимость» в марксистской политэкономии.
Онтологические Труд вообще Конкретный труд Абстрактный труд Общественно
определения (производительная (общественный характер необходимый
стоимости (сущности) товара деятельность) труда) (частный) труд
Рис. 2. Стоимость как сущность товара (согласно «Капиталу» К.Маркса)
Формально любой ресурс является ограниченным (например, можно посчитать не только количество автомобилей, но и пригодного для дыхания воздуха). Л. Роббинс обосновывает ограниченность ресурсов иным способом. Он считает, что в основе ограниченности ресурсов лежит деление человеческого времени на труд и отдых. Отдых совпадает с удовлетворением естественных потребностей человека, труд - косвенная деятельность (по К. Марксу, «косвенный образ человеческой жизнедеятельности»). Ограниченными являются предметы, присваиваемые посредством труда. Таким образом, отличие экономикс от марксизма заключается в ином понимании труда, отказе от его редукции к физиологическим затратам человеческих сил. По этой же причине альтернативная стоимость, или ценность упущенных возможностей, представляет собой не простое отрицание трудовой стоимости, а в подлинном смысле диалектическое развитие данного понятия - более конкретное и точное определение общественного характера труда. (Возьмем на себя смелость утверждать, что выдержавшие проверку временем основные положения экономической теории К. Маркса достаточно легко переводятся на язык маржинализма.)
Полезность Потребительная Меновая Общественная
Бытие вообще стоимость стоимость потребительная
стоимость
Овеществленный труд
Сущность Труд вообще Конкретный труд Абстрактный труд Общественно необходимый труд
Простой, средний труд
Явление Простая форма стоимости Полная, или развернутая, форма стоимости Всеобщая форма стоимости Деньги
Товарный фетишизм
Действительность Планомерная форма хозяйства Натуральная форма хозяйства Общественный характер труда Товарная форма хозяйства
Рис. 3. Структурно-логическая схема экономических категорий согласно 1-й главе 1-го тома «Капитала» К.Маркса
Выше мы преимущественно рассматривали структуризацию онтологической координаты абстрактного мышления. Структуру логической координаты обосновал Гегель через понятия: «бытие» - «сущность» - «явление» - «действительность». Для перехода с одного уровня на другой могут быть использованы понятия «конструкта» [11. С. 62, 72]. Теперь система экономических категорий получает двух- (рис. 3), а в дальнейшем - трехмерное выражение.
Здесь можно ответить на вопрос: «Зачем нужна экономическая логика, основной целью которой является онтологизация категорий абстрактного мышления, т.е. наполнение их экономическим смыслом?». Приведенная выше структурно-логическая схема (рис. 3) упрощает процесс восприятия «Капитала» К. Маркса, длительное время выступавшего в виде учебного пособия по политической экономии. При анализе «Капитала» как научного произведения она помогает обнаружить неточности в обосновании, например, трудовой стоимости товара [11].
Для тех же целей аппарат экономической логики может быть использован в курсе экономикс. Остановимся на категории «ресурсы». В учебнике К.Р. Макконнелла и С.Л. Брю это -«труд, земля, капитал, предпринимательская способность» [6. С. 37]. Эти понятия, во-первых, поставлены в один ряд; во-вторых, определяются путем перечисления элементов содержания, причем без выделения даже родового признака каждой категории. В результате в учебном процессе появляются схемы, в которых на рынок ресурсов, наряду с трудом, землей и капиталом, поступает предпринимательская способность. Но, если предпринимательскую способность можно будет продавать или покупать, то она станет трудом менеджера, а не особым фактором производства.
Мы считаем, что функциональные различия между указанными факторами производства могут лучше проявиться при условии их систематизации на основе единого подхода. В качестве примера, как это можно сделать при помощи средств экономической логики, построим следующую структурно-логическую схему (рис. 4).
Ограниченность ресурсов Природа (материальная основа человеческой деятельности) Труд (активная, формообразующая деятельность человека) Капитал (произведенные трудом средства производства)
Т ехнологическое соединение факторов производства
Оптимальное размещение факторов производства Необратимые затраты Ценность упущенных возможностей Альтернативная стоимость
Рынок факторов производства
Предпринимательская способность Нововведения Неопределенность капиталовложений Предпринимательский риск
Организационно-правовые формы предпринимательской деятельности
Формы доходов на факторы производства Рента Нормальная прибыль Экономическая прибыль
Рис. 4. Социально-экономическая природа факторов производства
Базовым принципом составления приведенной выше структурно-логической схемы является операционализация экономического содержания рассматриваемых категорий и спецификация его признаков. Например, в любом экономическом благе можно найти его материальное содержание (вещество, энергию, информацию, пространство и время, затраты труда как физиологической энергии) и определить пути и способы их технологического преобразования. После этого природа как фактор производства должна быть отнесена к «необратимым затратам». Труд суть сознательная, целесообразная деятельность, которая специфицирует материальное содержание используемых факторов производства, придает им особую форму. Отличие труда как социальноэкономического фактора производства от труда как проявления физиологической жизнедеятельности (затрат труда в физиологическом смысле) лежит в одной плоскости с необратимыми затратами и ценностью упущенных возможностей. Разумеется, чтобы возможности могли быть «упущены», они должны прежде сформироваться в виде различных общественных способов использования продукта. Капитал предстает как воплощенная в орудиях и средствах производства, а также предметах торговли альтернативная стоимость - единство необратимых затрат природы и ценности упущенных возможностей человеческого труда. Иными словами, капитал - продукт труда, который может быть использован альтернативным способом. Спецификация каждого из указанных выше ресурсов приводит к тому, что они превращаются в факторы производства, которые можно продать на рынке.
В равновесной системе каждый из факторов производства как бы редуцируется к своей материальной основе: труд оплачивается в соответствии с его физиологическими затратами, капитал (включая человеческий) - в соответствии с ценностью упущенных возможностей. Предпринимательской способности нет места в этом ряду. Она не может быть продана или куплена. Стабильную (равновесную) структуру общественного производства она вновь и вновь превращает в развивающуюся систему экономической деятельности. Функция предпринимателя состоит в том, что он постоянно преобразует технологический и экономический способы производства с целью получения экономической прибыли.
Предпринимательская способность основана на интуиции, представлениях, знании наиболее общих логических взаимосвязей и понятий, в которых можно выразить любое явление, независимо от того, относится ли оно к сфере экономики, юриспруденции, механики или химии. Чтобы быть успешной, она должна быть подкреплена трудом юриста, экономиста, менеджера, инженера, бухгалтера. С каждым из них предприниматель должен говорить на одном языке, т.е. понимать специфику экономических, технических, юридических и прочих терминов, видеть их связь с наиболее общими логическими категориями.
Таков специфический предмет экономической логики, определяющий ее место в учебном процессе и позволяющий ставить соответствующие проблемы научного исследования. Объектом исследования может выступать понятийный аппарат любой экономической дисциплины. Результаты исследования должны принадлежать экономической теории независимо оттого, идет ли речь о теоретических основах политэкономии, макроэкономики, экономики предприятия или другой сферы экономической деятельности.
Литература
1. Маршалл А. Принципы политической экономии (Principles of economics): В 3 т. М.: Прогресс, 1983. Т. 1.
2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1.
3. Мэнкью Н.Г. Принципы экономикс. СПб.: Питер Ком, 1999.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч.1.
5. Цветаев В.М. Послесловие русского редактора // Мэнкью Н.Г. Принципы экономикс. СПб.: Питер Ком, 1999.
6. Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика: В 2 т.: Пер. с англ. 11-е изд. М.: Республика, 1993. Т.1.
7. Самуэльсон П.А. Принцип максимизации в экономическом анализе: Нобелевская лекция // Thesis. 1993. Вып. 1.
8. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29.
9. Роббинс Л. Предмет экономической науки // Thesis: Теория и история экономических и социальных институтов и систем. 1993. Вып. 1.
10. Экономика предприятия / Под ред. и с участием Ф.К. Беа, Э. Дихтла, М. Швайтцера: Пер. с нем. М.: ИНФРА-М, 1999.
11. Дятел Е.П. Системный анализ объекта и предмета политической экономии в «Капитале» К. Маркса. Иркутск: Изд-во Иркутск. ун-та, 1987.
