CC BY
71
КРУГЛЫЙ СТОЛ «СТАТУС ИСТОРИИ в НАУЧНОМ. ИДЕОЛОГИЧЕСКОМ...
УДК 271.2
Санников Александр Павлович
Кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России «Иркутского государственного университета, aps.72@mail.ru, Иркутск
духовное образование в иркутской епархии
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА
Аннотация. Автор анализирует организацию духовного образования в Иркутской епархии в первой половине XVIII в. В статье рассмотрены вопросы создания и деятельности школы при Иркутском Вознесенском монастыре, домашнее образование и соотношение школьного и домашнего образования. Автор убедительно доказывает, что уровень грамотности в семьях духовенства был достаточно высоким и достигал 80% от общего числа детей «годных к обучению».
Ключевые слова: Иркутская епархия, приходское духовенство, духовное образование, школа, Иркутский Вознесенский монастырь.
Sannikov Aleksandr Pavlovich
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of the Department of History of Russia, the Irkutsk State University, aps.72@mail.ru, Irkutsk
ECCLESIASTICAL EDUCATION IN THE EPARCHY OF IRKUTSK IN The FIRST Half OF The XVIIIth c.
Abstract. The author analyses organization of the clerical education in the Irkutsk eparchy in the first half of the XVIIIth c. The article concerns the issues of formation and functioning of the school attached to the Irkutsk Convent of Ascension. Moreover it reveals the correlation of school and home education. The author proves convincingly that the literacy level in clergy families was rather high and reached 80% of overall number of children «acceptable for education».
Keywords: the eparchy of Irkutsk, parish clergy, ecclesiastical education, the Irkutsk Convent of Ascension.
В конце XVII - начале XVIII вв. в Восточной Сибири развернулось церковное и монастырское строительство. В 1727 г. была учреждена самостоятельная Иркутская епархия. Однако лиц «годных к церковному служению» оказалось недостаточно. Из европейской России в Сибирь духовенство ехало крайне неохотно, а приехавшие оседали главным образом в приходах Западной Сибири. По мнению сибирских архиереев, заполнить вакантные церковные должности должны были дети духовенства, которых готовили для церковного служения, сочетая методы домашнего и школьного обучения.
Родители, обучавшие детей дома, направляли иркутскому епископу подписку, в которой брали на себя обязательства научить детей всему, что знали и умели сами. Например, в расписке дьячка Стефана Завьялова, отправленной в Иркутск 21 декабря 1738 г., говорилось: «Имеющихся у меня двух де-
тей: Алексея - пяти лет и Ивана - годовалого обучать грамоте буду неленостно и как к науке наискорее привести могу, а ежели... прилежного радения не исправлю и учиню в том послабу... то повинен я за свою неисправность и необучение истязания и штрафа» [1, л. 219 об.].
Архиереями был установлен контроль за домашним образованием детей духовенства. За каждого необученного ребенка родители выплачивали штраф в размере 5 руб. Более серьезным наказанием для необразованного причетника мог быть запрет на церковное служение или его исключение из духовного сословия, с определением в податные или в рекруты.
Домашнее образование в рассматриваемый период преобладало в отдаленных духовных правлениях, таких как Киренское, Балаганское. В этих местах наиболее остро ощущался недостаток духовенства и для свя-
щенника лишиться своего сына в качестве причетника значило остаться без помощника во время богослужений. К тому же доставлять детей из этих приходов в Иркутск было трудно. В Иркутске же и в Иркутском духовном правлении школьное образование играло значительную роль.
Идея создания образовательного учреждения в Иркутске принадлежала направленному в Китай посланнику Л. В. Измайлову, заметившему, что "близко пограничные города государя нашего, а духовенство де не заведет детям школы мунгальского языка... И того времени не плохо робят собравши завести мунгальского языка школу"[3, с. 27].
Эту идею подхватил архимандрит Антоний Платковский. Четкого плана и представлений о направлении деятельности школы не было. Примером служила архиерейская школа, открытая в Тобольске в 1703 г. В 1724 г. архимандрит Антоний возвратился в Иркутск из поездки в Китай и активно принялся за дело. Он обратился с прошением в Синод, в котором предлагал открыть школу при Иркутском Вознесенском монастыре для обучения детей духовенства, в том числе «мунгальскому» и китайскому языкам для подготовки священников и проповедников для Пекинской духовной миссии. Разрешение поступило в этом же 1724 г. В нем говорилось: "... учреждается в Вознесенском иркутском монастыре школа для обучения церковнических детей и монастырских сирот мунгальскому и китайскому языкам... " [6, №1381] Открытие школы состоялось в 1725 г.
Используя школу как повод, архимандрит Антоний добился приписки к Вознесенскому монастырю Посольского Преображенского монастыря и Братской Спасской пустыни. На создание школы архимандритом списывались огромные средства. Например, из сумм Вознесенского монастыря Антоний израсходовал 7000 руб., Посольского монастыря - 3000 руб. [4, лл. 59, 72]
Таким образом, благородная идея создания образовательного учреждения на деле явилась лишь предлогом для удовлетворения личных амбиций и финансовых интересов настоятеля Вознесенского монастыря.
С учреждением самостоятельной Иркутской епархии заботу о школе взял на себя епископ Иннокентий Кульчицкий. От его
внимания не ускользало ничего: ни содержание учеников, ни образовательные программы, ни подбор учителей. Нередко он жертвовал личные средства на ее потребности. Наивысшего подъема школа достигла при епископе Иннокентии Неруновиче. Епископ называл ее семинарией и считал любимым своим детищем.
Школа размещалась в двух избах недалеко от Вознесенского монастыря. В первой, именуемой «горницей», размещались классы, а во второй, «черной избе», помещались школьники.
Основным документом, регулирующим ее деятельность, стал «Духовный регламент». Он предусматривал единообразие, беспрекословную дисциплину, поддерживающуюся розгами и наказаниями, постоянную муштру и замкнутость школы. В нем, в частности, говорилось: «Каждому указать кровать, место сидения на занятиях... Назначить надсмотрщика для соблюдения благочиния. Оный имеет власть наказывать розгою. Подавать все сигналы колоколом, подобно солдатам. До трех лет поступления в семинарию никого никуда не отпускать. А с третьего года отпускать на 7 дней не больше двух раз в году. Родственникам давать встречу в присутствии инспектора» [5, №3718].
Сбор учащихся проводился ежегодно по распоряжению епископа. Для обучения направлялись дети в возрасте от 7 до 15 лет. За отправку детей отвечал заказчик, стоявший во главе духовного правления. Ему также поручалось составление и проверка списка детей духовенства, «годных к обучению».
В среде приходского духовенства школьное образование не встретило одобрения и поддержки. Отрыв детей от семьи, замкнутое и почти казарменное положение учеников, экономические трудности, постоянно преследовавшие школу, приводили к тому, что многие родители предпочитали обойти обременительную "школьную повинность". Для этого использовались различные способы.
Особо «отличился» в этом священник Илгинской Богоявленской церкви Лука Афанасьев. В 1734 г. он получил предписание об отправке детей в школу. Не желая расставаться со своими чадами, догадливый священник успел записать их в «казачью службу» в состав конной полиции. Узнав об этом, иркутский епископ Иннокентий Неру-
нович направил в 1735г. в провинциальную канцелярию требование, чтобы впредь без решения епархиальных властей детей духовенства в гражданскую службу не брали. Провинциальная канцелярия отстранила от службы детей илгинского священника. Однако Лука Афанасьев в 1738 г. сумел устроить их на причетнические должности при своей церкви. Но епископ оказался неумолим, и Луке пришлось отправить всех троих детей в школу.
Другой священник - Иван Никифоров, также попытался «спасти» своего сына от школы, записав в церковный штат пономарем. Но так же, как и Афанасьеву, ему пришлось отдать сына в школу по требованию епископа. Известны случаи, когда церковнослужители, не желая отдавать своих детей на обучение, покидали духовную службу и переходили в податные сословия. Например, в 1728 г. пономарь Уваровский заявил: «Ныне в пономарях быть не желаю, а желаю чтобы сына моего Никифора от школы уволить... и я отбывая от того поверстался в по-сад»[4, лл. 175-176].
Столкнувшись с трудностями по комплектованию школы, епископ Иннокентий Кульчицкий в 1727 г. для сбора учащихся выпросил 6 солдат, с помощью которых и удалось провести набор. Кроме того, епископ ввел штраф в размере 15 руб. за неотправку детей духовенства в школу. Епископ Иннокентий Нерунович пригрозил «необразованным отнять всякую надежду на чин священнический неотменно, а окончившим школу предоставлять лучшие места в епархии».
Первоначально школа подразделялась на «русскую» и «мунгальскую». В «русской» учили азбуку, часослов, псалтырь и заповеди, а чуть позднее было введено церковное пение; в «мунгальской» - «мунгальскую» азбуку, разговорный бурятский язык и читали монгольские и китайские рукописные книги.
Срок обучения точно определен не был. Окончившим школу считался ученик, прослушавший полный курс и успешно сдавший экзамены. За неуспеваемость следовало отчисление. Например, в марте 1730 г. епископ уволил ученика Матвея Шастина, который за 5 лет пребывания в школе не научился даже писать собственное имя.
Число учеников в разные годы менялось. В 1727 г. в ней обучалось 13 (8 - в «русской»
и 5 - в «мунгальской»), в 1728 г. - 28 человек, в 1732 г. - 24, в 1734 г. - 60. Не все ученики выдерживали учебную нагрузку и внутренний распорядок, о чем свидетельствуют побеги из школы. В 1734 г. из нее бежало 12 учеников, в 1735 г. - 6, а в 1736 г. состоялся еще один массовый побег.
Серьезной проблемой стал подбор педагогов. За 20 лет существования школы в ней сменилось 12 учителей. В 1727 г. учителем школы некоторое время был ученик Иван Мостинин, «понеже лучше не было сначала». Иннокентий Кульчицкий неоднократно обращался к духовенству Иркутска с просьбой определить кого-либо из своей среды в учителя. Однако желающих не находилось из-за низкой оплаты. Приходилось довольствоваться случайными людьми или представителями ссыльного духовенства. Так, Иннокентий Нерунович определил к школе сосланного Феофаном Прокоповичем «раз-стригу» Павла Малиновского, который сумел организовать преподавание латинского языка. Впоследствии Малиновский был вызван в Москву, оправдан и стал митрополитом Московским Платоном.
Иркутские епископы поддерживали школу, сами проводили занятия. Однако невозможность найти замену ушедшему учителю стала серьезным препятствием. Например, после увольнения из школы ламы Лапсана, преподававшего с 1727 по 1737 гг., и оказавшегося замешанным в восстании бурят в Забайкалье, «мунгальская» школа прекратила свое существование. В 1746 г. школу покинул последний учитель - Гавриил Ленский, после чего она была закрыта.
Самой главной проблемой для школы, оставшейся так и не решенной, была финансовая. Первоначально архимандрит Антоний Платковский переложил финансирование школы на монастыри. Иркутский Вознесенский монастырь должен был содержать учителей и предоставить помещение, а остальные - обеспечить 25 учеников.
Однако монастыри не спешили с отправкой содержания. Селенгинский Троицкий монастырь выплаты за 1729 г. отправил только в конце 1730 г., а Киренский Троицкий вообще не платил с 1728 по 1731 гг., ссылаясь на то, что в состав Иркутской епархии не входит. Недостаток средств покрывался за счет доходов Иркутского Вознесенского мо-
настыря, обеспечившего содержание 7 учеников, ежемесячно выделяя на каждого по 10 алтын, ржаной муки по 2 пуда, круп по 5 фунтов и соли по 2 фунта [2, с. 28]. Таким образом школа поддерживалась до 1746 г.
Увеличение числа учеников в 30-40-е гг. XVIII в. потребовало дополнительных источников финансирования. Поэтому епископ Иннокентий Нерунович ввел денежный сбор на школу: со священника взималось 50 коп. в год, с дьякона - 30, с дьячка и пономаря - по 10 коп. Сбор производился даже с бездетных церковнослужителей. На содержание школы в 1739 г. поступило из 5 духовных правлений (Иркутского, Нерчинского, Селенгинского, Киренского и Илгинского) 50 руб. 90 коп. [4, л. 321] Для приходского духовенства содержание школы обернулось дополнительным налогом, поэтому оно не проявило заинтересованности в ее сохранении. Забота о школе стала исключительно делом епископа. В 1746 г., после отъезда из Иркутска епископа Иннокентия Неруновича школьники были распущены и больше не собирались.
Школа при Иркутском Вознесенском монастыре действовала всего 21 год. Несмотря на короткий период своего существования, она оказала серьезное влияние на формирование приходского духовенства. Более 40
ее выпускников заняли места при иркутских приходских церквях, часть перешла на службу в духовную консисторию, а некоторые - на гражданскую службу. Прослушавшие курс в «мунгальской» школе трудились в качестве миссионеров, переводчиков или были направлены для духовного служения в Китай. Школу при Вознесенском монастыре окончил ученый-ориенталист Илларион Россохин, работавший в Академии наук и написавший более 30 работ.
Необходимо признать, что не везде сыновья членов клира учились в школе. В ней обучались главным образом дети духовенства Иркутска, Прибайкалья и Забайкалья. В северной части региона преобладало домашнее образование.
В 30-40-е гг. XVIII в. епископу Иннокентию Неруновичу удалось добиться увеличения в регионе доли школьного образования среди детей духовенства до 60-65%. Однако после закрытия школы и до учреждения в Иркутске семинарии (1747-1779 гг.) домашнее образование вновь стало преобладать.
Сведений о числе грамотных детей духовенства за первую половину XVIII в. сохранилось мало. Более полные данные имеются только за 1738 г. по трем духовным правлениям.
Соотношение домашнего и школьного образования в Байкальском регионе в 1732 г [4, л. 219]
Таблица 1
Духовное правление Обучалось в школе Обучалось дома
чел. % чел. %
г. Иркутск 5 45 6 55
Иркутское 12 100 0 0
Илимское 0 0 16 100
Нерчинское 5 56 4 44
Селенгинское 2 33 4 67
Таблица 2
Число детей приходского духовенства Байкальского региона обучавшихся в 1738 г. [2, с. 218]
Духовное Детей приходского духовенства в возрасте
правление от 1 до 7 лет от 7 до 12 лет от 12 до 15 лет от 15 до 20 лет
всего обучается всего обучается всего обучается всего обучается
Балаганское 18 3 12 9 5 3 11 6
(Илгинское)
Киренское 9 2 2 2 4 4 1 1
Селенгинское 36 7 18 15 - - 6 2
Анализируя эти неполные данные, необходимо учитывать следующее: а) в первой категории, детей от 1 до 7 лет, многие не могли учиться из-за малолетия; б) существовала категория «увечных» детей, которые не могли учиться по состоянию здоровья, но отдельно не выделялись; в) в Иркутске и Иркутском духовном правлении грамотных было, несомненно, больше. Поэтому, можно предположить, что уровень грамотности среди детей духовенства в Восточной Сибири составлял не менее 80%, что являлось высоким показателем.
Библиографический список
1. Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф. 50 (Иркутская духовная консистория). Оп. 1. Д. 1(2). Л. 219об.
2. Дулов А. В., Санников А. П. Православная церковь в Восточной Сибири в XVII - начале ХХ веков. - Т. 1. - Иркутск: СибПолигафСервис, 2006. - 294 с.
3. Кузнецова М. В. Школа при Вознесенском монастыре // Из истории Иркутской епархии. Сборник научных статей. - Иркутск: Центр по сохранению историко-культурного наследия комитета по культуре Иркутской областной администрации, 1998. - С. 27-34.
4. Национальный архив Республики Татарстан (НАРТ). Ф. 10 (Казанская духовная академия). Оп. 2. Д. 899. Лл. 59, 72, 175, 176, 219, 321.
5. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ-1). - Т. VI. - СПб, 1830. - №3718.
6. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного вероисповедания Российской империи. - Т. 4. - СПб., 1876. - 376 с.
