CC BY
46
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
ДОСТОВЕРНОСТЬ МАТЕРИАЛОВ, ПРЕДСТАВЛЯЕМЫХ В МЕЖДУНАРОДНЫЙ УГОЛОВНЫЙ СУД
АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ МОИСЕЕВ
Доктор юридических наук, профессор,
заведующий кафедрой криминалистики Донбасской юридической академии, e-mail: [email protected]
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ ЖИГУЛИН
Председатель «Совета адвокатов Донецкой Народной Республики», e-mail: [email protected]
Рассмотрена процедура документирования военных и другого вида преступлений, относящихся к юрисдикции Международного уголовного суда. Показано, что обоснование достоверности материалов, представляемых общественными правозащитными организациями в Международный уголовный суд, направлено на формирование у прокурора Суда внутреннего убеждения. Даны рекомендации общественным правозащитным организациям по обеспечению достоверности собранных данных.
The procedure for documenting war and other crimes within the jurisdiction of International Criminal Court is described. It is reflected that the rationale for the reliability of materials provided to the International Criminal Court by public human rights institutions is aimed at forming of the internal belief of the prosecutor of the Court. The authors give recommendations to public human rights institutions to ensure the validity of collected data.
Ключевые слова: военные преступления, Международный уголовный суд, общественные правозащитные организации, документирование преступлений, достоверность, внутреннее убеждение, судебно-экспертные исследования
Key words: war crimes, the International Criminal Court, public human rights institutions, documenting of crimes, reliability, internal belief, forensic investigation
В различных регионах мира происходят события, содержащие признаки военных и другого вида преступлений, относящихся к юрисдикции Международного уголовного суда. Документирование событий данного характера производят общественные правозащитные организации. Международный уголовный суд может провести инициативное расследование по представляемым ими материалам. Однако такие документы
должны обладать определенными аргументаци-онными качествами, чтобы убедить прокурора Суда возбудить расследование по своей инициативе. В первую очередь не должна вызывать сомнений достоверность представляемых материалов, поэтому актуальна разработка рекомендаций по обеспечению необходимого их качества.
Документирование событий, содержащих признаки военных и другого вида преступле-
ний, проводится общественными правозащитными организациями и включает в себя отбор и систематизацию объяснений очевидцев, изготовление различных фото- и видеоматериалов, геодезических карт, схем, планов и т. п., а также сбор материальных следов события и предварительное исследование этих следов и местности. Если данную деятельность трактовать как фиксацию следов преступления, то к ней применимы положения криминалистики. В частности, перечисленные фиксируемые источники информации можно обозначить как материальные и идеальные следы. В уголовном судопроизводстве они могут приобретать статус доказательств. Субъекты уголовного судопроизводства оценивают их по критерию достоверности.
Достоверность мы понимаем как убежденность суда в том, что представленные сведения действительно относятся к указанному событию с признаками преступления, подсудного Международному уголовному суду. Объектом аргументации в таком случае является прокурор Суда. При оценке достоверности представляемых документов он руководствуется внутренним убеждением. Рассмотрим средства формирования у прокурора Международного уголовного суда внутреннего убеждения о достоверности документов, собранных общественными правозащитными организациями.
Ученые признают внутреннее убеждение основанием для оценки доказательств и принятия процессуальных решений. Исследованию внутреннего убеждения участников уголовного судопроизводства посвящены работы многих отечественных ученых-процессуалистов и кри-миналистов1. По мнению Р. С. Белкина, хотя категория внутреннего убеждения является субъективной, она имеет объективные основания, составляющие систему профессиональных качеств, фактических данных, признаков и свойств объектов, подлежащих изучению, обстоятельств дел, логичности и научной обоснованности вы-водов2. Н. П. Майлис поддерживает позицию о сложной структуре внутреннего убеждения3. Таким образом, данная категория содержит как объективные, так и субъективные элементы. Т. В. Аверьянова подчеркивает психологический аспект внутреннего убеждения: оно формируется свободно, без влияния каких-либо внешних стереотипов. Его понимают как чувство личной уверенности субъекта в том, что конкретное решение является обоснованным4. К объективным основаниям внутреннего убеждения Р. С. Белкин относил также мировоззренческие принципы и установки личности5. Значение внутреннего убеждения заключается и в моральной ответ-
ственности субъекта за последствия, к которым может привести занятая им позиция.
Итак, внутреннее убеждение составляют гносеологические, логические, психологические, а также моральные основания. Заметим, что логика и психология входят в систему мировоззрения познающего субъекта. Воздействие на внутреннее убеждение процессуального субъекта со стороны лица, представляющего доказательства, направлено на преодоление сомнений и поиск истины по делу6.
Таким образом, в результате обобщения научных взглядов мы выделяем следующие основания внутреннего убеждения прокурора Международного уголовного суда: 1) гносеологические, 2) мировоззренческие, 3) моральные.
Гносеологические основания внутреннего убеждения процессуального субъекта объединяют его профессиональную подготовку, опыт, результаты исследования представленных материалов. Поэтому материалы, направляемые в Международный уголовный суд, должны соответствовать требованиям, предъявляемым к юридическим документам. К таким требованиям мы относим наличие реквизитов, персонифицирующих субъекта составления документа, а также указание места, времени и условий получения данных. Семантические средства представления такой информации должны соответствовать критериям общедоступности и однозначности7.
Нами исследованы массивы документов, собранных общественной организацией по фактам артиллерийских обстрелов жилых кварталов (количество собранных материалов - более 130). Установлено, что они содержат фотоснимки, полученные представителями СМИ и общественных организаций, а также отдельными гражданами. Многие фотоматериалы не соответствуют правилам криминалистической фотосъемки8: зачастую в поле фотоснимка отсутствует масштабирующий объект, что затрудняет оценку размерных характеристик предмета, изображенного на снимке; неверный выбор ракурса приводит к искажениям формы предмета; отсутствие ориентирующих снимков затрудняет привязку события к местности. Также встречаются фото-и видеоизображения расфокусированные, размытые, с нарушениями цветопередачи. Подобного рода некачественные документы формируют у процессуального субъекта негативную гносеологическую установку, поэтому рекомендуем не включать их в материалы, передаваемые прокурору Международного уголовного суда для принятия решения о начале расследования.
В трактовке содержания материалов, собранных правозащитными организациями по фактам данной категории, есть противоречия.
ОБРАЗОВАНИЕ ПРАКТИКА НАУКА
С точки зрения криминалистики эти материалы по-разному отображают следовую картину преступления. Так, разная природа следов, образовавшихся на месте подрыва артиллерийского снаряда, требует применения разных форм представления криминалистической информации. Этим объясняются расхождения в понимании сведений, полученных из различных источников. В судопроизводстве для снижения степени противоречивости материалов дела используют язык юридических документов. Однако не вся информация, отражающая следовую картину, представлена в доступном для восприятия виде. Значительная ее часть закодирована
Члены общественной комиссии, собравшие материалы о событиях, содержащих признаки военных и других преступлений, должны обладать твердой жизненной позицией, чувством личной ответственности за достоверность представляемых сведений, высокими нравственными качествами
в изменениях вещной обстановки происшествия, а также в субъективных образах очевидцев. Такие источники криминалистической информации недоступны для непосредственного восприятия большинством участников судопроизводства.
Целесообразно применение специальных знаний для перевода закодированной криминалистической информации на юридический язык9. Универсальной формой представления криминалистической информации является система текстовых юридических документов. Следовательно, нужно сопровождать фото- и видеоизображения, фонограммы, топографические карты и схемы их описаниями, составленными специалистами, которые владеют навыками интерпретации явлений, относящихся к соответствующей отрасли знаний.
Документы, предназначенные для отправки в Международный уголовный суд, можно подразделить на два вида.
К документам первого вида мы относим сообщения личного характера, поступившие от родственников погибших, от раненых в результате обстрела граждан, от потерпевших и других очевидцев. Как правило, они представлены в виде интервью, а также письменных обращений, ходатайств и требований. Видеоинтервью, полученные представителями СМИ, отличаются высокой негативной эмотив-ностью. Письменные объяснения и обращения граждан также содержат субъективные мнения
о виновных, мотивах их противоправных действий, других обстоятельствах происшествия. Зачастую такие документы характеризуются противоречивостью сведений, несвязным изложением, применением бытовой неоднозначной лексики. Эмоциональная насыщенность передаваемых гражданами заявлений может свидетельствовать об их желании оказать моральное давление на участников судебного процесса. Указанные характеристики документов могут негативно повлиять на внутреннее убеждение прокурора.
Ко второму виду относятся формализованные документы, отражающие характер, место и время события, заключение специалиста о размере причиненного ущерба, данные о личности потерпевших, а также топографические карты местности, фото- и видеоматериалы, полученные с соблюдением правил криминалистической съемки. Документы данного рода не оказывают излишнего эмоционального воздействия на адресата, однако и они, по нашим наблюдениям, характеризуются определенной противоречивостью. В некоторых случаях полученная от граждан информация о направлении обстрела противоречит следовой картине на месте подрыва артиллерийского снаряда. Истине могут не соответствовать количество артиллерийских выстрелов, причины разрушения строений, размер причиненного ущерба и т. п. Предлагаем применять средства судебной экспертизы для повышения степени достоверности представляемых материалов10.
Например, материалы, собранные по факту разрушений жилых домов, были переданы в комиссию судебных экспертов от имени правозащитной организации с просьбой исследовать их на предмет выявления противоречий объективного характера. При проведении экспертизы был применен технологический подход11: задание на экспертное исследование было сформулировано в общем виде как объективизация данных, собранных на месте подрыва артиллерийских снарядов; объектами исследования стали и участок местности, на котором произошли подрывы артиллерийских снарядов, и все собранные по данному факту материалы. Эксперты реализовали инициативную процессуальную позицию, т. е. переформулировали первоначальное задание («установить механизм разрушения домостроений и направление артиллерийского обстрела»), с участием представителей общественности исследовали участок местности, привлекли стороннее оборудование и специалистов для производства отдельных измерений и экспериментов, а также для изготовления топографических карт. В результате были установлены
направление, в котором произведены артиллерийские выстрелы, иные существенные факты и обстоятельства происшествия. Также путем исследования осколков и деталей разорвавшегося снаряда в некоторых случаях удалось определить его тип, калибр и другие характеристики. При совместном экспертном исследовании материальной обстановки на месте происшествия и данных, содержащихся в сообщениях очевидцев, выявлены их объективные несоответствия.
Можно констатировать, что применение средств судебных экспертиз в соответствии с экспертными технологиями способствует объективизации данных, представляемых общественными организациями в Международный уголовный суд. Наличие заключений специалистов в подготовленных общественными организациями материалах способствует формированию у процессуальных субъектов и других участников судебного процесса адекватного внутреннего убеждения в их достоверности.
Мировоззренческие основы внутреннего убеждения - это система взглядов и представлений, определяющих восприятие мира и пути его познания. Прокурор Международного уголовного суда обладает научным мировоззрением, поэтому для формирования его внутреннего убеждения важно наличие научного мировоззрения у субъектов, подготовивших материалы для него. Предлагаем сформулировать следующие требования к личностным качествам участников правозащитной организации: члены общественной комиссии, собравшие материалы о событиях, содержащих признаки военных и других преступлений, должны обладать твердой жизненной позицией, чувством личной ответственности за достоверность представляемых сведений, высокими нравственными качествами.
Обобщим результаты проведенных исследований.
1. Обоснование достоверности материалов, содержащих признаки военных и другого вида преступлений, направлено на формирование у прокурора Международного уголовного суда внутреннего убеждения.
2. Чтобы обеспечить достоверность материалов, предназначенных для передачи в Международный уголовный суд, рекомендуется:
составлять текстовые описания для материалов специального характера, излагающие их содержание на общедоступном юридическом языке;
производить комплексное судебно-экспертное исследование собранных данных с целью установления имеющихся в них противоречий объективного характера;
подавать в Международный уголовный суд документы от имени комиссии уважаемых в обществе граждан;
минимизировать эмоциональную составляющую в представляемых документах, для чего исключать из них интервью, объяснения, заявления, полученные от потерпевших и иных заинтересованных в исходе судебного рассмотрения лиц.
1 Винберг А. И. Логика в криминалистической экспертизе // Проблемы криминалистики. М., 1947. С. 9-30; Белкин Р. С., Винберг А. И. Криминалистика и доказывание. Методологические проблемы: моногр. М., 1969. С. 159; Винберг А. И. Основные принципы советской криминалистической экспертизы: моногр. М., 1949; Его же. Криминалистическая экспертиза в советском уголовном процессе. М., 1956; Эйсман А. А. Заключение эксперта. Структура и научное обоснование. М., 1967; Прилуцький Р. В. Внутршне переконання суддi в процеи встановлен-ня ктини в кримшальному судочинствi // Вкн. За-порiзького нацюнального ун-ту. Юрид. науки. 2005. № 1. С. 199-204; Шепитько В. Ю. Проблемы идентификационных исследований в криминалистике // Вибраш твори. Харюв, 2010. С. 42-46; Салтев-ский М. В. Современная интерпретация оценочных понятий в уголовном процессе и криминалистике // Экспертное обеспечение правосудия: проблемы теории и практики: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (7-8 сентября 2006 г.). Симферополь, 2006. С. 52-59 и др.
2 Белкин Р. С. Курс криминалистики: Частные криминалистические теории: в 3 т. М., 1997. Т. 2. С. 331-332.
3 Майлис Н. П. Судебная трасология: учеб. для студентов юрид. вузов. М., 2003. С. 61.
4 Аверьянова Т. В. Судебная экспертиза: курс общей теории. М., 2006. С. 334-335.
5 Белкин Р. С. Указ. соч. С. 331.
6 Аверьянова Т. В. Формирование внутреннего убеждения эксперта // Про актуальш питання судо-во-експертного та техшко-кримшалктичного забез-печення розкриття i розслщування злочитв: зб. мате-рiалiв мiжнар. наук.-практ. конф. Ки1в, 2010. С. 15-18.
7 Губаева Т. В. Язык и право. Искусство владения словом в профессиональной юридической деятельности: моногр. М., 2014.
8 Справочная книга криминалиста / под ред. Н. А. Селиванова. М., 2001. С. 19-27.
9 МоТсеев О. М. Взаемодiя експерта зi сторонами кримшального провадження // Вкн. Луганського держав. ун-ту внутршшх справ iм. Е. О. Дщоренка. Спец. вип. 1. Луганськ, 2014. С. 25-32.
10 Хазиев Ш. Н. Международное право и судебная экспертиза. М., 2014.
11 Моисеев А. М. Следовая картина преступления и ее экспертное исследование // Друп Тавршсью юридичш науковi читання: матерiали Мiжнар. наук.-практ. конф. (Омферополь, 7-8 листопада 2014 р.). амферополь, 2014. С. 108-113.
