0СЕВЕРОВЕДЕНИЕ
DOI 10.31250/2618-8619-2024-3(25)-70-83 УДК 397(=511.2)
Ольга Борисовна Степанова
Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН
Санкт-Петербург, Российская Федерация ORCID: 0000-0002-2130-2695 E-mail: [email protected]
Арсений Алексеевич Сюзюмов
Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН
Санкт-Петербург, Российская Федерация ORCID: 0000-0002-8178-8439 E-mail: [email protected]
Дороги и пути сообщения в системе жизнеобеспечения северных селькупов
АННОТАЦИЯ. Система жизнеобеспечения северных селькупов, одного из кочевых народов Сибири, по определению связана с перманентным движением. В задачи исследования входило рассмотреть и классифицировать весь спектр дорог и путей сообщения, по которым селькупы осуществляли передвижение для обеспечения своих жизненных потребностей. Эта работа осуществлена впервые. Результатом исследования стали следующие выводы. В районе проживания северных селькупов никогда не было всесезонной стационарной дороги, тем не менее имелось множество сезонных дорог и путей сообщения разного вида, назначения, способа эксплуатации, степени рабочей нагрузки, изменяющихся во времени вместе с селькупской системой жизнеобеспечения. Главные передвижения селькупов и, соответственно, основные селькупские пути-дороги в прошлом и настоящем связаны с осуществлением кочевого хозяйственного цикла, включая поездки в населенные пункты, где есть магазины. Причинами поездок также были посещение родственников и соседей, в дореволюционное время — сдача князцу ясака, извоз чиновников и миссионеров, доставка товаров в магазины, расположенные в труднодоступных местах, в советское время — визиты в административные конторы поселков и районных центров, школы-интернаты, учреждения здравоохранения и т. д. Селькупские пути-дороги разделялись на зимние и летние, водные и сухопутные, промысловые и ведущие в удаленные поселки с магазинами. Исследование содержит новые материалы о «вечных» селькупских дорогах и эксплуатации селькупами зимних дорог летом.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: северные селькупы, система жизнеобеспечения, кочевой образ жизни, практики передвижений, мобильность, дороги, пути и маршруты, старые селькупские дороги
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Степанова О. Б., Сюзюмов А. А. Дороги и пути сообщения в системе жизнеобеспечения северных селькупов. Кунсткамера. 2024. 3(25): 70-83. doi 10.31250/2618-8619-2024-3(25)-70-83
NORTHERN STUDIES
Olga Stepanova
Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (Kunstkamera) of the Russian Academy of Sciences
Saint Petersburg, Russian Federation ORCID: 0000-0002-2130-2695 E-mail: [email protected]
Arseniy Suzumov
Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (Kunstkamera) of the Russian Academy of Sciences
Saint Petersburg, Russian Federation ORCID: 0000-0002-8178-8439 E-mail: [email protected]
Roads and Communication Lines in the Life Support System of the Northern Selkups
ABSTRACT. The life support system of the northern Selkups, one of the nomadic peoples of Siberia, is, by definition, associated with permanent movement. The objectives of the study were to examine and classify, for the first time, the whole range of roads and communication routes along which the Selkups travelled to meet their vital needs. The research resulted in the following conclusions. In the area where the northern Selkups live, there has never been an all-season fixed road; nevertheless, there were many seasonal roads and communication routes of various types, purposes, modes of operation, degree of workload, which changed over time along with the Selkup life support system. The main movements of the Selkups and, accordingly, the main Selkup way-roads — in the past and in the present — are associated with the implementation of the nomadic economic cycle, including trips to the locations of settlements with shops. The reasons for the trips were also visiting relatives and neighbors, in tsarist times — the surrender of yasak to the prince, the transportation of officials and missionaries, the delivery of goods to shops located in hard-to-reach places, in Soviet times — visits to the administrative offices of villages and regional centers, boarding schools, health care institutions, etc. Selkup ways-roads were divided into winter and summer, water and land, fishing and leading to remote villages with shops. The study contains new materials about the "eternal" Selkup roads and the exploitation of winter roads by the Selkups in summer.
KE Y WORD S: Northern Selkups, life support system, nomadic way of life, movement practices, mobility, roads, ways and directions of movement, old Selkup roads
FOR CITATION: Stepanova O., Suzumov A. Roads and Communication Lines in the Life Support System of the Northern Selkups. Kunstkamera. 2024. 3(25): 70-83. (In Russian). doi 10.31250/2618-8619-2024-3(25)-70-83
Дороги — это такие же объекты/элементы системы жизнеобеспечения общества, как жилища, хозяйственные постройки, транспортные средства и предметы быта. Все дороги прокладываются человеком с какими-то целями и используются в определенных видах жизнедеятельности. В статье исследуются дороги тазовско-туруханского района в контексте системы жизнеобеспечения северных селькупов. Целью исследования было выявить, рассмотреть и классифицировать используемые селькупами дороги, детально изучить их назначение и роль в селькупской системе жизнеобеспечения, проследить динамику изменений и дать характеристику каждому виду.
Изучение адаптивных практик народов Крайнего Севера востребовано в рамках происходящего сегодня нового этапа освоения Арктики. Актуальность изучения селькупских дорог как элемента культуры жизнеобеспечения также связана с идущим у современных селькупов процессом формирования новой этничности, сохранением и возрождением национальной культуры. Вопрос дорог в практиках мобильности северных селькупов до сих пор не был достаточно изучен, в чем заключается новизна и научная значимость исследования.
Хронологические рамки исследования: конец XIX — первая четверть ХХ в. Данный период позволяет охватить изучением как дореволюционную дорожную ситуацию в местах проживания северных селькупов, мало менявшуюся на протяжении нескольких веков, так и ее трансформации, связанные с советским реформированием всех сфер селькупской жизни и заложившие основы современного состояния транспортной сети района.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
Источником исследования послужили содержащие отдельные сведения по теме труды В. Н. Скалона (1929; 1930а; 1930Ь; 1931), К. Доннера (2008), Л. Н. Добровой-Ядринцевой (1925), Е. Д. Прокофьевой (1956), В. Н. Адаева (2014), Квашнина Ю. Н., Дыбчака А. (2017), О. Б. Степановой (2018а, Ь), а также полевые материалы авторов (ПМА), собиравшиеся в ходе ряда экспедиций к северным селькупам (2012-2021 гг.). Основные методы исследования — анализ, описание, ретроспективный метод и метод полевой работы.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Несмотря на то что в районе проживания северных селькупов никогда не было ни стационарных (постоянных, всесезонных) сухопутных дорог, ни речных путей, напрямую связывающих район с Большой землей, в бассейнах Таза и Турухана все-таки имелась густая сеть путей сообщения разного назначения, происхождения и вида, пути были сезонными и использовались селькупами для обеспечения своих жизненных потребностей.
Главные передвижения селькупов были подчинены кочевому хозяйственному циклу. Традиционно селькупы покидали свои базовые стойбища в верховьях маленьких речек три раза в год: летом, когда спускались на пески крупных рек, где рыбачили и сушили на зиму рыбу, с октября по декабрь — для промысла белки, удаляясь от стойбища на расстояние не более 30 км, и с конца января по апрель, когда отправлялись в «большую ходьбу» на пушную охоту в дальние леса, расположенные в 150-300 км от дома. Малооленные и безоленные селькупы, не имевшие возможности передвигаться на дальние расстояния, оставались практически на месте и охотились в борах, расположенных недалеко от дома (Прокофьева 1956; Доброва-Ядринцева 1925: 74; Скалон 1930Ь: 48-49). Каждая семья имела свои родовые промысловые угодья, между которыми совершала сезонные перемещения. Местоположение этих угодий не менялось, кочевья совершались в одни и те же места по одним и тем же маршрутам/дорогам. Пути между родовыми угодьями были самыми многочисленными из всех категорий селькупских дорог, они покрывали район густой сетью. Семейно-родовые промысловые маршруты носили частный характер и не имели общественного значения и широкой известности.
Помимо промысла, причиной для селькупских переездов было посещение населенных пунктов, где располагались органы местной власти, а также магазины и ярмарки. Здесь сдавался ясак и покупались (обменивались на пушнину) чай, соль, мука, мануфактурные товары, боеприпасы. Частым поводом для селькупских передвижений служил широко распространенный обычай го-стевания. По сведениям П. И. Третьякова, относящимся к середине XIX в., «если у кого-либо из упоминаемых инородцев истощатся все съестные запасы, то он является к своим сородичам и живет на их пище до тех пор, пока не наступит более удобное время для промысла» (Третьяков 1871: 228). Также селькупы регулярно являлись к своему князцу для сдачи ясака и за новостями, к родовым шаманам — для лечения болезней, к соседям — кетам — для обмена невестами, оленями и охотничьими собаками. Основанием к совершению поездок была обязанность («наряд») возить чиновников, ученых и миссионеров по удаленным и труднодоступным местам района, доставка товаров из Туруханска в тазовский хлебозапасный магазин на Пристани Сидоровской, в магазин при Тазовской церкви (Островских 1931: 167-168) и на фактории (Янов Стан и, возможно, другие). Поводом к передвижению служили похороны: на прощание с умершим собирались родственники из других селений (Степанова 2012).
Летние водные переезды, включенные в кочевой хозяйственный цикл тазовских селькупов, проходили по Тазу, его притокам и связанным с ними озерам, туруханские селькупы для промысла спускались на Турухан и Енисей.
Речные маршруты с Таза в районный центр Туруханск и другие населенные пункты на Енисее и Турухане, а также пути на приток Оби реку Вах отличались от промысловых водных маршрутов. Они были всем известны, даже тем, кто по ним никогда не ездил, и четко назывались по рекам (рис. 1, 2). Эта известность объяснялась их общественным значением и тем, что немногие реки подходили для таких поездок.
Поскольку река Таз относится к замкнутым водным системам и не имеет сообщения ни с системой Енисея, ни с системой Оби, все водные пути, ведущие за границы тазовского бассейна, включали волоки — перевалы, где транспортное средство вместе с грузом перетаскивалось по суше. Некоторые волоки имели свое название, которым часто обозначался весь маршрут.
Известно несколько волоков, т. е. водных путей, соединяющих Таз с Енисеем. Первый путь проходил со среднего Таза (от Тазовской церкви, позже из с. Церковенского, потом из с. Красноселькупска) по р. Худосею и его притоку р. Покалькы через Худосейский волок в р. Верхнюю Баиху и из нее в р. Турухан1; второй, с верховьев Таза, — через правый его приток р. Мотылька к р. Артюгина и далее к ст. Алинское на Енисее. Видимо, по той же р. Мотылька селькупы выходили на остяцкую ярмарку, которая устраивалась каждый год в июне в восьми верстах от енисейского села Верхнеимбатск (Доброва-Ядринцева 1925: 79), расположенного немного выше Алинского. По сведениям В. Н. Адаева, енисейские остяки поднимались также на лодках по р. Елогуй и ее притоку Большая Кыкса, оттуда выходили к оз. Дында, от которого было недалеко до верховьев р. Таз (Адаев 2014: 130). Существовал водный путь на Енисей через р. Ратта: «Через Ратту раньше переправлялись на Енисей, по речке с перетаском» (ПМА 2018).
На приток Оби р. Вах селькупы добирались через р. Покалька2, левому притоку Таза, переходя по суше из его верховьев в р. Корлики (ее селькупское название Корыкы 'глубокая, т. е. судоходная, речка' — ПМА 2021) — приток впадающей в Вах р. Кулынигол. Аналогичный водный путь в систему Ваха проходил по р. Каральке (ПМА 2019).
1 Этот путь с Таза на Енисей известен с начала XVII в., по нему проходило передвижение русских из тазовской Мангазеи на восток, в основанное в 1607 г. Туруханское зимовье (впоследствии г. Туруханск) и далее в Восточную Сибирь. Исследователь Мангазеи М. И. Белов пишет: «К тому же отыскался и близкий переход с реки Таз на Енисей. Верстах в 200 от лагеря впадала в Таз речка Волочанка (Худосея). По ней добирались до другой реки Волочанки, впадающей в реку Турухан, несущую свои воды в Енисей» (Белов 1969: 35).
2 Реку Покалька, левый приток Таза, не следует путать с одноименной рекой — притоком р. Худосей. Покалькы, Покаткы, Покатылькы — селькупские гидронимы, указывающие на имеющийся при реке перевал.
Рис. 1. Карта путей сообщения в верховье р. Таз (составлена авторами) Fig. 1. Map of the routes on the Taz River Headwaters (compiled by the authors)
Рис. 2. Карта путей сообщения в среднем течении р. Таз (составлена авторами) Fig. 2. Map of the routes in the middle reaches of the Taz River (compiled by the authors)
Худосейский путь был наиболее ходовой. Помимо селькупов, он использовался администрацией (царской, а позже ранней советской) Туруханского района, миссионерами, учеными, коммерсантами и т. д. Во второй половине 1920-х гг. на его сухопутном участке функционировала деревянная рельсовая дорога с конной или человеческой тягой, которая прекратила свою работу лишь в послевоенные годы. Этот путь актуален по сей день, о чем говорят сведения, записанные одним из авторов в 2014 г. у информанта, проживающего на фактории Ладыга на р. Верхней Баихе:
В Тюменскую в прошлом году Тамелькины ездили, к родственникам, по воде. На озеро Перевальное, потом по Покальке (притоку р. Худосей. — Примеч. авт.), там все соединяется, и в Таз. Где Перевал, там дорога раньше была. Когда война началась, раскулачивание пошло, много народу этой дорогой через нашу Баиху провезли в райцентр Туруханск. В Красноселькупе тогда много шаманов было. Человек 20 на Тазу раскулачили. В мае их собрали в Красноселькупске, месяц пережидали. Потом как были, так и ехали — в бокарях, парках. Сами на ветках. Здесь месяц ехать. Сейчас все заброшено уже — Перевал, заросло там. Раньше круглый год все работало. Там пешком идти километров восемь, с детьми ходят (ПМА 2014).
Волоки имелись также на внутренних ближних путях, которые использовались селькупами в хозяйственной деятельности. Примером тому может служить сухопутная дорога длиной в пять километров, ведущая от Перевала (места на берегу Таза) в расположенное также на Тазу село Ратта (бывшее селькупское стойбище), она сокращает тридцатикилометровый путь по реке, делающей в этом месте крутой изгиб в форме петли. Другой волок есть в среднем течении р. Покальки (левом притоке Таза), он огибает по суше завал из застрявших в реке деревьев и веток размером с остров. Этим волоком пользуются жители верховьев реки. Селькупы стойбища в нижнем течении р. Покальки перетаскивают в руках ветки (лодки-долбленки) от реки в небольшое, но рыбное озерцо, не соединенное с рекой протокой (ПМА 2012).
Благоприятным временем для дальних водных поездок был период большой воды, наступавший в начале лета. Лишь тогда были проходимы верховья многих рек, от которых начинались волоки, ведущие к другим водным системам. Прекращалась селькупская навигация в октябре, когда появлялась шуга.
Зимние пути передвижений селькупов проходили только по суше, которая в зимнее время прирастала замерзшими реками, озерами и болотами. Зимние переезды селькупы совершали на оленьих упряжках. В начале и конце зимы передвижения на упряжке могли происходить при самом малом количестве снега, в распутицу или без снега вовсе, по земле, схваченной морозом. В снежный период олени пробивали дорогу через полутораметровые сугробы, увязая в них по самое брюхо, хозяевам приходилось слезать с нарт и всяческими способами заставлять их идти дальше. Проторенную аргишем дорогу через несколько дней снова заносило снегом. Наезженными в течение всей зимы были лишь дороги близ селений, где жили селькупские князцы (Доннер 2008: 98-99).
Чтобы не потерять дорогу в темноте или в непогоду, селькупы отмечали ее зарубками на стволах деревьев. Если дорога пролегала через болота, отбивались ветки с одной стороны встречных кустов. Помеченная сторона дерева или куста обозначала направление, в котором ехал аргиш.
Большая часть зимних дорог, ведущих за границы зоны проживания селькупов (см. рис. 1, 2), в поселки, где располагались лавки и магазины, в общих чертах повторяла летние водные маршруты. Зимой 1913 г. из Туруханска на Таз (к Тазовской церкви) Худосейским путем, т. е. по р. Турухану, Верхней Баихе и Худосею, проехал финский ученый Кай Доннер. По сведениям Доннера, дорога протяженностью не более 500 км заняла у него неделю. Передвижению мешали частые бураны, огромные сугробы преграждали путь, олени ложились на снег и отказывались идти дальше, проводники несколько раз теряли дорогу. В некоторые моменты поездки путешественники остро нуждались в обогреве и еде, но дорога была практически безлюдна (Доннер 2008: 90-91). Зимние дороги с Таза в енисейские поселки Артюгино, Алинское, Верхнеимбатск также
соответствовали летним маршрутам — через р. Мотылька в р. Артюгино или через оз. Дында по р. Елогуй (Адаев 2014: 129).
Вдоль русел рек Ватылька, Каралька, Покалька и Ратта селькупы выходили на оленьих упряжках в бассейн Оби — на р. Вах. Маршрут на Таз, который начинался от устья р. Кулынигол (обского бассейна) и придерживался р. Каральки (тазовского бассейна), использовался в XVIII в. русской уездной администрацией в Сургуте для поездок по сбору ясака у остяков Караконской волости, этой же дорогой выезжали священники уездной консистории. Жители верховий Каральки через верховья р. Сабун доезжали на оленях до селения Корлики (самого ближнего селения на Вахе) всего за полдня (Адаев 2014: 130). Маршрут, по которому зимой 1913 года провезли Доннера, вел с р. Покалька на р. Локонтоеган, Кулынигол и оттуда на Вах в село Ларьяк. Жители Покальки ездили этим путем крайне редко (Доннер 2008: 100; Адаев 2014: 130).
В научной литературе есть информация и о сугубо зимних селькупских дорогах, связывающих разные водные системы. Селькупы, проживающие в районе Сидоровской пристани, Советских озер, озера Момчик, р. Ундалькы и Парусовая, выходили зимой на факторию Янов Стан на Турухане, существующую с конца XIX в. У современных селькупов сохранились воспоминания о зимней дороге на Енисей, проходившей через верховья р. Большая Ширта (правый приток Таза), конечным пунктом на Енисее был п. Верещагино, где имелся магазин (Адаев 2014: 128; ПМА 2018). По данным, собранным в 1920-х гг. Скалоном, исключительно зимний путь вел с верховьев р. Тольки на Вах, в с. Ларьяк, его ежегодно прокладывали богатые оленеводы верховьев рек Тольки и Пура (Скалон 1929; 1930а). Изредка зимой богатые селькупы выезжали на ярмарки в Сургут и Обдорск, где цены на пушнину были выше, а ярмарочные товары стоили дешевле. Дорога до Сургута занимала 40 дней, до Обдорска — 20 (Дудников 2005: 7-10).
В дореволюционное время общая частота поездок селькупов в магазины была очень низкой. Причиной тому была значительная удаленность населенных пунктов, где производился торговый обмен, от мест селькупского проживания. Зимние поездки на ярмарки могли совершать лишь богатые и зажиточные селькупы, обладавшие достаточным для такого путешествия количеством оленей. Безоленным и малооленным селькупам доехать до ярмарок и магазинов было просто не на чем. Кроме того, как пишет Доннер, приводя в пример самую многочисленную тазовскую группу, селькупы легко могли обходиться без сахара, хлеба и боеприпасов, они жили максимально изолированно (Доннер 2008: 95).
К характеристике традиционных зимних дорог селькупов нужно добавить еще одну позицию. Растительный покров тазовско-туруханской тундры и частично тайги (таежных сосновых боров) состоит из лишайников, для которых свойственно длительное восстановление после серьезного повреждения. Если снег на проходящей по тундре или сосновым борам дороге регулярно и длительное время плотно укатывался, под ним оставалась практически лишенная растительности земля и дорога не зарастала многие десятилетия, даже тогда, когда ею переставали пользоваться. Те участки, которыми пользовались часто, летом выглядели как грунтовая дорога3. Такие дороги в большом количестве можно увидеть в летнее время в верховьях Таза, в местах, где располагались или располагаются селькупские стойбища. Местные жители называют их «старыми селькупскими дорогами» или «вечными селькупскими дорогами». Директор Верхне-Тазовского заповедника Е. Дедков, рассказывая одному из авторов о последних в среднем течении Таза селькупских хозяйствах, объединил эти хозяйства общим расположением на «старой селькупской дороге»: «По старой селькупской дороге, зимней, расположены лесные хозяйства Ильи Тамелькина — на Парусовых, Володи Киприна — на о. Унда, Гены Саргаева, там же Виктора Оягира — на о. Момчик, Курматова — у Совречки» (ПМА 2018). Старые селькупские дороги хорошо видны и используются также в теплое время года. Летом по ним ходят от реки к стойбищу, на болота за ягодой,
3 В отличие от торных путей кочевников тундры, таких как, например, известная среди ненцев «дорога Ваули», «вечные селькупские дороги» не имеют глубокой колеи от нартенных полозьев, они выглядят как широкая, лишенная растительности тропа, густо засыпанная сухими сосновыми иголками.
иногда на ближнюю охоту. С летними поездками по старым дорогам информанты связывают выражение «землю смотреть», что означает «различать/видеть дорогу, по которой идешь или едешь» (ПМА 2018). Таким образом, к свойствам старых зимних дорог селькупов можно добавить еще и многофункциональность: прокладывались они зимой для одной надобности, но использовались (и используются) и летом в других хозяйственных целях. Нужно также отметить, что сохранившиеся до наших дней «вечные селькупские дороги» визуализируют историю и этнографию северных селькупов.
С приходом советской власти маршруты, по которым селькупы передвигались для обеспечения своих жизненных потребностей, стали меняться. На месте старых ярмарок и магазинов, а также в наиболее населенных центрах Таза открылись советские фактории и при них кооперативные общества. Кооперативы и впоследствии колхозы активизировали производственную деятельность селькупов и повысили товарность их хозяйства. К новым факториям прокладывались новые (зимние) дороги. Завоз на фактории покупаемых селькупами товаров и вывоз продукции товарного обмена в разы увеличил дорожную нагрузку (и изменил внешний вид этих дорог). Вот что пишет Скалон о дорожной динамике в верховьях Таза:
С началом зимы начинаются выходы на фактории и ежегодно восстанавливается зимний «тракт», соединяющий все более-менее населенные пункты. Путь этот идет от с. Алинского на Енисее к западу на факторию Артюгино (на речке того же имени) и через нее на Таз в устье р. Мотлькы, где имеется фактория Госторга. С прошлой зимы этот пункт соединен «большой дорогой» с факторией Госторга в среднем течении Елогуя. От устья Мотлькы, вниз по Тазу путь идет на урочище Локаймач, где имеется фактория Интеграла и далее правым берегом Таза вплоть до урочища Кикей-Акка и Топрый мач близ устья р. Ваттлькы, последнего населенного пункта В. Тазовского родового совета. Этот главный путь имеет многочисленные ответвления в речки, по которым «сидят» туземцы. Поддерживается он всю зиму и после больших выходов имеет вид вполне торной, плотно укатанной дороги: «все равно лед» — по выражению туземцев. Такой же точно путь ведет вверх по Тазу от Церковенского до р. Толькы по Тымско-Караконскому род. Совету (Скалон 1930Ь: 61; 1931: 74).
Похожими «торными вследствие значительной переброски грузов дорогами» были окружены также фактории в Сидоровске, Яновом Стане, Ларьяке и т. д.
Согласно нашим полевым материалам, в раннее советское время большую роль в системе жизнеобеспечения населения верхнего Таза играла фактория Налимье озеро.
Налимье озеро — когда-то туда мы ездили. Раньше мы в Туруханский ездили, там, в поселок. Вот Енисей, там проток такой и поселок. Плохим оленем не доедешь, на буране можно, туда уже проезжали трактора. Экспедиции ездили. Из Сырнок они туда ездили, по Тазу 60 километров. Я ездил в 1965-м. Там сейчас никого нет. Там людей полно сидело, сейчас ушли. Они к нам приезжали, мы к ним — на озеро. Там ларек стоял и склад, и четыре дома. Там фактория была. Не знаю, как она называлась. Озеро большое-большое, как тундра (ПМА 2019).
Озеро Налимье в Красноярском крае — обалденной красоты озеро... Речка Пакулиха из него вытекает, она уже идет на Сургутиху. От того стойбища, на которое мы сейчас едем, до того озера 140 км.. Там конюшни, когда-то по нему бочки по краю везде плавали, бочек триста, наверное, вокруг, двухсотлитровых. Это во время войны, когда рыбу готовили, привезли. Туда идет конная4 дорога полностью, на Салехард, мимо нас тут и туда. Заготавливали рыбу и туда отвозили все на лошадях. Еще в довоенные, военные года. Озеро размером 10 на 6 километров. Дорога с Налимьего озера мимо нас идет в ту сторону, в сторону Селькупа, лошадиная, до сих пор даже видно, буран по ней, как раз на него попадает (ПМА 2018; 2019).
4 К характеристикам местных зимних дорог следует добавить, что на тех из них, по которым активно перевозились грузы общественного значения, русскими участниками движения использовались лошади.
Дорога на тундру, которая мимо старого кладбища проходит, раньше была конная. Когда был Туруханский край, по ней ходили караваны. Идет она на Сургутиху, на Енисей. С тех пор эта дорога для нас как основная, сначала по ней едут, а с нее съезжают в сторону и охотятся, ягоды собирают и т.д. Когда-то по ней караван сюда продукты привозил, а вывозил рыбу, пушнину. Эта дорога зимняя была, по ней два каравана ходило — в Ратту и из Ратты (ПМА 2019).
По сведениям Адаева, селькупы издавна встречались на Налимьем озере с кетами, оттуда они привозили себе невест, там обменивались оленями и охотничьими собаками. В советское время ездили на Налимье озеро для сдачи пушнины и (рыбной) муки (Адаев 2014: 129). По данным Скалона, с верховьев Таза на Енисей вывозилась также продукция зимнего рыболовства: «С верхнего Таза вывозится исключительно подледная рыба (преимущественно чир и отчасти муксун) на фактории Артюгина и Сургутиха в количестве, немногим превышающем 2 тонны. Заготовляется и икра сиговых» (Скалон 1930Ь: 50).
Рыболовство сыграло роль одного из мощных «двигателей» развития районных путей сообщения. На стадии простейших кооперативных обществ, в которые объединялись селькупские хозяйства, оно приобрело товарную основу, и замороженная рыба стала вывозиться для продажи в населенные пункты на линии Енисея. Со среднего Таза рыбу отправляли в Туруханск (маршрутами, пролегающими через через Сидоровск и Худосей). Транспортным средством для вывоза зимней рыбы была оленья упряжка. С открытием в 1930-х гг. рыбоперерабатывающих заводов в пос. Халмер-Седе (позже пос. Тазовский) и в пос. Красноселькупск вся тазовская рыба, как зимняя, так и летняя, стала свозиться туда. К 1960-м гг. рыболовство на Тазу приобрело промышленный характер. В конце 1930-х гг. в тазовских колхозах появились первые моторные рыболовные суда, но до 1950-х гг. основная транспортировка рыбы по-прежнему осуществлялась на лодках и ветках. С 1950-х гг. летнюю рыбу вывозили в пос. Тазовский в плашкоутах, зимнюю нередко переправляли на рыбоперерабатывающие заводы на самолетах.
Колхозно-совхозное реформирование селькупской экономики отразилось на кочевом хозяйственном цикле и передвижениях по району значительной части селькупов. Основная добыча рыбы в путину велась теперь в низовьях Таза, куда выезжали бригады рыбаков от всех колхозов и совхозов, включая верховские; осваивались для вылова рыбы в промышленных масштабах новые водоемы, например система Чертовых озер в тазовско-пуровском междуречье. Развивались новые хозяйственные отрасли — звероводство, животноводство, полеводство, привлеченные для работы в них селькупы навсегда оставались жить в колхозных усадьбах. Оседание в поселках усилилось после выхода государственного указа о переводе кочевых народов на оседлость и выдачи ссуд на строительство домов. В жизни многих кочевых селькупов появились периоды, когда они подолгу находились в поселках. Пытаясь оптимизировать охотничий промысел, колхозное руководство ликвидировало традиционный перерыв между «малой» и «большой ходьбой». Теперь для совхозных охотников период дальней охоты длился с октября по март. В 1980-е гг. в район вернулся соболь и заместил в качестве основного объекта охоты белку. Места, где водились белка и соболь, совпадали не всегда, часть угодий, куда селькупы выезжали для пушной охоты, изменилась.
К названным причинам селькупских перемещений по району, связанных с советской властью, нужно добавить необходимость привозить детей в открывшиеся в поселках школы-интернаты и увозить их обратно на каникулы, перемещаться в поселки для участия в собраниях колхозников и органов местного самоуправления. В 1960-е гг. из поселков на угодья стали выезжать бригады культпросветработников, лавки с товарами, бухгалтеры с зарплатой и т. д.
Советская власть активизировала административные связи между населением Таза и районным центром г. Туруханском. Из Туруханска к селькупам поехал поток специалистов разного профиля (ученых, администраторов-хозяйственников, чиновников, врачей, учителей, ветеринаров и пр.). Селькупы передвигались в обратном направлении: молодежь — на обучение, шаманы
(«Мертвой дороги»); схема современных зимников Красноселькупского района (составлена авторами)
Fig. 3. Map of the Tazovskii and Turukhan districts of the 503rd Trans-Polar Highway («Dead Road»); scheme of the modern winter highways of Krasnoselkii district (compiled by the authors)
и раскулаченные — в районные следственные органы, мужчины призывного возраста (с началом войны) — в военкоматы.
В 1944 г., когда была образована Тюменская область с Красноселькупским районом в ее составе и районным центром тазовских земель стал поселок Красноселькупск, расположенный в среднем течении Таза, маршруты передвижений через границы района, связанных с административным управлением или административно-хозяйственной надобностью, изменились. Специалисты и грузы (для материально-технического и топливного обеспечения районных сельхозпредприятий, снабжения района продовольствием и ширпотребом) стали направляться на тазовские берега с запада — из окружного центра Салехарда, а завозиться речным путем через Тазовскую губу или по воздуху, самолетами. Большая часть бюрократических проблем населения теперь решалась в районном центре, пос. Красноселькупске. Туруханских селькупов административная реформа 1944 г. оставила в сократившем свою площадь Туруханском районе Красноярского края. Использование дорог между Тазом, Туруханом и Енисеем пошло на спад и позже вовсе сошло на нет. Также постепенно (почти) прекратились связи тазовских селькупов с туруханскими селькупами и кетами.
В 1947-1953 гг. на землях Таза и Турухана заключенными ГУЛАГА велось строительство участка сталинской железной дороги Чум — Салехард — Игарка (Трансполярной магистрали), называемого 503-й стройкой (см. рис. 3). Почти готовая дорога так и не заработала. Со смертью Сталина ее строительство было прекращено. Необходимое стройке оборудование, прод- и промтоварное обеспечение для нескольких тысяч заключенных доставлялось в район с «материка», отчего нагрузка на все транспортные пути района изрядно увеличилась. Основной завоз грузов на Таз производился
по воде через Тазовскую губу. Нитка железной дороги пересекала Таз в среднем течении (ниже пос. Красноселькупск, но выше пос. Сидоровск). Шпалы для нее заготавливались в верховьях Таза, на стройку их отвозили на баржах. В системе районного ГУЛАГа выросло несколько новых поселков — Долгий, Седельниково и др., после прекращения строительства они быстро исчезли.
В связи с темой сталинской стройки, участок которой располагался в верховьях Таза, следует привести рассказ информанта, который отражает суровый характер здешних дорог, перечисляет опасности, поджидающие на них неподготовленных путников, и рождает мысль о том, что сталинская стройка разными способами оказывала непосредственное влияние на хозяйственную и социальную жизнь коренного населения.
Эта дорога в верховья Ширты ведет, не в Красноярский край. Зимой по тундрам можно туда уйти, летом нет. С 503-й стройки убежали трое, в Красноярск хотели уйти, лошади у них подохли, их съели, друг друга съели — молодого съели (жопу отрезали), поэтому их кунема — людоеды — называют. Охраняли здесь заключенных серьезно — 300 солдат-охранников было, больше, чем заключенных. Этих троих селькупы поймали. Один из них уплыл и утонул, не нашли они его. Осень была, морозы их зажали уже. На том берегу, недалеко здесь это было, вверху. Одного поймали. Заблудились они, лошади-то здесь не идут. Наши тоже боялись, кто его знает, кто он такой, домой придет и убьет. Одного из тех троих наши селькупы по этой дороге привезли обратно. Здесь половина заключенных была, а половина в районе Сидоровска, они навстречу хотели идти. Шпалы для железной дороги здесь заготавливали, дерево, лес, бочки. Они внизу держали еще, под яром перекат. рыбу на зиму заготавливали (ПМА 2018).
В 1970-е гг. в Красноселькупском районе появилась нефтегазоразведочная экспедиция. С ней был связан рост населения поселков и развитие поселковой инфраструктуры, включая дорожную, а также увеличение пассажиро- и грузопотоков на транспортных путях района. В 1978 г. экспедицией впервые были проложены зимники из Красноселькупского района в Пуровский, по ним сначала ходила только тяжелая техника.
В наше время ежегодно с декабря по апрель в Красноселькупском районе функционируют три оборудованных зимника5. Один соединяет села Толька и Ратта, проходя через факторию Кикки-Акки. Второй ведет из Красноселькупа в Старый Уренгой. Часть этого пути с недавних пор идет по бетонной дороге, проложенной от Южно-Русского месторождения до Старого Уренгоя. Третий зимник прокладывается от села Толька в город Тарко-Сале, здесь собственно зимником является участок дороги от Тольки до Южно-Харампурского месторождения, откуда в Тарко-Сале ведет бетонная дорога (см. рис. 3). Зимники связывают Красноселькупский район с «материком»: через Тарко-Сале и Новый Уренгой проходят автомобильная и железная дороги на Тюмень. Обустройство зимников начинается в ноябре: на линии дороги укатывается снег, намываются переправы через реки. Зимники регулярно обслуживаются — специальная техника расчищает их от снега и проверяет рабочее состояние. В случае непогоды движение по зимним дорогам закрывается. По зимникам перевозятся люди и грузы6 — на автомобилях, снегоходах и нередко на оленьих упряжках, а также перегоняются олени.
Летом зимники выглядят как грунтовые дороги и на отдельных участках используются селькупами для своих хозяйственных надобностей. Например, участок от с. Ратта до р. Б. Ширта
5 Нам известны еще два небольших зимника. Один из них прокладывается дорожной службой газодобывающей компании от села Толька Пуровская через ближайшее к ней газовое месторождение (Холмистая) до автомобильной трассы Тюмень — пос. Тазовский, другой обустраивается от фактории Быстринка до пос. Пионерного (при Южно-Харампурском месторождении), откуда идет бетонная дорога в Тарко-Сале. За обустройство зимника от Быстринки отвечает национальная сельскохозяйственная община «Ичи».
6 Работа транспортных магистралей не решает всех проблем района по доставке грузов. Например, ежегодно весной и осенью случаются периоды (через месяц после закрытия зимников и до начала навигации, а также вскоре после окончания навигации и до открытия зимников), когда действующим в районе остается только авиасообщение, и тогда в поселковых магазинах заканчиваются привозные продукты. Той же причиной бывают вызваны перебои с горюче-смазочными материалами, длительная доставка запчастей для сломавшегося жизненно важного оборудования и т. д.
позволяет ездить по нему на автомобиле. Этот участок дороги длиной 37 км проходит близ нескольких летних селькупских стойбищ. На другом участке этой дороги, рядом с факторией Кикки-Акки, селькупы ставят пасти на глухарей.
В руководстве Красноселькупского района и Ямало-Ненецкого округа уже не одно десятилетие ведутся разговоры о прокладке в район стационарной дороги. В том, что всесезонная дорога стимулирует экономическое развитие территории, никто не сомневается, проблема заключается в очень высокой стоимости строительства и технических сложностях. Однако селькупское население верховьев Таза, массово сохраняющее традиционный образ жизни и традиционную культуру, считает, что, если к ним проложить дорогу, живым селькупским традициям придет конец. В начале 2021 г. в верховья Таза приезжали специалисты из нефтегазодобывающей компании осматривать старую заброшенную (законсервированную) нефтяную вышку на берегу р. Покальки. Она возводилась в разведывательных целях 15-20 лет назад и тогда же была признана бесперспективной. Из этого факта можно сделать вывод, что Красноселькупский район стоит на пороге нового этапа промышленного освоения, и строительство постоянной дороги — дело ближайшего времени.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате исследования были сделаны следующие выводы. Дорог и путей, которые в разное время использовались селькупами в обеспечении своих жизненных потребностей, было множество — раздельно летних и зимних, водных и сухопутных, водных с волоками, традиционно селькупских и используемых как селькупами, так и русскими администрациями разных хозяйственных уровней, пролегающих внутри района и выходящих за его пределы. Были дороги для поездок на промысел одной селькупской семьи и пути общественного значения, хорошо накатанные или прокладываемые единожды по снежной целине, со знакомым всем маршрутом и малоизвестные.
Особым термином «старая селькупская дорога», или «вечная селькупская дорога», сегодняшние жители района называют летние грунтовые дороги селькупов, которые появились в результате активного зимнего накатывания в течение многих десятилетий. Они хорошо видны в бесснежный период года, поскольку утраченный на их месте лишайниковый земельный покров восстанавливается крайне долго. «Вечные» дороги хранят память о былой хозяйственной деятельности (и истории) селькупов и служат ориентиром современным путешественникам, в летнее время селькупы приспосабливают их под свои хозяйственные нужды.
По летним речным маршрутам селькупы традиционно передвигались на лодках-долбленках, по зимним — на оленьих упряжках. Впоследствии традиционные транспортные средства частично заместили моторные лодки, снегоходы и автомобили.
Самыми важными и многочисленными селькупскими путями-дорогами (водными и сухопутными, зимними и летними), носящими частный характер, были дороги, включенные в осуществление традиционных хозяйственных занятий — рыболовства, охоты и оленеводства, они пролегали между родовыми угодьями селькупов.
Немалое значение для селькупов как в дореволюционное, так и в советское время имели входящие в систему жизнеобеспечения дороги, которые вели в населенные пункты, где располагались магазины и административные органы. К середине советского периода география этих маршрутов изменилась и их дальность значительно сократилась, поскольку в непосредственной близости к местам селькупского проживания выросли новые поселки, их инфраструктура удовлетворяла потребности населения в приобретении промышленных товаров и решении казенных вопросов.
Советское реформирование селькупской экономики и социальной сферы трансформировало традиционный хозяйственный кочевой цикл селькупов и внесло значительные изменения в их перемещения по району. Первые полвека советской власти основным двигателем развития транс-
портной сети района выступала отрасль промышленного рыболовства, продукцию которой требовалось вывозить на перерабатывающие предприятия.
Увеличение нагрузки на районное транспортное сообщение, активизирующее его развитие, в конце 1940-х — начале 1950-х гг. связывалось со строительством сталинской железной дороги Салехард — Игарка, в 1970-1980-е гг. — с работой нефтегазоразведочной экспедиции. Благодаря интенсивному летнему грузовому судоходству и функционированию обустроенных зимников в район завозились техника и оборудование, горюче-смазочные материалы, промышленные и продуктовые товары, что оказывало положительное влияние на жизнеобеспечение всех его жителей, включая селькупов. Кроме того, селькупы пользовались зимниками и по прямому назначению, переезжая по ним по своим хозяйственным или иным надобностям на традиционных и современных видах транспорта. Нынешние власти района, взяв на вооружение исторический опыт, развивают транспортную сеть теми же способами, что и руководители советского прошлого.
В заключение следует сказать еще об одной особенности селькупской дорожной ситуации. Если взять во внимание работы ученых, поднимавших тематику дорог на материалах других регионов Сибири (см., например: Матвеев 2014; Тихомирова 2013), выведенную в статье историческую характеристику селькупских дорог и путей сообщения можно приложить ко многим другим сибирским территориям и населяющим их общностям народов Севера, отличия будут совсем незначительны.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ПМА 2012-2021 — Полевые материалы авторов из экспедиций в Красноселькупский район Ямало-Ненецкого автономного округа и Туруханский район Красноярского края в 2012-2021 гг.
Адаев В. Н. Селькупы Верхнего Таза: межкультурные связи и пути сообщения с населением соседних речных бассейнов в XVIII-XX вв. // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2014. № 1. С. 124-132.
БеловМ. И. Мангазея. Л.: Гидрометеоиздат, 1969.
Доброва-Ядринцева Л. Н. Туземцы Туруханского края. Новониколаевск: Изд. Сибревкома, 1925.
Доннер К. У самоедов в Сибири. Томск: Ветер, 2008.
Дудников Н. Ф. Свет далеких факторий. М.: Вертикаль, 2005.
Квашнин Ю. Н., Дыбчак А. Особенности организации оленеводческого хозяйства у селькупов верховий реки Таз (по материалам полевых исследований 2014 и 2017 гг.) // Полевые исследования на Алтае, в Прииртышье и Верхнем Приобье (археология, этнография и устная история): 2017 год. Горно-Алтайск: Изда-во Горно-Алтайского ГУ, 2018. С. 235-238.
Матвеев А. В. История сухопутных путей сообщения Омского Прииртышья (Средневековье — Новое время). Омск: Наука, 2014.
Островских П. Е. Баишенские остяки (остяко-самоеды) Туруханского края в конце XIX в. // Советский Север. 1931. № 7-8. С. 161-181.
Прокофьева Е. Д. Селькупы // Народы Сибири. М.; Л.: Изд-во АН СССР. 1956. С. 665-687.
Скалон В. Н. Магнаты Севера // Охотник и рыбак Сибири. 1929. № 2. С. 57-62.
Скалон В. Н. В Тундре Верхнего Таза (фактические данные о классовом расслоении) // Советский Север. 1930a. № 3. С. 129-139.
Скалон В. Н. Рыбные промыслы в бассейне р. Таза // Советский Север. 1930b. № 9. С. 42-65.
Скалон В. Н. Оленеводство в бассейне р. Таза // Советский Север. 1931. № 3. С. 70-87.
Степанова О. Б. Фольклор северных селькупов: полевые сборы 2004, 2005 и 2008 гг. Часть I // Материалы полевых исследований МАЭ РАН. СПб.: МАЭ РАН, 2012. Вып. 12. С. 5-31.
Степанова О. Б. Красные селькупы: революционные преобразования среди населения Таза и Турухана // Уральский исторический вестник. 2018a. № 1. С. 91-100.
Степанова О. Б. Отношения государства и коренных малочисленных народов Севера в начале XXI в. в Красноселькупском районе ЯНАО // Вестник угроведения. 2018b. № 2. С. 365-374.
Тихомирова М. Н. Летние пути сообщения и способы передвижения ясколбинских татар во второй половине XX — начале XXI в. // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 5. URL: https://science-education.ru/m/article/view?id=10527 (дата обращения: 12.02.2022).
Третьяков П. И. Туруханский край, его природа и жители. СПб.: тип. Безобразова, 1871.
REFERENCES
Adaev V. N. Sel'kupy Verkhnego Taza: mezhkul'turnye sviazi i puti soobshcheniia s naseleniem sosednikh rechnykh basseinov v XVIII-XX vv. [Selkups of the Upper Taz: Intercultural Ties and Communication Routes with the Population of Neighboring River Basins in the 18-20th Centuries], Vestnik arkheologii, antropologii i etnografii, 2014, no. 1, pp. 124-132. (In Russian)
Belov M, I, Mangazeia [Mangazeya]. Leningrad: Gidrometeoizdat, 1969. (In Russian)
Dobrova-Iadrintseva L. N. Tuzemtsy Turukhanskogo kraia [The Natives of the Turukhansk Region]. Novonikolaevsk: Sibrevkoma Publ., 1925. (In Russian)
Donner K, UsamoedovSibiri [At the Samoyeds of Siberia]. Tomsk: Veter Publ., 2008. (In Russian) Dudnikov N. F. Svet dalekikhfaktorii [Light of distant factories]. Moscow: Vertikal' Publ., 2005. (In Russian) Kvashnin Yu. N., Dybchak A. Osobennosti organizatsii olenevodcheskogo khoziaistva u sel'kupov verkhovii reki Taz (po materialam polevykh issledovanii 2014 i 2017 gg.) [Features of the Organization of Reindeer Husbandry among the Selkups of the Upper Reaches of the Taz River (Based on Field Research Materials in 2014 and 2017)]. Polevye issledovaniia na Altae, v Priirtysh'e i Verkhnem Priob"e (arkheologiia, etnografiia i ustnaia istoriia): 2017god [Field Research in Altai, in the Irtysh and Upper Ob Regions (Archeology, Ethnography and Oral History): 2017 year]. Gorno-Altaysk: Gorno-Altaiskii gosudarstvennyi universitet Publ., 2018, pp. 235-238. (In Russian)
Matveev A. V. Istoriia sukhoputnykh putei sobshcheniia Omskogo Priirtysh'ia (Srednevekov'e — Novoe Vremia) [History of Overland Communications of the Omsk Irtysh Region (Middle Ages — Modern Times)]. Omsk: Nauka Publ., 2014. (In Russian)
Ostrovskikh P, E, Baishenskie ostiaki (astiako-samoedy) Turukhanskogo kraia v kontse 19 v. [Baishen Ostyaks (Ostyak-Samoyeds) of Turukhansk Territory at the End of the 19th Century], Sovetskii Sever, 1931, no. 7-8, pp.170. (In Russian)
Prokof'eva E. D. Sel'kupy [Sel'kups]. NarodySibiri [The Peoples of Siberia]. Ed. by M. G. Levin, L. P. Potapov. Moscow-Leningrad: AN SSSR Publ., 1956, pp. 665-686. (In Russian)
Skalon V. N. Magnaty Severa [Magnates of the North]. Okhotnik i rybak Sibiri, 1929, no. 2, pp. 57-62. (In Russian)
Skalon V. N. V tunre Verkhnego Taza (fakticheskie dannye o klassovom rassloenii) [In the Tundra of the Upper Taz River (Actual Data on Class Stratification)]. Sovetskii Sever, 1930, no. 3, pp. 129-139. (In Russian)
Skalon V. N. Rybnye promysly v basseine reki Taza [Fishing in the River Basin Taz]. Sovetskii Sever, 1930, no. 9, pp. 43-65. (In Russian)
Skalon V. N. Olenevodstvo v basseine reki Taza [Reindeer Husbandry in the River Basin Taza]. Sovetskii Sever, 1931, no. 3, pp. 70-87. (In Russian)
Stepanova O. B. Fol'klor severnykh sel'kupov: polevyye sbory 2004, 2005 i 2008 gg. Chast' II [Folklore of the Northern Selkup: Field Gatherings 2004, 2005 and 2008. Part I]. Materialy polevykh issledovaniy MAE RAN [Materials of Field Research of the MAE RAS]. Sankt-Petersburg: MAE RAN Publ., 2012. Iss. 12, pp. 5-31. (In Russian)
Stepanova O. B. Krasnye sel'kupy: revoliutsionnye preobrazoaniia sredi naseleniia Taza i Turukana [Red Selkups: Revolutionary Changes among the Population of Taz and Turukhan], Ural'skii istoricheskii vestnik, 2018, no. 1, pp. 91-100. (In Russian)
Stepanova O. B. Otnosheniia gosudarstva i korennykh malochislennykh narodov Severa v nachale XXI v. v Krasnosel'kupskom raione [Relations between the State and the Indigenous Peoples of the North at the Beginning of the 21st Century in the Krasnoselkupsky District of the Yamalo-Nenets Autonomous District], Vestnik ugrovede-niia, 2018, no. 2, pp. 365-374. (In Russian)
Tikhomirova M. N. Letnie puti soobshcheniia i sposoby peredvizheniia iaskolbinskikh tatar vo vtoroi polovine XX — nachale XXI v. [Summer Ways of Communication and Ways of Movement of the Yaskolbinsk Tatars in the Second Half of the 20th — Beginning of the XXI Century]. Sovremennye problemy nauki i obrazovaniia [Modern Problems of Science and Education], 2013, no. 5. URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=10527 (accessed: 02,12,2022), (In Russian)
Submitted: Accepted: Published:
13.12.2021
21.05.2022 10.10.2024
