Дорога к климатической нейтральности: через леса под землю Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

УДК 620.9

EDN: WVMBKT

Дорога к климатической нейтральности: через леса под землю

The road to climate neutrality: through the forest underground

Владимир КЛИМЕНКО Главный научный сотрудник НИУ «МЭИ», главный научный сотрудник ИНЭИ РАН, заведующий лабораторией НИТУ «МИСиС», д. т. н., профессор, академик РАН е-1г^1: [email protected]

Vladimir KLIMENKO

Doctor of Technical Sciences, Professor, Academician of the Russian Academy of Sciences, Chief Researcher at NRU MPEI, Chief Researcher at ERI RAS, Head of Laboratory at NUST MISIS Е-mail: [email protected]

Александр КЛИМЕНКО Главный научный сотрудник НИТУ «МИСиС», д. т. н., профессор, академик РАН е-1г^1: [email protected]

Алексей ТЕРЕШИН

Ведущий научный сотрудник НИУ «МЭИ», ведущий научный сотрудник ИНЭИ РАН, д. т. н.

Е-1г^к [email protected]

Alexander KLIMENKO

Doctor of Technical Sciences, Professor, Academician of the Russian Academy of Sciences, Chief Researcher, NUST MISiS

Е-mail: [email protected] Alexey TERESHIN

Doctor of technical sciences, Leading Researcher, NRU MPEI, Leading Researcher, ERI RAS Е-mail: [email protected]

<

о

СЦ <

Олег ЛОКТИОНОВ Доцент НИУ «МЭИ», инженер-исследователь ИНЭИ РАН, к. т. н. Е-1г^к [email protected]

Oleg LOKTIONOV

Ph.D., Associate Professor at NRU MPEI, Research

Engineer at ERI RAS

Е-mail: [email protected]

Аннотация. Исследованы перспективы снижения углеродоемкости экономики России и возможности достижения климатической нейтральности народного хозяйства страны к 2060 г. На основе историко-экстраполяционного подхода к исследованию развития различных со- д

циотехнических систем и путем сравнения с динамикой углеродных показателей экономик ведущих стран мира показано, что полная компенсация антропогенных выбросов парниковых газов (ПГ) поглощением биосферой (в первую очередь, лесами) сегодня возможна скорее лишь теоретически. Условием этого является выполнение чрезвычайно амбициозных масштабных программ реформирования всех отраслей экономики страны - от энергетики до лесного хозяйства. Так, в оптимистическом сценарии темпы снижения удельных показателей эмиссии х ПГ на душу населения должны составлять максимальные достигнутые в мире за последние ш 50 лет значения 1 % в год, а управление лесами включать полную компенсацию растущих вырубок и 50 %-ное сокращение потерь лесов от пожаров, в настоящее время являющихся вторым (после энергетики) источником выбросов ПГ в атмосферу. Наиболее вероятным т представляется сценарий со скоростью снижения удельных выбросов ПГ на душу населения в 0,5 % в год, и умеренным возрастанием поглощающей способности лесов в основном за счет реализации лесоклиматических проектов и снижения пожарной эмиссии. При реализации последнего сценария нетто-эмиссия ПГ может составить примерно 700 Мт СО2экв к 2060 г., что потребует для достижения климатической нейтральности создания национальной индустрии улавливания и захоронения углерода беспрецедентных масштабов. Ключевые слова: Россия, экономика, энергетика, лесное хозяйство, эмиссия и поглощение парниковых газов, климатическая нейтральность, историко-экстраполяционный подход, сценарии.

Abstract. The prospects for reducing the carbon intensity of the Russian economy and the possibility of achieving climate neutrality of the national economy by 2060 are studied On the basis of a historical-extrapolation approach to the study of the development of various sociotechnical systems by comparing with the dynamics of carbon indicators of the economies of the leading countries of the world, it is shown that full compensation for anthropogenic emissions of greenhouse gases (GHGs) by absorption by the biosphere (primarily forests) is theoretically possible with implementation of difficult-to-implement large-scale reform programs in all sectors of the country's economy - from energy to forestry. Thus, in an optimistic scenario, the rate of decline in specific GHG emissions per capita should be the maximum value achieved in the world over the past 50 years at 1 % per year, and forest management should include full compensation for growing deforestation and a 50 % reduction in forest losses from fires, which are currently the second (after energy) sources of GHG emissions into the atmosphere. The most feasible scenario seems the one with a rate of reduction in specific GHG emissions per capita of 0.5 % / year, and a moderate increase of the absorbing capacity of forests mainly due to the implementation of forest-climate projects and fire emission reduction. Under the latter scenario, net GHG emissions by 2060 could reach 700 Mt CO2eq, which would require the creation of a national industry for large-scale carbon capture and storage in order to achieve climate neutrality of the Russian economy. Keywords: Russia, economy, energy, forestry, emission and absorption of greenhouse gases, climate neutrality, historical-extrapolation approach, scenarios.

<

о

Введение

Несмотря на развивающуюся тенденцию к фрагментации мировой экономики, потерю авторитета различных международных организаций и эрозию заключенных ранее соглашений, идея предотвращения катастрофических изменений климата,

впервые закрепленная в Рамочной конвенции ООН по изменениям климата (РКИК) в 1992 г., сохраняет свою актуальность и поддержку со стороны всех стран мира. Россия, в последние годы последовательно сокращая свое участие в различных межгосударственных программах, тем не менее, декларирует приверженность к декарбони-

СЦ <

млн т СО2эк./г°д

о

ж

о сг

3500

3000

2500

2000

1500

1000

500

-500

-1000

-1500

1900 2000 2010 2020 2030 2040 2050 2060

■ Отходы ■ Сельское хозяйство ■ Промышленные процессы ■ Энергетика

■ Всего (с учетом землепользования и лесного хозяйства) ■ Землепользование и лесное хозяйство

Рис. 1. Целевой сценарий Стратегии низкоуглеродного развития

Источник: [1]

<

о

СЦ <

зации своей экономики. В принятой в октябре 2021 г. Стратегии низкоуглеродного развития (СНУР) [1] поставлена цель достичь к 2060 г. углеродной нейтральности национальной экономики. В соответствии со стратегией движение к углеродной нейтральности по сути планируется осуществлять лишь после 2030 г. (рис. 1). Главная роль в этом движении отводится не мероприятиям в энергетической сфере, что было бы разумно предполагать, а более чем двукратному возрастанию фиксации углерода лесами страны в сфере землепользования, изменений в землепользовании и лесного хозяйства (ЗИЗЛХ). Такая ставка, по мнению ряда специалистов в области лесного хозяйства [2, 3], покоится на довольно шатком фундаменте и потому является весьма рискованной.

Подготовка СНУР и ее презентация на конференции сторон РКИК в Глазго (2021 г.) вызвала целый поток публикаций, исследующих различные аспекты декарбонизации отечественной экономики [4-11]. Настоящая работа призвана оценить реальность достижения поставленной цели с точки зрения мирового исторического опыта и определить возможные пути решения данной задачи.

Динамика выбросов ПГ и карбоноемкости экономики в России в 1990-2020 гг.

За последние три десятилетия в динамике выбросов парниковых газов (ПГ) в России выделяются два периода - резкое снижение в 1990-е гг. и постепенный рост в 2000-2020 гг. (рис. 1). Минимум нетто-эмиссии (с учетом поглощения СО2 биотой) пришелся на 2010 г., что было вызвано увеличением поглощающей способности лесов за счет сокращения заготовок древесины и зарастания брошенных сельхозугодий.

Если падение выбросов в 1990-2000 гг. затронуло практически пропорционально все отрасли национальной экономики и отразилось на выбросах всех ПГ (диоксид углерода, метан, закись азота, хлорфто-руглеводороды и др.), то последовавшее затем частичное восстановление объемов эмиссии пришлось в основном на энергетику и в меньшей степени - на промышленные процессы, где выросли выбросы углекислого газа (рис. 1).

Основными причинами этих изменений стала глубокая перестройка экономики страны (рис. 2-3). Резкое падение объема валового внутреннего продукта (ВВП)

0

130% 120» 110"% 100"% 90% 80% 70% 60% 50%

а)

120% 110% 100% 90%

б)

О

X

Энергопотребление

Выбросы ПГ (без ЗИЗЛХ)

■ Карбоноемкость ВВП (без ЗИЗЛХ) Энергоемкость ВВП ■ Карбоноемкость энергопотребления

О 1_ IX

Рис. 2. Энергопотребление, физический объем ВВП и выбросы ПГ (в пересчете на СО2экв) относительно уровня 1990 г. (а) и энергоемкость и карбоноемкость ВВП и карбоноемкость энергопотребления (б) России по данным Росстата и [12]

80%

50%

1990

1995

1990

1995

ВВП

в 1990-е гг. сопровождалось и структурной перестройкой экономики - снижением доли промышленного производства и ростом услуг (рис. 3а), причем этот процесс продолжался вплоть до экономического кризиса 2008 г., что привело к существенному снижению энергоемкости ВВП (рис. 2а).

Эти же экономические драйверы обеспечили в 1990-2010 гг. практически двукратное снижение карбоноемкости экономики России (рис. 2б), чему способствовали переход на менее углеродоемкий природный газ и новый импульс в строительстве и вводе АЭС в отечественной энергетике (рис. 3б).

Однако наметившаяся с 2014 г. тенденция к опережающему развитию добываю-

щей и обрабатывающей промышленности (рис. 3а) вместе с замедлением темпов газификации (рис. 3б) отечественной экономики привели практически к стагнации энергоемкости ВВП России и, соответственно, к прекращению снижения карбоноемкости энергопотребления (рис. 2б).

Эволюция оценок нетто-стока ПГ для российского сектора ЗИЗЛХ

Существенным риском для долговременных экономических интересов России является иллюзия, что увеличение роли

Рис. 3. Структура ВВП по отраслям (а) и энергопотребления по источникам (б) в России по данным Росстата а) б)

100% 90% 80% 70% 60% 50% 40% 30% 20% 10% 0%

100% 90% 80% 70% 60% 50% 40% 30% 20% 10% 0%

<

с;

о

СЦ <

1990 1995 2000 2005 2010 2015 2020

1990 1995

2000

2005 2010 2015 2020

I Прочие услуги ■ Транспорт и связь ■ Строительство ■ Лесное, сельское и рыбное хозяйство Энерго- и водоснабжение Обрабатывающая промышленность I Добывающая промышленность

I Нефть

ЭС и ВИЭ

АЭС

о

X

о

CL

Существуют прямо противоположные представления о дальнейшем изменении нетто-стока - от его драматического сокращения более, чем в пять раз, до двукратного увеличения к середине столетия

лесов и правильным учет этой роли способны решить практические задачи Парижского соглашения и СНУР по уменьшению эмиссии парниковых газов без осуществления системных действий по экологизации экономики в целом и, в первую очередь, энергетики. Соблазн подобного решения проблемы велик и обусловлен очевидными причинами географического характера. В самом деле, по оценкам World Bank приблизительно 20 % общей территории лесного покрова мира составляют леса России (рис. 4). Они потенциально являются одним из основных экологических доноров с точки зрения поглощения парниковых газов. Им отведена ведущая роль в установлении углеродного баланса. Поэтому с точки зрения углеродного регулирования на национальном уровне в рамках Парижского соглашения и целей, которые сформулированы в СНУР [1], очень важно

корректно оценить величину нетто-стока сектора ЗИЗЛХ России и его динамику в ближайшие десятилетия.

Следует отметить, что оценки как современного баланса углерода в лесах России, так и его динамики в ближайшие десятилетия серьезно различаются [2-3, 13-21]. Расхождения в оценке даже современного нетто-потока, выполненные различными институтами, достигают четырехкратной величины. Причем, существуют диаметрально противоположные представления по поводу дальнейшего изменения нетто-стока - от его драматического сокращения более, чем в пять раз [3], до двукратного увеличения к середине столетия (последняя концепция прямо заложена в СНУР [1]). Например, последние исследования World Resources Institute [14] показывают, что в период 2001-2019 гг. чистый сток углерода в леса России в среднем достигал 1,79 млрд тонн С02-экв в год, что составляет 24 % от общего поглощения лесов мира и также коррелирует с результатами исследований Boston Consulting Group (BCG) [15], оценивающих ежегодное поглощение российскими лесами от 1,8 до 2,2 млрд тонн С02-экв, а также Global Forest Watch со схожими количественными оценками абсорбции российскими лесами - 1,74 млрд т С02-экв в период 2001-2021 гг. С точки зрения официальной отчетности России в РКИК ООН по данным Национального доклада о кадастре антропогенных выбросов из источников и абсорбции поглотителями ПГ [12] в 2021 г. баланс парниковых

Рис. 4. Распределение стран с наибольшей площадью лесов по данным World Bank, тыс. км2

со сч о сч

млн т СО2 /год

1990

1995

2000

2005

2010

2015

2020

2500

Лесные земли, пройденные пожарами (Росстат 1992-2012) I Лесные земли, пройденные пожарами (Росстат 2009-2021) Гибель лесных насаждений (от всех причин) (Росстат, 2021)

Убыль лесных насаждений (от всех причин) (Всемирный банк - Forest Global Watch, 2022) Убыль лесных насаждений от пожаров I Площадь лесных пожаров (Аэрокосмос - Бондур, Гордо, 2018) Гибель лесов от пожаров (ИКИ РАН - Барталев, 2020) Гибель и сильное повреждение лесов от пожаров (ИКИ РАН - Барталев, 2020) Покрытые лесом площади, пройденные огнем (Авиалесоохрана, 2022)

Сжигание топлива (ВР, 2022)

Гибель леса от всех причин (Росгидромет, 2011-2021)

Потери леса (Всемирный банк - Forest Global Watch, 2022)

Лесные пожары (GFED, 2022)

Гибель и рубка леса (Росгидромет, 2011-2021)

Лесные пожары (Росгидромет, 2009)

Все природные пожары (GFED, 2022)

Лесные пожары (Аэрокосмос - Бондур, Гордо, 2018)

о

X

о

CL

Рис. 5. Лесные площади, пройденные огнем и гибель лесов от пожаров (а) и выбросы углекислого газа от потерь лесов в сравнении с эмиссией при сжигании топлива (б) в России

Источники: по данным [29-33], Авиалесоохраны, GFED и Global Forest Watch

а)

б)

млн га

2

0

газов в секторе ЗИЗЛХ обновил минимум с 2000 г. и составил 484,8 млн т С02-экв год-1, что эквивалентно годовому снижению нетто-стока на 13 % относительно прошлогодних оценок, представленных в РКИК. Необходимо отметить не просто беспрецедентное снижение поглощения для земель, отнесенных к сенокосам и пастбищам, для которых средняя абсорбция за пятилетие (2016-2020 гг.) составляла 44,5 млн т С02-экв год-1, а полное отсутствие в 2021 г. в целом стока по данной категории земель и суммарный выброс 3,8 млн т С02-экв Для лесных земель также зафиксировано снижение нетто-стока, но менее драматичное в масштабе категории (на 3,8 % относительно 2020 г.), а именно на 23,5 млн т С02-экв., что может быть связано с рекордными лесными пожарами в 2021 г. (рис. 5).

Традиционной методологией оценки национальных антропогенных поглощений парниковых газов для сектора ЗИЗЛХ являются руководящие принципы национальных инвентаризаций парниковых газов Межправительственной группы экспертов по изменениям климата (МГЭИК) [22] и их дополнения [23]. Перечень пулов углерода и категорий землепользования является классическим и, не претерпевая серьезных изменений, рассматривается всеми

исследователями при оценке бюджета углерода. Математический подход к оценке как абсорбции, так и выбросов С02-экв основан на двух различных методах. Метод поступлений/потерь биомассы включает в себя определение годового изменения запаса углерода, как разность между годовыми поступлением и потерями углерода в т С, т. е. является функцией изменений и потерь углерода. К наиболее предпочтительному подходу, в связи с более высокой точностью и достоверностью результатов, относится метод разности запасов, который может быть охарактеризован разностью запаса углерода в резервуарах в два

Масштабные лесные пожары на территории России, оказывающие значительное влияние на углеродный баланс не только самой страны, но и планеты в целом, приобрели характер национального бедствия

<

с;

о

СЦ <

Модель

Бюджет (сток), млрд т CO2 год-1

МГЭИК (метод конверсионных коэффициентов) + данные ГЛР 1,69+0,43 [16]

Инверсное моделирование 2,39 [17]

2,21-2,47 [18]

Методика ВНИИ лесоводства и механизации лесного хозяйства + данные ГЛР / ГИЛ 1,47-2,39 [19]

CBM-CFS3(Carbon Budget Model of the Canadian Forest Sector) + ГЛР 0,69 [20]

0,95 [21]

РОБУЛ + ГЛР / ГИЛ 0,76+0,22 [20]

0,63+0,19 [21]

IIASA (International Institute for Applied Systems Analysis): комплексный метод 2,0+0,44 [20]

инвентаризации + наземные данные 2,54+0,64 [21]

DGVM моделирование 0,73 [20]

РОБУЛ (ГИЛ + ДЗЗ) + DGVM + IIASA 0,7-0,83 [21]

Таблица 1. Сводные данные нетто-стока ПГ для российского сектора ЗИЗЛХ

<

с;

о

СЦ <

конкретных момента времени. Однако вне зависимости от применяемых подходов одной из сложностей является идентификация возраста, запаса и породного состава лесных площадей, используемых в качестве основных источников исходных данных для проведения расчетов.

Официальная российская методика, утвержденная Минприроды России [24] и верифицированная РКИК ООН - методика региональной оценки бюджета углерода лесов (РОБУЛ), разработанная ИГКЭ им. акад. Ю. А. Израэля и Центром по экологии и продуктивности лесов (ЦЭПЛ) РАН [25]. Ее подходы к оценке поглощающей способности полностью совпадают с методологией руководства МГЭИК, опираются на метод поступлений-потерь и основаны на данных государственного лесного реестра (ГЛР), в том числе с применением расчетных национальных конверсионных коэффициентов. Однако ее прямое использование без модификаций обладает определенной погрешностью в ±10-15 % из-за неточностей в структуре ГЛР, а так-

Данные дистанционного зондирования Земли свидетельствуют о росте площадей лесных пожаров и увеличении эмиссии СО2, которая составляет в среднем около 40% от выбросов при сжигании топлива

же заниженной на 20-25 % оценкой стока углерода вследствие отсутствия учета при оценке резервных лесов (с 2022 г. в этом отношении внесены изменения [26]).

В настоящее время все большее распространение получают методологии оценки углеродного бюджета лесов стран на основе комплексного использования данных дистанционного зондирования земли (ДЗЗ) из космоса в сочетании с информацией наземных наблюдений (по данным государственной инвентаризации лесов - ГИЛ) и моделями машинного обучения, компьютерного зрения. В результате выполнения масштабного проекта на основе информации о динамике запасов стволовой древесины и фитомассы по спутниковым данным ДЗЗ, с использованием модифицированной системы РОБУЛ, а также динамических глобальных моделей растительности (Dynamic global vegetation models - DGVM) получены результаты [21], указывающие, что за период 2001-2020 г. общая величина запаса углерода лесов России выросла на 7 %, а средний ежегодный баланс углерода в лесах России варьировался от 191 до 226 млн т С в год. Эти результаты показывают, что нетто-сток лесов России на 39 % выше, чем при использовании данных ГЛР.

В таблице 1 приведены результаты анализа российских и зарубежных исследований (преимущественно за последние 15 лет) по оценке нетто-стока парниковых газов для российского сектора ЗИЗЛХ с указанием количественных характеристик и типом используемых моделей / подходов.

Данные таблицы 1 обнаруживают значительное, более чем четырехкратное расхождение между крайними оценками совре-

менного баланса углерода лесов России. Однако, к счастью, в последние два-три года наметилась явная тенденция к примирению столь противоположных точек зрения, что привело к появлению более взвешенных оценок, основанных не на целевых установках, а на всестороннем научном подходе, учитывающем влияние не только чисто экологических, но также экономических, политических и правовых факторов. В рамках такого подхода оказывается, что реально достижимое повышение поглощения углерода в лесах России, а именно суммарный потенциал в результате совершенствования методики государственного учета лесов, выполнения лесоклиматических проектов, снижения лесопожарной опасности может в целом составить примерно 380 млн т СО-2экв к 2060 г. [4]. Однако, даже эта сдержанная оценка на наш взгляд является весьма оптимистической, поскольку не учитывает планируемое возрастание объема рубок [13, 27] и предполагает решительное сокращение лесопожарной эмиссии в масштабах, которые до сих пор не достигнуты ни в одной стране мира, располагающей обширными массивами бореальных лесов (Канаде, США, Швеции). Масштабные лесные пожары на территории России (рис. 5), оказывающие значительное влияние на углеродный

Оптимистический сценарий предполагает немедленный старт мероприятий по декарбонизации и способен снизить выбросы ПГ с современных 2 млрд т СО2экв до примерно 1,3 млрд т СО2экв к 2060 г

баланс не только самой страны, но и планеты в целом, приобрели в последние десятилетия характер национального бедствия и потребовали энергичного вмешательства Президента РФ [28], в императивной форме потребовавшего 50 % сокращения объема выгораний к 2030 г. относительно уровня 2021 г. (заметим, рекордного за всю историю наиболее полных спутниковых наблюдений). Пока же данные дистанционного зондирования Земли (как отечественные [29-33] и Авиалесоохраны, так и зарубежные базы данных GFED, Global Forest Watch), свидетельствуют о росте лесных площадей, пройденных огнем и увеличении

о

X

о

CL

о

X

о

CL

а) т СО_, /т у.т. 3.2 3.0 2.8 2.6 2.4 2.2 2.0 .8 .6 .4 .2

1970 1975 1980 19

1990 1995 2000 2005 2010 2015 2020

б) т у.т./чел

14 12 10 8 6 4 2 0

1970 1975 1

1990 1995 2000 2005 2010 2015 2020

Рис. 6. Удельное энергопотребление (а) и углеродная интенсивность энергопотребления (б)

Источники: по данным [36, 37] и EDGAR

Индия

Мир

ЬС-2/

Япония

Канада

а) т.у.т./1000 долл. б) т у.т./1000 долл.

I Китай ■ Турция ■ Индия

I ЕС-27 ■ США ■ Япония ■ Россия ■ Канада

Рис. 7. Энергоемкость (а) и углеродоемкость (без ЗИЗЛХ) (б) ВВП по ППС

Источники: по данным [36], EDGAR и МВФ

сч о сч

<

с;

о

СЦ <

Годы США Канада Япония ЕС-27 Россия Турция Китай Индия

Углеродоемкость ВВП (т CO. „к.^000)

1980-2020 -5% -4% -3.9% -5.3 % -3.5% -6.7 % -4.6 %

1990-2020 -4.3 % -3.5% -2.8 % -5% -3.8% -3.2% -5.8 % -4.3 %

2000-2020 -4.5% -3.9% -3% -4.9 % -4.4 % -3.6% -4.3 % -4.2 %

2010-2020 -4.7 % -3.6% -2.8 % -5.5% -2.8 % -4.1 % -4.3 % -3.2%

Выбросы ПГ на душу населения (т CO2 ./чел.)

1970-2020 -1.1 % -0.2 % -0.1 % -0.9 % 0.1 % 1.7 % 2.8 % 1.1 %

1980-2020 -1.2 % -0.5% -0.2 % -1.4 % -0.3 % 1.8 % 3.1 % 1.5%

1990-2020 -1.3 % -0.6 % -0.4% -1.6 % -1.4 % 1.4 % 3.7% 1.5%

2000-2020 -1.9 % -1.4 % -0.8 % -1.8 % 0.4 % 1.4 % 4.5% 1.8 %

2010-2020 -2.3 % -1.6 % -1 % -2.7 % 0% 1.3 % 1.8 % 1.2 %

Таблица 2. Темпы изменения удельных выбросов ПГ

Источники: расчеты авторов по данным EDGAR, МВФ и [37]

Мир

соответствующей эмиссии СО2, которая составляет в среднем около 40 % от выбросов при сжигании топлива, но в отдельные годы достигая 75 %. Увеличение площади лесных пожаров со временем обусловлено, помимо антропогенных факторов, таких как развал лесоохраны в 1990-х гг., потеплением климата, которое на территории России почти повсеместно приводит к увеличению го-римости древостоя и продолжительности пожароопасного периода на срок до 1-3 недель в течение текущего столетия. Различные модельные [34] и статистические [35] оценки показывают, что к концу столетия площадь лесных пожаров может возрасти более чем в 1,5 раза даже при реализации умеренных сценариев потепления. Эти обстоятельства является дополнительным серьезным препятствием на пути осуществления планов по увеличению фиксации углерода лесами.

Международные сравнения

Для оценки возможностей достижения углеродной нейтральности выполнен сравнительный анализ процессов, происходящих в экономике и, прежде всего, в энергетике ряда стран - как лидеров декарбонизации (ЕС, Япония, США и Канада), так и крупнейших развивающихся экономик, находящихся только в начале пути к заявленной ими углеродной нейтральности (Китай, Индия, Турция).

В сфере энергетики для стран-лидеров (представляющие промышленно развитые экономики) характерна смена периода стабилизации удельного (на душу населения) энергопотребления его умеренным снижением (рис. 6а), в то время как в развивающихся экономиках (куда входит и Россия) продолжается рост этого показателя.

При анализе карбоноемкости энергопотребления (рис. 6б) такого же явного разделения не наблюдается. У большинства стран (ЕС, США, Япония, Китай, Турция) на протяжении последних 50 лет сохраняется тенденция снижения удельных выбросов в энергетике (с трехлетней паузой в Японии, связанной с массовой остановкой АЭС после аварии на Фукусиме в 2011 г.), в Канаде они стабилизировались еще в 1985 г. на беспрецедентно низком уровне в результате широкого использования гидро- и атомной энергии. В России стагнация этого показателя наблюдается с 2008 г. на уровне едва ниже средне-

мирового, а энергетика Индии на всем 50-летнем интервале вообще отличается удивительным постоянством в результате устойчивого преобладания угля в национальном энергетическом балансе.

Все исследуемые страны за последние 40 лет значительно сократили энергоемкость своих экономик (рис. 7а), причем если в 1980 г. различие между довольно неожиданным лидером - Турцией и понятным аутсайдером - Китаем, - составляло один порядок, то в настоящее время границы диапазона различаются всего в 3 раза, причем максимальные значения зафиксированы в странах с наиболее холодным климатом - России и Канаде.

Лесной пожар

Источник: Bumble-Dee /deposltphotos.com

Сочетание этих двух тенденций - снижения углеродоемкости энергопотребления и энергоемкости ВВП ожидаемо привели к существенному уменьшению углеродоемкости экономик всех рассмотренных стран (рис. 7б), но с разными темпами (таблица 2).

Характер изменений удельных выбросов ПГ на душу населения (рис. 8), как и следовало ожидать, в точности соответствует динамике душевого потребления энергии, основного источника ПГ но в зависимости от страны выбросы ПГ могут как уменьшаться, так и увеличиваться.

Средние годовые темпы изменения удельных показателей выбросов ПГ за последние 50 лет также приведены в таблице 2.

о

ж

о

CL

<

О

СЦ <

о

X

о

CL

25

20

15

10

1970 1975 1980 1985 1990 1995 2000 2005 2010 2015 2020

Китай ■ Турция ■ Индия ■ Мир ■ ЕС-27 ■ США ■ Япония ■ России И Канада Рис. 8. Удельные выбросы ПГ на душу населения (без ЗИЗЛХ) Источники: по данным EDGAR и [37]

<

О

СЦ <

Климатическая нейтральность достигается в том случае, когда антропогенная эмиссия ПГ уравновешивается биосферными стоками, поэтому таким важным является соотношение этих величин. Среди больших стран Россия по этому параметру сегодня является безусловным лидером (рис. 9), поскольку в последнее десятилетие леса поглощали около трети объема выбросов ПГ из антропогенных источников [12].

Важно отметить, что огромное преимущество в этой сфере, которым сейчас располагает Россия, является не постоянным, а временным и может быть утрачено еще до середины нынешнего столетия в результате фундаментальной трансформации на-

Реализация как низкого, так и высокого сценариев Энергетической стратегии России до 2035 г. отодвигает начало декарбонизации и повышает к 2060 г. выбросы до 1,5-1,6 млрд т СО2экв

ционального лесного резервуара углерода. Дело в том, что нынешние исключительно высокие значения биосферного стока, пик которых, кстати, уже давно остался позади, обусловлены кратным сокращением рубок в 1990-х гг. и зарастанием брошенных тогда же сельскохозяйственных земель [3]. Растущий молодой лес активно поглощал углерод атмосферы в течение нескольких десятилетий, но по мере его перехода в категорию возрастных он утрачивает эту способность вплоть до перехода в стационарную фазу практического равновесия с близким к нулю нетто-потоком углерода -примерно так, как это происходит теперь в зрелых управляемых лесах Европы или Канады (рис. 9) согласно данным инвентаризаций РКИК.

Сценарии выбросов ПГ в России до 2060 г.

События последнего года разом перечеркнули все существовавшие ранее прогнозы экономического развития не только России, но и многих других государств. Именно поэтому для целей нашего исследования, когда ставится задача выполнить весьма рискованную экстраполяцию интенсивности осуществления политики

Т 2экв/ЧеЛ

5

0

по сдерживанию эмиссии ПГ на несколько десятилетий вперед, был избран историко-экстраполяционный метод в противовес традиционному, основанному на детальных предположениях о развитии экономики. В том, что историческая экстраполяция способна давать полезные результаты, убеждает наш собственный опыт построения дальних прогнозов развития мировой энергетики, когда выполненные, например, в 1990 г. прогнозы [38] продемонстрировали совпадение с действительными значениями потребления энергии в мире в пределах 2 % на горизонте свыше 30 лет [39]. Тем не менее, учитывая необычайно высокую зависимость конечного результата от политических решений, мы сочли необходимым здесь рассмотреть два крайних сценария движения России к климатической нейтральности: оптимистический и реальный, учитывающий, в том числе, и турбулентные текущие события. В качестве демографического сценария в обоих вариантах избран медианный сценарий ООН [37], предполагающий постепенное снижение численности населения страны до 128 млн к 2060 г.

Оптимистический сценарий основан на предположении, что идеи борьбы

Нынешние высокие значения биосферного стока, пик которых уже давно остался позади, обусловлены кратным сокращением рубок в 1990-х гг. и зарастанием брошенных сельскохозяйственных земель

за сохранение климата приобретут в российском обществе значительно большее влияние, соизмеримое с тем, которое возобладало в развитых странах мира в последние три десятилетия. В этом случае Россия может рассчитывать на развитие скоростей декарбонизации на уровне лучших мировых стандартов (см. таблицу 2). В целом параметры оптимистического сценария декарбонизации выглядят следующим образом:

- темпы снижения удельных (на душу населения) антропогенных выбросов ПГ составляют 1 % в год (что

о

X

о сг

Рис. 9. Нетто-сток ПГ за счет ЗИЗЛХ (относительно суммарной эмиссии из остальных источников)

Источник: по данным РКИК

40% 35% 30% 25% 20% 15% 10% 5% 0%

<

с;

о

СЦ <

1990

1995

2000

2005

2010

2015

2020

Китай

Турция

Индия

ЕС-27

США

Япония

Россия

Канада

о

X

о сх

соответствует среднему значению для развитых стран мира в 19902020 гг.);

- показатели лесопользования следуют Стратегии-2030 (2021 г.) и предполагают полное лесовосстанов-ление после всех сплошных рубок; динамика поглощения углерода лесами следует высоким национальным оценкам, которые, подчеркнем, сегодня заметно расходятся с международными рекомендациями;

- учтена дополнительная фиксация углерода лесами с учетом изменения климатических факторов (температуры и количества осадков), а также эффекта фертилизации в результате обогащения атмосферы углекислым газом [40];

- реализовано 50 %-ное сокращение площади лесных пожаров (согласно Указу Президента РФ [28]) к 2030 г. с сохранением этого показателя в дальнейшем.

Реальный сценарий декарбонизации учитывает те трудности, которые связаны с радикальной перестройкой всех отраслей экономики - от энергетики до лесополь-

зования, и характеризуется следующими параметрами:

- темпы снижения удельных (на душу населения) антропогенных выбросов ПГ соответствуют умеренным показателям, достигнутым в 1990-2020 гг. в Японии и Канаде и составляют 0,5 % в год, что заметно лучше современных российских показателей;

- показатели лесопользования следуют актуальным международным рекомендациям и основаны на результатах официальной инвентаризации лесов [4, 12] и Лесной стра-тегии-2030 [27] с учетом реальных перспектив развития лесного комплекса и динамики поглощающей способности лесной биоты, согласно которым нетто-сток углерода обнаруживает тенденцию к небольшому росту. В этом варианте стареющие леса теряют свою биопродуктивность, но одновременно в лесном хозяйстве реализуются технически и экономически возможные лесо-климатические проекты, а борьба с лесными пожарами имеет ограниченный успех.

Рис. 10. Сценарии: суммарной эмиссии ПГ (без ЗИЗЛХ) - оптимистический (1а) и реальный (1б) настоящей работы, базовый (2а) и исходный (2б) [11], гср4.5 (3а) и гср2.6 (3б) [41] и целевой (4) [1]; нетто-стока ЗИЗЛХ - оптимистический (5а) и реальный (5б) настоящей работы, базовый (6) [2], гср4.5 (7а) и гср2.6 (7б) [41]

4 2а 3а 1б 2б 1а 3б 5а 7 а 7б 5б 6

а)

б)

о

X

о

CL

I Уголь ■ Газ Нефть

ГЭС+АЭС+ВИА Уголь ■ Газ ■ Нефтепродукты

Рис. 11. Оценки добычи (а) и потребления (б) энергоресурсов согласно низкому сценарию Энергетической стратегии России [42] (ЭСР) и базовому сценарию ИНЭИ РАН [11] (ИНЭИ) с экстраполяцией до 2060 г.

Расчеты антропогенных выбросов и биотического нетто-стока ПГ в рамках этих двух сценариев декарбонизации приведены на рис. 10 вместе с оценками других авторов. Здесь следует особо подчеркнуть, что все имеющиеся сценарии повышения нетто-стока ЗИЗЛХ - суть результаты моделирования, никак не связанные ни с данными Национального кадастра ПГ [12], ни со Стратегией развития лесного комплекса России [27]. Они также противоречат доказанным тенденциям нарастания лесопожарной эмиссии в условиях продолжающегося потепления.

Оптимистический сценарий предполагает немедленный старт мероприятий по декарбонизации экономики России и способен снизить выбросы ПГ с современных 2 млрд т СО2экв до примерно 1,3 млрд т СО2экв к 2060 г. Последняя величина соответствует рассчитанной по национальной методике и удвоенной по сравнению с современной поглотительной способности лесов страны при условии полной компенсации сплошных рубок, двукратного сокращения площадей лесных пожаров и увеличению биопродуктивности лесов.

Реализация как низкого, так и высокого сценариев не так давно утвержденной Энергетической стратегии России на период до 2035 г. (рис. 11) отодвигает начало декарбонизации и повышает к 2060 г. выбросы до 1,5-1,6 млрд т СО2экв (рис. 12).

События последнего года согласно обновленному «базовому» сценарию ИНЭИ РАН [11] на десятилетия снижают добычу и экспорт энергоресурсов, а с ними и объем эмиссии, который следует весьма близ-

ко к реальному сценарию настоящей работы на горизонте до 2040 г.

Сравнение полученных в настоящей работе оценок с представленными в [41] сценариями эмиссии ПГ в России на период до 2100 г. показывает, что оптимистический сценарий декарбонизации лежит между вариантами максимального rcp2.6 и умеренного сдерживания потепления rcp4.5, ближе к последнему. Что касается наших расчетов биотического нетто-стока, то с учетом климатически обусловленного увеличения биопродуктивности лесов они близки к варианту rcp4.5 [41], а без этого увеличения - к варианту rcp2.6 той же работы.

Поэтому в рамках нашего исследования было сочтено целесообразным в качестве реальной использовать центральную оценку между вариантом сохранения статус-кво сегодняшнего дня и упомянутой оценкой из [4], т. е. увеличение нетто-стока на 190 млн т СО2экв к 2060 г. Такому варианту соответствует рост нетто-стока на 0,7 % в год, что вполне согласуется с независимыми оценками как для недавних [13, 43], так и для предстоящих нескольких десятилетий [40, 43]. Тогда при развитии событий по реальному сценарию небаланс эмиссии и стока падает более чем вдвое от современных 1470 до 710 Мт СО2экв к 2060 г. (рис. 10, 12), но перспектива достижения климатической нейтральности отодвигается в неопределенное будущее. Удаление столь значительной остаточной эмиссии за короткий исторический срок оказывается невозможным без построения национальной индустрии улавливания и хранения углерода (CCS) с мощностью,

<

с;

о

СЦ <

млн т у.т

млн т у.т

500

0

о

X

о

CL

<

с;

о

СЦ <

превосходящей мощность современной отечественной газовой промышленности (500 Мт природного газа). Это означает необходимость ввода установок CCS мощностью 18-20 Мт СО2 ежегодно на протяжении четырех ближайших десятилетий при том, что по данным Глобального института улавливания и хранения углерода располагаемая мощность всех установок CCS в мире составляет сегодня 42 Мт СО2экв, а Россия в настоящее время не располагает ни одной установкой CCS промышленного масштаба, и до 2030 г. их ввод к сожалению не планируется [44]. Пожалуй, единственной хорошей новостью сегодня является то, что Россия располага-

Дубовая роща Источник: DarioStudios/depositphotos.com

ет обширными геологическими ресурсами для депонирования избыточного углерода, способными даже по минимальным оценкам обеспечить хранение необходимых объемов СО2 в течение двух тысяч лет [46].

Вместо заключения: русский лес - надежда, которая никогда не гаснет

Вполне вероятно, что действительный нетто-поток углерода в леса России значительно выше того, что указывается в ежегодных национальных сообщениях. Все актуализированные оценки нетто-потока, выполненные в последние годы,

и аналитические обзоры дают существенно (в 1,5-3 раза) большие величины в диапазоне от 730 до 1800 Мт СО2экв [13-21, 43, 45]. Разумеется, использование оценок из верхней части диапазона самым серьезным образом может повлиять на выводы настоящей работы. Проблема заключается в том, что национальная отчетность по бюджету парниковых газов формируется не только на основе научных статей, но и при строгом соблюдении протокола, изложенного в руководствах МГЭИК [22, 23]. Согласно этому протоколу, оценки баланса углерода формируются на основе данных официальной инвентаризации лесов с применением вполне определенного набора уравнений, коэффициенты которых могут быть определены по имеющимся национальным данным. Эти данные подвергаются регулярной проверке экспертами РКИК и, таким образом, ни одна страна не может произвольно изменять коэффициенты уравнений, описывающих поглощение различными категориями лесов. Из всех отечественных, да и международных оценок рекомендациям МГЭИК в полной мере следует только разработанная Центром по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН система РОБУЛ (региональная оценка бюджета углерода лесов), которая и используется с 2010 г. в Национальном кадастре парниковых газов [12]. Актуализированная система РОБУЛ использует данные государственного лесного реестра (ГЛР), введенного Лесным кодексом РФ в 2007 г. Следует отметить, что инвентаризация лесов в мире - очень длительный процесс, занимающий подчас десятки лет. Так, в настоящее время в России завершен первый цикл инвентаризации лесов на основе пробных площадей в рамках ГЛР, продолжавшийся с 2007 по 2020 г. Процесс модификации методик подсчета баланса углерода, следующий за накоплением данных наблюдений, очевидно, протекает еще медленнее. В этой связи трудно рассчитывать, что в ближайшие одно-два десятилетия международно признанные оценки стока углерода в леса России будут претерпевать радикальные изменения. Мы полагаем, что в лучшем случае реально можно рассчитывать на коррекцию в рамках той же системы РОБУЛ, актуализированная версия которой с учетом баланса почвенного углерода лесов дает величину нетто-стока в (980+/-370) Мт СО2 в год для 2018 г., что на 60 % выше указанной

в [12]. Тем не менее, использование этой оценки не меняет принципиально выводов настоящей работы, но лишь значительно уменьшает масштаб перспективной национальной системы улавливания и хранения углерода.

Выводы

Падение добычи, потребления и экспорта энергоносителей, связанное с ограничениями геополитического характера, значительно ускоряет процесс декарбонизации, но само по себе не обеспечивает достижение климатической нейтральности.

Необходимыми, но недостаточными условиями для достижения углеродной нейтральности являются многолетнее снижение удельных (на душу населения) антропогенных выбросов ПГ со скоростью 1 % в год, полная компенсация лесных вырубок за счет лесовосстановления с одновременным сокращением площадей лесных пожаров не менее чем на 50 %.

Для покрытия перспективного небаланса необходимо либо удвоение (по сравне-

нию с современным значением) нетто-стока в ЗИЗЛХ, что выглядит сомнительным, либо развитие технологий CCS в масштабах, которые превосходят современные глобальные мощности примерно в 15 раз.

С точки зрения мирового исторического опыта противостояния глобальному потеплению достижение углеродной нейтральности экономики России к 2060 г. вряд ли возможно.

В работе использованы данные Федеральной службы государственной статистики (Рос-стат, URL: https://rosstat.gov.ru), информационной системы дистанционного мониторинга Федерального агентства лесного хозяйства (Авиалесоохрана, URL: https://public.aviales. ru/main_pages/public.shtml), Рамочная конвенция ООН по изменениям климата (РКИК, URL: https://unfccc.int/), базы данных для глобальных исследований атмосферы Европейской комиссии (EDGAR, URL: https://edgar.jrc. ec.europa.eu), организации ООН по лесному и сельскому хозяйству (FAO, URL: http://www. fao.org/faostat/en/#data), базы данных экономического прогноза Всемирного валютного фонда (МВФ, URL: https://www.imf.org/en/

о

X

о

CL

Рис. 12. Оценки суммарной эмиссии ПГ (без ЗИЗЛХ) и нетто-стока ЗИЗЛХ для оптимистического и реального сценариев настоящей работы

Гт m

<

с;

о

СЦ <

оптимистическим

реальный

Выбросы: Нетто-сток:

Энергетика Леса

Прочие Климат и СО,

о

X

о

CL

<

с;

о

СЦ <

Publications/WEO/weo-database/2022/October), базы данных площади лесов мира Всемирного банка (World Bank, URL: https://data.worldbank. org/indicator/AG. LND. FRST.K2?locations=RU), базы данных наблюдений лесов мира Института мировых ресурсов (Global Forest Watch, URL: https://www.globalforestwatch.org/), базы данных по эмиссии от природных пожаров (GFED, URL: https://daac.ornl.gov/VEGETAnON/ guides/fire_emissions_v4. html).

Работа выполнена при поддержке Ми-нобрнауки России в НИУ МЭИ в части энергетических исследований для России (проект № FSWF-2023-0017) и при поддержке Российского научного фонда в НИТУ МИСиС в части энергетических исследований для зарубежных стран (проект № 22-29-00680), а также О. Л. Локтионовым в ИНЭИ РАН в части оценок поглощения углерода лесами (проект 21-7930013).

Использованные источники

Т. Стратегия социально-экономического развития России с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года (утв. Распоряжением Правительства РФ от 29.10.2021 г. № 3052-р).

2. Шварц Е.А., Ярошенко А.Ю., Замолодчиков Д.Г., Шматков Н.М. О новой стратегии развития лесного комплекса Российской Федерации до 2030 года // Устойчивое лесопользование. 2021. № 1 (65). С. 2-6. DOI 10.12345/2308-541X_2021_65_1_2

3. Замолодчиков Д.Г., Гэабовский В.И., Шуляк П.П., Честных О.В. Современное сокращение стока углерода в леса России //Доклады Академии наук. 2017. Т. 476. № 6. С. 719-721.

4. Шварц Е.А., Птичников А.В. Стратегия низкоуглеродного развития России и роль лесов в ее реализации // Научные труды Вольного экономического общества России. 2022. Т. 236. № 4. С. 399-426.

5. Башмаков И.А. Стратегия низкоуглеродного развития российской экономики // Вопросы экономики. 2020. № 7. С. 51-74.

6. Башмаков И.А. Сценарии движения России к углеродной нейтральности//Энергосбережение. 2023. № 1. С. 40-49.

7. Дегтярев К.С., Березкин М.Ю., Синюгин О.А. Оценка инвестиционных затрат на переход к безуглеродной экономике в России к 2060 г. // Окружающая среда и энерговедение. 2022. № 2. С. 29-39.

8. Мастепанов А.М. Россия на пути к углеродной нейтральности // Энергетическая политика. 2022. № 1(167). С. 94-108.

9. Ланьшина Т.А., Логинова А.Д., Стоянов Д. Е. Переход крупнейших экономик мира к углеродной нейтральности - сферы потенциального сотрудничества с Россией // Вестник международных организаций. 2021. Т. 16. № 4. С. 98-125.

10. Филиппов С.П. Перспективы развития российской энергетики // Газотурбинные технологии. 2022. № 3 (186). С. 2-6.

11. Исследование направлений и системы мер по управлению посткризисным восстановлением энергетики России. Отчет о НИР - М.: ИНЭИ РАН, 2022.

12. Национальный доклад о кадастре антропогенных выбросов из источников и абсорбции поглотителями парниковых газов, не регулируемых Монреальским протоколом, за 1990-2021 гг. (Ч. 1) - М.: Росгидромет, 2023.

13. Прогноз развития лесного сектора Российской Федерации до 2030 года / Ред. Петров А. и Лобовиков М. Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных наций. Рим: ФАО, 2012. - 96 с.

14. Harris N.L., Gibbs D.A., Baccini A. et al. Global maps of twenty-first century forest carbon fluxes // Nature Climate Change. 2021. Vol. 11. P. 234-240. DOI: 10.1038/s41558-020-00976-6.

15. Kappen G., Kastner E., Kurth T., Puetz J., Reinhardt A, Soininen J. The Staggering Value of Forests—and How to Save Them. Boston: Boston Consulting Group, 2020. - 43 p.

16. Pan Y., Birdsey R.A., Fang J. et al. A large and persistent carbon sink in the world's forests // Science. 2011. Vol. 333. P. 988-993. DOI: 10.1126/science. 1201609

17. Sitch S., Friedlingstein P., Gruber N. et al. Recent trends and drivers of regional sources and sinks of carbon dioxide // Biogeosciences. 2015. Vol. 12. P. 653-679. DOI: 10.5194/ bg-12-653-2015

18. Ciais P., Penuelas J., Luyssaert S., Chevallier F., Shvidenko A., Poussi Z., Jonas M., Peylin P., King A., Schulze E.-D., Piao S., Rödenbeck C., Peters W., Breon F.-M. Can we reconcile atmospheric estimates of the Northern terrestrial carbon sink with land-based accounting? // Current Opinion in Environmental Sustainability. 2010. Vol. 2. P. 225-230. DOI: 10.1016/j.cosust.2010.06.008.

19. ФилипчукА.В., Малышева Н.В., Золина Т.А., Югов А.Н. Аналитический обзор методик учета выбросов и поглощения лесами парниковых газов атмосферы //Лесохозяйственная информация. 2016. № 3. С. 36-85.

20. Замолодчиков Д.Г., Гэабовский В.И., Коровин Г.Н., Гитарский М.Л., Блинов В.Г. и др. Бюджет углерода управляемых лесов Российской Федерации в 1990-2050 гг.: ретроспективная оценка и прогноз // Метеорология и гидрология. 2013. № 10. С. 73-92.

21. Замолодчиков Д. Г, Грабовский В. И., Курц В. Управление балансом углерода лесов России: прошлое, настоящее и будущее // Устойчивое лесопользование. 2014. № 2(39). С. 23-31.

22. Zamolodchikov, D.G., Grabovskii, V.I, Shulyak, P.P. et al. Recent decrease in carbon sink to Russian forests. Dokl Biol Sci 476, 200-202 (2017).

23. Швиденко А.З., Щепащенко Д.Г Углеродный бюджет лесов России // Сибирский лесной журнал. 2014. № 1. С. 69-92.

24. Dolman A.J., Shvidenko A, Schepaschenko D., Ciais D., Tchebakova N., Chen T., Van der Molen M.K. et al. An Estimate of the Terrestrial Carbon Budget of Russia Using Inventory-Based, Eddy Covariance and Inversion Methods // Biogeosciences. 2012. Vol. 9, No. 12. P. 5323-5340.

25. Schepaschenko D., Moltchanova E., Fedorov S., Karminov V., Ontikov P., Santoro M. et al. Russian forest sequesters

substantially more carbon than previously reported // Scientific Reports. 2021 №. 11 12825. DOI:W.W38/s41598-021-92152-9.

26. 2006IPCC Guidelines for National Greenhouse Gas Inventories / Ed. by S. Eggelston, L. Buendia, K. Miwa, T. Ngara, K. Tanabe. Tokyo, Japan: Institute for Global Environmental Strategies, 2006.

27. 2019 Refinement to the 2006 IPCC Guidelines for National Greenhouse Gas Inventories / Calvo Buendia E., Tanabe K., Kranjc A, Baasansuren J., Fukuda M., Ngarize S., Osako A, Pyrozhenko Y., Shermanau P., Federici S. (eds). Task Force on National Greenhouse Gas Inventories. Geneva, Switzerland: IPCC, 2019.

28. Об утверждении методических указаний по количественному определению объема поглощения парниковых газов (утв. распоряжением Минприроды России от 30.06.2017 № 20-р).

29. РОБУЛ. Методика региональной оценки бюджета углерода лесов. [Электронныйресурс]. - URL: http://old.cepl.rssi.ru/ carbondoc/region/region. doc

30. О внесении изменений в методические указания по количественному определению объема поглощения парниковых газов, утвержденные распоряжением Минприроды России от 30.06.2017 № 20-р (утв. распоряжением Минприроды России от20.01.2021 № 3-р).

31. Стратегия развития лесного комплекса Российской Федерации до 2030 года (утв. распоряжением Правительства РФ от 11 февраля 2021 г. № 312-р.

32. Указ Президента РФ от 15 июня 2022 г. № 382 «О мерах по сокращению площади лесных пожаров в Российской Федерации».

33. Бондур В.Г, Гордо К.А. Космический мониторинг площадей, пройденных огнем, и объемов эмиссий вредных примесей при лесных и других природных пожарах на территории Российской Федерации // Исследование Земли из космоса. 2018. № 3. С. 41-55.

34. Бондур В.Г., Воронова О.С., Черепанова Е.В., Цидилина М.Н., Зима А.Л. Пространственно-временной анализ многолетних природных пожаров и эмиссий вредных газов и аэрозолей в России по космическим данным // Исследование Земли из космоса. 2020. № 4. С. 3-17.

35. Бондур В.Г., Цидилина М.Н., Черепанова Е.В. Космический мониторинг воздействия природных пожаров на состояние различных типов растительного покрова в федеральных округах Российской Федерации // Исследование Земли из космоса. 2019. № 3. С. 13-32.

36. Лупян Е.А., Барталев С.А., Балашов И.Б., Егоров Б.А., Ершов Д.Б., Кобец Д.А., Сенько К.С., Стыценко Ф.Б., Сычугов И.Г. Спутниковый мониторинг лесных пожаров в 21 веке на территории Российской Федерации (цифры и факты по данным детектирования активного горения) // Современные проблемы дистанционного зондирования Земли из космоса. 2017. Т. 14. № 6. С. 158-175. DOI: 10.21046/20707401-2017-14-6-158-175.

37. Барталев С.А. Крупномасштабные изменения лесов России в XXI веке по данным спутниковых наблюдений // Лекции школы-конференции молодых ученых по проблемам дистанционного зондирования растительного покрова

высокоширотных регионов в контексте изменения климата и других воздействий. 16-17 ноября 2020 г. - М.: ИКИ РАН, 2020. - URL: http://conf.rse.geosmis.ru/files/pdf/18/8465_ Bartalev_YSS_2020_Eng.pdf

38. Елисеев А. В., Васильева А. В. Природные пожары: данные наблюдений и моделирование // Фундаментальная и прикладная климатология. Т.3. С. 73-119.

39. Грабовский В.И., Замолодчиков Д.Г Прогноз лесных пожаров РФ до конца столетия по сценариям изменения климата RCP4.5 И RCP8.5 // Мат. Всеросс. научн. конф. с междун. участием «Научные основы устойчивого управления лесами», посв. 30-летию ЦЭПЛ РАН 25-29 апреля 2022 г, Москва, Россия. С. 260-262.

40. BP Statistical Review of World Energy 2022. London: BP p.l.c., 2022. - 58 p.

41. World Population Prospects 2022. New York: United Nations, Department of Economic and Social Affairs, Population Division, 2022.

42. Клименко В. В., Снытин С. Ю., Федоров М. В. Энергетика и предстоящее изменение климата в 1990-2020 гг. // Теплоэнергетика. 1990. № 6. С. 14-20.

43. Клименко В. В., Клименко А. В., Терешин А. Г Опыт построения дальних прогнозов воздействия мировой энергетики на атмосферу Земли // Известия РАН. Физика атмосферы и океана. 2015. Т. 51. № 2. С. 158-168. DOI: 10.7868/ S0002351515020078

44. Клименко В.В., Терешин А.Г., Микушина О.В. Влияние изменений атмосферы и климата на энергетический потенциал лесов России //Доклады РАН. 2019. Т. 488. № 6. С. 612-618. DOI: 10.31857/s0869-56524886612-618

45. Денисов С.Н., Елисеев А.В., Мохов И.И. Модельные оценки вклада в глобальные изменения климата в XXI в. естественных и антропогенных эмиссий CO2 и CH4 в атмосферу с территории России, Китая, Канады и США // Метеорология и гидрология. 2022. № 10. С. 18-32. DOI: 10.52002/01302906-2022-10-18-32

46. Энергетическая стратегия Российской Федерации на период до 2035 года (утв. распоряжением Правительства РФ от 9 июня 2020 г. № 1523-р).

47. Arneth A., Makkone R, Olin S., Paasonen P., Holst T., Kajos M. K., Kulmala M., Maximov T., Miller P. A, Schurgers, G. Future vegetation-climate interactions in Eastern Siberia: an assessment of the competing effects of CO2 and secondary organic aerosols //Atmospheric Chemistry and Physics. 2016. Vol. 16. P. 5243-5262. DOI: 10.5194/ACP-16-5243-2016

48. The Global Status of Carbon Capture and Storage 2022 / M. Steyn, J. Oglesby, G. Turan, A. Zapantis, and R. Gebremedhin (coord.). Washington DC, US: Global CCS Institute, 2022. 69 p.

49. Wang H., Jiang F., Wang J., Ju W., Chen J. M. Terrestrial ecosystem carbon flux estimated using GOSAT and OCO-2X CO2 retrievals //Atmospheric Chemistry and Physics. 2019. V. 19, No. 18, P. 12067-12082. DOI: 10.5194/acp-19-12067-2019

50. Филиппов С.П., Жданеев О.В. Возможности использования технологий улавливания и захоронения диоксида углерода при декарбонизации мировой экономики (обзор) // Теплоэнергетика. 2022. № 9. С. 5-21. DOI: 10.56304/ S0040363622090016

о

X

о

CL

<

с;

о

СЦ <