CC BY
38
Витвгщкая Светлана Сергеевна
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Федерального государственного казенного образовательного учреждения высшего профессионального образования «РЮИ МВД РФ»
ЛОКТРИНАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ВИНЫ Б СОСТАВАХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В СФЕРЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
УДК 343.3.7
АННОТАЦИЯ. В статье анализируются содержательные аспекты вины и значение осознания лицом противоправности деяния как условия привлечения к уголовной ответственности за преступления в сфере экономической деятельности. Автор исследует нормативный подход к определению вины и вопрос о необходимости самостоятельной нормы о юридической ошибке в УК РФ.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: вина, уголовное право, преступления в сфере экономической деятельности, противоправность, общественная опасность, юридическая ошибка.
Витвицкая С.С., 2015
Согласно психологической теории вины содержание последней обусловлено совокупностью интеллекта, воли и их соотношением [4; 8; 16; 23; 33]. Основным постулатом этой теории является выделение в вине двух моментов: интеллектуального (осознание лицом характера своих действий и предвидение их последствий) и волевого (желание последствий, сознательное допущение, расчет на предотвращение последствий) [6, с. 70].
Несмотря на то, что действующий Уголовный кодекс РФ не включает осознание противоправности в описание интеллектуального момента вины, в доктрине уголовного права эта проблема решается по-разному
Некоторые исследователи полагают, что законодатель в формуле вины, выделяя признак осознания лицом общественной опасности своих действий (бездействия), имеет в виду и осознание противоправности. Так, по мнению А.И. Рарога, сознание противоправности деяния входит в содержание умысла как необходимый признак и означает понимание того, что совершаемое деяние в принципе противоречит социалистическому правопорядку и советскому уголовному законодательству [23, с. 22]. H.A. Лопашенко также считает, что сознание противоправности является существенным признаком умышленной вины [13].
ДОКТРИНАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ВИНЫ В СОСТАВАХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ..
99
С этой точкой зрения трудно согласиться, поскольку в формуле вины (ст. 25, 26 УК РФ) законодатель упоминает осознание общественной опасности, а не противоправности.
Другие авторы, напротив, считают, что сознание противоправности не включается в число признаков вины, и, соответственно, незнание закона не освобождает от уголовной ответственности за его нарушение. A.B. Гре-бенюк, разделяющий эту точку зрения, замечает: «Ближайшие и отдаленные правовые последствия обязывания виновных в строгом юридическом смысле осознавать противоправный характер содеянного привели бы правовую систему к коллапсу» [3, с. 89].
Некоторые авторы берут под сомнение правильность исключения противоправности из современной законодательной формулировки вины [1; 7; 10; 13; 16, с. 33-36; 18; 38]. В частности, Г.В. Назаренко призывает отказаться от психологической концепции вины, ее интел-лектуалистических формул в сочетании с оценочным понятием общественной опасности, заменив его нормативным понятием противоправности [19, с. 53, 83].
При этом специалисты в области уголовного права по-разному определяют пути законодательного закрепления необходимости осознания противоправности содеянного: применительно к вине в целом [15, с. 61; 16, с. 35; 38; 37], умышленной вине [36] или только к отдельным видам преступлений, состоящим в нарушении специальных правил [2; 11; 12; 20; 24].
В административном законодательстве об осознании лицом противоправного характера своего действия (бездействия) говорится применительно к определению умышленной вины (ст. 2.2 КоАП РФ). Поддерживая эту новеллу, заметим, что осознание лицом противоправности деяния также должно стать обязательным условием для привлечения к уголовной ответственности. Тем более что административное и уголовное законодательство устанавливают наказуемость многих весьма схожих деяний (в том числе и совершаемых в сфере экономической деятельности), отличающихся друг от друга лишь по уровню общественной опасности.
Заметим, к слову, что нормативный подход к определению вины, связанный с осознанием противоправности деяния, характерен для уголовного права многих современных госу-
дарств (Австралии [26, с. 54-60], Австрии [27, с. 46-49], Германии [30, с. 14-15], Израиля [5, с. 22, 23], Испании [28, с. 14-15], Швейцарии [31, с. 75-78], Кореи [29, с. 47, 48] и некоторых других стран) [25].
Вопрос о необходимости осознания противоправности особенно актуален применительно к преступлениям, предусмотренным гл. 22 УК РФ, поскольку все нормы этой главы бланкетные. Знание запретов или обязанностей, сформулированных в базовом экономическом законодательстве, означает осознание общественной опасности деяния. По этому поводу верно высказался И.А. Клепицкий. Он отмечает, что многие хозяйственные преступления представляют собой посягательства mala prohibita (зло в силу запрета). Их опасность не самоочевидна, она вытекает из факта нарушения установленного правового запрета. Не было бы запрета — деяние было бы не просто не преступным, но и не предосудительным, социально-этически нейтральным или даже социально полезным (напр., опубликование удачного технологического решения) [9, с. 123].
В аспекте совершенствования уголовного закона заслуживающей внимания представляется точка зрения И.В. Шишко. Она отмечает, что наряду с преступлениями (против свободы, половой свободы или половой неприкосновенности, здоровья, а тем более жизни, общественной безопасности, собственности), осознание общественной опасности и противоправности которых не вызывает сомнений, существуют и другие преступления... при совершении которых осознание противоправности становится единственным способом осознания общественной опасности. Более того осознание общественной опасности многих экономических преступлений невозможно даже через осознание их противоправности... самым веским аргументом в пользу невозможности осознания общественной опасности многих экономических нарушений является то, что и законодатели не всегда точно знают, когда этим нарушениям присуща общественная опасность... Поэтому представляется правильным включить осознание противоправности в определение умысла как элемент не конъюнкции, а дизъюнкции: «Преступление признается совершенным с прямым (косвенным) умыслом, если лицо осознавало обществен-
ную опасность или противоправность своих действий (бездействия)...». Такая дефиниция умысла исключает необходимость установления осознания противоправности очевидно общественно опасных преступлений и осознание общественной опасности преступлений, в которых это осознание вторично к осознанию противоправности или вовсе невозможно [35, с. 285].
На наш взгляд, новеллой И.В. Шишко нельзя в полной мере удовлетвориться, поскольку она охватывает только умышленную вину. Между тем не стоит игнорировать возможность сознания общественной опасности и (или) противоправности деяния при вине в форме преступного легкомыслия и неосознание общественной опасности и (или) противоправности деяния при вине в форме небрежности. Исходя из сказанного, предлагаем внести в ч. 2, 3 ст. 26 УК РФ соответствующие дополнения.
Незнание нарушенных законов, о которых заявляет обвиняемый, должно стать предметом предварительного расследования и судебного разбирательства. В литературе по теории права справедливо отмечается, что из закрепления в ст. 15 Конституции РФ положения об обязательном опубликовании законов и неприменении неопубликованных нормативных правовых актов, затрагивающих права, свободы и обязанности человека и гражданина, вытекает обязанность граждан знать содержание опубликованных законов и нести ответственность за их невыполнение. Государство при этом исходит из презумпции знания закона каждым, поскольку каждый имел возможность с ним ознакомиться после опубликования [22].
Однако дело со знанием норм экономического законодательства обстоит достаточно сложно. Некоторые исследователи полагают, что лица, занятые экономической деятельностью, изучают нормы экономического законодательства, без знания которых они в ряде случаев не только не вправе, но и фактически не могут заниматься ею. Так, каждый, кто осуществляет предпринимательскую деятельность, презюмируется знающим соответствующие правовые установления.
Другие авторы не столь категорично настаивают на презумпции знания норм экономического законодательства. По их мнению, доказательством осознания противоправности в
случаях, когда виновный доказывает его отсутствие, может быть совершенное ранее сходное правонарушение. Как пишет В.В. Панкратов, свидетелем осознания противоправности могло бы стать существование в некоторых составах преступлений административной преюди-ции [21].
Следует согласиться с П.С. Яни, утверждающим, что если будет доказано, что по каким-то конкретным причинам лицо не осознавало противоправности своего деяния (например, закон или иной нормативный акт не был опубликован в установленном законом порядке) или не так его понимало (к примеру, было дано неверное разъяснение, в специальных юридических изданиях, СМИ, в Интернете, и т. п. [39]), виновное совершение деяния исключается.
Нормативный подход к определению вины требует и решения вопроса о юридической ошибке. Особенно это актуально применительно к преступлениям в сфере экономической деятельности. Как верно заметил И.А. Клепиц-кий, хозяйственно-правовые запреты иногда сформулированы очень сложно, допускают различные толкования и непонятны даже профессионалам... Поэтому при определенных условиях ошибка в запрете должна исключать ответственность. Добросовестное заблуждение относительно содержания правового запрета должно исключать уголовную ответственность за умышленное преступление, если лицо не могло знать о существовании запрета, не знало о его существовании по уважительным причинам либо если ошибка сделана по причине значительной сложности правового регулирования возникших отношений и совершенное не свидетельствует о явном пренебрежении охраняемыми законом интересами личности, общества и государства. Вопрос этот требует законодательного решения [9, с. 48; 16, с. 36; 17].
В юридической литературе предлагаются меры по решению данного вопроса на законодательном уровне. Так, например, М.Б. Фат-куллина предложила такую редакцию нормы о юридической ошибке: «Незнаниеобщественной опасности и уголовной противоправности деяния исключает вину в случае, если лицо не могло знать о существовании уголовно-правового запрета, заблуждаясь добросовестно» [32, с. 16].
Схожее предложение выдвигает И.В. Шишко. Она полагает, что в подобной норме необ-
ДОКТРИНАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ВИНЫ В СОСТАВАХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ..
101
ходимо дифференцировать отношение к содеянному в зависимости от того, могло ли лицо избежать ошибки в противоправности: «Незнание общественной опасности и противоправности деяния исключает вину в случае, если лицо не могло знать о его противоправности. Если лицо могло знать о запрещенно-сти совершенного им деяния, оно действовало неосторожно» [35, с. 291].
Приведенные выше варианты норм об ошибке (И.В. Шишко, М.Б. Фаткуллина) являются, на наш взгляд, дублированием нормы о невиновном причинении вреда в части указания на неосознание общественной опасности деяния (ст. 28 УК РФ).
Поэтому более правильным представляется предложение Н.Г. Иванова, который считает необходимым в норме о юридической ошибке закрепить, что «если лицо, совершая предусмотренное настоящим Кодексом деяние, не осознавало и не могло осознать его противоправность, оно не подлежит уголовной ответственности» [7].
Такой подход практикуется в уголовном праве многих государств. При этом, как правило, даются дефиниции и фактической, и юридической ошибок (§ 8, 9 УК Австрии [27, с. 46-49]; ст. 9-1, 9-2, 9-3, 9-4 УК Австралии [26, с. 67-72]; ч. 3 ст. 14 УК Испании [28, с. 15]; ст. 15, 16 УК Республики Корея [29, с. 47, 48]; § 16,17 УК ФРГ [30, с. 129, 130]; ст. 19, 20 УК Швейцарии [31, с. 19, 20] и др.). Ошибка, как правило, влечет освобождение от наказания либо смягчение наказания [25]. Например, в § 8 «Ошибочное представление об обстоятельствах, исключающих ответственность» Уголовного кодекса Австрии говорится: «Всякий, кто ошибочно воспринимает обстоятельства дела, предполагая, что противоправность поступка исключается, не может понести наказание за совершение умышленного деяния. Он может быть наказан за совершение неосторожного деяния, если его заблуждение основывается на неосторожности и это неосторожное деяние запрещено под угрозой наказания». В § 9 «Юридическая ошибка» УК Австрии указывается, что «всякий, кто не осознает противоправность деяния из-за неправильного толкования закона, тот действует невиновно, если не было возможности избежать этой ошибки. Ошибка в праве не извинительна, если противоправность деяния была легко до-
ступной как для лица, совершающего деяние, так и для любого другого, или когда лицо не знакомилось с соответствующими предписаниями, хотя оно обязано было это сделать в силу специфики своей работы, занятий либо в силу иных обстоятельств» [27, с. 48]. Важным преимуществом этих норм перед статьями уголовного законодательства других государств является то, что разъясняются ситуации, когда ошибка в праве не извинительна.
Учитывая все вышесказанное, следует пойти по пути включения в Общую часть УК РФ самостоятельной нормы о юридической ошибке. В указанной норме следует закрепить, что: «если лицо, совершая предусмотренное настоящим Кодексом деяние, не осознавало и не могло осознать его противоправность, оно не подлежит уголовной ответственности. Если противоправность деяния была очевидна для любого лица или если лицо не ознакомилось с нормативными предписаниями, запрещающими совершенное им деяние, хотя оно могло и должно было это сделать в силу специфики своей деятельности или иных обстоятельств, оно признается действовавшим неосторожно».
Литература
1. Векленко С.Б., Бавсун М.В. Уголовно-правовая оценка субъективной стороны состава преступления: учебное пособие. — Омск: Омская академия МВД России, 2006. — С. 26.
2. Талиакбаров P.P. Уголовное право. Общая часть: учебник. — Краснодар, 1999. — С. 152.
3. Гребенюк A.B. Вина в российском уголовном праве: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. — Ростов н/Д, 2004.
4. Жук М.С. Институты российского уголовного права: история развития и современное понимание, монография. — Краснодар: Куб. гос. ун-т, 2010.
5. Закон об уголовном праве Израиля / предисл., пер. с иврита М. Дорфман, науч. ред. Н.И. Мацнева. — СПб., 2005.
6. Иванников В.А. Воля: миф или реальность // Вестник Московского университета. Сер. 14: Психология. — М„ 1993. — № 2.
7. Иванов Н.Г. Модельный уголовный кодекс. Общая часть. Опус № 1. — М„ 2003. — С. 115-118.
8. Иванчин A.B. Состав преступления: учебное пособие. — Ярославль: ЯрГУ, 2011.
9. Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. — М.: Статут, 2005.
10. Кругликов Л.Л., Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве. — Ярославль, 2000. — С. 128.
11. Курс советского уголовного права. — М., 1970. — Т. 1, —С. 299-300.
12. Курс уголовного права. Общая часть: учеб. для вузов / под ред. ред. Н.Ф. Кузнецовой, И М. Тяжковой. — М„ 1999. — Т. 1. — С. 308.
13. Лопашенко H.A. Предпринимательство: границы преступного и непреступного // Предпринимательство. Пределы государственного вмешательства: материалы конференции. — М., 2001. — С. 27-28.
14. Лукашов А.И. Преступления против порядка осуществления экономической деятельности: уголовно-правовой анализ и вопросы квалификации. — Мн.: Те-сей, 2002. — С. 97.
15. Лунеев В.В. Предпосылки объективного вменения и принцип виновной ответственности // Государство и право. — 1992. — № 9.
16. Лунеев В.В. Субъективное вменение. — М.: Спарк, 2000.
17. Ляпунов Ю. Российское уголовное законодательство: резервы совершенствования // Уголовное право. — 2002. — № 2. — С. 48.
18. Марцев А.И. Незнание закона и уголовная ответственность // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: сб. материалов научно-практической конференции. 4.1. — Красноярск: Си-6ЮИ, 2001. - С. 6.
19. Назаренко Г.В. Вина в уголовном праве. — Орел, 1996.
20. Наумов A.B. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. — М., 1996. — С. 210.
21. Панкратов В.В. К вопросу об осознании противоправности деяния в преступлениях в сфере экономической деятельности // Юрист XXI века: реальность и перспективы: материалы Всероссийской научно-практической конференции (19-20 апр. 2001 г.). — Екатеринбург, 2002. — С. 356.
22. Поляков A.B. Общая теория права. Курс лекций. — СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2001. — С. 619.
23. Рарог А.И. Теория вины в советском уголовном праве (общие и специальные вопросы): дис. ... докт. юрид. наук. — М., 1987.
24. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. — М„ 1996. — С. 210.
25. Уголовное законодательство зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии, Японии) // Сборник законодательных актов. — М., 1999. — С. 255.
26. Уголовный кодекс Австралии 1995 г. / науч. ред. И.Д. Козочкина и E.H. Трикоз, пер с англ. E.H. Трикоз. — СПб., 2002.
27. Уголовный кодекс Австрии / науч. ред. С.Ф. Милюкова, пер с нем. Л.С. Вихровой. — СПб., 2004.
28. Уголовный кодекс Испании / под ред. Н.Ф. Кузнецовой и Ф.М. Решетникова, пер с иен — М., 1998.
29. Уголовный кодекс Республики Корея / науч. ред. А.И. Коробеева, пер с корейск. В.В. Верхоляка. — СПб., 2004.
30. Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии / науч. ред. и вступ. ст. Д.А. Шестакова, пер. с нем. Н.С. Рачковой. — СПб., 2003.
31. Уголовный кодекс Швейцарии / науч. ред., предисловие и пер. с нем. A.B. Серебренниковой. — СПб., 2002.
32. Фаткуллина М.Б. Юридические и фактические ошибки в уголовном праве: проблемы квалификации: автореф. дис.... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2001.
33. Филановский И.Г. Субъективная сторона преступления и ее установление. — Воронеж, 2011.
34. Шишко И.В. Некоторые проблемы применения «налоговых норм» УК // Современная преступность: состояние, тенденции, средства преодоления. — Екатеринбург, 1999. — С. 149.
35. Шишко И.В. Экономические правонарушения: Вопросы оценки и ответственности. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.
36. Язовских Ю.А. Проблемы вменения в российском уголовном праве: автореф. ... канд. юрид. наук. — Омск: Омская академия МВД, 2001. — С. 14-16.
37. Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. — Казань, 1988. — С. 21.
38. Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. — Тольятти, 1998. — С. 290.
39. Яни П. С. О значении принципа «ignorantia juris nocet» для вменения составов экономических преступлений // Уголовное право в XXI веке: материалы Международной научной конференции на юрид. фак-те МГУ им. М.В. Ломоносова 31 мая - 1 июня 2001 г. — М., 2002. — С. 235.
DOCTRINE-BASED APPROACHES TO DEFINE GUILT IN ECONOMIC CRIMES
Vitvitskaya S.S., PhD in Law, Associate Professor at the Chair of Criminal Law, Rostov Law Institute
at the Russian Ministry of Internal Affairs
ANNOTATION. The article analyses the content of guilt and the role of the persons awareness that his wrongful act entails criminal liability in the economic sphere. The author studies a normative approach to define guilt and the necessity to use an independent norm about legal error in the Criminal Code of the Russian Federation.
KEYWORDS: guilt, criminal law, economic crimes, wrongfulness, social danger, legal error.
