CC BY
51
также и исключения из этого правила. Частичное нарушение иерархии предусмотрела сама Конституция Республики Казахстан, установив возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина законами. В указанной статье не конкретизируется, о каких именно правах (конституционных или закрепленных в текущем законодательстве) идет речь, и, следовательно, можно сделать вывод о том, что это правило распространяется и на конституционные права. Практика подтверждает обоснованность этого суждения, так как Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан, Кодекс Республики Казахстан об административных правонарушениях и ряд других нормативных правовых актов по существу регулируют вопросы ограничения права на личную свободу и права собственности и многие другие субъективные права личности. Отменить конституционное право закон не может, но он может в определенных случаях ограничить его.
Далее можно задаться вопросом: а должны ли ограничения прав и свобод устанавливаться именно законом, если сами права установлены подзаконными актами? Буквальное толкование п. 1 ст. 39 Конституции Республики Казахстан требует положительного ответа на этот вопрос, однако такой подход противоречит логике конституционной нормы. Цель установления ограничения прав только законом состоит в воспрепятствовании органам, издающим подзаконные акты, ограничивать права, закрепленные в Конституции и законах. Однако, ограничивая права граждан, установленные в подзаконных актах, Парламент тем самым будет вынужден выйти за пределы своей компетенции, которая в соответ-
ствии со ст. 61 Конституции является абсолютно определенной и не допускает принятия законов по вопросам, входящим в компетенцию других органов. Следовательно, если право человека установлено не Парламентом, а иными органами (например, органом исполнительной власти), то не Парламент, а сами эти органы имеют право ограничивать или даже отменить установленное ими право.
Резюмируя изложенное, следует отметить, что от правильного изложения и толкования норм действующего права в сфере ограничения прав и свобод человека и гражданина зависит состояние защищенности гарантированных Основным законом прав личности.
Литература
1. Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. М., 2002.
2. Кузнецова Э.В. Естественное право как фактор духовного возрождения России // Правоведение. 1993. № 4.
3. Бахрах Д.Н. Вопросы законности в государственном управлении // Правоведение. 1992. № 3.
4. Гасанов К.К., Стремоухов А.В. Абсолютные права человека и ограничения прав // Правоведение. 2004. № 1.
5. Лапаева В.В. Проблема ограничения прав и свобод человека и гражданина в Конституции РФ (опыт доктринального осмысления) // Журнал российского права. 2005. № 7.
6. http: / / www. ombudsman. kz/publish/recom/ detail.php
Л.И. Залиханова
«ДИСКРИМИНАЦИЯ» В СТАТУСЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ЗАПРЕТА
Экстремизм и дискриминация относятся к самым серьезным нарушениям прав человека в современном мире и квалифицируются как нарушение международных правовых норм. Вместе с тем необходимо отметить, что использование собственно термина «экстремизм» характерно в основном только для российского законодательства. Международное право говорит по большому счету о дискриминации. В свою очередь в нормах законодательства ряда зарубежных стран воспринят международно-правовой подход к определению проблемы. Однако это не означает, что речь во всех этих случаях идет о разных предметах правового регулирования.
Международное сотрудничество в сфере борьбы с экстремизмом (в том числе с криминальным религиозным экстремизмом), прежде всего, направ-
лено на формирование общих стандартов: во-первых, по недопущению дискриминации человека в зависимости от каких-либо обстоятельств (расовой принадлежности, пола, национальности, вероисповедания и т.д.); во-вторых, по созданию возможностей реализации своих прав в самых различных областях деятельности (труд, образование, социальное обеспечение, оплата труда и т.д.); в-третьих, по пресечению его проявлений (терроризм, геноцид, апартеид и т.д.) [1, с. 38-42].
Положение о равенстве прав и свобод каждого человека вне зависимости от расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения, закрепленное в ст. 7 Всеобщей декларации прав че-
ловека, нашло отражение практически во всех конституциях демократических государств.
Мировая практика выработала несколько подходов к решению вопроса об антидискриминационной защите личности. Прежде всего, они основаны на различных представлениях о социальной справедливости, равенстве людей и связанных с этим задачах, стоящих перед правом. Вместе с тем их объединяет основополагающий принцип права -принцип формального равенства. Человек, признанный субъектом права, становится в формально равное положение с другими людьми, хотя в реальной жизни они фактически не равны.
Определяющими, юридически обязательными положениями по запрету и предотвращению нарушений прав личности на современном этапе являются положения Устава ООН. Так, в соответствии со ст. 1 Устава, одной из целей организации является «уважение прав человека и основных свобод без какого-либо различия в отношении расы, пола, языка или религии».
Статья 2 Всеобщей декларации прав человека гласит: «Каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то: в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения». Статья 7 этой же Декларации утверждает: «все люди равны перед законом и имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации».
Статья 5 Международного пакта о гражданских и политических правах гласит: «Никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека... не допускается». Запрет на дискриминацию со стороны публичных властей сформулирован в ст. 1 Протокола № 12 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Аналогичные нормы содержатся и в ч. 1 ст. 2 Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений, а также в ст. 2 Декларации принципов терпимости, ст. 21 Хартии Европейского союза об основных правах [1, с. 136-138].
Общепринятой правовой формулировкой дискриминации считается определение, данное Комитетом по правам человека в 1989 году на 37-й сессии, в соответствии с которой квалифицируется как дискриминация «.. .любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, которое основано на такой основе, как раса, цвет, пол, язык, религия, политическое или другое мнение, национальное или
социальное происхождение, рождение или другой статус, и целью или результатом которой является уничтожение или ущемление признания, пользования или применения любыми лицами прав и свобод на равной основе».
Итак, дискриминация (discrimination) - процесс, посредством которого член (ы) социально определенной группы воспринимается (ются) по-другому (в частности, с неудовольствием) из-за его (их) принадлежности к данной группе. Вызвать такое отношение могут особенности, связанные с расой, этносом, родом или религией.
Современная наука и правоприменительная практика указывают на возможность проявления дискриминации как прямой, так и косвенной.
«Прямая» дискриминация - это любое социальное ограничение, в основе которого лежит проведение различий по тому или иному признаку. То есть, это некое явное угнетение, при котором очевидно, кто, кого и по какому признаку дискриминирует. Если лицу, к примеру, отказывают в приеме на работу или, наоборот, увольняют, потому что оно принадлежит к какой-то этнической группе, то такие действия по отношению к нему называются «прямой дискриминацией». Лицо, обвиняемое в совершении прямых дискриминационных действий, должно иметь прямой умысел в совершении таких действий.
Концепция «прямой дискриминации», получившая широкое распространение в странах Запада, -наиболее логичное следствие нарушения принципа формального равенства. Вместе с тем ее применение на практике выявило один существенный недостаток: доказать намерение лица совершить дискриминационные действия чрезвычайно сложно.
Стремление исправить такой недостаток и обеспечить равноправие личности способствовало возникновению концепции «косвенной дискриминации». При таком подходе необязательно было доказывать прямой умысел лица совершить антидискриминационные действия. При разрешении конфликта оценивалась вся практика лица, обвиняемого в совершении дискриминационных действий, в отношении к представителям различных этнических групп [2, с. 123].
Согласно Директиве Совета министров 2000/43/СЕ7, «косвенная дискриминация» означает ситуацию, когда нормативное положение, критерий или практика, внешне нейтральная, может вызвать особое ухудшение положения для лиц определенной расы или этнического происхождения по отношению к другим лицам, за исключением тех случаев, когда они являются объективно обоснованными на законной цели и когда средства для реализации этой цели являются соразмерными и необходимыми (ст. 2, п. 2, «б»).
Концепция «косвенной дискриминации» расширила возможность человека защищаться от дискриминационных действий. Тем не менее западное общество ощущало необходимость поиска новых подходов к решению задачи социальной справедливости, исключающей дискриминацию по расовому признаку. С конца 60-х годов стала подвергаться критике исходная позиция концепции «прямой дискриминации», состоящая в том, что люди изначально обладают разными способностями и не могут быть равны; закон может обеспечить лишь их равноправие. Была поставлена цель достижения реального равенства людей, вне зависимости от национальной принадлежности. Поскольку в развитых странах в неблагоприятном социальном положении оказывались представители некоторых этнических групп, новый подход был призван реально изменить их положение, создать более льготные условия. Такой подход получил название «позитивной дискриминации» (в Соединенных Штатах ему соответствует понятие «позитивные действия»). Переход на позиции «позитивной дискриминации» связан с утверждением в западном обществе идеи государства «всеобщего благоденствия». Согласно последней, государство должно гарантировать гражданину некий минимальный уровень жизни, устраняя препятствия на пути утверждения принципа равенства. Общество должно оказывать наибольшую помощь той социальной группе, которая находится в наиболее неблагоприятном положении.
Практическое воплощение идей «позитивной дискриминации» выразилось в установлении различного рода квот для представителей разных этнических групп. Хотя при «позитивной дискриминации» праву отводилась важная роль, тем не менее здесь оно подошло к границе своих возможностей. Ведь право представляет собой равную меру, масштаб, применяемый к неравным в социальном положении людям. Реальное неравенство по существу представляет собой условие существования права. Стремление правовыми средствами ликвидировать социальное неравенство показало ограниченность правовых возможностей.
Концепции «прямой», «косвенной» и «позитивной» дискриминации определили развитие и содержание антидискриминационного законодательства в целом.
Ответственность за посягательства на равноправие граждан предусмотрена в уголовных кодексах большинства зарубежных государств (Франции, Германии, Испании, Италии, Польши и др.). Однако эти статьи расположены в разных главах кодексов. Так, в УК Германии разжигание расовой ненависти к части населения или определенной группе, характеризующейся национальными, расовыми, религи-
озными особенностями (§ 130), рассматривается как одно из деяний, посягающих на общественный порядок. Уголовный кодекс Франции считает дискриминацией любое различие, проводимое между физическими лицами на основании их происхождения, пола, политических взглядов и пр. (ст. 225-1). Это преступление помещено в главу о посягательствах на достоинство лица. В УК Испании ответственность за дискриминацию, ненависть или насилие против групп и объединений по мотивам расы, антисемитизма, идеологии, религии, убеждений, этнической принадлежности и пр. (ст. 510) предусмотрена в гл. IV «О преступлениях, связанных с осуществлением основных прав и публичных свобод и обязанностью исполнения специальных работ» раздела XXI «Преступления против Конституции».
В уголовных кодексах Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана, Казахстана составы нарушения равноправия граждан помещены в специальную главу о преступлениях против конституционных прав граждан.
Для многонационального Российского государства проблема обеспечения равноправия граждан представляет особую актуальность. Во вступившем в силу в России 23 марта 1976 г. Международном пакте о гражданских и политических правах отмечается, что каждое участвующее в данном пакте государство обязано обеспечить любому лицу осуществление его политических прав и свобод.
В соответствии со ст. 17 Конституции Российской Федерации: «.. .в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц».
О приверженности Российской Федерации общепризнанным принципам и нормам международного права свидетельствует также ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, установившей, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы».
Согласно с ч. 2 ст. 6 Конституции РФ, «каждый гражданин Российской Федерации обладает на ее территории всеми правами и свободами и несет равные обязанности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации». Часть 1 статьи 19 предусматривает, что «все равны перед законом и судом». Часть 2 статьи 1 9 устанавливает, что «государство гарантирует равенство прав и свобод человека и
гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности». В соответствии с ч. 3 ст. 19, «мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации».
Таким образом, ст. 19 не предлагает четкого определения дискриминации, а содержание ч. 2 ст. 6 и ст. 19 может быть интерпретировано различным образом. Первое предложение ч. 2 ст. 19 едва ли может быть истолковано как четкий и недвусмысленный запрет любого посягательства на равенство прав и свобод или как обязанность государства искоренять нарушения равенства. Второе предложение той же второй части налагает запрет только на «ограничение прав», только в связи с закрытым списком из пяти признаков и только в отношении «граждан». Российское законодательство и правовая практика не предлагают определенного истолкования понятия «ограничение прав». Кроме того, ч. 3 ст. 19 Конституции и Трудовой кодекс 2001 г. также вводят концепт «равных возможностей реализации прав и свобод». Часть 3 статьи 37 Конституции РФ устанавливает, что «каждый имеет право: на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации». Хотя статья вводит термин «дискриминация», она не предлагает никакого определения. Также не устанавливаются признаки, по которым может проводиться дискриминация в этом контексте. Термин «дискриминация» также использован в Трудовом кодексе 2001 г., но опять же без определения и разъяснений.
Уголовный кодекс РФ указывает на недопустимость дискриминационных действий и предусматривает ответственность за нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина в зависимости от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам (ст. 136 УК РФ). Общественная опасность этой группы преступлений определяется значимостью политических прав и свобод для формирования подлинно демократического государства, граждане которого, свободно реализуя предоставленные им политические права и свободы, принимают, таким образом, участие в дальнейшем развитии своего государства.
Федеральным законом от 16 июня 1999 г. в название и диспозицию ст. 136 УК РФ были внесены
изменения. Первоначально указанная статья называлась «Нарушение равноправия граждан» и, соответственно, диспозиция нормы содержала в себе словосочетание «нарушение равноправия граждан». Мотивы внесения изменений подобного рода вполне объяснимы. Статья 136 УК РФ выступает в качестве уголовно-правовой гарантии конституционного принципа равенства прав и свобод человека и гражданина. Часть 2 статьи 19 Конституции РФ, как отмечалось выше, гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Таким образом, законодатель привел диспозицию уголовно-правовой нормы в соответствие с конституционным положением.
Основное назначение данной уголовно-правовой нормы сводится к обеспечению конституционного права человека и гражданина быть равным среди равных вне зависимости от отношения к нации, расе, религии и пр. При этом защита предоставляется в одинаковой степени гражданам Российской Федерации и лицам без гражданства, постоянно проживающим в России, а также лицам без гражданства, не проживающим постоянно в России, и иностранцам. В статьи 62 Конституции РФ говорится, что «Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации».
Общественная опасность этой группы преступлений определяется значимостью политических прав и свобод для формирования подлинно демократического государства, граждане которого, свободно реализуя предоставленные им политические права и свободы, принимают, таким образом, участие в дальнейшем развитии своего государства.
Действующая редакция ст. 136 УК РФ вводит новое для уголовного законодательства понятие -«дискриминация», определяя ее как основу общественно опасного деяния - обязательного признака объективной стороны данного преступления.
Итак, дискриминация в уголовно-правовом контексте, согласно ст. 136 УК РФ, есть нарушение равенства прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам.
Нарушение прав может проявиться как в действии, так и в бездействии виновного. Нарушение или ограничение прав гражданина может выразиться в лишении права, непредоставлении ему возможности реализовать свое право либо создании препятствий к реализации последнего.
К числу таких форм проявлений относятся, например: необоснованное задержание лиц определенной национальности, отказ в приеме на работу вследствие несогласия с убеждениями поступающего, незаконное увольнение с работы по мотиву принадлежности к определенному общественному объединению, необоснованный отказ в аренде помещения по признакам религиозной принадлежности и пр.
Причиняемый при совершении рассматриваемого преступления вред может быть материальным (например, вследствие необоснованного увольнения с работы по мотивам несогласия с политическими взглядами, уволенный лишается на какой-то период заработка), моральным (в случаях унижения чести и достоинства лица определенной национальности) и др.
Главное, необходимо, чтобы все подобные деяния имели место как следствие субъективного отношения к гражданину по признакам, указанным в диспозиции ст. 136 УК РФ. Преступление является оконченным с момента совершения деяния, направленного на дискриминацию, то есть по структуре состав данного преступления законодателем предопределен как формальный.
Нарушение равенства и прав и свобод человека и гражданина совершается умышленно. Мотивами дискриминации могут быть неприязнь, зависть, месть, корысть, неприязнь к национальности или убеждениям лица и пр. Таким образом, можно сделать вывод, что российское законодательство пошло по пути криминализации «прямой» дискриминации. Под запрещение должны подпадать не только ограничения самой возможности осуществлять
какую-либо деятельность или пользоваться каким-то правом, но и неравенство подхода к условиям, на которых различным людям предоставляются соответствующее одинаковое право или возможность осуществления соответствующей деятельности. В то же время, обеспечивая равенство во всех отношениях, нельзя не учитывать и равенства всех сторон-участниц этих отношений*.
Представляется, что еще более успешной не только и не столько с позиций общеправовой дефиниции, сколько в практическом контексте, стала бы практика учета в качестве дискриминационной не только деятельности, направленной на нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина по запрещенным признакам, но и любой умышленной деятельности, посредством которой члены социально определенной группы воспринимаются по-другому, в частности, с неудовольствием в связи с их принадлежностью к данной группе.
Безусловно, это породило бы необходимость переосмысления положений ст. 282, 282.1 УК РФ (с возможным дальнейшим исключением ст. 282).
Остается надеяться, что первый шаг российского законодателя, выразившийся в приведении в соответствие норм национального права с нормами международного права, не станет последним на пути развития антидискриминационной практики в широком смысле этого слова.
Литература
1. Международные акты о правах человека: Сб. документов / Сост. В.А. Карташкин, Е.А. Лукаше-ва. 2-е изд. М., 2002.
2. Богдановская И.Ю. Право и защита личности от дискриминации по национальной принадлежности // Права человека и межнациональные отношения / Под ред. Е.А. Лукашева М., 1994.
C.B. Абросимов
ПРИМЕНЕНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ В ПРОЦЕССЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В последнее время, с учетом глубинных перемен Роль созерцателя, констатирующего происходя-в жизни общества, вектор стоящих перед правоохра- щие процессы в сфере правопорядка, реагирующе-нительными органами задач значительно сместился. го лишь на ее криминогенную составляющую, ушла
* Например, возможно исключение из правила запрета дискриминации по какому бы то ни было признаку, если характер деятельности или род занятий предъявляет дополнительные (обоснованные) требования к индивидуальным способностям, характеристикам работника. Так же должны допускаться исключения, обусловленные принципом уважения частной жизни. К примеру, владелица частного дома имеет право сама выбирать жильцов, которым пожелает сдать квартиру в своем жилище.
