CC BY
14
Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение.
2023. № 50. С. 285-293. Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 2023. 50. pp. 285-293.
Научная статья УДК 069.013
doi: 10.17223/22220836/50/23
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЙ ДАР В КОНТЕКСТЕ МУЗЕЯ. НА ПРИМЕРЕ ДАРОВ НИКОЛАЮ II ОТ ПРАВИТЕЛЕЙ ВОСТОЧНЫХ СТРАН
Ольга Анатольевна Короткова
Санкт-Петербургский государственный институт культуры, Санкт-Петербург, Россия; Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия
olgaankoro@gmail. com
Аннотация. На примере даров императору Николаю II от правителей восточных стран проводится анализ феномена дипломатического дара в контексте музея. Показано, что предметы рассматривались в царской коллекции как редкости, наделенные эстетической составляющей и подчеркивавшие дипломатический успех. Рассмотрены примеры использования дипломатических даров в современной музейной выставочной деятельности. Отмечены перспективы ее развития при помощи включения рассказа об обмене дарами в историю о построении межкультурных связей. Ключевые слова: музей, выставка, экспозиция, дипломатический дар, Николай II
Для цитирования: Короткова О.А. Дипломатический дар в контексте музея. На примере даров Николаю II от правителей восточных стран // Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение. 2023. № 50. С. 285-293. doi: 10.17223/22220836/50/23
Original article
DIPLOMATIC GIFT IN THE CONTEXT OF MUSEUM. BY THE EXAMPLE OF GIFTS FROM RULERS OF EASTERN COUNTRIES TO NICHOLAS II
Olga A. Korotkova
Saint-Petersburg State Institute of Culture, Saint-Petersburg, Russian Federation; State Hermitage, Saint-Petersburg, Russian Federation
Abstract. In spite of many studies on the topic of gift phenomena in the fields of history, sociology and ethnography, diplomatic gift as a museum object hasn't been properly investigated yet.
Collection of precious objects that were presented by rulers of Eastern countries to emperor Nicholas II is taken as an example to explore the meaning of diplomatic gift within the emperor's private collection and later, in the context of museum.
During his Eastern journey (1890-1891) Nicholas Alexandrovich, who was then a crown prince, compiled a collection of various objects that included diplomatic gifts from leaders of Siam, Qing Empire, Japan and other countries. They were shown at the exhibition in the Winter Palace and Imperial Hermitage in 1893-1894. Its main idea was to form an image of the future emperor through indicating a new course in Russian foreign policy. Collection of eastern gifts was enlarged during the coronation ceremony in 1896 and later, during the years
© О.А. Короткова, 2023
of Nicholas' reign (1896-1917). Each country had its own tradition of gift making, and gifts were always connected with current political issues between countries and reflected their relationships.
It is noteworthy that diplomatic gifts from Asia usually didn't serve their functional purpose neither they were stored in repositories and therefore neglected. On the contrary, they used to decorate interiors of imperial palaces. These exotic objects were regarded as something rare and beautiful at the same time, according to the fin-de-siècle fashion. Their representative function was also important because this objects could serve as a reminder to the emperor about his diplomatic success.
Making and receiving gifts was not always well supported with documents, and many gifts from the emperor's collection were lost during the years of revolution of 1917 while others were spread among different museums. That is why contemporary museum representation of diplomatic gifts in the context of building international relationships is limited. Nevertheless there is a number of such exhibitions that took place in Moscow Kremlin Museums (1996, 2003, 2005), Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (1997-2000), Tsaritsyno Museum (2010-2011), State Hermitage museum (2014-2016). Diplomatic gifts from rulers of Eastern countries to emperor Nicholas II are shown on the permanent display "Ministry of Foreign Affairs" in the General Staff building of the State Hermitage. It is located in the rooms where Minister of foreign affairs used to work, which helps to give back this objects their previous meaning. Museum representation of diplomatic gifts can be developed with the help of further studies in history, culturology and museology in order to show them in wider context of making dialogues between cultures. Keywords: museum, exhibition, exposition, diplomatic gift, Nicholas II
For citation: Korotkova, O.A. (2023) Diplomatic gift in the context of museum. By the example of gifts from rulers of eastern countries to Nicholas II. Vestnik Tomskogo gosudar-stvennogo universiteta. Kul 'turologiya i iskusstvovedenie - Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 50. pp. 285-293. (In Russian). doi: 10.17223/22220836/50/23
Феномен дара в мировой культуре является предметом внимания таких гуманитарных дисциплин, как социология, антропология, этнология, история и этнография. Начало его изучению было положено в трудах М. Мосса, Э. Дюркгейма, К. Леви-Стросса и М. Годелье [1. С. 90, 92]. Обмен дарами рассматривают как укорененную в истории обрядовую практику в построении отношений между людьми и группами людей, в том числе на международном уровне. Дипломатический, или посольский, дар призван играть ритуально-символическую роль при заключении разного рода союзов и соглашений, во время праздников и прихода к власти новых правителей, причем традиция распространена как в восточных, так и в западных культурах [2. Р. 818].
Дипломатический дар служит посланцем породившей его культуры в другом государстве, а его значение может приобретать новые оттенки с ходом времени и сменой владельцев. Эти меняющиеся во времени смыслы подсказывают пример для рассмотрения - подарки, преподнесенные правителями восточных стран императору Николаю II. В конце XIX - начале XX в. к не прекращавшейся традиции поступления даров к Российскому императорскому двору из стран Ближнего Востока и Средней Азии активно присоединились дальневосточные, юго-восточные и центральноазиатские страны, чья культура была прежде плохо представлена в царском собрании или не представлена вовсе. Революция 1917 г. повлекла за собой смену владельца коллекции, последнего императора Российской империи. Для того чтобы выявить специфику дипломатического дара как музейного предмета, целесообразно рассмотреть то значение, что придавалось дарам поначалу,
когда они бытовали в личной коллекции царя, и впоследствии, когда они стали частью музейных собраний.
Рассматриваемый период был отмечен ростом числа дипломатических представительств на Востоке [3. С. 120], знакомством подданных Российской империи с прежде неизвестными или малоизвестными культурами далеких стран. Своеобразным предисловием к усилению восточного направления во внешних связях нашей страны послужило путешествие цесаревича Николая Александровича на Восток в 1890-1891 гг. с целью ознакомления с политическим устройством и культурой Египта, Индии, Индонезии, Сиама, Китая и Японии, ради личного знакомства с правителями и установления дипломатических отношений. По возвращении цесаревич привез коллекцию восточных предметов. Часть из них Николай Александрович приобрел в качестве сувениров, другие были подарены местными жителями, отдельную группу составляли дары от правителей восточных стран.
Среди подарков Сиамского короля Рамы V Чулалонгкорна, преподнесенных в знак установления дружеских отношений между двумя странами, были серебряные с золочением парные канделябры и настольное украшение с изображением птиц хамса, слоновые бивни (Государственный Эрмитаж (ГЭ), Инв. № ИС-313, ИС-314, ИС-315, ИС-241 а, б) [4. С. 388; 5. С. 21]. В Китае цесаревичу подарили бронзовую вазу XVIII в. от имени дипломата Ли Хунчжана после того как аудиенция у него не смогла состояться (ГЭ, Инв. № ЛМ-156) [4. С. 327]. В знак извинения за «инцидент в Оцу» японским императором Мэйдзи был вручен ковер со сценой охоты на собак - действа, за которым Николай Александрович наблюдал в качестве зрителя (ГЭ, Инв. № ЯТ-2049) [Там же. С. 324].
Эти и другие дипломатические дары, сувениры и приобретения из коллекции цесаревича были показаны на благотворительной выставке, прошедшей с ноября 1893 по апрель 1894 г. в Зимнем дворце и Императорском Эрмитаже. Всего было представлено 1 313 экспонатов [6. С. 69]. Как отмечает в своем исследовании А.А. Егорова, главенствующим при их демонстрации был политический мотив: выставка посвящалась отнюдь не культуре и искусству далеких стран, а самому путешествию цесаревича, «и целью ее было формирование имиджа русской монархии и будущего монарха в самой России» [7. С. 154].
Процесс обучения наследников престола по традиции завершался длительным путешествием, но великие князья еще никогда не отправлялись в далекие восточные страны, практически не уделяя внимания Западной Европе. Путешествие цесаревича должно было послужить началом новой главы в российской внешней политике и культурных связях. Устроенная экспозиция из привезенных предметов как часть этой политической программы была призвана рассказать о том, какие культурные и природные явления восточных стран заинтересовали Николая Александровича. Экспонаты отражали познавательные стремления молодого цесаревича и его желание как венценосного «первопроходца» к накоплению всего экзотического. Фотографии с выставки [6. С. 73-83] позволяют увидеть затейливые «ассамбляжи» из экспонатов: в причудливом соседстве разместились произведения восточной живописи, каллиграфии, декоративно-прикладного искусства, мебель, ткани, ювелирные изделия, оружие и такие диковинки, как, например, чучело кро-
кодила (в каталоге - «убитое Наследником Цесаревичем чудовище с Явы», демонстрировалось в Зале Леонардо да Винчи Старого Эрмитажа [7. С. 155]). В индийском отделе шкуры животных служили фоном для индуистской и джайнской скульптуры [6. С. 73]: невозможное по культурно-этическим соображениям сочетание на экспозиции, посвященной культуре Индии.
Однажды выполнив свою репрезентативную функцию, эти предметы никогда более не выставлялись в том же составе [Там же. С. 70]. В 1897 г. по высочайшему указу значительная их часть - более 600 предметов из Северной Африки, Индии, Индокитая, Китая, Японии, а также подарки, поднесенные во время возвращения цесаревича по Сибири, были переданы в коллекцию Кунсткамеры. Многие артефакты перешли впоследствии в Российский Этнографический музей, Царское Село и другие собрания [8. С. 57]. Часть предметов, отличавшихся высоким качеством исполнения, была оставлена в Зимнем дворце для украшения интерьеров - например, изделия японских мастерских Сацума (ГЭ, Инв. № ЯК-985, 984) и дипломатические дары. Возможно, Николай Александрович имел в виду эти предметы, когда писал в своем дневнике 4 января 1896 г.: «Прочитав обычные утренние дела, пошел с Аликс смотреть свою коллекцию из путешествия. Выбрали несколько вещей для установки в наших комнатах, в коридоре и на лестнице» [9. С. 248]. Запись относится ко времени перед коронацией, когда будущие император и императрица занимались приготовлениями к переезду из Аничкова дворца в Зимний.
Коронация Николая II и Александры Фёдоровны состоялась 14 мая 1896 г. в Успенском соборе Московского Кремля. Подарки от китайского императора Гуансюй были преподнесены еще до церемонии, в Царском Селе, и в тот же день отправлены в Зимний дворец [8. С. 57]. Ряд даров последовал лично от влиятельного политика чрезвычайного полномочного посла Ли Хунчжана, о чем Николай Александрович оставил запись в своем дневнике [9. С. 269]. Среди них были изделия из нефрита, фарфора, бронзы, перегородчатой эмали, лакированные резные коробки и другие произведения, в которых выражались пожелания процветания государству, долгих лет и счастливого правления императору [8. С. 58-59]. Поздравления послужили поводом для начала продуктивных для обеих сторон переговоров по поводу строительства Китайско-Восточной железной дороги и по другим актуальным вопросам.
24 мая 1896 г. Николай II записал: «Осмотрели наскоро Оружейную палату, в нижних залах которой японский принц Фушими поднес нам замечательно красивые подарки от императора и моего друга Сацума» [9. С. 275]. От имени японского императора Мэйдзи преподнесли скульптуру орла из слоновой кости и вышитую шелком ширму [10]. Впервые в Москву на коронационные торжества прибыла делегация из Сиамского королевства. Императору Николаю II от короля Рамы V передали подарки, в числе которых были 20 комплектов книг буддийского писания «Трипитака» [11]. Корейская делегация прибыла на коронацию, вручив в качестве подарка две никелевые курильницы [12. С. 14]. По завершении торжеств дипломаты отправились в Санкт-Петербург, где вели длительные переговоры с российским правительством по насущным проблемам: в период крайней напряженности в отношениях с Японией, с февраля 1896 г. по февраль 1897 г., корейский король
Кочжон находился в убежище в российской дипломатической миссии в Сеуле [12. С. 14].
Годы правления Николая II (1896-1917) ознаменовались поступлением еще большего количества восточных дипломатических даров. Дары из разных стран имели свою специфику. Правителями Турции и Ирана в знак мирных намерений особенно часто преподносились предметы оружия, украшенные драгоценными камнями. При этом к началу XX в. практика дарения от властителей ближневосточных стран стала сокращаться [13. С. 61]. К императорскому двору поступали дары из среднеазиатских ханств: оружие, ковры, произведения декоративно-прикладного и ювелирного искусства. В 1906 г. от Бухарского эмира был получен альбом для фотографий в серебряном переплете с драгоценными камнями (ГЭ, Инв. № VЗ-546) [4. С. 383], а в 19101911 гг. Хивинским ханом подарена конская попона (ГЭ, Инв. № ВО-4572) [Там же. С. 387].
Продолжилось поступление даров из Китая: в 1902 г. китайским посольством были переданы два сосуда для вина и две вазы для фруктов или сладостей из перегородчатой эмали (ГЭ, Инв. № ЛМ-585 а, б; ЛМ-586 а, б; ЛМ-587 а, б; ЛМ-588 а, б) [Там же. С. 377-8]. Оружие, нумизматика, предметы декоративно-прикладного искусства наиболее часто встречались среди японских даров. В 1916 г., в период относительного улучшения отношений после войны 1904-1905 гг., при подписании союзного договора японским военным агентом была подарена катана с благопожелательной надписью [14. С. 71].
Много ритуальных буддийских предметов было получено из Тибета и Монголии, а также от бурят и калмыков [15. С. 14]. В 1901-1902 и 1905 гг. в царскую коллекцию поступили портреты XIII Далай-ламы Тхуптэна Гьяцо [8. С. 59]. Еще одним подарком Далай-ламы была чакра, или колесо учения (ГЭ, Инв. № КО-884), - символ праведного царя, отсылающий к буддийским представлениям о царе-чакравартине. Примечательно, что буддийская ритуальная скульптура и алтарные украшения были установлены в личных покоях царской семьи в Зимнем дворце: так, чакра украшала Салтыковскую лестницу [15. С. 18; 4. С. 372].
Говоря о применении восточных даров при российском дворе, стоит прежде всего обратить внимание на то, что они не пускались в обиход по своему прямому назначению и тем самым лишались изначально заложенной в них или в их прототипы функциональности. К примеру, прообразы сиамского настольного украшения (ГЭ, Инв. № ИС-315) служили в качестве подносов для жевания бетеля и были в обиходе у наследных принцев, но способ их использования в рамках русской культуры был неприемлем. При этом дары не оседали в хранилищах министерств и архивов, а украшали интерьеры царских дворцов. Очевидно, что, во-первых, восточные предметы воспринимались в целом как нечто экзотическое и диковинное, и уже потому достойное сохранения. Эта особенность в полной мере выразилась еще на временной выставке 1893-1894 гг., когда наряду с дипломатическими дарами были показаны другие предметы, не имевшие отношения к искусству и ремеслу. Во-вторых, император был не просто частным коллекционером. В самодержавной Российской империи он являлся единственным лидером внешней политики и главным дипломатом, с чем была связана репрезентативная функция дипломатического дара: он мог напоминать царю об одержанных им
победах на полях дипломатии. Третий аспект - эстетический: рассматриваемый период был отмечен новым витком моды на все восточное, и такие предметы воспринимались как уместное украшение дворцовых интерьеров.
Современные музейные хранители встречаются с большими сложностями при их атрибуции. А.А. Иванов (Государственный Эрмитаж) пишет о дарах из среднеазиатских ханств: «Все эти дары не воспринимались как сокровища или музейные ценности. Они распределялись между членами царской семьи и могли оказаться в разных дворцах. Поэтому предстоит еще огромная работа по атрибуции и опознанию таких вещей, привезенных в Россию в разные годы» [13. С. 67]. Подношение даров еще с XVIII в. стало носить камерный характер [16. С. 15], а записи об их поступлении в царскую коллекцию велись нерегулярно и несистематично. Можно заключить, что традиция вплоть до конца имперской эпохи имела достаточно частный, «домашний» характер символического обмена ценностями между правителями. Поэтому, даже несмотря на то, что некоторые подарки от лидеров восточных стран сохранились и отождествлены в музеях, их репрезентация на выставках носит вынужденно фрагментарный характер.
В годы революции, когда частные собрания были национализированы, следы многих даров затерялись, а отдельные фрагменты некогда единой царской коллекции были распределены по музеям. Разнородные и редкие предметы, собранные только благодаря традиции обмена посольскими дарами, стали достоянием музеев. На современных временных выставках и постоянных экспозициях эта особенность дипломатических подарков часто раскрывается. В таком ключе прошли выставки в музеях Московского Кремля: «Посольские дары. Сокровища Оружейной палаты» (1996), «Россия - Британия: к 450-летию дипломатических отношений» (2003), «Во утверждение дружбы...», «Посольские дары русским царям» (2005), выставка «Дипломатические дары - язык мира» в Константиновском дворце (2006). Относительно музейной репрезентации даров, преподнесенных последнему российскому императору, стоит отметить выставку «Панорама событий. Восток глазами цесаревича Николая Александровича» (Государственный музей-заповедник «Царицыно», 2010-2011 гг.), попытку воссоздать, насколько это возможно, предметный состав и идейную составляющую выставки 1893-1894 гг. Собрание даров Николаю II было представлено на выставке «Императорские коллекции Кунсткамеры», действовавшей в Музее антропологии и этнографии РАН с 1997 по 2000 г.
Несколько витрин небольшой постоянной экспозиции Государственного Эрмитажа «Министерство иностранных дел Российской империи» (с 2013 г.) посвящены восточным дарам Николаю II. Здесь представлены подарки, привезенные Николаем Александровичем из путешествия, - фарфоровые фигурки из Сацумы, дары Сиамского короля, а также дары, полученные из Китая и Японии в годы правления императора. Экспозиция позволяет вновь наделить предметы тем смыслом, что был присущ им во время дарения и получения. Выставка размещается в здании Главного штаба, в залах, служивших в XIX в. центральными кабинетами Министерства иностранных дел. На схожей по своей идее временной эрмитажной выставке «Дары Востока и Запада» (20142016 гг.) дары Николаю II из коллекции этого музея были представлены достаточно полно и занимали целый зал. Выставка проходила в исторических
помещениях архива Министерства иностранных дел, что подчеркивало роль дипломатического ведомства и его сотрудников в сложном процессе установления и поддержания межгосударственных связей.
Дары участвуют в рассказе о культуре стран своего происхождения на выставках. Например, буддийская культовая скульптура - подарки семье Николая II показаны на постоянной экспозиции культуры и искусства Центральной Азии в Государственном Эрмитаже. Произведения снабжены этикетками, которые раскрывают историю их поступления в царскую коллекцию.
Таким образом, посольские дары часто экспонируются в музеях как памятники истории отечественной дипломатии и истории международных отношений. При этом представляется возможным включать их в более развернутое повествование о построении диалогов между культурами. Не стоит забывать, что обмен дарами между странами, поддерживавшими диалог на международном уровне, всегда был обоюдным. С получением даров было связано ответное награждение иностранных послов российскими орденами и иные практики, являвшиеся частью придворного церемониала. Помимо этого, существовала традиция поднесения даров Российскому императорскому двору от подданных других стран [17].
Царям и дипломатам преподносили много предметов, которые не сохранились до наших дней и не могут быть отражены в предметном ряде в музее. Информация о них способна, тем не менее, существенно дополнить такие экспозиции. К примеру, распространенным типом дипломатического дара от турецких шахов были породистые лошади [18, 19], а в число подарков цесаревичу Николаю Александровичу от Сиамского короля входили слонята, пантера, обезьяны и птицы [5. С. 21]. На выставках возможен более подробный рассказ об обмене дарами как о части традиционного построения международных отношений и истории межкультурных связей, для чего необходимы дальнейшие исторические и музееведческие исследования.
Список источников
1. Смелова Е.З. Функциональные особенности дарения советским политическим лидерам: культурологические аспекты // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2012. № 5 (49). С. 90-93.
2. Eaton N. Between Mimesis and Alterity: Art, Gift, and Diplomacy in Colonial India, 17701800 // Comparative Studies in Society and History. 2004. Vol. 46, № 4. P. 816-844.
3. История отечественного востоковедения с середины XIX века до 1917 года. М. : «Восточная литература» РАН, 1997. 536 с.
4. Дары Востока и Запада Императорскому двору за 300 лет: Каталог выставки. СПб. : Изд-во Гос. Эрмитажа, 2014. 424 с.
5. Мельниченко Б.Н. Дом Романовых и дом Чакри (Россия и Таиланд в конце XIX - начале XX в.) // Вестник Санкт-Петербургского университета. Востоковедение и африканистика. 2009. Вып. 3. С. 17-33.
6. Чертилина М.А. Альбом фотографий экспонатов антикварных предметов, привезенных наследником цесаревичем Николаем Александровичем из путешествия на Восток в 18901891 гг.: источниковедческое и архивоведческое исследование // Вестник архивиста. 2017. № 4. С. 63-87.
7. Егорова А.А. Японское искусство на «Выставке предметов, поднесенных наследнику цесаревичу...»: презентация и восприятие // Искусствознание. 2019. № 2. С. 130-167.
8. МеньшиковаМ.Л. Дальневосточные дары царскому двору // Дары Востока и Запада Императорскому двору за 300 лет: Каталог выставки. 2014. С. 51-61.
9. Дневники императора Николая II (1894-1918) / отв. ред. С.В. Мироненко. М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. 1100 с.
10. Коронационный дар японского императора российскому императору Николаю II. Музеи России. URL: http://www.museum.ru/N27942 (дата обращения: 02.10.2020).
11. Колосова Г.И. Дар короля Сиама. Научная библиотека Томского государственного университета. URL: http://www.lib.tsu.ru/ru/dar-korolya-siama-0 (дата обращения: 02.10.2020).
12. Курбанов С.О. У истоков российско-корейских отношений: люди и судьбы // Консул. 2012. № 4 (31) С. 12-15.
13. Иванов А.А. Дары императорам от стран Востока // Дары Востока и Запада Императорскому двору за 300 лет: Каталог выставки. 2014. С. 61-69.
14. Зайченко М.Г., Образцов В.Н. Оружие как залог мира // Дары Востока и Запада Императорскому двору за 300 лет: Каталог выставки. 2014. С. 69-77.
15. Елихина Ю.И. Буддийские дары дому Романовых из Галереи Драгоценностей // Ювелирное искусство и материальная культура. СПб.: Изд-во Государственного Эрмитажа, 2006. С. 14-20.
16. Раппе Т.В. Дипломатия в предметах // Дары Востока и Запада Императорскому двору за 300 лет: Каталог выставки. 2014. С. 11-17.
17. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. 149. Турецкий стол (новый). О. 502б. 1851-1917. Д. 2231, 2233, 2240, 2241, 2260, 2261, 2264-2266.
18. АВПРИ. Ф. 149. Турецкий стол (новый). О. 502б. 1851-1917. Д. 2239.
19. АВПРИ. Ф. 161. Санкт-Петербургский Главный архив. IV-27. О. 143а. 1818-1819. Д. 1.
References
1. Smelova, E.Z. (2012) Funktsional'nye osobennosti dareniya sovetskim politicheskim lideram: kul'turologicheskie aspekty [Functional features of presenting to Soviet political leaders: cultural aspects]. VestnikMoskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv. 5(49). pp. 90-93.
2. Eaton, N. (2004) Between Mimesis and Alterity: Art, Gift, and Diplomacy in Colonial India, 1770-1800. Comparative Studies in Society and History. 46(4). pp. 816-844.
3. Vigasin, A.A., Khokhlov, A.N. & Shastitko, P.M. (eds) (1997) Istoriya otechestvennogo vos-tokovedeniya s serediny XIX veka do 1917 goda [History of Domestic Oriental Studies from the Middle of the 19th Century to 1917]. Moscow: Vostochnaya literature.
4. The State Hermitage. (2014) Dary Vostoka i Zapada Imperatorskomu dvoru za 300 let: Katalog vystavki [Gifts of East and West to the Imperial Court for 300 years: An exhibition catalogue]. St. Petersburg: State Hermitage.
5. Melnichenko, B.N. (2009) Dom Romanovykh i dom Chakri (Rossiya i Tailand v kontse XIX -nacha-le XX vv.) [The House of the Romanovs and the House of Chakri (Russia and Thailand in the late 19th - early 20th centuries)]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Vostokovedenie i afrikanistika. 3. pp. 17-33.
6. Chertilina, M.A. (2017) "Al'bom fotografiy eksponatov antikvarnykh predmetov, privezennykh naslednikom tsesarevichem Nikolaem Aleksandrovichem iz puteshestviya na Vostok v 1890-1891 gg.": istochnikovedcheskoe i arkhivovedcheskoe issledovanie ["An album of photographs of exhibits of antique items brought by the heir Tsarevich Nikolai Alexandrovich from a trip to the East in 18901891": a source study and archival studies]. Vestnik arkhivista. 4. pp. 63-87.
7. Egorova, A.A. (2019) Yaponskoe iskusstvo na "Vystavke predmetov, podnesennykh nasledniku tsesarevichu...": prezentatsiya i vospriyatie [Japanese Art at the "Exhibition of Items Presented to the Heir to the Tsarevich...": Presentation and Perception]. Iskusstvoznanie. 2. pp. 130-167.
8. Menshikova, M.L. (2014) Dal'nevostochnye dary tsarskomu dvoru [Far Eastern gifts to the royal court]. In: The State Hermitage. Dary Vostoka i Zapada Imperatorskomu dvoru za 300 let: Katalog vystavki [Gifts of East and West to the Imperial Court for 300 years: An exhibition catalogue]. St. Petersburg: State Hermitage. pp. 51-61.
9. Mironenko, S.V. (2011) Dnevniki imperatora Nikolaya II (1894-1918) [Diaries of Emperor Nicholas II (1894-1918)]. Moscow: ROSSPEN.
10. Museum.ru. (n.d.) Koronatsionnyy dar yaponskogo imperatora rossiyskomu imperatoru Nikolayu II. Muzei Rossii [Coronation gift of the Japanese Emperor to the Russian Emperor Nicholas II. Museums of Russia]. [Online] Available from: http://www.museum.ru/N27942 (Accessed: 2nd October 2020).
11. Kolosova, G.I. (n.d.) Dar korolya Siama. Nauchnaya biblioteka Tomskogo gosudarstvennogo universiteta [Gift of the King of Siam. Research Library of Tomsk State University]. [Online] Available from: http://www.lib.tsu.ru/ru/dar-korolya-siama-0 (Accessed: 2nd October 2020).
12. Kurbanov, S.O. (2012) U istokov rossiysko-koreyskikh otnosheniy: lyudi i sud'by [At the origins of Russian-Korean relations: people and destinies]. Konsul. 4(31) pp. 12-15.
13. Ivanov, A.A. (2014) Dary imperatoram ot stran Vostoka [Gifts to emperors from the countries of the East]. In: The State Hermitage. Dary Vostoka i Zapada Imperatorskomu dvoru za 300 let: Katalog vystavki [Gifts of East and West to the Imperial Court for 300 years: An exhibition catalogue]. St. Petersburg: State Hermitage. pp. 61-69.
14. Zaychenko, M.G. & Obraztsov, V.N. (2014) Oruzhie kak zalog mira [Weapons as a pledge of peace]. In: The State Hermitage. Dary Vostoka i Zapada Imperatorskomu dvoru za 300 let: Katalog vystavki [Gifts of East and West to the Imperial Court for 300 years: An exhibition catalogue]. St. Petersburg: State Hermitage. pp. 69-77.
15. Elikhina, Yu.I. (2006) Buddiyskie dary domu Romanovykh iz Galerei Dragotsennostey [Buddhist Gifts to the House of the Romanovs from the Gallery of Jewels]. In: Zakharova, N. (ed.) Yuvelirnoe iskusstvo i material'naya kul'tura [Jewelry Art and Material Culture]. St. Petersburg: State Hermitage. pp. 14-20.
16. Rappe, T.V. (2014) Diplomatiya v predmetakh [Diplomacy in Objects]. In: The State Hermitage. Dary Vostoka i Zapada Imperatorskomu dvoru za 300 let: Katalog vystavki [Gifts of East and West to the Imperial Court for 300 years: An exhibition catalogue]. St. Petersburg: State Hermitage. pp. 11-17.
17. The Archive of Foreign Policy of the Russian Empire (AVPRI). Fund 149. List 502b. Files 2231, 2233, 2240, 2241, 2260, 2261, 2264, 2265, 2266.
18. The Archive of Foreign Policy of the Russian Empire (AVPRI). Fund 149. List 502b. File
2239.
19. The Archive of Foreign Policy of the Russian Empire (AVPRI). Fund 161. List 143a. File 1. Сведения об авторе:
Короткова О.А. - соискатель кафедры музеологии и культурного наследия Санкт-Петербургского государственного института культуры, заведующая сектором Главного штаба Государственного Эрмитажа (Санкт-Петербург, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
Korotkova O.A. - Saint-Petersburg State Institute of Culture, State Hermitage (Saint-Petersburg, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 20.10.2020; одобрена после рецензирования 17.11.2021; принята к публикации 15.05.2023.
The article was submitted 20.10.2020; approved after reviewing 17.11.2021; accepted for publication 15.05.2023.
