CC BY
94
© И.В. Магилина, 2007
ДИПЛОМАТИЧЕСКАЯ МИССИЯ МОНАХОВ-КАРМЕЛИТОВ В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ В ЭПОХУ СМУТЫ
НАЧАЛА XVII ВЕКА
И.В. Магилина
В истории международных отношений позднего средневековья и начала Нового времени дипломатическая деятельность босоногих кармелитов занимает особое место. Римская Курия нередко использовала монахов различных католических орденов в качестве послов в различные страны мира, в том числе и на Ближний и Средний Восток. В неспокойное время конца XVI - начала XVII вв. подобного рода миссии были особенно актуальны. Официальной целью монахов было распространение католичества в Персии и сопредельных странах. Сан и миссионерская деятельность монахов считались хорошим прикрытием для выполнения дипломатических поручений.
Отправляя миссию кармелитов в далекую Персию, Климент VIII ставил перед ними нелегкую задачу - войти в доверие к шаху Аббасу и смягчить напряженные отношения между шахом и западноевропейскими государями, возникшие из-за игнорирования последними шахского проекта создания широкой антитурецкой «конфедерации»1.
Дипломатическая деятельность кармелитов и результаты их миссии были отражены в отчетах, которые они с завидной настойчивостью и регулярностью отправляли в Рим, иногда с риском для собственной жизни. Благодаря тому, что орденская канцелярия старательно регистрировала и собирала все сведения, поступавшие от миссионеров, в настоящее время можно составить представления о целях и планах европейской и шахской политики.
Орден босоногих кармелитов во второй половине XVI в. переживал второе рождение благодаря исполнению дипломатических поручений Ватикана. Особый интерес представляет миссия, направленная в Персию в середине 1604 года. Материалы этой миссии впервые были опубликованы на французском языке в Брюсселе только в 1885 году2. Это уникаль-
ное издание до настоящего времени мало доступно широкому кругу исследователей. Дополнительную ценность представляет содержащаяся в нем информация о Московском государстве в период Смуты.
Миссия кармелитов, в составе о. Поля-Симона, о. Жанна-Таддэ, о. Винсента и монахов Редемпта, Риодолида и Жана де Лассом-сьон, должна была доставить шаху предложения Римской Курии и была наделена широкими полномочиями в отношении переговоров по созданию антитурецкой коалиции. Кроме того, кармелиты имели при себе письма Климента VIII на имя царя Бориса, который должен был содействовать монахам в деле переговоров с шахом Аббасом. Однако посольский караван прибыл на московскую границу в момент смерти Годунова, поэтому все свои поручения кармелиты были вынуждены переадресовать новому московскому государю - «чудесно спасшемуся царевичу Димитрию»3.
Лжедмитрий I был тайным католиком, и кармелиты в его лице встретили самое горячее содействие своим планам. Кроме того, по воспоминаниям о. Поль-Симона, Лжедмитрий обсуждал с кармелитами и собственные планы похода против турок 4. Кармелиты написали, что будущая «императрица» - Марина Мнишек, с которой они познакомились в Москве5, оказала им содействие. Марина просила кармелитов присутствовать на ее свадьбе, этого желал и Лжедмитрий. Однако кармелиты отказались от предложенной «чести»6.
В конце марта 1606 г. вместе с персидским послом Зайнупь Абдин-беком, возвращавшимся на родину от императора Рудольфа II, кармелиты выехали в Казань. Лжедмитрий снабдил кармелитов собственными письмами к шаху Аббасу 7. Какие предложения содержались в этих письмах, неизвестно. В Ка-
зани кармелиты и Зайнуль Абдин-бек пробыли до конца весны 1606 г., ожидая прибытия московского посольства в Персию во главе с кн. П.П. Ромодановским 8.
В Казани кармелиты узнали о гибели Лжедмитрия, а прибывший в июне московский посол кн. П.П. Ромодановский сообщил о приходе к власти нового царя Василия Шуйского. Несмотря на достаточно неопределенную внутриполитическую обстановку, посольский караван продолжал свой путь вниз по Волге. В июле посольства в сопровождении 500 стрельцов прибыли в Царицын. С этого момента начинаются злоключения кармелитов, которые, волей-неволей, с ними пришлось делить персидскому и московскому послам. В Царицыне посольский караван вынужден был зимовать в условиях голода и начавшейся эпидемии цинги. Двое кармелитов - Р. Пералта и Ж. де Лассомсьон - скончались от болезни, они были похоронены в Царицыне9. Московский посол кн. П.П. Ромодановский был убит казаками самозванца Ивана-Августа. Самозванец не прислушался к заступничеству за П.П. Ромодановского ни кармелитов, ни персидского посла Зайнуль Абдин-бека 10.
В начале лета 1607 г., после тринадцатимесячного пребывания в Царицыне, посольский караван добрался до Астрахани. Воеводой в Астрахани в это время был кн. И.Д. Хворостинин, опытный и хитрый чиновник, который успешно служил как истинным царям, так и самозванцам п. В своих записках кармелиты сообщали, что верный «государю» (то есть Лжедмитрию), воевода И. Хворостинин «не стал их задерживать и сразу отпустил в Персию». Персидский посол, наоборот, был задержан воеводой и пробыл в Астрахани несколько недель 12. Причиной таких странных действий воеводы было якобы нелояльное отношение персидского посла к «государю», то есть Лжедмитрию. Английский вариант «Хроники кармелитов», содержащий депеши монахов, отсылавшиеся в Рим по пути следования, дает более полное представление об истории пребывания посольств в Астрахани в августе 1607 года. Прибыв в Астрахань, кармелиты встретились с папским послом-августинцем Франсиско да Коста, который был послан в Персию в 1601 г. вместе с
Диего да Миранда. Ловкий и хитрый царедворец Ф. да Коста, в отличие от своего «товарища» Д. да Миранда, сумел завоевать расположение Аббаса за ум и недюжинные дипломатические способности. В 1604 г. шах отправил Ф. да Коста в Европу с собственной миссией во главе с Али Кули-беком. Согласно «Хронике кармелитов», посольство было задержано в Астрахани на три года «из-за беспорядков в Московии». Ф. да Коста сумел наладить отношения не только с воеводой П.П. Хворостининым, но и с захватившими город казаками нового «самозванца» - царевича Ивана-Августа. Именно Ф. да Коста устроил кармелитам встречу с Иваном-Августом, которого кармелиты называли «принцем, братом Димитрия»13.
Иван-Август принимал кармелитов в специально построенном шатре. Ф. да Коста организовал прием с соблюдением всех норм придворного церемониала. На аудиенции присутствовали послы шаха Аббаса, отправленные вЕвропув 1604 г.,-Тахмасп-бек вместе с послом польского короля Сефером-армянином и Али Кули-бек 14.
Франсиско да Коста был отправлен Аббасом, «товарищем» Али Кули-бека, к императору Рудольфу II и Клименту VIII, поэтому августинец всеми доступными средствами пытался поднять статус кармелитов в глазах самозванца и его окружения 15. Именно Ф. да Коста настоял на том, чтобы кармелитов не стали задерживать в Астрахани и сразу отправили в Персию.
Следовательно, воевода И. Хворостинин «не стал задерживать» кармелитов не по собственному почину, а по распоряжению самозванца Ивана-Августа. Есть и еще одна интересная деталь. На аудиенции у «принца» присутствовали персидские миссии, задержанные в Астрахани еще в 1604 г. тем же И. Хворостининым, но по приказу Б. Годунова. Однако на прием не был приглашен возвращавшийся на родину персидский посол Зайнуль Абдин-бек, которому в Москве был оказан любезный прием Лжедмитрием I. «Опала» Зайнуль Абдин-бека, по всей видимости, была связана с его заступничеством за И.П. Ромодановского и лояльным отношением к царю Василию Шуйскому. Естественно, что о таких «предпочтениях» персидского посла в Астра-
хани могли узнать только непосредственно от кармелитов. В результате Зайнуль Абдин-бек был задержан в Астрахани, а кармелиты отправились в Персию 16.
По прибытии в Персию миссии кармелитов с информацией от Павла V и императора Рудольфа шах Аббас отправил в Европу нового посла - Роберта Ширли17. В Астрахани Р. Ширли встретился с Али Куш-беком и вместе с ним отправился ко двору Лжедмитрия II18.
Р. Ширли и Али Кули-бек регулярно сообщали шаху о событиях, происходивших при европейских дворах. По всей видимости, на фоне тех «волнений», которые происходили в Италии и Римской империи, Аббас расценивал события, происходившие в Московском государстве, как временные трудности, носящие локальный характер. Информация, поступавшая от Р. Ширли, требовала от Аббаса конкретных действий в быстро меняющейся европейской политической обстановке первых двух десятилетий XVII в., поэтому в конце
1610 - в самом начале 1611 г. шах решил отправить посольство в Московское государство, Польшу и Римскую Курию. Кармелиты, оставшиеся в Персии, после отъезда о. Поль-Симона, о. Жан-Тадде и о. Винсента, немало потрудились, чтобы организовать при покровительстве Аббаса первое католическое епископство в Персии 19. Однако Аббаса больше привлекали дипломатические способности кармелитов. Кроме того, о. Жан-Тадде хорошо говорил на русском языке, который выучил, находясь на зимовке в Царицыне в 1606— 1607 годах. Последнее обстоятельство, по всей видимости, послужило для Аббаса весомым аргументом в пользу того, что именно о. Жан-Тадде в качестве посла персидского шаха был отправлен послом в Московское государство. В конце 1610 - в самом начале
1611 г. посольство двинулось в путь.
Из отчета самого о. Жана-Тадде не ясно, к какому именно русскому государю в 1611 г. Аббас направлял посольство. Персидские грамоты за этот период времени адресованы к безымянному - «Белому царю»20. Смысл предложений Аббаса заключался в том, чтобы Польша и Россия напали на «турецкие владения... и лишили турецкое правительство и торговое население денежных средств и орудий производства»21. Помимо
этого Аббас хотел, чтобы «казаки русского царя восстановили на Северном Кавказе крепость Zarru (?)22, из которой он (Аббас) не так давно прогнал турок»23.
Предложения шаха говорят сами за себя. Несмотря на события в Московском государстве, Аббас продолжал рассчитывать на северного соседа в качестве союзника против турок. Однако о. Жан-Тадде не смог выполнить поручения шаха, а на его приключениях в охваченном Смутой Московском государстве стоит остановиться отдельно. В качестве компаньонов о. Жана-Тадде шах отправил армянских купцов и священников-униатов. В начале 1611 г. посольский караван выехал из Исфахана. Маршрут посольства пролегал через земли грузинского царя Теймураза, внука убитого Александра. Жан-Тадде должен был передать Теймуразу соболезнования шаха по поводу кончины его жены. Кармелит сообщает интересные подробности приема шахских послов грузинским царем 24. После свидания с Теймуразом посольство отправилось в Астрахань, куда благополучно прибыло в начале июня
1611 года. По всей видимости, о. Жан-Тадде не учел свой предыдущий опыт пребывания в Астрахани. По его словам, «город находился в еще большем беспорядке, чем за все предыдущие годы смуты»25. Воевода И.Д. Хво-ростинин, по словам посланника, подстрекал «русских схизматиков» к расправе над кармелитами. Астраханские власти объявили о. Жа-ну-Тадде, что его миссия к «Великому Герцогу Московскому» предлог для «махинаций» персидского шаха в союзе с королем Польши. И.Д. Хворостинин посадил кармелита со всей компанией под домашний арест. Однако армянину Лукасу из посольского каравана удалось сбежать и сообщить шаху об аресте его посла. Аббас написал воеводе Хворостинину гневное письмо, в котором говорилось, что если о. Жан-Тадде не будет возвращен ему целым и невредимым, он пошлет в Астрахань войска и силой освободит своего посланца 26. Неизвестно, каким бы образом сложилась судьба о. Жана-Тадде, если бы Астрахань не заняли отряды атамана И.М. Заруцкого, с которым прибыла «царица» Марина Мнишек с сыном. «Царица» была лично знакома с кармелитом. По словам о. Жана-Тадде, «прибыв в Астрахань Великая Герцогиня (Марина Мнишек. - И. М.)
была очень озабочена моей судьбой и написала личное послание шаху»27. Именно о. Жан-Тадде и о. Никола да Мело посоветовали Марине Мнишек сослаться с Аббасом. Преподобный о. Никола да Мело после освобождения из Белозерского монастыря находился при Марине в качестве священника 28. Марина стала готовить посольство в Персию.
П.А. Юдин в своей небольшой статье
о посольстве Марины к шаху утверждал, что астраханское посольство представляло интересы как самой Марины, так и атамана И. За-руцкого 29. Действительно, осенью 1613 г. посольство в составе Якова Глядкова, Ивана Хохлова, Богдана Наракчеева и других, всего около 20 человек, было готово к отправке в Персию 30. Тем не менее при более детальном сопоставлении русских посольских документов и материалов «Хроники кармелитов» выясняются интересные подробности.
Официальной целью посольства была просьба о помощи. Русские посольские документы утверждают, что «вор Ивашка» собирал поход на Самару и Казань весной 1614 г., и для этих целей ему были необходимы деньги и «ратные люди». Если бы шах согласился оказать помощь И. Заруцкому, то тот, в свою очередь, обещал «уступить ему Астрахань и все ниже ея лежащие местности до города Терка»31. Эту просьбу И. Заруцкого шаху должен был передать И. Хохлов. Однако во главе посольства стоял Я. Глядков, который должен был лично передать Аббасу грамоту Марины. Из документов не ясно, о чем именно просила Марина, так как везде фигурирует просьба И. Заруцкого -«о денежной казне», «о ратных людях», «о хлебных запасах». Шах действительно оказал помощь Астрахани, но согласно посольским документам его отряд с людьми и продовольствием был остановлен в Дербенте 32.
С другой стороны, И. Хохлов кроме послания И. Заруцкого передал шаху Аббасу и личное послание И. Хворостинина, в котором воевода просил, чтобы шах Аббас «вору Заруцкому не верил и помощи казной и ратными людьми не давал». Эту же информацию подтвердил прибывший ко двору шаха из Астрахани в начале 1614 г. персидский купец Хозя Муртаза 33. Он Аббасу новое послание Марины, которая заставила Хозя Муртазу дать шерть «на коруне», что он выпол-
нит ее поручение. Причем, находясь в Астрахани, Хозя (Хаджи) Муртаза говорил «многим добрым людем»: «Посылают-де вор Ивашко Заруцкой и Маринка послов воровским обычаем, и шах-де Астрахань не возьмет и людей воинских в Астрохань не пришлет, тем-деи шах с Московским государством не ссорится, и казны-де им не даст же»34. Однако и здесь посольские документы не говорят, о чем просила Марина шаха.
В «Хронике кармелитов» утверждается, что шах неоднократно посылал денежные и продовольственные припасы в Астрахань. Узнав о намерении Марины отпустить в Персию о. Жана-Тадде, «Аббас был настолько доволен, что отослал в Астрахань, ей в подарок, персидское судно с товарами. Приблизительная выручка от груза была достаточной для того, чтобы содержать в течении шести месяцев 600 солдат» (курсив наш. -И. М.)35. Причем «подарок» прибыл в Астрахань в конце лета 1613 года. По всей видимости, бывшая «царица» просила у Аббаса политического убежища, что, собственно, ей и советовали монахи, находившиеся при ней, -о. Никола да Мело и о. Жан-Тадде. Совершенно невероятно, что Аббас собирался сделать из Марины наложницу, как это утверждали русские посольские документы 36. Во-первых, Марина, несмотря на происшедшие события, имела статус московской царицы, полученный через коронацию. Во-вторых, она была полькой, и ссориться с Сигизмундом III шах не собирался. В-третьих, за Марину ходатайствовали кармелиты, которые являлись при дворе шаха официальными представителями Римской Курии. Кроме того, шах Аббас официально заявлял русскому послу кн. М.П. Барятинскому в 1618 г., что «в смутное время я Астрахань перекормил и пшено к ним посылал, а о том никоторые делы не помыслил, что мне Астрахань взятии и Астраханью владети»37.
Неизвестно, по какой причине Марина с сыном не покинула Астрахань вместе с о. Жаном-Тадде, который вернулся в Исфахан в конце 1614 года. Задачи посольства кармелитов остались полностью нереализованными в первую очередь из-за того, что по приезду в Астрахань в 1611 г. воевода И. Хворостинин изъял и уничтожил все письма и верительные грамоты к «христианским
принцам». Продолжать путешествие без документов не было никакого смысла. Кроме того, обстановка менялась не только в Московском государстве, но и в самой Персии. В 1612 г. шах, так и не дождавшись от европейских монархов открытия второго фронта против турок, «заключил с османами мир на очень выгодных для себя условиях»38. Новые международные условия требовали серьезной корректировки позиций, что, естественно, требовало времени.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Предложения шаха Аббаса по созданию ан-тигурецкой коалиции были представлены европейским монархам, в том числе и Папе Римскому, персидским посольством Энтони Ширли и Хусейном Али-бекомв 1600 году. См.: Из рассказов Дон-Хуана Персидского. Путешествие персидского посла чрез Россию от Астрахани до Архангельска в 1599-1600 гг.
II Чтения в Обществе истории и древностей Российских. 1899. Кн. 188. С. 1-19; Don Juan of Persia а shi’ah catholic 1601-1604. London, 1926; A Chronicle ofthe Carmelites in Persia and the Papal Mission ofthe XVTI-th and XVIII-th centuries. London, 1939.
2 Berthold-Ignace de Sainte-Anne. Histoire de L’Etablissement de la Mission de Perse par les Peres Carmes-Dechausses (de l’annee 1604 a 1612). Bruxelle, 1886.
3 Ibid. P. 34.
4 Магилина И.В. Миссия кармелитов на аудиенции у Лжедмитрия III Вопросы краеведения. Вып. 9. Волгоград, 2005. С. 40-42. Свои собственные предложения по поводу скорейшего создания антитурецкой коалиции Лжедмитрий изложил в письме к императору Рудольфу II и Папе Римскому (см.: Pirling P. Lettre du Dmitri dit le faux a Clement VIII. Paris, 1898. P. 18). He дождавшись ответа от предполагаемых союзников, Лжедмитрий начал самостоятельно готовиться к походу против турок.
5 По данным П. Пирлинга, знакомство кармелитов с М. Мнишек в действительности произошло еще в Польше. См.: Pirling P. La Russie et le saint-siege. Etudes diplomatiques. Т. III. Paris, 1901. P. 213.
6 Глава миссии о. Поль-Симон отмечал в своих записках: «Он (Лжедмитрий) не имел около себя верного человека: все, кто его окружал, - Поляки... Москвичи были очень не лояльны к Принцу. Во время нашего пребывания было много заговоров против него». См.: A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. Op. cit. P. 111. Позднее другой участник по-
сольства о. Жан-Тадде напишет: «В атмосфере московского двора чувствовался запах предстоящей гибели государя». См.: Berthold-Ignace de Sainte-Anne. Op. cit. P. 42.
7 Ibid. P. 92.
8 Посольство кн. И.П. Ромодановского должно было посвятить шаха Аббаса в планы антиту-рецких действий Лжедмитрия и предложить ему, по всей видимости, план совместных действий. В Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) сохранился лишь отрывок из наказа посольству. См.: РГАДА. Ф. 77. Сношения России с Персией. On. 1. Р. 2.1607. Ед. хр. 1. Л. 1-24.
9 Тюменцев И.О., Свиридонова В.П. Описание путешествия монахов по Волге в 1606-1607 годах (главы из «Хроники кармелитов») II Стрежень. Волгоград, 2000. С. 415.
10 Berthold-Ignace de Sainte-Anne. Op. cit. P. 60.
11 Белокуров С.А. Разрядные записи за Смутное время. М., 1907. С. 211.
12 Berthold-Ignace de Sainte-Anne. Op. cit. P. 61-62.
13 A Chronicle of the Carmelites in Persia. Op. cit. P. 90-92, 97.
14 К «польскому» посольству Сефера армянина и Рахуллы-бека присоединилось посольство Али Кули-бека направленное шахом к императору Рудольфу. В «товарищах» у Али Кули-бека был человек, хорошо знакомый с порядками и обычаями Московского государства, - Франсиско да Коста. См.: A Chronicle of Carmelites in Persia. P. 164, 232.
15 «Франсиско да Коста преклонял колени перед каждым членом нашей миссии. При этом он уверял Принца в том, что христианские принцы, подобным образом, уважали нас. Потом Франсиско да Коста пригласил нас обедать вместе с ним, и мы оставались, таким образом, вместе два дня, в течение которых он сообщил нам много вещей относительно Персии». См.: A Chronicle of Carmelites in Persia. P. 93.
16 Кармелиты покинули Астрахань в конце августа 1607 года. К персидскому берегу их судно пристало 27 сентября. Зайнуль Абдин-бек был задержан только на две недели и, прибыв в Персию, сразу же послал Аббасу сообщения о состоянии дел в Московском государстве и, что наиболее важно, о делах императора Рудольфа. Получив эту информацию, шах отказывался принимать посольство кармелитов в течении трех месяцев. Только дипломатические таланты о. Жана-Тадде и о. Поль-Симона сумели растопить лед в отношениях между шахом Аббасом и Римской Курией. См.: Berthold-Ignace de Sainte-Anne. Op. cit. P. 137.
17 Cm.: Malcolm J. Histoare de la Perse. V. II. Paris, 1821. P. 86-87.
18 A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. P. 221.
19 Отцы кармелиты достаточно прочно обосновались в Персии и за короткий срок сумели завоевать доверие подозрительного шаха Аббаса. В 1608 г. о. Поль-Симон с письмами шаха Павлу V был отправлен в Европу сухопутным путем, через Сирию и Палестину См.: A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. P. 180-182. Преподобный Жан-Тадде (ум. 1633) впоследствии стал первым епископом Исфаханским. Кроме того, о. Жан-Тадде обладал незаурядными лингвистическими способностями, он составил для Римской Курии первый персидско-итальянский разговорник, перевел Псалмы Давида на фарси, кроме русского языка знал польский. См.: Berthold-Ignace de Sainte-Anne. Op. cit. P. 367.
20 РГАДА. Ф. 77. On. 2, Грамоты 1603-1717. № 5. Содержание грамоты говорит лишь о том, что она является верительной. Если учесть, что о. Жан-Тадде так и не попал в Москву, то можно предположить, что эта грамота была привезена не о. Жаном-Тадде. Однако известно, что в практике Посольского приказа было принято отсылать привезенные верительные грамоты в Москву еще до прибытия посла, в то время как посольство ожидало разрешения на въезд в Астрахани или Смоленске.
21 A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. P. 194.
22 Вероятно, имеется в виду крепость Тарки, в которой зимовал в 1604—1605 г. воевода Бутурлин, посланный Б. Годуновым на помощь войскам шаха пос-
ле переговоров с персидским послом Лачин-беком в начале 1604 г. См.: Смирнов НА. Россия и Турция в XVI-XVII веках: В 2 т. М., 1946. Т. 2. С. 4. Отряд Бутурлина был разбит турками, а крепость разрушена.
23 Ibid. Р. 195.
24 Ibid. Р. 194.
25 Ibid. Р. 196.
26 Ibid. Р. 197.
27 Ibid.
28 См.: A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. P. 71; Пирлинг П. Марина Мнишек после майского погрома//Русская старина. 1903. №2. С. 235.
29 Юдин П.А. Посольство Марины к шаху Аббасу: Эпизод из истории смутного времени II Там же. 1914. №12. С. 628.
30 Памятники дипломатических и торговых сношений Московской Руси с Персией / Под ред. Н.И. Веселовского. СПб., 1898. Т. III. С. 112.
31 Тамже. С. 425.
32 Там же. С. 428.
33 Тамже. С. 424,429.
34 Синюхаев Г. Марина Мнишек и шах Аббас II // Русская старина. 1903. Т. 114. С. 158.
35 A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. P. 197.
36 «А литовку Маринку было ему шаху у себя держати на постели». См.: Памятники... Т. Ш. С. 352.
37 Тамже. С. 434.
38 A Chronicle ofthe Carmelites in Persia. P. 198.
