CC BY
98
ГОСУДАРСТВЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
ДИЛЕММА ГРУЗИНСКИХ ВЫБОРОВ: ТРАНСФОРМАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ИЛИ ОФОРМЛЕНИЕ НЕЛИБЕРАЛЬНОЙ ДЕМОКРАТИИ
Бека ЧЕДИЯ
магистр политических наук (Тбилиси, Грузия)
В Грузии любые выборы уже давно являются не механизмом демократической смены власти, а, наоборот, причиной возникновения политических кризисов. Дело в том, что в истории страны после обретения независимости лишь один раз власть сменилась на основе выборов. Таковыми были первые многопартийные парламентские выборы, состоявшиеся 28 октября
1990 года. Тогда правящую Коммунистическую партию сменила национальная политическая сила «Круглый стол — свободная Г рузия», возглавляемая Звиадом Г амса-хурдиа. После его свержения на последующих выборах победителем оказывалась правящая партия во главе с Эдуардом Шеварднадзе. Но и его отстранили от власти путем «революции роз» 2003 года, которая по некоторым параметрам изменила изби-
рательную традицию республики. Правда, этому изменению предшествовал политический кризис, начавшийся осенью 2007 года и достигший взрывоопасного пика 7 ноября — после разгона демонстрации оппозиции и объявления чрезвычайного положения. Под давлением западных государств руководству страны пришлось провести досрочные президентские выборы (5 января 2008 г.), а затем — парламентские (21 мая того же года). И хотя эти выборы опять-таки не привели к смене руководства, однако они подтолкнули его к персональной реорганизации собственных рядов и частичной реформе избирательной системы. Но, с другой стороны, эти выборы четко выявили уровень трансформации политической системы республики и склонность к нелиберальной демократии.
Новые политические реалии и конец революции
Местные эксперты уже давно отмечают, что свершившаяся в 2003 году «революция роз» до сих пор не закончилась. Практически вся политическая система вдохновлялась «трофеями» революции, но они как ресурсы себя исчерпали, и страна оказалась перед новыми политическими вызовами. Лишь выборы должны были разрядить обстановку, но, с другой стороны, именно они могли бы стать катализатором новой революции, ожидания которой существовали как в обществе, так и в политической элите. Если учесть политическую традицию республики, недовольство результатами выборов становится причиной смены власти неконституционным путем. Именно потому, что в стране пока не сформирована демократическая избирательная система, которая способствовала бы смене власти путем выборов, 7 ноября 2007 года оппозиция настойчиво потребовала провести парламентские выборы летом 2008 года вместо осени 2007-го, чтобы подготовиться к смене власти под давлением «улицы». Более того, после объявления о президентских выборах оппозиция анонсировала общее гражданское восстание в случае фальсификации их результатов.
Примечательно, что, назначив досрочные президентские выборы, глава государства М. Саакашвили был вынужден сократить срок своего правления на полгода. По сути, эти выборы оказались беспрецедентными, поскольку за всю историю страны после обретения независимости они были реально конкурентными, но не в контексте либерализации избирательной системы, а в плане участия в них реальных политических лидеров. До того на всех президентских выборах конкурентами сначала З. Гамсахурдиа, затем Э. Шеварднадзе выступали не пользующиеся авторитетом личности, а порой карикатурные персоны. Знаменательно, что практически все президентские выборы заканчивались триумфальной победой лидеров правящего режима. Впечатляющие проценты голосов избирателей получил первый президент З. Гамсахурдиа, партия которого в то время уже контролировала законодательный орган страны. Э. Шеварднадзе побеждал не с таким «размахом». Точкой отсчета этой политической традиции стало 26 мая 1991 года, когда в Грузии после объявления независимости состоялись первые президентские выборы.
Впечатляющая победа на этих выборах бывшего диссидента З. Гамсахурдиа была для Э. Шеварднадзе «недосягаемой высотой». Бывшему первому секретарю Компартии Грузии не удалось повторить этот политический рекорд, несмотря на то что его соратники (часть из них позднее стали «авторами» революции, в результате чего Э. Шеварднадзе сместили с поста) приложили для того все усилия. А после «революции роз» на проведенных в 2004 году выборах и у М. Саакашвили не было реального соперника, в результате чего он набрал 96,27% голосов избирателей, чем улучшил рекорд З. Гамсахурдиа. Картина президентских «гонок» в Грузии такова:
1991 год, 26 мая
Общая численность избирателей — 3 550 371
Количество участвовавших в выборах — 2 967 744 (83,59%)
1. Звиад Гамсахурдиа
2. Ираклий Шенгелая
3. Джемал Микеладзе
4. Валериан Адвадзе
5. Тамаз Квачантирадзе
6. Нодар Натадзе
— 86,52%
— 0,85%
— 1,65%
— 7,59%
— 0,28% — 1,17%
1995 год, 5 ноября
Общая численность избирателей — 3 106 557
Количество участвовавших в выборах — 2 139 369 (68,9%)
1. Роин Липартелиани — 0,37%
2. Акакий Бакрадзе — 1,47%
3. Джумбер Патиашвили — 19,37%
4. Пантелеймон Гиоргадзе — 0,50%
5. Эдуард Шеварднадзе — 74,32%
6. Картлос Гарибашвили — 0,47%
2000 год, 9 апреля
Общая численность избирателей — 3 088 925
Количество участвовавших в выборах — 2 343 176 (76%)
1. Эдуард Шеварднадзе — 79,8%
2. Автандил Джоглидзе — 0,25%
3. Важа Жгенти — 0,14%
4. Тенгиз Асанидзе — 0,12%
5. Картлос Гарибашвили — 0,34%
6. Джумбер Патиашвили — 16,66%
2004 год, 4 января
Общая численность избирателей — 2 231 986
Количество участвовавших в выборах — 1 963 556 (87,97%)
1. Роин Липартелиани — 0,53%
2. Картлос Гарибашвили — 0,28%
3. Зураб Келехсашвили — 0,09%
4. Заза Сихарулидзе — 0,03%
5. Темур Шашиашвили — 2,47%
6. Михаил Саакашвили — 96,27%
А выборы-2008 оказались во многом абстрагированными от политической традиции страны. Во-первых, их проводили вместе с двумя референдумами. Один из них должен был установить приблизительную дату парламентских выборов (из-за чего, собственно, и начался политический кризис), другой касался возможного вступления Грузии в НАТО. Результаты обоих референдумов интересно совпали с итогами президентских выборов, в которых участвовали семь реальных политических фигур:
Общая численность избирателей — 3 527 964
Количество участвовавших в выборах — 1 982 318 (56,18%)
1. Леван Гачечиладзе — 25,69%
2. Аркадий (Бадри) Патаркацишвили — 7,10%
1 Цит. по материалам газеты «Мтавари газети» от 5—6 января 2004 года. 120------------------------------------------------------------------
3. Давид Гамкрелидзе
— 4,02%
— 6,49%
— 53,47%
— 0,77%
— 0,16%2.
4. Шалва Нателашвили
5. Михаил Саакашвили
6. Гиорги Маисашвили
7. Ирина Саришвили-Чантурия
На сей раз за М. Саакашвили проголосовали лишь 53,47% избирателей, а его главный оппонент от объединенной оппозиции получил 25,69% голосов. С одной стороны, оппозиция опять проиграла, с другой — для политической системы страны эти 53,47%, доставшиеся властям, стали сенсацией. Ведь правящему режиму едва хватило голосов избирателей, чтобы сохранить власть. Но вместе с тем руководство умело использовало результаты двух референдумов, чтобы, во-первых, снизить «политическую температуру» в стране, во-вторых, укрепить свои международные позиции. В частности, 53,47% были сигналом для оппозиции в том плане, что в республике еще остались демократические ресурсы смены власти путем выборов, они могли готовиться не к революции, а к парламентским выборам. К тому же на референдуме электорат высказался за проведение парламентских выборов летом 2008 года, чему власти сначала противились, и в стране разразился политический кризис. Так что получился политический парадокс: руководство республики хотело назначить парламентские выборы на осень, а воля граждан сводилась к тому, чтобы провести их летом. Тем не менее власти выиграли эти выборы.
С помощью референдума о вступлении страны в НАТО грузинские власти республики пытались придать выборам некую геополитическую значимость и тем самым заручиться поддержкой Запада, где после 7 ноября 2007 года возникло немало вопросов к режиму Саакашвили. Около 78% избирателей проголосовали за вступление республики в Альянс, что было неожиданностью, поскольку приблизительно такой же опрос, проведенный несколько лет назад, выявил более высокий показатель сторонников вхождения в НАТО. Данный факт также подтвердил внутриполитическую подоплеку назначения вместе с президентскими выборами этого референдума. Но геополитический дискурс был более весомо представлен при подготовке и в ходе парламентских выборов. Дело касалось тех иностранных (главным образом американских и европейских) наблюдателей, которые еще до выборов поддерживали власти страны и критиковали оппозицию за ее радикальные настроения. Поэтому на этих выборах оппозиция выступала чуть ли не против западных государств. Более того, выступая на митинге, лидер главного оппозиционного объединения Леван Гачечиладзе заявил: «Мы боремся не против режима Саакашвили, а против геополитических интересов США». Примечательно, что власти умело использовали этот необдуманный и политически проигрышный шаг со стороны лидера оппозиции, а всю ее обвинили в пророссийских настроениях. Дело в том, что среди граждан Грузии внешнеполитическая ориентация на РФ крайне непопулярна, из-за чего обвинения в таких настроениях нередко используются в предвыборных кампаниях для дискредитации политических соперников.
2 См.: [www.cec.gov.ge], 2008.
Геополитическая составляющая грузинских выборов
Отметим, что внешнеполитический дискурс в теме грузинских выборов начался еще до «революции роз». Так, летом 2003 года при подготовке очередных парламентских выборов посредником между противоборствующими сторонами выступил бывший государственный секретарь США Джеймс Бейкер. Будучи другом тогдашнего президента Грузии Э. Шеварднадзе, он убедил его реформировать избирательную систему страны. Впоследствии оппозиция путем солидного количества укомплектования избирательной администрации получила значительные политические преференции. А инициатива бывшего госсекретаря США получила название «Формула Бейкера». В 2008 году,— выступая по одному из грузинских телеканалов, бывший президент Э. Шеварднадзе отозвался
об этой инициативе так: «Формула Бейкера» нас погубила». По этой формуле избирательная администрация должна была комплектоваться политическими партиями на паритетных началах. После «революции раз» избирательную систему неоднократно пересматривали, причем в очередной раз в 2008 году.
Реорганизация избирательной системы и снижение 7%-го барьера
Сразу же после обнародования результатов президентских выборов 2008 года Центральная избирательная комиссия Грузии начала подготовку к парламентским, наметив двухэтапную стратегию реформирования системы выборов в стране, рекомендованную международными организациями с учетом проблем, выявленных в ходе президентских выборов. Эти замечания носили в основном технический, а не политический характер3. Однако некоторые изменения, внесенные не только в Кодекс о выборах, но и в Конституцию, завершили многолетнюю полемику вокруг 7%-го барьера. Дело в том, что еще при правлении Э. Шеварднадзе парламентское большинство внесло в 1999 году изменения и дополнения в Конституцию республики, предусматривавшие, что партии, участвующие в парламентских выборах, должны набрать не 5%, а не менее 7% голосов избирателей4. Инициировал это законодательное новшество тогдашний председатель парламента и соратник Эдуарда Шеварднадзе Зураб Жвания, позже ставший одним из лидеров «революции роз». В то время это объяснялось стремлением власти к слиянию расчлененных политических партий и созданию стабильного «политического спектра». Но позже 7%-й барьер стал объектом критики со стороны международного сообщества, особенно Совета Европы. А после «революции роз» и прихода новой власти З. Жвания и его сторонники долго противились снижению этого барьера. Перед первыми же послереволюционными парламентскими выборами на просьбу Совета Европы снизить барьер власти ответили отказом, официальной версией которого стал дефицит времени для организации соответствующих правовых процедур. В реальности же новому руководству страны не хотелось делить с кем-либо законодательную власть. К тому же на предстоящие пять лет «революционное руководство» намеревалось ввести в государстве жесткую дисциплину, что должно было, по его замыслу, создать хорошие предпосылки для эффективного развития страны. Достижение этой цели требовало в некоторых случаях принять и реализовать единоличные решения. В частности, после «революции роз» президент М. Саакашвили неоднократно повторял, что в законодательном органе ему контрреволюционеры не нужны. В случае учета рекомендаций Совета Европы после выборов 28 марта 2004 года в парламент могли войти лейбористы и «Союз — Возрождение» во главе с Асланом Аба-
3 См.: [www.OSCE.org/odihr], 2008.
4 См.: Конституция Грузии 1995 года. Статья 50, пункт 2. По поправкам от 1999 года.
шидзе. Более того, такая обстановка грозила срывами планов правящей партии по укомплектованию парламента «конституционным большинством».
Хотя в начале 2008 года эти поправки и были внесены в Конституцию страны5, однако они уже не имели политического эффекта. Международные организации приветствовали данный шаг, а политический спектр отнесся к нему настороженно. Дело в том, что после снижения барьера с 7 до 5% у партий, входящих в объединенную оппозицию, появился соблазн попробовать на выборах свои силы поодиночке, хотя большинство этих партий впоследствии выступило единым фронтом. На данных выборах для оппозиции были подготовлены новые законодательные и процедурные изменения. Примечательно, что большинство их внесли незадолго до дня парламентских выборов. Например, партии, не имевшие своих представителей в высшем законодательном органе власти, должны были собрать для участия в выборах не 50 тыс. подписей, а лишь 30 тыс. К тому же для регистрации кандидатов от мажоритарных округов вообще не нужно было собирать подписи своих сторонников (вместо 3 тыс.).
Вместе с тем по инициативе ЦИК парламент внес изменения и дополнения в Кодекс о выборах, согласно которым изменилась процедура обсуждения исков о нарушениях во время выборов. В частности, 77-я статья была разделена на две части: в первой было зафиксировано, как и где происходит обжалование, во второй — что должно быть написано в иске6. Эти изменения учитывали ошибки, допущенные в процедурах обжалования итогов президентских выборов. Кроме того, ЦИК провела специальные тренинги для сотрудников избирательных комиссий всех уровней, а их в республике около 51 000 (распределены по 3 700 избирательным участкам).
Манипуляции цифрами и «мертвые души»
Несмотря на реформирование избирательной системы, сохранилась ее главная и извечная проблема — фальсификация итогов голосования. Именно недоверие к результатам выборов становится в стране катализатором политических кризисов и причиной лабильности политической системы. За последние годы в избирательной лексике государства уже давно закрепились такие понятия, как «карусель» или «мертвые души». Они как бы связаны друг с другом и еще со времен правления Э. Шеварднадзе представляют собой уже апробированную систему фальсификации выборов.
Суть этой проблемы состоит в первую очередь в искусственном расширении избирательных списков. Например, зачастую в них вносят как подростков (по законодательству Грузии право голоса имеют граждане страны от 18 лет), так и уже давно скончавшихся лиц. Порой доходит до таких курьезов, когда в этих списках оказываются люди, родившиеся в... 1800 году. Кроме того, дополнительную проблему составляют эмигранты, то есть граждане республики, проживающие за ее пределами.
А все эти «избиратели» голосуют за действующую власть. Механизм фальсификации таков: в день выборов активисты правящей партии перемещаются от одного избирательного участка к другому и голосуют за власти с использованием имен «мертвых душ».
Конечно, и при правлении Э. Шеварднадзе, и ныне власти отрицают возможность фальсификации итогов голосования, в том числе с использованием «мертвых душ». Но, с другой стороны, они с трудом справляются с обвинениями оппозиции о перманентном
5 См.: Конституция Грузии 1995 года. Статья 50, пункт 2. По поправкам от 2008 года.
6 См.: Избирательный кодекс Грузии. Статья 77. По поправкам от 2008 года.
росте количества избирателей, включаемых в списки. Разумеется, когда в стране снижается рождаемость и демографическая обстановка в корне меняется, а число эмигрантов увеличивается, возникает вопрос: как всего за несколько месяцев ЦИК Грузии удается расширить списки избирателей?
Власти опровергли все обвинения и указали на проведенную ими работу по очистке избирательных списков от «мертвых душ». Согласно информации ЦИК, после президентских выборов из списков вычеркнули 25 000 «мертвых душ» и 30 000 «дублированных» лиц (т.е. приписанных одновременно к двум избирательным участкам).
В этих цифровых манипуляциях свою роль играли дополнительные списки. На президентских выборах 2008 года из зарегистрированных избирателей в голосовании участвовало около 2 млн чел., в том числе 70 тыс. — из дополнительных списков, то есть те, кого внесли в списки в день выборов. Во время же парламентских выборов «институт дополнительных списков» упразднили, но сохранили «институт параллельного подсчета голосов» — «экзитполы», которые стали еще одной проблемой в борьбе между оппозицией и властью.
Мина замедленного действия, заложенная Э. Шеварднадзе
Несмотря на некоторые процедурные и законодательные новшества, особым политическим явлением для жизни страны стала имплементация результатов референдума, проведенного 2 ноября 2003 года по инициативе Э. Шеварднадзе. По его итогам на следующих парламентских выборах численность депутатов законодательного органа должна была сократиться с 235 до 150 членов. Итоги этого референдума должны были претвориться в жизнь. Хотя эти «следующие выборы» наступили сразу же после референдума, так как в республике произошла «революция роз», из-за политического парадокса и юридического нонсенса результаты референдума коснулись парламентских выборов лишь 2008 года. Нонсенс состоял в том, что по итогам революции были аннулированы только результаты выборов по пропорциональной системе, а по мажоритарным округам победители смогли без проблем получить депутатские мандаты. Точнее, из 85 мажоритарно избранных мандаты получили 637, остальных же сразу после революции назначили на разные посты в органы исполнительной власти. Партийная принадлежность новых «мажоритарных» депутатов была такова.
1. Национальное движение — Демократы — 16 мандатов
2. «Правая оппозиция — Промышленники — Новые» — 7 мандатов
3. Союз демократического возрождения — 6 мандатов
4. Лейбористская партия — 2 мандата
5. Блок «За новую Грузию» (во главе с Э. Шеварднадзе) — 19 мандатов.
Остальные «мажоритарные» депутаты были политически нейтральными. После промежуточных выборов к ним добавились и 85 законодателей из местной квоты.
Следовательно, после «революции роз» внеочередные парламентские выборы, проведенные 28 марта 2004 года, коснулись только пропорционально избираемых депутатов, 7%-й барьер преодолели две партии.
7 Цит. по материалам газеты «Мтавари газети» от 5 апреля 2004 года.
Парламентские выборы (по пропорциональной системе) 28 марта 2004 года По данным ЦИК, в выборах участвовало чуть более 1 500 000 избирателей
1. Социалистическая партия — 0,47%
2. Союз демократического возрождения — 6,02%
3. Правая оппозиция — Промышленники — Новые —7, 62% (15 мест)
4. Лейбористская партия Грузии — 5,81%
5. Национальное движение — Демократы (М. Саакашвили) — 67,02% (135 мест)
6. Единая Коммунистическая партия Грузии - 0,04%
7. Национально демократическая партия — Традиционалисты - 2,52%
8. Мдзлевели — 0,05%
9. Партия защиты конституционных прав — 0,00%
10. Националисты — 0,27%
11. Самшобло (Родина) — 0,03%
12. Национальное возрождение — 0,11%
13. Ертоба («Единство») — 2,41%
14. Партия демократического права — 0,15%
15. Партия национальной идеологии Грузии — 0,03%
16. Нодар Натадзе — Народный фронт — 0,15%
17. Справедливость — 0,01%
18. Политическое движение «Тависуплеба» (Свобода») — К. Гамсахурдиа — 4,23%
19. Народный альянс всей Грузии — 0,03%8.
Таким образом, мина замедленного действия, заложенная еще при Э. Шеварднадзе, в 2008 году чуть не взорвала и без того хрупкую политическую систему страны. По итогам упомянутого референдума, численность депутатов парламента сократилась. Соответственно, по новому принципу следовало распределить депутатские мандаты между пропорционально и мажоритарно избираемыми претендентами, так как, согласно Конституции государства, из 235 депутатов 150 до того избирали по партийным спискам, а 85 — по мажоритарным округам9.
Из-за внесенных в Конституцию изменений политическому спектру стало труднее отыскать оптимальную формулу распределения депутатских мандатов между пропорционально и мажоритарно избираемыми претендентами. Дело в том, что 85 мандатов по мажоритарной системе совпадают с административно-территориальным делением республики на 85 районов (из них 10 приходится на Тбилиси, и, хотя несколько лет назад численность столичных районов сократилось до 7, по инерции количество избирательных округов сохранилось). Такое административно-территориальное деление берет начало еще с советских времен, а неоднократные попытки его реформировать не увенчались успехом. В этой связи необходимо отметить, что система избрания «мажоритарных» депутатов нарушает один из главных демократических стандартов — равное распределение голосов. Имеется в
8 Цит. по материалам газеты «Мтавари газети» от 1 апреля 2004 года.
9 См.: Конституция Грузии. По первоначальной редакции от 1995 года.
виду использование неоправданного принципа: «один район — один депутатский мандат». Так, Глданский район столицы, где зарегистрировано около 140 тыс. избирателей, и Мес-тиинский район, где проживает лишь 6 тыс. избирателей, выбирают по одному депутату.
Впоследствии власти использовали сокращение численности парламента для своих политических целей. В частности, сокращенных до 150 мандатов они разделили на две равные части. По решению парламента, избранного в 2004 году (который подготовил новую юридическую базу для выборов-2008), 75 мандатов получили депутаты, избранные по мажоритарной системе, и 75 — по пропорциональной.
Политическое значение этого решения неоспоримо: власти заранее ослабили парламент, выборы в который состоялись в 2008 году. Суть проблемы в том, что в последние годы «мажоритарные» депутаты, как правило, не отличаются особой активностью, зачастую завершают свою парламентскую карьеру так, что даже их фамилии избиратели не запоминают. Примечательно, что такие депутаты (за некоторым исключением) склонны играть на руку властям.
Парламентские выборы 2008 знаменательны и тем, что по их результатам правящая партия получила лишь 59,18% голосов избирателей.
Несостоявшиеся «контрреволюция» и парламент без политиков
Как уже было отмечено, в случае фальсификации выборов политическая оппозиция обещала всеобщее народное восстание. Всего же в этих выборах участвовали 12 политических субъектов: 9 партий и 3 политических блока, из которых один — «Объединенная оппозиция — Национальный совет» — выступал главным оппонентом власти. Всего в выборах участвовало свыше 1,850 тыс. избирателей, голоса которых распределились следующим образом:
1. Национальное движение (партия М. Саакашвили) — 59,18%
2. Грузинская политика — 0,46%
3. Республиканская партия — 3,78%
4. Правый альянс — Топадзе — Промышленники — 0,93%
5. Лейбористская партия — 7,44%
6. Союз спортсменов Грузии — 0,19%
7. Объединенная оппозиция — Национальный совет — 17,73%
8. Радикал-демократическая партия — 0,18%
9. Христианско-демократический альянс — 0,89%
10. Христианско-демократическая партия — 8,66%
11. Традиционалисты — 0,44%
12. Наша страна — 0,12%10
Сенсации не было, но иностранные наблюдатели приветствовали состоявшиеся выборы и не слишком высокие проценты, набранные правящей партией. В реальности сложилась печальная картина, так как из 75 мажоритарных мандатов правящая партия полу-
10 См.: [www.cec.gov.ge], 2008.
чила 71, по 2 — кандидаты от Объединенной оппозиции и от Республиканской партии. Если бы не тотальная победа в мажоритарных округах, то скромные результаты правящей партии по пропорциональной системе могли бы стать хорошим трамплином для реальной демократизации страны. Но, увы, власти умело использовали даже относительно скромные результаты выборов по пропорциональной системе для восстановления своего международного имиджа и к тому же получили конституционное большинство.
По пропорциональным спискам 5%-й барьер преодолели всего четыре субъекта. Депутатские мандаты распределились следующим образом.
1. Национальное движение — 48 мест
2. Объединенная оппозиция — Национальный совет — 15 мест
3. Христианско-демократическая партия — 6 мест
4. Лейбористская партия — 6 мест11.
Парадоксом стало и то, что Христианско-демократическая партия набрала больше голосов, чем Лейбористская партия, но мест в парламенте получила столько же. А правящее Национальное движение в совокупности получило депутатских мест 119 (из 150). Примечательно, что часть оппозиции (10 представителей от Объединенной оппозиции — Национального совета и 4 от Лейбористской партии) отказалась от своих мандатов.
Таким образом, правящая партия получила конституционное большинство. Парадоксом этих выборов стало и то, что, как правило, в Грузии больше верят лидерам, а не политическим партиям. Исходя из этого, несмотря на падение рейтинга М. Саакашвили, по сравнению с правящей партией у него более высокий «капитал доверия» населения, чем у Национального движения. Однако по результатам этих выборов получилась иная картина, что послужило дополнительным аргументом для тех, кто намекал на фальсификации в ходе голосования. В 2003 году «революция роз» произошла именно по причине подозрений в подтасовке результатов выборов, но если сравнить выборы 2003-го и 2008 года, то и в последних причин для подозрения было вполне достаточно. В 2003 году правящий блок «За новую Грузию» во главе с Э. Шеварднадзе получил относительно незначительное число голосов избирателей. Но, с другой стороны, этот блок и Союз демократического возрождения, выступавший союзником Э. Шеварднадзе, в совокупности могли получить почти 50% мандатов по пропорциональной системе. Если же учесть и их «мажоритарных» кандидатов, то у Э. Шеварднадзе оставался шанс контролировать законодательный орган страны.
Парламентские выборы: 2 ноября 2003 года
По данным ЦИК, в голосовании участвовали 1 909 215 избирателей
1. Блок — «За новую Грузию» — 407 045 голосов, 21,32% (партия Э. Шеварднадзе) — 38 мандатов
2. Возрождение — 359 769 голосов, 18,84% (партия А. Абашидзе) — 33 мандата
3. Национальное движение — 345 197 голосов, 18,08% (партия М. Саакашвили) — 32 мандата
4. Лейбористы — 229 900 голосов, 12,04% — 20 мандатов
5. Бурджанадзе — Демократы — 167 908 голосов, 8,79% (партия З. Жвания) — 15 мандатов
6. Новые Правые — 140 259 голосов, 7,35% —12 мандатов12
11 См.: [www.cec.gov.ge], 2008.
12 Цит. по материалам газеты «Мтавари газети» от 21 ноября 2003 года.
Что же касается парламентских выборов, состоявшихся 21 мая 2008 года, то их итоги позволяют правящей партии вносить изменения в Основной закон. Это приобретает особое значение, так как М. Саакашвили пребывает на посту президента второй и последний срок. А ведь не секрет, что постсоветские лидеры склонны продлевать сроки своего пребывания у власти.
Еще одной важной особенностью этих выборов стал приток в законодательный орган страны не политических фигур, а бизнесменов. Правящая партия выдвинула (как по партийным спискам, так по мажоритарным округам) главным образом известных отечественных бизнесменов, которые в свое время столь же активно поддерживали режим Э. Шеварднадзе, а после прихода к власти М. Саакашвили усилили его финансовые позиции. И если до этого эти бизнесмены во время предвыборных кампаний играли роль «копилки», то на выборах-2008 сами включились в политику. Поэтому новый парламент в обществе назвали «законодательным органом без политиков». Судя по результатам голосования, республика получила парламент банкиров, виноделов, строителей и иных предпринимателей — 30 чел. И хотя правящая партия выиграла выборы, в парламент от ее имени вошли далеко не партийные активисты.
Часть общества так до конца и не осмыслила функции членов законодательного органа, а после этих выборов девальвировалось само понятие «депутат». В ходе предвыборной кампании кандидаты в депутаты порой давали электорату обещания коммунального характера. «Я отремонтирую вам дороги, вместо старых домов построю новые, но для этого мне необходим депутатский мандат». Парадокс в том, что это обещали кандидаты в депутаты, владеющие строительными компаниями, но по законодательству страны член парламента одновременно не имеет права заниматься не то что бизнесом, а даже выполнять любую оплачиваемую работу13. Такое поведение в предвыборный период (особенно «мажоритарных» кандидатов в депутаты) характерно для постсоветской Грузии. Однако часть избранных в парламент не смогла выйти из роли «хозяйственника» и «коммунальщика». Получив депутатские мандаты, они продолжили новую политическую игру, начатую в предвыборный период, — «заботиться о населении». После признания полномочий нового законодательного органа депутаты вместо инициирования новых законодательных пакетов (что и является одной из главных функций парламента) начали выстраивать планы по реабилитации старой части столицы.
Административные ресурсы и нацменьшинства как «копилка» избирательных голосов
Наряду с обвинениями в фальсификации результатов выборов, оппозиция намекает на еще одну традиционную проблему грузинских выборов — использование властью административных ресурсов. Этот порок (как и многие другие) начался в период правления Э. Шеварднадзе и главным образом выражается в использовании государственных средств по проведению предвыборных кампаний в своих целях. Например, в интересах правящей партии используют как материальные ресурсы, так и служащих государственных учреждений, в основном сотрудников полиции и других правоохранительных органов. Так было во время правления Э. Шеварднадзе, так происходит и после «революции роз».
13 См.: Конституция Грузии 1995 года. Статья 53, пункт 1.
С помощью административных ресурсов властям удавалось набирать значительное количество голосов избирателей в регионах, населенных преимущественно нацменьшинствами. Традиционно во время выборов существенное влияние оказывают результаты из регионов «Нижний Картли» (населен в основном этническими азербайджанцами) и «Самц-хе-Джавахетии» (этническими армянами). Секреты этих тотальных побед власти до конца не разгаданы. А сами правители всегда указывают на лояльность нацменьшинств грузинскому государству и, соответственно, властям. И все же возникают подозрения о неправомерном использовании незнания нацменьшинствами грузинского языка.
Предвыборная кампания в СМИ и специфика политической рекламы
В политической традиции республики политическая реклама воспринимается не как легальная и добропорядочная форма общения с электоратом, а как манипуляции сознанием аудитории с использованием скрытых форм самой рекламы. Чтобы яснее разобраться в сути этого вопроса, необходимо выделить два способа политической рекламы в СМИ.
Избирательный кодекс регулирует поведение средств массовой информации в предвыборной кампании, в том числе предоставление платной и неплатной рекламы; различает «квалифицированных» и «неквалифицированных» субъектов и указывает на то, что право на равное распределение эфирного времени и схожих условий участия в дебатах касается лишь «квалифицированных» субъектов. К ним относятся кандидаты от политических партий, которые создают фракцию в действующем парламенте или же на последних выборах получили по пропорциональной системе минимум 4% голосов избирателей14. Исходя из этого, например, в избирательной кампании 2008 года общественное телевидение страны выделило для «квалифицированных» субъектов на каждый час 60 секунд неплатной рекламы, а для «неквалифицированных» — 30 секунд. Что же касается платной рекламы, то как на президентских, так и на парламентских выборах правящая партия потратила (по официальной информации) на каждое мероприятие 12—12,5 млн лари15.
Все предвыборные кампании — как президентские, так и парламентские — проходили при минимальном уровне плюрализма в СМИ. Влияние на медиаситуацию способствовало упомянутому политическому кризису, начавшемуся 7 ноября 2007 года, последствием которого стало объявление в стране чрезвычайного положения и временного запрета на распространение политической информации. Правда, под давлением Запада чрезвычайное положение власти вскоре отменили. Но что касается оппозиционной телекомпании «Имеди», то для возобновления ее вещания, прерванного в результате событий
7 ноября, понадобилось посредничество европейских структур, которые с этой миссией направили в Грузию известного польского журналиста Адама Михника. Хотя его усилия увенчалась успехом, вскоре по инициативе самих журналистов данного телеканала он прекратил вещание (накануне парламентских выборов). Это было большой потерей для оппозиции, так как телекомпания долгое время играла роль трибуны для распространения точки зрения политических противников режима. В предвыборный период оппозиция выдвинула претензии по поводу упрощенного доступа к общественному телевидению, и по соглашению с властями была начата реорганизация этого телевидения. 26 фев-
14 См.: [www.OSCE.org/odihr], 2008.
15 [www.civil.ge/eng_/article.php?id=16927], 2008.
раля 2008 года парламент страны утвердил новый состав Попечительского совета общественного телевидения. В него вошли девять человек, которые были определены на основе консенсуса противоборствующих сторон. В свою очередь, этот совет избрал нового генерального директора. По инициативе Попечительского совета между общественным телевидением и политическими партиями 16 апреля был оформлен меморандум о взаимопонимании. Согласно этому документу, общественное телевидение обязалось проводить «сбалансированное, объективное и непредвзятое освещение каждого кандидата, а также разделение в информационных выпусках отдельных рубрик: «избирательная хроника» и «официальная хроника»16. В первой рубрике вещатель обязывался освещать предвыборную активность партий и их кандидатов, а в «официальной хронике» — сместить акценты только на деятельность государственных органов. Общественное телевидение устроило для «избирательных субъектов» два раза в неделю (на период с 21 апреля до 20 мая) телевизионные дебаты. Кроме того, каждому субъекту предоставили по 36 минут бесплатного эфирного времени для презентации своих предвыборных программ.
Несмотря на все эти попытки либерализации, благодаря которым был упрощен доступ оппозиции к общенациональным каналам, общая картина, особенно во время парламентских выборов, оказалась плачевной. Ведь параллельно с официальной политической рекламой (в виде презентаций, программ или демонстрации по телеканалам рекламных видеороликов) власти, главным образом с помощью подконтрольных СМИ, использовали методы скрытой политической рекламы. В частности, в информационных выпусках предвыборную активность правящей партии выдавали за освещение повседневной рутинной работы государственных органов власти. Каждый день все общенациональные каналы вещали, как представители власти открывали новые детские площадки, скверы или строительные объекты в присутствии своих «мажоритарных» кандидатов в депутаты. Именно поэтому под давлением оппозиции общественное телевидение четко разделило избирательную и официальную хронику (по меморандуму). Однако все остальные каналы в своих сюжетах учитывали предвыборные интересы правящей партии, а свою информационную политику проводила на фоне предвыборного слогана власти, который в ходе президентских выборов звучал так: «Грузия без бедности!» За несколько месяцев до парламентских выборов лозунг властей в корне изменился и звучал как «Дело вместо разговора!» Примечательно, что провластные телекомпании провели в обществе некий опрос для выявления самого удачного предвыборного слогана. Конечно же, по данным этих телекомпаний, слоган правящей партии получил более высокие оценки, чем лозунги других партий, участвующих в этих выборах. Именно он звучал по большой части в телеэфирах и его настойчиво повторяли кандидаты в депутаты от правящей партии, притом сами они много говорили о светлом будущем страны, о новых рабочих местах и т.д.
Чтобы лучше разобраться, какова была медиаобстановка во время выборов, можно привести некоторые результаты медиамониторинга, проводившегося в ходе как президентских, так и парламентских выборов миссией наблюдателей от ОБСЕ. Этот мониторинг включал в себя цифровой и качественный анализ освещения, оценивал выделение времени для каждого кандидата и количество пространства, а также тон освещения. Оказалось, что во время президентских выборов общественное телевидение выделило лучшее время в политических и предвыборных сюжетах (27%) М. Саакашвили, из них 98% были или позитивными или нейтральными. Да и независимые телеканалы «Рустави-2» и «Мзе» явно поддерживали его. В ходе парламентских выборов общественное телевидение в «прайм тайм» почти поровну уделило время как основному оппозиционному блоку, так и правящей партии. Но тон освещения по отношению к правящей партии был позитивным
16 См.: Меморандум между общественным телевидением и политическими партиями. 16 апреля 2008 года.
(59%), а на 39% — нейтральным. По отношению к оппозиции 5% освещения признано позитивным и 95% нейтральным17. Другие общенациональные каналы, особенно «Руста-ви-2», объявили в своих информационных выпусках бойкот оппозиционному блоку по причине притязаний к их журналистам со стороны оппозиционных лидеров. Зато та же телекомпания «Рустави-2» дважды в неделю устраивала для политических партий теледебаты и их предвыборные презентации.
3 а к л ю ч е н и е
Выборы-2008 были тестом на демократию. Весь политический Запад с нетерпением ждал их результатов, чтобы окончательно определить, найдется ли Грузии место в сообществе цивилизованных государств или она и в дальнейшем обречена оставаться лишь частью постсоветского пространства. Ведь после «революции роз» у политических лидеров страны было амбициозное стремление — стереть «советское» пятно и утвердить Грузию в числе государств Восточной Европы. Руководство республики приложило все усилия для создания за рубежом нового демократического имиджа страны, что увенчалось успехом, так как приехавший в республику после «революции роз» президент США Джордж Буш назвал Грузию «маяком демократии» в регионе. К тому же у Грузии вкупе с Украиной утвердилось — наряду с другими восточноевропейскими странами — определение «государство новой демократии». Но, увы, этот «маяк демократии» постепенно начал угасать, и понадобились новые выборы, чтобы доказать приверженность демократическим ценностям. После «революции роз» политическая судьба республики оказалась тесно связанной с Украиной, где (по аналогии с Грузией) тоже произошла революция, названная «оранжевой». Пример Украины (выход из политического кризиса путем выборов) мог оказаться для Грузии поучительным. Однако, если судить об итогах выборов, проведенных в стране в 2008 году, то она, как «родина» «цветных революций», не смогла до конца сдать экзамен на демократию. С другой стороны, политический Запад приветствовал проведение выборов в стабильной обстановке, так как он, может быть, ожидал развития событий после выборов по драматическому сценарию соседа по региону — Армении, где объявление итогов голосования вызывало кровопролитие. Такой сценарий не устраивал государства Запада, так как они потеряли бы перспективного партнера. Да и грузинские власти не могли не учитывать мнение международного сообщества, так как, в отличие от той же Армении, четко выраженный внешнеполитический вектор Грузии обязывал ее власти в случае кризисов действовать сдержанно. Примечательно, что саммит НАТО, проведенный в Бухаресте летом 2008 года, ответил на стремление Грузии войти в Альянс специальным меморандумом. И главным политическим требованием НАТО по поводу возможного вступления страны в его ряды было проведение демократических выборов.
Эту трудную политическую задачу власти решили удачно. С одной стороны, они смогли сохранить внешний демократический облик выборов, с другой — достигли триумфальной победы. И вроде остались довольны и власти страны, и Запад, но не грузинская оппозиция и часть общества, отдавшая ей свои голоса. Так что выборы, которые должны были разрядить политический кризис и способствовать сплочению расколотого общества, в этом плане не достигли своей цели.
17 См.: [www.OSCE.org/odihr], 2008.
