CC BY
189
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 1 (216). История. Вып. 43. С. 46-54.
И. В. Алферова
ДЕЛЕГАТСКИЕ СОБРАНИЯ 1920-Х ГОДОВ КАК ПРОЕКТ ПОДГОТОВКИ СОВЕТСКИХ ЖЕНЩИН К УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В данной статье на основе архивных источников и материалов периодической печати рассматривается оригинальная форма привлечения к советской работе женского населения - делегатские собрания. Автор прослеживает этапы их организационного становления, демонстрирует сложности экономического, идеологического и общекультурного характера, сопутствовавшие их деятельности, определяет мотивацию участия женщин в этих организациях.
Ключевые слова: женский вопрос, советская работа, делегатские собрания, Отделы по работе среди женщин (женотделы).
Формирование политической системы в России после прихода большевиков к власти происходило под влиянием множества факторов. При этом очевидно, что идеологический аспект был одним из определяющих, во всяком случае, в первое десятилетие их правления1. В связи с этим, безусловно. правомерен вывод ряда современных историков, утверждающих: «По-видимому, какое-то время после Октябрьской революции в большевистском руководстве еще существовали определенные надежды или расчеты на прямое использование диктатуры пролетариата в форме довольно широкого привлечения представителей этого класса к руководству государством»2.
Однако уже со второй половины 1918 г.
В. И. Ленин, а вслед за ним и все большевистское руководство, стали постепенно отказываться от своих утопических взглядов. Партийная власть постепенно стала подменять советскую власть3. «Рабоче-крестьянское государство» так и осталось всего лишь мифологемой в рамках официальной идеологии и пропаганды. В то же время, как это ни парадоксально, проблема практической реализации идеи действительно активного участия населения в работе государственных структур продолжала быть актуальной для лидеров большевиков.
Так, об участии всего населения в управлении как обязательном условии для победы над бюрократией В. И. Ленин говорил на VIII съезде РКП(б) (18-23 марта 1919 г.)4. Большие надежды возлагал глава государства на рабочую инспекцию по реорганизации Наркомата Госконтроля. Сохранилась его записка, напи-
санная по этому поводу И. В. Сталину, который разрабатывал соответствующий декрет: «По-моему, в декрет о Контроле надо добавить: 1) Создание центрального (и местных) органов рабочего участия. 2) Ввести по закону систематическое участие понятых из пролетарского населения, с обязательным участием до 2/3 женщин»5.
В данной статье ставится задача исследовать, в том числе на основе источников, ранее не вводимых в научный оборот, оригинальную форму привлечения к советской работе женского населения, аналогов которой не существовало в истории, - делегатские собрания. Автор преследует цель не просто проследить этапы их организационного становления в историческом контексте (насколько это позволяют рамки статьи), выявить сложности экономического, идеологического и общекультурного характера, сопутствовавшие их деятельности, но и определить действительную мотивацию участия женщин в делегатских собраниях, а, следовательно, приблизиться к реальной оценке их результативности.
Первые делегатские собрания стали появляться во второй половине 1919 г. с образованием сначала в рамках ЦК РКП(б), а затем городских, районных, уездных партийных организаций Отделов по работе среди женщин6 (женотделов). Для женотделов были определены главные направления работы, среди которых ведущим на протяжении всего времени существования этих организаций называлось «вовлечение женских масс в социалистическое строительство». Особым способом привлечения женщин к советской работе, а также
формой их политического и идеологического воспитания как раз и явились делегатские собрания, ставшие массовой «школой общественной деятельности». По воспоминаниям А. В. Артюхиной, последней заведующей женотделом ЦК РКП(б), такую форму работы среди беспартийных женщин придумали И. Ф. Арманд и К. Н. Самойлова. Именно благодаря им «в жизнь вступила примета времени - делегатка в красном платочке»7.
В 1919 г. во многих городах выборы делегаток проходили по рабочим казармам, т. к. фабрики из-за отсутствия сырья и топлива не работали8. На крупных промышленных предприятиях делегатские собрания создавались собственными большевистскими организациями. Работницы мелких предприятий и учреждений, неработавшие жены рабочих и служащих объединялись в собрания при райкомах, заводских и фабричных клубах. Руководили делегатскими собраниями специальные организаторы. Численность делегатских собраний чаще всего колебалась от 100 до 500 участниц. Например, к 1920 г. в Туле делегатское собрание состояло из 400 делегаток, в Перми - из 180, в Самаре - из 120, в Тамбове - из 200. Более внушительные собрания, насчитывавшие около 2000 делегаток, были в Петроградской и Московской губерниях9. Формировались, правда, с меньшим успехом, по сравнению с городами, волостные и сельские делегатские собрания, главным образом в тех местах, где существовали партийные ячейки.
На этапе становления выборы проходили в разные сроки, которые намечали местные женотделы. Начиная с осени 1923 г., по решению Отдела по работе среди работниц и крестьянок ЦК выборы стали проводиться единовременно по всей стране в сентябре, в сельской местности - после окончания сель-хозработ10.
Городские делегатки выбирались на общих собраниях по одной от 50 человек из работниц фабрик и заводов. Такие же пропорции были предусмотрены для сельской местности, где имелись мелкие предприятия. В 1922 г. норма представительства при выборах делегаток была изменена: по одной от 25 трудящихся женщин11. В 1925 г. ЦК ВКП(б) принял новое положение о делегатских собраниях, в соответствии с которым одна делегатка выбиралась от 10 работниц12, а от женщин - советских служащих - по одной от 10013.
Первоначально делегатки избирались сроком на три, в 1921 г. - четыре14, в 1922 г. -на шесть месяцев15, а после 1923 г. - на год. Постепенное увеличение времени делегат-ства давало партийным органам возможность более длительной работы «над одним и тем же составом». Однако в резолюции совещания работников среди женщин 1924 г. срок работы с делегатками был все же уменьшен до четырех месяцев в городе и шести месяцев в деревне16.
Работа делегатских собраний подразделялась условно на «теоретическую» и «практическую» части. Непосредственно на заседаниях делегатских собраний участницам читались лекции разнообразной тематики, направленные, главным образом, на политическое просвещение в духе идеологии большевизма. Практиканство же делегаток в различных отделах советских учреждений имело цель подготовить из них будущих управленцев. Общий план прохождения подобной практики был изложен Н. К. Крупской в начале 1920 г. в журнале «Коммунистка», главном печатном органе женотдела ЦК РКП(б): «1) делегатки знакомятся с принципами советского строительства путем лекций, докладов, выработанных каждым отделом для себя; 2) знакомятся с техническим построением Центрального учреждения, через доклад или доклады, смотря по величине учреждения, и обход учреждения; 3) делегатки разбиваются на группы, переходя из отдела в отдел данного учреждения, знакомятся с ним наглядно и путем докладов, присутствием на коллегиях и проч.; 4) после знакомства со всеми отделами и самим учреждением делегатки распределяются по отделам, где они детально знакомятся с ними»17. То есть проходили трехмесячную практику в соответствующих организациях, «с сохранением содержания с фабрик и заводов».
В первый год существования делегатских собраний их статус не был официально оформлен. Делегатство как таковое появилось и существовало только за счет инициативы работников женотделов и женского населения. Только на VIII Всероссийском съезде советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов 28 декабря 1920 г. было принято специальное постановление «О привлечении женщин к хозяйственному строительству», в котором в том числе говорилось о необходимости: «Привлечь работниц
и крестьянок во все экономические органы, разрабатывающие и осуществляющие общехозяйственный план, вовлекать их в заводоуправления, в фабрично-заводские комитеты и в правления профессиональных союзов»18. Опираясь на принятое постановление съезда, Отдел по работе среди женщин предложил ВЦИК утвердить проект разработанного им документа. На заседании Малого президиума ВЦИК 30 марта 1921 г. вопрос был обсужден, и Народному комиссариату юстиции было предложено внести проект в Совнарком.
Одиннадцатого апреля 1921 г. на основании доклада наркома юстиции Д. И. Курского на заседании Малого СНК единогласно было принято постановление «О привлечении работниц и крестьянок к работе в советских учреждениях»19. Этим актом участие женщин в контролирующих функциях распространялось на весь советский аппарат. Документ законодательно закреплял практику делегат-ства, активно осуществляемую с 1919 г.: «С целью установления связи советских учреждений с широкими массами трудящихся, оживления советского аппарата и постепенного освобождения его от бюрократических элементов, Совет Народных Комиссаров признал целесообразным и необходимым привлекать к практической работе в Отделы исполкомов и его учреждения работниц и крестьянок через Отделы работниц Российской Коммунистической партии»20.
Главными для руководства партии большевиков в практике делегатства были политические задачи. В первых инструкциях для посылаемых активисток в советские учреждения высказывалась надежда, что систематическое общение «с постоянным элементом из женской среды» даст возможность руководителям выделить «наиболее активных работниц, которые могли бы быть сразу вовлечены в практическую работу в советские учреждения и находить там негодные мелкобуржуазные бюрократические элементы»21. Если же заменить неугодных служащих не удастся, то, по крайней мере, можно будет при помощи делегаток обеспечить контроль за их работой.
Необходимость подобного «контроля» в этот период никто не ставил под сомнение. Не только в условиях Гражданской войны, но и в 1921 г. в партийной печати утверждалось, например, что страна голодает не из-за того, что нет продовольствия: «Мы голодаем
потому, что продовольственное дело до сих пор еще находится в руках наших врагов. Во главе продовольственных учреждений, правда, стоят наши товарищи-коммунисты, но их единицы, а их окружают сотни, тысячи, десятки тысяч саботажников, белогвардейцев, которые заинтересованы в разрухе, которые нарочно создают голод»22. Отсюда выводилась особая задача для работниц-делегаток, призванных осуществлять продовольственный контроль в стране. Еще в июне 1920 г. в Петрограде, например, было командировано 150 работниц в Петрокоммуну, где они работали «в качестве экспедиторов для наблюдения за сохранностью продуктов при перевозке их с одного места на другое»23.
Помимо поиска потенциальных врагов и саботажников на производстве, женские организации были призваны решить еще одну важную политическую задачу: следить за тем, чтобы на предприятиях не возникало недовольство, предотвращать забастовочное движение, объяснять «темным массам рабочих женщин вред каждого волнения и неотработанного дня»24.
Делегатки участвовали в различных политических кампаниях, проводимых советской властью, например, в субботниках. Первые из них прошли в апреле 1919 г., а затем их число выросло в связи с решением IX съезда РКП(б) отметить день 1 Мая 1920 г. «работой по-революционному». Тогда же были проведены «недели фронта», во время которых работницами осуществлялась починка, пошивка и стирка белья для Красной армии25.
В качестве практиканток многие из них работали «не только в центрах, но и на местах: школах, лазаретах, госпиталях и т. п.». «Красная газета» в мае 1921 г. сообщала о том, что женотдел мобилизовал для обхода детских садов и приютов в целях контроля 200 делегаток: «Все мы теперь знаем, что обход работницами коммунальных столовых, больниц и лазаретов, детских домов и т. д. приносит большую пользу. Своим хозяйским глазом они сразу видели, где какие беспорядки, нечистота, запущенность, указывали на это администрации и совместными усилиями старались исправить недочеты и злоупотребления»26.
Институт делегаток в сельской местности призван был ускорить процесс социального расслоения, уменьшить степень влияния зажиточной части населения, настраивавшего
недовольное своим положением крестьянство против советской власти. Возникавшие в селах и деревнях при участии делегаток избы-читальни, клубы снимали для новой власти опасность антибольшевистской пропаганды со стороны учителей - выходцев из дореволюционной школы.
Таким образом, можно констатировать, что в первые годы существования делегатских собраний «контролирующая» и «мобилизационная» функции были для них превалирующими. Государство, очевидно, использовало энтузиазм женщин в разного рода экстремальных кампаниях, преследуя цель упрочения большевистской власти. В то же время задача привлечения работниц и крестьянок к непосредственной советской работе, для того чтобы они «все больше и больше принимали участие в управлении общественными пред-
27
приятиями и в управлении государством» , уходила на задний план.
В 1921 г. в журнале «Коммунистка» сообщалось, что по целому ряду губерний делегатские собрания созываются не систематически, от случая к случаю, иногда с целью проведения какой-либо кампании, без плана и программы. Делегатки зачастую не несли определенных обязанностей, нередко даже и не знали их. Женотделы, посылая их в Отделы советов, не обговаривали с ними, что будут делать делегатки, кто будет ими руководить, по какой программе они будут работать. В итоге, нередко делегатки использовались в качестве конторских работников, курьеров, выполняли различные мелкие поручения и даже мыли полы. В некоторых местах Отделы работниц вообще не считали возможным избирать практиканток для работы в советских органах, «не придавая этому акту политического значения». Автор статьи в результате приходил к неутешительному выводу: «... при такой постановке дела делегатские собрания обречены на гибель, они должны погибнуть преждевременной смертью, ибо их в корне убивают»28.
В свою очередь, заведующая центральным женотделом С. Н. Смидович, выступая с докладом об эффективности работы среди женщин на XI съезде РКП(б) (27 марта - 2 апреля 1922 г.), высказала встречные претензии в целом к партии большевиков, которая «к сожалению, не считала нужным и возможным уделять этой части своей работы достаточного внимания, не считает нужным
и теперь давать для этой работы достаточно авторитетных и достаточно квалифицированных работников»29. Действительно, примеров крайне халатного отношения к работе с женским населением со стороны партийных организаций множество. Приведем один весьма красноречивый и, возможно, курьезный факт. Так, в выписке из отчета по Отделу работниц Северо-Западной области сообщалось, что из-за отсутствия специальных работников в одной из волостей для руководства работой среди крестьянок «выделили начальника милиции»: «Как же они должны дрожать перед таким организатором, который имеет возможность, если крестьянка что-либо плохо сделала, арестовать ее, если она видит в нем такого начальника, которого нужно бояться»30.
Необходимо отметить также, что далеко не все делегатки относились добросовестно к своим обязанностям. Женщины-работницы, переживавшие нелегкие времена революционных преобразований, Гражданской войны, послевоенного времени действительно зачастую равнодушно относились к инициативам женотделов, многие, становясь делегатками, пытались, что было вполне объяснимо, использовать положение в собственных интересах. Статус делегатки давал возможности для решения собственных, в том числе материальных проблем.
Вопрос о некоторых и неоднократных «злоупотреблениях» делегаток, в том числе посылаемых с продовольственными отрядами «с отпусками и привезенными продуктами посредством спекуляции»31, рассматривался на заседании президиума секции работниц при Петроградском совете совместно с организаторами районных секций работниц. При этом К. И. Николаева рекомендовала «с посылками работниц в Советские учреждения быть осторожнее». Результатом явилось решение «посылать работниц, пробывших в секции некоторое время <...>, но обязательно с одной или двумя рекомендациями», чтобы не превращать «секции работниц в биржу труда»31.
Проявлялись и другие, зачастую неожиданные проблемы. В одном из современных исследований истории решения «женского вопроса» в СССР приводится документ, специально подготовленный для губотделов и уездотделов по работе среди женщин. В нем говорится о частых командировках делегаток в Москву, в Отдел ЦК РКП по работе среди
женщин «за разъяснением некоторых вопросов», «для ознакомления с работой», «за литературой», а на самом деле для решения собственных вопросов, осуществления покупок. «Делегатки, имеющие командировочные мандаты, сплошь и рядом не являются в Центральный женотдел до тех пор, пока им не понадобится выезд из Москвы»32. Отдел ЦК РКП(б) требовал наладить на местах строгую отчетность по предпринимаемым поездкам.
Активность делегаток в кампании против самогонокурения, которая развернулась несколько позже, в 1923-1925 гг., также имела оборотную сторону. Делегатки с энтузиазмом «делали обыски, работали по сбору сельхозналога и земссуды»33, следили за тем, «чтобы аппарат не застрял в милиции»34. Однако в докладе на областном совещании работниц и крестьянок Северо-Западной области 1924 г., например, сообщалось о том, что «крестьянки, которые курят самогон, проходят в делегатки» для того, чтобы бороться с самогоноварением, а ее собственная «курительная машина» останется в целости35.
На раннем этапе становления делегатских собраний недовольство делегаток или равнодушное отношение к обязанностям объяснялось материальными проблемами, которые вытекали и из чисто организационных неурядиц. В 1919 г. в специальной инструкции комиссии по агитации среди женщин при ЦК РКП(б) указывалось, что делегатки не должны получать за свою работу никакой специальной компенсации. Если они выполняли свои обязанности во время рабочего дня, то им оплачивало эти часы предприятие, на котором они работали. Не работавшие на фабриках и заводах (домашние хозяйки, домработницы и т. д.) должны были получать пособие. Однако комиссии, работавшие на местах, регулярно ссылались на трудности, связанные с убеждением женщин работать на таких условиях. Большинство работниц предприятий находилось на сдельной оплате и существенно теряло в заработках36.
В значительной мере затруднило развитие практикантства «коллективное снабжение», получившее распространение в условиях военного коммунизма37. Делегатки направлялись на работу в советские учреждения, которые находились чаще всего в центре города, а заводы и фабрики традиционно располагались на окраинах. Возникала проблема питания, поскольку работницы были закре-
плены за заводскими столовыми, но вернуться к обеду не имели возможности. «Мы знаем много случаев, когда делегатки, командированные с фабрики на советскую работу на два-три месяца, лишались пайка, а иногда и жалованья»38, - говорилось в газете «Правда» в апреле 1921 г. Многие делегатки «первого призыва» из-за всех этих неурядиц бросали свои обязанности и возвращались назад на фабрики и заводы.
К середине 1922 г. критический взгляд на деятельность городских делегатских собраний становится характерным даже для официальной женской печати. Объясняется это, на наш взгляд, не столько недостатками в работе делегаток в предыдущий период, сколько изменением отношения, в том числе со стороны властных структур, к проблеме госаппаратных ревизий. Контролирующая деятельность женщин-активисток, всячески приветствуемая в первые годы после революции, периода форсированного построения социализма и организационно-управленческой неразберихи, давшая определенные положительные результаты, становилась неактуальной по мере окончательного оформления советского бюрократического аппарата.
Журнал «Коммунистка» констатировал: «Время массовых обследований, контроля, имевших для самих делегаток педагогическое значение, строительства “наспех”, больше по интуиции, нежели на основании приобретенных знаний - прошло. Подошел тот период, когда в строительстве нужен специалист, когда в производстве требуется квалифицированный рабочий, когда член Совета должен быть основательно политически и экономи-
39
чески грамотным человеком»39.
Правительство вновь вернулось к идее сделать из делегатских собраний «кузницу кадров». На основании циркуляра Совнаркома от 7 апреля 1922 г. в целях ознакомления делегаток с различными видами и отраслями советского строительства и привлечения их к практической работе осуществлялось «прикрепление» их к секциям городских советов. По имеющимся сведениям, в 1922 г. в 39 городских советов было направлено 3854 деле-гатки40. В Туле в советах работало 106 из 400 делегаток, в Самаре 100 из 120 делегаток, в Петрограде в качестве практиканток работало 360 делегаток и т. д. Имелись делегатки, выбранные в члены советов: в Петрограде - 250 человек, в Москве - 250 человек, в Самаре -
30 человек, в Курске - 15 человек, в Харькове - 40 человек и т. д.40
В этой связи для более тщательной работы с одним и тем же составом делегаток была изменена продолжительность вновь избираемого городского делегатского собрания. Теперь она составляла шесть месяцев. Была введена единая карточка и анкета делегаток для их учета Отделом по работе среди жен-щин41. Делегатские собрания в 1922 г. были разделены на секции (соответствующих секциям советов), кроме того, дополнительно создавались кооперативные и секции про-фдвижения42. С этого момента работа делегаток разбилась на три области: в делегатском собрании, в его секциях, среди избирателей. Причем по каждому из направлений работы женотдел ЦК разрабатывал подробные инструкции.
Так, на делегатских собраниях, которые в идеале планировалось собирать еженедельно, а на практике их число не превышало в среднем двух раз в месяц43, заслушивали доклады на общеполитические темы44, что занимало около двух часов. Третий час должен был быть посвящен отчетам делегаток. Резолюции собраний, содержащие конкретные предложения и указания, планировалось направлять партийному секретарю или непосредственно в комитет. Решение партийной организации должно было сообщаться на следующем собрании делегаток, что являлось бы свидетельством внимания партии к интересам «женской трудящейся массы».
Отдавая себе отчет, что делегатки больше интересуются вопросами практического характера, а «теоретические вопросы - диктатура пролетариата, история партии» у них вызывали «меньше интереса»45, организаторы женского движения пытались как-то разнообразить тематику. «Чрезвычайно было бы интересно в связи с вопросами эконом-политики организовать для делегаток ряд лекций по экономической географии с волшебным фонарем, или же в соответствующем музее, или же с употреблением географической карты.»46, - рассуждала работница центрального женотдела В. А. Мойрова. Сохранив обязательный обзор текущих событий, во вторую часть докладов она предлагала включать «естественно-исторические вопросы», приспособив их «для научной и коммунистической пропаганды», например: «Происхождение Земли и первые люди на
Земле», «Эволюция экономических форм и что такое революция», «Чего хотят коммунисты и что такое Ш-й Коммунистический Интернационал»46.
Настоятельно В. А. Мойрова рекомендовала организаторам делегатских собраний проводить беседы с делегатками «по темам, знакомым работницам», хотя бы на втором часе47. Однако, очевидно, что поставить работу таким образом было совсем непросто. В отчете о работе женотделов за 1927-1928 гг., предназначенном для внутреннего пользования, отмечалось, что «живая беседа» не привилась в большинстве делегатских собраний из-за «слабой квалификации руководов и загрузкой их другой общественной работой, количественного состава аудитории (до 50 человек и более), разнородности аудитории, низкого политического уровня делегаток, недостаточного знакомства делегаток с существом вопросов». Занятия продолжались вестись в виде докладов, лекций, реже - в виде вопросно-ответной беседы.
Необходимо отметить, что в целом «новые экономические условия» не способствовали реализации политики по привлечению женского населения к управлению государством. В условиях нарастающей безработицы женщины активно вытеснялись с производства, и специальная работа среди них, в том числе и в виде делегатских собраний, по мнению парткомов, стала терять прежнее значение. С. Любимова на страницах журнала «Коммунистка» таким образом охарактеризовала создавшуюся ситуацию: «НЭП вышиб из работы отделов такую базу, как широко применявшееся платное практикантство делегаток по советским учреждениям. НЭП поставил вопрос о хозрасчете предприятий и тем самым о значительном сокращении излишней рабочей силы, что отразилось в первую очередь на работницах. И казалось многим, особенно наиболее консервативным женотдельцам, не сумевшим быстро перестроиться, как это требовалось от всего партаппарата всей партработы, что “пришел конец”, катастрофа»48.
Делегатские собрания продолжали свою работу вплоть до начала 1930-х гг., однако далеко не в тех масштабах и не с теми результатами, какие планировались первоначально. В практической работе в советских учреждениях делегатки продолжали сталкиваться с множеством проблем объективного и субъек-
тивного характера. От делегаток продолжали поступать сообщения о многочисленных фактах отрицательного отношения к их работе со стороны руководителей и даже рядовых членов советских учреждений. «Была я практиканткой в кооперативе и когда начала разбираться в делах и делать замечания, меня оставили в стороне. Работники кооператива пьянствовали, а прикрепленная делегатка была помехой», - сообщалось из Псковской губернии49. «Вначале все пошло хорошо и меня инструктировали, - говорилось в октябре 1926 г. на совещании крестьянских делегаток в Петрозаводске. - Но когда ознакомилась с делом и стала указывать на злоупотребления, мне уже невозможно стало работать. Мне было заявлено, что если хочешь работать в Ревизионной Комиссии, так поднимай
мешки»49.
Тем не менее, несмотря на многочисленные трудности, у определенного круга женщин не только работниц, но и крестьянок искренний интерес к общественной, а, возможно, государственной деятельности определенно был. Так, в Вологодской губернии в семи уездах крестьянки сами «выбирали женских старост, женские бюро, своих уполномоченных»50, -сообщалось в докладе на областном совещании работниц и крестьянок. В Подольской губернии крестьянки нескольких сел собрались и выбрали на общем собрании «крестьянское бюро, которому и сказали: “Ты нами и руководи”»50. Подобные явления наблюдались в Смоленской, Орловской, Курской и ряде других губерний.
Крестьянки самостоятельно обсуждали вопросы налоговой политики, землепользования, рассматривали проблемы, связанные с разводами мужей и жен, разделом имуще-ства50. По целому ряду местностей России создавались специальные женские крестьянские кооперативы, которые противостояли официальным организациям, создаваемым на селе, в которые входили даже представители от кулаков51. Центральный комитет партии большевиков вынужден был специально обсудить проблему создания и возникновения женских общественных организаций в деревне и сделал вывод о необходимости их максимального ограничения. Рекомендовалось на местах, помимо делегатских собраний, создавать только комитеты взаимопомощи и общества ликвидации неграмотности52.
При обсуждении этой проблемы в Отделе
по работе среди работниц и крестьянок ЦК РКП(б) в начале июня 1925 г. подчеркивалась необходимость «выпятить вопрос о том, как могут ускользать из-под коммунистического влияния делегатские собрания в тех случаях, когда они находятся вне непосредственного руководства комячейки (когда они организованы при советах, комсомоле и т. д.)53.
Вопрос был «выпячен», и в новом положении о делегатских собраниях, разработанном женотделом ЦК, говорилось о том, что делегатские собрания стали «вырастать помимо желания женотделов и при невозможности их обслужить: при сельсоветах, при комсомоле, при школе, при больнице», а главное, «помимо ячеек и без всякого партийного руководства»54. Документ женотдела особо отмечал возможность «подпадания» делегатских собраний «под чуждое партии влияние» при их возникновении при таких учреждениях, как больница, школа и т. п.55 Таким образом, прямо указывалось на нежелательность участия представителей интеллигенции в процессе создания и управления делегатскими собраниями.
В итоге «строго идеологический» подход организаторов женского движения к делегатским собраниям (и в целом к инициативам со стороны женского населения) и все усиливающийся формализм не лучшим образом сказывались на качестве их работе. В 1926 г. в журнале «Коммунистка» отмечались тревожные сообщения из различных мест по поводу низкой посещаемости делегатских собраний. Основной причиной чаще всего называлась пассивность: «В Москве есть районы, где посещают всего 50 % делегаток»56. Более того, на совещании заведующих женотделами отмечалось, что «если средняя посещаемость в центральных городах от 50 до 80 проц., то в других губерниях она значительно ниже»57. Беспокойство женотделов вызывало досрочное сложение делегатками своих делегатских полномочий.
В подробной сводке партийного комитета Краснопресненского района Москвы среди главных причин прогулов делегаток отмечалась пассивность (31,3 %). На втором месте находились семейные обстоятельства и болезнь (по 16,4 %). Увольнение с предприятия, переход на другую работу и учебу составляли 10 % от совокупных причин «отсева». Заметную роль в отказе от дальнейшего участия в делегатской работе играл выход замуж
делегаток (7,3 %). Были и другие причины: ушли в декретный отпуск (2,1 %), далеко живут (1,4 %), исключены из делегаток (0,7 %), недовольны новыми расценками (0,3 %), умерли (0,3 %)58.
Начало становления делегатских собраний проходило под звуки марша, со знаменем, с активным использованием митинговой пафосной риторики. К таким же методам работы руководители главного женотдела страны обратились в конце 1920-х гг. Однако если, по словам газеты «Правда», многие делегатки на ранних стадиях становления их организаций проявляли образцы «невероятного героизма» и зачастую лишались пайка и даже жалованья на своем предприятии, «шли на большие жертвы, продавая последнюю рубаху, голодая и т. д., но не покидали своего поста»59, то с момента перехода страны от военного положения к мирному хозяйственному строительству, стремительного роста бюрократизма в советском аппарате, усиления формализма в работе женотделов, энергия и рвение работниц и крестьянок постепенно начинали угасать.
Подводя итоги деятельности делегатских собраний, можно сказать, что они дали определенное число специалистов, прежде всего, в области просвещения, охраны материнства, социального обеспечения. Однако еще раз подчеркнем, результаты были не столь значительны, как это первоначально виделось лидерам большевиков. Так, еще в 1924 г. журнал «Коммунистка», анализируя реальное участие женщин в социалистическом строительстве, отмечал: «.у нас нет хозяйственников, нет кооператоров, еле-еле нащупываешь по одной работнице, заведующей фабрикой, почти нет работниц в выборных профессиональных органах, нет их в фабрично-заводских комитетах»60.
Невысока была доля женщин в рядах партии и в советах: в 1926 г. в ВКП(б) женщины составляли 11,9 %, в составе советов - 18 % в городе и 10 % в сельской местности, в 1934 г. их доля увеличилась до 32 и 27 % соответственно61 .
В то же время система делегатства принесла партии большевиков значительную массу женских представителей от городских предприятий и от крестьянства62 для помощи в пропаганде советской политики среди населения, что способствовало упрочению власти большевиков и некоторым образом - формированию нового государственного устройства.
Примечания
1 См.: Павлюченков, С. А. Военный коммунизм в России : власть и массы. М., 1997. С. 54.
2 Власть и реформы. От самодержавной к Советской России. М., 2006. С. 623.
3 Павлюченков, С. А. «Орден меченосцев». Партия и власть после революции. 1917-1929. М., 2008. С. 28.
4 См.: Ленин, В. И. Доклад о партийной программе // Ленин, В. И. Полн. собр. соч. Т. 38. С. 170.
5 Ленин, В. И. Записка И. В. Сталину // Там же. Т. 37. С. 541.
6 С августа 1923 г. - Отделы по работе среди работниц и крестьянок.
7 См.: Артюхина, А. В. Пройденный путь // Женщины в революции. Воспоминания. М. : Госполитиздат, 1959. С. 33.
8 См.: Горева, Е. Отречемся от старого мира // Там же. С. 151.
9 Путиловская. Вовлечение работницы и крестьянки в общественно-политическую жизнь // Коммунистка. 1920. № 5. С. 13.
10 Российский Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 10. Д. 105. Л. 32.
11 Там же. Д. 92. Л. 16.
12 См.: Работа среди работниц и крестьянок // Правда. 1925. № 286. 15 дек.
13 См.: Крас. газета. 1920. № 21. 30 янв.
14 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 146. Л. 7.
15 О содержании работ городских делегатских собраний // Коммунистка. 1922. № 8-9. Авг.-сент. С. 21.
16 Обзор резолюций по основным вопросам совещаний работников среди женщин, с 4-го Всероссийского совещания // Коммунистка. 1924. № 3. Март. С. 30.
17 Крупская, Н. Работницы в советском строительстве // Коммунистка. 1920. № 5. С. 6.
18 Съезды Советов Союза ССР, Союзных и Автономных советских социалистических республик : сб. док. М., 1959. Т. 1. С. 124-158.
19 РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 18142. Л. 2.
20 Декреты советской власти. Апрель 1921 г. М., 1997. Т. XIV. С. 73.
21 Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб). Ф. 1. Оп. 1. Д. 516. Л. 8.
22 Работницы и продовольственный вопрос // Крас. газета. 1921. № 8. 12 янв.
23 В Отделе работниц при Петроградском комитете Коммунистической партии // Крас. газета. 1920. № 125. 10 июня.
24 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 1788. Оп. 33. Д. 75. Л. 3.
25 Игумнова, З. Женщины Москвы в годы гражданской войны. М. : Моск. рабочий, 1958.С. 75.
26 На контроль! // Крас. газета. 1921. № 111. 24 мая.
27 Ленин, В. И. К женщинам-работницам // Ленин, В. И. Полн. собр. соч. Т. 40. С. 157-158.
28 Делегатские собрания // Коммунистка. 1921. № 14-15.
29 Протоколы XI съезда РКП(б). М. : Партиз-дат ЦК ВКП(б), 1936. С. 481.
30 ЦГАИПД СПб. Ф. 9. Оп. 1. Св. 227. Д. 2725. Л. 200.
31 Там же. Ф. 1. Оп. 1. Св. 34. Д. 513. Л. 5.
32 Цит. по: Аракелова, М. П. Женщины России : опыт истории / М. П. Аракелова, Н. П. Басистая. М. : Звездопад, 2000. С. 16.
33 ЦГАИПД СПб. Ф. 9. Оп. 1. Св. 229. Д. 2751. Л. 7.
34 Работница и крестьянка в борьбе с самогоном // Правда. 1923. № 52. 8 марта.
35 ЦГАИПД СПб. Ф. 9. Оп. 1. Св. 227. Д. 2729. Л. 21.
36 См.: Wood, Е. The Baba and the Comrade : Gender and Politics in Revolutionary Russia. Indiana Univ. Press, 1997. P. 77-78.
37 См.: Канатчикова, Б. К созыву 4-го совещания губзавженотделов // Правда. 1921. № 219.
1 окт.
38 К постановлению С. Н. К. о привлечении работниц и крестьянок к сов. работе // Правда. 1921. № 89. 24 апр.
39 О содержании работ городских делегатских собраний // Коммунистка. 1922. № 8-9. Август-сентябрь. С. 21.
40 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 10. Д. 92. Л. 21.
41 Там же. Ф. 17. Оп. 1. Ед. хр. 146. Л. 7.
42 Там же. Ед. хр. 98. Л. 7.
43 Там же. Ф. 17. Оп. 10. Ед. хр. 92. Л. 19.
44 Сборник инструкций отдела Ц.К.Р.К.П. по работе среди женщин. Казань, 1920. С. 4.
45 Итоги работы делегатских собраний. (Московская губерния) // Правда. 1926. № 209.
11 сент.
46 О содержании работ городских делегатских собраний . С. 21.
47 Там же. С. 22.
48 Любимова, С. Больные вопросы // Коммунистка. 1928. № 10. С. 62.
49 ЦГАИПД СПб. Ф. 9. Оп. 1. Св. 213. Д. 2551. Л. 4.
50 Там же. Ф. 9. Оп. 1. Св. 227. Д. 2729. Л. 10.
51 Там же. Л. 11.
52 Там же. Л. 25.
53 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 10. Ед. хр. 140. Л. 26.
54 Артюхина, А. К новому положению в делегатских собраниях работниц и крестьянок // Правда. 1925. № 170. 28 июля.
55 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 10. Ед. хр. 140. Л. 26.
56 Соколова, О. О делегатских собраниях работниц и крестьянок. (Итоги перевыборов и новые задачи) // Коммунистка. 1926. № 1. С. 23.
57 Совещание заведующих женотделами. Работницы и крестьянки в социалистическом строительстве // Правда. 1926. № 257. 6 нояб.
58 Итоги массовой пропаганды среди работниц и крестьянок за 1927-1928 год : информ. справка. Июль. М., 1928. С. 4.
59 К постановлению С. Н. К. о привлечении работниц и крестьянок к сов. работе // Правда. 1921. № 89. 24 апр.
60 Работа среди работниц и крестьянок за летний период 1923 г. (От 1-го мая до 1-го октября) // Коммунистка. 1924. № 3. Март. С. 33.
61 См.: Бакли, М. Политика большевиков и женотделы в 1920-х годах // Гендерная реконструкция политических систем. СПб., 2004.
С. 369.
62 Так, в 1927 г. в стране насчитывалось 620 тыс., а в 1932 г. - 2,2 млн делегаток.
