CC BY
183
2004
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
История
Выпуск 5
ЧИСЛЕННОСТЬ И СОСЛОВНАЯ СТРУКТУРА НАСЕЛЕНИЯ АНГЛИЙСКОГО ГОРОДА Х1У-ХУ ВЕКОВ
А.Г. Праздников
Вятский государственный университет, 610601, Киров, ул.Московская, 36
Пересматриваются и уточняются некоторые характеристики численности и сословной структуры населения английского города в Х1У-ХУ вв.
В истории Англии Х1У-ХУ вв. явились высшим периодом урбанизации феодального типа. По самым тщательным подсчетам историков в начале Х111 в. в Англии было 214 городов, к 1250 г. их стало 349, к 1300 г. - 480, а к 1400 г. - 5751. Во второй половине XIII в. горожане составляли примерно 10% населения, в 1377 г. после страшной эпидемии чумы этот показатель сохранился2. Так как население Англии тогда не превышало 2,3 млн. чел.3, численность горожан должна была достигать примерно 230 тыс. чел. Но к концу XV - началу XVI в. в городах проживало уже 20% населения при 4 млн. жителей страны4, т. е. не менее 800 тыс. чел. Значит за 120 - 130 лет городское население в Англии выросло в 3,5 раза.
В типологии европейских городов, в основе которой лежит численность населения, выделены следующие типы: города-гиганты (с населением более 50 тыс. чел.), очень крупные города (25 - 50 тыс.), крупные (10 - 25 тыс.), средние (2 - 10 тыс.) и малые города, где жило менее 2 тыс. чел.5 Несомненно, крупнейшим английским городом была столица - Лондон. Сведения о его численности разнятся. Исходя из данных налоговых списков начала XIV в. было принято считать, что в это время в нем проживало не более 50 тыс. чел.6 Л.П. Репина, обобщив результаты нескольких исследований, установила, что численность населения города в 1377 г. могла находиться в интервале от 35 до 51 тыс. чел.7 и, таким образом, составлять 1,5% от общего населения страны. За следующие более чем сто лет его численность, видимо, не изменилась; например, С. Трапп говорит о 33 тыс. чел. постоянного населения8. Хотя, возможно, к этому времени оно достигало уже 75 тыс. чел.9 Таким образом, Лондон, вероятно, относился к группе средневековых мегаполисов или во всяком случае к очень крупным горо-
дам. Ни один другой центр не мог сравниться в этом плане со столицей.
В 1377 г. в группу крупных городов входили три: Йорк (от 11 до 16 тыс. чел.), Бристоль (9,5 - 14 тыс.) и Ковентри (7 - 10 тыс.). Средних городов насчитывалось 28 (Норич, Линкольн, Солсбери, Линн, Саттон, Колчестер и др.). В них проживало по меньшей мере 157 тыс. чел., при этом в четырех наибольших -63 тыс. чел. Остальные города были малые10. Так как тогда количество городов не превышало 575, на основании приведенных цифр можно говорить, что крупных и средних городов насчитывалось 32, или 5,5% общего числа, и при 230 тыс. чел. общегородского населения получается, что доля жителей этих городов достигла 68% , а четырех наибольших - 27%.
Однако даже эти цифры, на наш взгляд, являются заниженными. Дело в том, что численность жителей городов рассчитывалась на основе данных о подушной подати 1377 г. Ее обязаны были выплачивать лишь люди, достигшие 14-летнего возраста. В отчетах о сборе подати в городах не учтены также иностранцы и представители духовенства. Ряд исследователей, как, например, Т.Роджерс11, исходят из того, что дети до 14 лет составляли 1/3 населения городов. Остальные неучтенные слои в расчет не берутся. Поэтому облагаемое население определено как составляющее 66% всего населения. В четырех крупнейших городах проживало 41 724 чел., а вместе с населением 28 средних городов получается всего 104 745 чел.12 Но, даже если предположить, что духовенство не было столь многочисленным, чтобы значительно повлиять на вычисления, именно в крупных городах постоянно проживал определенный контингент выходцев из других стран. В 1501-1502 гг. в Лондоне жило около 3 тыс. иностранцев13. Вероятно, в менее значительных центрах их было не
© А.Г.Праздников, 2004
так много, и тем не менее вместе эти две необлагаемые группы населения составляли не менее 5-7% городского населения. Кроме того, в отчеты не могли попасть сведения о беднейших городских слоях, представителях социального дна. Доказано, что доля нищих достигла примерно 10% обитателей в любом средневековом городе в стабильный период14. Очевидно, что в период кризиса их становилось значительно больше, например, в Ковентри в начале 20-х гг. XVI в. доля людей, живущих за чертой бедности, достигала 20%15. Таким образом, налогоплательщики в 1377 г. не могли составлять более 50%. Тогда получается, что население четырех крупнейших городских центров равнялось 83,5 тыс. чел., а вместе с жителями 28 средних городов - 210 тыс. чел., что составляло соответственно 36 и 91% всего городского населения того времени. В этом случае в 94,5% английских городов, являвшихся малыми, жило лишь 9% городского населения страны. Следовательно, в Англии, как и на континенте, численно преобладали мелкие города, но по уровню концентрации населения доминировали крупные и средние.
Для крупного средневекового города, и особенно для супергорода, характерно раннее и сильное социальное расслоение. В социальной стратификации английских городов XIV-XV вв. существовало две основных категории: полноправные граждане и лица, не обладающие доступом к городским правам и привилегиям. Полноправные горожане составляли основную (по значению, но не численности, как будет показано дальше) часть населения. Они представляли собой сословие английского общества, именуемое freemen («свободные люди»), и обладали всей полнотой городских прав и привилегий. Этот термин можно рассматривать как эквивалент немецкого слова «бюргер», которое также используется в английских источниках, и иногда оба действительно выступают как синонимы. Но понятие «фримен» обладало более узким значением. И если понятие «бюргерство» являлось скорее социальной характеристикой и обычно обозначало широкие средние городские слои, то термин «фрименство» носил строго юридическую окраску. Он подразумевал обладание определенными правами, среди которых важнейшими были право заниматься любым видом хозяйственной деятельности в пределах муниципальной территории, в том числе тор-
говлей оптом и в розницу, а также право принимать участие в политической жизни города - активное и пассивное избирательное право. Этот правовой статус распространялся далеко не на всех людей, которые жили в городах и вели городской образ жизни, но лишь на тех, кто его приобрел в силу определенного юридического факта. Человек, с детства живший по соседству с полноправными горожанами, мог никогда не являться фрименом или мог утратить это звание. Ордонанс Бристоля 1344 г. говорит, в частности, о том, что «если какая-нибудь женщина, допущенная к привилегиям, являлась ли она дочерью или предварительно женой бюргера16, выйдет замуж за чужестранца, который не будет свободного состояния, достойного положения и похвальной речи, пусть такая женщина, вышедшая по своей собственной воле таким образом замуж, будет такого же состояния, как ее муж, и не наслаждается свободами ни при каких условиях, но будет совершенно исключена [из них] и считается чужестранкой в течение вышеназванного замужества»17. Иными словами, житель и уроженец крупного города действительно мог утратить свое полноправие при определенных обстоятельствах. В то же время фрименом мог оказаться человек, не только не происходивший из города, но и не живший в нем вообще, а иногда даже иностранец. Например, лондонские «Свитки» 1368 г. сообщают о Томасе Серланде, ломбардце, «который обладал свободой Сити», но «жил во Фландрии» и отправлял оттуда в английскую столицу свои товары на продажу18. Однако такие случаи, конечно, были исключением. Правилом было то, что человек, живущий в городе и добившийся определенного положения, приобретал статус фримена и полный набор прав и обязанностей.
Противоположная фрименам категория городских жителей называлась «чужестранцы», «чужаки» (straungiers, иногда foreigners). В действительности они не были уроженцами других стран, это были англичане, которые просто жили в городе, не обладая его правами и привилегиями. Мы уже видели, что к числу чужестранцев относились даже некоторые уроженцы тех городов, в которых они жили. В 1422 г. в столице находим чужестранца Джона Лондона19. Но все-таки доля пришлого элемента в этой группе была больше. Переселенческий поток всегда оставался значителен, что связано с избыточностью сельского
населения, но особенно он усилился после эпидемий середины XIV в., когда города опустели, но не утратили своей притягательной силы. Чем крупнее был город, тем из более отдаленных мест приходили в него поселенцы. Судя по ордонансам Бристоля в него стекались люди из близлежащих графств (сукновал Роберт из Бата и мэр Джон Бат, скорняк Уильям Уорвик, кожевенник Джон Оксенфорд), из более северных графств Центральной Англии (член общинного совета Джон Стаффорд, мэры Джон Лестер и Уолтер Дерби), с запада (члены общинного совета Николас Экскестр (Эксетер?) и Николас Де-веншир), из южных и восточных графств (сукновал Роберт Чичестер, цирюльники Джон Колчестер и Джон Кент, драйпер Джон Кентербери, мэр Уильям де Или)20. Жителями Йорка были Мариона Кент и Джон Кент, Николас Ланкастер и Ричард Ланкастер21. Миграционный поток в Лондон формировался из жителей всей страны. Помимо многочисленных выходцев из Южной, Центральной и Восточной Англии в источниках упоминаются Джон Ланкастер22, клерк Дэвид де Гло-стер23, Алиса Бристоль, Джон Йорк, Алисон Херфорд24, драйпер Роберт Сомерсет25, шериф Ричард Честер26 и мэр Джон Ковентри27. В йоркский период из 23 мэров столицы двое были лондонцами, 9 происходили из соседних графств, 9 - из Бристоля, Ковентри, городов Мидленда, и трое - из Чешира28. Бывало, в крупные города отправлялись купцы из провинциальных центров или младшие сыновья владельцев маноров, которые из-за обычая майората не могли наследовать земельные владения. Однако большинство чужестранцев составляли люди, находящиеся на низших ступенях социальной иерархии: челядь феодалов, слуги из городских домов и усадеб, подмастерья, ученики, поденщики, представители «низких» профессий, бродяги и т.п. Многие из них вели тяжелое существование, вынуждены были довольствоваться разовыми заработками или нарушать закон ради поддержания своего существования. Городские документы полны упоминаний о чужаках, ведущих розничную торговлю, которая была разрешена только фрименам29. Положение некоторых из них практически не отличалось от положения рабов. Так, около 1362 г. Томас Рос продал своего слугу Томаса Банни Джоан Хант - содержательнице притона в лондонском пригороде Соутварке. Новая хозяйка
заставляла Банни выполнять очень тяжелую работу, «несмотря на то, что от такой службы он терпел неудачи и получал постоянный вред». По наущению Джоан, некий Бернард, ее любовник, избил Банни. Так как после этого слуга совсем обессилел, хозяйка выгнала его на улицу, видимо, даже не заплатив («к большому его убытку»)30.
Со строго формальной точки зрения к чужестранцам должна была относиться еще одна прослойка - представители привилегированных сословий - проживающее в городах дворянство и духовенство. В целом в структуре английского средневекового общества они занимали самое высокое положение, но, как правило, не имели отношения именно к бюргерским свободам. Однако в силу совершенно понятной обособленности этой категории населения термин «чужаки» не использовался в источниках применительно к ним. Их доля в структуре города зависела от его государственной значимости, но обычно была невелика. Например, в Колчестере в соответствии с налоговыми описями 1301 г. жило только 7 рыцарей31. Конечно в Лондоне, особенно во время парламентских сессий число лордов достигало нескольких десятков, а мелких дворян - нескольких сотен, но это было скорее исключение из правил. Однако и эти показатели не могли идти ни в какое сравнение с собственно городским населением. Служителей культа было больше. Например, в Йорке в позднее средневековье было 26 церквей, включая кафедральный собор, 6 монастырей и госпиталь32. В целом же в Англии представители духовенства составляли не более 1,5% населения33. Вряд ли даже в самом крупном городе - Лондоне - на эти два высших сословия приходилось более 2% жителей.
Попытаемся теперь выяснить, в каком количественном соотношении находились две основные правовые страты фрименов и чужестранцев. Р.Грей считает, что уже к XIII в. только треть лондонцев могла пользоваться городскими привилегиями, а по мнению Май-ерса, во второй половине XIV в. лишь каждый четвертый житель Лондона был фрименом34. Однако приведенные данные не кажутся убедительными. Обычно гражданином города являлся глава домохозяйства. Так как большинство горожан имели семьи, с ними должны были жить жена и 1-2 ребенка. В таком случае, если согласиться с предложенными данными, необходимо будет признать, что
население столицы полностью состояло только из фрименов и членов их семей. Поэтому мы считаем, что доля фрименов была еще меньше, чем указано у названных авторов. Судя по расчетам, произведенным С.Трапп35, а также по тем, что были сделаны нами, к полноправным горожанам в 1377 г. относились 4 тыс. чел. из 23 314 лондонских налогоплательщиков (17% от числа последних и 8,6% всех горожан, если принять, как мы установили, что налогоплательщики - это только 50% всего населения), а чужестранцами, попавшими в списки облагаемых подушной податью, были 7 тыс. чел. (30% от числа налогоплательщиков и 15% всего населения). Вместе с 12 тыс. членов семей фрименов (26% населения), детьми до 14 лет (33%), нищими (10%) и другими представителями низов лондонского общества, которые все, разумеется, не обладали гражданством, их доля в среде столичных жителей достигает 84%. В 15011502 гг. из 37 тыс. чел. гражданами были 4,4 тыс. мастеров лондонских гильдий (11,9%), члены их семей и ученики составляли 14,916,1 тыс. чел. (40-43,5%), а чужестранцы (без учета представителей социального дна) - 10 тыс. чел. (27%). Таким образом, доля фриме-нов в городской среде была очень невелика -примерно 10% всего населения. Но еще раз отметим: значимость этих горожан определялась не их численностью, а той ролью, которую они сыграли в развитии английского города, точно так же, как, скажем, не количество представителей способствовало высокому положению сословий дворянства и духовенства в европейском средневековом мире.
На правовую структуру населения крупного английского города Х1У-ХУ вв. поможет пролить свет его организационный состав. Основным структурным объединением английских ремесленников и торговцев была гильдия. Однако гильдии включали далеко не всех жителей города. Сам процесс увеличения количества гильдий отчасти происходил за счет поглощения ими все новых слоев так называемого внецехового ремесла. Входящие в состав гильдий мастера были обеспокоены конкуренцией с его стороны, и эта тревога проникает на страницы городских документов, доказывая насущность проблемы. Например, мастера гильдии ткачей Бристоля в 1490 г. в своей петиции городским властям жалуются на то, что «различные люди неправильных наклонностей поселились в назван-
ном городе и здесь занимаются изготовлением узкого сукна, имея мало или совсем не имея опыта в данном деле...»36. Подобные жалобы встречаются также и в ордонансах других гильдий37. Мы можем попытаться выяснить соотношение гильдейского и внегиль-дейского элементов. Сделаем это на примере Бристоля. В ордонансы пяти гильдий включены полные списки всех их членов: 86 человек у сукновалов в 1346 г., по 22 - у бондарей в 1439 г. и изготовителей изделий из новых кож в 1408 г., 17 - у дубильщиков в 1415 г., 12 - у цирюльников в 1395 г.38 Среднее число -31,8 чел. Еще в четырех ордонансах приведены списки мастеров, но оговаривается, что они неполные: 32 - у изготовителей изделий из новых кож в 1408 г., 25 - у моряков в 1445 г., 19 - у скорняков в 1408 г., 15 - у красильщиков в 1407 г.39 В среднем - 22,7 чел. Исходя из сравнения этих двух средних показателей, можно сделать предположение о том, что среднее число членов гильдии составляло 3035 чел. Общее количество гильдий в ХГУ-ХУ вв. могло достигать 23. Тогда в них должно было состоять 690-805 чел. У нас нет оснований предполагать, что характер домохозяйства в Бристоле отличался от характера домохозяйства в другом крупном городе, а значит оно должно было включать в среднем 5-6 человек: хозяина, его жену, 1-2 детей, 1-3 учеников, слуг или подмастерьев40.
В этом случае численность мастеров бристольских гильдий вместе с членами их домо-хозяйств достигала 3450-4830 чел. Общее население Бристоля, как мы знаем, в последней трети XIV в. составляло примерно 12 тыс. чел. Если учесть, что доля представителей привилегированных сословий могла равняться 1-2%, иностранцев - 5%, а социального дна - около 10%, то собственно горожан насчитывалось менее 10 тыс. чел. Таким образом, не входящие в состав гильдий ремесленники вместе с членами своих домохозяйств составляли 5-6,5 тыс. чел., а без последних -830-1300 чел. Получается, что их число в 1,21,8 раза превышало число мастеров-гильдейцев. На профессиональные объединения приходилось 6-7% городского населения (вместе с членами их семей - 30-40%), а на не входящих в эти объединения ремесленников -7-10% (вместе с членами их домохозяйств -40-54%). Мы предполагаем, что показатели численности мастеров в наших расчетах могут быть занижены, так как в источниках,
возможно, нет перечня всех гильдий, особенно тех, которые возникли спонтанно и не были утверждены ордонансом городских властей, а численность многих из них могла быть выше установленного нами среднего показателя. В связи с этим можно даже предположить, что мастеров было примерно столько же, сколько и внецеховых ремесленников. Однако подобные поправки не изменяют общих выводов. Во-первых, в крупном английском средневековом городе Х1У-ХУ вв. доля людей, не связанных с гильдиями, была значительной, хотя в источники проникала крайне скудная информация о них. Во-вторых, если сравнить долю лондонских фри-менов, которые в подавляющей своей массе были членами гильдий, в структуре населения столицы с долей членов гильдий в структуре населения третьего по размерам и значению города Англии, то можно обнаружить, что последних было несколько меньше, чем первых. Это могло, с одной стороны, означать, что полноправие в менее крупных по сравнению с Лондоном городах не обязательно было связано с членством в одном из профессиональных объединений, и большее число людей получало его иным путем, с другой стороны, свидетельствовать о больших масштабах процесса замыкания цехов в этот период в городах, не столь активно участвующих в формировании рынка и капиталистической экономики. Хотя сам факт, что численность внецеховых ремесленников в крупных городах приближалась к количеству организованных ремесленников, косвенно указывает на развитие в Х1У-ХУ вв. новых, раннекапита-листических форм организации производства, так как первые не были связаны с препятствующей этому процессу внутрицеховой регламентацией.
Таким образом, социальная структура населения крупных городов Англии в XIV-XV вв. была многослойной и иерархичной. Важным ее критерием был сословный статус, который определял не только правовое положение горожанина, но и его принадлежность к гильдейским корпорациям и доступ к власти.
Примечания
1 Репина Л.П. Английский средневековый город // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т.1: Феномен средневекового урбанизма. М., 1999. С. 92.
2 Там же. С. 176.
3 Самаркин В.В. Историческая география Западной Европы в средние века. М., 1976. С. 89.
4 Штокмар В.В. История Англии в средние века. Л., 1973. С. 126.
5 Репина Л.П. Сословие горожан и феодальное государство в Англии XIV в. М., 1979. С. 174.
6 Репина Л.П. Лондон - столица и мегаполис // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т.1: Феномен средневекового урбанизма. М., 1999. С. 345.
7 Репина Л.П. Сословие горожан... С. 27.
8 Thrupp S. The Merchant Class of Medieval London. [1300 - 1500]. Chicago, 1948. Р. 52.
9 Лондонские олдермены XIV-XV вв. Завещания, договоры, описи имущества: Сб. документов / Пер. с англ., вступ. ст., прим. Л.Н. Черновой; пПод ред. А.Н. Галями-чева. Саратов, 1998. С. 15.
10 Репина Л.П. Сословие горожан... С. 27.
11 Роджерс Т. История труда и заработной платы в Англии с XIII по XIX века / Пер. с англ. В. Д. Каткова. СПб., 1899. С. 88.
12 Репина Л.П. Сословие горожан... С. 27.
13 Thrupp S. Op. cit. Р. 51.
14 Ястребицкая А.Л. «Низшие социальные слои»: бедность и бедняки // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан. М., 1999. С. 307.
15 Dyer C. Standards of Living in the Later Middle Ages: Social Change in England c. 1200 - 1520. Cambridge, 1989. Р. 196.
16 Термин «бюргер» здесь, несомненно, используется в смысле «полноправный горожанин», т.е. является синонимом слова «фримен».
17 The Little Red Book of Bristol / Ed. by F.B. Bickley. Bristol; London, 1900. Vol.I. P. 37.
18 Calendar of Plea and Memoranda Rolls of the City of London (1364-1381) / Ed. by A.H. Thomas. Cambridge, 1929. P.103, 104, 106 (далее: Cal. P. & M. Rolls).
19 Ibid. (1413-1437). P. 153.
20 The Little Red Book... Vol. 2. P. 6, 7, 10, 11, 38, 51, 52, 69, 100, 102, 118, 135, 144, 148, 186.
21 The York Mercers and Merchant Adventures, 13561917 / Ed. by M. Sellers. Durham; London, 1918. P. 64, 71.
22 A Book of London English, 1384-1425 / Ed. by R.W. Chambers and M. Daunt. Oxford, 1931. P. 50.
23 Calendar of Early Mayor's Court Rolls. 1298-1307 / Ed. by A.H. Thomas. Cambridge, 1924. Р. 177.
24 Cal. P. & M. Rolls. (1413-1437). P. 132, 153.
25 Ibid. P. 154.
26 Vitellius A XVI // Chronicles of London / Ed. by C.L. Kingsford. Oxford, 1905. Р. 192.
27 A Chronicle of London from 1089 to 1483. London, 1827. P. 105.
28 Bennet M. Careerism in Late Medieval England // People, Politics and Community in the Later Middle Ages / Ed. by J.T. Rosenthal and C. Richmond. Gloucester (Eng.); NewYork, 1987. P. 24.
29 Cal. P. & M. Rolls. (1413-1437). P. 134, 136, 153.
30 Ibid. (1364-1381). P. 54.
31 Сванидзе А.А. Налоговые описи Колчестера как источник по истории английского средневекового города // Средние века. М., 1961. Вып. 19. С. 188.
32 Charters of the Vicars Choral of York Minster: City of York and its Suburbs to 1546 / Ed. by Nigel J. Tringhan. York, 1993. Р. XIV-XV.
33 Самаркин В.В. Историческая география Западной Европы в средние века. М., 1976. С. 82.
34 Лондонские олдермены... С. 17.
35 Thrupp S. Op. cit. Р. 50-51.
36 The Little Red Book ... Vol. 2. P. 123.
37 Ibid. P. 82, 85-86, 159-160. 40 О структуре домохозяйства см.: Thrupp S. Op. cit.
38 Ibid. P. 10-12, 69, 111, 159, 176-177. Р. 47-51.
39 Ibid. P. 87, 99-100, 102, 186.
THE NUMBER AND ESTATE STRUCTURE OF THE POPULATION OF ENGLISH TOWNS IN THE XIV-XV CENTURIES
A.G. Prazdnikov
Vyatka State University, 610601, Kirov, Moskovskaya st., 36
The author revises and makes more exact information about the number and estate structure of the population of English towns in the XIV-XV centuries.
