CC BY
102
ВОСТОКОВЕДЕНИЕ
Ю. А. Абросимова
ЧАЙНАЯ ТОРГОВЛЯ В ГУАНЧЖОУ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII — НАЧАЛЕ XIX вв. (НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ)
Во второй половине XVIII в. Китай становится важным поставщиком чая на мировой рынок. Через Кяхту шла государственная караванная торговля с Россией, через порт Гуанчжоу Цинская империя вела торговлю с другими иностранными державами. В указанный период доминирующую роль в чайной торговле1 в Гуанчжоу играли англичане. На долю английской Ост-Индской компании приходилось 50 % от общего объема торговли Китая со странами Запада. Благодаря грамотно выстроенной экспортно-импортной политики к концу XVIII в. ей удалось практически вытеснить с рынка голландскую, французскую, датскую и другие сравнительно небольшие континентальные компании. Помимо Ост-Индских компаний, все большую активность после 70-х гг. XVIII в. начали проявлять и частные торговцы, среди которых англичане все также занимали лидирующие позиции. Из-за дисбаланса в торговле английская Ост-Индская компания практиковала выдачу разрешений частным судам на плавание и ведение торговли (экспорт индийского хлопка) между Индией и Китаем на основе лицензии компании. Таким образом, получался своеобразный торговый треугольник, называемый “country trade”, описанный Фредериком Вэйкманом2 и Михаэлем Гринбергом3.
В третьей четверти XVIII в. на долю торговавших по этой схеме купцов приходилось около 30 % от всего объема британской торговли в Гуанчжоу. Из десяти частных кораблей шесть прибывали в Гуанчжоу из Бомбея, два из Бенгали и еще два из Мадраса4. Что касается самих купцов, то помимо британцев в торговле также весьма активно участвовали представители местного населения Индии, часто состоявшие на службе в английской Ост-Индской компании: индусы, парсы, мусульмане, а также армяне. Последние отличались особенной активностью до середины 80-х гг. XVIII в., пока их не вытеснили парсы в результате увеличения объемов экспорта в Китай хлопка5.
Кроме упомянутых купцов, торговую деятельность в Гуанчжоу на частной основе осуществляли также португальцы, проживавшие в Макао, представители некогда активных голландской, шведской, французской и датской Ост-Индских компаний и буквально «ворвавшиеся» в 1785 г. в Кантонскую систему торговых отношений американцы. После окончания войны за независимость моряки и торговцы из Филадельфии, Нью-Йорка и Салема, находясь в достаточно сложном финансовом положении, начали проявлять особый интерес к чайной торговле Китая со странами Запада6. Объемы американо-китайской торговли возрастали стремительно. Так, в сезон 1817-1818 гг. совокупный объем экспорта и импорта американцев был больше, чем у английской Ост-Индской компании7.
© Ю. А. Абросимова, 2009
Таким образом, к началу XIX в. рынок Гуанчжоу был поделен между английской Ост-Индской компанией и частными торговцами, к которым относились и американцы8.
Начиная с 1760 г., в Гуанчжоу по решению цинских властей была введена так называемая Кантонская система торговых отношений, согласно которой торговля со странами Запада через этот порт имела ряд особых ограничений9. Одним из основных условий Кантонской системы было то, что в вопросах импорта чая иностранцы могли сотрудничать только с ограниченным числом номинированных властями торговых фирм (ханов), именуемых «ханами иностранной торговли» (по-китайски вай ян хан). Их владельцы имели монопольное право на торговлю с европейцами и входили в объединенную купеческую гильдию «Гунхан» или «Тринадцать ханов». Именно эта группа купцов через представляемые ими торговые фирмы, число которых в разные годы редко превышало десяти, стали во второй половине XVIII в. основной движущей силой в торговых отношениях Китая со странами Запада. Благодаря своему особому положению, а также наличию обширных рынков сбыта, купцы, обладавшие монопольным правом на чайные поставки иностранцам, имели возможность относительно быстро заработать состояние. Однако со временем стало понятно, что все возраставший в XVIII-XIX в. спрос на чай мог стать для владельцев «ханов иностранной торговли» не только источником крупных прибылей, но больших сложностей. Дело в том, что еще с середины XVIII в. большинство купцов работало по следующей, на первый взгляд выгодной, но опасной схеме «предварительных контрактов»: «в конце сезона европейцы могли договариваться (с китайскими купцами) о количестве и цене на товары на следующий сезон или исключительно о количестве, оставляя на будущий сезон возможность определить цены на основании существующих ставок.. ,»10. Под закупку желаемого количества чая иностранные компании давали китайским купцам денежные кредиты. Такая практика объяснялась во многом тем, что все европейские корабли прибывали в Гуанчжоу примерно в один и тот же фиксированный промежуток времени, а для закупки и доставки высококачественного чая из отдаленных провинций требовалось время — по меньшей мере, месяц11. Кредитные деньги шли на пополнение оборотных средств китайских торговых фирм и стали бы спасением для их владельцев (недостаток свободных денежных средств был одной из серьезных проблем развития торгового процесса в рамках Кантонской системы в целом), если бы через некоторое время не поставили китайских купцов в зависимое положение вечных должников, а английскую Ост-Индскую компанию не сделали бы их главным кредитором.
Полученные деньги в свою очередь использовались купцами для кредитования поставщиков чая, прибывавших в Гуанчжоу из «чайной» провинции Фуцзянь, специализировавшейся главным образом на поставках черного чая, и соседней с ней провинции Аньхуй, из которой поставлялся лучший зеленый чай12. Американский исследователь Р. Г арделла в своей монографии о чайной торговле, ссылаясь на воспоминания одного из английских торговцев начала XIX в., пишет, что несмотря на то, что поставщиков и зеленого, и черного чая ежегодно приезжало в Гуанчжоу большое количество, многие из них сами были перекупщиками и не имели достаточно средств для осуществления торговой деятельности. Купцы — владельцы «ханов иностранной торговли», делая заказы, согласно заключенным с иностранцами контрактам, ссуживали поставщикам две трети от стоимости заказа под относительно небольшие проценты (1—1,5 % в месяц)13.
Подобной практики могли придерживаться не все купцы. Еще одним способом обеспечить европейцев чаем была закупка товара у производителей или перекупщиков по рыночным ценам непосредственно в Гуанчжоу. Но к такому способу ведения дел, который не мог гарантировать китайским владельцам торговых фирм требуемого качества
чая, а значит и значительной прибыли, прибегали чаще всего вновь получившие лицензию купцы, не имевшие наработанных связей.
И, наконец, третьим способом ведения торговли была поставка чая с собственных плантаций. Известно, что некоторые семьи, происходившие из провинции Фуцзянь, владели чайными плантациями в горах Уи и за счет этого обеспечивали большую часть своих контрактов, удваивая в конечном итоге собственную прибыль14. Однако, таких примеров было немного. Вертикальной монополии, т. е. полному контролю китайских купцов над процессом чайных поставок — от выращивания до отгрузки на иностранные суда — мешали многие факторы, специфичные для императорского Китая: полуофициальный статус купцов-чиновников, делавший невозможными как внутренние, так и внешние инвестиции15; невозможность осуществления тщательного контроля над этим процессом16, а также шаткое положение самих купцов. Лишь немногие «ханы иностранной торговли» могли похвастаться длительной историей, большинство появлялось и быстро исчезало. Содержание чайных плантаций требовало значительных затрат, а окупаемость не была мгновенной, китайским владельцам торговых фирм гораздо выгоднее было выступать в роли посредников и гарантированно получать неплохую прибыль в короткие сроки.
Относительно того, сколько зарабатывали владельцы «ханов иностранной торговли», существует несколько мнений, но большинство сводится к тому, что участие в Кантонской торговле было делом прибыльным. По данным чайного эксперта английской Ост-Индской компании в Гуанчжоу с 1804 по 1826 гг. Самюэля Болла, цена у производителя за один пикуль17 чая составляла в разное время около 12 лян18. Купцы, обеспечивавшие иностранные контракты, платили за пикуль чуть меньше 21 лян и перепродавали европейцам по 27 лян за пикуль. Их чистая прибыль составляла 25-30 % 19. Согласно утверждению американского исследователя Ченя, прибыль купцов, имевших лицензию на иностранную торговлю, могла меняться на протяжении всего периода существования Кантонской системы, но, как правило, она была стабильно высокой и составляла в первые два десятилетия XIX в. около 4-5 лян от каждого проданного пикуля чая. Их личная прибыль варьировалась от 10 до 19 %20. Если умножить эту среднюю прибыль на объемы продаж владельцев «ханов иностранной торговли» одной только английской Ост-Индской компании21, то получатся весьма впечатляющие цифры, иногда превышавшие миллион лян серебром, как это было в торговый сезон 1819-1820 гг.22 Доходность чайной торговли сильно варьировалась от одного «хана иностранной торговли» к другому и во многом зависела от положения его владельца и условий возникновения фирмы, а также от доли торговли с английской Ост-Индской компанией, но она никогда не была нулевой или убыточной для китайских монополистов. Доход известного кантонского купца Пань Чжэньчэна, например, мог доходить до 70-80 тысяч лян в сезон23.
Если проанализировать данные из приведенной ниже таблицы, то можно отметить, что рост чайного рынка, составлявший в среднем 1,5 % в год, не был стихийным. Объемы нарастали постепенно.
Год Объемы чая, проданного английской Ост-Индской компании (килограммы)
1786 7 226 268
1795 9 676 025
1805 11 294 707
1815 12 590 887
1830 868 283
Английская Ост-Индская компания следовала выработанной стратегии поставок и строго регулировала Кантонский рынок чая, а значит и прибыли китайских купцов. Но, несмотря на все сложности, владельцы «ханов иностранной торговли» всячески стремились получить свою долю в торговле с англичанами, что непременно гарантировало прибыль.
Чайная торговля с иностранцами приносила китайским купцам значительный доход — около 20 %, но распорядиться им в полной мере удавалось не всегда: убытки от торговли шерстью, стихийные бедствия, восстания, политическая и финансовая ситуация в странах Запада и другие проблемы могли значительно сократить прибыль, но не сделать чайную торговлю убыточной. Для того чтобы деятельность оставалась доходной, китайские купцы, несмотря на кажущуюся косность Кантонской системы торговых отношений, правила которой неизменно существовали вплоть до 1843 г., умели подстраиваться под постоянно меняющиеся условия рынка Гуанчжоу.
В рассматриваемый период Гуанчжоу являлся одним из важнейших коммерческих центров Восточной Азии и отличался определенной спецификой. С одной стороны, Гуанчжоу, по мнению некоторых исследователей, относился к такому типу «торгового порта», где в основе торговли изначально лежал не принцип спроса и предложения, а воля властей, которые устанавливали фиксированные цены, пресекали конкуренцию и осуществляли жесткий контроль над торговой деятельностью24. Действительно, как принято считать, порт Гуанчжоу в период существования Кантонской системы торговых отношений не мог похвастаться развитой транспортной системой, четко отлаженным процессом контроля качества продукции, наличием единого стандарта продаваемых товаров и многими другими необходимыми условиями развития торговли и рыночной конкуренции. С другой стороны, отличительной особенностью торгового процесса в Гуанчжоу в рассматриваемый период было то, что основывался он не на бартерной торговле, как, например, Кяхтенская торговля с Россией, а был связан со значительным импортом капитала. То, что Гуанчжоу не отставал от других развитых портов Азии своего времени, по мнению К. Чаудхури25, доказывает, прежде всего, наличие в нем оптовых рынков, в том числе и форвардных26, с отлаженной системой снабжения и кредитования, а также наличие системы улаживания споров путем достижения консенсуса или через суд. То есть Гуанчжоу, вопреки сложившемуся мнению, во второй половине XVIII — начале XIX вв. был не только одним из самых востребованных портов Восточной Азии, но и с точки зрения осуществления торговой деятельности, в частности импорта чая, отвечал большинству требований своего времени. Что касается чайной торговли, то в рассматриваемый период она стала не только катализатором развития Гуанчжоу и всего региона в целом, но и сыграла важную роль в развитии внешнеторговых отношений Китая со странами Запада.
1 Помимо чая иностранцы закупали в Китае шелк-сырец, фарфор, ревень, сахар, мускус, камфару, серебряные, золотые, лаковые изделия и др.— всего порядка 70 наименований товаров. Однако лидирующие позиции занимал импорт чая. В разные годы он составлял от 70 до 90 % от всех импортируемых из Гуанчжоу грузов.
2 The Cambridge History of China. Late Ch’ing. 1800-1911. Cambridge, 1978. Vol. X. P. 166-169.
3 GreenbergM. British trade and the opening of China, 1800-1842. Cambridge, 1952. P. 21-40.
4Hsu I. C. Y. The rise of modern China. Oxford, 2000. P. 143.
5 Ch’enA. The insolvency of the Chinese Hong Merchants. 1760-1843. Singapore, 1971. P. 33.
6 Груз первых американских кораблей, прибывших в Гуанчжоу из Бостона, состоял из женьшеня, прибыль от продажи которого китайским купцам вначале могла доходить до 500 %. Но постепенно прибыль начала падать, и основной статьей импорта после 1787 г. стала пушнина, а за ней сандаловое
дерево с Гавайских островов и островов Фиджи, запасы которого, как и до этого пушнины, значительно сократились уже к 1830 г
7 Grant Fr. Merchants, lawyers and the China trade of Boston // Boston Bar Journal. Vol. 23, № 8. Sep. 1979. P. 6.
8 The Cambridge History of China. Late Ch’ing. 1800-1911. Vol. X. P. 169.
9 Кантонская система торговых отношений подразумевала установление следующих ограничений: 1. Вся торговля чаем и шелком должна была осуществляться только через купцов, обладавших монопольным правом на торговлю с европейцами и входивших в «Тринадцать ханов». 2. Все установленные налоги и пошлины должны были взиматься через посредство китайских купцов, выступавших также в роли гарантов прибывших иностранных судов и отвечавших за все поступки иностранцев на китайской территории. Все петиции, направленные иностранцами высшим чиновникам провинции, должны были подаваться через китайских купцов. Прямые контакты европейцев с китайскими представителями власти высшего звена запрещались. 3. Фактории, в которых жили иностранцы, находились под контролем и были собственностью купцов — членов «Тринадцати ханов». 4. Свобода передвижения иностранцев значительно ограничивалась. С конца одного торгового сезона до начала другого западным купцам надлежало переезжать в Макао. 5. Иностранцам запрещалось осуществлять стрельбу из ружей. 6. Иностранцам категорически запрещалось изучать китайский язык, а также не разрешалось привозить с собой своих жен и детей. 7. Китайским подданным запрещалось брать у иностранцев деньги в долг. 8. Устанавливать цены на привезенный товар иностранные купцы могли также лишь с согласия высших чиновников. 9. Иностранцы, совершившие преступление на китайской территории, получали наказание согласно Цинскому законодательству и др.
10Morse H. B. The Gilds of China, London, 1909. P. 78.
11 Gardella R. Harvesting Mountains. Fujian and China Tea trade, 1757-1937. Berkley, 1994. P. 35.
12 Ibid.
13 Ibid. P. 36.
14 Naquin S., RawskiE. S. Chinese society in the 18th century. London, 1987. P. 104.
15 The rise and growth of Colonial port cities in Asia / ed. by D. Basu P. 152.
16 Контроля можно было добиться, если клан, к которому принадлежал купец, входивший в «Тринадцать ханов», происходил из «чайной» провинции, и представители клана могли участвовать во всем процессе чайных поставок.
17 Пикуль — мера веса, применявшаяся в Гуанчжоу. 1 пикуль был равен 133 1/3 фунта.
18 Лян — денежная единица расчета, бывшая в употреблении в Гуанчжоу. 1 английский фунт был равен 3 лян.
19 Gardella R. Op. cit. P. 36.
20 Ch’en A. The insolvency of the Chinese Hong Merchants. P. 50-53, 67.
21 MuiHoh Cheung,MuiLornaH. The management ofMonopoly: a study ofthe English East India Company’s conduct of its tea trade 1784-1833.Vancouver, 1984. P. 37.
22 Gardella R. Op. cit. P. 183.
23 Пань Ганэр, Хуан Цичэнь, Чэн Годун. Пань Тун Вэнь (Фу) хан. Гуанчжоу, 2006. С. 115.
24 The rise and growth of Colonial port cities in Asia / ed. be D. Basu P. 169.
25 Chaudhuri K. N. Trade and civilization in the Indian Ocean: an economic history from the rise of Islam to 1750. Cambridge, 1985. P. 197ff.
26 Рынок, на котором участники договариваются о поставке товаров на некоторую дату в будущем.
