CC BY
24354. Sharp P.M., Simmonds P. Evaluating the evidence for virus/host co-evolution. Curr. Opin. Virol. 2011, 1 (5): 436-441.
55. Shchelkunov S.N., Blinov YM., Sandakhchiev L.S. Genes ofvariola and vaccinia viruses necessary to overcome the host protective mechanisms. FEBS Lett. 1993, 319 (1-2): 80-83.
56. Switzer WM., Salemi M., Shanmugam V et al. Ancient co-speciation of simian foamy viruses and primates. Nature. 2005, 434 (7031): 376-380.
57. Taylor D.J., Leach R.W, Bruenn J. Filoviruses are ancient and integrated into mammalian genomes. BMC Evol. Biol. 2010, 10: 193.
58. Taylor WR., Stoye J.P. Consensus structural models for the amino terminal domain of the retrovirus restriction gene Fv1 and the murine leukaemia virus capsid proteins. BMC Struct. Biol. 2004, 4: 1.
59. Tolosa J.M., Schjenken J.E., Clifton V.L. et al. The endogenous retroviral envelope protein syncy-tin-1 inhibits LPS/PHA-stimulated cytokine responses in human blood and is sorted into placental exosomes. Placenta. 2012, 33 (11): 933-941.
60. Tomonaga K., Kobayashi T., Ikuta K. Molecular and cellular biology of Borna disease virus infection. Microbes Infect. 2002, 4 (4): 491-500.
61. Towers G., Bock M., Martin S. et al. A conserved mechanism of retrovirus restriction in mammals. Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2000, 97 (22): 12295-12299.
62. Towers G., Collins M., Takeuchi Y. Abrogation of Ref1 retrovirus restriction in human cells. J. Virol. 2002, 76 (5): 2548-2550.
63. Ulm J.W, Perron M., Sodroski J. et al. Complex determinants within the Moloney murine leukemia virus capsid modulate susceptibility of the virus to Fv1 and Ref1-mediated restriction. Virology. 2007, 363 (2): 245-255.
64. Volchkov YE., Blinov V.M., Netesov S.Y The envelope glycoprotein of Ebola virus contains an immunosuppressive-like domain similar to oncogenic retroviruses. FEBS Lett. 1992, 305 (3): 181184.
65. Watanabe S., Noda T., Kawaoka Y Functional mapping of the nucleoprotein of Ebola virus. J. Virol. 2006, 80 (8): 3743-3751.
66. Wolfe N.D., Switzer W.M., Carr J.K. et al. Naturally acquired simian retrovirus infections in central African hunters. Lancet. 2004, 363 (9413): 932-937.
67. Worobey M., Holmes E.C. Evolutionary aspects of recombination in RNA viruses. J. Gen. Virol. 1999, 80 (10): 2535-2543.
Поступила 17.10.13
Контактная информация: Блинов В.М.,
105064, Москва, М.Казенный пер., 5А, р.т. (495)917-49-00
© А.Ф.ШАМСУТДИНОВ, Ю.А.ТЮРИН, 2014
А.Ф. Шамсутдинов1, Ю.А.Тюрин1,2
БЕЛКОВЫЕ ТОКСИНЫ STAPHYLOCOCCUS AUREUS
1Казанский НИИ эпидемиологии и микробиологии, 2Казанский государственный медицинский университет
Анализируются основные научно-исследовательские работы, касающиеся белковых бактериальных токсинов наиболее распространенных бактерий, относящихся к роду Staphylococcus spp. и, в частности, наиболее патогенного для человека вида Staphylococcus aureus. Представлены структурные и биологические свойства белковых токсинов, получивших название пирогенных токсинов стафилококка (PTSAg), сведения, касающиеся генетической регуляции секреции и синтеза этих токсинов, и три основные регуляторные генетические системы (agr — accessory gene regulator, xpr — extracellular protein regulator, sar — staphylococcal accessory regulator), которые координируют синтез важнейших для вирулентности белковых токсинов и ферментов S. aureus.
Журн. микробиол., 2014, № 2, С. 113—120
Ключевые слова: энтеротоксины, токсины, Staphylococcus aureus
8. ЖМЭИ 2 № 30
113
A.F.Shamsutdinov1, Yu.A.Tyurin1,2
PROTEIN TOXINS OF STAPHYLOCOCCUS AUREUS
1Kazan Research Institute of Epidemiology and Microbiology, 2Kazan State Medical University, Russia
Main scientific-research studies regarding protein bacterial toxins of the most widespread bacteria that belong to Staphylococcus spp. genus and in particular the most pathogenic species for humans — Staphylococcus aureus, are analyzed. Structural and biological properties of protein toxins that have received the name of staphylococcus pyrogenic toxins (PTSAg) are presented. Data regarding genetic regulation of secretion and synthesis of these toxins and 3 main regulatory genetic systems (agr — accessory gene regulator, xpr — extracellular protein regulator, sar — staphylococcal accessory regulator) that coordinate synthesis of the most important protein toxins and enzymes for virulence of S. aureus, are presented.
Zh. Mikrobiol. (Moscow), 2014, No. 2, P. 113—120 Key words: enterotoxins, toxins, Staphylococcus aureus
Проявление ряда патологических процессов при многих заболеваниях человека вызвано продуктами жизнедеятельности бактерий. Эти продуцируемые микроорганизмами вещества после открытия Э. Ру и А. Иерсиным в 1888 г. дифтерийного токсина получили название микробных токсинов. Уже к 1890 году были обнаружены токсины двух важнейших патогенных для человека микроорганизмов, вызывающих большой процент смертельного исхода при заболевании — Corynebacterium diphtheriae (дифтерия) и Clostridium tetani (столбняк).
Токсинами традиционно называют белковые вещества, образуемые преимущественно микроорганизмами и обладающие специфическим действием на организм человека или животных. К настоящему времени накоплены данные, показывающие возможность выполнения токсинами функций, не имеющих отношения к инфекционным процессам. Среди них: использование бактериями токсинов как средства антагонизма в микробных сообществах (холерный токсин оказывает ингибирующее действие на ряд бактерий); участие токсинов в авторегуляторных процессах в бактериальных популяциях (энтеротоксин C. perfringens) и др. [6].
Все токсины микробного происхождения условно разделили на две группы. В первую включили токсические продукты, связанные со стромой (телом) микробной клетки. Они становятся токсичными только после гибели и разрушения микроорганизмов. Эту группу токсинов выявили у грамотрицательных бактерий и назвали эндотоксинами (endo — внутри).
Во вторую группу отнесли секретируемые или растворимые микробные токсины. Они выделяются в окружающую среду при жизни микроорганизмов и не связаны со стромой последних. Эти токсины оказались чувствительны к нагреванию и являются белками, обладают специфичностью действия, сильные антигены, при специальной обработке переходят в анатоксины. В настоящее время есть данные, показывающие, что многие экзотоксины связаны с бактериальными клетками во время их роста и высвобождаются только после гибели и лизиса (разрушения) бактерий [2].
Токсины бактерий представляют собой либо отдельные белки, либо олигомерные белковые комплексы, их еще называют бинарными. Одна субъединица, как правило, состоит из двух функциональных доменов: рецепторсвязывающего домена, определяющего тропизм молекулы токсина к определенным клеткам, и транслокационного домена, доставляющего в клетки-мишени. Вторая субъединица токсинов тесно связана со структурой рецепторов-мишеней, с которыми взаимодействует токсин [11].
Наличие двух субъединиц в структурах молекул подавляющего большинства белковых токсинов бактерий свидетельствует о том, что они, как правило, являются
крупными функциональными белковыми агрегатами. Эволюционно образование таких агрегатов стало возможным путем объединения двух или более белков в результате нековалентных взаимодействий (сибиреязвенный, коклюшный и другие токсины) и путем образования ковалентной связи между ними (ботулинический и столбнячный токсины).
Для бактериальных токсинов характерно сходство их субъединиц на молекулярном и макромолекулярном уровне. Сходство обнаружено как между ферментативными субъединицами токсинов бактерий, так и ферментами эукариотов [9]. Сходство между субъединицами токсинов различных бактерий, между ними и различными белками вирусов или эукариотических организмов, выполняющих сходную функцию, скорее, является проявлением конвергентной гомологии молекул, подвергавшихся однонаправленному действию естественного отбора, чем свидетельством их общего происхождения [6].
Стафилококковые токсины. Одними из самыми важными в проявлении пато-генности стафилококков (и в частности, наиболее вирулентного таксона S.aureus) являются белки, относящиеся к так называемым энтеротоксинам и энтеротоксинпо-добным белкам. Бактериальные токсины некоторыми исследователями подразделяются на группы по секреторным механизмам (типы I-VII), посредством которых токсины выходят за пределы синтезирующих их бактериальных клеток [11]. Некоторые использует классификацию С. Schmitt et al. [18], подразделяющих все токсины на пять групп по механизму действия:
1. Порообразующие токсины. К ним относят бактериальные токсины, которые формируют посредством вставки в плазматическую мембрану хозяина функционирующие трансмембранные поры (каналы), приводящие клетку к лизису. Такие токсины еще называют RTX-семейством (repeats in toxin) из-за наличия в их молекулах большого количества повторов [9]. Например, альфа-токсин S. aureus, гемолизин Escherichia coli (HlyA), аденилатциклазa ВordeteИa pertussis, лейкотоксин Pasteurella haemolytica. Это семейство токсинов является также частью консервативного механизма секреции I типа, отвечающего за их транспорт из бактериальной клетки. Образование поры включает каскад вторичных реакций, приводящих к другим патологическим последствиям. Среди них активация эндонуклеаз, высвобождение цито-кинов и медиаторов воспаления, синтез эйкозаноидов и др. [8].
2. Токсины, ингибирующие синтез белка. Субстратами для этих токсинов служат факторы элонгации и рибосомальная РНК. Дифтерийный токсин и экзотоксин А псевдомонад являются дифтамидспецифическими АДФ-рибозилтрансферазами, которые рибозилируют фактор элонгации-2 и, таким образом инактивируя его, подавляют синтез белка в клетках. Шига-токсин (Stx — токсин) продуцируется Shigella disenteriae первого серотипа и Stx-продуцирующими штаммами E. coli (STEC) [4].
3. Токсины генерирующие образование вторичных мессенджеров (посредников). Бактериальные токсины могут влиять на функцию отдельных белков эукариотической клетки, не приводя ее к гибели. Для этого они активируют так называемых вторичных посредников, способных в большой степени усиливать и искажать клеточную реакцию на внеклеточные сигналы [18], например, цитотоксический некротический фактор (CNF). Установлена критическая роль небольших ГТФ-связывающих белков в регуляции цитоскелета (семейство белков Rho), в везикулярном транспорте (семейство белков Rab) и в регуляции роста и дифференциации клеток (семейство белков Ras). Поэтому не исключено, что существуют пока еще не известные нам токсины, способные воздействовать на основные клеточные процессы через эти белки [9].
4. Протеолитические токсины. Ботулинический и столбнячный токсины (оба цинкметаллоэндопротеазы). Эти самые смертельные для человека токсины имеют и наиболее сложные молекулы среди известных токсических молекул. Оба синтезируются в виде неактивных полипептидов массой 150 кДа (прототоксины) и высвобож-
даются из лизировавшихся клеток. Затем прототоксины активируются посредством протеолитического расщепления открытой петли в структуре своей молекулы. Каждая активная молекула нейротоксина включает тяжелую (100 кДа) и легкую (50 кДа) цепи, связанные посредством межцепочечной дисульфидной связи. Тяжелые цепи обоих токсинов содержат два домена — регион, необходимый для транслокации токсина (N-концевая последовательность) и регион, необходимый для связывания с клеткой (С-концевая последовательность). Легкие цепи обоих токсинов содержат цинк-связывающий мотив, необходимый для цинкзависимой протеазы, активирующей молекулу [15].
5. Активаторы иммунного ответа. Отдельные бактериальные токсины могут действовать непосредственно на Т-клетки и антигенпрезентирующие клетки иммунной системы. Самое большое семейство токсинов данного типа называют пироген-ными токсинами-суперантигенами (PTSAg). Это стабильные, секретируемые токсины с молекулярной массой в пределах от 22 до 30 кДа. К ним относятся стафилококковые энтеротоксины серотипов A-E, G и H; пирогенные экзотоксины стрептококков группы A серотипов A-C и F; стафилококковый TSST-1. Как правило, иммуностимулирующий потенциал таких токсинов является следствием их способности связывать различные участки белков главного комплекса гистосовместимости II типа, экспрессированных на поверхности антигенпрезентирующих клеток и V бета-элементы на Т-клеточном рецепторе [14,18]. В частности, В-домен стафилококкового TSST-1 связывает альфа-цепь антигена DR1 человеческого лейкоцита. Одновременно его А-домен специфически связывается с V бета-элементами Т-клеточного рецептора. Связывание TSST-1 с V бета-2 приводит к массивной пролиферации более 20% периферических Т-клеток. Следствием Т-клеточной экспансии является массивное высвобождение интерлейкинов 1, 2 и 6 типов, гамма-интерферона, факторов некроза опухолей альфа и бета и др. [16]. Совместно эти цитокины вызывают гипотензию, высокую температуру и диффузные эритематозные высыпания [18].
Трехмерные структуры этих белков были определены в XX — XXI веках кристало-графическим методом и представляют собой компактные эллипсоидной формы белковые молекулы, состоящее из двух неравных доменов (А и B), которые отделены друг от друга мелкой бороздой. Домен А (С-концевая область молекулы) состоит из ß-складчатой структуры с четырьмя или пятью изгибами, которые прилегают к высококонсервативным a-спиралям. Меньшая часть молекулы (домен B) состоит из смешанной цилиндрической формы трехмерной укладки полипептидной цепи с ß-складчатой и a-спиральной укладкой. Подобная структурная организация характерна для многих бактериальных токсинов, таких как энтеротоксинподобные белки с суперантигенной активностью, стрептококковые суперантигены, нуклеазы, токсины семейства AB5 включая холерный, коклюшный и веротоксины [1]. Механизм действия и сроки появления наиболее изученных токсинов также свидетельствуют в пользу гипотезы выполнения ими сигнальной функции еще в одноклеточных экосистемах. Например, токсины Bacillus anthracis действуют на организм человека опосредованно, через эволюционных потомков простейших — макрофаги [6].
Структура, механизмы действия и древность происхождения бактериальных токсинов свидетельствуют о том, что их эволюция началась еще в сообществах одноклеточных микроорганизмов, где они играли роль сигнальных молекул, способных действовать на большом расстоянии от бактериальной клетки без ослабления силы сигнала. Эволюция токсинов происходила путем нарастания сложности их молекул, вызванной дупликациями и слияниями генов, кодирующих белки их отдельных доменов. Субъединичная структура токсинов, где одна из субъединиц играет роль ли-ганда, другая вызывает токсический эффект, позволяет осуществлять исследования, направленные на получение нового поколения медицинских иммунобиологических препаратов, не имеющих аналогов в природе. В настоящее время разработаны под-
ходы для вмешательства в структуру молекул токсинов, позволяющие получать им-мунотоксины для прицельного терапевтического воздействия на злокачественные клетки крови, и токсины с измененной специфичностью и/или с более высокой токсичностью в отношении отдельных видов насекомых. При модификации токсинов наиболее вероятно изменение спектра их целей [5].
Белки суперантигены золотистого стафилококка. В отличие от обычных антигенов, активирующих один из миллиона T-лимфоцитов, суперантигены активируют практически каждый десятый T-лимфоцит. Это происходит потому, что они без предшествующей ферментативной переработки, прикрепившись к молекуле HLA класса II антигенпредставляющей клетки, связываются только с вариабельным регионом ß-цепи антигенраспознающего рецептора T-лимфоцитов, но не с другими его участками. Столь мощная активация T-лимфоцитов вызывает чрезмерный и неуправляемый иммунный ответ, который характеризуется гиперпродукцией цитокинов — ИЛ-1, ИЛ-2, ФНО, интерферона-у. Золотистый стафилококк образует целый ряд суперантигенов — белков с суперантигенной активностью, которые получили название пирогеннх токсинов стафилококка (PTSAg). Их отличительная особенность — мощное стимулирующее действие на клетки иммунной системы, пирогенность и усиление эндотоксического шока [14]. Суперантигены, также как и аллергены, стимулируют продукцию IgE (через T-клеточную активацию В-лимфоцитов), тучных клеток и локальное воспаление. Tакже суперантигены индуцируют резистентность к стероидам иммунокомпетентных клеток через активацию системы MAPK каскада внутриклеточных белков и индукцию экспрессии гена, кодирующего рецептор глю-кокортикоидам. Сегодня доказана патогенетическая связь между эффектами данных белков золотистого стафилококка и развитием и прогрессированием таких аллергических заболеваний, как атопический дерматит, аллергическая бронхиальная астма и поллиноз. Однако это не относится к их токсической функции, которая связана с вызываемыми ими дисбалансом в регуляции иммунного ответа организма человека и способностью вызывать пищевое отравление, связанное с накоплением в некоторых продуктах питания энтеротоксинов [У].
К этой группе секретируемых белков относятся классические стафилококковые энтеротоксины (SEs), энтеротоксиноподобные белки (Sels), TSST-1 токсин и, возможно, эксфолиативные токсины. На сегодняшний день изучены 23 различных эн-теротоксина SEs, от SEA до SE/V. Все они обладают свойствами суперантигенов [13, 17]. Эти белки подразделяются на группы: классические энтеротоксины стафилококка (кл. СЭ) — SEA, SEB, SEC (SEC1, SEC2, SEC3, SEC-ovine и SEC-bovin тип), SED, SEE; новые энтеротоксины стафилококка (нов. СЭ) — SEH, SEG, SEI, SER, SES, SET; энтеротоксиноподобные белки — SE/J, SE/K, SE/L, SE/M, SE/N, SE/O, SE/P, SE/Q, SE/U и SE/U2 и SE/V; токсин стафилококкового токсического шока TSST-1, впервые описанный как SEF, с подобной рвотной активностью.
Выделяют восемь основных стафилококковых энтеротоксинов: А, В, С1-3, D, Е и Н. Именно они служат причиной пищевых токсикозов. Каким образом энтероток-сины вызывают рвоту, точно не установлено; скорее всего, они действуют на вегетативную нервную систему, а не на слизистую ЖКХ Патогенез токсического шока также связывают с суперантигенными свойствами токсина TSST-1, хотя механизм развития отдельных симптомов неясен. Суперантигенные свойства эксфолиатинов, вызывающих синдром ошпаренной кожи, пока не доказаны. По строению эти токсины скорее могут быть отнесены к сериновым протеазам [14].
Энтеротоксинподобные белки (SEls). Энтеротоксинподобные белки с суперантигенной активностью были впервые идентифицированы у золотистого стафилококка при скрининге стафилококкового генома. Использовали два консервативных аминокислотных мотива в N- и C-концевой области домена молекул суперантигенов, который не ответственен за митогенность и не связывается с MHC II класса [20, 21]. Несмотря на гомологию между SE и SEI, точная роль энтеротоксинподобных токсинов еще не
установлена. Кроме того, локализация генов на «островках патогенности» предполагает, что SEIs — это вирулентные факторы и они, в зависимости от типа, играют защитную роль, действуя против врожденного и приобретенного иммунитета хозяина.
Токсин синдрома токсического шока — TSST-токсин. S. aureus продуцирует токсин синдрома токсического шока (ТСТШ). Прежние названия ТСТШ — стафилококковый пирогенный экзотоксин С и стафилококковый энтеротоксин К. Штаммы стафилококка, продуцирующие ТСТШ, вызывают синдром токсического шока (СТШ). Каждый из этих токсинов обладает, по крайней мере, тремя свойствами: пирогенность, суперантигенность и способность увеличивать летальное действие эндотоксина. TSST-1, который функционально относится к суперантигенам, но в отличие от классических энтеротоксинов не вызывает симптомов рвоты, по своей структуре более отдален от энтеротоксинов, чем стафилококковые энтеротоксинподобные белки [10]. TSST-1 кодируется геном tstH, находящимся в хромосоме мобильного генетического элемента — так называемом «островке патогенности» в пределах 15,2 kb. Для продукции ТСТШ необходим кислород, но в небольших количествах. Содержание ионов магния в среде влияет на продукцию ТСТШ. Оптимальная концентрация ионов магния в среде — 0,3 — 1,5 мМ. Увеличение содержания магния до 7,5 мМ вызывает увеличение роста стафилококков, но четырехкратное уменьшение выработки ТСТШ. Оптимальное значение рН для продукции ТСТШ — 7,0. Активная продукция ТСТШ происходит при температуре 37 — 40°С. Оптимальная температура для продукции ТСТШ в жидкой среде — 40Х (Dinges M.M. et al., 2000). TSST-1 транслируется в протеин-предшественник, состоящий из 234 аминокислот, и секретируется после вырезания 40 аминокислотной сигнальной последовательности на конце. Созревший протеин (TSST-1-токсин) имеет молекулярную массу 22 кДа и изоэлектрическую точку (pI), равную 7,2. Другие формы TSST-1 имеют немного отличающуюся от исходного pI, индивидуальную микрогетерогенность, но кодируются тем же геном и имеют схожие биологические свойства. Патофизиологическая роль TSST-1-токсина, секретируемого золотистым стафилококком, определяется развитием дозозависимо-го провоспалительного и цитотоксического эффекта на эндотелий сосудов капиллярного русла, что лежит в основе развития синдрома стафилококкового токсического шока. Мощный провоспалительный эффект данного токсина на эпителиальные клетки связан со стимулированием притока нейтрофилов в слизистые оболочки, которые вызывают деструктивные изменения в тканях и нарушают состояние барьерной функции слизистых и целостность эпителия.
Генетическая регуляция секреции токсинов. Известны как минимум три основные регуляторные генетические структуры, управляющие синтезом белковых токсинов и ферментов S.aureus. Это — agr (accessory gene regulator), epr (extracellular protein regulator) и sar (staphylococcal accessory regulator). Все три влияют на экспрессию генов на уровне транскрипции. В конце логарифмической фазы роста они усиливают экспрессию генов, кодирующих секретируемые во внешнюю среду белки, и подавляют экспрессию генов, кодирующих белки, связанные с клеточной стенкой. По последним данным, agr является своеобразным «датчиком», извещающим бактериальную клетку о концентрации стафилококков в среде [3]. В локусе agr имеются два промотора с противоположных сторон — P2 и P3, продуцирующие два транскрипта — RNAII и RNAIII. RNAIII состоит из 550 нуклеотидов, ответственных за транскрипцию генов большого числа факторов вирулентности, таких как экстрацеллюлярный токсин, ферменты и белки клеточной поверхности S.aureus. Agr оперон также был найден для нескольких коагулазоотрицательных штаммов стафилококка (CNS). Транскрипционный контроль TSST-1, SEB, SEC и SED осуществляется опероном agr, в то время как продукция SEA проявляется в независимости от данного гена. Штаммы, негативные по гену agr, являются более слабыми продуцентами токсинов. Тем не менее, также имеются значительные различия на уровне продукции токсинов между agr положительными стафилококками [19].
Обмен генами, кодирующих токсины между штаммами стафилококков. Ассоциация генов энтеротоксинов с мобильными генетическими элементами приводит к горизонтальному переносу генов, кодирующих молекулы суперантигенов между штаммами стафилококка, что играет важную роль в клональной эволюции S. aureus и коагу-лазонегативных видов стафилококков как патогенов человека и животных [12]. Микросреда, создаваемая на поверхности инородных тел и в некоторых пищевых продуктах, стимулирует образование энтеротоксинов и TSST-1, по-видимому, за счет влияния на регуляторные гены. Подобная микросреда, несомненно, может создаться в инфекционном очаге и в отсутствие инородного тела.
Бактериальные токсины, способные прерывать или стимулировать многие важные функции эукариотических клеток, эволюционируют вместе со своими бактериями-носителями. Вероятно, эти токсины выгодны бактериям либо на стадии взаимодействия микроорганизм-макроорганизм-хозяин, либо в какой-либо экологической нише во внешней среде. Некоторые бактериальные токсины приводят к необратимым повреждениям клеточной мембраны эукариотических клеток или изменяют нормальную передачу сигнала в клетке, другие проявляют ферментативную активность только лишь при попадании в цитоплазму чувствительных к ним клеток путем эндоцито-за. Кроме того, существуют токсины, выключающие или замыкающие нормальные функции клеток хозяина. Вредные для чувствительных клеток при инфекции свойства некоторых бактериальных токсинов нашли применение в исследованиях биохимических реакций в эукариотических клетках и в медицине.
Л ИТЕРАТУРА
1. Вертиев Ю.В. Бактериальные токсины: биологическая сущность и происхождение. Журн. микробиол. 1996, 3: 43-46.
2. Далин М.В., Фиш Н.Г. Белковые токсины микробов. М., Медицина. 1980.
3. Дмитренко О.А., Прохоров В.Я., Шагинян И.А., Флуер Ф.С., Суборова Т.Н., Волков И.И., Карабак В.И., Гинцбург А.Л. Определение генов пирогенных токсинов суперантигенов у клинических изолятов метициллинрезистентных Staphylococcus aureus. Журн. микробиол. 2006, 2: 36-42.
4. Зуева В.С., Дмитренко О.А., Акатов А.К., Крупина Е.С. Метициллинрезистентные стафилококки — возбудители внутрибольничной инфекции. В: Госпитальные инфекции и лекарственная устойчивость микроорганизмов. Сб. научн. трудов. М., 1992.
5. Супотницкий М.В. Бактериальные токсины. Их природа, механизмы действия, возможности конструирования гибридных и модифицированных токсинов. Биопрепараты. 2011, 1: 6-15.
6. Супотницкий М.В. Микроорганизмы, токсины и эпидемии. М., 2000.
7. Флуер Ф.С., Дмитренко О.А., Прохоров В.Я., Вертиев Ю.В., Охлопкова К.А. Энтеро-токсигенность штаммов стафилококков, выделенных от больных сепсисом, пневмонией и ожоговой болезнью. Журн. микробиол.2003, 3: 99-109.
8. Bhakdi S., Bayley H., Valeva A. et al. Staphylococcal alpha-toxin, streptolysin-O and Escherichia coli hemolysin: prototypes of pore-forming bacterial cytolysins. Arch. Microbiol. 1996, 165 (1): 7379.
9. Finlay B., Falkow S. Common themes in microbial pathogenicity. Microbiol. Rev. 1997, 53 (2): 210230.
10. Fraser J.D., Proft T. The bacterial superantigen and superantigen-like proteins. Immunol. Rev. 2008, 225: 226-243.
11. Henkel J.S., Baldwin M.R., Barbieri J.T. Toxins from bacteria. EXS. 2010, 100: 1-29
12. Holtfreter S., Broker B. M. Staphylococcal superantigens: do they play a role in sepsis? Arch. Immunol. Ther. Exp. 2005, 53: 13-27.
13. Larkin E.A., Carman R.J., Krakauer T., Stiles B.G. Staphylococcus aureus: the toxic presence of a pathogen extraordinaire. Curr. Med. Chem. 2009, 16 (30): 4003-4019.
14. Rago J. V., Curr Top P.M. Mechanisms of pathogenesis of staphylococcal and streptococcal su-perantigens.Microbiol. Immunol. 1998, 225: 81-97.
15. Schiavo G., Montecucco C. The structure and mode of action of botulinum and tetanus toxins. In: The clostridia: molecular biology and pathogenesis. Rood J., McClane B., Songer J., Titball R. (ed.). San Diego, Academic Press, 1997, p. 295-322.
16. Schlievert P. Searching for superantigens. Immunol. Infect. 1997, 26 (2): 283-290.
17. Schlievert P.M., Case L.C. Molecular analysis of staphylococcal superantigens. Methods Mol. Biol. 2007, 391: 113-126.
18. Schmitt C.K., Meysick K.C., Brien A.D. Bacterial toxins: friends or foes? Emerg. Infect. Dis. 1999, 5 (2): 224-234.
19. Schmitz F. J., Steiert M., Hofmann B. et al. Development of a multiplex-PCR for direct detection of the genes for enterotoxin B and C and toxic shock syndrome toxin-1 in Staphylococcus aureus isolates. J. Med. Microbiol. 1998, 47: 335-340.
20. Williams R.J., Ward J.M., Henderson B. et al. Identification of a novel gene cluster encoding staphylococcal exotoxin-like proteins: Characterization of the prototypic gene and its protein product, SET1. Infect. Immun. 2000, 68: 4407-4415.
21. Wines B.D., Willoughby N., Fraser J.D., Hogarth P.M. A competitive mechanism for staphylococcal toxin SSL7 inhibiting the leukocyte IgA receptor, Fc alphaRI, is revealed by SSL7 binding at the C alpha2/C alpha3 interface of IgA. J. Biol. Chem. 2006, 281: 1389-1393.
Поступила 20.07.13
Контактная информация: Шамсутдинов Антон Феликсович,
420015, Казань, ул. Б.Красная, 67, р.т. (843)238-99-79
ИСТОРИЯ НАУКИ
© С.С.МАРЕННИКОВА, 2014
С.С. Маренникова
К 55-ЛЕТИЮ ИНИЦИАЦИИ НАШЕЙ СТРАНОЙ ПРОГРАММЫ ГЛОБАЛЬНОЙ ЛИКВИДАЦИИ ОСПЫ И ВКЛАД В ЕЕ ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ*
Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор», Новосибирск Журн. микробиол., 2014, № 2, С. 120—123
В 2010 г. в мире торжественно отмечалось 30-летие избавления человечества от одной из самых опасных инфекций — натуральной оспы. Это была первая в истории цивилизации победа над инфекционным заболеванием, завершившаяся полным его искоренением. Программа ВОЗ по борьбе с оспой продолжалась более 20 лет и триумфально завершилась в 1980 г.
Прошедший 2013 год также являлся юбилейным: 55 лет назад на XI сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения (ВАЗ) была выдвинута программа глобальной ликвидации оспы, которая была принята ВОЗ. Мы вправе гордиться тем, что этот грандиозный проект был предложен и обоснован учеными нашей страны. С докладом на эту тему выступил глава советской делегации проф. В.М.Жданов. Следует подчеркнуть, что выдвижение программы такого масштаба — очень большая ответственность. Неправильная оценка возможности достижение поставленной цели может обесценить усилия и средства, вложенные в такой проект. К сожалению, эта участь постигла ранее принятую ВОЗ Программу ликвидации малярии. Предложенная СССР программа опиралась прежде всего на успешный опыт ликвидации оспы в нашей стране с ее огромными пространствами, многонациональным населением, различными климатическими условиями, традициями и др. Борьба с оспой базировалась на изданном законе об обязательной вакцинации и ревакцинации всего населения. Этот закон дополнялся комплексом организационных мер. При выдвижении Программы глобальной ликвидации оспы учитывался ряд других факторов, способствовавших успешному завершению этого грандиозного проекта: наличие высокоэффективной вакцины, отсутствие природного резервуара возбудителя, достаточная простота обнаружения случаев оспы и др.
Большую работу по отстаиванию интересов программы ликвидации оспы проводил
*Материалы статьи были доложены на конференции, состоявшейся в Российской государственной библиотеке 23 мая 2013 г. и посвященной презентации книги «Как это было: программа глобальной ликвидации оспы в воспоминаниях ее участников» (под ред. С.С.Маренниковой, ЦЭРИС, Новосибирск, 2011).
