CC BY
98Карев Д. В.1
БЕЛАРУСЬ МЕЖДУ ПОЛЬШЕЙ И РОССИЕЙ: ОБРАЗ НАРОДОВ-СОСЕДЕЙ В БЕЛОРУССКОЙ ИСТОРИОГРАФИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ ХХ - НАЧАЛА ХХ1 ВЕКА
Ключевые слова: белорусоведение, Беларусь, Россия, Польша, белорусская историография, историческое сознание, белорусско-польские и белорусско-российские отношения, их оценка в историографической традиции.
Keywords: syllabuses, Belarus, Russia, Poland, Belarusian historiography, historical consciousness, Belarusian-Polish and Belarusian-Russian relations, their score in the tradition of historiography.
Польша и Россия на протяжении многовекового соседства с Беларусью накопили огромный опыт как позитивных, так и негативных отношений своих народов. Опыт этот транслировался через различные механизмы социальной памяти и формировал в ней достаточно устойчивые этнокультурные стереотипы. Нередко они создавались или поддерживались историографическими традициями этих народов и государств. На характер создаваемых «образов» народа-соседа наиболее существенное влияние оказывали 3 ряда факторов: 1) характер геополитической ситуации, определявший «вектор» направленности этих отношений и его отражения в массовом историческом сознании и исторической ментальности элит; 2) государственная политика исторической памяти, активно проводимая в XIX - нач. ХХ1 в.; 3) состояние экспертного конкретного знания о народе-соседе, в значительной мере формируя этими обстоятельствами проведение специального системного исследования, посвященного проблеме механизмов формирования этнокультурных стереотипов у наиболее близких для Беларуси народов-соседей (Польши и России) приобретает особую актуальность. Рассматривать проблему белорусской историографической традиции «образа» народа-соседа без краткой характеристики состояния белорусоведческих знаний в России и Польше, на наш взгляд, будет не естественно, поскольку и польский, и особенно российский белорусоведческий контексты оказывали существенное влияние на состояние собственно белорусского историографического «текста». Хотя это влияние было, несомненно, менее значительным, чем влияние геополитического контекста взаимоотношений этих народов-соседей.
Это обусловлено не только той ролью, которую играли Польша и Россия в сегодняшней геополитической и социокультурной жизни Беларуси, но и теми глубинными, давними историческими связями, которыми переплетены судьбы этих славянских народов Восточной Европы во втором тысячелетии н.э. На этом историческом пути особое место занимает период ХХ - начала XXI в.2
Начиная с конца XVIII столетия, завершенного тремя разделами I Речи Посполитой, Беларусь и ее элиты оказались включенными в совершенно иной (хоть и близкий этнически - Д.К.) социально-политический контекст Российской империи, а затем его геополитического преемника СССР. В этих условиях политика в целом, политика в сфере культуры в частности, стали «осевыми» доминантами в кардинальной «перекодировке» белорусской культуры (как элитарной, так и массовой. - Д.К.) и исторического менталитета белорусов3.
В период Российской империи, особенно со второй половины XIX столетия и в советский период истории белорусское общество и культура, хоть и входят в орбиту воздействия российского геополитического и социокультурного поля, никогда не упускали из своего пристального внимания судьбу ближайшей западнославянской соседки -Польши. Польский и российский фактор, всегда существенно значимые в исторической судьбе белорусов, присутствовали в философско-исторических трудах, религиозной мысли, общественно-политической публицистике белорусских, польских и российских авторов, притягивая особое внимание общественно-политической и исторической мысли Беларуси к характеру белорусско-польских и белорусско-российских взаимоотношений в кризисные эпохи, когда происходили радикальные трансформации социально-экономических, политических и ментальных структур белорусского общества (восстания 1830-1831, 1863-1864 гг., революции 1905-1917 гг., I мировая и гражданская война в России; Рижский мирный договор 1921 и «разделенная» Беларусь 1921-1939 г., события 17 сентября 1939, образование
1 Карев Дмитрий Владимирович - д.и.н., профессор двух факультетов Гродненского государственного университета имени Янки Купалы: 1) искусств и дизайна (ФИД); 2) экономики и управления (ФЭУ); директор Центра междисциплинарных исследований диаспор и зарубежного белорусоведения ФИД ГрГУ им. Янки Купалы. Область научных интересов - история и культура народов Центрально-Восточной Европы (Беларусь, Украина, Польша, Россия, Литва) XVI-XXI вв.; теория и история менеджмента; экономическая история; проблемы государственно-правового регулирования социально-культурной сферы. Автор более 250 публикаций, в том числе 7 монографий. Научный консультант издательства «Белорусская энциклопедия». Председатель Ученого совета по защите диссертаций при ГрГУ им. Янки Купалы по специальности «Теория и история культуры».
2 Karev D. Bialoruska historiografía i ewolucja swiadomosci historycznej Bialorusinów (od rozbiorów do lat dwudziestych XX wieku) // Tematy polsko-bialoruskie: Historia. Literatura. Educacja. / Red. Robert Traba. - Olstyn: WKB, 2003. - S. 69-94.
3 Беларусжа = Albaruthenica: Кн. 3. Нацыянальныя i рэпянальныя культуры, ix узаемадзеянне / Рэд. А. Мальдяс i шш. -Мшск, 1994. - 422 с.
ПНР и БССР в послевоенном СССР 1945-1990 гг., распад «социалистического лагеря» и СССР, вызвавший образование Республики Беларусь и др.).
В дискуссиях и историографических рефлексиях красной нитью обозначалось стремление белорусских интеллектуальных элит осмыслить характер взаимодействия с польской и российской этнополитической и культурной традициями, выработать взаимоприемлемую, оптимальную формулу добрососедского существования с народом-соседом при сохранении собственной этнической и социокультурной индивидуальности1.
Палитра мнений и оценок историков Беларуси «польского и российского факторов» в судьбе белорусов нередко менялась в этом изменчивом геополитическом и социокультурном контекстах. Если в I половине XIX в. доминировали позитивные оценки «литвинов-патриотов», связанных с традицией ликвидированного в 1831 г. Виленского университета, то со второй половины XIX в. в ней четко выделились 3 направления по-разному видевшие перспективы будущего белорусского этноса и по-разному строившие фундамент исторической идеологии и мифологии под этот «проект будущего» («западнорусизм», «краевцы», историки-народники). Если первые (М. Коялович и его школа) рассматривали историческую судьбу Беларуси в русле единого «общерусского» или общероссийского проекта, в традициях конституционной монархии, вторые - в возрождении Великого княжества Литовского, в новой «геополитической редакции», то третьи (М. Довнар-Запольский, В. Ластовский, братья И. и А. Луцкевичи) - рассматривали польский и российский факторы сквозь призму «двух зол»2. Естественно, что и оценки польско-белорусских и польско-российских взаимоотношений в процессе тысячелетнего соседства в этих историографических версиях разнились весьма существенным образом.
XX век - век кровавых конфликтов в истории Европы. Не избежали этой «линии конфликтов» Беларусь, Польша и Россия. События 1919-1921 гг. (советско-польская война, Рижский мир и его негативные последствия для Беларуси), трагическая для Польши осень 1939 года, связанная с началом II мировой войны и вхождением западно-белорусских земель в состав БССР и СССР провели «разделительную черту» в трактовке событий конца ХУШ-ХХ вв. между белорусской, польской и российской историографией на долгие годы. Разница в трактовке этих подходов и
3
оценок сохраняется до сегодняшнего дня .
Стремление сгладить, затушевать «конфликтные точки» в истории отношений с Польшей и Россией в период послевоенного СССР ориентировали историков БССР на позитивные акценты в совместном историческом прошлом (участие в общей революционной борьбе за нашу и вашу свободу, совместной борьбе против фашизма, позитивном опыте совместного «строительства» социализма). Проблемные зоны замалчивались и исчезали с профессиональных «площадок» историков. Реальная суверенизация Беларуси как государства после 1991 года выдвинула перед политической элитой страны задачи формирования новой национальной идеологии и ревизии ее исторической составляющей. И как следствие - вновь всплыли старые «нерешенные проблемы, обостренные неровным характером политических взаимоотношений Беларуси, Польши и России 90-х гг. XX - начала XXI вв.»4.
В 90-е годы XX - нач. XXI века белорусские, польские и российские историки пытались достаточно активно (особенно в 90-е гг. XX в. - Д.К.) создавать совместные научные «мосты» для решения многих ключевых проблем общего исторического прошлого (эпохи ВКЛ, первой и второй Речи Посполитой, белорусско-польские и белорусско-российские отношения новейшего времени и др.)5. Однако формат этого сотрудничества серьезно ограничивался (с начала XX века) неровным характером социально-политических контекстов взаимоотношений Польши, России и Республики Беларусь. Достаточно ограниченными выглядели и формы этого сотрудничества (участие в совместных конференциях и круглых столах; совместные публикации; обмены студентами в период архивных и музейных практик). Совместных проектов фундаментального исследовательского характера по ключевым проблемам белорусско-польских и белорусско-российских отношений было реализовано мало6.
Необходимость таких проектов очевидна сегодня, когда в новейший период истории перед белорусоведением встала важная задача - ознакомление с богатой культурной традицией и историей своей страны народов-соседей как в Восточной, так и в Западной Европе. Однако до конца 80-х годов решалась она крайне неэффективно и непоследовательно. Главные «виновники» - неблагоприятный социально-политический и идеологический контекст советского периода существования БССР (физическое истребление интеллектуальной элиты Беларуси в 30-40-е годы XX в.; политика на сворачивание национально-культурных традиций; жесткое идеологическое противостояние со странами Запада и др.). Это привело к тому, что реальными трансляторами «образа Беларуси» в европейском культурном пространстве в 30-80-е годы XX в. выступали представители белорусской эмиграции за рубежом. Практически до окончания Второй мировой войны Беларусь была крайне слабо представлена в научном славистическом пространстве Западной Европы и большей части стран Восточной Европы (за исключением Польши, Литвы и России).
1 Карев Д.В. Белоруссия в контексте историко-культурных коммуникаций // Славяноведение. - М., 2014. - № 5. - С. 118—
121.
2 Карев Д.В. Белорусская и украинская историография конца XVIII - начала 20-х гг. XX в.: в процессе генезиса и развития национального исторического сознания белорусов и украинцев. - Вильнюс, 2007. - С. 305-318.
3 Карев Д.В. Изучение истории Беларуси в белорусской историографии 90-х годов XX - начала XXI века (основные проблемы и тенденции изучения истории феодальной Беларуси) // Вестник Полоцкого государственного университета: А. Гуманитарные науки. 2012. - № 9. - С. 8-15.
4 Карев Д.В. Традиции белорусоведения в странах ЕС // Международная конференция «Европейский Союз и Республика Беларусь: перспективы сотрудничества». Сб. материалов. - Минск, 214. - С. 324-328.
5 Карау Д. Беларуская i польская riстарыяграфiя у XVI - XX стст. // Беларусжа = А1ЪатаШетса: Кн. 3. Нацыянальныя i рэпянальныя культуры, iх узаемадзеянне / Рэд. А. Мальдзю i шш. - Мшск, 1994. - с. 242-251.
6 Вабiшчэвiч А. Нацыянальна-культурнае жыццё Заходняй Беларус (1921-1939 гг.). - Брэст: БрДУ, 2008. - 416 с.
I. Западная Беларусь в составе II Речи Посполитой
Имеющаяся на сегодняшний день историографическая традиция изучения народов-соседей как в Беларуси, так и в Польше и России позволяет прийти к следующим выводам предварительного характера:
• определяющим фактором, влиявшим на возможности развития исторической науки в западно-белорусском регионе, являлся характер социально-политического контекста в Западной Беларуси 1921-1929 гг., и прежде всего политика польского государства по отношению к белорусскому национальному меньшинству. Она характеризовалась великодержавной, шовинистической направленностью. Белорусы не признавались нацией, а рассматривались скорее как некая этнографическая группа, не всегда лояльная ко II Речи Посполитой. Осуществлялась целенаправленная полонизация белорусского населения, закрывались существовавшие до этого периода белорусские школы, учительские семинарии, гимназии, не допускалось употребление белорусского языка в государственных учреждениях, в органах местного самоуправления. Характерной была и религиозная нетерпимость польских властей к православному большинству белорусского населения (из 500 существовавших к началу 20-х гг. ХХ в. православных церквей более 300 были превращены в 1939 г. в католические костелы ;
• однако в 20-е гг. ХХ в. лидеры белорусского национального движения во II Речи Посполитой (в. Тарашкевич, С. Рак-Михайловский, П. Метла, П. Волошин, и др.) имели определенные механизмы политического и культурного представительства в системе польского государства (Белорусский Посольский клуб в сейме; Белорусская крестьянско-рабочая громада; Товарищество белорусской школы; Белорусский институт науки и хозяйства; Белорусская христианская демократия). Все это позволяло в 20-е гг. развивать, хотя и в ограниченных масштабах белорусскую национальную культуру и ее составную часть - историческую идеологию;
• острое политическое и культурно-национальное противостояние между национальной элитой «восточных крессов» II Речи Посполитой и польского государства делало практически невозможным даже в сравнительно либеральных условиях 1922-1927 годов полноценное развитие научных, академических и вузовских центров белорусского национального меньшинства. Жесткий контроль за деятельностью официально зарегистрированных краеведческих организаций обусловливал их ограниченные возможности в деле популяризации белорусского культурного наследия и истории Беларуси. Поэтому в значительной степени функцию популяризации истории белорусского прошлого в эти годы взяла на себя яркая публицистическая мысль белорусских периодических изданий региона.
К факторам внешнего характера, несомненно влиявшим на характер развития белорусской культуры и исторического сознания населения Западной Беларуси, относились:
• резонанс проводимой в эти годы в БССР политики белорусизации и активного национально-культурного строительства;
• сотрудничество некоторых лидеров Громады с советскими политическими центрами.
• исследование степени и каналов воздействия социально-политического фактора на характер развития исторической мысли, исторической науки и исторического сознания белорусов в 20-е годы ХХ в. позволяет (при всем различии социально-политических контекстов БССР и II Речи Посполитой) говорить о доминирующем воздействии этого фактора на характер формирования исторического менталитета белорусского общества этого периода (условия; возможности развития; формы и масштабы реализации исторической идеологии и исторического знания и др.).
Главным фактором, влиявшим на обстоятельства развития исторического краеведения и исторического сознания Западной Беларуси в 1930-1939-х г., являлась ситуация, порожденная жесткой и последовательной политикой полонизации и национально-культурной ассимиляции, проводимой правительственными кругами II Речи Посполитой на так называемых «восточных крессах» государства (Западная Беларусь, Западная Украина).
В конце 30-х гг. ХХ в. на состоянии исторического краеведения в Западной Беларуси, связанного с белорусским национально-культурным движением, сказывалось отсутствие в регионе белорусских, академических и вузовских научных центров. Отражались на замедленном характере развития исторического национального сознания белорусов и те политические репрессии, которым были подвергнуты многие лидеры белорусского национально-культурного движения.
В первую очередь правительственными кругами II Речи Посполитой и администрации края поддерживались те центры культуры и исторического краеведения, которые способствовали пропаганде польской культуры и «польской цивилизации» в Западной Беларуси. Для польских краеведческих центров тех лет были характерны политическая ангажированность и тенденциозность в толковании основных моментов в истории белорусского этноса, что, в свою очередь, сказывалось как на профессиональном уровне публикуемых работ, так и на существенном сужении круга исследовательской проблематики.
Главным проводником-транслятором идеологии польской культурной и исторической доминанты в крае являлся, несомненно, Виленский университет им. С. Батория. Белорусские научные кружки и землячество университета существенного влияния на трансляцию идей белорусской национальной исторической идеологии в сфере массового исторического сознания белорусского населения края в силу слабости своей ресурсной базы не имели.
Основной научно-просветительской организацией белорусов данного региона в эти годы становится Белорусское научное общество (БНО). Хотя собственно историческая секция при БНО была создана только осенью 1932 года, тем не менее, само общество в своей работе всегда старалось придерживаться принципа исторической преемственно-
1 Карев Д.В. Белорусская историография и историческое сознание белорусского общества в 1919-1941 гг. (Основные этапы и тенденции развития) // !мч^чна наука, iсторiчна пам'ять та нацюнальна свщомють модерноi добi в Украш, Бшорус та Польшi / За ред. в. Масненка та ш. - Черкаси: Вертикаль, 2011. - С. 107-119.
сти, формируя основные подходы в оценке собственного национального прошлого. Такой принцип нашел свое выразительное воплощение в проведении различного рода юбилеев, посвященных наиболее значимым событиям национальной истории. На протяжении нескольких лет БНО успел торжественно отметить: 400-летие белорусского книго-печатанья (1925), 400-летие Статута ВКЛ 1529 года (1929); 500-летие смерти Витовта (1930) и другие значимые даты.
Белорусское научное общество - по существу единственная организация по эту сторону польско-советской границы, которая формировала общенациональный подход в определении исторического прошлого, в силу политических причин в значительной степени была ограничена в своих возможностях. Речь идет не только о свободной циркуляции исторических знаний и их интерпретации в духе национальной идеологии. Кроме перманентно усиливающегося давления со стороны польского государства и различных окологосударственных структур, БНО приходилось все время преодолевать внутринациональные разногласия, связанные с существенными отличиями политических взглядов ее лидеров.
II. БССР в 1920-1930-е гг.
Историографические версии в трактовке белорусско-польских и белорусско-российских отношений в эти годы определялись, главным образом, доминирующим воздействием факторов политико-идеологического характера:
1) враждебным и конфронтационным характером взаимоотношений властных структур II Речи Посполитой и СССР;
2) физическим истреблением национально-ориентированной белорусской национальной элиты в 30-е гг. XX в. (ср. работы В.Игнатовского, В. Пичеты, Г. Лочмеля, В. Щербакова и др.).
III. Вторая половина ХХ - начало XXI в.
Во второй половине XX века в отмеченном ареале Европы интерес к Беларуси был тесным образом связан с теми важнейшими геополитическими событиями, которые имели место в 1945-2015 гг. (результаты второй мировой войны 1939-1945 гг.; создание в ЦВЕ социалистических восточноевропейских государств и др.).
Не все явления белорусской культуры и истории в этот период в одинаковой степени притягивали внимание зарубежных славистов Европы (в частности польских. - Д. К. ). Пробуждение интереса к истории и культуре нашей страны со стороны европейского научного сообщества было тесно связано с конкретными историческими событиями и эпохами, в которых история стран Восточной Европы, ныне входящих в ЕС, явственно «резонировала» в белорусском историко-культурном контексте. Знакомство с основными источниками - историческими исследованиями польских, российских и белорусских ученых-славистов 50-90-х годов XX века позволяет выделить следующие совместные зоны интересов и исследовательские тематические доминанты:
- X-XII века (контакты кривичей и мазовшан);
- Древняя Русь и Польское государство;
- XIII-XV века (борьба балтских и славянских народов, Восточной Европы с Тевтонским орденом);
- Реформация на восточнославянских землях и роль польского фактора в этих процессах;
- «Саксонский период» в истории ВКЛ и Речи Посполитой;
- война 1812 года (участие армии Рейнского союза, корпуса Понятовского в войне на территории современной Беларуси);
- восстания 1830-1831 гг. и 1863-1864 гг. в Польше, Беларуси и Литве;
- I и II мировая войны;
- события 1939 г.
- распад СССР и постсоветская РБ;
- характер политического режима в РБ и роль Беларуси в европейской геополитике конца XX - нач. XXI вв. в Восточной Европе.
Второй этап изучения Беларуси в славяноведении Польши и России, начался на рубеже 80-90-х гг. XX века и продолжается до настоящего времени. Основным критерием его выделения является уже не столько идеологическая направленность исследований, сколько институциональный аспект. Процессы, происходившие в Европе и СССР в конце 80-х годов - начале 90-х годов XX века, коренным образом повлияли на развитие белорусоведения, что связано с появлением интереса европейских славистов и политиков к Беларуси как к независимому и суверенному государству, как к значимому политическому и экономическому партнеру. Белорусская тематика в Польше сегодня прочно вошла в круг научных интересов А. и Е. Мироновичей, О. Латышонка, В. Слешиньского, А. Садовского, Р. Радика, Э. Смулковой, С. Яновича, Ю. Туронка и других авторов, которыми в последние годы написаны многочисленные статьи, публицистические эссе и крупные научные монографии по истории и культуре Беларуси. Для этих работ характерен глубокий анализ белорусской культуры и истории, широкое использование документальных и архивных источников1.
Даже предварительное рассмотрение пока еще незначительной историографической традиции изучения становления белорусоведения в Польше показывает отсутствие в историческом белорусоведении систематизирующего, обобщающего ее рассмотрения. Никто из белорусских и зарубежных европейских авторов-славистов не проводил специального исследования по истории зарождения и формирования белорусоведения в этой стране в период ХХ-ХХ1 вв. В то же время, имеющееся источниковое «поле» выглядит весьма представительным и перспективным как в плане
1 Карев Д.В. Белорусоведение в контексте Европейской славистики XX - начало XXI в. // Славянский альманах. - М., 2015. -№ 1-2. - С. 390-404.
научной реконструкции исследуемого феномена в целом, так и в деле изучения составляющих его компонентов в частности (научно-исследовательские институты, университетские центры, творчество наиболее видных славистов-исследователей и др.)1.
Изучение истории и культуры Беларуси к началу XXI в. стало заметным явлением в польской славистике. Это направление уже имеет определенные традиции и опыт теоретико-концептуального осмысления, хотя по интенсивности, масштабности и глубине исследовательских наработок оно еще явно уступает славистическим традициям изучения россики и украиноведения в Польше.
К XXI в. по сравнению с началом ХХ столетия, узнаваемость Беларуси в польском славистическом контексте существенно выросла. Но и сегодня на Востоке Европы (в Польше, в частности) отсутствуют влиятельные научно-аналитические институции, ориентированные на белорусскую проблематику, за исключением историко-филологического и историко-культурологического направлений этих исследований. Очевидно, что отсутствие сбалансированного, системного знания о народе-соседе Польши сказывается на выработке эффективной внешней политики. Сегодняшняя ситуация - серьезный сигнал для правительственных кругов самой Республики Беларусь о необходимости перехода от
«деклараций о намерении» к реальной эффективной культурной политике в европейском геополитическом и социо-
2
культурном пространстве .
Эволюция и оформление белорусоведения как отдельного направления в славистике Польши 90-х гг. XX - нач. XXI в. определялись: 1) распадом СССР и рождением нового суверенного государства - Республики Беларусь; 2) активизацией влияния белорусской диаспоры как части экспертного сообщества этих государств на процесс принятия правительственных решений в сфере национально-культурной и внешней политики относительно «белорусской проблемы»; 3) формированием отдельного белорусоведческого направления в среде академического научного сообщества Польши, специализирующегося на изучении культуры и истории восточнославянских этносов государств СНГ (университетские, академические и аналитические центры при правительственных организациях).
Это направление, как нам представляется после изучения библиографических и историографических источников по истории послевоенного зарубежного белорусоведения, не реализовалось в качестве одной из приоритетных исследовательских доминант в историко-концептуальном осмыслении белорусского прошлого.
В связи с этим у исследователя возникает целая группа не решенных до сегодняшнего дня вопросов: 1) почему эта проблема оказалась на периферии научных интересов историков белорусского зарубежья в Польше; 2) какие ее аспекты и в каком контексте оказались все же затронутыми зарубежными белорусистами польского сообщества; 3) какие факторы (социально-культурного, политического и собственно научного порядка) оказали влияние на трактовку проблем белорусской истории и ее культуры в польском белорусоведении второй половины XX - начала XXI вв.3
Мы видим, что к началу XXI в. в Польше появилось немало серьезных работ, посвященных белорусам и белорусскому вопросу, как одной из составных проблем рождения в Европе т. н. «молодых наций», заявивших свое право на самостоятельное государственное национально-культурное определение. Появились первые институциональные центры, специализировавшиеся по белорусоведению в Польше (Варшава, Вроцлав, Белосток, Люблин, Ольштын, Гданьск). Было создано немало центров культурологического характера при национально-культурных объединений белорусов Польши (БГКТ, БИТ, объединение «Беловежа» и др.). Они имели незначительную поддержку со стороны государственных органов стран своего пребывания. Однако трансляционный эффект информации о Беларуси в этих странах был более значительным, чем до второй мировой войны. Но и в этот период вплоть до 90-х годов XX в. Беларусь и белорусы рассматривались в исследовательской практике славистов зарубежья нередко еще как часть более крупных политических образований (Великое княжество Литовское, Российская империя, Речь Посполитая, СССР).
Как сами эти события, так и роль внутреннего и внешнего социально-политического и культурного контекстов в становлении белорусоведения (и отечественного, и зарубежного) изучены на сегодняшний день в крайне недостаточной степени. Многие важные аспекты изучения историографической традиции нашей проблемы (как отечественной, так и зарубежной) до сих пор, в силу разных причин остаются неразработанными (польская историография проблемы; изучение личных фондов историков Польши - исследователей Беларуси XVIII - нач. XXI вв. и их рукописного наследия; отражение белорусской проблематики в исторической публицистике и мемуаристике тех лет и др.).
При всей значительности источниковых потерь, связанных с войнами XX в., с судьбой репрессированного наследия белорусских историков 20-30-х гг. XX в., событиями Второй Мировой и Великой Отечественной войн корпус дошедших до нас источников выглядит достаточно представительным и дает историографу-белорусоведу значительные возможности для целостной реконструкции исследуемой проблемы. Привлечение всего многообразия нарративных и историографических источников (официальная документация государственных структур, формировавших политику в сфере науки и исторического образования; периодическая печать тех лет и прежде всего историческая публицистика; мемуары историков и деятелей белорусской культуры тех лет; фонды научных учреждений исторического профиля и личные фонды историков; репрессированное творческое наследие белорусских историков 20-30-х гг. XX в. возвращенные в научный оборот в 90-е годы XX - начала XXI в. и др.), позволяет создать целостный историографиче-
1 Введение в историографию белорусоведения. 2009. - http://www.ehu.lt/studies/bachelor/catalogue/history_of_belarus_and_ cultural_/0005716/
2 Карев Д.В. Традиции белорусоведения в странах ЕС // Международная конференция «Европейский Союз и Республика Беларусь: перспективы сотрудничества». Сб. материалов. - Мн.: Изд. Центр БГУ, 2014. - С. 324-327.
Карев Д.В. Белорусско-польское сотрудничество в области исторических исследований конца XX - нач. XXI в.: Гродно -Белосток (наработанные традиции и нереализованные перспективы) // Шлях да узаемнасщ = Droga ku wzajemnosci: матэрыялы XX мiжнароднай навуковай канферэнцьп, Гродна, 23-24 кастр. 2014. - Мшск: Строй-Медыя-Праект, 2015. - С. 203-209.
ский «коллаж» истории становления не только отечественного, но и польского белорусоведения. Разумеется, не все периоды его истории имеют представительную информационную базу. Наиболее пострадавшим в этом отношении являются периоды войн и социальных конфликтов нового и новейшего времени.
Период 90-е гг. ХХ - нач. XXI в., пожалуй, можно назвать самым плодотворным периодом в истории становления и формирования польского белорусоведения как особого направления в зарубежной славистике. На развитие польского белорусоведения в исследуемый период значительного воздействия политико-идеологический фактор не оказывал (по сравнению с периодом предшествующим). В то же время нельзя не отметить, что в Польше существует значительная разница в методологических подходах и оценках «белорусского фактора» как фактора европейской истории и культуры по сравнению с отечественным белорусоведением.
Отношения между Россией и белорусскими землями ВКЛ до вхождения их в состав Российской империи развивались далеко не безоблачно. Плодотворные экономические и культурные связи между народами нередко прерывались периодами острых, трагических военно-политических конфликтов. В границах Российской империи, особенно со второй половины XIX столетия и в советский период истории белорусское общество и его культура тесно входит в орбиту воздействия российского геополитического и социокультурного поля.
Определение степени воздействия российского фактора на общественное историческое сознание Беларуси и значение белорусского фактора в формировании культурных традиций России, характер их взаимодействия и тех социокультурных и политических последствий, которые влияли на выбор исторического пути Беларуси и России в будущем - одна из актуальнейших задач исторической культурологии обеих стран. Одним из важнейших направлений такого рода исследований становится выявление социокультурных закономерностей и специфики формирования образа ВКЛ и Беларуси в исторической мысли России, российской историографии конца XIX - начала ХХ! вв.
По обозначенной проблеме специальных обобщающих историографических и историко-культурологических исследований в Беларуси и Российской Федерации не проводилось. Но она затрагивалась в десятках работ, посвященных истории белорусской и российской общественной мысли указанного периода. В то же время мы имеем огромные пласты слабо разработанной источниковой информации.
Один из существенных вопросов, который может быть поставлен автором этого текста, является вопрос о том, почему именно период конца XIX - начала ХХI вв. для российского белорусоведения и белорусской историографии является наиболее значимым. Нам представляется, что ответить на этот вопрос можно следующим образом:
1. С конца XIX одновременно с формированием интеллектуальных элит Беларуси, Великороссии и Украины происходит становление и национальных историографий этих народов;
2. в ХХ в. формируется сама белорусская нация, как феномен не только этнической, но и политической истории Европы;
3. Беларусь, как западный форпост Российской империи и Советского Союза в тектонических, геополитических изменениях Европы ХХ в. сыграла значительную роль и не могла не привлечь внимание российских обществоведов, прежде всего историков, тесно связанных с доминирующими течениями идеологии эпохи.
Нельзя не отметить, что в это время существенно изменилось смысловое наполнение понятия «Россия», и не только в территориальных аспектах. Уже к началу ХХ в. определяется три существующих до сегодняшнего дня концептуальных подхода в трактовке рассматриваемой проблемы, исторической судьбы белорусов и их культуры в российской научной традиции. Первый из них был представлен таким неоднозначным явлением в истории общественно-политической и исторической мысли Беларуси и России, как «западноруссизм» (М. Коялович, А. Сапунов, П. Брян-цев, П. Батюшков, И. Солоневич и др.). «Западноруссизм» не выдержал научной конкуренции в трактовке истории ВКЛ и Беларуси с либеральными позитивистскими версиями российской университетской профессуры (В. Антонович -в Киеве; А. Пресняков - в Петербурге; М. Любавский - в Москве). Но это не помешало ему получить мощную поддержку со стороны правительственной России. Более того, после чрезвычайных событий 1905-1907 гг., эта идеология получает «второе дыхание». Нельзя не признать, что в значительной мере основной своей цели - русификации белорусского края и массового исторического сознания белорусов до 1914 г. «западноруссизм» достиг.
В то же время, к началу ХХ в. в белорусоведении России рождается новое направление в историографии Беларуси, как историография национальная. Она выдвигает на авансцену истории судьбу народа, а не государства и его правящих элит. Выстраивает концепцию исторического прошлого Беларуси и белорусско-российских отношений с позиций этноцентризма (М. Довнар-Запольский, В. Ластовский, И. Луцкевич и др.). Либеральное направление российского белорусоведения (А. Шахматов, Е. Карский, А. Пресняков, М. Любавский) прямого воздействия на формирование национально-исторического сознания белорусов не оказало, но косвенно создало основательный концептуальный фундамент для национальной белорусской историографии.
Сравнительно с дооктябрьским периодом в советскую эпоху историческая наука и белорусоведение России сузили и политизировали исторические горизонты своего взгляда на Беларусь и историю ее культуры. Во многом были утрачены здоровый академизм и попытки объективного подхода в разработке сложных исторических проблем белорусско-российских отношений XV-ХХ вв. Их трактовки отражали доминирующее воздействие изменчивой политической конъюнктуры тех лет: от взглядов на Беларусь как «колонии» или «полуколонии» Российской империи в историографии 20 - нач. 30-х гг. ХХ вв.; до политики «воссоединения» в 40-60-х гг. ХХ в. (работы В. Пичеты, М. Довнар-Запольского, В. Щербакова, И. Лочмеля и др.). Историческая мысль и историческая наука России послевоенного периода практически до середины 80-х гг. ХХ в. находились под жестким контролем ЦК КПСС, что несомненно отражалось на концептуальных подходах к трактовке проблем социально-политической и культурно-религиозной истории белорусского народа. В 1970-1980-е гг. изучение белорусской культуры и специфики белорусско-российских отношений нового времени приобретают более солидную, сбалансированную, с опорой на основательный корпус источников
трактовку. Не последнюю роль в этих позитивных изменениях сыграли работы российских историков-культурологов, своими этническими корнями связанных с Беларусью (Н.Улащик, А. Хорошкевич, А. Кавка и др.).
С 90-х гг. ХХ в. российское белорусоведение вступило в сложный, плодотворный в количественном аспекте (интенсивность и масштабы наработок - Д. К.), но одновременно очень «разноголосный» по своим оценкам белорусского прошлого и белорусско-российских отношений XVI-ХХ вв. период. Он был тесно связан с переосмыслением коренных теоретико-методологических основ исторической науки, своей истории и истории народов-соседей. В ходе многочисленных конференций и острых дискуссий ХХ - нач. XXI в. коренная концептуальная ревизия затронула буквально все знаковые проблемы белорусской истории и культуры, где роль белорусского и российского факторов были наиболее ощутимы:
• процесс формирования государственности в Великом княжестве Литовском и Речи Посполитой, роль в этом процессе внешнеполитического фактора;
• роль христианских конфессий и иудаизма в истории Беларуси и ее культуре;
• роль военных конфликтов и характер внешнеполитических отношений белорусских земель и России в XV-ХХ
вв.;
• история белорусского шляхетства и российского дворянства западных губерний России в XIX - нач. ХХ вв.;
• социальные конфликты (восстания, революции конца XVIII - нач. ХХ вв.).
В целом можно сказать, что белорусская проблематика достаточно широко представлена в историографии и историческом белорусоведении Российской Федерации 90-х гг. ХХ - нач. XXI вв. Но «представительность» эта имеет много лакун, нередко она является политизированной и тенденциозной и характеризуется большим «разбросом» подходов и оценок. На сегодняшний день в исторической науке и исторической культурологии России нет ни одной монографической работы, которая могла бы взять на себя нелегкую задачу системного российского «видения» Беларуси и белорусско-российских отношений в границах больших исторических эпох (Средневековье; Раннее новое время; период Российской империи, советский и постсоветский периоды) в качестве самодостаточной исследовательской проблемы. Работающие сегодня в ведущих научных учреждениях России немногочисленные белорусоведы (Институт славяноведения РАН; Российский институт стратегических исследований; МГУ им. М. Ломоносова; Санкт-Петербургский университет; Институт стран СНГ) ориентированы на очень разнообразную по времени (преобладает интерес к современности. - Д.К.) и по профессиональной специализации отрасли обществоведения (историки, филологи, экономисты, политологи). Поэтому нам представляется, что выходом из сложившейся ситуации, наиболее перспективным путем развязки накопившихся проблем и спорных коллизий в трактовке белорусско-польских и белорусско-российских отношений будет создание междисциплинарных, международных авторских коллективов, работающих по общему проекту и общему плану.
