CC BY
173
УДК 316.733 ББК 60.5
автомобили, автомобили,
буквально всё заполонили...
Волков Владимир Николаевич,
доктор философских наук, профессор кафедры гуманитарных наук, Академия переподготовки работников искусства, культуры и туризма, ул. 5-я Магистральная, д. 5, Москва, Россия, 123007,
e-mail: [email protected]
Аннотация
Автомобилизм — одна из наиболее характерных черт общества постмодерна. Автомобиль превратился не просто в средство передвижения, но в образ жизни, связанный со своеобразным пониманием мира, времени, пространства и др. Статья посвящена анализу концепции Джона Урри, который считает автомобилизм важнейшим элементом глобализации и постмодерна.
Ключевые слова
Джон Урри, автомобилизм, номадизм, глобализация, постмодерн.
Джон Урри (р. 1946) — английский культуролог и социолог, который с конца 1980-х гг. вместе со Скоттом Лэшем разрабатывают концепцию постмодерна («позднего модерна») как перехода к «дезорганизованному капитализму», пришедшему на смену «организованному» промышленному капитализму эпохи модерна. Согласно Урри, одной из центральных черт перехода к постмодерну является переход от промышленного производства к хозяйствам «знаков и пространства», в которых центральную роль играет сфера услуг и хозяйственные отношения, связанные с нематериальными ценностями (например, брендами). Вокруг этих ценностей образуются целые культурные индустрии. Производство дезорганизуется, разносится в пространстве и времени, превращаясь в гибкую глобальную систему 1.
Введённое Дж. Урри понятие сетевого капитала включает в себя всевозможные взаимодействия с пространственно удалёнными людьми, вещами, местами, информацией, а также соот-
1 Лэш С., Урри Дж. Хозяйства знаков и пространства. Введение // Экономическая социология. 2008. № 9. С. 49-55.
ветствующие виды передвижения. Так, например, человек, эффективно использующий сотовый телефон, повышает свой сетевой капитал; живущий в отдалённом пригороде человек без машины оказывается в ущемлённом положении, так как он не может свободно, посредством встреч, поддерживать связи с другими людьми.
Одна из наиболее известных книг Дж. Урри — «Мобильности» 2. Мобильность, под которой он понимает реальные и потенциальные перемещения в пространстве и во времени,— важнейшее понятие его концепции. Социальные связи и социальные сети требуют постоянной «работы» по их поддержанию, прежде всего через реальные или виртуальные встречи, которые оказываются центральным элементом социальной и хозяйственной жизни. Мобильности устойчивы, систематичны и представляют собой реальность особого рода, не сводимую к чисто физическим перемещениям или к хозяйственным процессам. Сети, мобильности и системы мобильностей имеют примат по от-
2 Urry J. (2008) Mobilities. Cambridge: Polity Press; Урри Дж. Мобильности. Пер. с англ. М., 2012.
9
ношению к индивидуальным телам, сознаниям, действиям человека.
Урри больше всего интересует то, как исторически складываются системы мобильности, какие системы мобильности и в каких масштабах становятся доминирующими и каковы сценарии их отмены. По его мнению, важнейшая система мобильности — это система автомобильности, основанная на небольшом механическом средстве передвижения, находящемся в частной собственности и имеющем работающий на нефтепродуктах двигатель внутреннего сгорания. Эта система, считает Урри, определяет облик ХХ в., подчиняет себе практически весь спектр социальных, культурных, политических, хозяйственных феноменов и задаёт доминирующие пространственно-временные формы. Это наиболее яркий образец потребительского товара, производящегося промышленным способом. Производство бензина для частных автомашин требует координации хозяйственной деятельности в глобальном масштабе. Непрерывное функционирование системы автомобильности требует непрерывного потока нефти. Это связано с экологическими последствиями системы автомобильности. Автомобильность — мощнейший культурный пласт от дорог до правил дорожного движения. Особый режим телесности и восприятия пространства также входит в систему автомобильности. Автомобильность задаёт особые пространственно-временные формы, в частности, автомобилизированный город и автомобилизированные окрестности.
Согласно Урри, идея пространства как производного от движения соответствует связи пространства с движением личного автомобиля. Пространство обретает тем самым особую функцию — делать возможным движение. Мы переживаем свободу движения, неизвестную ни одной из прежде существовавших городских цивилизаций, хотя движение и стало одним из самых опасных повседневных дел. Опасность проистекает из того, что мы считаем неограни-10 ченное передвижение индивида его абсолютным правом. Пространство обессмысливается или даже сводит с ума, если оно не может быть подчинено свободе движения.
Для Урри культура, например культура «автомобильности», понимаемая как совокупность знаков и дискурсов, выступает вторичным эффектом систем мобильности. Общество, счита-
ет он, возможно, прежде всего, в силу того, что в нём существуют устоявшиеся, обобществлённые формы взаимодействий, мобильности. Поведение людей организуется и упорядочивается социальными практиками, которые связаны, главным образом, с привычным поведением. Системные изменения, как правило, являются резкими, всеохватными, общесистемными, но причины этих изменений лежат в относительно небольших сдвигах в социальных и социотехно-логических практиках. При удачной комбинации небольших сдвигов быстро и необратимо изменяется вся система. Долгосрочная стабильность систем обеспечивается тем, что одни регулярности тянут за собой другие практики по принципу зависимости от пути развития. Социальные изменения следуют принципам нелинейной динамики. Предсказать конкретный путь развития, как правило, невозможно. Единственным возможным способом построения предсказательных суждений в исследовании систем оказывается построение возможных сценариев дальнейшего развития.
Урри отмечает, что в мобильном мире существуют обширные и запутанные связи между физическими путешествиями и средствами коммуникации, образующие новые текучие формы. Физические изменения имеют тенденцию «дематериализовывать» связи, так как люди, машины, идеи и опасности «передвигаются», образуя новые связи по всему миру, и порой очень быстро. Последствием новых коммуникаций может стать то, что физическое движение в ряде случаев вообще перестанет быть необходимым. Тот, кто лишён права на движение, страдает от самых разных форм отчуждения. Такова идеология движения.
В современном мире, констатирует Урри, автомобильность — пока самая мощная из систем мобильности. Существует значительное неравенство между местами и людьми в смысле их положения и доступа к данным системам. В чём разница между местом и пространством? Место является упорядоченным и стабильным, пространства существуют благодаря скорости и движению, их активирует совокупность будничных перемещений, в них совершаемых. Различные социальные группы изобретают способы оспаривать право использования того или иного пространства, изобретаемые на ходу, с течением времени. Согласно Урри, «автомобиль-
ность имеет черты комплексной и адаптивной системы. Автомобильная система во многом — это образ жизни, способ организации экономической, социальной и культурной жизни, и лишь частично касается организации перемещения людей. Это аутопойетическая 3 система, чрезвычайно адаптивная, расширяющаяся и способная доминировать над иными системами за счёт постоянной трансформации среды, в которой она оперирует» 4.
Урри обращает внимание на то, что автомобиль — это образ жизни, а не только транспортная система для перемещения с места на место. За последнее столетие был выпущен миллиард автомобилей, а в настоящее время по миру разъезжает 500-600 миллионов авто. Для большинства семей машина — главный по тратам товар индивидуального потребления сразу после жилья. Автомобиль является свидетельством взрослости, индикатором гражданской ответственности и базой социальности, деловых знакомств и связей. В целом это очень дорогое средство передвижения. Автомобили обеспечивают своим владельцам статус через различные знаковые ценности, включающие «скорость», «дом», «безопасность», «сексуальность», «карьерные достижения», «свободу», «семью», «маскулинность» и даже «наследственные хорошие манеры». Личная машина может стать антропоморфной, получить имя или бунтарские черты. В целом существует ряд «автомобильных эмоций», вызываемых владением или обладанием машиной, своеобразная либидная экономика, в которой некоторые модели вызывают жгучее желание их раздобыть, холить, лелеять, мыть и им поклоняться, а также водить.
Автомобильность — это мощный комплекс, образованный огромным количеством технических и социальных взаимосвязей с другими институциями, отраслями промышленности и родственными профессиями. Автомашина значима не столько сама по себе, сколько благодаря системе её взаимосвязей. Автомобиль связан с лицензирующими органами, дорожной полицией, переработкой нефти и распределением
3 Аутопойезис — термин, означающий самопостроение, самовоспроизводство. В социальных науках концепция нашла приложение в работах Н. Лумана, а также ряда авторов, исследующих медиакоммуникации. Так, с помощью концепции исследуются социальные сети интернет-пространств.
4 Урри Дж. Мобильности. С. 230-231.
бензина, дорожным строительством и обслуживанием, гостиницами, станциями техобслуживания и мотелями, автомобильными салонами и ремонтными мастерскими; пригородным жилищным строительством и освоением пустошей, торговыми и досуговыми комплексами, рекламой и маркетингом, городским планированием и архитектурой — всё это обеспечивает его бесперебойное движение. Производство и продажа автомобилей и ассоциированная с ними инфраструктура, товары и услуги приносят гигантские прибыли. «Потребовалась коэволюция и адаптация миллиардов агентов и тысяч организаций, чтобы преобразовать автомобильную систему в подобие вируса, распространяющегося по всему земному шару» 5.
Автомобильность — это господствующая система в сферах развлечения, транспортировки из пригородов к месту работы и проведения отпуска, подчинившая себе все другие, пешеходную, велосипедную, железнодорожную и т.п. В целом автомобильная система реорганизует время и пространство и определяет, как именно люди договариваются о возможностях и ограничениях касательно работы, семейной жизни, детства и развлечений. Автомобильная культура стала доминирующей и породила главные дискурсы ХХ в. вокруг того, что собой представляет хорошая жизнь и что необходимо для того, чтобы быть мобильным современным гражданином. «Роллс-ройсы», «ягуары», «феррари», «мустанги», «мерседесы», «БМВ» — это магические объекты. Представление об американском обществе в целом, с его пригородами, мегаполисами, мобильной мотельной культурой, неразделимо переплетено с мужским паттерном современности, основанным на машинах.
Каковы же негативные последствия развития автомобилизма? Урри обращает внимание на то, что автомобильная система приводит к массовому использованию природных ресурсов и гибели и увечьям людей в чрезвычайных масштабах. Транспорт отвечает за треть выбросов углекислого газа, в более широком смысле производство и обеспечение движения автомобилей требует исключительного потребления материалов, пространства и энергии. Воздушное, санитарное, социальное, визуальное, звуковое, пространственное и темпоральное загрязнения — все они уходят корнями в автомобиль-
5 Урри Дж. Там же. С. 240.
11
ную систему, также играющую критически важную роль в развязывании войн. Автомобильная система вызывает смерть и увечья в масштабах, выше любой другой предшествующей системы мобильности. По всему миру это — 1,2 миллиона смертей и 20-50 миллионов травм ежегодно. Глобальные материальные потери от автоаварий каждый год составляют около 518 млн. долларов. Дороги всё сильней забиваются и становятся наиболее опасными местами на земле. Это — «поля смерти» обществ позднего модерна. Аварии — нормальный и предсказуемый результат деятельности автомобильной системы, хотя их обычно считают «случайностями».
Автомобилист, считает Урри, становится частью автомобиля, или, скорее, автомобиль становится частью автомобилиста. По сути возникает гибрид водителя и автомобиля. Сам термин «автомобильность» включает в себя смешение человеческой самостоятельности мыслящей личности и объектов, или машин, которые обладают способностью к движению. «Машина-водитель» является гибридной сборкой человеческих знаний и воли, а также машин, дорог, строений и указателей. Во время движения по автодороге невозможно рассматривать водителя отдельно от машины, недаром от опытного водителя нередко можно услышать о важности «чувствовать» машину и дорогу. Гибрид водитель-автомобиль не является ни водителем, ни автомобилем, но особым гибридом или движущейся комбинацией. Автомобильность заключается в сочетании автономных человеческих существ и машин, способных к автономному движению по маршрутным тропам, дорожным полосам, улицам и магистралям любого общества. Автомобильность — это самоорганизующаяся, нелинейная система, которая распространяет по всему миру машины, водителей, дороги, бензозаправки и многие другие прежде не существовавшие объекты, технологии и знаки. Эта система генерирует предпосылки для собственного самовозрастания.
12 Автомобильность — источник свободы,
свободы дороги. Машина всегда под рукой, она позволяет просто сесть и поехать, без каких-либо разрешений, билетов, одобрения других. Вождение даёт свободу ехать, куда и когда удобно. На автомобиле можно выехать поздно, не заботиться о пересадках и вообще путешествовать относительно вне времени. Таким образом, ав-
томобильность создаёт новые гибкие виды социальности, достижения места работы, семейной жизни, общины, отдыха, развлечений на ходу и т.п. Бесшовность, беспересадочность автомобильной поездки делает прочие виды транспорта жёсткими и фрагментированны-ми. Автомобильная система трансформировала время и пространство, развязав зоны дома, работы, дел и отдыха, которые исторически были тесно интегрированы. Автомобильность отдалила работу от дома и породила долгие поездки на службу и обратно, по городу и за его пределы. Она разнесла друг от друга жилые и деловые кварталы, сокрушив местные пункты розничной торговли, до которых каждый мог дойти или доехать на велосипеде, подточила городские центры, проела себе путь на не-автомобильные тропы и публичные пространства. Автомобильность принуждает людей интенсивно адаптироваться, она вынуждает потребителей всю жизнь проводить в растянутом пространстве и сжатом времени. Автомашина — это моторизованная, приватизированная, движущаяся железная клетка современности. Люди смиряются с дорожными пробками и толчеёй, неопределённостью времени и опасной для здоровья городской средой только ради того, чтобы оказаться внутри такой домашней, удобной, движущейся капсулы, своего рода железного пузыря.
Урри замечает, что личное время одного человека всё больше расходится с личным временем другого. Автомобильность играет главную роль в этом переходе на индивидуальное расписание, произвольно комбинирующее множество мгновений или фрагментов времени. Водитель машины пребывает скорее в своём мгновенном времени, нежели в официальном «часовом», основанном на общественных расписаниях и станционных часах. Автомобильность вынуждает людей забавляться фрагментами, обрывками времени и деятельности. В действительности же она вызывает жажду гибкости и разнообразной деятельности совместно с друзьями, семьёй и сотрудниками, часто находящимися на далёком расстоянии,— и парадоксальным образом, только автомобиль и способен утолять эту жажду в большинстве стран мира.
Движение между частными мирами происходит только на машине, проносящейся через мёртвые публичные пространства. Огромные территории занимают зоны только для ав-
томобилей. Машинам нужно всё больше парковок — у дома, у работы, у развлекательного центра и т.д., где единственными обитателями являются машины. Это места мобильности представляют собой победу современной текучести над представлениями стабильности и укоренённости. Лучше всего современную городскую жизнь олицетворяет мотель, который вплетён в дорожную сеть и олицетворяет движение, скорость, непрерывную циркуляцию. Он порождает ощущение одинаковости и безмест-ности. Социальная перестройка пространства способствует дальнейшей автозависимостии и маскирует любую альтернативу автомобильности. Дома, которые находятся прямо у автомобильных трасс, очень трудно продать. Жить посреди потоков машин, проносящихся прямо у домов, очень сложно. Дороги монополизируются машинами.
Машины демонстрируют ошеломляющий уровень линейного социального порядка. Подобное упорядочивание требует «общества», основанного на вере в то, что совершенно незнакомые друг с другом люди способны следовать общим правилам, взаимодействовать. Водитель озабочен только тем, чтобы доехать, куда ему нужно, и видит лишь то, что ему нужно для достижения этой цели. «В подобном однозначном стремлении водитель сталкивается с "ландшафтами задач" Других (пешеходов, детей, идущих в школу, почтальонов, мусорщиков, фермеров, животных и т.п.), чья будничная деятельность является помехой для высокоскоростного трафика, безжалостно прорезающего тропы более медленного движения и кромсающего на части жилища» 6.
Автомобиль — это помещение, стимулирующее особые чувства и эмоции. «Водитель внутри почти не испытывает кинестетических ощущений. Поэтому, хотя автомобильность и является системой мобильности, она требует минимального движения от человека, как только он оказывается пристёгнутым в водительском кресле (это и есть крайняя степень проявления "сидячего общества"). Глаза должны быть постоянно настороже, руки и ноги готовы к манёвру, тело зафиксировано в одной позе, световые и звуковые сигналы, приходящие от других, дают водителю знать, когда он должен немедленно произвести какое-то действие. Трафик дик-
6 Урри Дж. Там же. С. 251.
тует, как каждая машина должна ехать, задаёт её скорость, направление, полосу и т.п. Тело водителя само по себе фрагментировано и подчинено машине, глаза, уши, руки, ноги — все обучены мгновенно и правильно реагировать, а желание вытянуться, сменить позу, подремать и поглядеть вокруг подавляется» 7.
Машинная гибридизация водителя затрагивает глубочайшие слои психики. Автомобиль представляется как часть специфически мужского эго водителя, нечто связанное с компетенцией, мощью и мастерством. Вокруг машины развёртываются различные ритуалы «взросления», и автомобильный секс становится элементом фантазий повсюду. Автомобиль одновременно внушает чувство всемогущества и подпитывает глубочайшие тревоги человека, от страха аварии и смерти до глубочайшей фрустрации при мысли оказаться в одном ряду за медленной машиной, застрять и потерять несколько бесценных минут.
Тело машины продолжает человеческое тело, обволакивая тонкую, мягкую, уязвимую человеческую кожу новой металлической, которую, однако, можно поцарапать, смять и порвать при столкновении с другими машинами. Внутри личного кокона из стекла и металла сильные чувства порой проявляются в формах, неприемлемых в других обстоятельствах. Порой на первый план выходит особое «дорожное бешенство», состоящее из агрессии, состязательности и скорости, хотя автомобильность всегда полисемична и побуждает человека как к осторожности, взвешенности решений и вежливости, так и к возбуждению и наслаждению скоростью и опасностью.
Стальная кожа обеспечивает среду, вполне пригодную для коммуникабельности. Машина — это дом вне дома, место для рабочих, семейных, романтических, каникулярных, дружеских, преступных, выдуманных и прочих дел и отношений. Автомобиль иногда вполне благотворно влияет на некоторые виды коммуникабельности, особенно на связанные с развлечениями. В отличие от общественного транспорта, в автомобиле легче установить домашний режим проживания и тогда он может использоваться для того, чтобы кого-нибудь подвозить. Благодаря связи автомашины и мобильных средств коммуникации, автомобиль всё больше становится
7 Там же. С. 257.
13
14
кабинетом и местом для решения множественных задач.
Немаловажным для проживания в автомашине является её звуковой ландшафт — радиотехнологии, кассетные проигрыватели и СБ-плейеры обеспечивают наполнение музыкой этого мобильного дома. Радио связывает дом автомашины с внешним миром, обеспечивает своеобразное мобильное присутствие. «Водитель, двигаясь на большой скорости, теряет способность воспринимать детали местности, не говоря уже о разговорах с незнакомцами, изучении местного образа жизни, ауры места. Виды, звуки, вкусовые, обонятельные и температурные ощущения сокращаются до двухмерных картинок через ветровое стекло и зеркало заднего обзора, и восприятие мира через экран становится доминирующим способом современного проживания. Всё, что находится за ветровым стеклом,— это эмоциональный Другой, которого можно держать на расстоянии благодаря приватизируемым технологиям, имеющимся в каждой машине» 8.
Автомашина как сцепка публичного и частного — это характерный парадокс гражданского общества сегодняшнего мира. Больше нет гражданского общества отдельных человеческих субъектов, автономных от заполонивших всё автомобилей. Мобилизация гражданского общества на основе автомобильности начинается с защиты потребителей, требований безопасности автомобиля, безопасности дорог. Затем появляются массовые требования сделать машины более «зелёными», то есть с большей экономией топлива, с возможностью вторичной переработки металла, пластика и резины. Когда города наполнились смогом и дымом и вплотную подступили проблемы с парковками и транспортными потоками, в политических дебатах на первый план вышло качество городской жизни. В этот период автомобили стали восприниматься как более нечистые объекты, чем поезда. Многие города разработали чёткую политику противодействия автомобильной системе — путём развития велосипедного и общественного транспорта. Споры об улучшении общественного транспорта вышли на первый план в ряде обществ по мере того, как государство стало бороться за контроль трафика, а водители авто — искать альтернативные средства передвижения.
8 Там же. С. 261.
С развитием экологического движения объектом частых протестов стала нефтяная промышленность.
В целом, полагает Урри, хотя многие продолжают «любить» свой автомобиль, сама система, допускающая его существование, служит объектом ненависти, сопротивления и гнева. Гражданское общество преобразилось в результате борьбы с властью и масштабами влияния системы автомобильности. Один и тот же человек может быть водителем-энтузиастом и ярым противником строительства новых дорог. Перегораживание дорожного трафика тоже стало важной формой символического протеста. Протестующие становятся более изощрёнными и в выборе технологий, включая мобильные телефоны, видеокамеры и Интернет. Отказ от собственной автомашины становится важным шагом в выборе правильного стиля жизни. В городах всё чаще проводятся различные эксперименты по ограничению использования автомобилей. Во многих городах центр уже пре-вращён в пешеходную зону или там пытаются вытеснить автомобили с дорог.
Джон Урри убеждён в том, что, в отличие от автобусной или железнодорожной системы, автомобильность — это образ жизни, целая культура. Она переформатировала как таковое движение в современном мире, а также связанные с ним ощущения и эмоции. Урри выделяет следующие отличительные черты автомобильной системы: она меняется и адаптируется по мере своего распространения на дорогах и тропах каждого общества, эволюционируя от предмета роскоши до предмета семейной необходимости и личного обихода; она во многом трансформирует окружающую среду, которая перерождается в составной компонент этой системы; она становится главной и устойчиво «запирается» в ведущих секторах экономики и социальных схемах капитализма ХХ в.; она меняет среду и ландшафт для всех прочих систем; она выдвигает на первый план понятие удобства, а не скорости; она является ключевым компонентом в переходе от «часового» к «мгновенному времени»; она создаёт видимость решения проблемы дорожных заторов, которую сама же и породила; она способна экстернализировать опасность, обращая её на тех, кто находится вне неё, при этом обеспечивая повышенную безопасность для тех, кто внутри системы; она является сре-
доточием индивидуалистической, консьюме-ристской культуры современного капитализма; она побуждает к переходу от пешеходного лабиринта к ровным моторизированным трассам.
Урри не сомневается в том, что потоки нефти неизбежно иссякнут, следовательно, углеродный сдвиг неминуем. В XXI в. капитализм не сможет контролировать те силы, движение которых он запустил в беспрецедентно углеродном ХХ в., с пиком расточительности, достигнутым в неолиберальный период 1980-х гг. Мобильная жизнь для миллионов может оказаться недолговечным явлением. В течение века,
пока противоречия не проявили себя в полной мере, богатый мир безумствовал, и в результате в XXI в. у людей и машин окажется на руках гораздо более медленное наследство. Вполне возможно, что люди утратят страстное желание непрерывно двигаться по всему миру, и наступит эпоха новой оседлости. Таким образом, по мнению Урри, мобильные жизни могут обернуться всего лишь достопримечательной интерлюдией в истории человечества и его удивительно мобильных машин 9.
9 Урри Дж. С. 62.
Список литературы
1. Лэш С., Урри Дж. Хозяйства знаков и пространства. Введение // Экономическая социология. 2008. № 9.
2. Урри Дж. Мобильности. Пер. с англ. М., 2012.
3. Automobilities (2005) / Ed. by M. Featherstone, N. Thrift, J. Urry. London: Sage Publications.
4. Bohm S., Jones C. (eds) (2006) Against Automobility. Maiden, Oxford: Blackwell Publishing.
5. Dennis K., Urry J. (2009) After the Car. Oxford: Polity Press.
6. Flink J. (1988) The Automobile Age. Cambridge, Mass: MIT Press.
7. Marsh P. and Collett P. (1986) Driving Passion. London: Jonathan Cape.
8. Urry J. (2005) Automobilities. London: Sage (co edited with Featherstone M., Thrift N.).
9. Urry J. (2008) Mobilities. Cambridge: Polity Press.
CARS LITERALLY FLOODED ALL
Volkov Vladimir Nicolaevitch,
DsC in Philosophy, Full Professor, Department of Humanitarian Studies, Academy of Retraining Arts, Culture and Tourism, 5-ia Magistralnaia Str. 5, 123007 Moscow, Russia, e-mail: [email protected]
Abstract
Motoring — one of the most characteristic features of postmodern society. Car turned into not just a means of transportation, but a way of life that is associated with a unique understanding of the world, time, space, home, movement, communication, work, recreation, social status, interests, needs, opportunities and human purposes. This article analyzes the concept of John Urry, who considers motoring as an essential element of globalization.
Keywords
John Urry, motoring, nomadism, globalization, post-modernity.
15
