CC BY
64
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РУССКОЙ ФИЛОЛОГИИ
URGENT PROBLEMS OF RUSSIAN PHILOLOGY
УДК 801.73 ББК 81.055.1 ББК Ш1.055.1
Галия Дуфаровна Ахметова,
доктор филологических наук, профессор, Забайкальский государственный университет (672007, Россия, г. Чита, ул. Александро-Заводская, 30), e-mail: [email protected]
Автобиографическое повествование - с точки зрения вещей
В статье ставится цель - проанализировать автобиографическое повествование романа С. Н. Есина «Опись имущества одинокого человека». Композиционной особенностью романа является совмещение точек зрения - взрослого рассказчика-писателя, ребёнка, а также окружающих рассказчика вещей. Основной задачей исследования является анализ характерных для автобиографического повествования композиционно-языковых признаков, организующих текст. Автобиографическому повествованию присущи философские сентенции. Во многом автобиографическое пространство основано на сравнениях и метафорических живых определениях. Причём речь идёт не о количестве сравнений, а, скорее, их внутренней образности, отражающей живую жизнь ушедшей эпохи. Среди вещей, представленных в романе, встречаются документы, письма, предметы обихода, мебель, игрушки и другое, то есть всё то, что окружает любого человека. Каждая из вещей сохраняет следы и мифы прошедшей жизни, увидеть которые может только хозяин. Таким образом, автобиографическое повествование выходит в какой-то мере за рамки жанра романа. Образы вещей вводятся по-разному. При этом всегда происходит объединение жизни и литературы, что создаёт литературность повествования, основанную на документализме. Объединяющим моментом является духовное пространство, основанное на обращении к библейской теме. В результате создаётся сложное оригинальное автобиографическое повествование, отражающее жизнь эпохи, человека и окружающих вещей. В композиционно-языковом плане роман продолжает традиции индивидуального стиля писателя и русской литературы. Но это обновлённые традиции, связанные с дальнейшим развитием теории сюжета и жанра.
Ключевые слова: автобиографическое повествование, языковое пространство, духовное пространство, живая жизнь окружающих вещей, сюжет, жанр.
Galiya Dufarovna Akhmetova,
Doctor of Philology, Professor, Transbaikal State University (30 Aleksandro-Zavodskaya St., Chita, Russia, 672039), e-mail: [email protected]
Autobiographical Narration from the Viewpoint of Personal Belongings
The goal of this article consists in analyzing the autobiographical narration of the novel The estate inventory of a lonely man by S. Esin. One of the compositional peculiarities of the novel is the adjustment of several viewpoints; these are the point of view of an adult narrator, who is the writer at the same time, the point of view of a child, and the viewpoint of some things, which surround the writer. The main task of our research consists in analyzing some compositional and linguistic attributes, which are typical for the autobiographical narration and which compose the text. Therefore, the philosophical maxims are typical for the autobiographical narration. The autobiographical narration is based in many ways on comparisons and metaphorical living definitions. This does not refer to their amount at that, but to their internal imagery, which reflects the living life of the past and gone days. Among the belongings, which are presented in the novel, there are documents, letters, household articles, furniture, toys, etc., i. e. the things that surround everyone. Each of these things keeps traces and myths of the spent life, which could be observed only by their owner. Thus, the autobiographical narration exceeds in some way the limits of the genre
© Г. Д. Ахметова, 2015
7
Гуманитарный вектор. 2015. № 4 (44)
of the novel. The characterizations of the belongings are introduced in different ways. However, the author joins life and literature together, and thus he achieves the literariness of his narration, which is based on documentalism. Mental space, which is based on the appealing to the scriptural subjects serves here as an integrating factor. As a result, we have an original complicated autobiographical narration, which reflects the life of the epoch of a man and surrounded things. From the compositional and linguistic point of view, this novel follows the traditions of the writer's personal style and the Russian literature. But these traditions are renewed, and they concern the further development of the theory of plot and genre.
Keywords: autobiographical narration, linguistic space, mental space, living life of the surrounded things, plot, genre.
<t
Новый роман С. Н. Есина «Опись имущества одинокого человека» (2014) написан вполне традиционно - от лица автора-рассказчика, однако истинными повествователями являются вещи, окружающие человека. Именно они формируют автобиографическое языковое пространство. Композиционно роман представлен многочисленными короткими зарисовками, среди которых документы ушедшего времени, украшения, мебель, игрушки, обычные домашние вещи («Папка отца», «Японские вазы», «Тумба в прихожей», «Калейдоскоп», «Графин» и др.). Такое построение обусловило сложность определения жанра. Мы традиционно назвали жанр романом. Может быть, и нет большой необходимости подробно говорить о жанровой принадлежности, но сам автор постоянно обращается к этой проблеме, так что остановимся на этом вопросе.
Писатель в самом начале повествования называет свои записи воспоминаниями, состоящими из фрагментов, в результате чего является частый для писателя метафорический образ киноленты - в данном случае «счастливой киноленты». Иногда жанр обозначен именно как автобиография, со свойственной писателю скрытой усмешкой: «Автобиография - это всегда лучший способ по-другому изложить правду о себе» [Есин, 2014, с. 32]. Автор словно заранее исключает некоторые возможные жанровые признаки, отдавая предпочтение вещам-рассказчикам: «Но я ведь не пишу ни историю собственной семьи, ни жизнь замечательного человека. Вещи и предметы иногда рассказывают об эпохе значительно ярче, чем очевидцы» [Там же, с. 33]. Писатель называет своё повествование реестром некоторых вещей, с которыми связана его жизнь. Вводится даже слово «мозаика», указывающее на тщетность полного описания окружающих вещей, хоть они и говорят многое сами за себя.
С. Н. Есин в своих произведениях часто обращается к размышлениям о жанре. Так и в этом романе: «А что я, собственно, пишу, свою
жизнь? Но тогда почему стараюсь как можно меньше вставлять личных и конкретных деталей? Роман? А где взлёт фантазии и придуманные продолжения личных сюжетов? Но ведь это не просто опись вещей из семейного склада. Ах, время, время, ах, эта слабая попытка остановить ушедшее! Бедный, бедный будущий археолог, восстанавливающий по клочкам былого реку жизни!» [Там же, с. 232]. Писатель сам себе задаёт вопрос: а не пишет ли он пособие по литературной археологии.
Вещи вводятся в текст по-разному. Например, автор пишет, что для описания японского сервиза он специально достал его, промыл тёплой водой, чтобы еще раз внимательно рассмотреть, увидеть ведомые лишь ему приметы времени, запомнить, передать читателю: «Все навсегда ушли, на фарфоровых стенках остались лишь прикосновения их пальцев» [Там же, с. 20]. Вещи вводятся в текст профессионально, что отличает стиль писателя: «В середине комнаты-зала стоял большой квадратный раздвижной обеденный стол. Напомню, что каждое определение в предыдущей фразе необходимо и поставлено не для красоты или стилистического полногласия» [Есин, 2014, с. 58]. Иногда писатель-рассказчик описывает, как он ходит по своей квартире, среди своих вещей, размещая их в романе: «Трюмо с двумя тумбами - оно уже поместилось в наше повествование - стояло в простенке между окном и балконной дверью» [Там же, с. 60].
Отметим характерные особенности автобиографического повествования, свойственного писателю и нашедшего отражение в романе. Прежде всего это сентенции, ассоциативно возникающие при описании вещей. Подобные сентенции являются и признаком индивидуального стиля писателя. Во многом именно они придают языковому пространству глубину философского духовного смысла: «Не свой хлеб, хотя и у родных дочерей и сына, всегда если не горек, то и не сладок» [Там же, с. 26]; «Делай, что должно, и не ищи ни славы, ни признания» [Там же, с. 233].
Актуальные проблемы русской филологии
В языковом плане для стиля писателя характерны неожиданные сравнения. Являясь компонентом текста, сравнения во многом создают неповторимый внутренний мир вещей, окружающий писателя. В сравнениях отражена точка зрения вещей автобиографического повествования. Сравнения дают возможность увидеть вещи с иной стороны, недоступной стороннему наблюдателю, даже если бы такой наблюдатель находился в квартире вместе с владельцем вещей: «Тяжёлая, как надгробие, папка эта уже лет двадцать стоит у меня на одной из книжных полок» [Есин, 2014, с. 28]; «Стол был дубовый, прочный, как мост» [Там же, с. 59]; «Стол был широк, как морская отмель» [Там же, с. 90]; «На письменном столе, широком, как школьный двор, стояло или лежало ещё несколько предметов» [Есин, 2014, с. 96]; «...две "горки" карельской светлой, как солнце, берёзы» [Там же, с. 181].
Со сравнениями, как нам кажется, во многом связаны семейные мифы и предания. Их метафоричность даёт возможность кое-что скрыть, оставить только своим личным воспоминанием, дать лишь намёк: «Иногда лучше оставаться в неведении. Мифы учат, что лучше не развязывать узлов и не отмыкать шкатулок» [Там же, с. 32].
Сравнения связаны не только с вещами, но они всегда остаются неожиданными и неповторимыми: «...угрюмый, мелкий, как охотничья дробь, дождь» [Там же, с. 50]; «Золотистые и широкие, как море, штаны...» [Там же, с. 196].
Наряду со сравнениями в романе встречаются метафорические определения, которые можно назвать живыми: «уставшее перо», «суровые бакенбарды»; «молодая командировка». Они так же составляют жизнь окружающих вещей, как и традиционная языковая игра с фразеологизмами, изредка встречающаяся в повествовании: «...скрепя жадное сердце... »
Вещи часто живут дольше хозяина, словно продолжая его жизнь, продолжая рассказывать о былом. В романе это находит отражение. Говоря о старом буфете, писатель говорит, что отдал его племяннику: «...к старости собственность вообще не имеет цены в глазах завершающего свой путь человека, а вещи приобретают цену только как носители памяти» [Там же, с. 39]. В этом смысле роман тоже в какой-то мере претендует на завершённость, о чём писатель часто упоминает: «Мне тоже недолго осталось. В музей, в музей, в музей...» [Там же, с. 53]; «Получилось
это описание у меня нескладно, но как получилось, спишем всё на преклонный возраст» [Там же, с. 77]. Печальные, грустные нотки пронизывают повествование, как, например, описание чугунного слона: «Слон бежит, а было ли счастье?» [Там же, с. 102].
Автобиографичность органически связана с документализмом. Автор так и говорит о своём романе, что он документальный, потому что опись вещей связана с историей. Писатель часто пишет, что художественность часто переплетена с вымыслом, а современный читатель устал от вымыслов.
Романный сюжет в данном повествовании вряд ли можно назвать классическим. Особенность его - в повторах жизненных ситуаций. Это связано, конечно, с вещами. Они возвращают память на пройденные дороги и тропинки: «Жизнь, правда, не помещается в литературную схему, и всё время приходится возвращаться к прежним сюжетам» [Там же, с. 42]. Писатель называет повторение основой литературы. Очевидно, это можно назвать и основой жизни: «И жизнь, и литература - всё движется по кругу и возвращается к местам исхода» [Там же, с. 183].
Литературность повествования проявляется в этом романе наиболее ярко. Автор словно бы соотносит друг с другом жизнь и литературу: «Но будет, возвращаюсь в повествование» [Там же, с. 57].
Композиционной особенностью является переход точки зрения взрослого рассказчика к точке зрения ребёнка - ведь многие вещи окружают писателя всю жизнь: «Кому нужны и были ли кому-нибудь нужны эти супницы, похожие на галеры греков из учебника по истории для четвёртого класса?» [Там же, с. 71]. В этом случае писатель называет свою книгу книгой воспоминаний о забытых вещах: «Может быть, хочу заслониться от времени или опускаюсь в свои детские воспоминания и неосуществившиеся надежды? А может быть, во мне просто сидит дух каталогизатора?» [Есин, 2014, с. 93]. Детская точка зрения возникает в тексте ассоциативно, например, при описании калейдоскопа, подаренного писателю датским мальчиком. И, конечно, это не просто воспоминания детства, это переход к сентенциям: «Не нарушайте иллюзий, не разбирайте игрушек - внутри стекло или опилки» [Там же, с. 123]; «В старости, как и в юности, особенно когда не очень идёт работа, захватывающе интересно разглядывать, как складываются узоры. И разве не так же причудливо сложены эпизоды нашей жизни?» [Там же, с. 123].
<ь— —
В целом повествование писателя можно назвать реалистическим. Для него не характерна постоянная лиричность, не характерна и божественная тема. Но тяжёлое испытание, выпавшее на долю писателя - страшный пожар, поджог квартиры. Эту тему высвечивает при описании купленной в Египте картинки, где женщина с ребенком сидят на зелёном ослике, а впереди них идёт мужчина: «К сожалению, во время пожара в квартире картинка несколько потемнела, чуть покоробилась, но сохранилась. Для меня это и какой-то знак надежды. Господи, пошли веру, самое большое благо Твоё!» [Там же, с. 132]. Автор называет эту картинку иконкой. И далее пишет о том, что иконы в его квартире «преградили путь пламени, взяли огонь на себя, защитили» [Там же, с. 158].
Вещи в романе, как и в жизни, становясь свидетелями эпохи, приходят к нам сами, и либо остаются навсегда, либо незаметно исчезают, исполнив своё предназначение: «Не надо ничего собирать, всё, подчиняясь тайному импульсу души, соберётся само собой» [Там же, с. 167]. Некоторые из вещей, окружающих нас, становятся дарами для других людей, сохранив о себе лишь воспоминания: «Хотя, одаривая в свою очередь знакомых и друзей, стараюсь не мелочиться, помня библейское: рука дающего не оскудевает» [Там же, с. 219].
Несколько десятков глав представлено в романе, и каждая глава - это небольшой, но ёмкий автобиографический рассказ, автором которого являются живые вещи. Перед читателем проходит детство писателя, его родные и близкие, вся его жизнь - литература, книги, поездки. Это нельзя назвать сентиментальным повествованием. Утончённость, искренность, любовь проявляются неявно, но откровенно: «Две женщины, которых я люблю больше, чем себя, ожидают меня по ту сторону этой рукописи, книги жизни: мать и жена. Но рядом с ними вглядывается вдаль моя собака» [Там же, с. 234].
Автобиографическое пространство романа органически связано с духовным пространством, что и придаёт повествованию композиционную, сюжетную и жанровую сложность, связанную с необычной точкой зрения - окружающих нас вещей.
Подводя некоторые итоги, отметим оригинальность и сложность построения текста.
Гуманитарный вектор. 2015. № 4 (44)
Это проявилось в композиционном совмещении точек зрения - взрослого рассказчика-писателя и ребёнка, а также в сложном отражении живой точки зрения вещей - при этом при полном отсутствии вещизма. Таким образом, живой литературный текст предстаёт во всём многообразии. Это касается сюжета. С одной стороны, сюжет вроде бы замкнут в пространстве квартиры, но с другой - он постоянно выходит за её рамки, соединяясь с путешествиями по стране, по миру, по воспоминаниям. Сюжетная сложность привела к сложности жанровой, что можно назвать как особенностью стиля С. Н. Есина, так и особенностью современной русской литературы, тяготеющей к документализму. Называя данный жанр романом, мы отдаём дань традиции. Но на самом деле проблемы жанра ещё ждут специального исследования, и данный роман даёт новый материал для этого.
Мы отметили некоторые из признаков автобиографического повествования, усложнённого композиционным совмещением точек зрения, важнейшая из которых связана не с человеком, а с вещами. Каждый из признаков в какой-то мере известен, конечно, в литературе, но в романе приобретает новое качество. Это, прежде всего, сентенции. Они характерны для произведений писателя. Их не так много в романе, но философскую основу повествования создают именно они.
Внутренняя жизнь вещей, с их мифами, воспоминаниями, основана на неожиданных сравнениях. Сравнения позволяют выявить внутренний мир человека, а в данном случае они объединяют друг с другом жизнь и литературу. Параллельно со сравнениями вводятся метафорические живые определения.
Важным элементом автобиографического повествования является в романе духовная линия, связанная с библейским пространством. Это вечная тема русской литературы. И хотя писатель говорит о скором завершении Пути, о последнем своём романе, и хотя обращается к прошлому как к итогу жизни, вечная тема остаётся.
Окружающие нас вещи, если их внимательно рассмотреть, если вдохнуть в них жизнь, становятся живыми рассказчиками, живыми свидетелями истории, живым отражением внутреннего мира их хозяина.
Список литературы
Есин С. Н. Опись имущества одинокого человека. М.: Эксмо, 2014. 384 с.
References
Esin S. N. Opis' imushchestva odinokogo cheloveka. M.: Eksmo, 2014. 384 s.
Статья поступила в редакцию 20.08.2015
