CC BY
75
© М. В. Царегородцева АУТОИММУННАЯ ОВАРИАЛЬНАЯ
НЕДОСТАТОЧНОСТЬ ВОСПАЛИТЕЛЬНОГО
Научный центр акушерства, гинекологии ГЕ НЕЗА
и перинатологии, Москва
■ Проведено клинико-лабораторное обоснование факторов риска развития аутоиммунной овариальной недостаточности у 537 женщин репродуктивного возраста с хроническими воспалительными заболеваниями органов малого таза (ХВЗОТ): 259 (1-я группа) с выявленными циркулирующими антиовариальными антителами, 278 (2-я группа) — серонегативные обследуемые по данному признаку. Выявлены прогностически значимые анамнестические, этиопатогенетические, клинико-иммунологические факторы риска развития аутоиммунной овариальной недостаточности: длительное течение ХВЗОТ, преобладание в микробном пейзаже микст-форм инфицирования (Chlamidia trachomatis, Neisseria gonorrhoea, условных патогенов: Corynebactericeae, Enterobactericeae), гиперактивация провоспалительного цитокинового каскада, образование антиовариальных антител и, как следствие, усиление атретических процессов фолликулов и снижение уровня эстрадиола.
Лидирующее положение в структуре гинекологической заболеваемости занимают хронические воспалительные заболевания органов малого таза (ХВЗОТ) [6, 7, 12]. За последнее десятилетие в мире зафиксирован рост числа пациенток с данной нозологией в возрасте 20-24 лет в 1,4 раза и в 25-29 лет — в 1,8 раз [8]. Среди всех больных с ХВЗОТ, пациентки в возрасте до 25 лет составляют 70 % [5]. Последствия перенесенного воспалительного процесса достаточно серьезны: от 10 до 59 % пациенток страдают бесплодием, 24-30 % отмечают выраженный тазовый болевой синдром, хроническая ановуля-ция, как следствие ХВЗОТ [18, 19].
В последнее время определена значительная роль в аспектах патогенеза ХВЗОТ развитию аутоиммунных процессов [1, 9, 10]. Аутоиммунные сдвиги проявляются выработкой специфических аутоантител к тканям яичника [2, 3, 20]. На сегодняшний день аутоиммунный оофорит является одним из основных факторов, способствующих возникновению первично-яичниковой недостаточности и бесплодия после перенесенного воспалительного процесса придатков матки [4, 15, 22]. Антиовариальные антитела и гистологические признаки аутоиммунного оофорита определяются у 19,2-31,5 % женщин с нормогонадотропной недостаточностью яичников [3, 9, 17]. Однако до настоящего времени данная редко диагностируемая патология не учитывается при проведении лечебных и реабилитационных мероприятий [1, 13, 21].
Цель исследования: провести клинико-лабораторное обоснование факторов риска развития аутоиммунного оофо-рита у женщин репродуктивного возраста с ХВЗОТ.
■ Ключевые слова: антиовариальные антитела; хронические воспалительные заболевания органов малого таза
Материал и методы исследования
В исследование было включено 537 пациенток репродуктивного возраста, страдавших ХВЗОТ. Пациентки были разделены по признаку наличия или отсутствия в сыворотке крови циркулирующих антиовариальных антител. Первую группу сформировали 259 обследуемых с идентифицированными циркулирующими антиовариальными антителами (АОА), включая к zonae реПи^ае яйцеклетки (Zp); вторую, контрольную — 278 серонегативных пациенток (циркулирующие антиовариальные антитела) (ИФА, Biosor, Germany).
Идентификация инфектов микробного пейзажа репродуктивных путей проводилась методом ПЦР-анализа влагалищной жидкости (Trichomonas vaginalis, Chlamidia trachomatis, Ureaplasma urealiticum, Mycoplasma hominis, Mycoplasma genitalium, Neisseria gonorrhoaea, Gerpes simplex virus type I, Gerpes simplex virus type II, Gardnerella vaginalis). Серологический скрининг выполнен методом иммунофермен-тного анализа (ИФА) Chlamidia trachomatis IgG/IgM, Gerpes simplex virus type II, Trichomonas vaginalis. Оценка видового и количественного состава условных ассоциантов вагинального содержимого: облигатных и факультативных анаэробов, мик-
роаэрофилов, грибов и трихомонад осуществлялась культуральным методом.
Исследование общей популяции Т-лимфоци-тов и их субпопуляций, В-лимфоцитов с моно-клональными антителами CD3, CD4, CD8, CD14, CD16 проводилась методом проточной цито-флюорометрии. Определение содержания IgA, IgM, IgG, IgE, интерферона (IF-a, у); интерлейки-нов (IL-1, -4, -6, -10, -12); фактора некроза опухоли (TNF-a); антикардиолипиновых антител; антител к ДНК нативной и денатурированной в сыворотке проводилось методом ИФА.
У обследуемых женщин проводились гормональные исследования сывороточного содержания ФСГ, ЛГ, пролактина, эстрадиола, прогестерона, тестестерона, кортизола, ТТГ, Т3, Т4, антител к микросомальной фракции щитовидной железы (ИФА).
Статистическую обработку данных проводили с применением критерия Стьюдента-Фишера.
Результаты исследования
Уровень антиовариальных антител в 1-й группе составил 26,3 ± 4,7 Ed/ml (норма до 10 Ed/ml), антитела к блестящей оболочке яйцеклетки (Zp) выявлены у 31 обследуемой (11,96 %). Во 2-й группе содержание АОА-антител 5,6 ± 2,9 Ed/ml (p < 0,05). При разделении обследуемых пациенток по признаку наличия или отсутствия в сыворотке крови циркулирующих антиовариальных антител нами проведен анализ клинико-иммунологических факторов риска, прогностически значимых для формирования аутоиммунного оофорита при ХВЗОТ.
Средняя продолжительность ХВЗОТ в 1-й клинической группе (8,3 ± 1,7 лет) достоверно выше, чем во 2-й (4,1 ± 2,1 лет), р < 0,05. Причем число пациенток с длительностью хВЗОТ менее 5 лет у АОА-негативных обследуемых значительно превышает данный показатель — соответственно 72,2 %, и АОА-позитивных — 15,86 %, р < 0,01. Исходя из приведенных данных, установлена зависимость между появлением антиовариальных антител и длительностью хВЗОТ у пациенток обследуемых групп.
У 504 (93,85 %) обследуемых пациенток выявлены микст-формы ИППП. В 1-й клинической группе достоверно выше (более чем на 30 %) количество пациенток с микст-формами ИППП (3 и более инфектов). Вероятно, полиморфизм антигенов при микст-формах инфицирования является фактором риска формирования аутоиммунного компонента поражения овариальной ткани при хВЗОТ.
Однако, анализируя их составляющие, по данным таблицы 1, в клинических группах выявлены достоверные различия: в 1-й клинической группе у 146 (56,1 %) пациенток была диагностирована гонорея в сочетании с хламидийным инфицированием у 124 (47,7 %), что достоверно превышает данные нозологические формы во 2-й группе (59 (21,1 %) и 44 (15,7 %) соответственно; р < 0,005).
Однако наиболее значимые различия между обследуемыми группами — в частоте идентификации осложненных форм хламидиоза и гонореи и корреляция между формированием у обследуемых пациентов клинической триады синдрома Рейтера и образованием циркулирующих антиовариальных антител. В группе АОА-позитивной почти в 2 раза чаще наблюдались пациентки с данной симптоматикой (1-я — 136 (52,3 %), 2-я — 67 (23,9 %), р < 0,01).
Результаты исследований условно-патогенных ассоциантов микробного пейзажа у пациенток обследуемых групп отражены в таблице 2. При анализе условно-патогенного микробного пейзажа обследованных пациенток, серопозитив-ных с антигеном яичника выявлено достоверное превалирование: Corynebacterium различных типов (1-я группа — 199 (76,83 %), 2-я группа — 67 (24,10 %); p < 0,005), Neisseria spp (1-я группа — 49 (18,92 %), 2-я группа — 3 (1,08 %); p < 0,005), Entembacteriaceae (1-я группа — 49 (18,92 %), 2-я группа — 7 (2,52 %); p < 0,05).
Поскольку при данном исследовании четко определились группы условно-патогенных микроорганизмов, имеющих значение для формирования аутоиммунного овариального синдрома, вероятно, это связано с особенностями инфек-
Таблица 1
Этиологическая структура ИППП в обследуемых группах
Виды ИННП 1-я группа 2-я группа
Синдром Рейтера 136 (52,3 %) 67 (23,9 %)
Гонорея 146 (56,1 %) 59 (21,1 %)
Хламидиоз 259 (100 %) 235 (83,9 %)
Трихомониаз 259 (100 %) 224 (80 %)
Уреамикоплазмоз 104 (40 %) 171 (61,1 %)
Гонорея + хламидиоз 124 (47,7 %) 44 (15,7 %)
Таблица 2
Этиологическая структура условно-патогенной микрофлоры при ХВЗОТ в обследуемых клинических группах
Результаты микробиологических исследований Клинические группы
1-я группа 2-я группа
^""""""•^^^Количество микроорганизмов Микроорганизмы > 10 КОЕ/мл < 3 КОЕ/мл > 10 КОЕ/мл < 3 КОЕ/мл
Corynebacterium spp. 53 * 11 19 * 3
Corynebacterium struarum 13 2 - -
Corynebacterium ulcerous 26 - - 1
Corynebacterium renale 107 * - 48 * 3
Staphylococcus spp. 23 33 34 21
Staphylococcus hominis 9 - - -
Staphylococcus epidermidis 41 17 54 47
Streptococcus spp. 3 10 2 -
Entembacteriaceae Enterococcus spp. Enterococcus faecalis, E.coli, Proteus spp. 22 49 3 34 17 7 4 2
Дрожжеподобные грибы 31 - 17 -
Облигатные анаэробы 49 * - 9 * -
Neisseria spp. 49 * - 3 * -
Gemella morbillorum 3 - - -
Propionibact. аsnes - 1 - 2
Lactococcus lactus spp. - 14 - 37
Условно-патогенная м/флора не выделена 47 51
Gardenella-vaginalis 35 - 47 -
* — p < 0,05
та с точки зрения антигенной и токсической активности.
Практически неотъемлемой частью микробного пейзажа у пациенток клинических групп является трихомонадная инфекция. По нашим данным трихомониаз диагностирован в 88,4 %, являясь у обследуемой категории пациенток самой распространенной формой ИППП, причем без достоверных статистических различий в клинических группах.
При сравнении провоспалительных ци-токинов в указанных группах выявлено достоверное различие содержания ^-1 (1-я группа — 1053,41 ± 1,14 пкг/мл; 2-я группа — 368,82 ± 0,10 пкг/мл; р < 0,05), ТОТ-а (1-я группа — 1250,0 ± 4,70 пкг/мл; 2-я группа — 196,88 ± 4,3 пкг/мл; р < 0,05), Ш-у (1-я группа — 122,37 ± 0,91 пкг/мл; 2-я группа — 59,99 ± 1,1 пкг/мл; р < 0,05) (табл. 3).
Проведена сравнительная оценка гормонопро-дуцирующей функции яичников и особенностей
менструального цикла (табл. 4). В группе серо-позитивных к овариальным антигенам пациенток нами установлено снижение уровня эстрадиола в периферической крови (14-й день менструального цикла) по сравнению со 2-й исследуемой группой (65,73 ± 2,4 пг/мл и 123,7 ± 3,7 пг/мл соответственно, р < 0,05). При анализе влияния длительности ХВЗОТ на уровень исследованных гормонов четко определена обратно пропорциональная зависимость между сроком заболевания и сывороточной концентрацией предовуляторно-го эстрадиола и уровнем кортизола (р < 0,05).
У АОА-позитивных пациенток пониженный уровень эстрадиола, вероятно, обусловил превалирование гипоменструальных форм нарушений цикла. В 1-й клинической группе НМФ диагностированы у 239 женщин, что составило 91,9 % (доминировали опсоменорея — 114 (47,45 %), гипоменструальный синдром — 52 (20,00 %)), во 2-й соответственно НМФ у 157 обследованных (56,41 %), спаниоменорея у 81 (28,96 %), опсоме-
Таблица 4
Концентрация гонадотропных и некоторых стероидных овариальных гормонов в периферической крови пациенток клинических групп в овуляторный период менструального цикла
Таблица 3
Интерлейкиновый статус в обследуемых клинических группах
Цитокины, пкг/мл Клинические группы
1-я группа 2-я группа
Интерлейкин-1 1053,41 ± 1,14 * 368,82 ± 0,10 *
Интерлейкин-4 181,68 ± 21,13 * 78,60 ± 1,71 *
Интерлейкин-6 83,87 ± 0,63 * 57,61 ± 0,51 *
Интерлейкин-10 18,65 ± 0,17 28,63 ± 2,10
Интерлейкин-12 74,16 ± 0,52 100,40 ± 2,70
ФНО-а 1250,0 ± 4,7 * 196,88 ± 0,43 *
Интерферон-у 122,37 ± 0,91 * 59,99 ± 1,10 *
Интерферон-а 29,61 ± 0,21 27,84 ± 1,90
IgA 1,54 ± 0,05 1,77 ± 0,03
IgM 1,56 ± 0,17 1,67 ± 0,02
IgG 4,22 ± 0,04 5,73 ± 0,07
IgE 79,99 ± 0,60 72,02 ± 1,11
* — p < 0,05
Гормоны 1-я группа 2-я группа Норма
ФСГ, мкМЕ/мл 12,41 ± 0,40 5,84 ± 0,90 4,9-20,4
ЛГ, мкМЕ/мл 12,92 ± 0,70 15,26 ± 0,90 13,2-72,0
Пролактин, мМЕ/л 580,38 ± 65,10 433,26 ± 23,70 360-720
Эстрадиол, пк/мл 65,73 ± 2,40 * 123,7 ± 3,7 * 130-370
Прогестерон, нг/мл 3,23 ± 0,40 3,08 ± 0,10 до 10
Кортизол, нг/мл 310,6 ± 6,6 * 526,8 ± 11,2 * 160-720
Тестестерон, нг/мл 0,59 ± 0,05 0,40 ± 0,07 0,2-1,2
* — p < 0,05
норея у 36 (9,0 %), гипоменструальный синдром у 20 (7,10 %); р < 0,05.
Исследования показателей клеточного иммунитета установили снижение общего числа Т-лимфоцитов (CD3+) (1-я группа — 40,2 ± 1,1 %; 2-я группа — 69,8 ± 2,4 %; р < 0,05). Процентное содержание Т-хелперов/индукторов (CD4+) было также снижено по сравнению со 2-й клинической группой (1-я группа — 30,6 ± 1,4 %; 2-я группа — 49,6 ± 1,9 %; р < 0,05). В то же время количество Т-супрессоров (CD8+) уменьшалось незначительно и достоверно от контрольных данных не отличалось. Было показано, что у женщин с идентифицированными антиовариальными антителами коэффициент соотношения CD4/CD8 значительно ниже, чем у обследуемых пациенток АОА-серо-негативных, кроме снижения Т-хелперов незначительно снизился также уровень натуральных киллеров (CD16+) (1-я группа — 8,3 ± 0,4 %; 2-я группа — 10,8 ± 1,1 %; р < 0,05).
В обследуемых клинических группах проведен анализ маркеров аутоиммунных процессов: содержание в сыворотке обследуемых антител к микросомальной фракции щитовидной железы (А-ТПО), антиспермальных антител (АСА), антифосфолипидных антител (АФА), антител к ДНК (АДНК). В группе серопозитивных женщин эти показатели достоверно выше (АФА в 1-й группе — 41 %; во 2-й группе — 11 %; АСА в 1-й группе — 54 %; во 2-й группе — 14 %; АДНК в 1-й группе — 41 %; во 2-й группе — 9 %; А-ТПО в 1-й группе — 61 %; во 2-й группе — 6 %; р < 0,005). В более чем 50 % серопозитивность к антигенам яичника сочетается с повышенным уровнем антиспермальных антител, что объясняет снижение репродуктивного потенциала пациенток.
Анализ исходов анамнестических беременностей показал, что в 41,09 % (143) имели место различные формы гестационных потерь. Сопоставляя данный показатель в клинических
группах, мы отметили тенденцию к его повышению у АОА-серопозитивных пациенток (1-я группа — 80 (43,72 %), 2-я группа — 63 (38,18 %)). Однако в структуре гестационных потерь достоверными были различия лишь в количестве неразвивающихся беременностей и самопроизвольных прерываниях беременности на ранних сроках: 1-я группа — 27 (14,75 %), 2-я группа — 10 (6,06 %), р < 0,05.
Длительность бесплодия у 323 (60,15 %) обследуемых пациенток в клинических группах составляла 6,05 ± 1,7 лет. В 1-й клинической группе 7,37 ± 0,39 лет, во 2-й — 4 ,73 ± 0,81 года, р < 0,05, что, вероятно, связано с более продолжительным течением ХВЗОТ у АОА-серопозитивных пациенток.
Обсуждение
Таким образом, в результате данных исследований был определен ряд анамнестических и кли-нико-лабораторных данных, позволяющих оценить степень риска формирования овариальной недостаточности при хВЗОТ. Анализируя структуру ИППП у обследуемых пациенток нами выявлено, что микст-инфекционные формы (гоно-рейно-хламидийные с клиническими признаками синдрома Рейтера) и при длительности ХВЗОТ более 5 лет являются значимыми прогностическими факторами, приводящими к формированию циркулирующих антиовариальных антител.
Из условно-патогенных микроорганизмов, по результатам наших исследований, были значимыми для изменения ауторезистентности организма факультативные анаэробы семейства ЕШегоЬа^епасеае, СогупеЬа^епит, важнейшим иммунопатогенным фактором которых, вероятно, является поликлональная активация В-клеток ли-пидными и липополисахаридными антигенными фракциями данных микроорганизмов [1, 11, 16]. Оценивая лабораторные исследования в совокупности с анамнестическими и фоновыми данными, клиницист получает возможность определить необходимость проведения специальных тестов, отражающих состояние аутоиммунитета пациентки при ХВЗОТ. Помимо идентификации специфических антиовариальных антител, как было описано в наших предыдущих работах [11, 14] (патент на изобретение 2312359), прогностически важными являются сывороточное содержание ^-1, ТОТ-а, эстрадиола.
Неоднократно многими исследователями подчеркивалась роль активированных макрофагов, продуцирующих ТОТ-а и ^-1, которые воздействуют на процессы изменения ауторезистентнос-ти при формировании аутоиммунной патологии. А также стимулируют пролиферацию основных
клеток соединительной ткани, способствуя фиб-рообразованию [1, 10].
Таким образом, анализ проведенных исследований позволил нам провести клинико-лабора-торное обоснование прогностически значимых факторов развития аутоиммунной овариальной недостаточности у пациенток репродуктивного возраста с ХВЗОТ и своевременно расширить спектр диагностических тестов и лечебно-профилактические аспекты терапии и реабилитации.
Литература
1. БуяноваС. Н. Аутоиммунные нарушения у гинекологических больных с острыми и хроническими гнойными заболеваниями органов малого таза и их коррекция / Буянова С. Н., Щукина Н. А., Добровольская Т. Б. // Российский вестник акушера-гинеколога. — 2004. — Т. 4, № 5. — С. 30-33.
2. ВербицкийМ. Ш. Влияние специфических антител на морфологические особенности ооцитов мышей / Вербицкий М. Ш., Гоцуляк Я. Н. // Экспериментальная биология и медицина. — 1997. — № 3. — С. 115-119.
3. Гзгзян А. М. Роль аутоиммунного оофорита в развитии гипергонадотропной и нормогонадотропной недостаточности яичников: автореф. дис. ... канд. мед. наук. — СПб., 1995. — 21 с.
4. Иоселиани Т. Г. Антигены системы Н1_А при аутоиммунном оофорите / Иоселиани Т. Г. // Вестник Ассоциации эндокринологов Санкт-Петербурга. — 2000. — № 1(8). — С. 4.
5. Козлова В. И. Вирусные, хламидийные и микоплазменные заболевания гениталий / Козлова В. И., Пухнер А. Ф. — М.: Триада-Х, 2003. — 439 с.
6. Краснопольский В. И. Влияние инфекций на репродуктивную систему женщин / Краснопольский В. И., Серова В. А., Туманова В. А. // Российский вестник акушера-гинеколога. — 2004. — Т. 4, № 5. — С. 26—29.
7. Кулаков В. И. Антибактериальная воспалительных заболеваний органов малого таза: задачи, решения, ошибки / Кулаков В. И., Анкирская А. С., Белобородов С. М. // Гинекология: экспертные рекомендации по антибиотикотера-пии. — М., 2005. — С. 3-5.
8. Макаров О. В. Оценка эффективности режимов антибактериальной терапии при осложненных формах воспалительных заболеваний органов малого таза / Макаров О. В., Гельдфан Е. С., Платова Е. С. // Акуш. и гин. — 2002. — № 5. — С. 19-23.
9. Ниаури Д. А. Патогенез, клиника, диагностика и принципы лечения нормогонадотропной недостаточности яичников: автореф. дис. ... д-ра мед. наук. — СПб., 1995. — 34 с.
10. Патогенез и диагностика аутоиммунного оофорита / По-тин В. В., Смагина Е. Е., Гзгзян А. М. [и др.] // Ж. акуш. и жен. болезн. — 2000. — Т. _, Вып. 2. — С. 59-66.
11. Серов В. Н. Механизмы формирования аутоиммунного оофорита у женщин с хроническим воспалением придатков матки / Серов В. Н., Царегородцева М. В., Кожин А. А., Жаров Е. В. // Журнал Российского общества акушеров-гинекологов. — 2006. — № 4. — С. 32-34.
12. Серов В. Н. Современные принципы терапии воспалительных заболеваний женских половых органов: методические пособия для врачей / Серов В. Н., Тихомиров А. Л., Лубнин Д. М. — М., 2003. — 23 с.
13. СмагинаЕ. Е. Роль аутоиммунных процессов в патогенезе нормогонадотропной недостаточности яичников: авто-реф. дис. ... канд. мед. наук. — СПб., 1995. — 19 с.
14. ЦарегородцеваМ. В. Роль провоспалительных цитокинов в формировании аутоиммунного оофорита при персисти-рующей хламидийной инфекции / Царегородцева М. В., Туркаева Т. Н. // Материалы VII Российского форума «Мать и дитя». — М., 2005. — С. 540-541.
15. Beal A. Multiple organ failure syndrome: Systemic inflammatory response and organ dysfunction / Beal A., Gerra F. // JAMA. — 1999. — Vol. 272. — P. 226-260.
16. Comparison of acute and subclinical pelvic inflammatory disease / Wiesenfeld H. C., Sweet R. B. [et al.] // J. Sex. Transm. Dis. — 2005. — Vol. 32, N 7. — P. 400-405.
17. Coulam C. B. Autoimmune basis of premature ovarian failure / Coulam C. B., Tung K. S. // Immunol. Allergy Clin. North. Am. — 1994. —Vol. 14, N 4. — P. 739-752.
18. DamewoodM. D. Circulating antiovarian antibodies in premature ovarian failure / Damewood M. D., Zacur H. A., Hoffman G. J., Rock J. A. // Obstet. Gynecol. — 1996. — Vol. 68, N 6. — P. 850-854.
19. Haggerty C. L. Epidemiology, pathogenesis and treatment of pelvic inflammatory disease / Haggerty C. L., Ness R. B. // Expert Rev. Infect. Ther. — 2006. — Vol. 4, N 2. — P. 235-247.
20. Ovarian antibodies detected by immobilized antigen immunoassay in patients with premature ovarian failure / Luborsky J. L., Visintin I., Boyer S. [et al.] // Clin. Endocrinol. Metabol. — 1998. — Vol. 70. — P. 69-75.
21. Ovarian autoimmunity and corticotherapy in an in-vitro fertilization attempt / Barbarino-Monnier P., Gobert B., Guillet-May F. [et al.] // Hum. Reprod. — 2001. — Vol. 10. — P. 2006-2007.
22. Tomer Y. Infections and autoimmune endocrine disease / Tomer Y., Davies T. F. // Baillieres Clin. Endocrinol. Metab. — 1995. — Vol. 9, N 1. — P. 47-70.
Статья представлена А. М. Гзгзяном НИИ акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта РАМН,
Санкт-Петербург
AUTOIMMUNE OVARIAN DEFICIENCY OF THE INFLAMMATORY GENESIS
Tsaregorodtseva M. V.
■ Summary: To investigate clinico-immunological formation mechanisms of autoimmune oophoritis during the chronic inflammatory diseases of pelvic organs 537 women of reproductive age: 259 (I group) with the discovered circulatory antiovary antibodies, 278 (II control group) — seronegative investigated by the given sign. Etiopathic factors of development of autoimmune ovarian deficiency of the inflammatory nest were displayed: continuous course of the chronic inflammatory diseases of pelvic organs, predominance of the mixed-forms in the microbe view (Chlamidia trachomatis, Neisseria gonorrhoea; from the group of conditional pathogens: Cory-nebactericeae, Enterobactericeae). Long antigenic influence of the given infectious organisms realizes the activation of proinflammatory cytokine cascade. Physiological modulation of ovulation due to the change of the general systematic inflammatory, local ovarian immunological factors during the chronic inflammatory diseases of pelvic organs and the influence of circulating antiovary antibodies, deforms to the strengthening of atritic processes of follicles. As а result autoimmune ovarian deficiency of the inflammatory nest with the specific decrease of estrogenhormoneproductive ovarian function is formed.
Taking into account the revealed etiopathogenetic inflammatory criteria of the development of autoimmune disorders, the scheme of pathogenesis of autoimmune oophoritis has been worked out. Aspects of this scheme allow to prognose and work out methods of early detection and correction of ovarian function.
■ Key words: antiovary antibodies, the chronic inflammatory diseases of pelvic organs
