Археологические объекты северо-западного побережья озера Байкал: по материалам разведок 1996, 1998 и 2015 годов Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 902

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОБЪЕКТЫ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ПОБЕРЕЖЬЯ ОЗЕРА БАЙКАЛ: ПО МАТЕРИАЛАМ РАЗВЕДОК 1996, 1998 И 2015 ГОДОВ*

© А.В. Харинский, Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин

В 1996, 1998 и 2015 гг. вдоль северо-западного побережья озера Байкал от мыса Хибилен до мыса Берла проводились археологические разведки. Выявлено 18 археологических объектов. Находки представлены подъемными сборами, включающими остатки керамических сосудов и изделия из камня. Обнаруженные стоянки датируются в хронологическом диапазоне от позднего палеолита до железного века. На вершине мыса Берла отмечено городище-святилище железного века Берла 1.

Ключевые слова: северо-западное побережье озера Байкал, археологический объект, керамический сосуд, орнаментация, изделия из камня.

ARCHAEOLOGICAL OBJECTS NORTHWEST COAST OF LAKE BAIKAL: BASED ON EXPLORATION IN 1996, 1998 AND 2015

© А.У. Kharinskii, Yu.A. Emelianova, D.E. Kichigin

In 1996, 1998 and 2015 along the North-Westem coast of Lake Baikal from Cape Hibilen to Cape Berla there were conducted the archaeological reconnaissance and 18 sites were discovered. Findings are presented by open air artifacts including the remnants of ceramic vessels and stone tools. The discovered sites are dated in the timespan between Upper Paleolithic and Iron Age. On the top of Cape Berla there was found the forts-sacred places of the Iron Age Berla 1.

Key words: North-Western coast of Lake Baikal, archaeological site, ceramic vessel, ornamentation, stone artifact.

Введение

Северо-западное побережье озера Байкал входит в Северобайкальский район Республики Бурятия. С юго-западной стороны его условной границей является м. Елохин, в районе которого проходит административная граница между Иркутской областью и Республикой Бурятия. С северовосточной стороны границей этого участка побережья может служить дельта р. Верхняя Ангара, второй по величине водной артерии, впадающей в Байкал. С запада к нему подступает Байкальский хребет. Низменные выровненные участки побережья сформировались в результате аккумулятивной деятельности рек, впадающих в озеро, - Молокон, Горячей, Горемыки, Рели, Слюдянки и Тыи.

Публикация подготовлена в рамках поддержанного РГНФ научного проекта №15-31-01018.

Северо-западное побережье Байкала является одним из районов, где в разные исторические периоды складываются оригинальные культурные традиции, нашедшие отражение в археологическом материале. Многие аспекты жизни древнего населения байкальского побережья к настоящему времени реконструировать достаточно сложно. Это связано как с отсутствием целого ряда данных с этой территории, так и с предварительным характером аналитического осмысления уже имеющихся материалов. Наличие достаточного количества нерешенных вопросов затрудняет формирование представлений о протекавших здесь культурно-исторических процессах и их систематизации.

Для реконструкции жизни населения северо-западного побережья Байкала в древности необходимо иметь представле-

ние об археологических памятниках на всей его территории. Это возможно лишь в случае ее сплошного обследования с выявлением археологических объектов, контекст которых позволит проводить аналитические изыскания. Исходя из этого, в 2015 г. Ю.А. Емельяновой и Д.Е. Кичиги-ным в рамках проекта РГНФ № 15-3101018 была предпринята археологическая разведка вдоль байкальского побережья от мыса Хибилен до мыса Берла. В предыдущие годы археологические исследования на этой территории носили лишь эпизодический характер. В 1996 г. А.В. Харинским и М.Л. Сидорчук осмотрен участок побережья от устья р. Горячая до м. Берла, в ходе которого выявлено 8 археологических объектов. В 1998 г. ими проведены исследования вдоль участка побережья от м. Коврижка до м. Котельниковский, обнаружено 4 новых археологических объекта. К сожалению, материалы разведок 1996 и 1998 гг. до сих пор не были введены в научный оборот.

В ходе разведки 2015 г. Ю.А. Емельяновой и Д.Е. Кичигиным открыто 6 новых памятников и осмотрено 6 археологических объектов, обнаруженных в предыдущие годы А.В. Харинским. Археологические материалы, выявленные в 1996, 1998 и 2015 гг., дают представления о расселении человека в этой части Прибайкалья в бронзовом - железном веках и позволяют проследить генезис существовавших в этом районе археологических культур на протяжении четырех тысяч лет.

Археологические объекты побережья

озера Байкал, расположенные между мысом Хибилен и мысом Берла

Во время разведки 2015 г. был осмотрен участок байкальского побережья протяженностью около 88 км. Выявлено 6 новых археологических памятников: Хиби-лен, Коврижка 2, 3, Котельниковский 3, 4 и Хандат. Осмотрено 6, ранее отмеченных археологических объектов, 3 из которых (Кивилей, Берла 1 и 2) обнаружены А.В. Харинским в 1996 г. и 3 (Коврижка 1, Котельниковский 1 и 2), найденных им в 1998 г. Из-за пожаров, охвативших летом 2015 г. значительную часть байкальского

побережья, не удалось посетить стоянки Горячая 1-4, открытые в 1996 г., и стоянку Баргунда, выявленную в 1998 г.

В обзоре археологических объектов северо-западного побережья Байкала представлены данные обо всех памятниках, выявленных здесь в 1996, 1998 и 2015 гг. Кроме этого, в него включено описание городища-святилища Берла 1, обнаруженного А.В. Харинским в 1987 г. Перечень археологических памятников приводится с юга на север, в той последовательности, как происходил их осмотр в 2015 г.

Хибилен

Археологический объект открыт Северобайкальской экспедицией 2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин). Стоянка расположена в 82 км к ЮЮЗ от с. Байкальское, в 550 м к ЮЮЗ от одноименного мыса и приурочена к небольшому распадку, выходящему к озеру с СЗЗ (рис. 1, 2). С юга и севера стоянка закрыта от ветров бортами распадка, имеет удобный спуск к воде. Территория стоянки покрыта хвойным лесом. Археологический материал собран в обнажении берега, высотой 0,5-1,0 м, на протяжении 10-12 м. Зафиксирована следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 3-5 см;

2. Серо-коричневая супесь мощностью 512 см;

3. Светло-коричневая супесь мощностью 14-25 см;

4. Песчано-гравийная толща мощностью более 30 см.

Культурные остатки обнаружены сразу под дерном в слое серо-коричневой супеси на глубине 5-7 см от современной поверхности и представлены фрагментами керамики (83 экз.) и предметами каменной индустрии (61 экз.).

Подавляющее большинство фрагментов (62 фр.) принадлежат одному сосуду с оттисками шнура на внешней поверхности. Емкость закрытой сложной формы со слабо выраженным устьем (рис. 6.7). Венчик прямой формы, слегка отогнут наружу, толщиной 0,7-0,9 см. Устье сосуда оформлено ленточным налепом шириной около 5 см с внешней стороны тулова. Внешняя поверхность сосуда покрыта оттисками

крученого шнура, положение оттисков вертикальное, слегка наклонное. Орнаментальная композиция состоит из двух широких налепных валиков (по устью), деформированных поперечными пальцевыми вдавлениями-сжатиями, четырех нитевидных налепных валиков (по верхней части тулова), оформленных пальцевыми сжатиями в технике протаскивания, и ряда круглых отверстий (по внешнему борту венчика, в 2-3 мм от его края), диаметром 0,2 см и шагом 0,7-1,0 см. Ширина верхнего широкого валика с учетом деформации составляет 1,2 см, второго широкого валика - 1 см, нитевидных валиков - по 0,3-0,5 см. Расстояние между валиками варьирует от

0.8.см до 1,2 см. Диаметр сосуда по венчику с учетом погрешности составляет 2024 см.

Среди других фрагментов керамики (21 экз.) диагностируемым является только один фрагмент с гладкой поверхностью, остальные - какими-либо характеристиками не обладают. Среди предметов каменной индустрии отмечены сколы (5 экз.), отщепы (35 экз.) и чешуйки (21 экз.) из кремня.

Коврижка 1

Стоянка выявлена А.В. Харинским во время разведки 1998 г. у юго-западного основания мыса Коврижка. Она располагается в 54 км к ЮЮЗ от с. Байкальское (рис. 1). Археологический материал собран в береговых обнажениях, возвышающихся на 2,0-2,5 м над уровнем Байкала, на протяжении 20 м. Мыс порос лиственницами и кедровым стлаником. В районе берега фиксируется следующая стратиграфия:

1. Темно-серая супесь с корнями и остатками древесины (дерн) мощностью 10-11 см;

2. Светло-серая супесь мощностью 4-5 см;

3. Темно-серая супесь мощностью 1-4 см;

4. Светло-бурая супесь мощностью 4-7 см;

5. Желтый песок со скальной крошкой и мелкими камнями зачищен на 30 см.

Археологический материал обнаружен в слое светло-бурой супеси (возможно, прокала) на глубине 18-20 см от поверхности земли. Среди находок фрагменты глад-костенной керамики (12 экз.), из которых выделяются фрагменты от одного сосуда,

украшенного налепными рассеченными валиками.

Емкость состоит из тулова и устья (рис. 6.2). Высота устья 4 см. Оно оформлено с помощью ленточного налепа шириной около 5,2 см с внешней стороны тулова сосуда. Зона стыковки верхней и средней частей тулова составляет около 1,7 см. Венчик прямой горизонтальный толщиной 6 см. Внешний диаметр венчика 21 см, диаметр тулова в самой широкой части 22 см. С наружной стороны устья, в 2 мм книзу от верхнего края, имеется четырехугольный в сечении налеп - шириной 1 см и толщиной 3 мм, идущий по всему периметру сосуда. Налеп деформирован пальцевыми защипами. Левой рукой древний гончар придерживал сосуд, а правой наносил вдавления, двигаясь справа налево. Вертикально расположив указательный палец, гончар с внешней стороны придавливал на-леп. Одновременно большим пальцем этой же руки валик придавливался сверху. При этом указательный палец прижимал валик торцевой частью (в глине фиксируется оттиск ногтя), а большой палец оказывал давление на валик внутренней стороной. Вдав-ления примыкали друг к другу. Ширина вдавления указательного пальца составляла 7-9 мм, большого пальца 10-13 мм. Ниже налепа в средней части устья сосуда идет горизонтальный ряд круглых торцевых вдавлений круглой в сечении палочкой диаметром 6 мм с закругляющимся концом. Глубина вдавлений 3 мм, расстояние между отдельными вдавлениями 1,9-2,0 см. В 1,8 см ниже налепа на венчике, в месте перехода тулова в устье (верхняя экстремаль), располагается горизонтальный налепной валик треугольный в сечении, шириной 1 см и толщиной 5 мм. Он украшен также как и венчиковый налеп пальцевыми защипами.

В 2015 г. Северобайкальской экспедицией (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин) на стоянке Коврижка 1 в обнажениях берега собран археологический материл в количестве 8 находок. Среди них 4 фрагмента гладкостенной керамики, из которых один фрагмент венчика от сосуда простой открытой формы темно-серого цвета, венчик

Рис. 1. Археологические объекты, расположенные вдоль северо-западного

побережья озера Байкал

Рис. 2. Вид на стоянку Хибилен с севера

Рис. 3. Вид на стоянку Хандат с юго-востока

Рис. 4. Вид на стоянку Кивилей с юго-востока

Рис. 5. Вид на стоянки Берла 2 и Берла 3 с юга

прямой горизонтальный (рис. 7.2), 3 кремневых отщепа и фрагмент битой кости.

Коврижка 2

Археологический объект открыт Северобайкальской экспедицией 2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин). Стоянка расположена в 54 км к ЮЮЗ от с. Байкальское, в ЮЮВ части одноименного мыса, в 150 м к ЮВ от стоянки Коврижка 1 и занимает террасовидный склон ЮЮВ части мыса (рис. 1). При этом с СЗ на ЮВ крутизна склона и высота обнажений повышается, на ЮВ рыхлые отложения оканчиваются скальным обрывом. Поверхность стоянки полностью залесена. Археологический материал собран в обнажении берега, высотой 1,0-2,5, на протяжении 40-42 м. Отмечается следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 5-7 см;

2. Светло-бурая супесь мощностью 1530 см;

3. Коричневая супесь с включением грубо-обломочного материала мощностью 1425 см;

4. Песчано-гравийная толща мощностью более 1,60 м.

Зафиксировать стратиграфическое положение археологического материала, к сожалению, не удалось. Культурные остатки представлены фрагментами керамики (9 экз.) и предметами каменной индустрии (5 экз.).

Керамический комплекс составляют четыре фрагмента тулова от сосуда, орнаментированного рядами оттисков орнамен-тира, выполненных в отступающе-накольчатой технике (рис. 7.3), два фрагмента гладкостенной керамики без орнамента и три фрагмента, не обладающие какими-либо характеристиками.

Среди каменных предметов: три изделия и два отщепа из кремня. Первое изделие - массивное унифасиальное орудие высокого профиля из скола, лезвие оформлено на 2-х коротких участках мелкой краевой ретушью (рис. 8.1). Второе - нуклеус клиновидный, приформа бифасиальная, ударная площадка оформлена одним фронтальным сколом (рис. 8.4). И третье - концевой скребок из крупного отщепа (рис. 8.5).

Коврижка 3

Археологический объект открыт Северобайкальской экспедицией 2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин). Стоянка расположена в 55 км к ЮЮЗ от с. Байкальское, в 830 м к ЮЗ от стоянки Коврижка 1 и приурочена к береговой террасе, высотой 1,0-1,5 м, хорошо заметной с воды (рис. 1). Современная поверхность стоянки не залесена и представляет собой небольшую полянку с редко растущими молодыми лиственницами. На поляне фиксируются несколько старых кострищ и небольшие западины в земле. Археологический материал собран в обнажении берега на протяжении 18-20 м. Зафиксирована следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 5-7 см;

2. Темно-серая супесь мощностью 5-7 см;

3. Песчано-гравийная толща мощностью более 1,20 м.

Культурные остатки обнаружены в слое дерна и поддерновом слое темно-серой супеси на глубине 5-7 см от современной поверхности и представлены фрагментами керамики (4 экз.), кремневым сколом и фрагментами битой кости (8 экз.).

Среди фрагментов керамики выделяются фрагменты венчиков от трех сосудов с гладкой (№ 1) и вафельной (№ 2 и 3) поверхностями.

Сосуд № 1 гладкостенный (рис. 7.1). Он представлен фрагментом верхней части, включающей устье и верхнюю часть туло-ва. Устье сосуда отогнуто наружу, его высота 1 см. Венчик прямой горизонтальный. Снаружи он украшен наклонными пальцевыми вдавлениями, вследствие чего приобрел волнистую линию. Ширина вдавлений 6 мм, расстояние между ними 3-4 мм. На расстоянии 1,7 см от края венчика основание устья орнаментировано горизонтальным рядом отверстий разных по форме (прямоугольные и округлые) диаметром 0,3-0,4 см. Ниже располагается налепной треугольный в сечении валик, украшенный поперечными оттисками округлой в сечении палочки. Ширина валика 0,5-0,7 см, толщина 5 мм, ширина оттисков 8-9 мм. Они вплотную примыкают друг к другу.

Сосуд № 2 с вафельной поверхностью представлен фрагментом венчика овальной

формы (рис. 7.5). Судить о его форме проблематично ввиду малого размера фрагмента. Внешний борт венчика орнаментирован косо поставленными оттисками плоского гладкого орнаментира, размерами 1,1 х 0,1 см, с шагом 2-3 мм (возможно, верхний ряд оттисков). Техника нанесения - вдавленно-отступающая (штамповая). Такими же оттисками орнаментирован срез венчика. Оттиски «ромбов» (технический декор) прослеживаются отчетливо, сторона «ромба» - 3 мм.

Сосуд № 3, скорее всего, с вафельной поверхностью (рис. 7.6), представлен одним фрагментом венчика. Изгиб профиля свидетельствует о его сложной форме, венчик прямой формы, отогнут наружу. Устье и верхняя часть сосуда орнаментированы горизонтальными рядами оттисков плоского гладкого орнаментира, размерами 1,6 х

0.15.см, с шагом 1-3 мм. Положение оттисков в верхнем ряду наклонное вправо, во втором ряду - вертикальное. Техника нанесения - вдавленно-отступающая (штампо-вая). Такими же оттисками орнаментирован срез венчика. Оттиски (технический декор) «ромбов» не прослеживаются.

Баргунда

Стоянка обнаружена А.В. Харинским во время разведки 1998 г. Она располагается в 47,7 км к ЮЮЗ от с. Байкальское, на пологом берегу, спускающемся к северной части губы Баргунда (Болсодей) (рис. 1). В районе археологического памятника раньше располагалось небольшое поселение. К настоящему времени здесь находится только зимовье и сенокосные луга. В районе губы не фиксируется земляных обнажений, поэтому в 1998 г. здесь был заложен шурф размером 1 х 2 м, ориентированный длинными стенками по линии север - юг. Понижение склона в районе шурфа идет с северо-запада на юго-восток. Перепад высот между северо-западным и юго-восточным углами составляет 24 см. В районе шурфа фиксируется следующая стратиграфическая ситуация:

1. Дерн мощностью 3-4 см;

2. Серый суглинок мощностью 9-11 см;

3. Желтый суглинок вскрыт на глубину 5 см.

Археологический материал зафиксирован на глубине 6-10 см от поверхности земли в слое серого суглинка. Он представлен 1 фрагментом кости животного, 22 угольками и 1 фрагментом гладкостенного сосуда.

В районе мыса Котельниковский в 1998 г. выявлено два археологических объекта Котельниковский 1 и Котельников-ский 2. В 2015 г. их список был пополнен еще двумя памятниками Котельниковский 3 и Котельниковский 4. Но археологические объекты в районе мыса были известны уже в 60-е гг. прошлого века. В статье «К итогам археологических исследований на Байкале» В.В. Свинин упоминает керамику, обнаруженную на мысе Котельниковский. Она изготовлена техникой выбивания колотушкой и орнаментирована насечками по валикам зубчатым штампом. Автор считает, что данная керамика принадлежит предкам эвенкийских племен, живущих на Байкале до настоящего времени (Свинин, 1971, рис. 7, с. 74). К сожалению, В.В. Свинин не упоминает, где конкретно, кем и когда обнаружена эта керамика, поэтому описанные артефакты трудно соотнести с каким-нибудь из известных или еще не выявленных археологических объектов.

Котельниковский 1

Памятник выявлен А.В. Харинским во время разведки 1998 г. Он располагается в 36,3 км к югу от с. Байкальское и в 2 км к ЮЗЗ от оконечности мыса Котельников-ский, у юго-восточного подножия горы Ко-тельниковская, у старого кладбища (рис. 1). Археологический материал собран в береговых обнажениях террасовидного склона высотой 2-4 м на протяжении 120 м. На памятнике отмечена следующая стратиграфическая ситуация:

1. Темно-серая супесь с желтыми линзами (дерн) мощностью 8-9 см;

2. Светло-серая супесь с галькой мощностью 19-20 см;

3. Светло-бурая (рыжеватая) супесь с галькой мощностью 21-22 см;

4. Светло-серая супесь с галькой мощностью 24-30 см;

Рис. 7. Подъемный материал: 1, 5, 6 - Коврижка 3; 2 - Коврижка 1; 3 - Коврижка 2; 4 - Котельниковский 1; 7, 11 - Хандат; 8, 9 - Котельниковский 2; 10 - Котельниковский 4; 12 - Котельниковский 3; 13 - Кивилей. Керамика

Рис. 8. Подъемный материал: 1, 4, 5 - Коврижка 2; 2 - Котельниковский 1; 3 - Котельниковкий 2;

6-8 - Горячая 1; 10-13 - Горячая 4. Камень

5 6

Рис. 9. Подъемный материал: 1-5 - Буркан 1; 6 - Берла 3. 1, 2, 5, 6 - камень; 3, 4 - керамика

5. Галька в светло-серой супеси зачищена на глубину 25 см.

Археологический материал преимущественно зафиксирован в осыпи берега, поэтому привязать его к какому-то геологическому слою сложно. Среди находок, найденных на стоянке, - трехгранная пластина из серого кремня со следами утилизации с двух сторон (рис. 8.2); 1 отщеп из серого кремня; 3 фрагмента керамических сосудов светло-коричневого цвета; 2 фрагмента керамических сосудов серого цвета. Кроме этого, на стоянке обнаружено три фрагмента верхней части гладкостенного сосуда открытой формы, украшенные продавленным орнаментом (рис. 7.4). Венчик овальный, слегка нависает над наружной стороной сосуда. Его толщина 7 мм. Внешняя и внутренняя стороны венчика орнаментированы оттисками «отступающей лопаточки» с острым окончанием, что придает верхнему срезу сосуда зигзагообразную форму. Внешняя поверхность сосуда украшена тремя горизонтальными рядами вертикальных оттисков «отступающей лопаточки» с прямоугольным окончанием. Ширина оттисков 4 мм, высота 10 мм. Ряды располагаются на расстоянии 1 мм друг от друга.

В 2007-2008 гг. на памятнике проводил работы археологический отряд Иркутского

государственного университета под руководством Е.В. Меньшагина. Объект был назван Мыс Котельниковский-Маячная. В 2008 г. на нем заложен раскоп площадью 45 кв. м и шурфы общей площадью 22 кв. м. В шурфах и раскопе выявлена следующая стратиграфия:

1. Почвенно-растительный горизонт (0,020,06 м);

2. Серо-коричневый песок (нанос) до 0,07 м;

3. Погребенная почва - темно-коричневая гумусированная супесь (0,1-0,38 м);

4. Коричневая супесь с примесью дресвы (0,02-0,3 м);

5. Галечно-валунный горизонт (заполнитель - серый песок), горизонты различаются в западной части раскопа.

В восточной и особенно юго-восточной части прослеживается поднятие галечно-валунного горизонта и компрессионность 1 и 2 горизонтов.

Судя по фрагментам венчиков, были найдены остатки приблизительно 20 керамических сосудов. Фрагменты керамики залегали в погребенной почве или в компрессионном слое, в котором материал невозможно соотнести с различными горизонтами. Скопления фрагментов керамики сосредоточены в центральной части раско-

па и в северной части шурфа № 2, который заложен к югу от раскопа. Все сосуды, залегавшие в погребенной почве, гладкостен-ные, толщина стенок от 0,3 см до 1,1 см. В галечно-валунном горизонте шурфа № 1 найдены три фрагмента керамики, орнаментированной «личиночным» штампом -оттисками зубчатого штампа овальной формы.

По формам сосудов керамика подразделяется на три группы:

1. Сосуды простой закрытой формы (14 экз.). Тесто от коричневого до темно-коричневого цвета содержит примесь мелкого песка. Толщина стенок 0,6-0,8 см. Диаметр по венчику 24-30 см. Венчик слегка отогнут, имеет различную форму -овальную, заостренную, прямоугольную. Сосуды орнаментированы широкими на-лепными валиками, украшенными насечками или вдавлениями округлого штампа. Иногда под валиками располагаются округлые ямки. Срез венчика орнаментировался такими же насечками или вдавления-ми штампа, как на валике. Валики могли быть горизонтальными, расположенными параллельно или перпендикулярно срезу венчика, прямыми либо волнистыми.

2. Небольшие сосуды закрытой формы с плоским дном (6 экз.). Диаметр сосуда по венчику - 16-17 см, по тулову - 19 см, по дну - 10-11 см. Высота приблизительно 12-15 см. Толщина стенок - 0,4-0,6 см. Тесто коричневого цвета. Орнамент - прочерченный, волнообразный, зигзагообразные мотивы образованы отпечатками гребенчатого штампа.

3. Фрагменты стенок сосуда, орнаментированного оттисками «личиночного штампа» (3 экз.). Найдены в галечно-валунном горизонте (шурф № 1). Фрагменты очень плохой сохранности, их сломы затерты. Толщина - 0,4 см. Ряды оттисков штампа на двух фрагментах расположены параллельно, на третьем - перпендикулярно друг другу.

На основании керамики верхний куль-туросодержащий горизонт местонахождения Мыс Котельниковский-Маячная, датирован авторами раскопок ранним железным веком (Молчанов, Шохирева, 2009).

Северобайкальской экспедицией

2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин) в обнажениях берега собран археологический материал, представленный фрагментами керамики (32 экз.), предметами каменной индустрии (27 экз.), фрагментом битой кости и кусочком шлака. В составе керамического комплекса отмечены фрагменты гладкостенной керамики (12 экз.), один из которых орнаментирован налепным рассеченным валиком, фрагмент керамики с вафельной поверхностью и фрагменты керамики, не поддающиеся какой-либо характеристике. Среди предметов из камня: кремневый отщеп с ретушью, медиальный сегмент призматической платины, сколы, от-щепы и чешуйки из кремня.

Котельниковский 2

Стоянка обнаружена А.В. Харинским во время разведки 1998 г. Она располагается в 35,7 км к югу от с. Байкальское и в

0.7.км к ЮЗЗ от оконечности мыса Котель-никовский, у деревянных изб (рис. 1). Археологический материал собран на протяжении 40 м в обнажении пологого берега, возвышающегося на 2 м над уровнем Байкала. Берег порос лиственницами. В его обнажении высотой 0,5 м отмечена следующая стратиграфическая ситуация:

1. Дерн мощностью 3-4 см;

2. Светло-серая супесь мощностью 8-10 см;

3. Желтая супесь мощностью 19-20 см;

4. Галька в желтой супеси зачищена на глубину 10 см.

Археологический материал обнаружен в слое светло-серой поддерновой супеси на глубине 8-10 см от поверхности земли. Среди находок, найденных на стоянке, 3 отщепа из серого кремня, 1 фрагмент железного изделия, 6 фрагментов гладкостен-ных керамических сосудов толщиной 25 мм; 2 фрагмента керамических сосудов светло-коричневого цвета (№ 1 и 2), украшенных отступающими угловыми оттисками.

От сосуда № 1 обнаружен только 1 фрагмент верхней части. Венчик приост-ренный, скошенный наружу. Его толщина 5 мм. С внешней стороны венчика фиксируются неглубокие вдавления наклонной лопаточкой. В 3 мм от верхнего края вен-

чика располагается горизонтальный ряд вдавлений «отступающей лопаточки» с остроугольным окончанием (рис. 7.5). Высота вдавлений 5 мм, ширина 4 мм. Они вплотную примыкают друг к другу, деформируя поверхность сосуда, делая ее волнистой. В 2 мм ниже верхнего ряда вдавлений располагается еще один такой же ряд. Вдавления наносились справа налево, под углом (правый край оттиска продавлен сильней, чем левый).

От сосуда № 2 обнаружен один фрагмент верхней части (рис. 7.9). Венчик при-остренный, скошенный наружу. Его толщина 5 мм. С внешней стороны венчика фиксируются неглубокие вдавления наклонной лопаточкой. В 4 мм от верхнего края венчика располагается горизонтальный ряд вдавлений «отступающей лопаточки» с остроугольным окончанием. Высота вдавлений 9 мм, ширина 5 мм. Они вплотную примыкают друг к другу, деформируя поверхность сосуда, делая ее волнистой. В 1 мм ниже верхнего ряда вдавлений располагается еще один такой же ряд. Вдавления наносились слева направо, под углом (левый край оттиска продавлен сильней, чем правый).

В 2015 г. Северобайкальской экспедицией (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин) в обнажениях берега, земляных отвалах и котлованах деревянных жилищ (зимовий) собран малочисленный археологический материл. В составе коллекции фрагменты керамики с гладкой (1 экз.) и рубчатой (1 экз.) поверхностью, проксимальный сегмент призматической пластины из яшмы (рис. 8.3) и 10 кремневых отщепов.

Котельниковский 3

Памятник открыт Северобайкальской экспедицией 2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин). Стоянка расположена в 33 км к югу от с. Байкальское, в 2,6 км к ССВ от стоянки Котельниковский 2 и в 2,4 км к северу от оконечности одноименного мыса (рис. 1). Археологический материал собран в обнажениях невысокой береговой террасы высотой 0,5-1,0 м на протяжении 9092 м. Современная поверхность стоянки залесена, отмечаются редкие кострища ту-

ристов. В обнажении берега отмечена следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 3-4 см;

2. Темно-серая супесь мощностью 4-5 см;

3. Песчано-гравийная толща мощностью более 0,95 см.

Культурные остатки обнаружены в слое дерна и поддерновом слое темно-серой супеси на глубине 4-7 см от современной поверхности земли. Среди находок: фрагмент керамики, орнаментированный налепным рассеченным валиком (рис. 7. 12), и кремневые сколы и отщепы (4 экз.).

Котельниковский 4

Памятник выявлен Северобайкальской экспедицией 2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин). Археологический объект расположен в 33 км к югу от с. Байкальское, в 100 м к северу от стоянки Котельниковский 3 и приурочен к 2,5-3,0 м береговой террасе, заросшей хвойным лесом (рис. 1). Археологический материал собран в обнажениях берега на протяжении 30 м. Выявлена следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 3-5 см;

2. Светло-коричневая супесь мощностью 515 см;

3. Песчано-гравийная толща мощностью более 2 м.

Установить стратиграфическое положение археологического материала не удалось. Среди находок: фрагменты гладко-стенных керамических сосудов (4 экз.), массивный пластинчатый скол из кремня и фрагмент неопределимой кости. Один из фрагментов сосудов толщиной 7-8 мм орнаментирован двумя налепными валиками (рис. 7.10). Валики треугольные в сечении. Их ширина 9 мм, толщина 3 мм. Они рассечены наклонными вдавлениями боковой грани прямоугольной лопаточки. Ширина вдавления 3 мм, расстояние между вдавле-ниями 4-6 мм. Расстояние между валиками 3 мм.

Горячая 1

Стоянка обнаружена А.В. Харинским во время разведки 1996 г. Археологический материал собран в обнажениях 4-метровой береговой террасы, расположенной в 30 м

от берега Байкала, в 31,3 км к югу от с. Байкальское (рис. 1). Терраса поросла сосновым лесом. Между берегом и террасой фиксируется галечная волно-прибойная полоса. На берегу отмечены деревянные строения северобайкальской станции юных туристов. Археологические находки собраны вдоль террасы на протяжении 50 м и вглубь нее на 20 м. Кровля террасы представлена следующими отложениями:

1. Темно-серая супесь (дерн) мощностью 23 см;

2. Желтая супесь с камнями размером от 3 х 5 до 5 х 8 см зачищена на 30 см.

Материал залегает на глубине 2-4 см в поддерновой желтой супеси с камнями. Находки представлены 6 фрагментами от керамического сосуда светло-коричневого цвета; 44 отщепами из светло-серого и серого кремня; целой призматической двухгранной пластиной (рис. 8.6); проксимальным сегментом двухгранной пластины (рис. 8.7); проксимальным сегментом двухгранной пластины с амортизационной ретушью, возможно резец (рис. 8.8).

В 1998 г. А.В. Харинским на стоянке заложен раскоп площадью 5 м2, ориентированный длинными стенками вдоль края террасы, а короткими по линии с азимутом 50°. Археологический материал, представленный преимущественно изделиями из камня и двумя фрагментами гладкостенной керамики, залегал на глубине 8-15 см в слое желтой супеси.

Горячая 2

Памятник выявлен А.В. Харинским во время разведки 1996 г. Археологический материал собран в обнажениях 4-метровой береговой террасы, в 100 м к юго-востоку от Горячей 1, в 31,3 км к югу от с. Байкальское (рис. 1). Терраса поросла сосновым лесом. Между берегом и террасой фиксируется волно-прибойная полоса гальки. В обнажении террасы отмечена следующая стратиграфическая ситуация:

1. Дерн мощностью 3 см;

2. Светло-серая (пепельная) лессовидная супесь с камнями размером от 3 х 5 см до 10 х 15 см мощностью 3-4 см;

3. Желтая супесь камнями зачищена на 15 см.

Археологический материал зафиксирован под дерном на глубине 3-5 см в светлосерой супеси с камнями. Среди находок 4 фрагмента керамического гладкостенного сосуда толщиной 3-4 см, снаружи коричневого, изнутри темно-серого цвета; 1 фрагмент гладкостенного керамического сосуда толщиной 4-5 см, снаружи коричневого цвета, изнутри серо-коричневого; 4 отщепа из светло-серого кремня.

Горячая 3

Стоянка зафиксирована А.В. Харин-ским во время разведки 1996 г. Археологический материал собран в обнажениях 4-метровой береговой террасы, в 200 м к юго-востоку от Горячей 2, в 31,4 км к югу от с. Байкальское (рис. 1). Терраса поросла сосновым лесом. Между берегом и террасой фиксируется волно-прибойная полоса гальки. В обнажении террасы отмечена следующая стратиграфическая ситуация:

1. Дерн мощностью 3 см;

2. Серая (пепельная) лессовидная супесь с камнями размером от 4 х 6 см до 9 х 16 см мощностью 3-4 см;

3. Желтая супесь со слабо окатанной галькой зачищена на 12 см.

Археологический материал залегает под дерном на глубине 3-5 см в серой супеси с камнями. Он представлен тремя кремневыми отщепами.

В 1998 г. А.В. Харинским на стоянке заложен шурф размером 1 х 2 м, ориентированный длинными стенками по линии с азимутом 15°. Археологический материал, представленный только изделиями из камня, располагался на глубине 2-5 см в слое серой супеси.

Горячая 4

Памятник выявлен А.В. Харинским во время разведки 1996 г. Археологический материал собран в обнажениях 4-метровой береговой террасы, в 100 м к юго-востоку от Горячей 3, в 31,5 км к югу от с. Байкальское (рис. 1). Терраса поросла сосновым лесом. Между берегом и террасой фиксируется волно-прибойная полоса гальки. Протяженность стоянки вдоль берега Байкала 30 м. В обнажении террасы отмечена следующая стратиграфическая ситуация:

1. Дерн мощностью 2-3 см;

2. Серая (пепельная) лессовидная супесь с камнями размером до 12 х 19 см мощностью 4-6 см;

3. Желтая супесь со слабо окатанной галькой зачищена на 14 см.

Археологический материал залегает под дерном на глубине 3-5 см в светлосерой (пепельной) лессовидной супеси. Находки представлены 67 фрагментами керамического гладкостенного сосуда светло-коричневого цвета с внешней стороны и темно-серого цвета с внутренней стороны. Отощителем служил мелкий песок. Изделия из камня включают 2 пластинчатых скола; проксимальный сегмент трехгранной пластины (рис. 8.10); медиальный сегмент трехгранной пластины (рис. 8.11); медиальный сегмент двухгранной пластины (рис. 8.12); проксимальный сегмент двухгранной пластины (рис. 8.13).

Хандат

Памятник открыт Северобайкальской экспедицией 2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин). Стоянка расположена в 22 км к югу от с. Байкальское, с южной стороны мыса Толстый (Хандат) и приурочена к небольшому распадку, спускающемуся с запада к озеру и прилегающему с юга к самому скальному мысу (рис. 1, 3). В распадке стоит зимовье егеря. Территория стоянки полностью залесена. Археологический материал собран на протяжении 120 м по обоим бортам распадка, имеющим обнажения со стороны озера, высотой 1,5-4,5 м. Отмечается следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 5-10 см;

2. Светло-серая супесь мощностью 1020 см;

3. Песчано-гравийная толща мощностью более 1,30 м.

Культурные остатки зафиксированы в поддерновом слое светло-серой супеси на глубине 15-20 см от современной дневной поверхности. Среди находок: фрагменты керамики (11 экз.), кремневые сколы и от-щепы (10 экз.), фрагменты битой кости (10 экз.). В керамическом комплексе выделяются три фрагмента. Первый - фрагмент тулова от сосуда с гладкой поверхностью, украшенного торцевыми оттисками приос-

тренного квадратного в сечении орнамен-тира (рис. 7.7). Размер оттисков от 3 х 3 мм до 4 х 6 мм. Оттиски располагаются на расстоянии 2-4 мм друг от друга, образуя горизонтальные ряды. Расстояние между рядами 6-9 мм. Второй - фрагмент керамики, орнаментированный рядами оттисков округлого орнаментира, выполненных в от-ступающе-накольчатой технике (рис. 7.11). И третий - фрагмент керамики с рубчатой поверхностью, орнаментированный рядами оттисков отступающего орнаментира с зубчатым рабочим окончанием.

Буркан

Во время разведочных работ 1996 г. на берегу бухты Буркан обнаружена новая стоянка, получившая название Буркан. Памятник расположен в 14 км к югу от с. Байкальское, к северу от ручья, впадающего в бухту Буркан (рис. 1). В районе бухты берег залесен. Лишь у самой воды имеется небольшой участок, используемый под сенокос. Археологический материал обнаружен в обнажениях 0,5-1,5-метровой береговой террасы, представленной следующими отложениями:

1. Черная пылеватая супесь (дерн) мощностью 10-35 см;

2. Бурая пылеватая супесь мощностью 2023 см;

3. Обломочный материал в желтой супеси с дресвой прослежена на глубину 25 см.

Наибольшая толщина двух верхних геологических слоев фиксируется у северной оконечности бухты. К югу она постепенно уменьшается.

Находки представлены 13 фрагментами керамики толщиной 4-8 см, 3 - кремневыми и 2 - кварцитовыми отщепами, кремневыми нуклеусом, скребком и наконечником стрелы. Керамика обнаружена в северной части бухты в слое черной пылеватой супеси на глубине 15 см от поверхности земли. Изделия из камня найдены в центре бухты на глубине около 20 см от поверхности земли в слое бурой пылевидной супеси. Среди них скребок овальной формы с двухсторонней обработкой. Один фас почти полностью покрыт стелющейся ретушью. Второй, более пологий фас (арьерфас), оформлен стелющейся краевой ретушью по

одной узкой и одной длинной сторонам. На другой узкой стороне фиксируется только три скола, оставленных краевой ретушью (рис. 9.1). Обнаруженный наконечник стрелы удлиненно-треугольной формы с прямыми сторонами, слегка выгибающимися в районе острия. База слегка вогнута и имеет небольшой скос к одной из сторон (рис. 9. 2). Нуклеус из серо-зеленого кремня призматической формы. Фронт оформлен на узкой части кремнистой преформы (рис. 9.5).

Среди остатков гладкостенной керамической посуды встречены два фрагмента венчика. Один из них вогнут внутрь, устье отсутствует (рис. 9.3). Венчик прямой горизонтальный, толщиной 5 мм. Он оформлен на верхнем крае тулова сосуда. Верхняя часть сосуда сформирована благодаря ленточному налепу шириной около 2,6 см с внутренней стороны тулова. Зона стыковки тулова и устья составляет около 2 см. Сосуд орнаментирован горизонтальным рядом круглых отверстий диаметром 4 мм.

У второго сосуда выражено отогнутое наружу устье высотой 1,3 см. Венчик прямой, скошенный наружу, толщиной 7 мм. Толщина верхней части тулова 1,1 см (рис. 9.4). Устье сформировано посредством ленточного налепа шириной 3 см с внутренней стороны верхней части тулова. Зона стыковки тулова и устья составляет 2 см. В верхней части тулова сосуда фиксируется отверстие диаметром 2 мм. Так как сосуд фрагментирован, то сложно установить, является ли отверстие единичным или составляет горизонтально расположенный орнаментальный мотив.

Кивилей

Стоянка выявлена А.В. Харинским во время разведки 1996 г., в 9,5 км к югу от с. Байкальское. Археологические находки собраны в береговых обнажениях, расположенных вдоль северной части бухты Ки-вилей, на протяжении 36 м (рис. 1, 4). Берег бухты состоит из следующих отложений:

1. Черная пылеватая супесь (дерн) мощностью 20-22 см;

2. Бурая пылеватая супесь мощностью 1012 см;

3. Галька разных размеров в бурой супеси зачищена на 30 см.

В основании первого геологического слоя на глубине 19-21 см от поверхности земли обнаружено 6 фрагментов гладко-стенной керамики.

Северобайкальской экспедицией

2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин) в обнажениях берега собран археологический материал, представленный фрагментами керамики (150 экз.), предметами каменной индустрии (8 экз.) и фрагментами жженой кости (3 экз.).

Подавляющее большинство фрагментов керамики (147 экз.) принадлежит одному сосуду (№ 1) с вафельной поверхностью (рис. 7.13). Емкость сложной закрытой формы с выраженным устьем высотой около 3 см. Венчик овальной формы, слегка отогнут наружу. Внешняя поверхность сосуда (особенно тулово) покрыта отпечатками ударно-прессующего орудия с вафельной (ромбической) рабочей поверхностью. Сторона «ромба» не превышает 0,5 см. В привенчиковой зоне «ромбы» не прослеживаются. Орнаментальная композиция состоит из горизонтальных рядов вертикальных и наклонных оттисков плоского зубчатого орнаментира, размерами 1,8 х 0,15 см, с шагом 1-3 мм. Количество зубчиков в оттиске - 10. Техника нанесения - вдавленно-отступающая (штамповая - с отрывом ор-наментира от поверхности сосуда). Верхний ряд оттисков сплошной, положение оттиска вертикальное. Второй ряд - идентичен верхнему, однако в качестве вставки, размером 11,5 х 2,8 см, использован мотив «елочка», выполненный двумя зеркальными рядами наклонных оттисков того же ор-наментира. Нижний ряд представлен фестонами (бахрома) в виде групп из парных наклонных оттисков орнаментира, расположенных на расстоянии 1,6-2,9 см. В 56 мм от внешнего края венчика проходит ряд круглых вдавлений, диаметром 2,5 мм, с шагом 3,5-3,8 см. Внутренний борт венчика орнаментирован сплошным горизонтальным рядом вертикальных оттисков с шагом 1-2 мм. Срез венчика декорирован поперечными вдавлениями того же орна-ментира. Диаметр сосуда по венчику с учетом погрешности составляет 27-31 см.

Сосуд № 2 представлен фрагментом венчика, орнаментированным наклонными оттисками орнаментира с плоским гладким рабочим краем (возможно, с вафельной поверхностью). Сосуд № 3 - фрагментом гладкостенной керамики, орнаментированным налепным рассеченным валиком. И сосуд № 4 - фрагментом гладкостенной толстостенной керамики без орнамента. В составе каменного комплекса: медиальный сегмент призматической пластины и 7 кремневых отщепов и сколов.

Берла 1

Памятник обнаружен А.В. Харинским в 1987 г. Городище-святилище находится на вершине мыса Берла в 6 км к югу от с. Байкальское. Памятник приурочен к скальной площадке, расположенной на высоте около 270 м над уровнем Байкала (рис. 10). С северо-запада городище-святилище ограничено скальной грядой, тянущейся с юго-запада на северо-восток, а с юго-востока оконтурено тремя скальными выходами, ступенями, спускающимися вниз по склону. С юго-востока скальные выходы оканчиваются обрывами, а с северо-запада они пологие. Поверхность памятника не залесена. Лиственничный лес начинается лишь в 12-15 м к северо-западу от скального гребня. Западная часть памятника поросла кустарником (рис. 11).

С юго-запада памятник ограничен грядой, сложенной из крупных камней размером до 60 см, уложенных без определенного порядка. Ширина гряды 2,1, высота - до 0,7 м. Северный конец гряды упирается в скальный гребень, а южный в самый нижний из скальных выходов, ограничивающих городище-святилище с юго-востока. Проходом шириной 1,5 м, ориентированным по линии с азимутом 240°, гряда разделена на 2 участка. С юго-востока проход обрамляет вертикально стоящая каменная плита размером 50 х 80 см. С севера он оконтурен выкладкой из камней, примыкающей к северному участку стены. Размеры выкладки 0,5 х 2,2 м. Протяженность южного участка гряды 14,4, северного - 6 м.

Скальный гребень, обрамляющий городище-святилище с северо-запада, сверху наращен за счет камней. Высота скального

гребня с лежащими на его вершине камнями достигает 1,5 м. На северо-востоке скальный гребень упирается в останец высотой около 1 м. Проходом шириной 3 м скальный гребень разделен на 2 участка. В районе прохода отсутствуют искусственно уложенные камни. Протяженность юго-западного участка 24, северо-восточного -8 м. Проход ориентирован по линии с азимутом 350°.

К юго-востоку от скального останца отходит еще одна гряда протяженностью 6 м, выполненная из камней. Юго-восточный ее конец упирается в скальный выход, ориентированный по линии юго-запад -северо-восток и имеющий длину 8 м. Сверху скальный выход наращен камнями. Между юго-западным окончанием скального выхода и северо-восточной оконечностью нижележащего скального выхода имеется проход шириной 5 м, ориентированный по линии с азимутом 45°. Земляные работы на памятнике не производились.

Берла 2

Стоянка обнаружена во время археологической разведки 1996 г. в устье распадка, с запада спускающегося к бухте Берла (рис. 1, 5, 10). Стоянка находится в 6,6 км к югу от с. Байкальское, на залесенном берегу. Археологический материал собран в береговых обнажениях на протяжении 120 м в основании почвенно-растительного слоя на глубине 15-20 см. В районе берега фиксируется следующая стратиграфическая ситуация:

1. Дерн мощностью 20-22 см;

2. Желтая супесь мощностью 18-20 см с гумусированной прослойкой толщиной 13 см в центре;

3. Бурая опесчаненная супесь с камнями в нижней части прослежена на глубину 28 см.

Археологический материал, представленный 73 неорнаментированными фрагментами керамического сосуда толщиной 2-6 мм от серого до коричневого цветов; 13 фрагментов пережжённой кости; 7 фрагментов керамического сосуда с налепом с внешней стороны венчика (сосуд № 1); 6 фрагментов тонкостенного керамического сосуда коричневого цвета, орнаментиро-

Рис. 10. Археологические объекты в районе мыса Берла

ванного двумя горизонтальными валиками (сосуд № 2); 1 - фрагментом керамического сосуда, украшенного с наружной стороны прочерченным растительным орнаментом (сосуд № 3).

Сохранившаяся часть сосуда № 1 состоит из слегка наклонного внутрь устья и расширяющегося к центру тулова (рис. 12.1). Диаметрм устья в верхней части составляет 24 см. Венчик прямой горизонтальный, толщиной 5 мм. Снаружи он рассечен неглубокими наклонными вдавле-ниями шириной 1 мм, расположенными на расстоянии 5 мм друг от друга. Вдавления наносились округлым орнаментиром. Устье сосуда сформировано ленточным налепом, крепящимся с внешней стороны верхней части тулова. Ширина налепа около 5,1 см. Зона стыковки тулова и устья составляет около 1,5 см. С внешней стороны сосуда, на 8 мм ниже его верхнего края располагается налепной валик шириной 7 мм и толщиной 4 мм. Валик рассечен наклонными вдавле-ниями узкого круглого орнаментира. Ширина вдавлений 3 мм, расстояние между ними 3-4 мм. На 2 мм ниже валика располагается ряд сегментовидных вдавлений углом округлого в сечении орнаментира. Орнамент наносился слева направо. Глубже вдавлена левая округлая часть оттиска. Высота вдавления 12 мм, ширина 3 мм. Расстояние между отдельными вдавлениями 34 мм. В 1-2 мм ниже сегментовидных вдав-лений располагается ряд вдавлений, выполненных неизвестным зубчатым орна-ментиром. В плане вдавления каплевидной формы, их приостренный край обращен вниз. Их высота 6 мм. Ширина 4 мм, расстояние между вдавлениями 3-4 мм. В 68 мм ниже ряда каплевидных вдавлений идет еще ряд подобных оттисков.

Керамический сосуд № 2 представлен фрагментами от нижней части устья и верхней части тулова (рис. 12.2). Толщина его стенок составляет 3-4 мм. Устье сформировано благодаря ленточному налепу на верхнюю часть тулова с внешней стороны. Зона стыковки тулова и устья составляет около 1 см. Устье сосуда отогнуто наружу, тулово расширяется к центру. В нижней части сосуда располагается горизонтальный налепной валик треугольный в сечении

шириной 5 см и толщиной 3 см. Валик рассечен поперечными вдавлениями треугольного в сечении орнаментира. Ширина вдав-лений 4 мм, расстояние между ними 5 мм. В 8 мм ниже валика, располагающегося на устье сосуда, находится валик, закрепленный в верхней части тулова. Его оформление такое же, как и у верхнего валика.

Сосуд № 3 представлен лишь одним фрагментом коричневого цвета толщиной 5-6 мм. Его внешняя поверхность украшена прочерченным криволинейным закрытым орнаментом. Толщина линий около 1 мм. Полностью реконструировать орнаментальную композицию, украшающую стенки сосуда, невозможно. Вероятно, частично сохранившийся элемент орнамента можно охарактеризовать как зигзагообразный с округлым завитком на конце. Похожий орнамент зафиксирован на сосуде, найденном в 1959 г. во время раскопок на озере Нурэ в квадрате М-3 (Грязнов, 1960).

В 2015 г. Северобайкальской экспедицией (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин) в обнажениях берега собран археологический материал, включающий три фрагмента керамики с гладкой (2 экз.) и шнуровой (1 экз.) поверхностью, а также четыре кремневых отщепа.

Берла 3

Памятник выявлен во время разведочных работ 1996 г. на северо-западном берегу бухты Берла (рис. 1, 5). Стоянка расположена в 6,4 км к югу от с. Байкальское, на террасовидном склоне, понижающемся в юго-восточном направлении (рис. 10). В обнажении берега прослеживается следующая стратиграфия:

1. Дерн мощностью 5-7 см;

2. Серовато-бурая пылеватая супесь мощностью 20-25 см;

3. Грубообломачный материал в светло-бурой, местами белесой супеси, зачищен на глубину до 40 см.

В 1996 г. при осмотре береговых обнажений найден лишь один призматический нуклеус из серо-зеленого кремня. Фронт занимает весь периметр изделия. На одной из латералей он сбит (рис. 9.6).

Северобайкальской экспедицией

2015 г. (Ю.А. Емельянова, Д.Е. Кичигин) в

I \

Рис. 12. Подъемный материал: 1-3 - Берла 2; 4 - Берла 3. Керамика

береговых обнажениях собран археологический материал, представленный 31 фрагментом гладкостенной керамики, большинство из которых принадлежит сосуду сложной формы, с выраженным устьем (рис. 12.4). Венчик овальной формы отогнут наружу. Внешний борт венчика украшен рядом вдавлений, выполненных торцевой частью орнаментира с зубчатым окончанием, количество зубцов на орнаментире - 4. Вдавления наклонены вправо. Ниже располагаются два примыкающих друг к другу налепных валика, треугольных в сечении. Ширина валиков 0,9 см, толщина 0,4 см. Валики рассечены вдавлениями того же орнаментира, но поставленных наклонно влево. Под валиками (в верхней части тулова) фиксируются горизонтальные ряды отдельно стоящих горизонтально поставленных оттисков той же лопаточки, с шагом 1-1,5 см между оттисками в одном ряду. Расстояние между рядами составляет 1,3-1,8 см. В 3 см от внешнего края венчика, между первым и вторым рядами горизонтальных оттисков, на расстоянии 2,5 см друг от друга располагаются два круглых, конических в сечении отверстия диаметром 0,6-0,4 см (следы ремонта). Диаметр сосуда по венчику с учетом погрешности составляет 28-32 см.

Обсуждение

Обнаруженный во время разведок 1996, 1998 и 2015 гг. археологический материал представлен только подъемными сборами и не позволяет судить о контексте археологических объектов, в которые он первоначально был включен. Отсутствие четкой стратиграфической привязки найденных артефактов не дает дополнительных возможностей для их абсолютного датирования с помощью сопровождающего археологического и органического материала, также не позволяет уверенно говорить и об относительной датировке разных находок, выявленных на одном памятнике. Поэтому предпринимая культурно-хронологическую атрибуцию обнаруженных на северозападном побережье Байкала находок, прежде всего, обратимся к аналогиям, известным им в прибайкальском регионе, и представлениям об их культурной и временной

локализации. Анализ находок, собранных во время разведочных маршрутов, будет выстроен в хронологической последовательности от более ранних артефактов к более поздним.

К числу наиболее ранних археологических объектов, выявленных на северозападном берегу Байкала, можно отнести стоянку Коврижка 2, в материалах которой отмечены архаичные изделия из камня. Они представлены массивным унифасиаль-ным орудием высокого профиля из скола (рис. 8.1), клиновидным нуклеусом (рис. 8.4) и концевым скребком из крупного отщепа (рис. 8.5). Клиновидные нуклеусы широко представлены в комплексах периода позднего палеолита - мезолита Прибайкалья. Ближайшие аналоги им отмечены в XI слое Улан Хады (слой Г/3 по Грязнову), XI слое Саган-Нугэ, VI слое Кулары 3. Геологическое расположение и полученные радиоуглеродные датировки позволяют исследователям отнести их к позднему и среднему мезолиту (Грязнов, Комарова, 1992, с. 13-32; Горюнова, Свинин, 1996, с. 157-160; Горюнова, Новиков, 2000, с. 5157; Новиков, Номоконова, 2015, с. 39-54). Таким образом, нижнюю временную границу стоянки Коврижка 2 следует соотнести с мезолитом, а сам археологический объект считать одним из самых древних на северо-западном побережье Байкала.

Среди обследованных археологических объектов к числу наиболее ранних также можно отнести стоянки Горячая 1-4. На каждой из них обнаружены изделия из камня. На Горячей 3 кроме артефактов из камня больше ничего не найдено. На Горячей 1 каменные изделия составляют большинство (рис. 8. 6-8), на Горячей 2 практически одинаковое количество изделий из камня и керамики. Среди материалов Горячей 4 преобладает керамика, но встречаются и выразительные каменные артефакты (рис. 8.10-13). Обнаруженная на Горячей 1, Горячей 2 и Горячей 4 керамика представлена отдельными фрагментами от тулова сосуда. Определить ее культурно-хронологическую локализацию затруднительно, поэтому говорить о возрасте этих археологических объектов можно в широ-

ком хронологическом диапазоне от периода неолита до бронзы.

На большей части стоянок северозападного побережья выявлены остатки керамических сосудов. Как правило, на основе характеристики их форм и орнаментации можно более детально, чем при анализе изделий из камня, судить о хронологии памятников, на которых они обнаружены. В коллекции керамических изделий, полученных во время разведочных работ, к числу наиболее ранних относится гладкостен-ный сосуд со стоянки Берла 3, орнаментированный налепными валиками, рассеченными зубчатым штампом (рис. 12.4). Предварительно можно отнести данный сосуд к серовскому керамическому комплексу, хотя в нем орнаментация сосудов налепными валиками встречается достаточно редко. Преобладают орнаменты, состоящие из геометрических построений штамповых вдавлений, «пунктирных» и прочерченных линий (Горюнова, 1997, с. 98). Сосуд, орнаментированный так же как керамическая емкость со стоянки Берла 3, обнаружен в слое Г/1 Улан-Хады. Горшок украшен на-лепными валиками, рассеченными пунктирными насечками (Горюнова, Савельев, 1990, рис. 76-9). Валики располагаются горизонтально в четыре ряда, украшая устье сосуда от верхнего среза до шейки, примыкая вплотную друг к другу. В разрезе валики имеют треугольную форму. Ниже их, по верхней части тулова, располагаются горизонтальные ряды гребенчатых оттисков. На другом сосуде с этого же слоя чуть ниже венчика располагается один налепной валик, украшенный расположенными зигзагообразно оттисками зубчатого штампа. С внешней стороны венчика имеется горизонтальный ряд наклонно расположенных оттисков зубчатого штампа. Еще три подобных ряда находятся ниже валика (Го-рюнова, Савельев, 1990, рис. 76-9). Археологический материал из Г/1 слоя (IX культурный горизонт) Улан-Хады датируется О.И. Горюновой и Л.П. Хлобыстиным развитым неолитом, что соответствует IV -середине III тыс. до н. э. (Горюнова, Хло-быстин, 1992, с. 46). По нему также имеются радиоуглеродные даты 4560±100 л. н. (ЛЕ-1282) и 4030±115 л. н. (СОАН-3335)

(Горюнова и др., 1996). Еще один аналогичный сосуд найден в VII культурном слое на многослойном поселении Саган-Заба (раскоп № 2). Сосуд сложной закрытой формы. Диаметр венчика - 23 см. По верхней плоскости венчика нанесены наклонные зубчатые насечки; по боковой поверхности - два горизонтальных валика, украшенных наклонными линиями пунктирного штампа. Ниже проходят горизонтальные ряды, выполненные тем же штампом. По набору инвентаря и типологии керамики авторы работ относят VII слой к развитому неолиту и датируют в пределах 5,5-4,3 тыс. л. н. (Воробьева, Горюнова, Новиков, Ве-бер, 2009, с. 76). Сосуд, подобный приведённым выше, зафиксирован на о. Ольхон на стоянке Сарайская I. В подъемных сборах был обнаружен фрагмент сосуда, украшенный налепными валиками, рассеченными наклонными пунктирными рядами, ниже которых - горизонтальные линии, выполненные тем же штампом. Исследователи относят его к эпохе развитого неолита (Долганов, 2009).

Сосуды с похожей орнаментикой фиксируются в позднесеровских погребениях Предбайкалья. Они обнаружены в захоронении Шаманский Мыс № 3 (1975) и Усть-Долгая № 1 (Окладников, Конопацкий, 1980; Окладников, 1950; 1976). Найденный на Шаманском Мысу сосуд круглодонный, с четко выраженным и слегка отогнутым наружу устьем, верхний край которого уплощен. Снаружи венчик орнаментирован двумя треугольными в сечении налепными валиками, рассеченными вертикальными вдавлениями зубчатого штампа. Верхняя часть тулова украшена тремя горизонтальными рядами пунктирных вдавлений, а под ними Х-образным орнаментом из сдвоенных пунктирных полос (Конопацкий, 1982, рис. 48). Погребение, в котором обнаружен сосуд, сопоставляется А.К. Конопацким с серовскими захоронениями Прибайкалья (1982, с. 93).

В целом, следует констатировать, что сосуды, украшенные налепными валиками, рассеченными оттисками зубчатого штампа, имеют достаточно устойчивые признаки, которые позволяют отличать эти горшки от других керамических комплексов

эпохи неолита. В связи с этим предлагаем выделить их в отдельный керамический тип - саган-забинский, названный в честь поселения, где остатки подобных сосудов обнаружены в четкой стратиграфической ситуации и имеют надежную датировку (Воробьева, Горюнова, Новиков, Вебер, 2009). Керамические емкости саган-забинского типа гладкостенные, их верхняя часть орнаментирована горизонтально расположенными налепными валиками, рассеченными зубчатым штампом. Поверхность сосудов, расположенная ниже валиков, украшена горизонтальными рядами оттисков, выполненных зубчатым штампом. Предварительно ареал распространения этой керамической традиции можно определить побережьем Байкала и южной частью долины Ангары.

Во время разведки 1996 г. на Берле 3 обнаружен призматический нуклеус из серо-зеленого кремня (рис. 9.6). Достоверно установить его синхронность остатками керамического сосуда не представляется возможным. Артефакты обнаружены в разные годы, при этом нуклеус найден не в слое земли, а в осыпи. Нуклеусы подобной формы встречаются на байкальском побережье в период мезолита и неолита, что с учетом обнаруженного сосуда позволяет определить возраст памятника поздним неолитом.

Археологический материал, обнаруженный на стоянке Буркан, представляет разные временные срезы. Изделия из камня (рис. 9.1, 2, 5), обнаруженные в береговых обнажениях у средней части бухты, можно датировать в пределах мезолита - неолита. Керамику (рис. 9.3, 4), найденную в обнажениях у северной оконечности бухты, следует отнести к периоду железного века. Отсутствие на ней орнаментации не позволяет определить более узкий период ее бытования.

Следующую группу керамики представляет гладкостенный сосуд, украшенный пунктирно-гребенчатыми оттисками орнаментира с квадратным рабочим окончанием со стоянки Хандат (рис. 7.7). Аналогии данному сосуду прослеживаются в материалах позднего неолита Приольхонья: это IV слой Саган-Забы 2, III слой Берлоги, ГХ-УШ слои Тышкинэ 3, II слой Итырхея,

IV слой Куркута 3, II слой Улярбы и I слой Кулары 3 (Горюнова, 1984; Новиков, Но-моконова, 2015).

Небольшие фрагменты керамики, украшенные рядами оттисков орнаментиров с различными рабочими краями (округлый, треугольный, прямоугольный и т. д.), часто интерпретируемых как «отступающая лопаточка» (рис. 7.3, 8, 9, 11), датировать узким хронологическим диапазоном пока невозможно ввиду малых размеров фрагментов, не несущих большей информации. Подобная керамическая посуда отмечена в неолитических и раннебронзовых комплексах Прибайкалья (Савельев, Медведев, 1973; Свинин, 1976; Зубков, 1982; Горюнова, 1984; Савельев, 1989; Грязнов, Комарова, 1992; Горюнова, Хлобыстин, 1992; Цыде-нова, Хамзина, 2006; Горюнова, Номоконо-ва, Новиков, 2008; Ветров, 2011).

Однако, по нашему мнению, понятие «отступающая лопаточка» является устаревшим и включает два похожих, но все-таки отличающихся приема орнаментации - отступающе-накольчатую (без отрыва ор-наментира от поверхности сосуда) и вдав-ленно-отступающую (с отрывом и переносом орнаментира на определенное расстояние) техники нанесения орнамента. При этом надо заметить, что для большинства сосудов неолита и самого раннего бронзового века (посольский, усть-бельский, северобайкальский типы керамики) характерным приемом орнаментации является первый из них, а для всего бронзового века -второй. Поэтому приведенные выше фрагменты керамики на данный момент времени мы соотносим с неолитом - ранним бронзовым веком Прибайкалья.

Возраст остальных памятников, выявленных на северо-западном побережье Байкала, соотносится с эпохой палеометалла. Их датировка, прежде всего, определяется на основе орнаментальных и морфологических особенностей керамических сосудов.

«Вафельная» керамика, орнаментированная горизонтальными рядами оттисков орнаментира с плоским (гладким или зубчатым) рабочим краем, сравнительно недавно была выделена в отдельный керамический тип и получила название керамики курлинского типа - по стоянке Курла 4 (се-

веро-западное побережье Байкала), в культурном слое которой впервые была отмечена (Абдулов, Тужик, 1995; Кичигин, 2010а, 2011). Ее характерными морфо-типологическими признаками являются следующие вычленяемые показатели:

1. Форма сосуда и венчика. Все сосуды закрытой формы с выраженным устьем. В трех случаях у сосудов отчетливо фиксируется круглое дно. Венчик, как правило, грибовидной формы (следствие орнаментации) и отогнут наружу - исключением являются фрагменты керамики со стоянок Курла 4 (приостренная форма), Богучан-ская 11 (прямая форма) и Кивилей (овальная форма).

2. Технический декор. Внешняя поверхность сосудов покрыта ромбическими (реже квадратными) оттисками рифленой лопатки, со стороной ромба (квадрата) 0,30,5 см, что свидетельствует о технике выбивки (выколотки) во время формовки изделия, отчего «вафельный декор» зачастую воспринимается как «мелкоячеистая вафля». В зоне венчика, где отмечается орнаментация сплошными рядами зубчатых (или гладких) оттисков, «ромбы» не читаются. Поэтому при первом взгляде фрагменты венчиков могут интерпретироваться как венчики от гладкостенных сосудов (!).

3. Орнаментация сосудов. Все сосуды орнаментированы горизонтальными рядами вертикально (наклонно) поставленных оттисков гребенчатого или гладкого, но главное - узкого (плоского) орнаментира в сочетании с круглыми вдавлениями-отверстиями. Выделяются два устойчивых (основных) варианта композиций орнамента. Первый из них представляет собой 2-3 горизонтальных сплошных ряда оттисков, поставленных вертикально или наклонно. Под ними проходит 1-2 ряда таких же оттисков, но выстроенных в группы по два-четыре оттиска в группе (фестоны, «бахрома»). Второй вариант композиции выглядит примерно так же. Отличие состоит в том, что в завершающем нижнем ряду оттиски гребенчатого орнаментира выстроены в форме зигзага. Верхний срез венчика в обоих вариантах орнаментирован косыми оттисками того же орнаментира, что и устье сосуда. Одной из разновидностей

первого варианта орнаментальной композиции можно считать орнаментацию сосуда со стоянки Кивилей, в составе которой отмечен мотив «елочка», использованный как вставка во втором ряду вертикальных оттисков зубчатого орнаментира.

Сегодня на северо-западном побережье Байкала керамика курлинского типа отмечена на 11 местонахождениях (из 19 с «вафельной» керамикой) и представлена фрагментами от 21 емкости. На основании стратиграфического и сравнительно-типологического методов датирования ее период бытования в этом районе предварительно определен последней третью II -началом I тыс. до н. э. (Хлобыстин, 1964а, б; Свинин, 1966, 1976; Абдулов, Тужик, 1995; Харинский, 2005; Коростелев, 2010; Кичигин, 2010а, 2011).

Прямых аналогий керамике курлинско-го типа в пределах байкальского побережья, включая прибрежные участки крупных речных артерий - в районах истока р. Ангары и устья р. Селенги - пока не встречено. В материалах десяти археологических объектов, разбросанных по всему Байкалу, отмечены либо фрагменты тулова от сосудов с вафельной поверхностью без какого-либо орнамента (Приольхонье - стоянки Улярба (I к. с.), Тышкинэ 3 (Ш-Л к. с.), побережье Чивыркуйского залива - стоянка Катунь 1 (IV к. с.), ЮЗ побережье - стоянки Бабушка, Бугульдейка 2 (II к. с.), район устья р. Селенги - Фофа-новский могильник (к. с. ?)), либо фрагменты сосудов борисовского типа, которые по своим морфо-типологическим (форма сосуда, особенности технического декора и орнаментации) и культурно-хронологическим (рубеж эр) характеристикам сильно отличны от «курлинских» сосудов (Приольхонье - пещера Тонта, погребально-поминальный комплекс Цаган-Хушун 2, ЮЗ побережье - стоянка Борисовская падь) (Окладников, 1955; Свинин, 1976; Горюнова, 1983; Горюнова, Черемисин, 2000; Коршунов, Алтухов, 2004; Горюнова, Номоконова, Новиков, 2008; Новиков, Дол-ганов, 2008; Харинский, 2005). Единственный сосуд с вафельными оттисками, орнаментированный зубчатыми штамповыми вдавлениями, обнаружен на Южном Байка-

ле (остров Сосновый в истоке р. Ангары), но и его отнести к керамике курлинского типа можно лишь с некоторой долей условности (Окладников, 1937, с. 5; ИРОМ, кол. 341).

В целом, следует констатировать, что керамика с «вафельным техническим декором» является не характерной для байкальского побережья и представлена малочисленным разновременным (курлинский и борисовский типы) керамическим комплексом. При этом наибольшая концентрация памятников с «вафельной» керамикой отмечена на Северном Байкале: 19 археологических объектов на северо-западном побережье и 6 в долине р. Верхней Ангары, являющейся естественным продолжением Байкальской котловины. «Вафельный технический декор» и варианты композиций орнамента, характерные для керамики кур-линского типа, на байкальских материалах эпохи неолита и раннего бронзового века не прослеживаются, что позволяет говорить не о развитии этой традиции на местной основе (автохтонное происхождение), а об ее привнесении на берега Байкала извне (импортное происхождение), в данном случае, скорее всего, с северо-восточных территорий.

Ближайшие аналогии двум вариантам композиций орнамента на сосудах курлин-ского типа встречены на усть-каренгских местонахождениях Верхнего Витима. По культурным горизонтам стоянки Усть-Каренга 10, содержащим керамику с оттисками ромбов на внешних стенках сосудов, украшенных рядами зубчатого орнаменти-ра, получены радиоуглеродные даты -3670±40 л. н. (ЛЕ-2650) и 3250±40 л. н. (ЛЕ-2649), которые с учетом калибровки соответствуют ХУШ-ХШ вв. до н. э. (Ветров, Самуилова, 1990). Причем до появления этих радиоуглеродных дат «вафельная» керамика с зубчатыми оттисками, обнаруженная на стоянке Усть-Каренга 10, предварительно датировалась более поздним временем. Стратиграфически она залегала «выше, чем керамика с подтреугольным налепом под венчиком», что позволило отнести ее к позднему бронзовому - раннему железному векам (Задонин, 1984, с. 6).

Подобная керамика отмечена и на местонахождениях Среднего Витима: пункты Старый Витим, Усть-Муя и Неляты (по устному сообщению Е.М. Инешина).

«Вафельная» керамика находит свои аналогии в ымыяхтахской культуре позднего неолита Якутии, время существования которой определено II - самым началом I тыс. до н. э. Однако подобный элемент орнамента - оттиск зубчатого штампа - на ымыяхтахских сосудах не встречен (Федосеева, 1980; Алексеев, 1996). Стоит отметить, что на стоянке Улахан Сегеленнях (Олёкма) в VII слое отмечены фрагменты сосудов с ромбическими оттисками на внешней поверхности, орнаментированные различными приемами, в том числе и зубчатыми оттисками. Сам слой, по которому получены две радиоуглеродные даты 3570±140 л. н. (ИМ-1011) и 3120±120 л. н. (ИМ-1009), датируется эпохой бронзового века (усть-мильская культура), соответствующей, по мнению автора, сер. II - сер. I тыс. до н. э. (Алексеев, 1996, с. 69-70).

Керамика с вафельной поверхностью, орнаментированная горизонтальными рядами зубчатых или овальных оттисков, на территории Якутии отмечена в комплексах раннего железного века многослойных стоянок Сумнагин 1 (слой I), Белькачи 1 (слой I), Усть-Миль 1 (слой I) и Сиктях 1 (слой I). Интересно отметить, что в материалах стоянки Угино 1 (слой I) имеется гладкостенный сосуд, орнаментация которого практически идентична первому варианту композиций орнамента на керамике курлинского типа. Датировка культурных слоев сводится к широкому хронологическому диапазону - 2400±100 - 500±100 л. н. (Мочанов, Федосеева и др., 1983, табл. 10310, 116-19, 191-3, 10; 1991, табл. 144-8).

Как раз сопоставление радиоуглеродных дат, полученных по материалам стоянок Верхнего Витима (более ранние) и Якутии (более поздние), в свое время привели к известной точке зрения, согласно которой Верхний Витим вполне мог выступать районом экспорта подобной керамической традиции для Якутии (Ветров, Самуи-лова, 1990). Почему же долина р. Витим не могла выступать районом экспорта и для Северного Байкала? По крайней мере, на

основании имеющихся на сегодняшний день материалов, такая точка зрения остается наиболее приемлемой.

Таким образом, отсутствие вафельной керамики курлинского типа в неолитических и раннебронзовых комплексах Прибайкалья, а также близкое стратиграфическое расположение «курлинских» и «сено-гдинских» сосудов на ряде объектов байкальского побережья дает основание предположить об импортном происхождении этой традиции на берегах Байкала именно в позднем бронзовом веке (послед. трет. II -перв. пол. I тыс. до н. э.). И поскольку наибольшая концентрация памятников с «вафельной» керамикой отмечена на Северном Байкале, наиболее возможным районом экспорта новых традиций следует считать Средний Витим, где подобная керамическая посуда существовала на протяжении всего II тыс. до н. э. (Ветров, Самуилова, 1990; Свинин, 1976; Харинский, 2005). Одним из кратчайших и возможных путей сообщения между районами - Северный Байкал и Средний Витим - является «речной коридор», образованный долинами рек. Верхней Ангары и Муи (приток р. Витима).

За неимением радиоуглеродных дат период бытования керамики курлинского типа на северо-западном побережье Байкала пока выведен в широкий хронологический диапазон. Однако, по нашему мнению, ее временные рамки все-таки должны быть сужены, поскольку малое количество сосудов и, самое главное, устойчивый характер композиций орнамента (отсутствие их большей вариабельности), скорее всего, свидетельствуют о непродолжительном пребывании носителей курлинской традиции на берегах Байкала.

Керамика с оттисками шнура на внешней поверхности, орнаментированная на-лепными валиками, сегодня хорошо известна на территории Прибайкалья как керамика сеногдинского типа (тышкинэй-ского - по О.И. Горюновой) - по стоянке Котики 2 (Сеногда) (СЗ побережье Байкала), из подъемных сборов которой впервые получила детальное описание (Свинин, 1966; Харинский, Карнышев, 2003). Ее характерными морфо-типологическими при-

знаками являются следующие вычленяемые показатели:

1. Формовка сосудов происходила в процессе ручной лепки ленточным способом. Емкость формировалась с днища внутренним или внешним подлепом горизонтальными глиняными лентами. Венчик, как правило, оформлялся налепом с внешней стороны. На заключительной стадии формовки крепился кольцевой поддон (Ки-чигин, 2010в).

2. Форма сосуда и венчика. Сосуды преимущественно состоят из трех основных конструктивных элементов - устья, тулова и поддона. Реконструируемые емкости (61 сосуд с 20 местонахождений) закрытой формы, как правило, с выраженным устьем (60,7 %)1. Фрагменты придонной части с поддоном или обломки поддонов обнаружены на 8 местонахождениях из 30 известных. Преобладающими формами венчиков являются: прямая (45,2 %) и овальная (33,9 %), реже встречаемыми -овальная (8,1%) и грибовидная (3,2 %) внешне асимметричные, остальные представлены единичными экземплярами (по 1,6 %).

3. Технический декор. Внешняя поверхность сосудов покрыта разнонаправленными оттисками ударно-прессующего орудия (лопатка или колотушка), обмотанного крученым шнуром. Оттиски лопатки в большинстве случаев наложены друг на друга, что является результатом выбивки.

4. Орнаментация сосудов. Основной орнамент в виде налепных валиков (83,5 % от 85 емкостей, на которых отмечена орнаментация) и сопровождающих их круглых вдавлений (25,9 %) или отверстий (28,2 %). По своим формам, размерам и экспозиции на поверхности сосуда валики представлены различными вариантами: по форме -прямые (74,1 %) и волнистые (9,4 %), по ширине - широкие и нитевидные, оформленные пальцевыми сжатиями в протасканной или отступающей технике, по экспозиции - горизонтальные, вертикальные и наклонные. Как сами валики, так и верхний срез венчика часто деформируются различ-

1 Статистические данные приведены по материалам исследования северо-западного побережья Байкала.

ными вдавлениями: «личиночными» (32,9 %), пальцевыми (15,3 %), прямоугольными (4,7 %), овальными и насечко-образными (по 3,5 %), квадратными и ромбовидными (по 2,4 %).

Сегодня на северо-западном побережье Байкала керамика сеногдинского типа отмечена в материалах 31 местонахождения (стоянки - 26, погребально-поминальные комплексы - 3, городище - 1 и пещерный объект - 1) и представлена фрагментами от 91 емкости (Хлобыстин, 1964; Свинин, 1966, 1976; Лыхин, 2003; Абдулов, Тужик, 1995; Харинский, 1988, 1993, 1996, 2005; Коростелев, 2007, 2010; Харинский, Емельянова, Рыков, 2009; Кичигин, 2009, 2010а, 2015). На основании радиоуглеродного, стратиграфического и сравнительно-типологического методов датирования ее датировка в этой части байкальского побережья сводится к Х-П вв. до н. э. (Харин-ский, 2005).

Прямые аналогии этой керамической посуде прослеживаются по всему побережью Байкала; выходя за его пределы, она отмечена в культурных слоях и в подъемных сборах местонахождений в Приольхо-нье (Горюнова, 1983; Грязнов, Комарова, 1992; Горюнова, Свинин, 1995, 1996, 2000; Горюнова, Черемисин, 2000; Новиков, Дол-ганов, 2008), на побережье Чивыркуйского залива (Горюнова, Лыхин, 1985; Горюнова, Номоконова, Новиков, 2008), на юго-западном побережье Байкала (Кушнарева, Хлопин, 1992), в долинах рек Ангары (до ее среднего течения) и Куды (Седякина, 1955; Васильевский, 1978; Васильевский, Бури-лов, Седякина, 1980; Уланов, Бердников, 2015). Отмечена она и в материалах ранних плиточных могил Приольхонья и Забайкалья (Цыбиктаров, 1998; Туркин, 2003).

Керамика сеногдинского типа появляется на побережье Байкала с конца II тыс. до н. э. и увязывается большинством исследователей с культурой плиточных могил Забайкалья (Хлобыстин, 1964; Свинин, 1966; Харинский, 2005; Кичигин, 2012). Проникая сначала в лесостепное Приоль-хонье (Туркин, 2003), традиция изготовлять «шнуровые» сосуды на поддонах, орнаментированные налепными валиками, в начале I тыс. до н. э. распространяется по всему

побережью озера и далее на запад - в Ку-динской долине и Приангарье (до среднего течения р. Ангары) (Седякина, 1955; Свинин, 1967; Васильевский, 1978; Васильевский, Бурилов, Седякина, 1980).

Анализ морфо-типологических характеристик форм сосудов и орнаментации в свое время позволил разделить весь керамический комплекс сеногдинского типа на ранний и поздний варианты. Такая градация подкреплена сравнительно-типологическим и радиоуглеродным методами датирования. К раннему варианту керамики сеногдин-ского типа (XIII (X)-VI вв. до н. э.) принято относить сосуды, как правило, простой закрытой формы без устья, орнаментированные стандартной композицией орнамента (несколько горизонтальных широких валиков + круглые вдавления-отверстия), к позднему варианту (VI (V)-I вв. до н. э.) -сосуды сложной закрытой формы с выраженным устьем, на которых помимо стандартной отмечается еще и вспомогательная композиция орнамента (горизонтальные, вертикальные и наклонные нитевидные валики, покрывающие тулово сосуда) (Кичигин, 20106, с. 173-178). К последнему варианту относится и «шнуровой» сосуд со стоянки Хибилен.

На целом ряде стоянок, расположенных вдоль северо-западного побережья озера Байкал, отмечена керамика, которую можно отнести к самой поздней хронологической группе - елгинской, бытовавшей на территории Предбайкалья на протяжении III в. до н. э. - IV в. н. э. Керамика елгин-ского типа представлена гладкостенными плоскодонными сосудами, преимущественно орнаментированными налепными горизонтальными валиками, рассеченными вертикальными или наклонными вдавлениями орнаментира. Указанная керамика существовала на берегах Байкала вместе с носителями елгинского погребального обряда (Харинский, 2005, с. 208). Её аналоги, датирующиеся более ранним временем, фиксируются в Южном Забайкалье. Но и к западу от Байкала можно встретить сосуды, относящиеся ко второй половине I тыс. до н. э., орнаментация и форма которых близка к елгинским сосудам. Прежде всего, это относится к емкостям, украшенным не-

сколькими рядами рассеченных или нерас-сеченных налепных валиков. В их число входит керамика борисовского типа (Ха-ринский, 2005, с. 204-207), покрытая с внешней стороны вафельными (ромбическими) отпечатками. Наряду с ней широкое распространение на побережье Байкала получили и гладкостенные сосуды, имеющие схожую форму и орнаментацию.

Подобными характеристиками обладают остатки гладкостенного сосуда с налеп-ными валиками со стоянки Коврижка 1 (рис. 6.2). В нем прослеживается ряд конструктивных и орнаментальных элементов, характерных для предшествующего периода, связанного с преобладанием на побережье Байкала позднего комплекса керамики сеногдинского типа (Харинский, 2005, с. 201-203; Кичигин, 2010б, с. 173-178). Он характеризуется наличием на сосудах верхнего конструктивного элемента устья, который, как и верхняя часть тулова, украшался широкими горизонтальными налеп-ными валиками. При этом валики деформировались посредством пальцевых защипов, что наблюдается и на ряде сеногдин-ских сосудов. Верхний из валиков, украшающих сосуд с Коврижки 1, располагается близко к его верхнему краю и поэтому может рассматриваться как внешний налеп венчика. Подобное оформление венчиков фиксируется как на сеногдинской (рис. 6.1), так и на елгинской керамике (Горюнова, Пудовкина, 1995, рис. 3-3, 5; Харинский, 2005, рис. 6-1, 2, 5; Номоконова и др., 2014, рис. 3-6).

Керамические сосуды с такими же характеристиками, как и сосуд с Коврижки 1, обнаружены на стоянке Северобайкальская 1. Они имеют округлый венчик и украшены треугольным налепным валиком, который приобрел волнистую форму в результате чередующихся пальцевых вдавле-ний с его верхней и нижней сторон (Харин-ский и др., 2009, рис. 17-2, 3). Судя по морфологическим и орнаментальным особенностям, а также по стратиграфической локализации, керамические сосуды с подобными характеристиками предварительно можно датировать концом I тыс. до н. э. - началом I тыс. н. э. Таким же временем датируется подобная керамика и со стоянки

Красный Яр 2 (Кичигин, 2010, рис. 10-4, с. 173). К этому периоду можно отнести и идентичную керамику со стоянок Курла 7 и Курла 8 (Абдулов, Тужик, 1995, рис. 5-3, 6-1) и Смородовая падь (Кушнарева, Хло-пин, 1992, рис. 89-2). Вероятно, какое-то время гладкостенные сосуды с волнистым налепным валиком сосуществовали с керамикой елгинского типа, что подтверждается материалами со стоянки Катунь 1. Здесь фрагмент гладкостенного керамического сосуда с налепным валиком, деформированным пальцевыми вдавлениями (Номоконова и др., 2014, рис. 3-5), обнаружена в слое ПВ вместе с фрагментами елгинских сосудов (Номоконова и др., 2014, рис. 3-4). По зубу лошади из этого культурного слоя получена радиоуглеродная дата 1860±30 (Beta-335113). Ее калиброванный возраст определяется в пределах I—III вв. н. э. (Номоконова и др., 2014, с. 50).

Учитывая устойчивое сочетание морфологических и орнаментальных приемов на керамических сосудах, украшенных на-лепными валиками с пальцевыми вдавле-ниями или защипами, предлагаем выделить их в отдельный керамический тип - ков-рижкинский. Он включает гладкостенные керамические емкости, состоящие только из тулова или тулова и устья, которые орнаментированы налепными валиками, имеющими волнистую форму в результате двухсторонних пальцевых вдавлений или защипов. На некоторых из них помимо валиков фиксируется горизонтальный ряд круглых вдавлений.

На смену сеногдинским и коврижкин-ским емкостям приходят керамические сосуды елгинского типа, какое-то время существовавшие одновременно с ними. На северо-западном побережье Байкала они встречены на стоянках Коврижка 1 (рис. 7.2), Коврижка 3 (рис. 7.1), Котельни-ковский 4 (рис.7.б), Буркан 1 (рис. 9.3, 4), Берла 2 (рис. 12.1-3). К числу наиболее выразительных можно отнести те фрагменты елгинских сосудов, на которых отмечена орнаментация. Именно она является важнейшим критерием выделения этого керамического типа из числа других. Форма венчика и морфологические особенности сосуда не являются надежным критериями

для дифференциации керамических комплексов, ведь многие из них имеют очень широкую временную локализацию.

Одним из важнейших элементов елгин-ских сосудов является орнаментация верхней части емкостей (устья и тулова) налеп-ными валиками, большая часть которых рассечена вертикальными или наклонными вдавлениями треугольного или округлого в сечении орнаментира. Сохраняя тенденции предшествующих керамических традиций, наиболее ранние елгинские сосуды иногда украшались несколькими рядами валиков. Подобная орнаментация фиксируется на сосудах со стоянок Котельниковский 4 и Берла 2 (сосуд № 2).

Более полно по сравнению с другими елгинскими емкостями сохранился сосуд № 1 со стоянки Берла 2. К данному керамическому типу его можно отнести по трем важным показателям - гладкостенность, наличие устья и орнаментация налепным валиком, рассеченным наклонными вдав-лениями узкой круглой палочки. Наряду с этим на сосуде с Берлы 2 зафиксированы и орнаменты, редко встречаемые на елгин-ских сосудах - сегментовидные вдавления, выполненные углом округлой в сечении палочки, и вдавления, нанесенные зубчатым орнаментиром каплевидной формы. Их наличие придает сосуду № 2 с Берлы 2 определенное своеобразие.

В составе елгинской керамической традиции выделяется сосновоостровская керамика, украшенная прочерченными криволинейными орнаментами (Харинский, 2005, с. 208). Один из фрагментов сосуда с подобной орнаментацией встречен на стоянке Берла 2 (рис. 12.3). Полностью реконструировать орнаментальную композицию, украшающую стенки сосуда, невозможно. Частично сохранившийся элемент орнамента можно охарактеризовать как зигзагообразный с округлым завитком на конце.

Среди орнаментальных композиций на сосновоостровских сосудах пока не встречено сочетание прочерченных закрытых криволинейных орнаментов, как на сосуде № 3 с Берлы 3, с прочерченными открытыми криволинейными орнаментами в виде дуги. И хотя прочерченный дугообразный орнамент достаточно часто фиксируется на

елгинских сосудах, сопоставлять его с закрытыми криволинейными орнаментами неправомерно. На основе радиоуглеродных дат и сопровождающего археологического материала время существования керамики сосновоостровского типа можно определить концом I тыс. до н. э. - началом I тыс. н. э. (Харинский, 2005, с. 208). Диапазон существования прочерченного дугообразного орнамента на побережье Байкала значительно шире с конца I тыс. до н. э. до начала I тыс. н. э. При этом фактов существования керамики с прочерченным дугообразным орнаментом на байкальском побережье в XI-XIV вв. не известно. В связи с этим, предложенная Т.Ю. Номоконовой датировка сосудов с подобной орнаментацией первой половиной II тыс. н. э. не выглядит убедительной. Свои выводы автор основывает на присутствии в материалах поминальных комплексов Приольхонья Кур-кут I, Хужир-Нугэ XX и Нуры I железных наконечников стрел которые, по его мнению, датируются в пределах XI-XIV в. (Номоконова, 2005, с. 225-226). При этом Т.Ю. Номоконова не учитывает: а) наконечники стрел, подобные обнаруженным в поминальниках, бытовали и в конце I тыс. н. э.; б) объекты, входящие в комплексы Куркут I и Нуры I, могут относиться к разному времени; в) материалы, находящиеся в тех или иных комплексах, не всегда попадали в них одновременно.

Попытка использовать её для определения времени бытования керамики с прочерченным «растительным» орнаментом с Усть-Белой не имеет никаких оснований (Уланов, Бердников, 2015, с. 72, 75). Во-первых, для аналогии привлекаются не керамические сосуды с «растительным» орнаментом, а украшенные прочерченными дугами (арками), во-вторых, хронологический диапазон, используемый для датировки сосудов с прочерченным дугообразным (арочным) орнаментом заимствуется из работы другого исследователя, не подвергаясь при этом какому-либо анализу.

На городище-святилище, расположенном на вершине мыса Берла, археологический материал обнаружен не был. Земляные работы на нем не производились, поэтому определить его датировку и культур-

ную принадлежность достаточно проблематично. Отсутствие на Берле следов жилищ и какого-либо археологического материала свидетельствует о том, что люди на нем не проживали. Это подтверждается и геоморфологическим положением этого археологического объекта. Он находится на вершине горы и совершенно не защищен от ветров, бывающих в этих местах достаточно сильными. Высота памятника над уровнем Байкала около 270 м. Других источников пресной воды поблизости нет. Доставлять воду на вершину горы очень сложно из-за значительной крутизны склона, обращенного к Байкалу. Площадка, которую занимает городище-святилище, имеет наклон в юго-восточном направлении. Следов ее искусственного выравнивания не отмечено. Ее размеры 32 х 20 м. Установить на ней даже временное наземное жилище сложно. С юго-западной и северовосточной сторон к ней примыкают скальные гребни, которые тем более непригодны для организации временных жилищ.

Использовать Берлу 1 для защиты от нападения противника невозможно. Огораживающая городище-святилище с юго-западной и северо-восточной сторон каменная гряда высотой не более 0,7 м. Она не могла являться серьёзной преградой для врагов. Среди камней не видно следов дополнительных деревянных конструкций, которые можно было бы использовать для защиты. Высота скальных выходов, окаймляющих памятник с юго-восточной и северо-западной сторон, незначительна. Они также не могли служить серьезным препятствием для нападающих. Внутренняя площадка городища-святилища имеет наклон в 20°, поэтому она хорошо могла простреливаться противником, особенно с более возвышенной юго-западной стороны.

Топографические и конструктивные особенности Берлы 1 позволяют поставить этот памятник в один ряд с другими городищами-святилищами, известными на байкальском побережье. Больше всего Берла 1 походит на городища-святилища Байкальское 1, Байкальское 2, Байкальское 4 и Байкальское 5, расположенные в окрестностях с. Байкальское (Харинский, 1991; Харин-ский, 1993) и Онхолой 1 (Кичигин, 2010б).

На трех из них проводились археологические раскопки, на основании которых эти археологические объекты преимущественно датируются елгинским периодом (III в. до н. э. - IV в. н. э.). Правда, на городище-святилище Байкальское 1 фиксируется и более ранний культурный слой, относящийся к бутухейскому периоду и содержащий керамику сеногдинского типа (Харинский, 2005, рис. 3). Вероятно, елгинским периодом следует датировать и городище-святилище Берла 1. На функциональное назначение памятника указывает его расположение. Он занимает доминирующее положение над окружающей местностью. Имеющиеся в его оградительной системе проходы указывают на направления, по которым к нему поднимались в древности люди. Одно из этих направлений северозападное - со стороны долины р. Горемыка, а другое юго-западное - со стороны Байкала, как раз с того места, где находится стоянка Берла 2, также относящаяся к елгин-скому периоду.

Заключение

Археологический материал, обнаруженный во время разведок 1996, 1998 и 2015 гг. на основе существующей технологической классификации можно разделить на несколько хронологических групп: поздний палеолит - мезолит; неолит; бронзовый век; железный век. К первой группе следует отнести материалы с двух археологических объектов: Коврижка 2 и Буркан 1, представленные изделиями из камня. Хотя помимо материалов каменного века на этих памятниках обнаружены остатки сосудов неолита - раннего бронзового века, железного века. Археологический материал неолитического времени зафиксирован на стоянках Котельниковский 2, Горячая 1-4, Хандат и Берла 3. Отнесение к неолиту стоянок Горячая 1-4 носит предварительный характер. На них не обнаружена хорошо диагностируемая керамика, поэтому определение времени их существования было сделано исключительно по каменному инвентарю.

К периоду бронзового - раннего железного века отнесены находки с четырех археологических объектов - Хибилен, Ков-

рижка 3, Котельниковский 1 и Кивилей. Они преимущественно представлены остатками керамической посуды, форма и орнаментация которой позволяют определить возраст памятника. Объединение материалов двух технологических периодов произошло потому, что в это время на северозападном побережье Байкала не фиксируется значительных культурных изменений. Среди керамических комплексов продолжает преобладать керамика сеногдинского типа. Следов использования железа не фиксируется.

Стоянки Котельниковский 3, Котель-никовский 4, Берла 2 и городище-святилище Берла 1 датируются железным веком. Один из фрагментов керамики с Коврижка 3 (рис. 7.1) также можно отнести к железному веку. Как и объекты предшествующих периодов, стоянки железного века можно охарактеризовать, как сезонные стоянки. На них не обнаружено следов длительного пребывания человека, связанных с наличием остатков жилищ и мощного культурного слоя. Отмеченные в районе бухты Берла стоянка и, вероятно, синхронное ей городище-святилище можно считать единой территориальной группой памятников, объединенных хозяйственно-сакральной связью. Городище-святилище в этой терри-

ториальной группе можно рассматривать как сакральный центр, а стоянку как сезонный лагерь рыболовов и охотников. Использование Берлы 2 как долговременного поселения было невозможно. Мест для организации поселения здесь немного. Со всех сторон площадку в устье распадка, на которой собран археологический материал, окружают крутые склоны гор. Бухта небольшая и в ней не скроешься от сильного шторма. Защиты от дующего с Байкала ветра нет. Вероятно, базовое поселение людей, оставивших городище-святилище и стоянку на берегу бухты Берла, находилось в долине реки Горемыки, в сторону которой был обращен один из проходов городища-святилища.

Пока у нас имеются только предварительные данные об освоении человеком северо-западного побережья Байкала в древности. Подъемные материалы лишь обозначают участки местности, на которых предстоит вести дальнейшие археологические исследования. Но уже на их основе можно составить предварительную картину использования древним населением ресурсов байкальского побережья в разные исторические периоды.

Статья поступила 19.11.2015 г.

1. Абдулов Т.А., Тужик Л.Л. Керамические комплексы местонахождений Курлин-ской бухты // Байкальская Сибирь в древности. Иркутск, 1995. С. 175-92.

2. Алексеев А.Н. Древняя Якутия: неолит и эпоха бронзы. Новосибирск : Изд-во Инта археологии и этнографии СО РАН, 1996. 144 с.

3. Васильевский Р.С. Археологические исследования на Средней Ангаре (некоторые предварительные результаты работ Ангаро-Илимской экспедиции 1967-1974 гг.) // Древние культуры Приангарья / Отв. ред. д-р ист. наук Р.С. Васильевский. Новосибирск : Наука, 1978. С. 131-150.

4. Васильевский Р.С., Бурилов В.В., Седя-кина Е.Ф. Археологические исследования в зоне Усть-Илимской ГЭС в 1970 г. // Источники по археологии Северной Азии

:кий список

(1935-1976 гг.). Новосибирск : Наука, 1980. С. 53-75.

5. Ветров В.М. Археология Витимского плоскогорья: усть-юмурченская культура (5-4,6 - 3,5 тыс. л. н.) // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири: материалы междунар. науч. конф. (Иркутск, 3-7 мая, 2011 г.). Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2011. Вып. 2. С. 34-41.

6. Ветров В.М., Самуилова О.В. Новое направление в археологии Верхнего Витима (эпоха палеометалла) // Палеоэтнология Сибири : тез. докл. Иркутск : Иркут. ун-т, 1990. С.122-124.

7. Воробьева Г.А., Горюнова О.И., Новиков А.Г., Вебер А.В. Археологические и палеоэкологические аспекты обитания человека на многослойном геоархеологическом объекте Саган-Заба II (по материалам раскопок 2006 г.) // Известия Лаборатории

древних технологий. Иркутск : Изд-во Ир-ГТУ, 2009. Вып. 7. С. 73-85.

8. Горюнова О.И. Комплекс бронзового века многослойного поселения Тышкинэ III (к вопросу о поздней бронзе на Байкале) // По следам древних культур Забайкалья. Новосибирск : Наука, 1983. С. 70-75.

9. Горюнова О.И. Многослойные памятники Малого моря и о. Ольхон : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Новосибирск, 1984. 17 с.

10. Горюнова О.И. Серовские погребения Приольхонья (оз. Байкал). Новосибирск : Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1997. 112 с.

11. Горюнова О.И, Лыхин Ю.П. Археологические памятники п-ва Святой Нос: (оз. Байкал) // Древнее Забайкалье и его культурные связи. Новосибирск : Наука, 1985. С.130-147.

12. Горюнова О.И., Новиков А.Г. Бескерамические комплексы Приольхонья (оз. Байкал) // Архаические и традиционные культуры Северо-Восточной Азии. Проблемы происхождения и трансконтинентальных связей. Иркутск : Изд-во Иркут. гос. ун-та, 2000. С. 51-57.

13. Горюнова О.И., Пудовкина Е.А. Могильник Елга VII и его место в периодизации железного века Приольхонья // Байкальская Сибирь в древности. Иркутск, 1995. С.154-174.

14. Горюнова О.И., Савельев Н.А. Улан-Хада // Стратиграфия, палеогеография и археология юга Средней Сибири. Иркутск, 1990. С. 127-133.

15. Горюнова О.И., Свинин В.В. Ольхон-ский район: Материалы к Своду памятников истории и культуры Иркутской области. Иркутск : Арком, 1995. Ч. 1. Остров Ольхон. 142 с.

16. Горюнова О.И., Свинин В.В. Ольхон-ский район: Материалы к Своду памятников истории и культуры Иркутской области. Иркутск : Арком, 1996. Ч. 2. Материковый участок от мыса Елохин до мыса Улан. 213 с.

17. Горюнова О.И., Свинин В.В. Ольхон-ский район: Материалы к Своду памятников истории и культуры Иркутской области. Иркутск : Арком, 2000. Ч. 3. Материковый участок от мыса Улан до реки Большая Бугульдейка. 182 с.

18. Горюнова О.И., Хлобыстин Л.П. Датировка комплексов поселений и погребений бухты Улан-Хада // Древности Байкала. Иркутск, 1992. С. 41-56.

19. Горюнова О.И., Черемисин С.А. Пещера Тонта - разновременный памятник При-ольхонья (оз. Байкал) // Байкальская Сибирь в древности. Иркутск : Изд-во Иркут. пед. ун-та, 2000. Вып. 2, ч. 2. С. 146-165.

20. Горюнова О.И., Номоконова Т.Ю., Новиков А.Г. Многослойное поселение Ка-тунь I - основа периодизации эпохи палео-металла побережья Чивыркуйского залива озера Байкал // Антропоген. Палеоантропология, геоархеология, этнология Азии : сб. науч. тр. / отв. ред., д-р истор.наук, проф. Г.И. Медведев. Иркутск : Изд-во Оттиск, 2008. С. 35-45.

21. Грязнов М.П. Отчет Иркутской экспедиции Института археологии АН СССР о раскопках на Байкале в 1959 г. // Архив ИА РАН. Р.1. № 2023. 242 л. (Л., 1960).

22. Грязнов М.П., Комарова М.Н. Раскопки многослойного поселения Улан-Хада // Древности Байкала : сб. науч. тр. Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1992. С. 13-32.

23. Долганов В.А. Древние стоянки острова Ольхон (по материалам подъемных сборов 1976-2009 гг.) // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск : Изд-во Ир-ГТУ, 2009. Вып. 7. С. 198-210.

24. Задонин О.В. Отчет о полевых исследованиях в 1983 г. // Архив ИА РАН. Р. I. № 9961. 35 с. (Иркутск, 1984).

25. Зубков В.С. Неолит и ранний бронзовый век Верхней Лены : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1982. 18 с.

26. Кичигин Д.Е. Шнуровая керамика периода позднего бронзового - раннего железного веков западного побережья озера Байкал // Социогенез в Северной Азии: материалы 3-й Всерос. конф. (Иркутск, 29 марта - 1 апреля, 2009 г.) Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2009. С. 158-165.

27. Кичигин Д.Е. Стоянка Красный Яр II северо-западного побережья озера Байкал: итоги и перспективы // Известия Лаборатории древних технологий : сб. науч. трудов / Иркут. гос. тех. ун-т. Иркутск, 2010а. Вып. 8. С. 154-192.

28. Кичигин Д.Е. Археологические исследования на территории Байкало-Ленского

заповедника // Известия Лаборатории древних технологий : сб. науч. трудов / Иркут. гос. тех. ун-т. Иркутск, 2010б. Вып. 8. С.259-268.

29. Кичигин Д.Е. Кольцевой поддон как конструктивный элемент сеногдинской керамики // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири : материалы между-нар. науч. конф. (Улан-Удэ, 20-24 сентября 2010 г.). Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. унта, 2010в. С. 69-72.

30. Кичигин Д.Е. «Вафельная» керамика побережья озера Байкал // Древние культуры Монголии и Байкальской Сибири : материалы Междунар. науч. конф. (Иркутск, 3-7 мая, 2011 г.). Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2011. Вып. 2. С. 183-193.

31. Кичигин Д.Е. Поздний бронзовый -ранний железный века северо-западного побережья озера Байкал (по материалам стоянок) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Владивосток, 2012. 18 с.

32. Кичигин Д.Е. Поздний бронзовый век северо-западного побережья Байкала // Древние культуры Северного Китая, Монголии и Байкальской Сибири : материалы VI Междунар. науч. конф. (Хух-Хото, 1216 окт. 2015 г.). Хух-Хото, 2015. Т. I. С.346-355.

33. Конопацкий А.К. Древние культуры Байкала. Новосибирск, 1982. 175 с.

34. Коростелев А.М. Отчет об археологических исследованиях в районе Слюдянских озер в 2006 г. (Северобайкальский район Республики Бурятия) // Архив ЛДТ ИрГТУ. 33 с. (Иркутск, 2007).

35. Коростелев А.М. Отчет об археологических исследованиях на погребально-поминальном комплексе Байкальское VII в 2009 г. (Северобайкальский район Республики Бурятия). Иркутск, 2010. 56 с.

36. Коршунов Е.О., Алтухов В.В. Многослойная стоянка Бугульдейка II на юго-западном побережье озера Байкал // Традиционные культуры и общества Северной Азии с древнейших времен до современности : Материалы XLIV Регион. (с межд. участ.) археол.-этнограф. конф. студентов и молодых ученых. Кемерово, 2004. С. 86-87.

37. Кушнарев К.Х., Хлопин И.Н. Раскопки поселений на юго-западном побережье

Байкала // Древности Байкала. Иркутск, 1992. С. 84-91.

38. Молчанов Г.Н., Шохирева А.В. Керамическая коллекция из археологического местонахождения Мыс Котельниковский -Маячная на Северном Байкале // Археология и этнография Азиатской части России (новые материалы, гипотезы, проблемы и методы) : Материалы XLIX Рег. археол.-этнограф. конф. студентов и молодых ученых (Кемерово, 31 марта - 3 апреля 2009 г.). Кемерово, 2009. С. 143-144.

39. Мочанов Ю.А., Федосеева С.А., Алексеев АН., Козлов В.И., Кочмар Н.Н., Щербакова Н.М. Археологические памятники Якутии. Бассейны Алдана и Олекмы. Новосибирск : Наука, 1983. 392 с.

40. Мочанов Ю.А., Федосеева С.А., Константинов И.В., Антипина Н.В., Аргунов

B.Г. Археологические памятники Якутии. Бассейны Вилюя, Анабара и Оленека. М.: Наука, 1991. 224 с.

41. Новиков А.Г., Долганов В.А. Улярба -новое стратифицированное поселение в Приольхонье // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2008. Вып. 6. С. 101-111.

42. Новиков А.Г., Номоконова Т.Ю. Многослойное поселение Кулара III: археологические комплексы и датировка // Известия ИГУ. Иркутск. 2015. Т.11. Серия геоархеология. Этнология, антропология.

C. 39-54.

43. Номоконова Т.Ю. Орнаментация средневековых сосудов Приольхонья (оз. Байкал) // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск. 2005. Вып. 3. С. 221-229.

44. Номоконова Т.Ю., Новиков А.Г., Горюнова О.И. Использование стоянок Чивыр-куйского залива озера Байкал в позднем голоцене (по фаунистическому материалу) // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск, 2014. Вып. 1 (10). С. 46-54.

45. Окладников А.П. Ангарская экспедиция 1937 г. // ИРОМ, колл. 341.

46. Окладников А.П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. Ч.1, 2. 412 с. (МИА. № 18).

47. Окладников А.П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1955. Ч. 3. Глазковское время. 374 с. (МИА. № 43).

48. Окладников А.П. Неолитические памятники Нижней Ангары: (от Серово до Братска). Новосибирск : Наука, 1976. 328 с.

49. Окладников А.П. Предварительный отчет о работе Ангарской археологической экспедиции в 1937 г. // Архив ИА ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. Д. 222. 32 с.

50. Окладников А.П., Конопацкий А.К. Исследования на острове Ольхон в 1975 году // Источники по археологии Северной Азии (1935-1976 гг.). Новосибирск, 1980. С. 123-136.

51. Савельев Н.А. Неолит юга Средней Сибири: (история основных проблем и современное состояние проблемы) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Новосибирск, 1989. 25 с.

52. Савельев Н.А., Медведев Г.И. Ранний керамический комплекс многослойного поселения Усть-Белая // Проблемы археологии Урала и Сибири : сб. статей, посвящ. памяти В.Н. Чернецова. М.: Наука, 1973. С. 56-64.

53. Свинин В.В. Археологические исследования на северном побережье озера Байкал в 1963-1965 гг. // Отчеты археологических экспедиций за 1963-1965 гг. Иркутск, 1966. С. 50-69.

54. Свинин В.В. Периодизация археологических памятников Байкала // Изв. / ВСОГО СССР. 1976. Т. 69. С. 167-179.

55. Седякина Е.Ф. Археологические исследования на островах р. Ангары // Вест. Ле-нингр. ун-та. 1955. № 9. С. 117-120.

56. Туркин Г.В. Лесостепное Предбайкалье в кон. II - I тыс. до н. э. (по материалам погребально-поминальных комплексов) : ав-тореф. дис. ... канд. ист. наук. Владивосток, 2003. 24 с.

57. Уланов И.В., Бердников И.М. Керамические комплексы Усть-Белой: систематизация, хронометрия, хронология // Изв. Иркут. гос. ун-та. Сер. Геоархеология. Этнология. Антропология. 2015. Т. 12. С. 47- 80.

58. Федосеева С.А. Ымыяхтахская культура Северо-Восточной Азии. Новосибирск : Наука, 1980. 224 с.

59. Харинский А.В. Археологические исследования на северном побережье озера Байкал и в долине реки Куды в 1995 г. (Се-

веробайкальский район Бурятии, Эхирит-Булагатский район Иркутской области) // Архив ИА РАН. Р.1. 151 л. (Иркутск, 1996).

60. Харинский А.В. Динамика формирования внешнего облика «городища» Байкальское I // Музей и краеведение: проблемы истории и культуры народов Бурятии. Улан-Удэ, 1993. С. 44-46.

61. Харинский А.В. Западное побережье озера Байкал в I тыс. до н. э. - I тыс. н. э. // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2005. Вып. 3. С.198-215.

62. Харинский А.В. Северобайкальские городища как ритуальные комплексы железного века // Проблемы археологии и этнографии Сибири и Дальнего Востока. Красноярск, 1991. Т. 1. С. 11-13.

63. Харинский А.В., Емельянова Ю.А., Рыков Г.К. Северо-западное побережье озера Байкал в бронзовом веке: по материалам стоянок // Известия Лаборатории древних технологий : сб. науч. трудов / отв. ред. А.В. Харинский. Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2009. Вып. 7. С. 86-112.

64. Харинский А.В., Карнышев И.С. Керамические традиции северо-западного побережья озера Байкал в I тыс. до н. э. (по материалам стоянки Балтаханова III) // Со-циогенез Северной Азии: прошлое, настоящее, будущее : Материалы рег. науч.-прак. конф. Иркутск, 2003. С. 137-141.

65. Хлобыстин Л.П. Древние культуры побережья озера Байкал (каменный и бронзовый века) : автореф. дис. ... канд. ист. наук. Ленинград, 1964а. 18 с.

66. Хлобыстин Л.П. Отчет об археологических разведках, проведенных на побережье озера Байкал в 1963 году // Архив ИА РАН. Р.1., № 2748. (Ленинград, 1964).

67. Цыбиктаров А.Д. Культура плиточных могил Монголии и Забайкалья. Улан-Удэ : Изд-во Бурят. гос. ун-та, 1998. 288 с.

68. Цыденова Н.В., Хамзина Е.А. Керамические материалы посольской стоянки: корреляции и варианты интерпретации // Известия Лаборатории древних технологий. Иркутск : Изд-во ИрГТУ, 2006. Вып. 4. С. 323-332.

Сведения об авторах

Харинский Артур Викторович, доктор исторических наук, профессор, руководитель Лаборатории археологии, палеоэкологии и систем жизнедеятельности народов Северной Азии ИРНИТУ, Иркутский национальный исследовательский технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83, тел.: 89149002144, e-mail: [email protected] Kharinsky Artur Victorovich, doctor of science, professor, director of the Laboratory of Archaeology, Palaeoecology and Subsistence of People of the Northern Asia, Irkutsk National Research Technical University, 83, Lermontova St., Irkutsk, 664074, Russia, tel.: 89149002144, e-mail: [email protected]

Емельянова Юлиана Андреевна, кандидат исторических наук, научный сотрудник Лаборатории археологии, палеоэкологии и систем жизнедеятельности народов Северной Азии, Иркутский национальный исследовательский технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83, тел.: +791493322657, e-mail: [email protected]

Emelianova Yuliana Andreevna, PhD, researcher of the Laboratory of Archaeology, Paleoecol-ogy and Subsistence of People of Northern Asia, Irkutsk State Technical University, 664074, Irkutsk, ul. Lermontova, 83. tel.: +791493322657, e-mail: [email protected]

Кичигин Дмитрий Евгеньевич: кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и философии, научный сотрудник Лаборатории археологии, палеоэкологии и систем жизнедеятельности народов Северной Азии, Иркутский национальный исследовательский технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83, тел.: +79149338395, email: [email protected]

Kichigin Dmitry Evgen'evich, PhD, associate-professor of the department of history and philosophy, researcher of the Laboratory of Archaeology, Paleoecology and Subsistence of People of Northern Asia, Irkutsk State Technical University, 664074, Irkutsk, ul. Lermontova, 83. tel.: +79149338395, e-mail: [email protected]