CC BY
255
Археология Дальнего Востока России Archeology of the Russian Far East
Археологические комплексы финала плейстоцена-начала голоцена в Приамурье и проблема древнейшей керамики Шевкомуд И. Я.
Archaeological Complexes of final Pleistocene - early Holocene in Amur River basin and the Problem of Early Pottery Shewkomud I. Ya.
Abstract
The Amur River basin is one of the important territories of formation most ancient Neolithic cultures of Far East. This process occured in the final Pleistocene - early Holocene. For this period the Late Palaeolithic Selemja culture, and also Initial Neolithics Gromatukha and Osipovka cultures are known. First two cultures are investigated in western part of the Amur River basin. The Osipovka culture sites are concern to East Priamur’e (east part of the Amur River basin). This report analyses the Late Palaeolithic and Initial Neolithic complexes of Amur River basin. Among the topics, are the spatial site distribution, stratigraphy and chronology, stone industry and ceramics. New results were received after researches of the sites in the central part of the Osipovka culture area: Goncharka-1, Novotroitskoye-3, Osinovaya Rechka-10, Osinovaya Rechka-16 etc.
Введение
Изучение переходного периода от палеолита к неолиту безусловно относится к актуальным задачам археологических исследований.
Одной из важнейших её особенностей является синхронное бытование культур финального палеолита и начального неолита. Хронологически это прослеживается в радиоуглеродном интервале 10000-13000 лет назад (далее - л.н.). Наиболее ярко переходный период проявляется на территории
Приамурья.
Поздний и финальный палеолит в Приамурье представляют
памятники, отнесённые к
селемджинской культуре, в наиболее поздних комплексах которой, как считают её исследователи [3], была обнаружена керамика - несомненно, важнейший признак неолитизации. На этом основании наиболее поздний этап названной культуры
можно предварительно
рассматривать к “переходный”.
Из культур неолитического облика в археологии Приамурья с переходным периодом уверенно
связывается осиповская культура, а также материалы наиболее раннего стратиграфического горизонта
памятника Громатуха. В них
достоверно зафиксированы очень ранние признаки неолитизации: древнейшая керамика (в т.ч.
орнаментированная), неолитическая каменная индустрия, орудия
рыболовства и др. Настоящая работа представляет краткий обзор комплексов и культур переходного периода от палеолита к неолиту, в т. ч. содержащих в себе древнейшую керамику в Приамурье.
Основная часть
Селемджинская позднепалеолитическая культура представлена в двух специальных монографических работах и серии
статей [2, 3 и др.], на основе
которых она характеризуется ниже. Данная культура выделена после исследования в 1980-х годах 15 памятников в бассейне р. Селемджи - притоке р. Зеи: Абайкан,
Баркасная Сопка-І-ІУ, Ведягинская Сопка, Ведягинский Ключ, Гарская Протока-1-ІІ, Змеиная Сопка, Пологая Сопка, Створ 53, Усть-Ульма-І-ІІІ [2, с. 16].
Исследователями селемджинской культуры выделяется 4 её этапа в период с 25 до 10,5 тыс. л.н. Каменный инвентарь культуры характеризуется сочетанием
торцовых, клиновидных,
призматических микронуклеусов, а также вариантов
подпризматического расщепления галечного сырья. В инструментарии представлены бифасы, скребки, скребла, резцы, различные орудия на ретушированных пластинах и отщепах, и др.
Керамика, которая обозначена в публикациях как принадлежащая селемджинской культуре, выявлена в памятнике Усть-Ульма-1, где два скопления мелких фрагментов сосудов связаны с основанием слоя палевого суглинка, залегающего на глубине 0,04-0,26 м. Данная керамика - слабо обожжённая, рыхлая, без видимых признаков органического отощителя, без орнамента. Показывается её связь с артефактами палеолитического облика [3, с.4-5, 66].
Слой палевого суглинка Усть-Ульмьі-І (культурный слой 1), как предполагается авторами, содержит артефакты последнего (четвёртого) этапа селемджинской культуры, датируемого 12000-10500 л.н. Для культуры характерно в основном галечное сырьё. Каменный инвентарь четвёртого этапа включает нуклеусы: одно- и
двуплощадочные параллельного принципа снятия, торцовые одно- и
двусторонние, клиновидные,
различные дисковидные ядрища, микропризматические нуклеусы. Изготовление орудий основано на использовании отщепов и пластин, а также специальных заготовок. Использовались пластины длиной менее 10 см (в основном, пластинки и микропластины). Представлены различные пластины с ретушью (в т. ч. специфичные - с
ретушированным углом), скребки и макроскребки концевые на отщепах без ретуширования продольных краёв, резцы срединные и диагональные, выемчатые орудия на отщепах, листовидные бифасы -симметричные и асимметричные (в т.ч. - наконечник стрелы), отщепы с ретушью и др. [3, с.66]. Возрастание доли микропризматических
нуклеусов, появление наконечников стрел и некоторые другие признаки инвентаря можно относить к “переходным” явлениям (Табл. 1).
Относительно описанной выше керамики, выявленной в основании слоя палевого суглинка, необходимо отметить два противоречащих друг другу обстоятельства. Первое - это её ненадёжное стратиграфическое положение в маломощном горизонте вблизи дневной поверхности, что позволяет довольно обоснованно сомневаться в древнем возрасте
данной керамики. Второе - это опубликованные результаты
радиоуглеродного ЛЫБ-анализа органической составляющей
формовочной массы данной
керамики, находящиеся в интервале 8900 - 12590 л.н. и
подтверждающие её датировку финалом плейстоцена - началом голоцена, т. е. переходным периодом от палеолита к неолиту [5, с. 66].
Исследователи говорят о генетической связи с
селемджинской тех культур,
которые характеризуются как начально-неолитические
(осиповской и громатухинской) [2, с. 62, 77]. Но следует заметить, что четвёртый (и отчасти - третий) этапы селемджинской культуры синхронны осиповским и
громатухинскому комплексам. В пользу этого свидетельствуют и приведённые выше результаты радиоуглеродного датирования
керамики. Следовательно, прямого преемственного перехода от
селемджинской культуры к
громатухинской и осиповской пока
не прослеживается. Вероятно, можно лишь вести речь о древней культурной традиции,
объединяющей все перечисленные культуры.
Из других позднепалеолитических объектов финала плейстоцена для Среднего Амура можно отметить стоянку Малые Куруктачи-1 на
р.Бурее, надёжно датированную в пределах 11350-14200 л.н. [6, с. 6869], что в определённой части также укладывается в переходный период от палеолита к неолиту.
В контексте исследований переходного периода от палеолита к неолиту значительный интерес представляют палеолитические
памятники Нижнего Амура. Финальный палеолит Нижнего Амура представлен памятником Голый Мыс-4 и некоторыми другими, известными по разведкам.
Стоянка Голый Мыс-4
расположена в северо-восточной части Нижнего Приамурья, на южном берегу озера Удыль [13, 19]. Палеолитические комплексы
располагаются в пределах небольшой площадки, образованной скальными выступами. В пределах данной площадки выявлено не менее 16 очажных пятен-линз, расположенных довольно
беспорядочно. Каменные артефакты в основном обнаружены в пределах площадки, в районе кострищ. Можно предполагать наличие
укрытия или жилища. Стоянка Голый Мыс-4, по всей видимости, была небольшим охотничьим лагерем.
Образцы древесного угля были отобраны из разных очагов. Результаты AMS датирования следующие: 12925±65 л. н. (AA-
36277); 12680±65 л. н. (AA-36278); 12610±60 л. н. (AA-36279); 12360±60 л. н. (AA-36281); 10340±50 л. н. (AA-36280) [9]. Радиоуглеродный возраст палеолитического комплекса
стоянки можно определить в основном в пределах 12300-13000 л. н. - т.е. в конце неоплейстоцена.
Приведённые данные по стоянкам с позднепалеолитической каменной индустрией,
датированные финалом
неоплейстоцена, свидетельствуют в пользу реальности сосуществования палеолитических культур с
начально-неолитическими в
Приамурье. При этом вполне
вероятно и появление в их среде древнейшей керамики, что можно объяснить как результатом экологохозяйственных изменений (началом процесса неолитизации), так и простым заимствованием из среды носителей, например,
громатухинского комплекса. Следует отметить, что все упомянутые палеолитические памятники
находятся в северной горнотаёжной зоне в отдалении от
амурских берегов, что тоже может отражать специфику переходной эпохи. Берега Амура в тот же период входили в ареал культур
неолитического облика. Генезис неолита в Приамурье
территориально был связан с зонами высокой концентрации водных биоресурсов. Особенно ярко это можно проследить на материалах осиповской культуры Восточного Приамурья.
Осиповская культура известна благодаря успешным исследованиям
памятников Осиповка-1, Гася, Хумми, Гончарка-1 [1, с. 94-96; 12, с. 93-97; 14 и др.]. В настоящее время источниковая база культуры существенно улучшена благодаря изучению серии новых памятников.
Ныне известный её ареал имеет преимущественно меридиональное простирание на расстоянии около 500 км вдоль долин Амура и Уссури: от памятника Хумми на северо-востоке Среднеамурской
низменности до памятника Сяонаньшань у г. Жаохэ в низовьях р. Уссури. Насчитывается более 60 археологических объектов
осиповской культуры, более 90% которых обнаружены примерно в центре обозначенного ареала, на протяжении всего лишь 90 км амурской долины: от устья р. Уссури до современного с. Сакачи-Алян, известного археологам благодаря расположению поблизости
памятников древней петроглифики. На данной территории в последние годы выявлены надёжно
стратифицированные (в т.ч. однослойные) геоархеологические объекты: Новотроицкое-3,10;
Гончарка-1-4; Осиновая Речка-1-2, 4-12, 16-17 и др. [14, 15]. На их основе ныне проводятся изучение палеосреды, дальнейшая разработка хронологии (в т.ч. внутренней для данной культуры) с пополнением фонда радиоуглеродных и др. дат, исследование инвентарных
комплексов (в т.ч. - керамических) с точки зрения технико-
типологических характеристик для выявления их динамики в ходе неолитизации и т.п.
Топографическая ситуация большинства осиповских
памятников аналогична. Они расположены на мысовых участках по краю высокой полого-увалистой террасовидной поверхности вдоль правого берега Амура и Уссури (на левобережье долин данных рек
осиповских памятников немного). Имеются различия в
гипсометрических уровнях их расположения (диапазон - от 15-20 до 35-40 м над уровнем Амура).
Стратиграфия памятников
осиповской культуры в пределах всего её ареала принципиально сходна. Финальноплейстоценовые и голоценовые отложения данных стоянок и поселений представлены в виде маломощного (0,4 - 1 м) чехла субаэральных супесей и / или
суглинков, перекрывающих пачки более ранних галечников, глин, суглинков четвертичного возраста или скальный цоколь. Осиповские культурные остатки приурочены к основанию отложений
субаэрального чехла, имея обычно чёткую нижнюю границу
распространения, и перекрыты практически стерильными
горизонтами толщиной от 10 до 30 см и более, выше кровли которых в части объектов выявляются комплексы позднего неолита и/ или палеометалла и средневековья. Эти факторы обуславливают
стратиграфическую целостность осиповских культуросодержащих горизонтов и их
источниковедческую ценность.
Характерной чертой памятников является наличие крупных
криогенных деформаций
асимметрично-клиновидного сечения (мерзлотных клиньев), прослеженных в Гончарке-1, Гончарке-3, Осиновой Речке-10 [16], Амуре-2 [20] ниже осиповских
культуросодержащих горизонтов, и заполненных очень плотными
бурыми суглинками. В Гончарке-1 заполнение клиньев содержит переотложенный археологический материал более раннего возраста, чем основной культуросодержащий горизонт слоя 3Б, что расширяет хронологический диапазон
памятника [14]. Относительно
широко известных памятников Гася и Хумми необходимо отметить, что их стратиграфия осложнена наличием серии комплексов более поздних культур [4, 7].
Хронология осиповских
комплексов основывается
преимущественно на данных радиоуглеродного датирования. Даты памятников Гася и Хумми, полученные по образцам древесного угля и по органическому отощителю в керамике, в целом позволили удревнить возраст культуры и установить хронологическое
соответствие древней керамики и осиповской каменной индустрии [5, 24 и др.].
Новые результаты датирования осиповских комплексов позволяют конкретизировать хронологию
культуры. Представляют интерес данные по поселению Гончарка-1, которое обеспечено в последнее время результатами не только стратиграфического и техникотипологического, но также палинологического и серии радиоуглеродных анализов. Как указано выше, наиболее ранние материалы Гончарки-1 связаны с плотными суглинками криогенных деформаций [14]. Споровопыльцевые спектры данных
суглинков отражают обстановку холодных тундро-лесостепей с тенденцией к потеплению климата. Были распространены злаковополынные и полынно-разнотравные лугово-степные ассоциации,
сфагновые болота, кустарниковотундровые ассоциации, светлые
берёзовые и лиственничные леса. Радиоуглеродные даты - 12055±75 14С лет назад (далее - л. н.) (АА-25437); 12500±60 л. н. (ЬЬЫЬ-
102169) - позволяют
скорректировать палинологические данные и отнести археологические материалы ко времени,
соответствующему раннему дриасу -
началу аллерёда.
Между плотными бурыми суглинками криогенных
деформаций и основным
культуросодержащим горизонтом 3Б расположены слои светлых супесей, распространённые на различных участках вскрытой площади. Слой
4, местами перекрывающий заполнение криогенных клиньев, соответствует фазе значительного потепления в аллерёде,
распространения осветленных
берёзовых и лиственничных лесов с участками хвойно-
широколиственных лесов. С данной фазой сопоставляется дата 11,340±110 (ТКа-13005)
Поздний осиповский
культуросодержащий горизонт
Гончарки-1, выявленный в основании слоя 3Б, образовался в период (фазу) нового похолодания, распространения хвойно-берёзовых и осиново-берёзовых лесостепей с участками лиственничных и еловокедровых лесов, болот, марей и лугов (при слабой представленности широколиственных пород), что при учёте радиоуглеродных дат (9890±230 л. н. (ОаК-18981); 10280±70 л. н. (АА-25438); 10590±60 л. н. (ЬЬЫЬ-102168) и 10,550±80
(ТКа-13007)) относится ко времени, соответствующему позднему дриасу, возможно, началу пребореала [18; 8, с. 48].
Приведенным данным
соответствуют даты других памятников. Результат датирования культуросодержащего горизонта стоянки Осиновая Речка-10:
10760±150 л. н. (ТКа-12954). По пробе угля из очажного комплекса стоянки Осиновая Речка-16
определён возраст: 11140±110 л. н. (ТКа-12951) [17]. В целом, можно считать твёрдо установленным бытование осиповской культуры в финальноплейстоценовый период.
Данных о продолжении её
существования в раннем голоцене пока недостаточно, можно только предполагать развитие осиповской культуры в 1Х-УШ тыс. до н. э. Для образца древесного угля из остатков кострища монокультурной стоянки Новотроицкое-3 была получена радиоуглеродная дата: 8175+190 л. н. (СОАН-5477). Кострище
обнаружено в слое 4, с которым связан осиповский
культуросодержащий горизонт [21]. Однако в непосредственной близости к данному кострищу не было обнаружено комплекса артефактов, который позволил бы убедительно связать дату с осиповской культурой.
Таким образом, с учётом калибровки приведённых выше радиоуглеродных дат, возраст комплексов осиповской культуры определяется в примерных пределах 10600 - 16990 л. н. [23] при
возможности более позднего существования культуры.
Каменный инвентарь
памятников осиповской культуры имеет весьма индикативные общие признаки. Сырьём для орудий служили ороговикованный
алевролит серого цвета как основной вид, и другие окремнелые породы (весьма характерны мелкие гальки светло-коричневого и жёлтого туфа, халцедоны). Реже встречаются базальты, гранитоиды, песчаники и др. Почти все добывались в виде галек по берегам, вероятно, ближайших мелких водотоков. Данные виды сырья можно считать традиционными для памятников центральной части ареала культуры. Имеются и сырьевые “девиации” (существенное использование иных видов сырья), фиксируемые на отдельных памятниках. Но они
немногочисленны.
Специальная техника получения крупных пластин не
прослеживается. Первичное
расщепление представляют в основном мелкие галечные нуклеусы для получения отщепов,
микроотщепов. Микропластинчатую технику представляют дериваты расщепления нуклеусов двух видов: 1) клиновидных на бифасах, близких нуклеусам техники “юбецу” или т.п.; 2) торцовых - на
уплощённых или овальных гальках желтого или светло-коричневого туфа с оформлением часто только площадки и фронта, реже -латералей и киля. Второй вид широко распространен, очень характерен для Осиповки-1,
Гончарки-1 и др. Данные нуклеусы, вероятно, являются примером своеобразной сырьевой адаптации, поскольку их расщепление велось с торцовой части гальки с
соблюдением приёмов
переоформления площадки,
характерных для бифасных ядрищ. Динамика микропластинчатого компонента осиповских памятников представляет значительный интерес в исследовании процесса
неолитизации культуры.
Но большая часть орудий осиповских комплексов изготовлена путём прямого преобразования галечных или глыбовых
отдельностей крупных и средних размеров (более 5 см), минуя специальное первичное
расщепление. Значителен процент орудий, изготовленных на отщепах и сколах, полученных при грубой обработке галек и глыб. В оформлении орудий преобладает бифасиальная обработка заготовок, реже - унифасиальная.
Для инвентаря прежде всего характерны листовидные бифасы разных размеров - симметричные и асимметричные, которые можно отнести к наконечникам
метательных орудий (копий,
дротиков, стрел), ножам,
тесловидно-скребловидным орудиям. Представительна серия наконечников стрел: лавролистных, иволистных, а также удлинённотреугольных с разными вариантами оформления базы (закруглённой, черешковой, ромбовидной, прямой). Среди скребков доминируют макроформы: концевые треугольные и миндалевидные с прямым или закруглённым рабочим краем и зауженным насадом. Близки им
скребки на плоских гальках с оформлением только рабочего края. Характерны в инвентаре стоянок скребловидно-ножевидные изделия на широких отщепах с краевой дорсальной или двусторонней ретушью, оформляющей прямое, выпуклое или (реже) вогнутое лезвие. В частности, диагностичны “угловые” ножи с конвергентной ретушью по смежным краям. Орудий на длинных пластинчатых снятиях с параллельными рабочими краями немного. Техника резцового скола в памятниках центральной части осиповского ареала
представлена, в целом,
незначительно. Имеются провёртки, свёрла. Важным индикатором неолитизации осиповской культуры являются серии шлифованных и пришлифованных изделий (рубящих орудий, бифасов, наконечников стрел и др.) (Гончарка-1, Осиновая Речка-10). Технику шлифовки
диагностируют также
шлифовальные камни (Гончарка-1). Пикетажем и / или сколами
оформлены сетевые грузила (Гася, Гончарка-1, Осиновая Речка-10, 16; Амур-2, Хумми и др.) - явные
свидетельства древнего рыболовства (Табл. 2, 3).
Керамика. Памятники
осиповской культуры содержат очень архаичную керамику. Она обнаружена везде, где проведены раскопки (не менее 11 памятников): Гася, Хумми, Осиповка-1, Гончарка-
1, 3, Госян, Амур-2, Новотроицкое-3, Осиновая Речка-10,11,16 и др. По количеству и разнообразию заметно выделяется коллекция Гончарки-1 (только в раскопках 1995 г. получено более 460 фрагментов и не менее 4 развалов сосудов [14]).
Керамические коллекции
большинства других памятников небольшие, но они аналогичны керамике Гончарки-1. Для них характерны черты технологического примитивизма: минералогенные
примеси в виде дроблёной несортированной породы (песок, дресва), признаки
низкотемпературного обжига,
выраженные через цветовые и
структурные характеристики. Для керамики Гася и Хумми отмечено наличие органического отощителя в виде травы [5, с. 63]. Аналогичная примесь фиксируется и в части керамики других памятников
(Гончарка-1, Новотроицкое-10 и др.). Как признак обработки поверхности для осиповской
керамики характерны
горизонтальные, узкие трассы на внутренней стороне сосудов. Сосуды имели элементарные формы с прямыми или слабоокруглыми стенками и плоским дном.
Орнаменты представлены на венчике и тулове сосудов. Венчик украшался поперечными
вдавлениями, выполненными в штамповой технике, придающими ему волнистую поверхность. Характерны сквозные отверстия по краю венчика. Для тулова сосудов отмечено несколько видов
орнамента. Распространены
разнонаправленные прочерченные гребенчатые трассы (возможно, вариант т.наз. “технического”
декора). Довольно характерна гребенчатая орнаментика в виде горизонтальных поясов ниже венчика и на тулове. Наиболее яркой чертой орнаментики является
гребенчато-пунктирная орнаментация в виде вертикальных и горизонтальных зигзагов (отмечена для стоянок Гончарка-1, Гончарка-3, Новотроицкое-10,
Осиновая Речка-10 и др.). Кроме того имеются орнаменты в виде налепных, рассеченных валиков (Гончарка-1) и др. Материалы Гончарки-1 демонстрируют
технико-типологическое развитие керамического комплекса
осиповской культуры в ходе её
неолитизации (Табл. 4).
Таким образом, памятники
осиповской культуры ныне являются одними из важнейших и перспективных источников по изучению переходной эпохи от палеолита к неолиту, проблем
генезиса неолита, появления
неолитических инноваций:
керамики, шлифовки и др. Очень близок осиповской культуре ранний комплекс памятника Громатуха на Среднем Амуре.
Громатухинская культура была выделена после раскопок в 1965-1966 гг. поселения Громатуха на р.Зее [10, с. 32-41; 11]. В ареал данной культуры были включены Верхний и Средний Амур, где её представляли не менее 13 археологических объектов [11, с. 116-121 и др.]. Хронологически громатухинская культура была разделена на 2 варианта: ранний (таёжный) и поздний.
Памятник Громатуха
неоднозначен. Первоначально в нём было выделено 3 культурных слоя, содержавших, по мнению авторов раскопок, единый, выдержанный комплекс раннего (таёжного) варианта громатухинской культуры [11, с.33-35, 79, 173-174].
Впоследствии в материалах Громатухи был выделен наиболее ранний комплекс переходного периода от палеолита к неолиту, содержавший древнейшую
керамику [22].
Древнейший керамический
комплекс Громатухи представляют фрагменты крупных, толстостенных (толщина стенок - до 1,3 см), ситулообразных сосудов с плоским дном, с визуально различимыми признаками растительных добавок в виде травы. Внешняя поверхность сосудов покрыта оттисками, оставленными колотушкой с намотанными грубыми травяными нитями в субвертикальных направлениях. Количественная
представленность керамики с данным вариантом технического декора в материалах памятника достаточно существенна: 17,9 % [11, с. 93-94]. Венчики данной керамики уплощены, кромке придан
волнистый рельеф. Под кромкой венчика имеется ряд сквозных отверстий, проколотых тонким
орнаментиром округлого сечения с внешней поверхности сосуда. Громатухинская керамика
аналогична осиповской как по
широко распространённым
признакам состава формовочных масс, технологии формовки и обработки поверхности, типа форм, так и по детальным признакам, относящимся к типу венчиков сосудов, имеющих волнистый рельеф и отверстия вдоль края.
Определение каменного
инвентаря, синхронного описанной керамике, представляет некоторые сложности, т.к. в слоях Громатухи большая часть керамики относится к более поздним типам - раннего и среднего (развитого) неолита Приамурья. Большую помощь здесь оказывает сравнение с комплексами осиповской культуры.
С древнейшей керамикой можно рассматривать некоторые группы артефактов архаичного облика (Табл. 5). Прежде всего это
относится к изделиям, связанным с техникой би- унифасиальной
сплошной оббивки: бифасам
листовидным симметричным и асимметричным, отнесенным к наконечникам метательных орудий и ножам; тесловидно-
скребловидным галечным орудиям; дериватам расщепления
микропластинчатых нуклеусов
торцовых модификаций (в т.ч. клиновидных), срединным
многофасеточным резцам;
различным изделиям на отщепах с ретушью и др. [11, с.79-93].
Сравнительно-корреляционный анализ раннего комплекса керамики и каменных артефактов Громатухи показывает значительную степень их сходста с осиповской культурой, что отмечалось исследователями и ранее [11, с. 172-174]. Данное
сходство позволяет рассматривать комплексы в рамках одной культурной традиции регионального уровня с вариантами, имеющими различия в территории. Хронология раннего комплекса Громатухи подкреплена данными
радиоуглеродного ЛМБ-
датирования. Результаты серии анализов органического отощителя в керамике находятся в пределах 8130 - 14510 л.н. (АА-20939, АА-20940) [5, с. 66]. С ними согласуются результаты датирования древесного угля из слоя: 9895±50 л.н. (АА-
36447) и 12340±60 (АА-36079), что при калибровке даёт период 1120015480 л.н. [23]. Как видно, возраст громатухинского комплекса
аналогичен памятникам осиповской культуры: переходный период от
палеолита к неолиту.
Заключение
Обзор археологических
памятников и культур финала неоплейстоцена в Приамурье позволяет утверждать следующее. Данные хронологии свидетельствует о ранней неолитизации части древних культур территории. Сопоставление комплексов с
позднепалеолитической каменной индустрией (например, относимых к селемджинской культуре) и
комплексов с неолитическими признаками (осиповской культуры и др. памятников) свидетельствуют об их синхронном существовании в определённый период,
следовательно, подтверждают
наличие переходного периода от палеолита к неолиту. Ярким
признаком неолитизации является керамика, которая стала
использоваться в Приамурье в позднем плейстоцене.
Экономической основой раннего генезиса неолита стали уникальные по богатству и разнообразию
водные биоресурсы Амура,
адаптация к которым также
проходила в позднем плейстоцене.
Список литературы.
1. Деревянко А.П. Палеолит
Дальнего Востока и Кореи. Новосибирск: Наука, Сиб.отд-ние,
1983. 216 с.
2. Деревянко А.П., Волков П.В.,
Ли Х. Селемджинская
позднепалеолитическая культура.// Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 1998. 336 с.
3. Деревянко А.П., Зенин В.Н. Палеолит Селемджи // Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 1995. 160 с.
4. Деревянко А.П., Медведев В.Е. Исследования поселения Гася (предварительные результаты, 1980 г.). Новосибирск: ИАЭт СО РАН, 1993. - 109 с.
5. Джалл Э.Дж.Т., О'Малли Ж.М.,
Биддульф Д.Л., Деревянко А.П., Кузьмин Я.В., Медведев В.Е., Табарев А.В., Зенин В.Н., Ветров
В.М., Лапшина З.С., Гарковик А.В., Жущиховская И. С. Радиоуглеродная хронология древнейших
неолитических культур юга Дальнего Востока России и Забайкалья по результатам прямого датирования керамики методом ускорительной масс-спектрометрии //
Палеоэкология плейстоцена и
культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий (материалы международного
симпозиума). Т.2. Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 1998, с.63-68.
6. Древности Буреи/ С.П.
Нестеров, А.В. Гребенщиков, С.В. Алкин, Д.П. Болотин, П.В. Волков,
Н.А. Кононенко, Я.В. Кузьмин, Л.Н. Мыльникова, А.В. Табарев, А.В. Чернюк. - Новосибирск: Изд-во
ИАЭт СО РАН, 2000. 352 с.
7. Лапшина З.С. Древности озера Хумми / / Хабаровск: Приамурское географич. об-во, 1999. 206 с.
8. Короткий А. М. Уточнение к
стратиграфической схеме
четвертичных отложений Приморья (верхненеоплейстоценовое звено) / / Четвертичные отложения юга
Дальнего Востока и сопредельных территорий. Мат-лы 6-го
Дальневост. регионального
междуведомственного стратиграфического совещ.//
Хабаровск: ФГУГГП
“Хабаровскгеология”, 2001. С. 40-49.
9. Кузьмин Я. В., Шевкомуд И.Я.,
Джалл Э. Дж. Т. Новые данные по радиоуглеродному датированию методом ускорительной масс-спектрометрии стоянок финала
плейстоцена - начала голоцена на Нижнем Амуре.// Записки Гродековского музея. Вып.1. Археологические и этнологические
исследования российского Дальнего Востока. Хабаровск: Хабаровский
краевой краеведческий музей. 2000. С. 72-75
10. Окладников А.П. Археология долины р. Зеи и Среднего Амура // Советская археология. 1966, № 1. С.32-41
11. Окладников А.П., Деревянко
А. П. Громатухинская культура. Новосибирск: Наука. Сиб.отд-е, 1977. 211 с.
12. Шевкомуд И.Я. О находках
палеолита на Нижнем Амуре // Археологические открытия 1993
года. М.: Наука, 1994, с. 192-193.
13. Шевкомуд И.Я. Керамика
начального неолита Приамурья // Россия и АТР (Гуманитарные проблемы стран Азиатско-
Тихоокеанского региона). №1.
Владивосток: ИИАиЭНДВ ДВО РАН, 1998. С.80-89.
14. Шевкомуд И.Я. Памятники Хехцирского геоархеологического района и проблемы переходного периода от палеолита к неолиту в Приамурье // История и культура Востока Азии / Отв. ред С. В. Алкин. Т. II. Новосибирск: ИАЭт СО РАН, 2002. С. 178-182
15. Шевкомуд И.Я. Осиновая
Речка-10 - новый памятник
переходного периода от палеолита к неолиту на Нижнем Амуре // Археология и социокультурная антропология Дальнего Востока и сопредельных территорий.
Благовещенск: БГПУ, 2003. С. 6370.
16. Шевкомуд И.Я.
Предварительные результаты
полевых исследований стоянки Осиновая Речка-16 (Приамурье) // Четвёртые Гродековские чтения / Под ред. Н.И. Дубининой. Хабаровск: Хабаровский краевой
краеведч. музей, 2004. Ч. II. С. 194197.
17. Шевкомуд И.Я., Чернюк А.В.,
Кузьмин Я. В. Стратиграфия, хронология, палеогеографическая реконструкция обстановки
финального плейстоцена - голоцена Хехцирского геоархеологического района в Приамурье // Четвертичные отложения юга Дальнего Востока и сопредельных территорий. М-лы 6-го Дальневост. регионального междуведомственного стратиграфического совещ.//
Хабаровск: ФГУГГП
“Хабаровскгеология”, 2001. С. 107111
18. Шевкомуд И.Я., Като Х.
Верхнепалеолитический комплекс with Early Pottery from the Russian стоянки Голый Мыс-4 // Записки Far East // Radiocarbon. 1996. Vol. Гродековского музея. Вып. 3: 38. № 1. P. 74-75.
Археология и этнография.-Хабаровск: Хабаровский
краеведческий музей. 2002. С. 7-16.
Илл. с. 17-20
19. Шевкомуд И.Я., Косицына
С.Ф., Горшков М.В. Результаты полевых археологических
исследований стоянки Амур-2 в г.
Хабаровске // Записки
Гродековского музея. Хабаровск:
Хабаровский краеведческий музей,
2002. С. 31-36 (Вып. 3: Археология и этнография).
20. Шевкомуд И.Я., Горшков М.В.,
Косицына С.Ф. Предварительные результаты полевых
археологических исследований
стоянки Новотроицкое-3 в 20022003 гг.// Четвёртые Гродековские чтения: Документы и пленарные доклады регион. науч.-практ. конф.
/ Под ред. Н.И. Дубининой.
Хабаровск: Хабаровский краевой
краеведч. музей, 2004. С. 57-62.
21. Окладников А.П. Медведев
В.Е. Исследования многослойного поселения Гася на Нижнем Амуре //
Известия СО АН СССР. Серия обществ.наук. Вып.1. Новосибирск,
1983. С.93-97.
22. Derevyanko A.P., Petrin V.T.
The Neolithic of the Southern Russian Far East: a division into periods / /
The Origin of Ceramics in the East Asia and the Far East. Abstracts of International Symposium, Sendai,
September 29 - October 5, 1995.
Sendai: Tokhoku Fukushi University,
1995. P. 7-9.
23. Keally Charles. T., Taniguchi Yasuhiro, Kuzmin Ya. V., Shewkomud
I. Ya. Chronology of the Beginning of Pottery Manufacture in East Asia / /
Radiocarbon, Vol. 46, Nr. 1, 2004, p.
345-351.
24. Kuzmin Ya.V., Jall A.J.T.,
Lapshina Z.S., Medvedev V.E.
Radiocarbon AMS Dating of the sites
Иллюстрации
Таблица 1. Каменный инвентарь селемджинской культуры (стоянка Усть-Ульма-1): бифасы -наконечники метательных орудий (1-3); бифасы-ножи (4-5); резцы (6-7, 9-10); технические сколы с клиновидных микронуклеусов (7-8); клиновидные микронуклеусы (1112); торцовый микронуклеус (13); микропризматические нуклеусы (15-16); нуклеусы (14, 17); скребки (18-20).
Таблица 2. Каменный инвентарь осиповской культуры (стоянка Осиновая Речка-10): клиновидные микронуклеусы на бифасах (1-2), торцовые микронуклеусы (3-4, 12), наконечник метательного орудия - бифас (9), наконечники стрел ретушированные (5,10,11), наконечник стрелы шлифованный (6), “плечиковые” бифасы (7, 13), тесловидно-скребловидное изделие (8), скребок концевой (14), ножевидное изделие на крупном отщепе (15), апплицированный клиновидный микронуклеус в технике “юбецу” (16).
Таблица 3. КaмeннъLй uнвенmapъ о^нов^ой кулъmуpы (cmоянкa Гончapкa-1): 1-3, 7 - нaконечнuкu cmpел; 4, б - cкpебкu; 5 - жреблов^ное орудue; S -ножев^ное оруд^; Я - рубящее оруд^ c npuшлuфовкой.
О____________________________3 см
Таблица 4. Кepaмuкa оcunовcкой кулъmуpы (cmоянкa Гончapкa-1): 1-4 - фpaгмeнmъL c гpeбeнчamъш оpнaм.eнmом в в^е зuгзaгa; 5 - nлоcкодоннъLй (^о^уд c гоpuзонmaльнъlм;u pядa.мu гpeбeнчamо-nункmupного зuгзaгa (5А - wnuu оmmucков фpaгмeнmов нa ржовой бумaгe; 5Б - peконcmpукцuя cоcудa c ^ор^овк-ой).
Таблица 5. Каменный инвентарь памятника Громатуха,: ладьевидные сколы (1, 4), клиновидные микронуклеусы (2, 5, 7, 8); призматические нуклеусы (3, 6); тесловидно-скребловидные орудия (9, 15, 16, 20); скребки (10-11); бифасы (12-14); орудия на пла.стинках (17 - резец, 18 - проколка, 19 - пластина с ретушью).
