CC BY
12Священник Павел Мальнов
I Преподаватель кафедры теологии и религиоведения Российского православного университета святого Иоанна Богослова,; магистр теологии, клирик Храма Живоначальной Троицы в Ознобишине, г. Москвы
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД АФИНАГОРА АФИНСКОГО НА ЧЕЛОВЕКА В КАРТИНЕ БЫТИЯ МИРА
Афинагор Афинский, учитель церкви II века. Особый интерес вызывает его антропологическая система. Афинагор представляет человека с анатомической точки зрения. Афинагор уделяет особое значение воскресению человека. Представление о воскресении человека основывается на анатомическом представлении о человеке. Афинагор в своих трудах освящает основные этапы человеческой жизни, такие как смерть, воскресение и суд над человеком после его воскресения. Афинагор представляет человека дихатомичным, состоящим из тленного тела и нетленной души. Тленность отожествляется с понятием тварности, тварность отожествляется с процессом изменения в человеке и в мире. Антропологическая система Афинагора имеет свой неповторимый взгляд на человека в картине бытия мира.
Ключевые слова: Бог, человек, Афинагор Афинский, антропологическая система, анатомическая система, смерть, воскресение, изменение, тварность, тление.
Афинагор Афинский — учитель раннехристианской Церкви II века, апологет. До нас дошли два его сочинения: трактат «О воскресении мертвых» и «Прошение о Христианах». Получив классическое платонико-философское образование, Афинагор применял его в своих апологиях для защиты христианского вероучения. К сожалению, до нас дошли незначительные сведения о личности этого выдающегося автора раннехристианской Церкви, это возможно обусловлено тем фактом, что на данный период существовало несколько Афинагоров, проживающих или имеющих отношение к христианской общине Афин.
Исследуя труды Афинагора Афинского, стоит говорить не о личности самого автора, а об авторитетности самих трактатов с точки зрения христианского вероучения. По мнению авторитетных исследователей богословского наследия Афинагора, таких как П.П. Мироносицкий и отец иеромонах Кирилл (Зинковский), Афинагор относится к последователям школы гип-пократиков. Такое заключение, по мнению данных исследователей, можно сделать из того, что Афинагор в своем трактате «О воскресении мертвых» применяет терминологию, которой пользовались последователи Гиппократа для описаний физических функций человека. Афинагор первый из раннехристианских отцов Церкви, кто представляет человека с точки зрения анатомии, это говорит о том, что Афинагор уходит от негативного понимания материи, представляя важность человеческого тела в его эсхатологии. Формируя представление о человеке как сложном дихотомическом существе, состоящем из тела и души, Афинагор вводит в христианское вероучение особое антропологическое представление о человеке, сопряженное, в том числе, с медицинской наукой того времени. Такой новаторский подход Афинагора Афинского, открывает совсем иное представление о человеке и его месте в картине бытия мира. Данный подход сопряжения богословско-философского понимания о человеке с медицинско-техническим знанием о человеке актуален и по сей день. Человек, по мнению Афинагора, является целостным существом, состоящим из тварного тела и бессмертной души, которые не поддаются никакому разделению по премудрому замыслу Творца Бога.
Давая представление об антропологическом взгляде Афинагора Афинского о человеке в картине бытия мира, стоит упомянуть следующих христианских антропологов, занимавшихся исследованием трактатов Афинагора.
Одним из крупнейших отечественных исследователей трудов Афинагора, по праву считается П.П. Мироносицкий: «Афинагор, христианский апологет II века» [7]. В данном труде освящается богословская проблематика богословско-философских представлений о Боге и человеке Афинагора, а также подтверждается авторство трактатов Афинагора. Архимандрит Ки-приан (Керн): «Патрология» [3], «Антропология Святителя Григория Паламы» [2]. Где автором досконально исследуется антропологическая концепция Афинагора, его восприятие материи и описание материи как тварного или тленного состояния. К.Е. Скурат: «Труды по патрологии» [9], автором отмечается светскость мнений Афинагора, а также философско-рационалистический подход к Христианскому учению. К. Сквор^в: «Христианский философ Афинагор» [8], отражает философско-богословскую концепцию Афиногоровского восприятия Христианского вероучения, как апологетический фактор рационального доказательного вероучительного принципа раннехристианской Церкви. Иеромонах Кирилл (Зинковский): «Учение о материи в сакраментально-антропологическом аспекте в трудах богословов Александрийской школы, Великих Каппадакийцев и преп. Максима Исповедника» [4]. Отец иеромонах Кирилл отмечает важность терминологического аппарата, выведенного Афина-гором, при описании материи. Это говорит о том, что логическое построение описательного аппарата Афинагора — это смешение философского-эллинистического знания о материи и человеке, и христианского понимания материи и человека.
Зарубежные исследователи трудов Афинагора: Р. Гранта (R. Grant) [11], Л. Барнард (L. Barnard) [10], Пудерон (B. Pouderon) [12], Д. Руниа [13]. Данные зарубежные исследователи Афинагора Афинского, в большинстве своем высказывают предположения относительно принадлежности трактатов «О воскресении мертвых» и «Прошения о Христианах» Афинагору
Афинскому, а также исследуют проблематику, связанную с философскими представлениями Афинагора о Боге, человеке, материи и использовании особого терминологического аппарата в апологетических трактатах.
Нами же видится, что Афинагор является первым учителем христианской Церкви, представивший человека как особое центральное дихотомическое существо в картине бытия мира, доказав важность человеческого тела в человеке, и подтвердив особую значимость материи в картине бытия мира.
«И Бог, конечно, сотворил человека не напрасно — ибо Он премудр, а никакое дело премудрости не бывает напрасно, — и не для собственной пользы; ибо Он ни в чем не нуждается Тому, Кто совершенно ни в чем не нуждается, ничто из созданного Им не может служить к собственной Его пользе. Также и не для кого-нибудь из созданных Им творений Он сотворил человека» [1, ^11]. По мнению Афинагора, Бог, будучи самодостаточен творит человека для Самого Себя. Такое положение вещей говорит о том, что Божественная благость в извечном своем замысле уже изначально заложила человека как самое наилучшее и главное творение Своего Премудрого Промысла. Бесспорно, для Афинагора такой богословско-философский подход есть единственное рациональное объяснение в вопросе причины творения человека.
Вторым богословско-философским аспектом, касающимся творения человека как центрального звена материального мира, для Афинагора является материальное воскресение человека. Важным пониманием в концепции воскресения человека у Афинагора является воскресение конкретного, целого, неповрежденного человеческого тела, соединенного с конкретной душой, которая до смерти обитала в конкретном теле. Любое механическое повреждение тела после воскресения будет устранено Премудрой Силой Творца. Афинагор говорит: «Воскресение разрушившихся тел есть дело и возможное, и угодное, и достойное Создателя» [1, а9]. Относительно вопроса воскресения человека, стоит сказать следующее: по мнению П.П. Мироносицкого, «Истину воскресения человека впервые провозгласило в мир христианство: язычникам она не была известна. Язычникам была лишь известна идея бессмертия души, но не бессмертия всего человека в его целом составе» [7, а254]. Как мы видим из Афинагоровского трактата «О воскресении мертвых», основной идеей воскресения человека является не призрачность восставшей плоти или воскресение человеческой души, а реальное воскресение конкретного человеческого тела в полном его составе, сопряженное с конкретной душой человека, бывшей до его физической смерти, не имеющего каких-либо телесных повреждений. Такой Афинагоровский догмат о воскресении человека был чужд языческой философии, что принципиально прослеживается в богословской мысли Афинагора как ответ на несостоятельность понимания эллинистической философией материи и тела человека.
Теперь стоит рассмотреть механизм воскресения человека, представленный Афинагором, с точки зрения медико-технического знания того времени. Афинагор, говоря о воскресении человеческого тела, смерть которого наступила в следствии механических повреждений, а также тех тел, которые подверглись разного рода повреждениям после смерти, прибегает к следующим медико-техническим обоснованиям процесса смерти, разложения, а затем и самого воскресения: «Обыкновенно говорят, что многие тела погибших при кораблекрушениях и в реках делаются пищей рыб, также многие тела умирающих на войне или по другой какой-нибудь горестной причине и несчастию лишающихся погребения, пожираются встречными животными. Когда таким образом тела истребятся и составляющие их части, и члены распределятся по многим животным и посредством питания соединятся с телами питающихся, то, во-первых, говорят, невозможно их отделение, и к тому, во-вторых, присоединяют еще более затруднительное. Так как из животных, напитавшихся телами человеческими, некоторые годны в пищу людям и, проходя чрез их чрево, соединяются с телами потребивших их, то по необходимости части людей, которые сделались пищей принявших их животных, поступают в тела других людей, так как напитавшиеся ими животные препрово-
ждают принятую пищу к тем людям, для которых сами они послужили пищей. Далее трагически говорят о детях, которых родители вследствие голода или бешенства решились пожрать» [1, а4]. Далее Афинагор обосновывает несостоятельность аргументов языческой философии, касающихся невозможности воскресения человека, смерть которого наступила в следствии описанного механического повреждения. Свою апологию Афинагор выстраивает на медико-технических знаниях о разложении человеческой плоти и отделении ее от иного органического вещества. Афинагор говорит: «Иначе они знали бы, что не все, что принимает кто-нибудь, уступая внешней необходимости, обращается в сродную пищу животному, но иное тотчас по принятии окружающими желудок частями портится и изблевывается, отделяется или иным образом извергается, так что не подвергается даже первоначальному и естественному пищеварению, а не только что не соединяется с питающимся существом. Равным образом и не все, что сварилось и подверглось первоначальному изменению, вполне поступает в питающиеся части тела, ибо иное в самом чреве утрачивает питательную силу, а иное после вторичного изменения и переваривания в печени отделяется и соединяется с чем-либо другим, не имеющим питательной силы. И после изменения, совершающегося в печени не все поступает в пищу людям, но отделяется в обыкновенных извержениях, и та пища, которая остается, иногда в самых питаемых членах и составах превращается во что-нибудь другое, смотря по преобладанию избыточествующего и более обильного вещества, которое обыкновенно повреждает или в себя обращает то, что к нему привходит» [1, ^4].
После рассуждений о механических повреждениях, разложении и смерти человека, Афинагор приводит аргументацию в защиту процесса воскресения человека: «Воскресшие тела составятся опять из своих собственных частей, а из упомянутых веществ ни одно не будет их частью, даже не будет иметь и вида или места части, и притом не останется навсегда в воспринявших его членах тела и при воскресении их не воскреснет, так как для поддержания жизни тогда не будут нужны ни кровь, ни влага, ни желчь, ни воздух. А что сказать о телах человеческих, которые не назначены в пищу ни одному животному и которым, по достоинству природы, определена могила только в земле, так как Творец не назначил и другое какое из животных в пищу животным того же вида, хотя предоставил он свойственную природе их пищу находить в животных разного с ними рода? Так как с другой стороны противоестественное никогда не может поступить в пищу нуждающимся в ней членам и составам, а непоступающее в пищу не может соединиться с тем, чего оно не питает, то и тела людей никогда не могут соединиться с подобными им телами, для которых эта пища противоестественна, хотя нередко проходит чрез их чрево по какому-нибудь ужасному несчастию; не имея питательной силы и рассеявшись по тем частям вселенной, от которых получили первоначальное свое происхождение, вещества соединяются с сими последними на время, на сколько каждому из них придется; потом же они опять отделяются от них премудростью и силою Того, Кто снабдил всякое животное существо свойственными ему силами — и соответственно природе соединяются каждое со своим, хотя бы были они сожжены огнем, или сгнили в воде, хотя бы были поглощены зверями или другими животными, хотя бы иной член, отторгнутый от целого тела, разложился прежде прочих членов. Соединившись опять друг с другом, они займут прежнее место, чтобы составить то же тело и дать новую жизнь тому, что умерло и совершенно разрушилось. Посредством этого весьма уместного соображения вместе со всеми вышеизложенными разум доказывает, что воскресение тел — дело возможное, значит, оно не невозможно для Бога» [1, ^.7-8].
Как видно из выше приведенного текста, Афинагор говорит, что воскресение человека — это процесс, заложенный Богом в человеческом естестве. Важно отметить то, что, обосновывая воскресение как естественный процесс в человеческом естестве, Афинагор прибегает к сугубо техническому описанию процесса смерти, разложения и воскресения. Процесс воскресения — это логическое действие завершенности жизни человека. Как видно из апологии Афинагора, процесс смерти умаляется перед естественным процессом воскресения в человеческом естестве. По мнению отца архимандрита Киприана (Керна), «Афинагор
проводит аналогию смерти и сна. «Сон есть брат смерти». Во сне телесные чувства спят, а по пробуждении вновь начинают действовать» [2, с.94].
Для более точного обозначения смены процессов смерти и воскресения в человеческом естестве, а также для описания материи, Афинагор вводит термин (ретарЛптпу). Отец иеромонах Кирилл (Зинковский), в своей докторской диссертации пишет о том, что данный термин чисто технический, Афинагор пользуется им для описания материи [4, с.111]. Данный технический термин в восприятии Афинагора, прежде всего относится к пониманию тленности материи. Текучесть, тленность и тварность у Афинагора, это синонимичные понятия, описывающие происходящие процессы в тварном мире. Любая материя, по мысли Афинагора, поддается изменению в том числе и поддается изменению человеческая жизнь как форма тварности, он говорит: «Ибо такова природа людей; из начала и по мысли Творца она получила в удел подвергаться изменениям и имеет жизнь и пребывание неодинаковое, но прерываемое то сном, то смертью, то переменами в каждом возрасте, так как последующий возраст не обнаруживается ясно в предыдущем» [1, с.16]. Как мы видим тленность, текучесть, тварность у Афинагора не есть отрицательные понятия, а скорее это естественные процессы, заложенные Богом в человеческом естестве.
Как видно из выше сказанного, Афинагор воспринимает человека как особое творение Божие. Человек бессмертен, но логическое действие, приводящее к бессмертию — это смерть. Сама смерть для Афинагора, это скорее некий механический процесс преобразования в человеке из одного состояния в другое. Важно отметить то, что Афинагор впервые в антропологическом аспекте использует следующие начальные элементы терминов «б1аЛи», «ошр», «ауаот» [4, с.115]. «б1аЛи» от «бюЛио^» (разложение, распадение), «ошр» от «ошра» (тело естественное — физическое, биологическое — часто указывает на части описательные в значении лица, человека), «ауаот» от «ауаотаощ» (подъем, возрождение — для обновления; подъем, вставание — для сна). Можно отметить и то, что Афинагор, описывая процессы изменения в человеческом естестве, использует чисто технические термины, заимствованные у гиппократиков.
Не менее важным фактом для Афинагора в антропологическом плане является соединение конкретного тела и конкретной души человека при воскресении. Он уделяет этому вопросу значительную часть своего трактата «О воскресении мертвых». К. Скворцов говорит: «Казалось бы, что Афинагор, желая доказать истину христианского учения о воскресении мертвых, постарается прежде всего подготовить своих читателей изложением доказательств «бессмертия» души; но он не распространяется об этом предмете, а кратко и решительно высказывает свои убеждения касательно жизни будущей» [8, с.15]. Такое положение вещей обусловлено у Афинагора тем, что идея о бессмертии души была известна у язычников, а вот вопрос воскресения конкретного целого человека, его тела и души, было новым и неизвестным для языческого мира. По мнению отца архимандрита Киприана (Керна), «Афинагор в этом отношении является первым, кто заговорил на эту тему. Этот вопрос будет впоследствии неоднократно обсуждаться в богословской литературе, и поэтому позиция Афинагора, поставившего эту проблему, особенно значительна и интересна» [3, с.107]. По мнению Р.М. Мазаева, «итогом цикла существования тела у Афинагора, является обретение им нетленности в результате воскрешения, причем нетленность обретает именно материальное тело» [5, с.281].
Говоря о месте человека в картине бытия мира, Афинагор прежде всего говорит о том, что человек — это бессмертное существо, причем как телесно, так и душевно: «человек не есть уже человек, когда тело разрушилось или совершенно уничтожилось, хотя бы душа и продолжала существовать сама по себе, то совершенно необходимо, чтобы назначение людей находилось в каком-либо ином состоянии этого двухчастного живого существа» [1, с.23].
По мнению Афинагора, существенной отличительной чертой превосходства человека над миром является Суд Божий, он говорит: «Если бы никогда не было никакого суда над человеческими деяниями, то люди не имели бы никакого преимущества перед животными» [1,
c.19]. Этот факт обусловлен разумностью человека, как могущего дать отчет перед Богом за свои дела. Афинагор неоднократно указывает в своих апологиях значимость нравственно-аскетического критерия в жизни человека. «Афинагор вводит для человека обязательный нравственный критерий, отличающий нас, по его мысли, от всего остального творения. Афинагоровский человек, прежде всего, имеет прямую связь с Богом посредством своего тварного бытия. После воскресения — подъема, возрождения, — нужно обновление всего человека и в нравственном качестве. Для этого человеку нужно при его нынешнем существовании воздвигнуть свой ум для созерцания Творца» [6]. Ум в человеке, по мысли Афина-гора, является связующим звеном человека с Богом, очищая который человек достигает видение Бога.
И в заключение. Афинагор Афинский является первым христианским апологетом, который говорил о воскресении человека. В его понимании в воскресении человека сокрыта глубокая идея индивидуальности человека как личности. Конкретизируя воскресение человека, говоря о том, что воскреснет конкретный человек, Афинагор доказывает истину христианского догмата о Воскресении Христовом. Благодаря особой заботе о человеке, Бог был готов на смерть ради него, чтобы теперь человек мог воскреснуть. Токая особая дружба Бога и человека, основанная на доверии Бога к человеку, указывает на превосходство человека над всем миром. Афинагор, выделяя материю как особое творение Божие, говорит о том, что Бог не гнушается Своего творения, центром которого является бессмертно-смертный человек, но смерть — это процесс естестенноприродного цикла человеческой жизни, который приводит человека к реальному воскресению. Важность догмата о воскресении человека открывает новое представление о человеке в картине бытия мира. Благодаря апологетическим трактатам Афинагора, человечество получает ответ на самый важный вопрос: что такое смерть и что будет с человеком после нее? Как мы видим, эта животрепещущая тема смерти и дальнейший участи человека, никогда не покидает пытливые умы человечества. Трактаты Афинагора Афинского — это «живительный кладезь» для ищущих ответы на вопрос о предназначении человека и его особого места в картине бытия мира.
ЛИТЕРАТУРА
1. Афинагора Афинейскаго, философа и христианина. Рассуждение о воскресении мертвых. / Перевод с древнегреческого языка Михаилом Протопоповым.; СПб: Тип. Св. синода, 1791. 57с.
2. Киприан (Керн), архим. Антропология св. Григория Паламы. М.: Паломник, 1996. 524 с.
3. Киприан (Керн), архим. / Архимандрит Киприан (Керн). Патрология. Holy Trinity Orthodox Mission. 140 с.
4. Кирилл (Зинковский), иером. Учение о материи в сакраментально-антропологическом аспекте в трудах богословов Александрийской школы, Великих Каппадакийцев и преп. Максима Исповедника. Диссертация на соискание ученой степени доктора богословия. М СПб. 2014 г. 614 с.
5. Мазаев, Р. М. Апологетика Афинагора Афинского. Сибирский философский журнал. 2018. Т. 16, № 4. 276-287cc.
6. Мальнов, П., свящ. / священник Павел Мальнов. Афинагор Афинский о человеке и о Боге. / Портал «jesus-portal.ru» // [Электронный ресурс]. URL.: https://jesus-portal.ru/truth/articles/afinagor-afinskiy-o-cheloveke-i-o-boge (дата обращения:06.05.2021).
7. Мироносицкий, П.П. Афинагор Христианский апологет II века. Казань. Типо-литография Императорского Университета. 1894. 282 с.
8. Сквор^в К. Христианский философ Афинагор. Труды Киевской Духовной Академии. Киев. 27 с.
9. Скурат, К.Е. Воспоминания. Труды по Патрологии (I-V века). М.: Троиц, собор г. Яхрома, 2006. 568 с.
10. Barnard, L. W. Athenagoras. De resurrectione: The Background and Theology of the 2nd Century Treatise on the Resurrection // Studia Theologica cura Ordinum Theologorum Scandi-navicorum edita [Lund: Gleerup]. 1976. Vol. XXX, P. 1-42, here: p. 9-10.
11. Grant, R. M. Athenagoras or Pseudo-Athenagoras // Harvard Theological Review. 1954. № 47. P. 121-129.
12. Pouderon, B. L'Authenticité Du Traité Sur La Résurrection Attribué à l'Apologiste Athéna-gore // Vigiliae Christianae. 1986. Vol. 40, Issue 3. P. 226-244, here: P. 232-234.
13. Runia, D. T. Verba Philonica, ArAAMATOOOPEIN, and the authenticity of the De Resurrectione attributed to Athenagoras // Vigiliae Christianae. 1992. Vol. 46. Issue 4. P. 313-327.
