CC BY
127
УДК 821.131.1 М. С. Самарина
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2013. Вып. 4
АНТОНИЙ ПАДУАНСКИЙ В ЛИТЕРАТУРЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ: ПЕРСОНАЖ И АВТОР
Антоний Падуанский (1195-1231) — младший современник и последователь Франциска Ассизского — первый францисканский теолог, преподаватель, создатель францисканских школ и организатор университетского образования. Антоний пользуется особым почитанием на Иберийском полуострове, и прежде всего в Португалии, где он более известен под именем, данным ему при рождении — Фернандо Лиссабонский. Именно с него, составившего множество текстов, началась францисканская проповедь как литературное явление [1]. Последние годы жизни Антоний провел в Падуе, где в 1222 г. был основан университет.
И литературное наследие Антония Падуанского, и его преподавательская и проповедническая деятельность оказались совершенно заслоненными его собственной личностью, ставшей предметом художественного изображения во множестве жизнеописаний. В историю католической агиографии, а также в сознание верующих Антоний вошел как величайший чудотворец. Об Антонии еще при жизни слагались легенды, в католических странах он и в наше время является предметом самого экзальтированного почитания. Отношение к чуду как к естественному явлению — это истинно францисканская идея: мир прекрасен и полон чудес, которые происходят постоянно в самых обыденных и повседневных обстоятельствах.
Итак, Антоний Падуанский — это прежде всего персонаж францисканских легенд и обширнейшей агиографии, создавшейся вокруг его личности [2]. Вероятно даже, что это самый интересный и большой пласт францисканской литературы после биографий самого Франциска. Агиографических источников большое количество; упомянем только важнейшие из них. Это, прежде всего, так называемое «Первое жизнеописание» Томмазо да Челано, особенно ценное тем, что в нем содержатся свидетельства лиц, наиболее близких Антонию при жизни, и сам образ святого становится, таким образом, более достоверным [3]. Через несколько лет францисканец Джулиано да Спира создал «Второе жизнеописание» (вошедшее позже вместе с первым в «Диалог о деяниях братьев миноритов»). Оба жизнеописания написаны высоко поэтическим прекрасным языком. Автор еще одного жизнеописания Антония (1276) — английский францисканец-теолог Джон Пекхэм из Оксфордского университета, ставший впоследствии архиепископом Кентерберийским, описывает многочисленные чудеса, совершенные Антонием как при жизни, так и после смерти. К концу XIII в. относятся еще две биографии Антония, так называемые «Легенды», пользуясь средневековой терминологией. Это «Раймундиана», названная так по имени ее составителя, францисканского монаха из Тулузы, а также история пребывания Антония во Франции, принадлежащая перу францисканца Жана Риго из Аквитании. В это же время было создано и большое количество панегириков Антонию
Самарина Марина Сергеевна — кандидат филологических наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: marinasamarina62@yandex.ru
© М. С. Самарина, 2013
и совершенным им чудесам, так как именно в этот период Антоний стал выступать в литературе исключительно как великий чудотворец.
В следующем, XIV столетии личность Антония Падуанского как чудотворца окончательно заслоняет все другие стороны его деятельности — научную, проповедническую, миссионерскую. От евангельской простоты образа Антония, каким он изображался в современных ему источниках XIII в., не остается и следа [4]. Такова, безусловно, известная «Книга чудес» 1369-1374 гг., являющаяся добросовестной компиляцией из многочисленных францисканских источников всей двухсотлетней истории существования францисканского ордена. Глава, посвященная Антонию, состоит из 66 параграфов, из которых только 4 рассказывают о некоторых эпизодах его биографии, а остальные красочно описывают совершенные им чудеса.
Психологический феномен чуда неоднократно описывался в литературе. Толпа, жаждущая чуда, — неотъемлемая черта средневековой реальности, а реальность ожидаемого чуда — атрибут средневекового менталитета. Средневековая агиографическая литература изобилует чудесами, в которые, безусловно, верила читательская аудитория, и только много позже автору Декамерона пришло в голову посмеяться над ними.
Антоний вошел в историю католичества именно как чудотворец; все же надо отметить, что агиографы описывают его чудеса несколько схематично, вписывая их в обычную житийную канву средневековой литературы, и практически все они в той или иной степени напоминают чудеса Франциска. Это, в первую очередь, известное чудо «Проповеди рыбам», совершенное Антонием на берегу Адриатического моря возле Римини, когда городом совершенно завладели еретики, и никто не захотел его слушать; тогда Антоний вышел на берег моря и стал проповедовать рыбам. «Проповедь рыбам» стала одним из распространенных сюжетов в живописи. Здесь есть также определенный параллелизм с жизнеописаниями святого Франциска Ассизского, при сходных обстоятельствах проповедовавшего птицам.
Некоторые из чудес все же рисуют его индивидуальный облик, и современному читателю становится особенно ясна способность Антония — оказывать сильнейшее психологическое влияние, как на отдельного человека, так и на группу людей. Так, он предстал перед самим легендарным кровавым тираном Италии — гибеллином Эццелино да Романо, настоящим маниакальным убийцей, считавшим себя сыном дьявола. В эпоху всеобщего торжества религии на знамени его было написано: «Враг бога, правосудия и милосердия». Эццелино — персонаж латинской трагедии Аль-бертино Муссато «Эццелин». Это также и дантовский образ — Данте помещает его в Ад «в кипящую кровью реку седьмого круга» (Ад, ХП,106). Под влиянием слов Антония Эццелино на время прекратил свои зверства. Впоследствии художники часто изображали эту сцену — одинокий монах стоит перед лицом тирана и его разнузданного окружения и смело бросает ему в лицо угрозу Страшного Суда.
Среди чудес святого Антония одним из самых известных является, конечно, так называемое чудо с исповедью, а также не менее известное чудо с новорожденным младенцем, и его чудесные нахождения пропавших вещей и близких — молитву святому Антонию «Siquaeris», помогающую найти потерянное, каждый католик знает наизусть.
Традиция (неподтвержденная) также упорно приписывает Антонию изобретение так называемых «писем счастья», которые необходимо переписать несколько
раз и разослать своим знакомым — магический обряд умножения и распространения сакрального «слова написанного», о необходимости которого говорил еще основатель ордена Франциск Ассизский. Вообще в агиографии Антония Падуанского чувствуется элемент архаической магии, особо свойственной средневековой форме религиозности. Характерно, что до наших дней в Италии в вечер святого Антония 13 июня гадают на чудо.
Отдельная тема агиографии Антония Падуанского — посмертные чудеса, которые стали происходить сразу же после его смерти. Источники при этом не обходят молчанием и малоприятный факт борьбы между жителями окрестностей Падуи за чудотворные останки новопреставленного святого — известно, какое значение имеет культ реликвий в католицизме. Для его реликвий был построен огромный готический собор на фундаменте античного храма Юноны. Этот храм святого Антония в Падуе, где выставлены на всеобщее обозрение его реликвии, соперничает по посещаемости с Ассизи — каждый год его посещают более четырех миллионов паломников. Почитание Антония распространилось по всей Европе и существовало даже на юге России на черноморском и азовском побережье в итальянских колониях, входивших в то время в состав Золотой Орды (толерантная религиозная политика татарских ханов допускала пребывание на их территории католических миссий и монастырей). В Стамбуле храм, воздвигнутый в его честь, посещают и мусульмане, и также считают его великим чудотворцем. Во всем католическом мире существует обряд «хлеб святого Антония» (сбор пожертвований на бедных в церкви у подножья статуи Антония). Антоний (Фернандо), известный по агиографии своим состраданием к несчастным и любовью ко всем людям, даже самым отверженным, является покровителем бедных и угнетенных, поэтому его культ процветает в странах третьего мира, в особенности в Латинской Америке. Имя Антоний — одно из самых распространенных в мире.
Канонизация Антония Падуанского произошла очень быстро — в 1232 г. Позже Антоний Падуанский, он же Фернандо Лиссабонский был признан одним из докторов церкви — титул, которого заслужили всего немногим более 30 человек за почти двухтысячелетнюю историю католической церкви. 16 января 1946 г. папа Пий 12 буллой «Ликуй, счастливая Лузитания!» (Exulta, Lusitaniafelix!) торжественно провозгласил Антония «Доктором церкви». Крупнейший образовательный католический центр — Папский университет в Риме — носит имя святого Антония (Pon-tefcio Ateneo Antonianum). Научно-исследовательский центр изучения его наследия находится в Падуе [5].
В иконографии [6] Антоний изображается как молодой человек очень красивой наружности с античными чертами облика (скульптура Донателло, картина Мурильо в Севильском соборе). Антоний Падуанский — персонаж многочисленных пословиц и поговорок в итальянском языке: «Слишком много милости, святой Антоний!» (когда получают больше, чем ожидают; Антоний, согласно средневековым поверьям, всегда дает больше, чем его просят).
Особый интерес представляет литературное наследие Антония Падуанского. Несмотря на то что деятельность Антония имела скорее практический, чем теоретический характер (Антоний — прежде всего организатор науки и образования, а также проповедник), мы располагаем довольно большим количеством его произведений, в основном это проповеди. Собрание его сочинений намного превыша-
ет собрание текстов Франциска Ассизского: включает 3 тома и насчитывает более 600 страниц [7]. Записи, сделанные современниками его проповедей, а затем тщательно отредактированные, к сожалению, не дают полного представления о его ораторском таланте и степени воздействия на аудиторию.
В этой связи продолжает быть предметом живой дискуссии проблема датировки основного сборника его проповедей, то есть были ли они написаны еще в Португалии или уже в Италии. «Проповеди» были написаны, скорее всего, не в Португалии, а уже в Италии, когда Антоний вступил во францисканский орден. В пользу этого говорит, прежде всего, тот факт, что в португальской агиографической литературе был создан народный образ святого и чудотворца, а проповедническая сторона его деятельности отсутствует совершенно. Эту теорию подтверждает также и тот факт, что из многочисленных дошедших до нас рукописных копий «Проповедей» ни одна не происходит не только из Португалии, но даже с Иберийского полуострова. И все же некоторые исследователи иберийского происхождения продолжают настаивать на португальском происхождении его проповедей, так как анализ их текста выявляет многочисленные совпадения между теми источниками, которыми пользовался Антоний, и книгами, содержащимися в инвентарном списке монастыря в Коим-бре [8].
Проповеди Антония Падуанского можно назвать педагогическими, для них характерны продуманность и ясность изложения, каждая мысль подкреплена множеством цитат. Антоний как бы нацелен на написание учебника проповеднического искусства [9]. Кроме того, его проповеди — не просто рассуждение на определенную тему, это и часть богослужения на определенный праздник религиозного календаря, то есть каждая из них может быть использована как буквальное руководство для начинающего проповедника. Богословский и проповеднический метод Антония — это сопоставление отрывков из Ветхого и Нового Завета с целью доказать, что Библия является единым целым, и в ней нет концептуальных противоречий [10]. При этом Антоний использует известный в Средневековье метод толкования Библии в четырех смыслах (буквальный, аллегорический, нравоучительный и анагогический), который использовал и Данте; в особенности часто он прибегает к аллегорическому толкованию, как классический средневековый автор. Стиль изложения полемичен, что характерно для теологических сочинений того времени: в подобном же ключе написаны «Да и нет» Абеляра и «Сентенции» Петра Ломбардского. Антоний, как и ожидается от его высокого лузитанского уровня образования, демонстрирует свое знакомство с Августином, Иеронимом, Исидором Севильским [11], Дионисием Аре-опагитом, а также с образами викторинских мистиков [12]. Хорошо знаком Антоний также и с текстами его предшественника в мариологии [13] — основателя культа Девы Марии Бернарда Клервоского; большое количество проповедей Антония о Богоматери являются переложением бернардовских образов [14].
Сам Антоний образно называл свой метод исследования библейских текстов «мистической колесницей» и объяснял это следующим образом: подобно тому, как царь Давид дал чистое золото, чтобы сделать из него колесницу с херувимами, простирающими свои крылья и покрывающими Ковчег завета, так и Иисус Христос дал людям способность к пониманию Священного писания, чтобы сделать из него мистическую колесницу с херувимами, простирающими свои крылья и защищающими человеческие души. Мистическая колесница Антония движется на колесах об-
разов священного писания к согласованию и объяснению Ветхого и Нового заветов. Остается сожалеть о том, что дошедшие до нас проповеди были без сомнения позже отредактированы в стиле письменного повествования, плавного и ученого, и не сохранили специфики устного изложения [15].
Не только в Библии, но и во всей природе Антоний видит символы и загадки; для него весь мир — это зашифрованный богом текст, глубокую символику которого мы должны разгадать. Антоний рассуждает о тайнах географических названий, собственных имен, предлагает свои разгадки, не всегда правильные, но всегда интересные, отдавая дань средневековой страсти ко всякого рода этимологиям, даже самым фантастическим (вспомним «Этимологии» Исидора Севильского). При этом человеческое общество предстает как средоточие множества пороков, которые Антоний строго классифицирует. Уже не раз было замечено исследователями [16], что классификация человеческих пороков Антония Падуанского сходна с дантовской (Антоний писал за несколько десятилетий до создания Комедии), кроме того, многие дантовские образы также кажутся заимствованными из проповедей Антония. Одна из самых известных параллелей — образ страшного и темного леса грехов и заблуждений, которым открывается Комедия, конечно же, является довольно точным заимствованием из проповедей Антония. В известном пассаже из «Воскресных проповедей» Антоний описывает адский лес как бесплодное, ужасающее собрание грехов, полное зверей и чудовищ. Самые страшные чудовища — это алчность и гордыня. Интересно, что человеческие пороки у Антония предстают в образе зверей; очевидна преемственность дантовских адских символических зверей (рыси, льва, волчицы), Данте лишь развивает эти образы. Знакомство Данте с его проповедями очевидно не только при текстуальном сопоставлении; поэт, кроме того, не мог не знать проповедей самого «популярного» оратора, чьи проповеди были у всех на слуху и еще при жизни Антония стали классикой этого жанра. При этом Данте — ненавистник падшего духовенства — идет за Антонием и в основной направленности его проповедей против церковной коррупции. Во многом проповеди Антония против упадка церкви напоминают страстные обличения яростного Савонаролы, чьи яркие образы представляются развитием некоторых пассажей Антония Падуанского.
Отдельной темой является и научная деятельность Антония. В этом смысле ценнейшим документом для понимания деятельности Антония является краткое письмо Франциска Ассизского 1224 г., в котором Антоний, непосредственный и первый ученик основателя францисканского движения, назначается им главным преподавателем теологии францисканского ордена и при этом Франциск просит его не забывать об истинной вере за учеными занятиями. Антоний, безусловно, не был кабинетным ученым и, как истинный францисканец, в большей степени заботился о распространении науки — именно он основал теологические курсы в Болонье, несколько лет ездил по Европе с чтением лекций, выступая в университетах Болоньи, Монпелье, Тулузы, Падуи. Не создав собственной теологической системы, именно Антоний Па-дуанский стал одним из организаторов францисканской школы теологии, вплоть до наших дней успешно соперничающей с доминиканской. Его собственные лекции, однако, не являлись систематическим курсом теологии, это скорее была практика толкования священного писания и основы искусства проповеди, нацеленной на широкие круги. В наследии Антония Падуанского нашла воплощение фундаментальная установка францисканской школы — все должно иметь практический аспект и лю-
бая деятельность, в первую очередь научная, должна быть направлена на человека и его духовное развитие
Литература
1. Delcorno C. Origini della predicazione francescana // Francesco d'Assisi e francescanesimo dal 1216 al 1226. Atti del IV convegno internazionale. Assisi. 15-17 ottobre 1976. Assisi 1977. P. 126-160.
2. Cessi R. Leggende antoniane. Milano, 1936.
3. Sant'Antonio di Padova secondo un contemporaneo. La "Vita prima" o "Assidua", a cura di A. F. Pa-vanello. Padova, 1946.
4. De Kerval L. Levolution et le development du merveilleux dans les legends de Saint Antoine de Padoue // Opuscules de critique historique, 2 (1914-1919). P. 221-286.
5. Rigon A. Sant'Antonio e la cultura universitaria nell'ordine francescano delle origini // Francescanesimo e la cultura universitaria. Atti del XVI Convegno internazionale. Assisi 13-14-15 ottobre 1988. Universita' degli studi di Perugia. Centro di studi francescani. 1990. P. 67-92.
6. Fausti L. L'iconografia di Sant'Antonio di Padova // Miscellanea francescana. 1932. Vol. 3. Р. 189-200.
7. Antonii Patavini Sancti. Sermones dominicales et festivi ad fidem codicum recogniti / Curantibus B. Costa, L. Frasson, I. Luisetto, coadiuvante P. Maragon. Patavii, 1979. V. 1-3
8. Caeiro da Gama F. Fonti portoghesi della formazione culturale di Sant'Antonio // Il Santo. 1982. Vol. 22. P. 145-169.
9. Atti del congresso internazionale di studio sui "Sermoni" di Sant'Antonio di Padova (Padova, 9-11 ottobre 1981). Le fonti e la teologia dei sermoni antoniani. A cura di A. Poppi // il Santo. 1982. Vol. 22. P. 5-122.
10. Frasson L. La personalita' di Sant'Antonio di Padova nei suoi sermoni // I volti antichi e attuali del Santo di Padova. Colloquio interdisciplinare su "l'imagine di Sant'Antonio". Padova, 1980. P. 179-180.
11. Gasparotto C. Dipendenze isidoriane nei Sermones di Sant'Antonio di Padova // Il Santo. 1982. Vol. 22. P. 229-254.
12. Chatillon J. Sainte Antoine de Padoue et les Victorines // Il Santo. 1982. Vol. 22. P. 171-202.
13. Costa B. La mariologia di SantAntonio di Padova. Padova, 1950.
14. Burlini Calapaj A. Le citazioni da San Bernardo nei Sermones antoniani // Il Santo. 1982. Vol. 22. P. 217-227.
15. Manselli R. Sant'Antonio di Padova e la prima predicazione francescana //Il Santo. 1968. Vol. 8. P. 3-19.
16. Cantini G. Sant'Antonio di Padova oratore // Studi francescani. 1932. Vol. 4. P. 403-428.
Статья поступила в редакцию 31 октября 2013 г.
