CC BY
238
КОРРУПЦИЯ. МАТЕРИАЛЫ СЕМИНАРА ОТ 5 МАРТА 2010 ГОДА «ПРЕСТУПНОСТЬ И РОССИЙСКАЯ УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА В УСЛОВИЯХ КРИЗИСА»
Г.Н. Горшенков*
АНТИКОРРУПЦИОННАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ
Аннотация: Противодействие коррупции нуждается в концептуальном обеспечении. Имеется необходимость в разработке ряда ключевых доктринальных понятий, законодательных новелл в целях обеспечения эффективности правовых норм, регулирующих противодействие преступности против государственной власти. Ключевые слова: политика, коррупция, противодействие коррупции, уголовная политика, коррупционная сделка, коррупционное преступление.
G.N. Gorshenkov
ANTI-CORRUPTION POLICY IN RUSSIA
Annotation: The theoretical basis for counteracting corruption is necessary. There is a need in drawing up a number of key doctrinal concepts, legislative innovations to ensure the efficiency of the legal norms regulating the counteraction to the crimes against the state power.
Key words: policy, corruption, counteraction to corruption, criminal policy, corrupt bargain, corrupt crime.
Политика (в переводе с греческого) есть «искусство управления государством», а через государство — общественными процессами. В контексте обсуждения обозначенной в названии статьи проблемы политику можно определить как искусство государственного управления различными отношениями в обществе в условиях, когда и субъект, и объект управления претерпевают национальный позор в виде коррупционного разложения. Национальным позором, вспомним, признается такой уровень коррупции в стране (индекс восприятия коррупции), который в антикоррупционном рейтинге международной организации Transparency International составляет менее 3 баллов. В России этот показатель составляет 2,2 балла.1
Политика — это искусство системного, стратегического мышления, идеология управления, которыми определяются отношения людей друг к другу, к обществу, государству и, в общем целом, к закону с ориентацией в данном контексте
* Геннадий Николаевич Горшенков — доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного права юридического факультета Нижегородского госуниверситета им. Н.И. Лобачевского (Россия, Нижний Новгород). E-mail: gen7976@yandex.ru
© Г.Н. Горшенков, 2010
1 Россия заняла 146-е место по уровню коррупции из 180 стран GZT.RU Новости. Пятница, 27 ноября 2009 г.; электронный ресурс: URL: http://www.gzt.ru/topnews/society/ 272140.html (27 ноября 2009 г.).
на такое социально-правовое явление, как «коррупция».
Полагаю, что именно через уважение к личности, обществу, государству следует прокладывать путь уважения к закону. Путь в обратном направлении не только не эффективен, но и губителен. Бороться с нравственно-правовым разложением, достигшим уровня (повторюсь) национального позора, прежде всего административными, уголовно-правовыми и иными государственно-принудительными средствами непродуктивно.
Современный политический курс на радикализацию противодействия коррупции понятен и заслуживает поддержки. Но плохо то, что антикриминальная радикализация определяется как первоочередной принцип противодействия коррупции. К тому же эта радикализация представляется мне непродуманной (научно не проработанной) и неумеренной, а поэтому противодействие в значительной мере переходит в так называемый «бой с тенью».
Следует отметить, что далеко не все теоретики криминологии высказываются за «ужесточение борьбы». Так, например, Д.А. Шестаков полагает, что такой вид уголовного наказания, как лишение свободы в отношении получателей взяток скорее вреден, нежели полезен. По его мнению, модель «идеального» уголовного наказания за коррупционное преступление такова: основное наказание в виде длительного лишения права
занимать определенные должности плюс дополнительное наказание в виде штрафа.2
Коррупция сегодня представляет собой криминализированную систему регулирования в сфере экономики, политики; это образ жизни миллионов людей. По признанию депутатов Государственной Думы, «коррупция в России с давних времен стала каркасом, в который вмонтирована государственная машина. То есть превратилась в теневую и поэтому особенно влиятельную систему, ставшую своеобразной гарантией государственной стабильности».3 Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по конституционному законодательству и государственному строительству В.И. Илюхин высказал такой прогноз: «В условиях большой коррумпированности в Российской Федерации может произойти то, что сами коррупционеры возглавят борьбу с коррупцией».4 И, похоже, этот прогноз сбывается.
Например, возникают определенные сомнения в части оптимизации противодействия коррупции путем бюрократических решений в соответствии со ст. 10 ФЗ «О противодействии коррупции» (»Обязанность государственных и муниципальных служащих уведомлять об обращениях в целях склонения к совершению коррупционных правонарушений»). Казалось бы, какие могут быть сложности для выполнения служащим этой обязанности?
Однако уведомление не так просто сделать. Сегодня «Российская газета» пестрит публикациями ведомственных приказов на тему «Порядок уведомления государственными гражданскими служащими о фактах обращения в целях склонения их к совершению коррупционных правонарушений, регистрации таких уведомлений и организации проверки содержащихся в них сведений».
В качестве примера приведу один из таких документов, опубликованных в «Российской газете» за 5 марта 2010 года, «О порядке уведомления должностными лицами таможенных органов». При одном лишь заполнении бланка уведомления лицо, решившееся сообщить о посягателе на него взяткодателя, обязано указать: сведения о себе самом (фамилию, имя, отчество, должность, место работы, домашний адрес, контактный телефон);
2 Шестаков ДА. Тезисы об уголовно-правовой реакции на коррупцию// Криминология: вчера, сегодня, завтра. Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба. — 2005. — № 2(9). — С. 242—248.
3 Гамзаева С. Коррупция нам мать родная // Российская газета. — 2008. — 18 декабря.
4 Сёмина Г. Имитаторы в борьбе с коррупцией // Рос-
сийская газета. — 2008. — 17 ноября.
такие же сведения о лице, склонявшем должностное лицо к совершению правонарушения; описание сущности предполагаемого правонарушения; характеристику способа, время, дату, место, обстоятельства склонения к правонарушению и т.д.
Каждое уведомление подлежит регистрации в специальном журнале, который ведётся в соответствии с подробной инструкцией и хранится в течение пяти лет с момента его заполнения, т. е. регистрации в нём последнего уведомления.
Все действия вокруг факта склонения к совершению коррупционного правонарушения в ведомстве должны осуществляться строго в соответствии с внушительной инструкцией. Руководителю организации предписано регулярно обобщать и анализировать опыт работы по организации проверок информации, указанной в уведомлениях, с последующим отражением результатов в материалах ведомственных программ противодействия коррупции.
Под флагом противодействия коррупции получает развитие новое направление бизнеса. Еще осенью 2008 г. в Общественной палате РФ состоялась пресс-конференция «Антикоррупция», на которой отмечалось, что ещё два года назад в России действовало более 3,5 тыс. организаций, специализирующихся на борьбе с коррупцией. За это время их количество увеличилось в разы. Сколько их сейчас, трудно предположить. Борьба с коррупцией и в общественной, и в государственной сфере «превратилась в прибыльный бизнес».
Показанная активность противодействия коррупции ведёт к тому, что и без того тщательно оберегаемые коррупционные связи приобретают новое качество: они оказываются ещё более отлаженными и более продуктивными, поскольку, в частности, увеличивается риск. Например, по оценке департамента экономической безопасности МВД России, размер средней взятки в стране за полгода активного противодействия коррупции в стране увеличился втрое.5
Добавлю к этому ещё одну иллюстрацию. Попытка снизить уровень коррупции при проведении государственной аттестации учащихся с помощью ЕГЭ в России не только не удалась, но спровоцировала активность коррупционных правонарушений и сегодня угрожает ещё большими размерами. К такому выводу пришла комиссия Совета Федерации по изучению и оценке резуль-
5 См.: Взяток стало на 20% больше, а их размер увеличился втрое // Экономические преступления. — 2009. — № 10. — октябрь. электр. ресурс: URL:http: //www. ecrime. ru/ novosti//vzyatok_stalo_na_2037_bolshe_a_ih_razmer uvelichilsyavtroe (11.12.2009).
татов эксперимента по введению Единого государственного экзамена.6
Согласно данным Следственного комитета при прокуратуре, годовой коррупционный оборот составляет по России 480 миллиардов долларов. Это около трети валового национального продукта за прошлый год.7
Вполне понятно, что наличие больших денежных сумм характерно для сложных коррупционных преступлений, которые не так просто бывает выявить, раскрыть и расследовать. Но показатели продуктивной антикоррупционной борьбы нужны. Поэтому гораздо проще эти показатели обеспечить за счёт низовой, незащищенной сферы коррумпированного населения, корыстолюбивых низших чиновников, милиционеров, преподавателей, врачей.
По данным Верховного суда России, за дачу взятки в 2009 г. было осуждено более 3000 человек. Каждый десятый из осуждённых взяточников взял меньше 500 рублей. Почти 1/3 коррупционеров брали от 500 до 3000 рублей. Приговоры по делам о взяточничестве размером более миллиона рублей составили около 1,5% от всех «взяточных» дел.8
Данная статистика не только объясняется названными трудностями, но и наводит на мысль об очевидном подтверждении той гипотезы, которую высказал Виктор Иванович Илюхин.
С антикриминальным радикализмом, искажающим антикоррупционную политику, тесно связано и другое негативное явление — мифологизация противодействия коррупции как следствие (употреблю термин С.Ф. Милюкова) «бутафорской уголовной политики».
Для начала приведу следующие данные. Еще до принятия Федерального закона «О противодействии коррупции» (в котором только ещё будет дано так называемое понятие коррупции) в отчёте Следственного комитета при прокуратуре РФ между тем указывалось: «За 9 месяцев этого (2008 г.) года следственными органами возбуждено 7799 уголовных дел коррупционной направленности, что на 1235 или 18,8% больше показателя за аналогичный период 2007 года».9
6 См.: ЕГЭ увеличил коррупцию в образовании // Международная общественная организация «Комитет по борьбе с коррупцией»; электронный ресурс: URL: http://www.com-cor.ru/node/1643 (24.02.2010).
7 Ясманн В. Бой с собственной тенью. Борьба с коррупцией в России.URL: http://www.svobodanews.ru/content/ Article/464518.html
8 В России судят в основном мелких взяточников // URL: http://www.com-cor.ru/vzyatki-sudy-2009-god (02.03.2010)
9 Число выявляемых преступлений коррупционной на-
правленности в России возросло // Следственный комитет
Год спустя, т. е. в 2009 году руководитель Следственного комитета при прокуратуре сообщает, что в их Комитет поступило на расследование 12000 уголовных дел о коррупции, что в два раза больше в сравнении с прошлым годом.10
Обратим внимание на ведомственные термины: «уголовное дело коррупционной направленности», «уголовное дело о коррупции». И заметим, что правовой термин «коррупционное преступление» не употребляется. Невольно возникает вопрос: «Против кого осуществляется уголовное преследование и, в целом, антикоррупционное противодействие?»
В статье 1 раздела I «Национального плана противодействия коррупции»1 «Меры по законодательному обеспечению противодействия коррупции» определены подготовка и внесение в Государственную Думу РФ проекта Федерального закона «О противодействии коррупции»11, которым, в частности, предусматривается (п. «а»): «определение понятий «коррупция» как социально-юридического явления, «коррупционного правонарушения» как отдельного проявления коррупции, влекущего за собой дисциплинарную, административную, уголовную или иную ответственность...», то есть, в частности, и «коррупционного преступления». Одним из видов противодействия коррупции определено «уголовное преследование лиц, совершивших коррупционные преступления».
И вот принят Федеральный закон «О противодействии коррупции».12 В статье 1 об основных понятиях, используемых в настоящем законе, первым дано определение «коррупции» (п. «а») как «злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения (выделено мной — авт.) вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами».
при прокуратуре Российской Федерации; электронный ресурс: URL: http://www.sledcomproc.ru/images/top_slogan1. jpg (17.11.2008 г.).
10 См.: Там же.
11 См.: Российская газета. — 2008. — 5 августа.
12 См.: О противодействии коррупции: Федеральный закон от 25 декабря 2008 года № 273-ФЗ // Российская газета. — 2008. — 30 декабря.
Как можно заметить, все эти виды поглощаются определением «незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды» (денег, ценностей, услуг, имущественных благ) для самого физического лица или для третьих лиц.
Сразу же заметим: отсутствие запятой перед «или» означает, что этот союз устанавливает между однородными членами предложения отношения взаимоисключения: либо выгода для физического лица, либо выгода для иных лиц. Совместная выгода не предусмотрена. Между тем для коррупционного правонарушения, в частности преступления, характерен именно совместный, корыстный интерес — подкупающего и подкупаемого.
При таком расплывчатом законодательном определении коррупции теряется смысл введения в оборот этого термина. Вопрос «на засыпку» профессору: «Что меняется в практике противодействия корыстным должностным преступлениям, если эти деяния отныне именуются коррупционными?»
Обратим внимание на такой момент. Несмотря на то, что законодатель так и не разработал понятие «коррупционное преступление», Следственный комитет при МВД России обязался к концу 2009 года составить перечень таких преступлений, которым предполагается охватить до 100 составов.13
Не парадокс ли это? Круг коррупционных преступлений не определён, а статистические отчёты о них уже давно составляются и обнародуются.
Смею предположить, что эти 100 (или сколько их там определят) составов окажутся ни чем иным как мифологемами, т. е. такими ведомственными положениями, которые имеют нулевую связь с реальностью: явно не будет учтён основополагающий признак коррупционного преступления — коррупционная сделка.
Я.И. Гилинский в своём учебнике по криминологии приводит следующее определение коррупции, основываясь на документах ООН: «Выполнение должностным лицом каких-либо действий или бездействий в сфере его должностных полномочий за вознаграждение в любой форме в интересах дающего такое вознаграждение.». «Даю, чтобы сделал», — приводит изречение древних латинов Яков Ильич.14
13 См.: МВД определит четкий перечень коррупционных преступлений до конца года // ВЗГЛЯД.Ии. 2009. 3 сентября; электронный ресурс: http://vz.rU/news/2009/9/3/ 323939.html (14 сентября 2009 г.).
14 Гилинский Я.И. Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль/2-е изд., перераб. и доп. — СПб, 2009. — С. 309—310.
Полагаю просто необходимым выделять из числа должностных преступлений (коррупционной направленности) собственно коррупционные преступления. В этом отношении я разделяю мнение Н.А. Лопашенко, которая полагает следующее: «Коррупционные деяния не сравнимы по степени общественной опасности с должностными и служебными правонарушениями; они гораздо опаснее как раз потому, что всегда представляют собой сделку между должностным или служебным лицом и лицом, заинтересованным в его определенном поведении».15
Как ни парадоксально, но факт: по данным Верховного суда России, «70% обвиняемых в получении либо даче взятки получили условный срок, поскольку преступление было совершено без отягчающих обстоятельств».16 Коррупционная сделка, а, следовательно, соучастие в совершении коррупционного преступления не принимаются во внимание правосудием. На фоне популистских радикальных призывов к противодействию коррупции фактически к ней проявляется бережное отношение.
Неужели так трудно понять специалистам в области законодательства и правоприменения, обладающим экспертным уровнем правосознания, что именно сделку как неблаговидный, предосудительный сговор следует непременно учитывать в качестве обязательного признака коррупционного преступления. Этот признак должен быть только квалифицирующим. Иначе возникает парадокс. Так, в соответствии с п. «н» ч. 1 ст. 63 УК РФ, «совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти» является обстоятельством, отягчающим наказание, но использование самого представителя власти (его полномочия) для совершение преступления таковым обстоятельством не является. Зачем тогда преступнику чиновничий мундир при таких условиях, когда можно более выгодно использовать чиновника в том самом мундире.
Благо тому способствуют названные выше обстоятельства: во-первых, трудности в выявлении, раскрытии «беловоротничковых» коррупционных преступлений и расследовании уголовных дел; во-вторых, та же коррумпированность правоохранительной системы, особенно органов внутренних
15 Лопашенко Н.А. Противодействие российской коррупции: обоснованность и достаточность уголовно-правовых мер // Экономический терроризм: URL: http://www.e-terror.ru/ it2b2.view1. page3.html (03.03.2010).
16 См.: Куликов В. За попытку дать взятку осуждены три тысячи граждан // Российская газета. — 2010. — 17 февраля.
дел17 т. е. наличие той самой ситуации, в которой «сами коррупционеры возглавляют борьбу с коррупцией».
Должностному лицу выгодно взять вину на себя, исключив таким образом соучастие. В чистосердечном признании и содействии в расследовании дела заинтересованы обе стороны: подследственный и следователь. Посмею предположить: ни один из них не заинтересован в выявлении и привлечении к ответственности еще одного участника, что неизбежно усложняет расследование дела. В любом случае карточка на коррупционное преступление вливается в «трофейный» список-отчёт. Благо палочная система учёта обязывает.
И основной источник коррупционной угрозы (например, взяткодатель) продолжает действовать, укрепляя коррупционные связи. При этом, чем больше возникает таких устойчивых связей (сетей), тем меньшей становится степень свободы у элементов коррупционной системы и тем более она оказывается упорядоченной,18 следовательно, недосягаемой для управляющего (превентивного) воздействия со стороны государства.
Корруптёр не только не должен уходить от ответственности, но, как правило, получать более строгое наказание. Очень кстати здесь вспомнить выпускника юридического факультета Санкт-Петербургского университета 1914 года Питирима Сорокина. Анализируя психологию человека, совершающего преступление, правовед и социолог П.А. Сорокин писал: «Реальная мотивирующая сила — это не цель, а биологическое побуждение, условный рефлекс (или привычка) или определённый объективный стимул...».19 По убеждению учёного, в большинстве своем даже сознательные действия не являются по мотивации или характеру преднамеренными и совершаются не ради достижения цели. Поэтому действия, направленные к определённой цели или ради чего, учёный предлагал отличать от действий из-за чего-то. В нашем случае — из-за подкупа.
Продажность просто не может возникнуть сама по себе. Она всегда связана с подкупом, совращением, что неизбежно чревато разложением
17 См.: 80% МВД коррумпировано — Караулов назвал страшную цифру. И снова, новый день... Полковники ФСБ и МВД обвиняются в вымогательстве $8 млн http:// forum.moment-istini.ru/viewtopic.php?f=169&t=322; URL: www.moment-istini.ru/ program archiv/?vid=149 (09.03.2010).
18 См.: «Синергетика: перспективы, проблемы, трудности» (материалы «круглого стола») // http:// spkurdyumov.narod.ru/KrStolSyner.htm -(16 мая 2009 г.).
19 Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ.
ред., сост. и предисл. А.Ю. Согомонов: Пер. с англ. — М., 1992.
— С. 198.
одного субъекта другим. Общественная опасность данного феномена осознавалась ещё в далекие исторические времена. Именно тогда появилось ставшее ныне крылатым изречение «соггирйо орйш1 реээта» — «совращение доброго — наибольший грех».20
Человек слаб по природе, неустойчив перед соблазном. Это обстоятельство особенно характерно для «физического лица» с должностным положением, которое, с одной стороны, заслуживает наказания, но, с другой стороны, нуждается в защите от соблазнителя, а нередко и провокатора.
В этом отношении показательна инициатива Минюста России. Цитирую: «Минюст подготовил список чиновников, которые попадут под особый антикоррупционный контроль. Под гриф попали не сами люди, а их кресла, способные ввести в соблазн даже кристально честного человека...
Понятно, что за такими чиновниками нужен особый пригляд. Пока каких-то специальных механизмов контроля за людьми на таких постах нет. Однако ведомство законов намерено выделить почти три миллиона рублей учёным на разработку соответствующих процедур».21
Интересно было бы подсчитать, какие денежные суммы извлечены из государственного бюджета, потрачены на антикоррупционную кампанию и какие возвращены в бюджет.
Далее. Поскольку коррупционное преступление как сделка предполагает соучастие, то при решении вопроса об ответственности и наказании следует исходить, в частности, из принципа справедливости (ст. 6 УК РФ) и ст. 34 УК РФ, предусматривающей ответственность соучастников преступления.
Полагаю несправедливым при подкупе-продажности наказывать подкупленное лицо, т. е. коррупционера, но освобождать от наказания того, кто нравственно разложил и подкупил это лицо. Даже по действующему УК РФ, вопреки логике «даю, чтобы сделал», в первую голову ответственность обращена к лицу, получившему взятку (ст. 290), и во вторую очередь лицу, давшему взятку (ст. 291). Кроме того, это лицо, как мы знаем, освобождается от уголовной ответственности, если добровольно сообщит о даче взятки «куда следует» (органу, имеющему право возбуждать уголовное дело).
Тем более, что подкупатель, или корруптёр, мог выступать и в роли организатора. К тому же нередко в этой криминальной сделке появляется
20 Цит. по: Долгова А.И. Указ. соч. — С. 709.
21 Куликов В. Доходное место // Российская газета. — 2009. — 13 августа.
и посредник. В связи с этим, почему бы к получателю взятки (должностному лицу) не отнестись так же, как и к лицу, давшему взятку: предусмотреть возможность и его освобождения от уголовной ответственности? Сделать это можно было бы путём дополнения примечания к ст. 290 (получение взятки) положением, по смыслу адекватным тому, которое содержится в примечании к ст. 291 (дача взятки).
Хотя предпочтительнее представляется другой вариант: лишить взяткодателя (корруптёра) привилегии-иммунитета. Пусть оба субъекта криминальной сделки-коррупции отвечают в соответствии с уголовным законом при равной возможности освобождения от уголовной ответственности любого участника коррупционной сделки в связи с его деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ); в том числе и в случае совершения тяжкого, особо тяжкого преступления, специально предусмотрев такую возможность в соответствующей статье Особенной части УК РФ.
Это тем более необходимо, что, осмелюсь предположить, во многом благодаря «антикоррупционному иммунитету» взяткодателя, заложенному в приложении к ст. 291, в России успешно процветает невероятно выгодный бизнес. «По словам экспертов, в стране сформировалась целая армия профессиональных провокаторов взяток, которые зарабатывают до 100 тысяч долларов с одного «подставленного» чиновника».22
Примечательно, что статья 304 УК РФ «Провокация взятки либо коммерческого подкупа» фактически не работает. Например, в 2008 году было возбуждено всего 7 уголовных дел (6 передано в суд), в 2009 году возбуждено 4 дела (3 передано в суд).
В порядке выводов обращаю внимание на следующее.
Прежде всего в антикоррупционной политике следует незамедлительно прекратить экспериментировать методом проб и ошибок. Глава администрации Президента РФ Сергей Нарышкин на одном из расширенных заседаний коллегии Генпрокуратуры РФ указал, в частности, что борьба с коррупцией «должна быть системной» и контролироваться особо.23 Речь идёт о системном подходе к политическому обеспечению государственно-
22 Провокация взяток в России превратилась в невероятно выгодный бизнес. URL: http://www.newsland.ru/News/ Detail/id/112136/cat/42/
23 См.: Экстремизм и коррупция — главные угрозы российскому обществу // Аргументы и факты. Северо-Запад.
2009. Общество; электронный ресурс: http://sz.aif.ru/society/ news/10306 (27.12.2009 г.).
правового противодействия коррупции. Этот подход должен найти воплощение в соответствующей концепции.
Здесь уместно сказать, что проект такой концепции был разработан и направлен в рабочую группу Совета по противодействию коррупции при Президенте России Следственным комитетом при прокуратуре. Представляется, что этот рабочий документ вполне мог бы послужить основой для разработки Концепции противодействия коррупции как нормативного документа федерального значения. Соответственно его разработку целесообразно было бы поручить рабочей группе высококвалифицированных специалистов из числа учёных (криминалистов, криминологов, политологов, экономистов, социологов и др.) и представителей законодательной, исполнительной, судебной власти, правоохранительных органов.
Концепция (от латинского conception — восприятие), как известно, представляет собой научно (в том числе и особенно криминологически) обоснованную систему взглядов на коррупцию как социально-юридическое явление, её выражение в «коррупционных правонарушениях», определение принципов, целей и задач, комплекса основных, реально (т. е. в соответствии с имеющимися ресурсами) осуществимых мер и т. д.
Судя по опыту противодействия экстремизму, системность мало интересовала политиков, предпринимавших «кавалерийские атаки» в немалой мере на политизированный ими криминал.
Вспомним, как формировалась правовая база противодействия экстремизму (терроризму). На протяжении многих лет принимались, отменялись, дополнялись, изменялись нормативно-правовые акты, регламентирующие противодействие терроризму. Например, Федеральный закон от 6 марта 2006 года № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» (в редакции от 27.07.2006 № 153-Ф3) только в одном 2008 году трижды подвергался изменениям.
И только спустя почти 11 лет 5 октября 2009 года наконец-то была утверждена Президентом Российской Федерации «Концепция противодействия терроризму в Российской Федерации», которая определяла «основные принципы государственной политики в области противодействия терроризму в Российской Федерации, цель, задачи и направления дальнейшего развития общегосударственной системы противодействия терроризму в Российской Федерации».24
1 См.: Российская газета. — 2009. — 20 октября.
А ведь эти «основные принципы», «цели», «задачи», «направления» «системы противодействия» должны были предшествовать и противодействию коррупции, т. е. законодательной и правоприменительной деятельности. Более того, на основе концепции следовало осуществлять и программирование противодействия.
Противодействие коррупции должно носить не «размытый», а предметный характер. Объектом противодействия коррупции следует определить именно коррупцию, ее проявления в деяниях должностных лиц. Коррупционные преступления следует выделять как вид должностной (служебной) преступности.
В связи с этим крайне необходимо законодательно определить понятие коррупции как социально-юридического явления, понятие коррупционного правонарушения (как это предписано Национальным планом противодействия коррупции), в частности коррупционного преступления, а также понятие коррупционной сделки.
Для начала и последующего обсуждения можно предложить следующие доктринальные определения названных понятий (разработаны
совместно с А.Г. Горшенковым и Г.Г. Горшен-ковым).
Коррупция есть социально-правовое явление, сущность которого выражена в общественных отношениях, возникших на основе оплаченного соглашения (коррупционной сделки) двух и более лиц по незаконному использованию одним из них своего должностного положения в противоправном извлечении совместной выгоды.
Коррупционное преступление — это такое уголовно-наказуемое деяние, которое совершено должностным лицом (коррупционером) на основе коррупционной сделки путем использования своих полномочий вопреки интересам службы в совместных с корруптёром корыстных интересах.
Коррупционная сделка — соглашение между физическим лицом (корруптёром), предоставляющим должностному лицу (коррупционеру) по собственной инициативе или в ответ на требования должностного лица определенные блага в целях разового или предполагаемого на перспективу использования должностных полномочий вопреки интересам службы в совместных корыстных интересах.
