CC BY
223
CONSPIRACY OF ROSOMONES (JORDAN AND GERMANIC EPIC
TRADITION)
I. V. Zinkovskaya
The article deals with the conspiracy of Rosomanus who were mentioned only once by Jordanes, a Gothic historian (Get. 129-130). The author proposes to change the line of research and recant overt or covert ethnocentrism while trying to solve Rosomanus problem. German epic tradition claims that king Ermanarich was killed by his servitors, which directed the author's attention to the fact that the lexicon of Ulfilas Gothic Bible of the 4th c. had both the word manna — man, and the word rohsns = ancient Greek auX^ (royal court). It is important to note that the word was also used by the Ostrogoths as its derivative *razna persisted in the vocabulary of Crimean Goths till the later period of the Middle Ages. Thus Gothic *rohsnimans (Lat. rosomoni) might mean men of the court, courtiers. In such a situation Sar and Ammiy, crafty Rosomoni brothers from Jordanes story are just servitors, attendants from Ermanarich's suite and not an ethnos conquered by the king that historians and archeologists had unsuccessfully tried to find for a long time.
Key words: Jordanes, Getica.
© 2010
А. И. Сидоров
АННАЛЫ КОРОЛЕВСТВА ФРАНКОВ: ПРОШЛОЕ НА СЛУЖБЕ
НАСТОЯЩЕГО
На примере важнейшего исторического сочинения эпохи Каролингов анализируются способы осмысления и конструирования франками собственного недавнего прошлого. Исследование основано на изучении специальной терминологии и нарративных конструкций.
Ключевые слова: анналы, Каролинги, королевство франков.
Для каролингского периода Анналы королевства франков (Annales regni Francorum), охватывающие 741-829 гг., несомненно, являются важнейшим историческим произведением1. Никакое другое сочинение VIII-IX вв. не оказало столь же сильного влияния на историографическую культуру каролингского общества. Это и понятно, ведь речь идет о продукте официальной политической пропаганды, который не только формировал совершенно определенный образ недавнего прошлого, но и активно тиражировался при непосредственной поддержке цен-
1 ARF. Общую характеристику этого сочинения см.: Wattenbach-Levison-Lowe 1952, 245-256; Halphen 1921, 3-15.
тральной власти. Исследователи единодушны в том, что Анналы представляют собой наиболее яркий пример официозной придворной историографии, созданной в недрах королевской капеллы и призванной исторически оправдать политику Каролингской династии2. Некоторые разногласия имеются, разве что, относительно оценки непосредственных обстоятельств, предшествовавших написанию. По мнению Г. Грундманна, Анналы явились реакцией на смещение Карлом Великим баварского герцога Тассилона в 788 г.3 Однако подавляющее большинство ученых полагает, что истоки побудительных мотивов их создания следует искать в событиях 751 г. Данное историческое сочинение предназначалось, прежде всего, для легитимации государственного переворота, совершенного Пипином Ко -ротким.
На сегодняшний день Анналы королевства франков весьма основательно изучены с филологических, лингвистических, палеографических и кодикологиче-ских позиций. Благодаря исследованиям Л. Ранке4,
беля7, В. Гизебрехта8, Е. Дюнцельманна9, Б. Симсона10, И. Бернайса11 и других ученых установлен оригинальный текст этого сочинения, определена его структура, этапы, время и место создания, выявлены различные редакции, дано исчерпывающее описание обширной рукописной традиции, обозначена степень самостоятельности и родства по отношению к другим текстам.
В свое время довольно бурную дискуссию вызвал вопрос об авторстве Анналов, в целом, а также отдельных их частей. Некоторые исследователи XIX — начала XX вв. указывали на Эйнхарда как возможного автора и редактора большей части текста. Ему приписывали рассказ о 788-829 гг. (Г. Пертц)12; о 796-829 гг. (Л. Ранке); о 797-817 гг. (В. Гизебрехт); о 809-829 гг. (б. Симсон); о 796-801 гг. (Э. Дюнцельманн); о 796-819 гг. (Ф. Курце). Основания для подобных предположений давало известное текстуальное сходство Анналов и «Жизнеописания Карла Великого». Однако большинство ученых заняло более осторожную позицию. Говорили, главным образом, о подражании анонимного автора Анналов писательской манере Эйнхарда, хотя и допускали, что последний мог принимать участие в редактировании отдельных частей13. На сегодняшний день на вопрос об авторстве Эйнхарда — и это решение можно считать окончательным, — следует дать отрицательный ответ14. Что касается других возможных персоналий, то в данном
2 Впервые эту мысль отчетливо сформулировал еще Л. Ранке: Ranke 1854, 434. Отечественные исследователи также подчеркивают официальный характер Анналов. См: Егоров 1912/1913, 162163; Беркут 1910, 31; Люблинская 1955, 80.
3 Grundmann 1965, 26.
4 Ranke 1854, 415-435.
5 Kurze 1894; 1895; 1896.
6 Waitz 1857, 46-52.
7 Wibel 1902.
8 Giesebrecht 1864, 186-238.
9 Dünzelmann 1877, 475-573.
10 Simson 1880, 205-214; Simson 1888, 1-5, 657-664.
11 Bernays 1883.
12 Pertz 1826, 124.
13 Simsоn 1880; Giesebrecht 1864, 187-189; Беркут 1910, 31.
14 Wattenbach-Levison-Löwe 1952, 253. В XIX в. эту точку зрения убедительно отстаивал И. Бернайс, опиравшийся на тщательный сравнительный текстологический анализ анналов
случае остается выдвигать более или менее обоснованные предположения, подкрепленные лишь косвенной аргументацией и потому неизбежно субъективные. В авторы прочили Рикульфа Майнцского (Ф. Курце), Арна Зальцбургского (В. Ги-зебрехт), Хильдвина Сен-Денийского (В. Ваттенбах, Х. Леве).
В качестве исторического источника Анналы королевства франков широко используются в исследованиях. Разумеется, прежде всего, в тех, что посвящены каролингской эпохе, не важно, идет ли речь о политической организации королевства франков, о дипломатии, военных походах, церковной структуре, вопросах идеологии или самых разных аспектах истории культуры. В большинстве случаев это использование не выходит сколько-нибудь существенно за пределы традиционной позитивистской доктрины, трактующей исторический нарратив как «каменоломню фактов». Однако последние несколько десятилетий во многом под влиянием постмодернистской парадигмы в историографии отчетливо наметился поворот в сторону внутренней истории текста. В последнем все больше видят особый интеллектуальный конструкт, который не отражает объективную реальность, а интерпретирует ее с помощью системы культурных кодов, свойственных конкретному обществу в конкретную эпоху. Исследователи все чаще говорят о том, что прежде чем использовать текст в качестве источника информации о прошлом, его необходимо «дешифровать». Это особенно актуально для исторических сочинений эпохи раннего средневековья, поскольку здесь остро ощущается нехватка документального материала, и основные сведения приходится черпать из нарративных текстов. В отношении Анналов королевства франков, пожалуй, единственная удачная попытка такой дешифровки была предпринята Р. МакКиттерик15.
Однако работа по изучению внутренней истории текста анналов пока далека от своего завершения. Ниже предлагается один из возможных вариантов исследования такого рода. Я постараюсь выявить и описать некоторые смысловые конструкции, используемые в разных частях анналов, и сделаю это, опираясь на содержательный анализ лексики. Помимо этого, необходимо обратить внимание на принципы отбора и интерпретации материала. Насколько концептуальными они являются и как изменяются при переходе от одной части к другой? Попутно будут высказаны соображения относительно уточнения возможных границ разделов.
Вокабуляр Annales regni Francorum уже привлекал внимание исследователей, но рассматривался почти исключительно с филологических и лингвистических позиций. В этом отношении наиболее интересной представляется работа Д. Эдам-са16. Он изучил латынь автора первой части ранней редакции анналов и доказал наличие в ней значительного галло-романского элемента. По мнению ученого, анонимный анналист составлял заметки на разговорном языке, которым пользовался в повседневном обиходе.
Процесс создания Анналов растянулся на несколько десятилетий. В нем принимало участие много людей разного возраста, образования, таланта, социального статуса и положения при дворе. Кроме того, в период с 90-х гг. VIII в. до конца 20-х гг. IX в. существенные изменения претерпела и сама официальная политиче-
и «Жизнеописания Карла Великого»: Bernays 1883, 155-188.
15 McKitterick 1997.
16 Adams 1977.
ская доктрина, задававшая соответствующее видение прошлого. Данные обстоятельства, разумеется, не могли не отразиться на содержании Анналов.
Прежде всего, следует обратиться к анализу специфической лексики. Ведь язык очень чутко реагирует на малейшие социальные изменения. Кроме того, лексический и грамматический багаж каждого человека имеет свои неповторимые особенности. Даже если два человека посещали одну школу и читали одинаковые тексты, их латынь все равно будет различаться. Я сосредоточу внимание на нескольких моментах: как именовались одни и те же политические институты, прежде всего, собрания знати и церковные синоды, а также какими эпитетами наделялись короли. Ведь эти явления в институциональном плане характеризовались относительной стабильностью, по крайней мере, для периода 780-820-х гг. Следовательно, за сменой описывающей их терминологии могут скрываться достаточно глубокие различия в восприятии исторической действительности.
Эта разница заметна даже при беглом чтении. Так, для времени Пипина Короткого собрания знати именуются не иначе, как placitum17. Для доимперского периода правления Карла Великого (строго говоря, до 788 г.) редакторы отдают предпочтение термину synodus18. После 800 г. однозначно доминирует термин conventus19. Разумеется, все эти определения встречаются в «чужих» частях, однако их использование носит крайне эпизодический характер20. Кроме того, в тексте иногда фигурируют и другие определения, такие, как concilium21 и contio22.
Не менее любопытная картина вырисовывается и при анализе титулатуры, а также эпитетов франкских правителей. Пипин Короткий вплоть до 768 г. именуется только как Pippinus rex. Карл Великий предстает в качестве domnus rex, а после 800г. исключительно как imperator. Аналогичным образом составители Анналов величают Людовика Благочестивого. Дополнительных эпитетов, за единственным исключением, удостоился только Карл23. Однако, характерно, что абсолютное их большинство приходится на время до 788 г. Великого правителя франков чаще всего именуют «славнейшим королем» (gloriosus rex)24, но также «добрейшим» (benignissimus)25, «благочестивым» (pius, piissimus)26, «светлейшим» (praeclarus)27, «великим» (magnus)28, «снисходительнейшим» (mitissimus)29,
17 ARF 758, 763, 764, 765, 766.
18 ARF 770, 771, 772, 775, 776, 777, 779, 780, 785, 787, 788. Д. Эдамс относит термины placitum и synodus к вульгаризмам, бытовавшим в галло-романском языке северо-восточной части Франкии: Adams, 263.
19 ARF 806, 812, 813, 814, 817, 818, 819, 820, 821, 822, 823, 825, 826, 827, 828, 829.
20 Например, placitum встречается под 795 и 828 гг.; synodus как placitum упоминается под 761 г. Однако последнее обстоятельство можно рассматривать, как свидетельство переработки более раннего текста редактором, работавшим в конце 780-х гг. В версии E под 782 г. использован термин
conventus.
21 ARF 791, 822.
22 ARF 800.
23 Один раз по отношению к Людовику Благочестивому применяется эпитет piissimus: ARF 821.
24 ARF 769, 771, 772, 773, 774, 779, 781, 783, 784, 785, 787.
25 ARF 769.
26 ARF 775, 781, 787, 788.
27 ARF 771, 775, 780.
28 ARF 772, 779, 781, 783.
29 ARF 772, 775, 787.
«выдающимся» (praecelsus)30, «милостивейшим» (clementissimus)31, «превосходнейшим» (excellentissimus)32. К концу VIII столетия количество эпитетов резко уменьшается, а после 800 г. они и вовсе исчезают33.
Таким образом, даже при первом приближении отчетливо просматриваются, по крайней мере, четыре части текста. Первая, наиболее архаичная, охватывает период до смерти Пипина Короткого. Вторая простирается до начала 790-х гг. Третья продолжена примерно до 807/808 гг. Наконец, четвертая включает в себя всю заключительную часть сочинения34.
Второй, не менее важный вопрос заключается в следующем: сколько авторов или редакторов участвовало в создании Анналов? Разумеется, однозначного ответа мы не получим никогда. Тем не менее, можно утверждать, что, по крайней мере, два человека сыграли в этом процессе определяющую роль. Речь идет об авторах (или, точнее, составителях) второй и четвертой частей. Их яркая индивидуальность прослеживается уже на уровне терминологического анализа. Первый отдает предпочтение термину synodus и проявляет недюжинную фантазию в подборе королевских эпитетов. Второй выбирает термин conventus, а также демонстрирует очень приличное знание латинской грамматики и богатый словарный запас: то и другое явилось прямым следствием каролингских реформ в сфере образования. Неустойчивость политической терминологии, скудость и невыразительность эпитетов третьей части позволяют предполагать, что в ее создании участвовало несколько человек. До второй половины 790-х гг. составители, скорее всего, принадлежали к тому же кругу, что и автор второй части, а в начале IX столетия им на смену пришли люди, ближе стоявшие к окружению составителя заключительной части.
Картина становится еще более очевидной, если мы обратимся к содержательному анализу отдельных частей. Начальный фрагмент, доводящий рассказ до смерти Пипина Короткого, восходит к сообщениям так называемых ранних анналов или annales minores. Скорее всего, речь идет о текстах, генеалогически близких к Annales st. Amandi из района Кельн-Трир, Annales Mosellani из области Горца — Мец, а также Annales Nazariani эльзасского происхождения35. Впрочем, известные параллели прослеживаются и с продолжением хроники Фредегара, составлявшемся под контролем Каролингов36. Сообщения этой части весьма сухи и лаконичны. Под стать им и литературная форма. Мы не встретим здесь сложных
30 ARF 773.
31 ARF 778, 788.
32 ARF 785.
33 В 790-х гг. Карла по одному разу именуют «славнейшим», «благоразумнейшим, щедрейшим и Божьим управителем», а также « принцепсом»: ARF 794 (gloriosus rex; princeps), 796 (prudentissimus, largissimus, Dei dispensator).
34 В современной историографии, посвященной Анналам королевства франков, утвердилось представление о трехчленной структуре этого текста. Сообщения до смерти Пипина обычно относят к первой части, созданной около 790 г. Ср.: Wattenbach-Levison-Löwe 1952, 251-253. Однако переработка ранних анналов не кажется столь уж глубокой и существенной. Поэтому данный фрагмент вполне можно выделить в самостоятельный раздел (подробнее см. далее).
35 О ранних каролингских анналах подробнее см.: Kurze 1900; Monod 1898, 77-102; Molinier 1901, 211-227; Halphen 1921, 16-59; Wattenbach-Levison-Löwe 1952, 180-192.
36 Ср.: Wattenbach-Levison-Löwe1 1952, 248.
грамматических конструкций. Во фразах доминирует сложносочиненность, а то и простое перечисление однородных членов. Лексический запас очень скуден.
Рассказ строится вокруг деяний Пипинидов-Каролингов. Майордомы сражаются с мятежными герцогами на всем пространстве франкского присутствия, король принимает папское помазание, а с ним и заботу о церкви, побеждает лангобардов, ущемляющих права Святого Престола, созывает собрания, празднует в своих поместьях Рождество и Пасху. В сущность, это все. Концепция данной части заключается в позиционировании Каролингов как реальных правителей до переворота 751 г. Да и сам захват трона — лишь одно из звеньев в бесконечной цепи событий, и оно не требует дополнительной акцентуации. Меровинги полностью вытеснены за пределы повествования. Единственное упоминание о первой франкской династии связано с сообщением о насильственном пострижении «псевдокороля» Хильдерика III в монахи37.
Вторая часть существенно отличается от первой. Она представляет собой развернутый и, вместе с тем, в высшей степени концептуальный рассказ о первых десятилетиях правления Карла. Основным сюжетом, красной нитью проходящим через все повествование, является последовательная и непримиримая борьба за веру, за распространение христианства и укрепление позиций Церкви, которую ведет сын и преемник Пипина. Смысл политики Карла заключается в реализации некоего высшего плана, а за любым его действием угадывается рука Господа.
Многочисленные военные походы короля франков представлены как составные элементы одной непрерывно ведущейся священной войны, направленной на внешнее расширение и внутреннее сплочение христианского пространства38. Автор не забывает упомянуть, что побед на поле брани Карл добивается непременно с Божьей помощью (Deo auxiliante, Domino auxiliante, Deo largiente). Высшая сила позволяет королю взять верх в борьбе с саксами (772, 775, 776, 778, 779, 783, 784 гг.), аварами (788, 791 гг.), норманнами, арабами, славянами (789 г.), но также и с бретонцами (860 г.), гасконцами (769 г.), баварами (787 г.), византийцами (788 г.), лангобардами (773, 788 гг.). Чаще всего Господь являет свою волю в подлунном мире через франков, но иногда и непосредственно вмешивается в происходящее. Подняв очередной мятеж, саксы вознамерились захватить крепость Сибург. Сначала они применили камнеметные машины, но «по Божьей воле» (Deo volente) нанесли значительно более серьезный урон самим себе, нежели защитникам крепости. Затем они приготовились к штурму. Однако внезапно произошло знамение: на крыше церкви, расположенной в лагере осажденных, появились два красных щита — таким образом явило себя величие Господне (manifeste gloria Dei). Потрясенные увиденным, язычники поспешно обратились в бегство, и в суматохе многие из них погибли от рук своих же товарищей. Еще долго высшая сила карала саксов ради спасения христиан. Чем больше страх охватывал язычников, тем
37 ARF 750: "Hildericus vero, qui falce rex vocabatur, tonsoratus est et in monasterium missus".
38 В сообщениях анналов военная тема доминирует, по крайней мере, до смерти Карла Великого, что, строго говоря, соответствует реальному положению вещей—на вторую половину VIII—начало IX вв. приходится пик военной активности Каролингов. По мнению Т. Шарфа, Анналы королевства франков являлись своего рода официальными придворными «донесениями» с театра военных действий, которые интерпретировали события в прокаролингском ключе. Это особенно заметно при сравнении с так называемой редакцией Е (до 812 г. — о нем см. ниже). См.: Scharff 2002, 93.
больше славили христиане Всевышнего, который явил силу свою верным рабам
39
своим .
Еще одно происшествие произошло за несколько лет до того — во время первого похода Карла против саксов. Франки захватили Эресбург и разрушили знаменитое святилище Эрменсуль (Ermensul). Карл планировал провести там еще два-три дня, чтобы окончательно уничтожить капище. Однако его планам помешала сильнейшая засуха. В тот момент, когда он уже был готов покинуть лагерь, «от щедрот Господних» (divina largiente gratia) в пересохшем ручье появилась вода, да в таком количестве, что с избытком хватило всему войску. Карл сумел закончить дело40. Когда франки в очередной раз взялись за наведение порядка в Саксонии, «Господь расстроил планы» мятежных саксов, и они пообещали остаться христианами и сохранить верность Карлу41. Готовясь к войне с аварами, франки три дня служили молебны в Энне, чтобы получить утешение Господне и помощь Христа в предстоящем сражении. Когда авары увидели приближающееся франкское войско, Господь нагнал на них такого страху, что они без боя покинули свои укре-пления42.
Большое внимание уделяется актам крещения и обращения язычников. Автор не упускает случая рассказать об этом, причем трактует данные события как признание варварами могущества христианского Бога в лице короля франков, своего представителя на земле. После чуда со щитами и позорного бегства, множество саксов вместе с женами и детьми приняли крещение в одной из франкских крепостей на Липпе43. На следующий год большая толпа саксов крестилась в Падербор-не. При этом они поклялись «сохранять верность христианству, королю Карлу, его сыновьям и всему народу франков»44. Еще через несколько лет в христианство обратились мятежные вожди саксов, Видукинд и Абби, «вместе со своими приближенными», что для автора автоматически означало полное подчинение Саксонии45. Впрочем, сила франкского оружия являлась достаточно убедительным аргументом в пользу истинного вероисповедания и для других народов, в частности, славян и норманнов46.
39 ARF 776: "Et quantum super eos Dei virtus propter salutem christianorum operata est, nullus narrare potest; attamen quantum illi plus pavore perterriti fuerunt, tanto magis christiani confortati omnipotentem Deum laudaverunt, qui dignatus est suam manifestare potentiam super servos suos".
40 ARF 772.
41 ARF 794: "cum (Saxones) audissent se ex duabus partibus esse circumdatos, dissipavit Deus consilia eorum (курсив мой — А. С.), et quamvis fraudulenter et christianos se et fideles domno regi fore promiserunt".
42 ARF 791: "Avari cum vidissent utrasque ripas exercitum continentes et navigia per medium fluvium venientes, a Domino eis terror pervenit (курсив мой — А. С.): derelinquerunt eorum loca munita ... firmitatesque eorumvel machinationes dimiserunt fuga lapsi".
43 ARF 776: "(in) castrum super Lippiam ... venientes Saxones una cum uxoribus et infantibus innumerabilis multitudo baptizati sunt".
44 ARF 777: "Ibi multitudo Saxonum baptizati sunt et ... omnem ingenuitatem et alodem manibus dulgtum fecerunt, si amplius inmutassent secundum malam consuetudinem eorum, nisi conservarent in omnibus christianitatem vel fidelitatem domni Caroli regis et filiorum eius vel Francorum".
45 ARF 785: "baptizati sunt Widochindus et Abbi una cum sociis eorum; et tunc tota Saxonia subiugata
46 ARF 780: "(Carolus) iter peragens partibus Albiae fluvii, et in ipso itinere omnes Bardongavenses et multi de Nordleudi baptizati sunt".
В интерпретации редактора этой части Анналов все враги Карла, даже те, кто прошел обряд крещения, предстают, прежде всего, безбожниками. Главная их вина заключается в том, что они наносят огромный ущерб Церкви. А богоизбранный народ франков, ведомый своим королем, становится на ее защиту. По призыву папы Карл развязывает войну против лангобардов «во имя службы Господу, для защиты прав св. Петра и для утешения Церкви»47. Поводом для очередного похода за Рейн становится то, что саксы «жгут церкви в святых местах»48. Аналогичным образом аргументируется и необходимость войны с аварами49. Герцог Беневента вызывает осуждение автора, прежде всего, тем, что разоряет епископства и монастыри в своей стране50. Жена баварского герцога Тасиллона, с чьей подачи было организовано очередное нападение аваров, объявлена «зловредной и безбожной»51. Во имя сохранения единства тела Церкви Карлу даже позволяется «пройти огнем, смертью и разорением» (!п тсеМш аи homicidiis уе1 т диа1еситдие таШа) собственно христианские территории, в частности, Баварию. Причем данное деяние не будет считаться грехом52.
Еще одним специфическим авторским приемом в интерпретации событий политической истории можно считать проведение аналогий между восстановлением христианского миропорядка, нарушенного мятежниками и/или язычниками, и повторным возведением разрушенных ими же франкских крепостей. Возвращение мятежного аквитанского герцога Хунальда под власть Карла в тексте непосредственно увязывается с тем, что последний заново отстроил крепость Фронсак53. Периодическое установление и низвержение франкского господства в Саксонии находит свое отражение в судьбе крепости Эресбург, которую то возводят, то разрушают54. Разумеется, эта и ей подобные крепости являлись оплотом франкского господства на завоеванных территориях. Однако, думается, что для автора их восстановление имело не только практический, но глубоко символический характер.
Целостность Церкви Карл поддерживает и на идеологическом уровне. Он созывает церковные синоды для обсуждения и осуждения догматических расхождений с официальной доктриной, а также организует борьбу с ересями. В 792 г. в Регенсбурге Ангильберт по поручению короля осудил еретические взгляды Феликса. Два года спустя на знаменитом синоде во Франкфурте заблуждения Феликса подверглись повторному осуждению. Решение даже записали в отдельную книгу, в которой расписались все присутствующие. Кроме того, там были отвергнуты решения Никейского собора (787 г.), посвященные проблеме иконопочитания55.
47 ARF 773: "pro Dei servitio et iustitia sancti Petri seu solatio ecclesiae".
48 ARF 778: "ecclesias Dei incendentes in sanctimonialibus ".
49 ARF 791: "propter nimiam malitiam et intollerabilem, quam fuerunt Avari contra s. Ecclesiam vel populum christianum".
50 ARF 787: " ut non terra deleretur illa et episcopia vel monasteria non desertarentur ".
51 ARF 788: " malivola uxor, Deo obidilis ".
52 ARF 787: "Carolus ac Franci innoxii ab omni culpa exunde permansissent".
53 ARF 769: "castro praeparato et Hunaldo recepto reversus est (Carolus) in Francia".
54 ARF 775: "(Carolus) iter peragens partibus Saxoniae ... Eresburgum reaedificavit ... auxiliante Domino et Francis decertantibus fugati sunt Saxones"; 776: "Saxones rebellatos ... sic Eresburgum a Francis derelictum, muros et opera destruxerunt".
55 ARF 792, 794.
В таком контексте сознательная позиция редактора обозначать любые типы публичных собраний словом synodus представляется очень логичной56. Он стремится подчеркнуть, что и ежегодные съезды знати, на которых, главным образом, принимаются решения о военных мероприятиях, и сборы церковных иерархов, где обсуждаются сугубо идеологические проблемы, служат одной великой цели — укреплению Церкви и расширению границ христианского мира, а, в ко -нечном счете, количественному увеличению populus christianus (который и составляет подлинное тело Церкви!), избранному к спасению. В этом смысле для составителя нет никакой разницы между собраниями духовенства и светских магнатов. С большой долей уверенности можно предположить, что человек, взявший на себя труд переработать разрозненные сообщения ранних анналов, а затем дополнить их собственным текстом, вполне разделял ту идеологическую доктрину, которая создавалась в окружении Алкуина.
В заключение отметим еще одну достаточно важную особенность второй части Анналов. Ее автор вводит в повествование сообщение о том, где и когда король и его окружение празднуют Рождество и Пасху. Таким образом, ритм политической жизни двора соотносится с годовым литургическим циклом57.
Отдельные элементы стройной исторической модели, созданной анонимным автором в конце 80-х — начале 90-х гг. VIII в., встречаются и в первой части Анналов. Поскольку ранняя анналистика была лишена концептуальной стройности центрального раздела Annales regni Francorum, эти элементы с большой долей уверенности можно считать результатом редакторской работы позднейшего ком -пилятора. Апелляция к Божьей помощи и поддержке апостола Петра в военных предприятиях встречается, например, в описании похода Пипина Короткого против лангобардов58. Поводом к походу против мятежного аквитанского герцога Вайфария послужило нарушение им прав местных церквей59. Сообщение о непосредственном вмешательстве Бога в земные дела мы находим в объяснении преждевременной гибели лангобардского правителя Айстульфа на охоте: этот «безбожный король» решил нарушить клятву, данную Пипину60. Аналогии между возведением крепостей и восстановлением миропорядка здесь также встречаются: вернув Аквитанию под свою власть, Пипин заново отстроил крепость Аргентон, разрушенную Вайфарием61. Подчеркивается активная борьба короля франков с догматическими отклонениями: в 767 г. он созывает синод с участием представителей римского и греческого духовенства для обсуждения вопроса о единстве Троицы и об образах святых62. Упоминания о праздновании Рождества
56 Даже если согласиться с приведенным выше мнением Д.Эдамса о «вульгарном» характере термина synodus, сути дела это не меняет.
57 Ср.: McKitterick 1997, 114.
58 ARF 755: "Domino auxiliante beatoque Petro apostolo intercedente Pippinus cum Francis victor extitit".
59 ARF 760: "Pippinus cernens Waifarium ducem Aquitanorum minime consentire iustitias ecclesiarum partibus, quae erant in Francia, consilium fecit cum Francis, ut iter ageret supradictas quaerendo in Aquitania".
60 ARF 756: "cupiebat Haistulfus nefandus rex mentiri, quae antea pollicitus fuerat".
61 ARF 766: "restauravit Argentomo castro, quod antea Waifarius destruxit".
62 ARF 767: "synodus magnus inter Romanos et Grecos de sancta Trinitate vel de sanctorum imaginibus".
и Пасхи появляются с 759 г. Наконец, в первой части в описании государственных собраний светских магнатов один раз встречается термин synodus63. Напомним, что во всех остальных случаях здесь используется термин placitum.
С середины 790-х гг. задача продолжения Анналов легла на плечи других авторов. Скорее всего, это было связано со смертью первого редактора. Иначе трудно было бы объяснить, почему человек, создавший столь целостный в идеологическом плане текст, оказался отстранен от работы. Новые люди привнесли в сочинение собственное понимание того, как нужно писать историю. Отличия эти явно бросаются в глаза. Прежде всего, изменения наметились в трактовке образа Карла, а шире — места и роли правителя в политической жизни страны. Так, военные победы больше не приписываются только королю. Да и вообще война перестает быть исключительно королевской прерогативой. В боевых действиях активное участие принимают герцоги и графы. Они совершают военные предприятия и стяжают славу победителей. Герцог Фриуля Эйрих направил своих людей в Паннонию и приказал разграбить аварский Ринг. Операция закончилась весьма успешно: франки захватили огромную добычу, большую часть которой герцог отправил Карлу64. Видо, маркграф Бретонской марки, собрав графов, вторгся в Бретань и покорил страну65. Также франки сумели организовать защиту Балеарских островов от набегов арабов. А захваченные в сражении пиратские знамена были торжественно переданы королю66. Карл, старший сын короля, удачно сражается на восточных окраинах империи67. Конюший Бурхард командует флотом у берегов Корсики68.
Перенос центра тяжести рассказа о военно-политической активности франков с Карла на его окружение сопровождался и другими не менее любопытными изменениями. Так, в описании боевых действий и военных успехов франков постепенно исчезает упоминание о Божьей помощи, а там, где таковое сохраняется, оно приобретает маргинальный характер и больше не увязывается персонально с Карлом69. Вместе с тем, в образе последнего появляются новые штрихи. Составители все больше акцентируют внимание на внешнеполитическом триумфе императора. В погодных записях увеличивается количество сообщений, которые рассказывают о том, как правители соседних королевств спешат выразить Карлу свое почтение и признать его неоспоримое первенство. Ко двору прибывают многочисленные посольства из Ватикана70, от византийского императора71, от ко -роля Астурии и Леона72, от арабских правителей73, от венецианских дожей74, от
63 ARF 761: "rex synodum suum teneret in villa Dura".
64 ARF 796: "Heiricus ... thesaurum priscorum regum multa seculorum prolixitate collectum domno regi Carolo ad Aquis palatium misit".
65 ARF 799: "Wido comes ... una cum sociis comitibus Brittaniam ingressus totamque perlustrans in deditionem accepit ... et tota Brittaniorum provincia, quod numquam antea, a Francis subiugata est".
66 ARF 798.
67 ARF 805, 806.
68 ARF 807.
69 ARF 798.: "Insulae Baleares ... cum Dei auxilio a nostris ... defensi sunt".
70 ARF 796
71 ARF 797, 798, 802, 803.
72 ARF798
73 ARF 797, 799, 801, 807.
74 ARF 806.
аварских каганов75. Папа Лев отправляет в Аахен ключи от гробницы св. Петра и знамя города Рима76. Патриарх Иерусалима вручает Карлу ключи от Гроба Го -сподня77. Ключи от своего города, в знак крайнего уважения, отдает и мусульманский правитель Хуэски78. Король Астурии, разграбив Лиссабон, преподносит ему пленных мавров вместе с доспехами и мулами79. Персидский халиф в знак уважения дарит ему белого слона Абулабаза80 и т.д. Сам император франков начинает играть роль мирового арбитра и вершителя судеб соседних народов. Один аварский конунг просит у Карла выделить его народу место для поселения81. А другой, приняв крещение, «вручает ему себя и свой народ»82. Римский папа только за Карлом признает право высшего земного суда83.
Смена редактора проявилась и в других изменениях содержания Анналов. Продолжатели середины 90-х гг. VIII в. проявляют повышенный интерес к хронологии. В отдельных погодных записях появляется множество дат. Упоминаются не только дни смерти членов королевской фамилии — это было и раньше. Более или менее точной датировке удостаиваются отдельные события политической истории (военные походы, заговоры и мятежи, обмен посольствами, разъезды короля по территории империи и др.), а в иных случаях даже фиксируется их длительность. Разумеется, данное обстоятельство объяснялось, прежде всего, тем, что составители писали о современных событиях. Однако, с другой стороны, это вполне могло быть следствием усиленных штудий математических дисциплин квадриума, имевших место в дворцовой школе.
Среди других, не менее примечательных изменений следует отметить повышенный интерес к разного рода природным явлениям. Причем внимание редакторов было в одинаковой степени приковано и к тому, что происходило на небе, и к тому, что творилось на земле. Упоминаются движение планет, солнечные и лунные затмения, землетрясения и эпидемии84. В иных случаях описание «небесных дел» дается более чем обстоятельно и наглядно демонстрирует незаурядные познания авторов в астрономии85. Интерполяции такого рода, порой весьма обширные, в историографический текст, впрочем, как и другие изменения, отме-
75 ARF 805.
76 ARF 796.
77 ARF 800.
78 ARF799.
79 ARF 798.
80 ARF 802.
81 ARF 805.
S2 ARF 796: "se cum populo suo et patria regi dedit; ipse et populus baptizatus est".
83 ARF 800.
84 ARF 799, 803, 807.
S5 ARF 807: "Anno superiore IIII. Non. Septembr. Fuit eclypsis lunae; tunc stabat sol in XVIma parte Virginis, luna autem stetit in XVIma parte Piscium; hoc autem anno pridie Kal. Febr. Fuit luna XVIIma, quando stella Iovis quasi per eam transire visa est, et III. Id. Febr. Fuit eclypsis solis media die, stante utroque sidere in XXV. Parte Aquarii. Iterum IIII. Kal. Mart. Fuit eclypsis lunae, et apparuerunt acies eadem nocte mirae magnitudinis, et sol stetit in undecima parte Piscium, et luna in undecima parte Virginis. Nam et stella Mercurii XVI. Kal. Aprilis visa est in sole quasi parva macula, nigra tamen, paululum superis medio centro eiusdem sideris, quae a nobis octo dies conspicitur. Sed quando primum intravit vel exivit, nubibus impedientibus minime adnotare potuimus. Iterum mense Augusto, XI. Kal. Septembr., eclypsis lunae facta est hora noctis tertia, sole posito in quinta parte Virginis et luna in quinta parte Piscium. Sicque ab anni superioris Septembrio usque ad anni praesentis Septembrium ter luna obscurata est et sol semel".
ченные выше, возможно, указывают на то, что контроль за составлением Анналов в последние годы правления Карла несколько ослаб, отбор исторических фактов стал более произвольным, а их интерпретация более вольной. Разумеется, «небесные» события традиционно рассматривались в качестве «исторических» и, строго говоря, могли претендовать на упоминание, наряду с фактами политической истории. Однако это вряд ли являлось столь уж необходимым в свете создания общей идейно-политической концепции текста, что хорошо видно на примере второй части.
Как уже отмечалось выше, с середины 790-х гг. прекращается использование термина synodus для обозначения общегосударственных собраний. Упоминания о них становятся вообще крайне редкими, и, кроме того, они лишены лексического единообразия: по одному разу используются термины placitum и contio. Последний вообще встречается лишь однажды. Это изменение следует отметить особо. Можно предположить, что продолжатели не разделяли концептуальных установок своего предшественника и отказались от активной пропаганды представлений о единой природе церковных и светских государственных собраний знати. Во всяком случае, не акцентировали его явно. С другой стороны, у продолжателей появляется новый аспект в интерпретации событий политической истории. Они начинают подавать их как результат столкновения «наших» с другими. Так, префект Барселоны Затун возвращает «нам» мятежный город86. А жители Балеарских островов, уставшие от бесконечных набегов пиратов, обращаются «к нам» за помощью и получают ее в обмен на признание «нашей» власти87.
Очередную и последнюю смену редактора обнаружить довольно просто. Король Нортумбрии, чье имя под 808 г. транскрибировано как Eardulf, год спустя назван уже Ardulfus. Также под 808/809 гг. в последний раз используется формула «и число лет сменилось». Причем она написана уже в измененной форме: "et mutatus est numerus annorum" вместо "et inmutavit se numerus annorum". Наконец, с 808 г. прекращается регулярное упоминание о том, где и когда король празднует Рождество и Пасху. Дело, однако, не в этих достаточно формальных переменах — глубоко изменилась сама манера повествования.
Прежде всего, в изложении материала появились обстоятельность и фактическая детализация, не встречавшиеся ранее. Различные события внутренней и внешней политики описываются, порой, с чрезмерной подробностью. Таковы, например, рассказы о подавлении восстания Лиудевита, мятежного герцога обо-дритов88, об улаживании спора между князьями вильцев, Милегастом и Цеадра-гом89, о многочисленных военных походах, обмене посольствами и государственных собраниях. В заключительной части отдельные погодные записи занимают несколько страниц, в то время как в предыдущих разделах на одной странице нередко помещались сообщения за два, три и даже четыре года. Степень детализа-
86 ARF 797: "Barcinona civitas Hispaniae, quae iam pridem a nobis desciverat, per Zadun praefectum ipsius nobis est reddita".
87 ARF 799: "Insulae Baleares, quae a Mauris et Sarracenis anno priore depraedatae sunt, postulato atque accepto a nostris auxilio nobis se dediderunt et cum Dei auxilio a nostris a praedonium incursione defensi sunt".
88 ARF 819.
89 ARF 823.
ции большинства сообщений очень высока, так что не остается никаких сомнений в хорошей личной осведомленности автора в происходящем, более того, в его персональном участии во многих событиях. Несомненно, только очевидец мог столь подробно описать несчастный случай, имевший место в аахенском дворце в Зеленый четверг 817 г.: прогнившие балки крытой галереи, соединявшей церковь с королевскими покоями, рухнули как раз в тот момент, когда по ней шествовал император Людовик в сопровождении свиты. Многие были тяжело ранены, но король отделался лишь легкими царапинами, нанесенными не столько обвалившейся крышей, сколько рукоятью собственного меча90. Не менее живо описаны и другие сцены, например, перепалка между византийскими послами и герцогом Фриуля Кадолахом из-за пограничных областей в Далмации91.
Принадлежность редактора заключительной части к ближайшему императорскому окружению проявляется и в другом. В отличие от всех своих предшественников, он не только обстоятельно описывает происходящее, но иногда сопровождает рассказ своеобразным оценочным комментарием. Сыновья датского конунга Готфрида обратились к императору с просьбой о помощи в войне против Хериольда, взамен пообещав сохранять мир. Однако их слова представляются составителю обыкновенным лицемерием, которому не надо верить92. Очередной мятеж ободритов имел одну единственную причину: их князь Склаомир не желал делить королевскую власть с сыном умершего правителя93. Хериольд разделил власть с двумя сыновьями Готфрида, а еще двоих изгнали из королевства. Это произошло, «как полагают», вследствие заговора94. Можно думать, что автор воспроизводит здесь некое общее мнение, сложившееся в ближайшем окружении императора. Отметим и специфическое использование термина «наши», дающее дополнительный материал для социальной идентификации автора. Только в заключительной части Анналов о мирном договоре говорится, что он подписан «между нами и королем Испании Абулазом»95.
Наконец, следует отметить, что последний редактор обладал несравненно более широким политическим кругозором, чем любой из его предшественников. В его поле зрения находится не только империя франков. Довольно подробно описывается все, что происходит за ее пределами в сопредельных государствах. Составителя в равной степени интересуют Скандинавия и Испания, славянские земли и Италия, Византия и Британия. Он как бы обобщает все важнейшие политические события, произошедшие в мире за истекший год. Не менее обстоятельным и хорошо структурированным становится и рассказ о внутренней жизни королевства. Здесь выстраивается довольно устойчивая схема. Во внутренней политике обзор событий начинается с упоминания о государственных собраниях и принятых на них решениях, затем настает очередь «внутренних войн» и мятежей, и, наконец, рассматриваются поручения, которые император дает отдельным
90 ARF 817.
91 ARF 817.
92 ARF 817: "cun haec simulata magis quam veracia viderentur, velut inania neglecta sunt".
93 ARF 817: "Causa defectionis erat, quod regiam potestatem, quam Sclaomir eatenus post mortem Thrasconis solus super Adodritos tenebat, cum Ceadrago filio Thrasconis partiri iubebatur".
94 ARF 819: "sed hoc dolo factum putatur".
95 ARF 820: "Foedus inter nos et Abulaz regem Hispaniae constitutum".
представителям высшей аристократии. Во внешней политике основное внимание уделяется принятию и отправке посольств, затем — войнам.
Заключительная часть Анналов превращается в обстоятельную летопись событий, имевших место в пределах мира, хорошо известного франкам. Такое смещение повествовательного акцента привело к тому, что фигура короля, вокруг ко -торой прежде неизменно выстраивался рассказ, почти целиком отходит на задний план. В заключительной части окончательно исчезает представление о внешних войнах как единой священной войне, направленной на расширение границ христианского мира. Победы франков уже не приписываются Божественному покровительству. Они объясняются, скорее, личными способностями тех, кто организует военные предприятия. В описаниях последних все чаще встречаются сообщения о поражениях франков. Открытой апологии военных талантов императора мы тоже не встретим. Разумеется, до известной степени такой характер нарратива соответствовал реальному положению вещей. Император Людовик практически перестал совершать заграничные походы. А в тех, что имели место, не принимал личного участия, отдавая предпочтение молитве и пению псалмов. Однако только этого вряд ли было бы достаточно для появления столь существенных изменений в официальной хронике империи. В данных новшествах можно видеть отражение более общей тенденции, характеризовавшей политическую жизнь королевства: высшая аристократия отчетливо доминирует в сфере власти, поднимается до уровня императора и рассматривает себя в качестве соправителей последнего. В тексте всячески подчеркивается роль разного рода собраний короля и знати при выработке соответствующего политического курса, принятии важнейших решений, а также для сохранения консенсуса между различными политическими силами. Весьма показателен и выбор автором термина для описания государственных собраний. В заключительной части они неизменно именуются сопуепШш. Таким образом, в заключительной части Анналов можно видеть, прежде всего, отражение интересов той части франкской элиты, которая стремилась играть ведущую роль в политической жизни страны. Более того, пыталась отстоять свое исключительное право на власть перед лицом региональных элит.
Итак, последний составитель, несомненно, принадлежал к высшему кругу придворной аристократии, лично участвовал во многих политических акциях и располагал самыми надежными сведениями обо всех важнейших событиях, имевших место внутри и во вне империи. Как отмечалось выше, им вполне мог оказаться Хильдвин, архикапеллан, одно время совмещавший обязанности главы франкской церкви с должностью канцлера, аббат множества важнейших имперских монастырей, включая Сен-Дени, Сен-Жермен и Сен-Медард, важнейшая фигура на политическом небосклоне империи в 20 — 40-х гг. IX в. Такое предположение можно сделать на основании сообщения о поездке Хильдвина в Рим с целью получения от папы Евгения мощей св. Себастьяна. Помимо упоминания имени архикапеллана, в Анналах содержится подробный рассказ, как о самой поездке, так и о триумфальном возвращении во Франкию: мощи святого на время разместили в монастыре Сен-Медард, где свершилось множество чудес, а вера
народа окрепла96. Для сравнения, приобретение год спустя Эйнхардом мощей св. Марцеллина и Петра описано очень сухо, лишено всяких подробностей, а имя самого Эйнхарда вовсе не упомянуто97.
Особо следует отметить редакцию Анналов, созданную в первые годы IX в. анонимным составителем. Речь идет о так называемой версии «Е». Она доведена до 812 г. и, в целом, соответствует официальному тексту сочинения. Однако автор предложил свою интерпретацию событий для 741, 746, 747, 753, 755, 769, 775, 778, 782, 786, 790, 793 и 799 гг., которая заметно отличается от официальной. Составитель далек от того, чтобы называться слепым апологетом Карла. В ряде случаев, он не считает нужным скрывать просчеты и неудачи в политике императора. Так, в рассказах о различных военных кампаниях встречаются сообщения о тяжелых поражениях «непобедимого войска». Саксы наголову разбили франков у Любека, а затем проникли в их лагерь и устроили резню98. Баски уничтожили арьергард франкского войска в Пиренеях, захватили богатую добычу и, пользуясь знанием местности, безнаказанно исчезли99. Нападение было настолько дерзким, что навсегда осталось в исторической памяти проигравших и со временем обрело совершенную поэтическую форму. Королевские чиновники, направленные Карлом на подавление мятежа сорбов, по пути решили принять участие в устранении последствий саксонского восстания. Однако, опасаясь, что лавры победителей достанутся другим, проявили крайнюю неосмотрительность и напрасно потеряли огромное количество воинов100. В то время, когда саксы подняли новое восстание, а арабы разграбили ряд областей в Септимании, Карл затратил много сил и средств на сооружение канала между Рейном и Дунаем. Грандиозное строительство так и не завершили, а на то, чтобы покарать «нарушителей мира», ресурсов уже не нашлось101.
В описании некоторых других событий составитель также проявляет вполне прагматичное мышление. Официальная версия Анналов объясняет причины Итальянского похода Карла, состоявшегося в 786 г., желанием совершить паломничество в Рим и помолиться у могилы апостола. Автор версии «Е» прямо указывает на намерение короля франков завершить подчинение тех территорий, которые еще сохраняли относительную независимость, в частности, герцогство Беневент102.
96 ARF 826: "Hildoinus abbas ... Romam mittens adnuente precibus eius Eugenio sanctae sedis apostolicae tunc praesule ossa beatissimi martyris Christi Sebastiani accepit et ea apud Suessionam civitatem in basilica sancti Medardi collocavit. Ubi dum adhuc inhumata in loculo, in quo adlata fuerant, iuxta tumulum s. Medardi iacerent, tanta signorum ac prodigiorum multitudo claruit, tanta virtutum vis in omni genere sanitatem per divinam gratiam in nomine eiusdem beatissimi martyris enituit, ut a nullo mortalium eorundem miraculorum aut numerus conprehendi aut varietas verbis valeat enuntiaru. Quorum quaedam tanti stuporis ese narrantur, ut humanae inbecillitatis fidem excederent, nisi / certum esset, dominum nostrum Iesum Christum, pro quo idem beatissimus martyr passus esse dinoscitur, omnia, quae vult, facere posse per divinam omnipotentiam, in qua illi omnis creatura in caelo et in terra subiecta est".
97 ARF 827: "Corpora beatissimorum Christi martyrum Marcellini et Petri de Roma sublata et ... in Franciam translata et ibi multis signis atque virtutibus clarificata sunt".
98 ARF 775 (Е).
99 ARF 778 (Е).
100 ARF 782 (Е): "Rex pace undique parta statuit Romam proficisci et partem Italiae, quae nunc Beneventus vocatur, adgredi conveniens esse arbitratus, ut illius regni residuam portionem suae potestati subiceret".
101 ARF 793 (Е).
102 ARF 786 (Е).
В течение мирного 790 г. Карл совершил незапланированную поездку в свой pa-latium на р. Саале, «чтобы не показалось, что он пребывает в бездействии»103. Восстанавливая франкское господство на окраинах королевства в первые месяцы самостоятельного правления, Карл совершил поход в Аквитанию и принудил га-сконского герцога Лупа выдать ему мятежного Хунальда. Тот сделал это, «опасаясь Карла»104.
Несмотря на вышеприведенные отличия, версия «Е» остается более чем лояльной к Карлу. Наличие сведений неапологетического характера, которые, впрочем, трудно назвать порочащими королевское достоинство, объясняется, скорее, стремлением автора к большей исторической достоверности, нежели желанием навредить имиджу Карла. Но главная особенность этой редакции заключается в другом. Здесь более последовательно, нежели во всех остальных версиях, подвергаются моральному осуждению многочисленные мятежи против королевской власти, в которых активное участие принимали члены Каролингской фамилии. Причем, делается это главным образом на примере событий почти полувековой давности. Речь идет о мятежах с участием Грифона, сводного брата Пипина Ко -роткого. Его мать Сванахильда, дочь баварского герцога, подала сыну «дурной совет и заронила в нем надежду на то, что он будет править всем королевством»105. В течение двенадцати лет Грифон безуспешно пытался захватить власть, ища военной поддержки то у гасконцев, то у саксов. Редактор подчеркивает, что тот не желал подчиняться старшему брату, хотя и «жил при нем в чести»106. Также в версии «Е» ничего не говорится о смерти Грифона. В остальных вариантах, напротив, сообщается, что мятежник был убит во время очередного бегства в Га-сконию107. Трудно отделаться от впечатления, что соответствующие изменения в тексте Анналов явились реакцией двора на мятеж Пипина Горбатого.
Не менее примечательные отличия обнаруживаются и в описании взаимоотношений Карла Великого со своим братом Карломаном. Версия «Е» прямо обвиняет последнего в нежелании помочь брату в войне с мятежным герцогом Аквитании Хунольдом. Он прислушался к «дурному совету своих приближенных» и не пошел с Карлом в Ангулем108. Напротив, в официальной редакции этот конфликт максимально нивелирован: после встречи в Диве каждый отправился по своим делам — Карломан во Франкию, Карл — в Аквитанию109.
Характер сведений, которыми располагал анонимный составитель, позволяет предполагать, что в данном случае мы имеем дело с человеком того же придворного круга, к которому принадлежали и редакторы официальной версии, вероятно, члена королевской капеллы. Другим положительным аргументом в данном случае можно считать сам факт того, что человек взял на себя труд составления версии
103 ARF 790 (Е): "ne quasi per otium torpere ac tempus terere videretur".
104 ARF 769 (E): "Lupus minis regis perterritus Hunoldum et uxorem eius sine cunctatione reddidit".
105 ARF 741 (E): "Haec illum maligno consilio ad spem totius regni concitavit".
106 ARF 747 (E): "Grifo Pippino fratri suo subiectus esse nolens, quamquam sub illo honorifice viveret".
107 ARF 753: "Grifo, qui in Wasconiam fugitus est ... occisus fuisset".
108 ARF 769 (E): "(Karolus) fratris auxilium habere non posset, qui procerum suorum pravo consilio, ne id faceret, inpediebatur".
109 ARF 769: "In ipso itinere iungens se supradictus magnus rex cum germano suo Carlomanno ... Inde Carlomannus se revertendo Franciam iter arripiens, domnus Carolus ... ivit ad Aequolesinam civitatem".
официальной хроники. Очевидно, его социальный статус, компетенция и уровень образованности позволяли ему это сделать.
Вне всякого сомнения, «девиантный» текст Анналов был доступен читателям из самого ближайшего королевского окружения. Хорошо известно, что именно этой интерпретации отдал предпочтение Эйнхард, собирая материал для «Vita Karoli». Вряд ли бы он решился сделать такой выбор, если бы данная версия считалась «неправильной». Между тем, этот жест был весьма показателен, ведь Эйнхард стремился воссоздать историческую действительность как можно более точно. Следовательно, он сознательно обратился к тому варианту официальной хроники, который считал наиболее достоверным.
Итак, анализ некоторых понятий (synodus, placitum, conventum, "свои", титу-латура правителей и др.) позволяет говорить, с одной стороны, об их концептуальном использовании в построении исторического нарратива, с другой — видеть за их выбором или сменой трансформацию идеологических и политических реалий при дворе. Изучение содержания также указывает на использование определенных моделей и конструкций в создании образа недавнего прошлого. Наиболее существенным в идеологическом отношении представляется раздел, созданный первым автором/редактором около 790 г. История франков второй трети VIII в. оказывается историей последовательной и непримиримой борьбы за веру, за распространение христианства и укрепление позиций Церкви, которую ведет Карл Великий. С Божьей помощью он реализует некий высший план, причем, является в этом процессе основным действующим лицом. Именно с этой точки зрения рассматриваются многочисленные военные походы, государственные собрания, дипломатические миссии и другие формы политической активности. Политическое противостояние трактуется составителем анналов в идеологических категориях (противопоставление христиан и язычников/еретиков), а также передается посредством вполне материальных образов (описание периодического разрушения и восстановления определенных крепостей и церквей).
Исторический нарратив последовательно вписывается в строго христианские рамки. В Анналах королевства франков впервые нашла применение система летоисчисления от «воплощения Господня» (anno Domini). За этим выбором стояло стремление сделать историю нового «народа Божьего» частью христианской истории вообще. С другой стороны, составитель укладывает повествование в рамки литургического цикла, вводя в текст регулярные сообщения о том, где и как король отмечает Рождество, Пасху и некоторые другие праздники.
Примечательно, что данное сочинение было первым, которое рассказывало о некоем едином племени франков (gens Francorum), и при этом не проводило жестких различий между этническими, культурными и географическими характеристиками народов, оказавшихся под властью Каролингов. Выше уже говорилось о специфическом использовании термина «наши». «Чужими» оказывались все те, кто противостоял франкской экспансии (византийцы, арабы, славяне, норманны, авары). Незначительные следы этнической розни видны, разве что, в первой части, существенно переработанной редактором на рубеже 780\790 гг.110 Подобный
110 Например, в рассказах о мятежном Грифоне, брате Пипина Короткого, который стремился реализовать свои сепаратистские планы с помощью саксов и аквитанцев. См.: АМ" 747, 748, 753.
«наднациональный» подход был чужд, например, меровингскому историописа-нию. Для автора Líber Historiae Francorum франками являлись почти исключительно нейстийцы. Фредегар также различал франков и австразийцев. Новый gens включал в себя не только франков, но также и римлян, баваров, тюрингов, швабов, саксов, аквитанцев, вильцев, даже басков. В глазах составителей все они образовывали единый богоизбранный народ, консолидированный политически и идеологически. Во главе него стояли представители дома Каролингов, сначала майордомы, затем короли.
Составители последующих частей отказались от последовательного использования многих идеологических конструкций своего предшественника. В описании собраний на смену термину synodus приходит conventum, имеющий совершенно иную смысловую нагрузку. Из повествования постепенно исчезают упоминания о Божьей воле как основной движущей силе истории. Акценты в описании политической активности все больше смещаются от короля в сторону знати. Актуализируется интерес к хронологии и небесным явлениям. Само повествование, особенно в заключительной части, стремится к известной универсальности и включает в себя все, что происходит в пределах мира, известного франкам. Однако резкое расширение границ нарратива привело к заметному ослаблению концептальной целостности рассказа.
При работе с Анналами следует учитывать их исключительную структурную сложность. Текст писался на протяжении нескольких десятилетий многими людьми. Было бы большой ошибкой рассматривать его как нечто неизменное и кон -цептуально единое. В разных частях нашли отражение взгляды и представления различных политических групп. Разумеется, все они были теснейшим образом связаны с королевской властью, однако имели собственные представления о месте и роли различных политических сил в жизни королевства.
ЛИТЕРАТУРА
Беркут Л. Н. 1910: Возникновение и характер средневековой анналистики. Варшава.
Егоров Д. Н. 1912/1913: Средние века. Историография и источниковедение. 1-2.
Люблинская А. Д. 1955: Источниковедение истории средних веков. Л.
Adams J. N. 1977: The Vocabulary of the Annales Regni Francorum // Glotta (Zeitschrift für griechische und lateinische Sprache). 55, 257-282.
Annales regni Francorum a. 741-829. 1895: Monumenta Germaniae Historica. Scriptores rerum Germanicarum in usum scholarum / F. Kurze (Hg.). Hannover.
Bernays I. 1883: Zur Kritik karolingischer Annalen. Inaugural-Diss. Strassburg.
Dünzelmann E. 1877: Beiträge zur Kritik der Karolingischen Annalen // Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde. 2, 475-573.
Giesebrecht W. 1864: Die fränkischen Königsannalen und ihr Ursprung // Müncher historisches Jahrbuch. 1, 186-238.
Grundmann H. 1965: Geschichtsschreibung im Mittelalter. Göttingen.
Halphen L. 1921: Etudes critiques sur Fhistoire de Charlemagne. Paris, 3-59.
Kurze F. 1894: Über die fränkischen Reichsannalen und ihre Überarbeitung // Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde. 19, 295-329.
Kurze F. 1895: Über die fränkischen Reichsannalen und ihre Überarbeitung // Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde. 20, 9-49.
Kurze F. 1896: Über die fränkischen Reichsannalen und ihre Überarbeitung // Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde. 21, 9-82.
Kurze F. 1900: Die karolingischen Annalen des 8 Jh. // Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde. 25, 291-315.
McKitterick R. 1997: Constructing the Past in the early Middle Ages: The Case of the Royal Frankish Annals // Transactions of the Royal Historical Society. Sixth series. VII. Cambridge. 101-129.
Molinier A. 1901: Les sources de l'histoire de la France des origines aux guerres d'Italie. Paris. 1, 211-227.
Monod G. 1898: Études critiques sur les sources de l'histoire carolingienne. Paris, 77-102.
Pertz G. 1826: Annales Laurissenses et Einhardi. Praefacio // Monumenta Germaniae Historica. Scriptores. 1, 124-133.
Ranke L. 1854: Zur Kritik fränkisch-deutscher Reichsannalisten // Abhandlungen der Preussischen Akademie. Berlin, 415-456.
Schaff Th. 2002: Die Kämpfe der Herrscher und der Heiligen. Krieg und historische Erinnerung in der Karolingerzeit. Darmstadt.
Simson B. 1888: Jahrbücher des fränkischen Reichs unter Karl dem Grossen. Leipzig. 1, 1-5, 657-664.
Simson B. 1880: Zur Frage nach der Entstehung der Annales Laurissenses maiores // Forschungen zur deutschen Geschichte. 20, 205-214.
Waitz G. 1857: Zu den Lorscher und Einhards Annalen // Göttingener Nachrichtunge, 4652.
Wattenbach-Levison-Löwe. 1952: Deutschlands Geschichtsquellen im Mittelalter. Weimar. 1, 180-192, 245-256.
Wibel H. 1902: Beiträge zur Kritik der Annales regni Francorum und die Annales qui dicun-tur Einhardi. Strassburg.
THE FRANKISH ROYAL ANNALS: THE PAST SERVING THE PRESENT
A. I. Sidorov
The most important historical work of the Carolingian period is taken as the basis for the analysis of different methods employed by the Franks for assessing and reconstructing their recent past. The research is based on the study of special terminology and narrative constructions.
Key words: annals, historiography, Carolingians, Frankish Kingdom.
