CC BY
24
the state of being furious at the woman (for her preposterous statement [E1]), at her husband (because he has brought her there [E2]), has become fuddled [E3], has untipped the barbs of his irony [E4], has come off humiliated [E5]), and at herself (her taking possession of Tommy Barban [E6]). В дальнейшем развитии событий язвительный тон мужа при разговоре с ней [E7] стал последней каплей, вызвавшей соответствующую реакцию (her voice had begun to tremble). Итак, в данном примере расчлененное соотносимое слово представлено семью событиями точечного или линейного характера (Е1-Е7), которые на глубинно-семантическом уровне являются референциальными компонентами логического постцедента reaction, находящегося с ними в отношениях временного следования на поверхностно-семантическом уровне. На поверхностно-синтаксическом уровне ЛП находится в постпозиции к расчлененному соотносимому слову.
Таким образом, существительные с категориальным значением временного следования составляют обширный, постоянно пополняющийся пласт лексики в английском языке и подразделяются на две группы:
1) имена - логические антецеденты, являющиеся экспликатором опорного компонента (еще не осуществленного действия); 2) имена - логические постцеденты, являющиеся опорным компонентом для соотносимого слова (референциального компонента). Первичное категориальное значение предметности, свойственное именам существительным, дополняется вторичным категориальным значением временного следования.
ЛИТЕРАТУРА
1. Общее языкознание. Внутренняя структура языка / Под ред. Б. А. Серебренникова. М.: Наука, 1972. 565 с. С. 395.
2. Тарасова Е.В. Языковое поле темпоральности в синхронии и диахронии: Дис. ... д-ра филол. наук. Краснодар, 1993. 321 с.
3. Селиванова Е.Г. Средства выражения категории футуральности в английском дискурсе: Дис. ... канд. филол. наук. М., 2003. 289 с.
4. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М.: Изд-во ин. лит-ры, 1962. 456 с. С. 61-63.
5. Закамулина М.Н. Темпоральность во французском и татарском языках: слово, высказывание, текст (сопоставительное исследование). Казань: Татарское книж. изд-во, 2000. 288 с.
4 мая 2009 г.
ББК 81.2 Англ
АНАЛИЗ СОЧЕТАЕМОСТНЫХ СВОЙСТВ КЛЮЧЕВОЙ ЛЕКСЕМЫ-РЕПРЕЗЕНТАНТА КОНЦЕПТА СИЛА
В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ
Т.М. Шеховцева
Теоретической основой настоящей статьи послужило одно из основных методологических положений, разработанных Е.С. Кубряковой в рамках когнитивно-дискурсивной парадигмы, - положение о взаимосвязи ментальных и языковых репрезентаций. "Когнитивная наука есть наука междисциплинарная. Рожденная под ее эгидой когнитивная лингвистика ставит, соответственно, сложнейшую задачу - объяснения тех постоянных корреляций и связей, что обнаруживаются между структурами языка и структурами знаний" [1].
Шеховцева Татьяна Михайловна - соискатель, преподаватель английского языка кафедры иностранных языков № 2 Белгородского государственного университета, 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85, e-mail: [email protected], т. 8(4722)301253.
В настоящее время проблемой взаимодействия когнитивных и языковых структур в процессах функционирования языка занимается ряд известных филологов. И.А. Стер-нин, в частности, обозначает свой подход как семантико-когнитивный, в рамках которого основную идею когнитивной лингвистики ученый выражает емкой формулой: "Через анализ языковой семантики - в сферу концептов" [2, с. 19].
Целью данной работы является реконструкция некоторых признаков концепта сила в английском языке, производимая на основе анализа сочетаемостных свойств ключевой
Shekhovtseva Tatiana - competitor teacher of the Foreign Languages № 2 department in the Belgorod State University, 85 Pobeda Street, Belgorod, 308015, e-mail: [email protected], ph. +7(4722)301253.
лексемы, репрезентирующей данный концепт. Изучение сочетаемостных свойств лексемы-репрезентанта является важным этапом при проведении концептуального анализа абстрактного имени. Под сочетаемостью имени в данной работе понимается, вслед за О.Л. Чер-нейко, внешнее, поверхностное проявление его глубинных ассоциативных контуров, складывающихся из имплицитных субстантивных лексических параметров. В ракурсе нашей проблематики следует учитывать, что "сочетаемость имени отражает и логические, рациональные связи его десигната с другими, и алогичные, иррациональные, отражающие эмоционально-оценочное восприятие мира человеком" [3, с. 288].
Согласно современным тенденциям в семантике, сочетаемостные характеристики не существуют сами по себе, а в большинстве случаев мотивированы содержательными (семантическими) свойствами [4, с. 86]. Развивая эту мысль, Л.О. Чернейко отмечает, что выстраиваемая говорящим сочетаемость имени предопределяется его глубинным потенциалом, который и раскрывается исследователем, моделирующим внерациональную, сублогическую основу языкового сознания. Иными словами, через сочетания абстрактного имени с вторичными предикатами умопостигаемая сущность обнаруживает присущие ей ассоциативные связи со стандартными, эталонными прототипами имен субъектов этих предикатов. Но эти связи представлены имплицитно, а потому выводятся, восстанавливаются исследователем [3, с. 290].
В качестве ключевого слова-репрезентанта, объективирующего рассматриваемый концепт, заявлено абстрактное имя strength. Обоснуем наш выбор. По мнению И.А. Стер-нина и З.Д. Поповой, ключевое слово - это определяемая исследователем лексическая единица, которая наиболее полно номинирует исследуемый концепт. В процессе выбора такого слова предлагается по возможности отдавать предпочтение субстантивной форме ввиду того, что она "обеспечивает наиболее широкий номинативный охват денотата и дает возможность легче подбирать синонимы и антонимы" [2, с. 124]. Анализ данных лексикографических источников, а также эмпирического материала, релевантного для нашего исследования, позволяет констатировать, что при вербализации концепта сила лексема strength является наиболее употребительным
именем, достаточно обобщенным по своей семантике.
Исследование словарной статьи лексемы strength включает в себя компонентный анализ словарных дефиниций, с помощью которого выявляются эксплицитные категориальные признаки изучаемого концепта, в то время как изучение сочетаемостного потенциала, как уже упоминалось выше, дает возможность обнаружить скрытые имплицитные компоненты содержания.
В фокусе нашего внимания находится эксплицитный семантический признак "физическая сила", представленный в лексикографических источниках как "physical power, energy" [5], "the ability to do things that need a lot of physical effort" [6], "bodily or muscular power; vigor" [7].
В ходе проведения анализа сочетаемост-ных свойств абстрактного имени strength в рамках указанного признака ("физическая сила") были выделены дополнительные (имплицитные) концептуальные признаки: "физическая сила - мужское качество", "большой - сильный", а также отмечены некоторые параметрические и аксиологические признаки указанного концепта.
В частности, при работе с эмпирическим материалом было зафиксировано значительное количество примеров, иллюстрирующих сочетаемость лексемы strength с существительными, номинирующими части тела (hands, fingers, legs):
1. She placed her hands on his broad, muscular shoulders, feeling the strength of his hands lifting down her body as if it weighed nothing at all. 2. The even strength of his fingers and his robust eloquence and assurance are often awe-inspiring. 3. This exercise develops the strength in your legs [8].
Действительно, внешне сила человека в большинстве случаев выражена хорошо развитой мускулатурой, широкими плечами, мускулистыми руками, в связи с чем физическая сила определяется как ядерный концептуальный признак в содержании концепта мужественность. Так, Е.Е. Сапогова, проинтерпретировав мужскую концептосфе-ру, выделила несколько "признаковых зон, в которых осмысление и переживание себя маскулинным оказывается наиболее очевидным и ценностным". Триада концептуальных признаков сила, отцовство и власть входит в ядро архетипической мужской концептосферы,
однако ключевым концептом в определении мужского статуса является все-таки сила, под которой имеется в виду не только физическая сила, но и моральная, сексуальная, социальная (лидерство, права). Это подтверждают и результаты проведенного Е.Е. Сапоговой эксперимента, согласно которым сила рассматривается подавляющим большинством информантов как ведущий признак маскулинности [9]. Кроме того, физическая сила позиционируется как качество, импонирующее женщинам, вследствие «отсутствия ее у представительниц "слабого" пола» (пример 4), что также позволяет констатировать импликацию концептуального признака "физическая сила - мужское качество":
2. All women like to see broad shoulders in a man. It suggests strength something they have no [10].
Обладание физической силой женщинами трактуется скорее как исключение, способное вызвать удивление, изумление:
3. He never ceased to be amazed by her physical strength [11, с. 81].
Данный стереотип неоднократно подтверждался нами при рассмотрении других лексем-репрезентантов концепта сила (force, power), а также фразеологических единиц, афоризмов, паремий английского языка, репрезентирующих исследуемый концепт.
Отметим, что гендерные стереотипы, относясь к знаниям о лицах разного пола, приписывают им определенные признаки, что отражается в особенностях семантической сочетаемости рассматриваемых единиц, в экспликации положительной и отрицательной семантики.
Из анализа вышеперечисленных примеров явствует также, что существительное strength способно вступать в сочетания с глаголами без предлогов и занимать преимущественно постпозитивное положение (примеры 1, 2). Сочетаясь с другими существительными, лексема strength образует предложные сочетания, в которых занимает как препозицию, так и постопозицию (примеры 1, 2, 4, 5).
Атрибутивные сочетания unusual strength, exceptional strength, immense strength, great strength в нижеследующих примерах актуализируют параметрические признаки силы, профилирующие феномен обладания силой в объеме, превышающем норму:
4. Vinokourov showed a great strength of character [12].
5. ... at last he became the terror of the village for he is a man of immense strength, and absolutely uncontrollable in his anger [13, с. 52].
6. . his enormous limbs showed that he was possessed of unusual strength of body and of character [13, с. 103].
7. . weakness in one limb is often compensated for by exceptional strength in the others [13, с. 336].
В примере 6 употребление лексемы limbs с прилагательным enormous обусловливает импликацию концептуального признака "большой - сильный", поскольку именно на основании оценки внешних данных человека автор делает вывод относительно его физических данных, а именно физической силы. Для иллюстрации выведенного нами концептуального признака целесообразно привести следующий пример:
8. He was...very big which suggested great physical strength [8].
С параметрическими признаками концепта сила коррелирует аксиологический признак, актуализируемый преимущественно глагольными сочетаниями:
9. Jamie marveled at Banda's strength as the black man picked up one end of the raft [14, с. 22].
10. We admired his strength and ... his fists [14, с. 271].
Лексическое значение выделенных глаголов детерминирует положительную оценку признака "физическая сила" в сознании носителей языка. Отметим, однако, что чрезмерная (immense) физическая сила может не только привлекать, но и пугать (пример 5), в сочетании, например, с эмоциональной несдержанностью человека. Наличие одной только физической силы, не контролируемой интеллектуальными и моральными качествами, уподобляет человека животному и трансформирует положительную оценку данного качества в отрицательную. Ярким примером такого перехода является сочетаемость субстантива strength с атрибутом brute:
11. Brute strength, she thought disgustedly [8].
В приведенном примере негативная
оценка грубой силы, выводимая из самого словосочетания brute strength, усиливается в результате употребления наречия disgustedly.
Достаточно рекуррентными являются примеры, иллюстрирующие наличие либо отсутствие силы в процессе выполнения какого-либо действия. Номинирование указанного параметра осуществляется посредством сочетаемости глагола, указывающего на обладание / необходимость обладания сущностью, выраженной лексемой strength, и инфинитива:
12. ...he had not the strength to walk [11, с. 306].
13. Serious sailors need the arm strength to manoeuvre sails in the wind... [12].
Следует отметить, что "абстрактные имена через сочетаемость представляют стоящую за ними сущность и как активный субъект действия (агенс) чаще всего в акте персонификации (олицетворения), и как объект воздействия в акте реифика-ции (овеществления)" [3, с. 291], что подтверждает и наш эмпирический материал. Вследствие этого в большинстве примеров абстрактное имя strength актуализирует ряд концептуальных метафор (вместилище - сила, ресурс - сила, вещество - сила и др.), систематизированных в соответствии с определенными когнитивными моделями. Под когнитивной моделью понимается некоторый стереотипный образ, с помощью которого организуется опыт и в котором фиксируются прототипические знания о действительности, содержится основная информация о том или ином концепте [15].
В задачи данной статьи не входил специальный анализ способов метафоризации концепта сила, также выделяемых на основе сочетаемости лексем-репрезентантов. Более подробно данный вопрос рассматривался нами в [16].
Итак, исследование семантики языковых единиц, объективирующих концепты, дает возможность получить доступ к содержанию концептов как мыслительных единиц. Таким образом, анализ сочетаемостных свойств лексемы strength позволил выделить некоторые концептуальные признаки в структуре изучаемого концепта.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кубрякова Е.С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования // Известия РАН. Серия лит. и яз. 2002. Т. 61. № 1. С. 13-24. С. 9.
2. Попова З.Д., Стернин И.А. Семантико-когнитивный анализ языка. Воронеж: Истоки, 2007. 252 с.
3. Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М.: МГУ, 1997. 295 с.
4. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков М. : Яз. рус. культ., 1999. 779 с.
5. Macmillan English Dictionary for Advanced Learners: International student edition. Oxford: Macmillan Publishers Ltd, 2005. 1691 p.
6. Cambridge Advanced Learners Dictionary. Cambridge: Cambridge University Press, 2005. 1572 p.
7. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Contemporary English. Oxford: Oxford University Press, 2000. 1540 p.
8. British National Corpus [Электронный ресурс]. URL: http://www.natcorp.ox.ac.uk/ (дата обращения: 11.03.2009).
9. Сапогова Е.Е. Опыт психологической интерпретации мужской концептосферы // Известия ТулГУ Сер. "Психология". Вып. 5. В 2 ч. Ч. 1. Тула: Тул-ГУ, 2005. С. 178-200.
10. MacGrath H. Arms and the Woman. N.Y.: Hard Press, 2006. 198 р. Р. 163.
11. Dickens Ch. Oliver Twist or the Parish boy's Progress. М.: Астрель, 2006. 516 c.
12. The Times Online [Электронный ресурс]. URL: http://www.timesonline.co.uk (дата обращения: 15.03.2009).
13. Doyle A.C. The Adventures of Sherlock Holmes. L.: Wordsworth Editions Limited, 2004. 464 p.
14. Sheldon S. Master of the Game. N.Y.: Warner Books, 2005. 496 р.
15. Пименова М.В. Антропоморфная парадигма признаков в структуре концепта УМ // Вестник ВГУ. Сер. "Лингвистика и межкультурная коммуникация". 2004. № 2. C. 32-36.
16. Шеховцева Т.М. Предметная метафора как способ объективации концептов СИЛА и СЛАБОСТЬ в современном английском языке (на мат-ле газет "The Times" и "The Sunday Times" // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: сб. статей участников IV междунар. науч. конф., 25-26 апр. 2008 г., Челябинск: В 3 т. Т. 2. Челябинск: РЕКПОЛ, 2008. С. 390-394.
27 апреля 2009 г.
