CC BY
71
АЛЛЮЗИЯ ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ОЦЕНКИ
Н.Д. Белоножко
Аннотация. В статье рассматривается аллюзия как языковое средство отрицательной оценки. Описываются модели отрицательных аллюзивных оценочных предикатов, где аллюзия сливается с другими стилистическими приемами. Рассматривается роль учета ценностных ориентаций субъекта для выведения адекватного аксиологического заключения. Дается подробный анализ примеров из современной художественной литературы, который ясно демонстрирует большой оценочный потенциал аллюзии.
Ключевые слова: аллюзия, оценочность, субъект оценки.
Summary. The article analyses the device ofallusion, used as a language means of negative evaluation. Models of negative allusion-based evaluative predicates are described, in which allusion is combined with other stylistic devices. Attention is drawn to the necessity to take into account the evaluation subject's views in order to make an adequate evaluative conclusion. A detailed analysis of textual data selected from modern, English fiction is provided, which explicitly demonstrates the high evaluative potential ofallusion.
Keywords: allusion, evaluation, evaluation subject.
Слово «аллюзия» происходит от латинского аЫшю, что переводится как «шутка, намек». Это широко используемая «стилистическая фигура, содержащая явное указание или отчетливый намек на некий литературный, исторический, мифологический или политический факт, закрепленный в текстовой культуре или в разговорной речи» [1]. Оценочная функция является основной функцией аллюзии-приема (в отличие от аллюзии в широком смысле как любой текстовой ссылки), так как употребляя данный стилистический прием, автор преследует цель выразить свое отношение к героям и событиям, то есть оценить. Оценка представляет собой «акт человеческого сознания, заключающийся в
сопоставлении свойств предметов, определении их места и роли в собственной жизнедеятельности, и его результаты, которые закрепляются в сознании и языке в виде позитивного, негативного или нейтрального отношения [2, с. 160].
В данной статье мы рассматриваем аллюзивные оценочные предикаты, выражающие отрицательное отношение субъекта оценки к героям или событиям в художественном произведении, выделяем наиболее типичные модели, в которых данные предикаты реализуются.
Многие отрицательные оценочные предикаты строятся по принципу конвергенции, где аллюзия сочетается с другими приемами, а именно:
• сравнением:
337
ВЕК
338
"She called constantly, and like some sick Pavlovian experiment gone awry, my body had begun responding visceral-ly to its ring [3, p. 105].
C помощью аллюзии на эксперименты ученого И.П. Павлова, изучавшего на собаках формирование условных рефлексов, описывается страх героини перед звонками своего грозного босса, страх, на который у нее развилась физиологическая реакция.
• антономасией:
The Deposition Derby began on Monday, February 17, in a long bare room in the Fairfax County Courthouse [4, р. 439].
Описывается длительный судебный процесс дачи показаний большим количеством свидетелей. Это мероприятие сравнивается с ежегодными скачками, проводимыми близ Лондона не только в силу их затяжного, изматывающего характера, но и так как заведомо было известно, что все показания лживые, так что процесс превращался в соревнование «кто кого переврет». Далее в тексте образ подкрепляется спортивной метафорой:
Such a marathon was rare, but then, so were the stakes [ibid, р. 439].
В употреблении имени собственного известной личности по отношению к герою может содержаться ирония, насмешка:
"You want a hand upstairs, Dennis?" I got my crutches under me. "I wouldn't turn it down."
He looked at me and snickered. "Long John Silver. All you need is the parrot" [5, р. 393].
«Долговязый» Джон Сильвер -персонаж романа Роберта Льюиса Стивенсона «Остров сокровищ». Это
одноногий пират, под левым плечом он держит костыль, на его плече большую часть времени сидит попугай. Хоть Дэннис и ходил с костылями, в своей беспомощности он явно не шел в сравнение с грозным пиратом.
• градацией:
"I hated that cell phone with my entire soul. I even hated my new Bang and Olufsen home phone by this point. I hated Lily's phone, commercials for phones, pictures of phones in magazines, and I even hated Alexander Graham Bell [3, р. 104].
Как и в примере с положительным оценочным предикатом, в данном случае аллюзия составляет последнюю кульминационную ступень градации, олицетворяющую для героини первоисточник ее мучений от постоянных звонков - изобретателя телефона Александра Белла.
• контрастом, где герой противопоставляется выдающейся личности, на фоне которой высвечивается его никчемность:
"I'm not doing it for Darnell," he said quietly, "and I'm not going to jail."
"What are you, Oliver Wendell Holmes?" she rejoined fiercely, but her anger was in some measure overmastered by relief' [5, р. 348].
Мать разговаривает со своим арестованным сыном и пытается убедить его выдать Уилла Дарнэлла, для которого Арни (сын) перевозил контрабанду. В случае его выдачи Арни мог избежать тюрьмы, но он отказался это сделать, а мать не видела другого выхода из ситуации, так как Арни был всего лишь подростком, и у семьи не было влиятельных знакомых, которые могли бы помочь. Передавая свою горечь и отчаяние, героиня не без сарказма упо-
минает имя Оливера Уэнделла Холмса, американского юриста и правоведа, многолетнего члена Верховного суда США, давая понять, насколько далек был ее сын от судопроизводства, насколько беззащитен, и как трудно им будет решить проблему.
В области отрицательных оценок нередки случаи авторских аллюзив-ных окказионализмов:
"The mall was thronged with hectic but mostly goodnatured shoppers; the last frantic and sometimes ugly Christmas rush was better than two weeks off. The Yuletide spirit was new enough to be novel, and it was possible to look at the tinsel strung through the wide mall hallways without feeling sour and Ebenezer Scroogey" [5, p. 264].
Эбенезер Скрудж - персонаж повести Чарльза Диккенса «Рожественская песнь», старый угрюмы скряга, который был ярым противником веселья и праздников, среди которых особое отвращение питал к Рождеству. Окказионализм "to feel Ebenezer Scroogey" означает "to feel gloomy, to feel a deep-rooted aversion to merrymaking".
Необходимо отметить, что отрицательные оценочные предикаты не всегда строятся на аллюзиях с негативными ассоциациями. Наоборот, очень часто аллюзия, имеющая положительные коннотации сама по себе, вплетаясь в структуру текста, меняет свой знак на противоположный (чего нельзя сказать об отрицательных аллюзиях, которые никогда не употребляются в положительных оценочных предикатах). Это может происходить под влиянием различных факторов, важнейшим из которых является личностное видение ситуации субъектом оценки. Для адекватного аксиологического вывода читателю
необходимо учитывать целый комплекс ценностных представлений. Хотя ценностная картина мира имеет некую инвариантную часть, представленную ценностными универсалиями, общими для всех культур, «оценка более чем какое-либо другое значение, зависит от говорящего субъекта» [6, с. 6]. Существование абсолютно реальной объективной оценки того или иного предмета невозможно в принципе [7, с. 19]. Поэтому читатель должен принимать во внимание ценностные ориентации субъекта оценки: им может быть автор произведения, рассказчик или один из героев. Учитывая их культурную, национальную, религиозную принадлежность, а также всю известную ему информацию об их жизни и мировоззрении, читатель строит аксиологическое заключение: «...постижение концепции автора, погружение в его мировоззрение, в его систему ценностей остается основным критерием адекватности прочтений» [8, с. 6]. Приведем пример:
"I decided then and there that the least I could do in this lifetime was give Mother a chance to drop her Elizabeth Fry act in exchange for a good bout of Florence Nightingale" [9, p. 93].
Эта реплика принадлежит дочери, которая решила вернуться домой после ссоры с родителями из-за того, что бросила учебу и стала жить с женатым мужчиной. Отношения Оливии (дочери) с матерью были весьма напряженными: мать была человеком сухим, консервативным, требовательным, поэтому отказывалась понимать и принимать беспорядочный образ жизни своей дочери и постоянно пыталась вернуть ее на путь истинный. Отсюда аллюзия на Элизабет Фрай -
339
340
английскую общественную деятельницу, выступавшую за реформу тюрем и занимавшуюся благотворительностью, которая, будучи женой лондонского квакера Джозефа Фрая, сама впоследствии стала признанным проповедником в квакерском Обществе друзей. При владении данной информацией становится очевидным намек на неустанные усилия матери «реформировать» свое непокорное чадо (сама Оливия называла себя Liv Whitelaw the Outlaw). Теперь же, когда Оливия забеременела, она надеется на то, что мать изменит свое отношение к ней и выберет новую линию поведения, в стиле Флоренс Найтин-гейл - сестры милосердия и общественной деятельницы Великобритании. Характеристика отношения матери к дочери через эти две аллюзии при объективном рассмотрении ситуации лежит скорее в зоне положительных оценок. Но так как эта характеристика исходит от дочери, которая тяготилась излишними, по ее мнению, нравоучениями матери, первая аллюзия имеет скорее негативные коннотации. Вторая же, хотя и вызывает положительные ассоциации с благим качеством милосердия, все же в устах героини несет в себе значительную долю иронии, на что указывает, помимо знания контекста, употребление аллюзии в сочетании со словом "bout" - «приступ», что сближает милосердие с болезнью.
Еще одним фактором, меняющим знак аллюзии с положительного на отрицательный, может быть лексическое окружение:
"Johny guessed that the American West had been built in the decade following World War II, when movie theatres were no longer the overblown
Xanadus they had been in the twenties and thirties, but long before mailing and multiplexing turned them into Dolby-equipped shoe-boxes" [10, p. 293].
Занаду - райская долина, описанная в поэме С. Кольриджа «Кубла Хан», вызывающая, безусловно, лишь положительные ассоциации. Но относящийся к аллюзии эпитет "overblown" заставляет воспринимать ее в другом свете - не как что-то прекрасное, а как нечто напыщенное, аляпистое, громоздкое.
Интересны примеры трансформации одной аллюзии через другую. Это позволяет автору еще более точно конкретизировать образ и передать значительно большее количество оценочных смыслов:
"Then my father was there, and Leigh's dad was with him, and their faces were both so tight and grim they looked like Tweedledum and Tweedledee as Franz Kafka might have written them" [5, p. 491]
«Труляля и Траляля» - персонажи карикатуры Томаса Наста (Thomas Nast), который изобразил двух неразлучных и похожих друг на друга недотеп из сказки английского писателя Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье» в качестве символа сходства двух основных политических партий США. Образ, безусловно, комичный, но автор привносит в него уныние и некоторый трагизм, представляя его в изображении немецкого писателя XX века Франца Кафки, чьи произведения, пронизанные абсурдом и страхом перед внешним миром и высшим авторитетом, пробуждают в читателе соответствующие тревожные чувства. Оба героя прибывали в унынии, и это состояние делало их похожими друг на друга как две капли воды. Сочетая две аллюзии, автору удалось
отобразить и комичность, и трагичность внешности героев.
В следующем примере уточнение образа достигается представлением референта аллюзии в конкретной ситуации:
"He returns to the pit, feeling feeling as trashed out as Santa Claus returning to the North Pole after the big night... only Santa's work ends once the presents are distributed. Ripton's is only beginning" [10, p. 437].
Фантастический и зловещий образ героя Риптона, одержимого злыми духами и выполняющего по их поручению задание, состоящее в подкладывании людям амулетов, наводящих на них своего рода заклятие, на первый взгляд неуместно сравнивать с добродетельным сказочным персонажем Санта Клаусом. Но автор находит точку соприкосновения двух образов - состояние усталости после «трудового» дня, занятого распределением подарков (в отношении героя Риптона слово «подарок» следует читать в кавычках). Таким образом, от положительной аллюзии берется лишь сема «упорного труда» для изображения усталости героя.
Особой моделью, характерной только для области отрицательных оценок, является сочетание имени собственного известного лица с глаголом "to play", в данном случае означающим «дурачиться», «разыгрывать из себя». Даже если аллюзия имеет положительные ассоциации, глагол "to play" подчеркивает несоответствие субъекта оценки примеряемой на себя роли:
"She didn't think that he'd want to go back and investigate, she thought he was every bit as freaked out as she was at this point, but it was wise never to under-
estimate a man's capacity to play John Wayne" [ibid, p. 242].
Герои попали в заброшенное здание, и то немногое, что они увидели, не предвещало ничего хорошего. Героиня хотела немедленно уйти оттуда, но не была до конца уверена, что ее напарника не увлечет дух авантюризма, и он не пустится в неоправданно рискованное путешествие по зданию, изображая из себя «крутого парня» (Джон Уэйн - американский актер, король вестерна).
Отрицательные оценочные предикаты могут образовываться путем намеренного искажения реалий:
"You're lying about the glass too, although I'll be goddamned if I know why."
"You'd think Christ was lying on Calvary, that's what I think," Arnie said angrily" [5, р. 258].
Чтобы описать всю бесполезность оправданий перед допрашивающим его полицейским, герой ссылается на библейский эпизод, когда на Голгофе был распят Иисус, с которым несовместимо понятие лжи. Человека, имеющего об Иисусе обратное мнение, вряд ли можно в чем-либо убедить.
Также к области отрицательных оценок склоняется употребление авторами аллюзий в форме отголосков цитат, ходовых речений, пословиц. Возможно, это связано с тем, что выражение негативной оценки всегда стараются преподнести завуалировано, а обрывок фразы как нельзя лучше и тоньше передает намек, словно это один элемент мозаики, по которому нужно восстановить целую картинку. Намек на предполагающееся известным речение может осуществляться в нескольких формах. Могут называться отдельные слова:
341
342
"It wasn't exactly what she'd been looking for [refrigerator]: barely a metre tall and decorated with hideous, yellowing floral transfers. But when she handed over the cash and established ownership over the appliance, which - in addition to its unappealing decoration of roses, daisies, fuchsias, and flax - also gave a portentous crankle-clank whenever its door was slammed, Barbara had thought philosophically about beggars and choosers" [9, p. 48].
Героиня, покупая холодильник, оценивает свое бедственное финансовое положение через намек на пословицу "Beggars can't be choosers".
Это может быть обрывок фразы:
"The next three days seemed interminably long. The Vicar had a sore throat which necessitated his speaking in a whisper when he spoke at all. He spoke very little and was obviously bearing his fourth son's presence as a Christian should. Once or twice he quoted Shakespeare on how much sharper than a serpent's tooth, etc." [11, p. 33].
Автор вкладывает в уста героя обрывок цитаты Шекспира, давая читателю намек на «претензии», предъявляемые отцом к сыну. Восстановленный фрагмент цитаты, взятой из пьесы «Король Лир», звучит следующим образом "How sharper than a serpent's tooth it is to have a thankless child": отец не видит в сыне благодарности за свои труды в его воспитании. Аллюзия-цитата подкрепляется аллюзией-реалией: "obviously bearing his fourth son's presence as a Christian should" - намек на восприятие отцом присутствия сына как сурового испытания, которое он старался выдержать достойно.
Намек может реализоваться в форме метрической цитаты [8, с. 28], то
есть копировании синтаксической структуры источника:
"Johny opened his mouth, then closed it again. To speak or not to speak,
that was the question" [10, p. 87].
Герой столкнулся лицом к лицу с маньяком, и тот задал ему вопрос. В такой напряженной ситуации от ответа могла зависеть жизнь героя, поэтому "to speak or not to speak" в тот момент было равносильно "to be or not to be".
В метрической цитате кроме синтаксической структуры могут копироваться особенности грамматического оформления источника:
"Vicky, whose only daughter had dropped out ofjunior college to get married and become a housewife, whose only son had been content with a vocational-technical school (none of that for her son! Regina had thought with a private exultation); Vicky whose husband sold, of all hilarious things, life insurance. And Vicky (hilariouser and hilari-ouser) sold Tupperware" [5, p. 345].
Неправильная форма сравнительной степени многосложного прилагательного сразу напоминает об Алисе -героине сказки Льюиса Кэрролла, которая, попав в воображаемый мир и встречая все больше и больше странных существ, восклицает: "Curiouser and curiouser!" Будет нелишним отметить, что книга считается одним из лучших образцов литературы в жанре абсурд, ведь именно как об абсурде думала героиня о семье своей сестры -дочь, не закончив колледж, вышла замуж, сын ограничился поступлением в ПТУ, муж занимался страхованием, а сама сестра торговала пищевыми пластиковыми контейнерами.
Известное речение может выступать как словесная аллегория:
"Let this cup pass from you, eh?" [12, c. 88].
Это реплика из разговора между двумя братьями Аттикусом и Джоном о предстоящем судебном процессе, где Аттикус должен быть выступать в защиту чернокожего. Аттикус знал, каким нападкам со стороны общественности он себя подвергает, согласившись на такое дело. Брат уговаривает его отказаться, пока не поздно. Слова «отведи чашу сию от меня» произнес Иисус, моля Бога не допускать его распятия. В данном контексте эти слова олицетворяют собой избавление от сурового испытания.
Таким образом, для передачи отрицательных оценочных значений аллюзия вступает в конвергенцию с различными стилистическими приемами: сравнением, антономасией, градацией, контрастом. В этих сочетаниях, наряду с основным значением осуждения, могут проявляться оттенки иронии, сарказма, насмешки. Особыми формами отрицательных аллюзивных оценочных предикатов являются сочетание аллюзии с глаголом "to play", использование отголосков цитат, ходовых речений, пословиц, а также намеренное искажение реалий. Для того чтобы сделать адекватный аксиологический вывод, необходимо не только учитывать природу референта аллюзии, но и ценностные воззрения субъекта оценки. Под их влиянием, а также под влиянием контекста оценочный знак аллюзии может меняться.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Википедия: свободная энциклопедия. -URL: http://ru.wikipedia.org
2. Таукова Э.Л. Эмотивно-оценочные фразеологизмы русского языка (в сопоставлении с английским языком) // Русское слово в языке и речи: Доклады Общероссийской конференции. - Брянск, 2000. -С. 160-164.
3. Weisberger Lauren. The Devil Wears Prada.
- Anchor Books. - NY. - 2006. - 432 p.
4. Grisham John. The Testament. - Bantam Dell. - NY. - 2000. - 536 p.
5. Kin, Stephen. Christine. - A Signet Book. -NY. - 1983. - 503 p.
6. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. - М., 1988.
- 341 с.
7. Москаленко А.Т. СержантовВ.Ф. Смысл жизни и личность. - Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1989. - 205 с.
8. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учеб. пособие / Л.В. Чернец, В.Е. Хализев, С.Н. Бройтман и др.; под ред. Л.В. Чернец. - М.: Высш. шк.; Издательский центр «Академия», 1999. -556 с.
9. George Elizabeth. Playing for the Ashes. -Random House Publishing Group. - NY. -1995. - 704 p. 343
10. King Stephen. Desperation. - A Signet Book. - NY. - 1996. - 547 p.
11. Christie Agatha. Why Didn't They Ask Evans? - М.: Изд-во «Астрель», 2000. -182 с.
12. Lee Harper. To Kill a Mockingbird. -Grand Central Publishing. - NY, Boston.
- 281 p. ■
