CC BY
108
© 2010
А. В. Литягина
АЛКОГОЛЬНЫЕ ТРАДИЦИИ И ПРОБЛЕМЫ В ГОРОДАХ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX — НАЧАЛЕ ХХ В.
В статье показаны противоречивая политика царского правительства в сфере торговли алкоголем, рост питейных заведений в городах Западной Сибири во второй половине XIX — начале ХХ вв., размеры потребления алкогольных напитков, проблема пьянства и попытки борьбы с ним. Автор статьи характеризует существенную сторону быта и образа жизни людей в регионе в рассматриваемую эпоху.
Ключевые слова: история России, Западная Сибирь, питейные заведения, борьба с алкоголизмом.
История русского народа с незапамятных времен неразрывно связана с такой формой общения и решения дел, при которой обязательным атрибутом является употребление спиртного, возведенного в важный ритуал всей церемонии, способный во многих случаях перейти в ее центр и стержень. Исследователи русского быта отмечают большую роль в публичной жизни всевозможных застолий. Н. И. Костомаров писал о пирах как о «обыкновенной форме общественного сближения людей» в XVI-XVИ столетиях1. Он же указывал, что «при любви народа к попойкам» все же до введения кабаков, когда правительство сделало «пьянство статьей государственного дохода, охота пить в русском народе не дошла еще до такого поразительного объема, как впоследствии»2.
Исследователь И. Г. Прыжов также писал о значении действий высшей власти в сфере питейного дела для общественной нравственности и народного благосостояния3. С 1795 г. окончательно утвердилась откупная система по всей империи. В губерниях распространилась продажа водки в казенных питейных домах, усилилось пьянство. К середине XIX в. правительство все чаще стало обращать внимание на падение питейных доходов, воровство чиновников, развращение народа. В конце концов, итогом попыток усовершенствовать откупную систему явилась ее отмена в 1861 г. Вместо этого была введена акцизная продажа вина. В 1865 г. была учреждена комиссия для пересмотра правил о торговле крепкими напитками с целью ограничения пьянства в народе и выработан ряд правил: 1. Оптовая продажа питей допускается повсеместно без всякого разрешения; 2. Все места раздробительной продажи, в том числе и на вынос, с небольшими исключениями, в городах могут быть открываемы не иначе, как с разрешения общества, владельцев земель, городских учреждений и других ведомств; 3. Должно быть обращено строгое внимание на личность виноторговцев, от которых требуется полная благонадежность; 4. Патенты на питейную продажу выдать только годовые, с возвышением цены оных, по мнению некоторых членов комиссии; 5. Увеличить установленное расстояние питейных заведений от сельских церквей и ввести в за-
1 Костомаров 1995, 109.
2 Там же, 114-115.
3 Прыжов 1992.
конодательство некоторые другие учреждения, близ которых не может быть терпима продажа; 6. Определить ближе внешнее устройство питейных заведений, не допуская в оных никакой мебели, кроме полов и стойки; 7. Допустить в питейных заведениях продажу известного качества холодных закусок.4
После введения акцизной продажи спиртных напитков быстро стало расти число питейных заведений. В 1863 г. их число в России достигло 265 369 по сравнению с 78 тысячами в дореформенное время5. Согласно существовавшим правилам, продажа крепких напитков производилась распивочно и на вынос в питейных дома, водочных магазинах, временных выставках, корчмах, духанах, портерных и штофных лавках, погребах русских виноградных вин, ренсковых погребах — при наличии у хозяев патентов на оба вида торговли. Только на вынос торговали спиртным в ренсковых погребах в том случае, если их владельцы не выкупили патента на распивочную продажу. Исключительно распивочная торговля велась в трактирных заведениях, различного рода буфетах, на постоялых дворах и в станционных и заезжих домах. И. В. Курукин, Е. А. Никулина в своих очерках о повседневной жизни русского кабака с сожалением констатировали, что процесс создания провинциального гражданского общества в стране надолго остановился на «кабацкой» стадии при недостаточном развитии сети различных социально полезных учреждений.6 Представители зарубежной историографии также утверждали, что именно кабак являлся центром формирования гражданского общества в дореволюционной России. Так, А. В. Кимбалл в своей статье рассматривал такое российское явление второй половины XIX в., как кабак. Анализировались его разнообразные социальные функции, светлые и темные стороны. Источниковой основой работы послужили анкеты князя В. Тенишева, описывавшие различные аспекты жизни русской деревни II половины Х1Х в. Именно в кабаке осуществлялись неформальные связи как различных групп крестьянства, так и крестьян, купцов, дворянства и властей. Они отслеживались полицией, которая боялась появления альтернативных официальным центров формирования общественного мнения. Именно кабак, по мнению А. Кимбалла, был более удачной моделью гражданского общества по сравнению с менее открытыми общественными организациями7.
Действительно, трактиры, а затем и появившиеся в начале ХХ в. рестораны служили не только местом отдыха и общения для различных сословий, но и территорией для заключения деловых соглашений, обсуждения новостей. Несомненно, они являлись существенным элементом провинциальной публичной жизни, своего рода центром социальных контактов. Однако, в отличие от сельской местности, где кабак мог быть единственным, кроме церкви, общественным местом, в городах все же на питейные заведения не падало такое плотное соединение общественных функций, так как существовали уже и театры, и общественные собрания, и различные сословные и другие корпоративные организации, поэтому городские трактиры больше выполняли свои специфические функции: встреч, отдыха и общения. Причем отдых в одних случаях мог быть культурный и прилич-
4 Прыжов 1992, 254-255.
5 Курукин, Никулина 2007, 290.
6 Там же, 303.
7 Кимбалл 2004, 138, 146.
ный, в других — отнюдь нет, в зависимости от традиций конкретного заведения. Как справедливо утверждает Е. А. Дегальцева, «вряд ли все тогдашнее общество (особенно быстро меняющееся городское) полноценно могло выразить свои интересы и потребности в кабаке»8.
В середине XIX в. в Западно-Сибирских городах насчитывалось 114 питейных домов и 9 трактиров. Наибольшее их количество было в Тобольске, Томске, Тюмени, Барнауле и Омске — более заметных на то время городских поселений региона, губернских и торгово-промышленных центров9.
В 1863 г. была введена акцизная система виноторговли взамен откупной, и сеть питейных заведений стала быстро расти. Даже на Алтае, где развитие винокурения вплоть до введения винной казенной монополии искусственно сдерживалось, интерес предпринимателей к производству и продаже алкогольных напитков был очень высок. Так, в Барнауле в 1890 г. обороты виноторговых заведений составили 472,1 тыс. руб., в Бийске в 1899 г. — 0,5 млн руб. при 40 различных заведений, торгующих спиртными напитками10. В отличие от Европейской России, в Сибири и в конце XIX в. по-прежнему оставалось в силе «Положение о питейном сборе», принятое 4 июля 1861 г. и в соответствии с законом от 26 октября 1860 г. определявшего принципы управления алкогольным рынком, ориентированные на свободную торговлю. Наиболее выгодной ее формой являлась распивочная, а самым распространенным типом торгового заведения — кабак11.
К началу ХХ в. во всех городах Западной Сибири доходы от питейных заведений были значительными. В 1901 г. доля таковых в совокупном бюджете городов Томской губ. составила 5 %12. По Мариинску — 10 % (самый высокий удельный вес). Причем, вполне возможно, что реальная цифра доходов по данной статье могла быть и выше, если бы думы заботились о поступлении недоимок. Так, в Бийске в 1894 г. из списков городских избирателей были исключены содержатели питейных заведений Федюшин, Платонов, Гусин, торговый дом Плещеев и к., Рыбаков, Пастухова и Яновский как должники по уплате налога13.
Однако даже с учетом недоимок, думы нередко имели доход от трактирного промысла больше, чем планировали по смете. Год от года поступления по данной статье увеличивались. В Томске в 1897 г. планировали получить налога с питейных заведений 16 115 руб., реально же собрали на 5 227 руб. больше.14 В Барнауле в этом же году — на 820 руб. более запланированного; в 1908 г. решено было собрать с заведений, торгующих крепкими напитками, на 1200 руб. больше, чем год назад15.
Всевозможные питейные заведения являлись частью привычного социокультурного облика городов. Их количество было значительным и имело тенденцию к росту. В конце XIX в. в Тюмени насчитывалось 28 трактирных и тому подобных
8 Дегальцева 2005, 137.
9 Статистические таблицы о состоянии городов Российской империи в статистическом отделении совета министерства внутренних дел. 1852, 30-31.
10 Скубневский, Старцев, Гончаров 2001, 106, 107.
11 ПСЗ II. Т. XXXVI. № 37197, Такала 2002, 92, 94, 98.
12 Отчет о денежных оборотах городских касс за 1901-1904, 64-65.
13 ЦХАФАК. Ф. 174. Оп. 1. Д. 26. Л. 131.
14 Отчет томской городской управы за 1897 г. 1898, 12, 18.
15 ЦХАФАК. Ф. 51. Оп. 1. Д. 6. Л. 276-276 об.
заведений, 38 постоялых дворов.16 В Барнауле имелось шесть заведений с продажей крепких спиртных напитков (три гостиницы, одна харчевня, два буфета) и 31 заведение без продажи крепких напитков (две «меблированные комнаты», пять столовых и 24 постоялых двора).17
В начале ХХ в. в питейном деле происходят изменения, связанные с введением казенной винной монополии. В Тобольской губернии в городах возникает 46 казенных винных лавок и складов, наибольшее количество их — в Тюмени (13). Продажа спиртного производилась также на постоялых дворах, которых множество имелось в Тобольске и Тюмени. В маленьких городках в документе или вообще не указывается наличие центра продажи спиртного, или имелись только казенные винные лавки и склады18.
В Западной Сибири «Положение о казенной продаже питей», утвержденное 6 июня 1894 г., и царским указом от 11 июля и 9 декабря того же года, вводилось с 1 июля 1902 г. С этого времени вступала здесь в силу казенная винная монополия как одна из форм взимания косвенного государственного налога. Продажа спирта, вина и водочных изделий составляла исключительное право государства. Местами продажи стали специальные казенные заведения — склады и винные лавки, которые в народе сразу же окрестили «монопольками» и «казенками».19 Реформа не касалась изготовления и продажи пива, портера, браги и виноградного вина, они по-прежнему облагались налогом. Частные лица могли содержать оптовые склады и погреба для продажи пива, меда, русских виноградных вин, заведения трактирного промысла, пивные лавки, ренсковые погреба, временные выставки. На торговлю в трактирах спиртом, вином и водочными изделиями (на вынос и в розлив) требовалось специальное разрешение акцизного управления, приобретать эти напитки хозяин заведения мог исключительно в местах казенной продажи питей. Торговля спиртным на тех же условиях осуществлялась и в ресторанах, буфетах, а также в некоторых бакалейных и фруктовых лавках. Допускалась и комиссионная продажа казенной водки частными лицами, получившими на это право. И. Р. Такала приводит данные, что в 1913 г. такого рода винных лавок было столько же, сколько и казенных — 2529920. Склады и лавки торговали спиртным исключительно на вынос, только в запечатанной и обандероленной посуде емкостью от 1/200 ведра и выше. Казенные вино и спирт должны были отпускаться покупателям по цене, напечатанной на этикетке, в которую входила и стоимость посуды. Согласно «Правилам для торговли питьями в казенных винных лавках» (от 1895 г.), отпускать напитки можно было только за наличные деньги, строго запрещалась продажа в долг, обмен или под залог. Торговля спиртным в будние дни должна была производиться с 7 часов утра до 10 часов вечера в селениях и до 11 вечера — в городах. В воскресные и праздничные дни торговля разрешалась с 11 часов утра или по окончании литургии. Продажа спиртного запрещалась во время крестных ходов, в период работы волостных и сельских сходов и разбирательств дел в волостных судах. Определялись правила поведения поку-
16 Организация самоуправления в Тобольской губернии (вторая половина XIX - начало ХХ вв.) 1995, 162.
17 Барнаульская городская дума 1877-1996 1999, 46.
18 Список населенных мест Тобольской губ. 1904, I - VII.
19 ПСЗ III. Т. XIV. № 10766. Такала 2002, 103, 104.
20 Такала 2002, 104.
пателей и продавцов винных лавок. Покупатели в лавке должны были вести себя благопристойно, купленные бутылки нельзя было раскупоривать в лавке и «даже просить у продавца штопоров, гвоздей и других приспособлений для раскупоривания». Продолжали действовать и торговые правила, внесенные в Устав о питейном сборе в 1885-1886 гг. (запрет продавать спиртные напитки в определенных местах, малолетним, пьяным и т.д.)21.
В обзоре Томской губ. за 1912 г. констатировалась успешная торговля казенных винных лавок; было отмечено, продано было казенного вина в 1912 г. больше на 2 832 723 руб., чем в 1911 г.22 Наибольшее количество среди заведений по продаже спиртного занимали пивные лавки (262 в 1912 г.). Далее шли ренсковые погреба (62 заведения), затем — буфеты (55), трактиры и казенные винные лавки (48 и 47 соответственно). Оптовых складов пива и меда насчитывалось 20, погребов для продажи русских вин — 7.
О том, насколько развитой стала сеть подобных заведений в самом крупном по численности населения сибирском городе Омске, можно судить по следующим данным.
В 1911 г. в центре Акмолинской области наибольшее число среди заведений с продажей крепких спиртных напитков составляли пивные лавки (126), однако по торговым оборотам на первом месте находились винные казенные лавки (523 тыс. руб.), которых было 19. Имелись также постоялые дворы (38), ренсковые погреба (37), меблированные комнаты (14), трактиры (9), рестораны (8), харчевни (5), гостиницы (4), столовые (3)23. Как видим, в бурно развивающемся сибирском центре, в котором численность населения в эти годы вышла на первое место среди всех городов Сибири, имелось разнообразие заведений по продаже алкогольных напитков.
Думы периодически издавали постановления о правилах содержания питейных заведений. В разных городах они были различными, и можно увидеть, что волновало руководителей города в первую очередь. Дума Тобольска в 1893 г. приняла постановление всего из девяти пунктов, из которых следовало, что владельцам трактиров и постоялых дворов не запрещалось по их усмотрению иметь какое угодно внутреннее устройство помещений с любой мебелью, открывать в любом месте города такое, за исключением пяти предместий и не рядом с церквями (ничего не говорилось об учебных заведениях), впускать в заведения людей любых возрастов и состояний.24 В Барнауле в 1907 г. были приняты обязательные постановления по устройству и содержанию пивных, состоящие из 21 пункта, подробно предусматривающие внутреннее и внешнее состояние этих питейных заведений. Оговаривалось, в частности, что эти заведения не могут быть устраиваемы в подвале, комнаты должны быть смежными и не иметь дверей, иметь хорошее освещение и вентиляцию, приличные отхожие места, косметический ремонт, только определенную мебель и т.п. Женская прислуга не допускалась. Содержатель заведения обязан был следить за порядком и благочинием заведения, не впускать
21 Такала 2002, 105.
22 Обзор Томской губ за 1912 г. 1914, 30.
23 Обзор Акмолинской области за 1911 г. 1912, Ведомость № 10.
24 Организация самоуправления в Тобольской губернии (вторая половина XIX - начало ХХ вв.) 1995, 175-176.
нижних воинских чинов, воспитанников нижних и средних учебных заведений, малолетних25.
Не все заявления желающих открыть питейное заведение в городе в выбранном месте получали положительное решение думы. Городские власти внимательно относились к подобным просьбам, особенно в начале ХХ в. Так, мещанину Туеву в его просьбе разрешить открыть трактир в доме Карпова по Гоголевской улице было отказано в связи с близостью данного дома к реальному училищу26.
Об алкоголе в жизни российских горожан сохранилось множество рассказов и воспоминаний. Зарубежная исследовательница Б. Энгель пишет, что никто успешно не вычислил пропорцию мужчин рабочего класса, которые серьезно злоупотребляли алкоголем. Но любой, кто читает мемуары рабочего класса, не может не быть поражен тем, как часто пьяные отцы или их товарищи фигурируют в рассказах, и огромным ущербом, нанесенным семьям тех, кто пил. Энгель приводит воспоминания одной текстильной работницы, которая отмечала, что ее отец был трудолюбивым рабочим и доброжелательным, гостеприимным человеком, но чрезмерно любящим бутылку. Его многодневные запои заканчиваясь только тогда, когда он расходовал не только собственную заработную плату, но и зарплату матери, так, что семья не имела ничего, чтобы поесть до того, как мать займет денег у кого-нибудь под будущую зарплату. Автор приводит и другой пример, достаточно распространенный для той эпохи и среды, когда семья московского сапожника из-за его пристрастия к алкоголю существовала прежде всего на хлебе и воде. Сын этого сапожника вспоминал, что время, когда отец был трезв, семья рассматривала как праздник, потому что не было ссор и скандалов и питание семьи улучшалось27.
Есть свидетельства о пьянстве в быту в городах Западной Сибири и в архивных источниках. Впрочем, существующие связаны лишь с тем, что нетрезвые горожане нарушали общественный порядок, вступали в конфликт с окружающими, и поэтому дела о них появились как жалобы других горожан на нарушителей общественных норм поведения. Так, в 1889 г. тобольский губернатор запрашивал полицмейстера о достоверности дошедших до него сведений об устроившем на пристани скандал пьяном помощнике пристава второй частной управы г. Тобольска Подчивалова, который «едва держась на ногах», стал размахивать шашкой, не внемля предложению капитана парохода не вмешиваться в его распоряжения по передвижению баржи, и был, наконец, уведен с пристани каким-то другим помощником пристава28.
В изученных нами многочисленных делах фондов Томской и Тобольской консистории содержатся характеристики священников, их образовательного уровня, семейного положения; послужной список. Особенно это характерно для клировых ведомостей Тобольской губернии. В целом, характеристики носят положительный характер. Фактов неблаговидного поведения городских священников, пьянства, злоупотреблений ими по службе нам встретилось очень мало. Так, можем назвать из ведомости о лицах, находившихся на эпитимии в монастырях Тобольской епар-
25 Барнаульская городская дума 1877-1996 1999, 75-77.
26 ЦХАФАК. Ф. 51. Оп. 1. Д. 6. Л. 224.
27 Engel 1994, 233.
28 ГУТО «ГАТ». Ф. 1. Оп. 1. Д. 813. Л. 242.
хии за 1908 г., только лиц низшего сана, 2-х псаломщиков из церквей г. Тюмени, осужденных первый на 2 и второй — на 1 месяц за участие в богослужении в нетрезвом виде.29
Разумеется, распространение пьянства имело место в сибирских городах, как и в других российских регионах.
Подтверждением этому мы находим в мемуарах. В записках сибирского приказчика П. Ф. Кочнева говорится о пьянстве как об обычном, распространенном явлении в сфере пароходства среди служащих, рабочих и матросов30. Кроме того, описывая окружавших мемуариста в разные годы людей, П. Ф. Кочнев очень часто пишет о людях, любивших выпить, иногда о «горьких пьяницах»31. Из свидетельств следует, что страдающие алкоголизмом люди были тяжелым испытанием для своей семьи. «Дьякон ... приходил домой всегда пьяным. Дома же еще просил у жены денег на вино, она, конечно, денег ему не давала. Тогда он уходил без денег и приходил обратно без нижнего белья, в одном подряснике. В кабаках тогда принимали всякие вещи в заклад за вино, и вот пока было белье, жена его одевала, а потом, когда не стало, тогда жена егшо стала ходить по кабакам и выкупать его белье. Так она и мучилась с ним дни и ночи»32. Современник упоминает о трагических последствиях для самих алкоголиков: «Козьма Иванович умер в 1872 году или годом позже — сгорел с вина. . Николай . замерз в пьяном виде зимой на улице зимой в 1877 г.». «Дарья Наумовна хворала много лет. У нее была язва желудка. До появления этой болезни она пила много водки, запоем ...»33. Одну из причин пьянства современники называли «здешний суровый климат и недостаток развлечения».
Устная народная история также донесла до нас воспоминания о пьяных кутежах, загулах представителей разных слоев населения: и из купцов, и из мещан, и из чиновников. Благодаря краеведческой деятельности бийского историка Б. Х. Кадикова, до нас дошла история о сыне крупного бийского купца М. Сычеве, который, оставшись холостяком, «пустился во все тяжкие, попросту загулял. . Пожалуй, самым грандиозным разделом его «программы» были выступления в номерах Макарова, самой фешенебельной по тем временам гостиницей с прекрасным рестораном, с шансонетками, с оркестром. Новый год Миша предпочитал встречать в Бийске, именно в номерах Макарова. Когда хозяин узнавал, что Миша приехал в город, он давал распоряжение своим столярам заменить мебель на старую: «Мишка прийдет, гулять будет». Макаров уже знал, что, напившись, Миша начинал крушить мебель, особенно доставалось зеркалам: он всегда разбивал их вдребезги»34. Также Б. Х. Кадиков донес рассказ о некоем Марке Сурикове, который «одно время служил в полиции, а потом выгнанный оттуда за пьянку, перешел в разряд грузчиков и, окончательно опустившись, превратился в местного амбала-забулдыгу. Марк обладал недюжинной силой и любил с друзьями «по-фокусничать». Он, например, мог опрокинуть трехлитровый бутыль абсолютно не утруждая себя глотанием — водка свободно текла из бутылки в горло, это при-
29 ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 18. Д. 634. Л. 53об., 54.
30 Кочнев 2006, 84.
31 Там же, 108, 112, 113 и т.д.
32 Там же, 54.
33 Там же, 108, 269.
34 Кадиков 1, 1997. 46, 48.
водило в восторг собутыльников. Они всегда просили: «Марк, ну Марк, покажи, как ты из четверти пьешь»35. От Б. Х. Кадикова мы также знаем о судьбе Вани Рыбакова, сыне владельца бийского спиртзавода, который «окончательно спился, а когда после революции у него конфисковали спиртзавод и дом, остался нищим и был вынужден ютиться приживалкой у одного из своих рабочих. Говорят, его часто можно было видеть на берегу реки, где работали бригады плотников. И когда он подходил к работающим, они всегда наливали ему рюмочку. Бывало и так, что прежде чем налить, говорили: «На-к вот. А угадаешь, чья самогонка, — еще нальем!» И Ваня чаще всего угадывал: по части спиртного дегустатор он был отменный. Восхищенные мастеровые наливали ему еще и еще. Так он пил, пока не умер на берегу реки от обильных возлияний. Его нашли укрытого рогожей, скорее всего, не выдержало и остановилось сердце»36.
В изданных воспоминаниях и мемуарах также встречается множество упоминаний о людях, у которых спиртное стало частью жизни. Например, Н. М. Чук-малдин вспоминал о некоем музыканте из Тюмени, за что-то туда сосланным, ко -торый страдал запоями. «И лишь временами стал я заходить к Васильеву слушать его артистическую игру, пока не узнал однажды, что мой артист во время приступа запоя отдал Богу душу»37.
Нередко разные бытовые истории были связаны с возлиянием спиртного в жизни самых разных людей. Пьянство и кутежи являлись одной из характерных черт жизни и быта сибиряков. Причем в определенных случаях можно говорить уже о соответственном образе жизни потребителей алкоголя, так как последний стал для них не просто методом выхода за пределы повседневности, а тяжелой болезнью.
Русская православная церковь постоянно призывала народ к ведению трезвого образа жизни. 5-8 июля 1885 г. состоялось собрание преосвященных архиереев в Казани. На нем в ряду прочих вопросов обсуждалось и религиозно-нравственное состоянии паствы. Наряду с проявлениями веры и благочестия в принятом собранием документе были отмечены и «многие важные недостатки»: « ... Между выдающимися пороками в жизни его обращает на себя особенное внимание пьянство, часто доводящее домашнее хозяйство до совершенного расстройства, сквернословие, семейные раздоры, грубость нравов, проявляющее в буйствах, драках, в жестоком обращении мужей с женами, родителей с детьми и проч.»38 Был выработан ряд мер, которые предполагалось осуществлять во всех епархиях и благочиниях. Рекомендовалось улучшение текста проповедей священников, чтение их в виде систематических бесед по насущным вопросам веры и нравственности, проведения публичных чтений богословско-философского и апологетического содержания, духовно-нравственных бесед в домах благочестивых лиц образованного общества. Обращалось внимание на воспитание молодого поколения.39 Собрание преосвященных призвало также всеми мерами бороться с пьянством, устраивать общества трезвости, стремиться к тому, чтобы
35 Кадиков 2, 1997, 43.
36 Там же, 1, 53.
37 Чукмалдин 1997, 111.
38 ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 11. Д. 1461. Л. 6.
39 ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 11. Д. 1461. Л. 7.
«в воскресные и праздничные дни двери увеселительных заведений и мест пьяных сборищ были закрыты, а двери храмов Божьих — открыты».40
10 августа 1889 г. вышел указ Св. Синода «о возможных со стороны духовного ведомства мерах в видах содействия правительству по искоренению в народе пьянства». В 1892 г. из Томской духовной консистории в благочиния были разосланы дополнительные распоряжения на эту тему: «1. Еще подтвердить духовенству воздерживаться от спиртных напитков и личной жизнью подавать добрый пример своим прихожанам, 2. Усилить проповедование слова Божия и неопусти-тельно вести внебогослужебные собеседования в храмах, школах, а в зимние вечера — по домам прихожан и на этих собеседованиях возможно чаще проводить мысль о вреде пьянства, 3. Склонять прихожан к открытию обществ трезвости по возможности во всех деревнях и селах, 4. Учреждать при церквях и школах библиотеки, которые между прочим снабжать книгами и брошюрами о вреде пьянства, при чем дешевые из них приобретать на кошельковые суммы или пожертвования и раздавать народу. ... 5. Заботиться о возможно большем открытии церковных попечительств, при чем членами их избирать по преимуществу людей трезвых, нравственных, пользующихся уважением в среде своих обществ, которые силою своего слова и собственным примером могли бы влиять на людей, предающихся пьянству. 6. Объявить церковно-приходским попечительствам и обществам трезвости 45 статью закона 11 мая 1885 г., коей предоставлено им право заявлять акцизному надзору о неправильной торговле спиртными напитками, 7. Всеми мерами стараться об искоренении попоек в престольные праздники, при семейных торжествах и на общественных сходах; в случае нужды обращаться к местным властям с просьбой обратить строгое внимание на то, чтобы волостные и сельские начальства имели должное наблюдение за недопущением попек на мирских сходах, и чтобы сходы во время Богослужения в праздники не созывались, с привлечением виновных к ответственности по закону»41. Хотя в данном документе обращается внимание прежде всего на сельскую местность, однако и для городов такая политика была характерна.
Рекомендовалось пополнять библиотеки брошюрами, а также раздавать народу наиболее дешевые из книг, осуждающих пьянство, которые имелись в томском книжном магазине Михайлова и Макушина, следующего названия: «Грех и безумие пьянства» (33 с., 1,5 коп.), «Речь против пьянства» (69 с., 3 коп.), «Пора опомниться! О вреде спиртных напитков». (36 с., 1,5 коп), «Вино для человека и его потомства яд». (35 с.), «Чем помочь современному горю? Как остановить пьянство?» (30 с., 1,5 коп.), «О вреде употребления крепких напитков» (105 с., 5 коп.), «Вино. Рассказ крестьянина Семенова» (36 с., 1,5 коп.), «Советы молодым людям о трезвости» (36 с., 1,5 коп.), «О пьянстве и других худых привычках» (72 с., 1,5 коп.) и т. п.42
Священники в своих проповедях призывали население вести трезвый образ жизни, бороться с пьянством. Так, в Туринске в ночь на 1 января 1914 г. священник Градо-Туринской Сретенской церкви Н. Булдыгин произнес после молебна
40 ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 11. Д. 1461. Л. 7 об.
41 ЦХАФАК. Ф. 26. Оп. 1. Д. 198. Л. 245.
42 ЦХАФАК. Ф. 26. Оп. 1. Д. 198. Л. 245.
проповедь, им самим составленную, осуждающую пьянство и высказал пример, компрометирующий местных чинов полиции.43
С введением казенной продажи питей учреждались попечительства о народной трезвости, состоящие в ведении министерства финансов по департаменту неокладных сборов. В правительстве все же понимали серьезность цены в национальных масштабах за получение максимального дохода в казну от продажи алкогольных напитков.
На территории Западной Сибири в 1906 г. находилось примерно около 3 % всех российских комитетов попечительств о народной трезвости, в том числе в Тобольской губ. — 11, из них один в городе, в Томской — 8 и 1 соответствен-но44.
Деятельность городских и сельских Западно-Сибирских попечительств в целом проанализировала Г. А. Бочанова. Исследовательница, сравнив показатели с общероссийскими данными, пришла к выводу, что деятельность попечительств о народной трезвости Томской и Тобольской губ. уступала общероссийской в период с 1906 по 1912 г. по охвату населения народными чтениями, обучению в воскресных и вечерних классах, техническому оснащению лекций. В среднем по по-печительствам о народной трезвости России в 1906 г. на одно народное чтение приходилось 116 посетителей, в Тобольской и Томской губ., вместе взятых, 55,2, на один воскресный и вечерний класс — 48,6 и 21,5 слушателей соответственно, на один «фонарь» — 9,7 и 5,2 световых картин соответственно45. Сибирским попечительствам не хватало финансовых средств, собственных помещений для проведения просветительских мероприятий, лекторов. В значительной степени деятельность сибирских попечительств осложнялась бездорожьем, огромными просторами и малонаселенностью края.
К 1913 г. в работе попечительств о народной трезвости Западной Сибири наблюдались заметные изменения. Сократилась работа по организации чайных, воскресных и вечерних классов, уменьшилось количество фонарей и картин. Зато активизировалась деятельность по созданию библиотек и читален, особенно в Томской губ. (с 29 в 1906 г. до 49 в 1912 г.), количество чтений о вреде алкоголя возросло более чем в 40 раз и достигло 61 % от общего числа чтений, устроенных попечительствами о народной трезвости в Томской губернии46.
Среди общественности возникали серьезные споры относительно способов борьбы с алкоголизмом, методов организации работы. Духовные и светские лица порой расходились во взглядах на содержание народных чтений и культурной программы устраиваемых мероприятий. Так, в Бийске священник Акулов обвинял членов общества попечения о начальном образовании в недостаточной серьезности проводимых мероприятий, в непривлечении священнослужителей к чтениям, в чрезмерном использовании музыкальных сопровождений и номеров. Участники чтений не соглашались с такой оценкой. Подполковник А. Калачев написал письмо в газету «Алтай», где категорично возразил священнику в неправильности
43 ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 18. Д. 1147. Л. 50-60.
44 Попечительства о народной трезвости в 1906 г. 1908, 18.
45 Бочанова 2006, 135.
46 Там же, 133-134.
его оценки, утверждая, что чтение им и другими лекторами рассказов перед собравшимися способствовало отвращению народа от пьянства47.
Деятельность попечительств о народной трезвости в целом в стране подвергалась большой критике. Постоянными критиками попечительств были земства и врачи. Последние упрекали эти достаточно бюрократические организации в том, что не строились больницы для лечения алкоголизма и не учреждались бюро по трудоустройству безработных48. Действительно, на лечение алкоголиков в Западно-Сибирских городах, как и в других городах многих российских регионов, в 1906 г., например, не было потрачено ни рубля49. Организации, которые должны были заботиться о народной трезвости, производили массовые средства обслуживания и развлечения без искренней попытки достигнуть индивидуального пьющего. Даже небогатые региональные попечительства были в значительной степени укомплектованы бюрократами, которые вынужденно служили признанно важному, вроде бы, делу, вкладывали минимальную энергию в свою миссию, имели небольшую связь с людьми, страдающими от алкоголизма, своего или своих близких членов семьи, и мало понимали их проблемы.
Согласимся с мнением П. Херлихи, которая охарактеризовала деятельность попечительств (прежде всего столичных) как показную, саморекламную, и лишь в определенной мере «внушительную», так как не было четкой политики в разграничении действительно пьющих с теми, кого к этой категории все же отнести нельзя, а потому не было адекватной эффективной политики по отношению к этой категории населения. (Были также приведены убедительные примеры из источников: упоминалось о словах рабочего из одного обзора, что здание Народного Дома был настолько изящным, что, испытывая недостаток в подходящей одежде, он не мог посетить его, а также о неудобном времени проведения развлечений и другие аргументы оторванности попечительств от тех категорий населения, которые, действительно, нуждались в помощи)50.
Суждение о том, что борьба с алкоголизмом, по сути, была безадресной, в этом смысле малоэффективной, подтверждается и материалами по ЗападноСибирскому региону. Так, в нашем распоряжении есть рапорты исправников некоторых городов Тобольской губ. о характере просветительской деятельности попечительств о народной трезвости за 1903 г. Исправник из Тюмени сообщал, что деятельность тюменского уездного комитета попечительства о народной трезвости заключалась в следующем: проведение народных чтений о вреде алкоголя с демонстрированием волшебных фонарей, с участием певческих хоров и т.д.; устройство общедоступных спектаклей, литературно-музыкальных утр с целью отвлечения народа от пьянства; содержание чайной-читальни-столовой; субсидирование бесплатной библиотеки общества попечения об учащихся и женской воскресной школы. Исправник из Кургана сообщал, что в отчетном году было дано три спектакля и устроено два народных гуляния, кроме того, проводились народные чтения в помещении дамского попечительского общества и в Кур -ганском винном складе; комитетом были открыты чайные-читальни в Кургане
47 Алтай 115, 1913
48 Иег1Шу VI, 2002, 34.
49 Попечительства о народной трезвости в 1906 г. 1908, 18-19.
50 Иег1Шу 2002, 32-34.
2 и в уезде — 6. Тобольский исправник заявлял, что деятельность попечительства о народной трезвости в городе осуществляется «в сравнительно слабой форме». В разных частях открыто несколько чайных, выписываются книги, журналы и газеты, для неграмотных устанавливаются чтения с туманными картинами; «однако не все чайные и устраиваемые в них чтения почему-то одинаково с охотою посещаются публикой». Посетителям в чайных за «самую незначительную» плату отпускаются чай, сахар и хлеб, в одной из чайных имеется граммофон. Также в рапорте сообщалось, что попечительством арендуется здание, в котором показывают спектакли, охотно посещаемые публикой. Однако исправник сожалел, что спектакли проводятся редко и «выбор пьес оставляет желать лучшего». И, наконец, отмечалось последнее и положительное мероприятие: организация консультационного бюро, «постоянно осаждаемого темной массой народа»51. Как видим, совершенно не анализировались конкретные посетители этих мероприятий, польза, приносимая данными учреждениями борьбе за трезвость.
Вместе с тем, необходимо указать и на полезную функцию попечительств. Эти организации стремились поднять культуру населения. Создание Народных Домов в городах региона, проведение культурно-просветительских мероприятий, открытие чайных и читален, субсидирование библиотек были, наш взгляд, несомненно, позитивным, хотя и недостаточным элементом в борьбе за новый городской трезвый образ жизни.
Несмотря на принятые правительством профилактические меры, количество потребляемой водки в Западной Сибири в начале ХХ в. весьма заметно превышало среднеимперские показатели. Так, в 1907 г. в России на душу населения приходилось 0,59 ведра, в Тобольской губернии — 2,24 ведра, что почти в 4 раза выше общероссийских показателей, в Акмолинской области — 1,91 ведра, и в Томской губернии — 1,66, что так же, как видим, значительно превышает средние показатели по стране. Однако нельзя сказать, что Западно-Сибирские города потребляли спиртного больше, чем в любых других губерниях. В северных краях, в Архангельской, Вологодской, Новгородской губерниях потребление составляло в 1907 г. от 3,64 до 2,52 ведра на душу населения. Вот Восточная Сибирь, пожалуй, находилась в лидерах потребления, там, например, в Якутской области все в том же взятом нами году выпитой водки на душу городского населения пришлось по 5 ведер. Однако в уездах картина иная. В селах всех вышерассмотренных нами губерний общее количество потребленной водки на душу населения приходилось намного меньше. Если в Тобольской губернии потребление в селах составило 0,60, то в якутских селах — 0,08. Показатели по селам существенно меняют общую картину количества употребленного алкоголя. Однако даже вместе с ними получается, что почти во всех сибирских губерниях как в западных, так и в восточных потребление было больше и общероссийских показателей, и тех северных губерний, которых мы касались выше.52 Для понимания масштабов алкоголизации населения необходимо учитывать и распространение суррогатов тайного винокурения, которое, конечно же, имело место (Н. М. Чукмалдин вспоминал в своих заметках о тюменской жизни в разделе под названием «Кабак победил», как он стал платить сельскому обществу своей родной деревне Кулаково от 100 до 200
51 ГУТО «ГАТ». Ф. 152. оп. 18. Д. 71. Л. 10-18об.
52 Статистика по казенной продаже питей за 1907 г. 1909, 38-39, 48-49.
руб. в год, чтобы не давало оно там права никому на открытие питейных заведений. «И вот в Кулаковой кабака не стало, но зато его тотчас же открыли в смежной деревне Гусельниковой. Явилась надобность платить и этой деревне 100 руб. в год за то же самое. Но когда не стало кабаков в обеих деревнях, появилась тайная продажа водки в нескольких домах, уследить за которой не было уже никакой возможности»53).
Города, как показывают цифры, являлись подлинными центрами сбыта казенной алкогольной продукции. С 90-х гг. XIX в. Западно-Сибирские городские поселения стали центрами не только оптовой, но и раздробительной торговли крепкими спиртными напитками54. И это было закономерным явлением модер-низационных процессов. Употребление спиртного в городах являлось атрибутом и светской жизни, и давних российских традиций, чертой и умеренного образа жизни, и разгульного. Именно в городах потребляли крепкие напитки различные слои жителей и заезжих гостей в соответствии с собственным образом жизни и личными желаниями и возможностями: город давал выбор, предлагая разный ассортимент спиртного, места для употребления, делая спутником питие и досугу граждан, и решению деловых вопросов.
В 1910 г. сибиряки активно участвовали во всероссийском движении по обращению в III Государственную думу о необходимости провести законопроект о мерах борьбы с пьянством. Известны многочисленные прошения западно-сибирских жителей как горожан, так и сельчан, на сей счет55.
Драматизм борьбы с алкоголизмом государства, церкви и общественности показывает в своей книге под названием «Алкогольная империя: водка и политика в Поздней Императорской России» американский профессор Патрисия Херлихи. Она справедливо пишет о том, что ни в правительственных кругах, ни в обществе не было уверенности относительно знания истинных причин алкоголизма и способов борьбы с этим злом, что порождало многочисленные разногласия в движении в поддержку трезвенности. В течение многих столетий водка играла важнейшую роль в жизни русских. В начале ХХ в. почти все российские политические группировки имели свои предложения по методам борьбы с пьянством56. Алкогольная проблема, по мнению автора, играла главную роль в политике в течение самых последних лет существования Российской империи. Введение «сухого закона» Николаем II в августе 1914 г. и распространение в связи с этим самогона и «опасных замен» П. Херлихи рассматривает как «удар по России»57. И это мнение нельзя игнорировать. В российской истории имеется достаточное количество фактов, примеров негативных последствий запрещения виноторговли. Виноторговля сама по себе не сводится к первопричине зла — пьянству. Непродуманные и, можно сказать, грубые действия в этой сфере порождают другое зло: самогоноварение и тайную продажу вина. Загнанная в подполье и неподвластная контролю (отдельные разоблачения не могли существенно повлиять на ее распространение) со стороны властей, тайная продажа вина изнутри подрывала здоровье общества.
53 Чукмалдин 1997, 163.
54 Мариупольский 2000, 116.
55 Бочанова 2006, 140.
56 Иег1Шу 2002, 11.
57 Иег1Шу 2002, 13.
Об этом убедительно пишет в своем исследовании А. М. Мариупольский. Автор, оценивая ограничительную деятельность администрации Алтайского горного округа в 60-гг. XIX в. в области торговли вином, отмечает, что сокращение мест раздробительной продажи питей не приводило к уменьшению их потребления58.
Противоречивость государственной политики по вопросу алкоголя, разногласия в сфере понимания этой проблемы и способов ее решения — все это порождало и противоречивые, малоэффективные методы борьбы с пьянством и различные, связанные с алкоголем, явления российской повседневной жизни.
Реклама спиртной продукции стала постоянным атрибутом быта горожан. Так, в газете «Алтай» на первой странице из номера в номер печатались несколько юмористических строк о различных бытовых ситуациях, связанных с шустов-ским коньяком59. Рекламировались и торгующие спиртной продукцией заведения. В той же газете объявлялось о пивном зале «Деко» пивоваренного завода Будкевич (г.Бийск), где продаются всегда выдержанное пиво, фруктовые воды, виноградные вина, мед, закуски, завтраки, обеды, ужины, приготовленные всегда из свежей провизии под руководством опытного и известного кулинара Василия Федоровича Червякова, два первоклассных биллиарда, электрическое освещение и телефоны, шашлык по кавказски и цыплята на вертеле.
В то же время в газетах наряду с рекламой спиртного периодически в эти годы объявлялось о демонстрации кинокартин, проведении лекций, посвященных вреде пьянства. Так, в той же газете «Алтай» сообщалась о сеансах в бийском театре «Косморама» под названием «Пьянство и его последствия», планируемых на 22 и 23 июля60.
В сибирских городах даже среднего масштаба, таких как Бийск, имелись рестораны с музыкальной программой; владельцы зазывали публику, давая объявления в газеты о новых развлекательных номерах для публики. Так, летом 1913 г. владелец гостиницы и ресторана в Бийске Д. М. Макаров доводил до сведения публики, что с 1 августа 1913 г. в его ресторане будет играть дамский струнный оркестр61. В Бийске также имелся ресторан 2 разряда в доме Дробинина62.
Постоялые дворы, чайные-столовые иногда подвергались санитарной проверке и выявлялось у многих из них недостаточное в гигиеническом отношении содержание. Так, 12 августа 1913 г. была проведена проверка таких учреждений в Бийске в составе комиссии из полицейского надзирателя, городового врача и члена городской управы. Было выявлено, что у четырех владельцев постоялых дворов дворы загрязнены, туалеты и помойные ямы переполнены нечистотами. У нескольких владельцев чайными-столовыми и пивными лавками помещения признаны недопустимыми в санитарном отношении к эксплуатации, так как грязны, тесны. Дворы замусорены отбросами. При одной чайной-столовой содержался «притон девиц». В одной пивной лавке была обнаружена беспатентная продажа вина63. Все эти явления были типичными, имели сопроводительный характер питейного дела.
58 Мариупольский 2000, 95-97.
59 Алтай 126, 1913.
60 Там же, № 160.
61 Там же, № 166.
62 Там же, № 195.
63 Там же, № 181.
В целом, следует признать питейное дело в рассматриваемый период сложным вопросом социальной и культурной сферы. Политика правительства по данному делу была двойственной и противоречивой. С одной стороны, всегда стояла цель повышения доходов от продажи спиртного в пользу казны. С другой стороны, распространение пьянства являлось серьезным асоциальным явлением, требующим адекватных мер властей и общественности, способных ограничить это зло. Изменялись организация питейного дела и форма продажи, возникали новые типы заведений разного уровня, торгующих спиртными напитками, численность их возрастала, как и ассортимент продаваемого товара, не падали, а, напротив, возрастали доходы от потребленных вина и водки. Одновременно предпринимались меры для борьбы с пьянством как со стороны светских и духовных властей, так и со стороны общественности. Ясно, что в эпоху модернизации коммерциализация в культурно-бытовой сфере лишь набирала обороты; реклама и продажа спиртной продукции сохраняли свои позиции в обновляющемся обществе. Вместе с тем, население в достаточной мере осознавало проблему пьянства, его вред. Оно было противно православным традициям, распространяющемуся просветительству. Можно сказать, что потребление спиртного среди населения являлось чертой быта, проблемной, неоднозначной, требующей постоянного внимания и контроля, особенно в наступившую модернизационную эпоху. Происходил поиск форм контроля, рычагов по ограничению пьянства. Очевидно, что проблема сохранялась, так как успех в ее решении зависел от множества социальных факторов в жизни людей. Но осознание зла и попытки его уменьшения, опыт борьбы с алкоголизацией населения, имели, на наш взгляд большое значение, так как для поведения русских всегда была важна позиция государства, его отношение к тем к или иным вопросам. Ошибочные действия государства в этой сфере, в свою очередь, были чреваты серьезными социальными катаклизмами.
БИБЛИОГРАФИЯ
Engel B.A. Between the fields and the city: women, work and family in Russia, 1861 — 1914. 1994. Cambridge.
Herlihy P. 2002: The Alcoholic Empire: Vodka and Politics in Late Imperial Russia. New York.
Алтай. 1913. № 115.
Барнаульская городская дума . 1877-1996. 1999: Сборник документов. Барнаул.
Бочанова Г. А. 2006: Попечительства о народной трезвости в Западной Сибири (конец XIX — начало ХХ в.) // Сибирь в XVII-ХХ веках: демографические процессы и общественно-политическая жизнь. Новосибирск.
ГУТО «ГАТ». Ф. 1. Оп. 1. Д. 813.
ГУТО «ГАТ». Ф. 152. оп. 18. Д. 71.
ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 11. Д. 1461.
ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 18. Д. 1147 .
ГУТО «ГАТ». Ф. 156. Оп. 18. Д. 634.
Дегальцева Е.А. 2005: Образ жизни сибиряков во второй половине XIX — начале ХХ в. Барнаул.
Кадиков Б. 1997: Миня-дуропляс // Краеведческий вестник. 1, 44-48.
Кадиков Б.Х. 1997: «Патриот» Ваня Рыбаков // Краеведческий вестник. 1, 50-53.
Кадиков Б. Х. 1997: Как Марк Суриков купчиху провел // Краеведческий вестник. Вып. 2. Бийск. 42-44.
Кимбалл А. 2004: Деревенский кабак как зародыш гражданского общества во второй половине XIX в. // Общественные науки и современность. 6, 137-146.
Костомаров Н. И. 1995: Русские нравы (Очерк «домашняя жизнь великорусского народа в XVI-XVII столетиях, «Семейный быт в произведениях южнорусского народного песенного творчества», «Рассказы И. Богучарова», «Автобиография»). (Серия «Актуальная история России»). М.
Кочнев П. Ф. 2006: Жизнь на Большой Реке: записки сибирского приказчика. Новосибирск.
Курукин И. В., Никулина Е.А. 2007: Повседневная жизнь русского кабака от Ивана Грозного до Бориса Ельцина. М.
Мариупольский А. М. 2000: Винокурение и виноторговля Западной Сибири в период действия акцизной системы (1863-1902 гг.). Барнаул.
Обзор Акмолинской области за 1911 г. 1912. Омск.
Обзор Томской губ. За 1912 г. 1914. Томск.
Организация самоуправления в Тобольской губернии (вторая половина XIX — начало ХХ вв.) 1995. Тюмень.
Отчет о денежных оборотах городских касс за 1901 г. 1904. СПб.
Отчет томской городской управы за 1897 г. 1898. Томск.
Попечительства о народной трезвости в 1906 г. 1908. Вып. IV. СПб.
Прыжов И. Г. 1992: История кабаков в России. М.
ПСЗ II. Т. XXXVI.
ПСЗ III. Т. XIV.
Скубневский В. А., Старцев А. В., Гончаров Ю. М. 2001: Купечество Алтая второй половины XIX — начала ХХ в. Барнаул.
Список населенных мест Тобольской губ. 1904. Тобольск.
Статистика по казенной продаже питей за 1907 г. 1909. Вып. 3. СПб.
Статистические таблицы о состоянии городов Российской империи в статистическом отделении совета министерства внутренних дел 1852. СПб.
Такала И. Р. 2002: Веселие Руси. История алкогольной проблемы в России. СПб.
ЦХАФАК. Ф. 174. Оп. 1. Д. 26.
ЦХАФАК. Ф. 26. Оп. 1. Д. 198.
ЦХАФАК. Ф. 51. Оп. 1. Д. 6.
ЦХАФАК. Ф. 51. Оп. 1. Д. 6.
Чукмалдин Н. М. 1997: Мои воспоминания: Избранные произведения. Тюмень.
DRINKING TRADITIONS AND PROBLEMS IN WEST SIBERIA TOWNS IN THE SECOND HALF OF THE 19th C. — EARLY 20th C.
A. V. Lityagina
The article shows the controversy in the policy of tsarist government concerning alcoholic drink trade, growing number of saloons in West Siberia towns in the second half of the 19th c. — early 20th c. It also considers alcohol consumption scope, hard-drinking problems, and attempts to control drunkenness. The author outlines a significant aspect of the area residents' life mode of the epoch described.
Key words: history of Russia, West Siberia, alcoholic drink trade, control drunkenness.
