CC BY
193
Гематол. и трансфузиол., 2012, т. 57, № 1
ЛИТЕРАТУРА
1. Stein H., Mason D.Y., Gerdes J. et al. The expression of the Hodgkin’s disease associated antigen Ki-1 in reactive and neoplastic lymphoid tissue: evidence that Reed-Sternberg cells and histiocytic malignancies are derived from activated lymphoid cells. Blood 1985; 66(4): 848—858.
2. Валиев Т.Т. Клинико-морфоиммунологические особенности неходжкинских лимфом у детей: Автореф. дис. ... канд. мед. наук М.; 2009.
3. The International Agency for Research on Cancer. WHO classification of tumours of haematopoietic and lymphoid tissues (IARC WHO Classification of Tumours). Swerdlow S. H., Campo E., Harris N. L. et al., eds. Lyon: WHO; 2008.
4. Asano N., Suzuki R., Ohshima K. et al. Linkage of expression of chemokine receptors (CXCR3 and CCR4) and cytotoxic molecules in peripheral T cell lymphoma, not otherwise specified and ALK-negative anaplastic large cell lymphoma. Int. J. Hematol. 2010; 91(3): 426—435.
5. Asano N., Suzuki R., Matsuo K. et al. Cytotoxic molecule expression is predictive of prognosis in Hodgkin’s-like anaplastic large cell lymphoma. Histopathology 2007; 50(6): 705—715.
6. Bovio I.M., Allan R.W. The expression of myeloid antigens CD 13 and/or CD33 is a marker of ALK+ anaplastic large cell lymphomas. Am. J. Clin. Pathol. 2008; 130(4): 628—634.
7. Amin H.M., Lai R. Pathobiology of ALK+ anaplastic large-cell lymphoma. Blood 2007; 110(7): 2259—2267.
8. Mussolin L., Pillon M., Bonato P. et al. Cytogenetic analysis of pediatric anaplastic large cell lymphoma. Pediatr. Blood Cancer 2010; 55(3): 446—451.
9. Monaco S., Tsao L., Murty V.V et al. Pediatric ALK+ anaplastic large cell lymphoma with t(3;8)(q26.2;q24) translocation and c-myc rearrangement terminating in a leukemic phase. Am. J. Hematol. 2007; 82(1): 59—64.
10. Burkhardt B., Oschlies I., Klapper W. et al. Non-Hodgkin’s lymphoma in adolescents: experiences in 378 adolescent NHL patients treated according to pediatric NHL-BFM protocols. Leukemia 2011; 25(1): 153—160.
11. Moreno L., Garzon L., Bautista F.J. et al. Diagnosis of paediatric anaplastic large-cell lymphoma: a historical perspective from a single institution. Clin. Transl. Oncol. 2009; 11(5): 318—321.
12. Le Deley M.C., Reiter A., Williams D. et al. Prognostic factors in childhood anaplastic large cell lymphoma: results of a large European intergroup study. Blood 2008; 111(3): 1560—1566.
13. Murphy S.B., Hustu H.O. A randomized trial of combined modality therapy of childhood non-Hodgkin’s lymphoma. Cancer 1980; 45(4): 630—637.
14. Woessmann W., Seidemann K., Mann G. et al. The impact of the methotrexate administration schedule and dose in the treatment of children and adolescents with B-cell neoplasms: a report of the BFM Group Study NHL-BFM95. Blood 2005; 105(3): 948—958.
15. Reiter A., Schrappe M., Tiemann M. et al. Improved treatment results in childhood B-cell neoplasms with tailored intensification of therapy: A report of the Berlin-Frankfurt-Munster Group Trial NHL-BFM 90. Blood 1999; 94(10): 3294—3306.
16. 21st Annual Meeting of the International BFM Study Group, 22—25 april 2010. Turkey, Antalya; 2010.
17. FoyilK.V., BartlettN.L. Brentuximab vedotin for the treatment of CD30+ lymphomas. Imunotherapy 2011; 3(4): 475—485.
Поступила 24.10.11
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2012 УДК 615.387.012.8
АЛГОРИТМ ВХОДНОГО КОНТРОЛЯ ВИРУСНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ СЫРЬЯ ДЛЯ ПРОИЗВОДСТВА ЛЕЧЕБНЫХ ПРЕПАРАТОВ ИЗ ПЛАЗМЫ КРОВИ ДОНОРОВ
Н.В. Зубкова1, А.В. Казьянин2, А.М. Николаева3, Л.К. Лаптева4, Е.В. Силин5
1Филиал ФГУП НПО "Микроген" Минздравсоцразвития России, Нижегородское предприятие по производству бактерийных препаратов "ИмБио"; 2ГБОУ ВПО Пермская государственная фармацевтическая академия; 3Филиал ФГУП НПО "Микроген" Минздравсоцразвития России, Пермское НПО "Биомед"; 4ФГБУ Научный центр экспертизы средств медицинского применения Минздравсоцразвития России, Москва;
5ООО "Биометрика1, Нижний Новгород
Резюме. На основании данных о распределении серологических и молекулярно-генетических маркеров вирусов гепатитов В, С и ВИЧ у инфицированных доноров и вероятности поступления на предприятие инфицированных образцов оценен риск вирусной контаминации сырья для изготовления лечебных препаратов из плазмы крови. Определено влияние алгоритма входного контроля на вероятность и уровень вирусной нагрузки в производственных пулах плазмы. Показано, что входной контроль в формате параллельного тестирования минипулов плазмы из 24 ± 4 донаций методами иммуноферментного анализа и полимеразной цепной реакции с использованием стандартных коммерческих наборов позволяет эффективно выявлять инфицированные образцы, соответствует критериям ВОЗ и может быть рекомендован для плазмы крови, предназначенной для технологической переработки. При контроле плазмы крови, предназначенной для трансфузий, рекомендуется использовать более жесткие критерии, включая повышение требований к чувствительности тестов, особенно для выявления ДНК вируса гепатита В, и уменьшение размера минипула вплоть до проведения исследований в формате индивидуальных донаций.
Ключевые слова: плазма крови доноров, минипулы плазмы, входной контроль, иммуноферментный анализ, полимеразная цепная реакция, риск контаминации
9
Гематол. и трансфузиол., 2012, т. 57, № 1
DEVELOPMENT OF VIRUS SAFETY CONTROL ALGORITHM FOR THE MANUFACTURE OF DONOR PLASMA PRODUCTS
N.V. Zubkova’, A.V. Kazyanin2, A.M. Nikolaeva3, L.K. Lapteva4, E.V. Silin5
’ImBio Firm for Manufacture of Bacterial Preparations, Nizhny Novgorod, Affiliated Dept. of Microgen Firm; 2Perm Pharmaceutical Academy; 3Biomed Firm, Perm, Affiliated Dept. of Microgen Firm; 4Center for Expert Evaluation of Means for Medical Use, Moscow; 5Biometrics Company, Nizhny Novgorod Summary. Based on the data on the distribution of serological and molecular genetic markers of hepatitis B viruses and hepatitis C viruses and HIV in infected donors and the probability of infected samples delivery to production shops, the authors have evaluated the risk of viral contamination of the donor plasma for drug manufacture. The impact of the admission control algorithm for the probability and level of virus charge of the plasma production pools has been evaluated. Admission control in the form of parallel testing of plasma minipools of 24±4 donations by enzyme immunoassay and polymerase chain reaction using standard commercial kits effectively detects the infected samples, meets the WHO requirements, and is recommended for testing the plasma samples intended for technological processing. More rigid testing is recommended for plasma samples intended for transfusions: more sensitive tests should be used, particularly for detection of hepatitis B virus DNA, and the minipools for testing should be minimized to presumably individual donations.
Key words: donor plasma, plasma minipools, admission control, enzyme immunoassay, polymerase chain reaction, contamination risk
Основным сырьем для производства лечебных препаратов из плазмы крови доноров является плазма для фракционирования, представляющая собой жидкую часть крови, получаемую из индивидуальных дотаций, отделенную от форменных элементов центрифугированием или методом плазмафереза (или афереза) в присутствии антикоагулянта, объединенную в производственный пул (технологическую загрузку) [1, 2].
Селекция доноров и исследование крови доноров на маркеры вирусных инфекций, карантинное хранение плазмы — основные элементы системы предупреждения передачи гемотрансмисивных инфекций, которые проводит служба крови при заготовке плазмы от доноров. Однако при ее поступлении на предприятие сохраняется риск получения инфицированных донаций. Как правило, это плазма, заготовленная в период "серологического окна", а также образцы с ложноотрицательными результатами, обусловленными лабораторными ошибками, недостаточной чувствительностью тестов или, наоборот, ингибированием иммунологической реакции из-за избытка антигена в исследуемом образце (так называемый hook-effect). Кроме того, пулирование плазмы от большого числа доноров увеличивает риск контаминации сырья пропорционально размеру производственного пула [3, 4].
Поэтому актуальна разработка специальных методологических подходов к организации входного контроля сырья. В настоящее время в России не существует регламентированных правил. Большинство производителей разрабатывает собственные алгоритмы контроля, руководствуясь чаще технологическими особенностями производства, а не эффективностью процедуры.
Цель настоящего исследования — оценить риск вирусной контаминации производственных пулов,
Для корреспонденции:
Зубкова Наталия Васильевна, канд. биол. наук, нач. цеха диагностических препаратов Нижегородского предприятия по производству бактерийных препаратов "ИмБио", филиал ФГУП НПО "Микроген" Минздрав-соцразвития России.
Адрес: 603000, Нижний Новгород, ул. Грузинская, д. 44. Телефон/факс: +7 (831) 296-91-16 (доб. 2231).
E-mail: [email protected]
возникающий при пулировании плазмы крови в процессе производства, и разработать оптимальный алгоритм входного контроля сырья на маркеры вирусов гепатитов В, С (ВГВ и ВГС) и вируса иммунодефицита человека (ВИЧ), обеспечивающий надежный уровень вирусной безопасности.
Материалы и методы
Плазму крови доноров получали со станций переливания крови (СПК) Приволжского федерального округа в период с 2006 по 2009 г. Образцы плазмы крови немедленно аликвотировали и хранили при температуре -25°С.
Индивидуальные донации исследовали методами иммуноферментного анализа (ИФА) и полимеразной цепной реакции (ПЦР). Для исследований методом ИФА использовали коммерческие наборы реагентов производства филиала ФГУП НПО "Микроген" (Нижний Новгород), НПО "Диагностические системы" (Нижний Новгород), ЗАО "Вектор-Бест" (Новосибирск), "Bio-Rad" (Франция).
В исследованных образцах определяли поверхностный антиген вируса гепатита B (НВsAg), антитела к вирусу гепатита С (анти-ВГС), антитела к вирусу иммунодефицита человека (анти-ВИЧ 1-го и 2-го типа). В положительных образцах определяли концентрацию HВsAg по калибровочной кривой, построенной в программе Microsoft Excel с использованием отраслевого стандартного образца H3sAg (ОСО 42-28-311-03П). При оптической плотности более 1,5 опт. ед. пробу разводили, разведение подбирали эмпирически, концентрацию НВsAg определяли с учетом разведения.
Коэффициент позитивности (КП) в анти-ВГС-положительных и анти-ВИЧ-положительных образцах рассчитывали по формуле:
КП =
ОП
~ОП
пробы
крит
х d,
где d — разведение.
Для исследований методом ПЦР на ДНК ВГВ, РНК ВГС и РНК ВИЧ использовали коммерческие диагностические наборы c детекцией результатов
10
Гематол. и трансфузиол., 2012, т. 57, № 1
Таблица 1 Эффективность выявления маркеров гепатитов В, С и ВИЧ в модельных минипулах плазмы
Вирусный маркер Количество модельных пулов ИФА ПЦР-РВ
аналитическая чувствительность теста эффективность выявления, % аналитическая чувствительность эффективность выявления, %
Анти-ВГС/РНК ВГС 128 100% на контрольной 91,4 150—200 МЕ/мл 96,4
панели
— — 100 МЕ/мл 98,3
— — 10 МЕ/мл* 100,0
Анти-ВИЧ 1,2/РНК 69 100% на контрольной 100,0 200 МЕ/мл 93,4
ВИЧ панели
— — 20 МЕ/мл* 99,2
НВэАв/ДНК ВГВ 96 0,05 нг/мл 93,8 100 копий/мл 60,4
— — 5 МЕ/мл 76,0
— — 15 копий/мл* 84,9
Примечание. * — дополнительное концентрирование нуклеиновых кислот; 4 копии ДНК ВГВ составляет около 1 МЕ.
в режиме реального времени производства ФГУН Центральный НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора (Москва) и ЗАО "Вектор-Бест" (Новосибирск). В положительных образцах определяли концентрацию вирусного генома.
Сероположительные образцы, содержащие вирусный геном (п = 293), использовали для изготовления модельных пулов размером 24 ± 4 донации. Модельные минипулы готовили в лабораторных условиях путем смешивания в равных объемах 19—27 отрицательных образцов и 1 образца, положительного по гепатиту B, С или ВИЧ. Модельные пулы исследовали методами ИФА и ПЦР, используя наборы реагентов, указанные выше.
Результаты и обсуждение
Оптимальной формой входного контроля плазмы для фракционирования является тестирование первичных пулов (минипулов) до включения их в производственный пул [5—7]. При этом необходимо учитывать множество факторов, влияющих на эффективность выявления вирусных маркеров в пулах плазмы, чтобы гарантировать безопасность сырья и готовых препаратов.
С целью оценки остаточного риска контаминации производственных пулов, состоящих из 1000 донаций, нами был выполнен комплекс исследований, включающий изучение особенностей распределения серологических и молекулярно-генетических маркеров ВГВ, ВГС и ВИЧ у инфицированных доноров, определение частоты поступления на предприятие инфицированных донаций. Кроме того было изучено влияние алгоритма контроля, размера минипула и чувствительности используемых тестов на эффективность выявления инфицированных образцов при скрининге донорской плазмы.
Для решения поставленной задачи было использовано 293 образца, положительных по ВГВ, ВГС или ВИЧ, имеющих случайное распределение серологических и молекулярно-генетических маркеров: 128 образцов с КПанти-ВГС от 2 до 19 235 и концен-
трацией РНК ВГС от 5 • 102 до 7,5 • 107 МЕ/мл; 69 образцов с КПанти-ВИЧ12 от 751 до 943 750 и концентрацией РНК ВИЧ от 5,7 • 102 до 4 • 107 копий/мл; 96 образцов с концентрацией НВsAg от 4,4 нг/мл до 110 мкг/мл и ДНК ВГВ от 50 копий/мл до 2,8 • 108 копий/мл.
Чтобы оценить эффективность системы входного контроля сырья в формате минипулов 24 ± 4 донации, указанные выше образцы плазмы были использованы для приготовления модельных пулов, как указано в разделе "Материалы и методы". Сформированные модельные пулы исследовали методами ИФА и ПЦР. Эффективность выявления соответствующих маркеров оценивали как долю положительных результатов в общем количестве исследованных модельных пулов (табл. 1).
Показано, что серологический скрининг на анти-ВИЧ 1-го и 2-го типа в формате минипулов позволял эффективно выявлять инфицированные донации. Другая картина наблюдалась при исследовании минипулов, контаминированных образцами, содержащими антитела к ВГС. Эффективность обнаружения анти-ВГС в них составила в среднем 91,4%, при этом в модельных пулах, контаминиро-ванных положительными образцами с низкими КП антител (КП менее 24), только 14,2—21,4%.
Полученные результаты закономерны и связаны с различиями в характере распределения КП антител при гепатите C и ВИЧ-инфекции, поэтому разбавление неодинаково влияло на эффективность скрининга.
При исследовании модельных пулов, контами-нированных ВГВ-положительными образцами, в 6 из 96 исследованных проб НВsAg не выявлен, при этом исходная концентрация антигена в образцах, используемых для контаминации, была в диапазоне 4,4—57 нг/мл. Учитывая полученные данные, мы предположили, что кроме фактора разбавления причиной снижения эффективности выявления НВsAg в пулах плазмы было присутствие специфических антител (анти-НВ8), которые нейтрализовали или
11
Гематол. и трансфузиол., 2012, т. 57, № 1
Таблица 2
Остаточный риск контаминации производственных пулов (1000 донаций) вирусами гепатитов B, С и ВИЧ
Вероятность поступления инфицированных донаций, 1/n Частота контаминации производственных пулов (1/n^ в случае, если
Вирус входной контроль не прово- входной контроль в формате минипулов 24 ± 4 донации
дить ИФА ИФА/ПЦР
ВГВ 1/29 916 1/39 1/242 1/303-1/709
ВГС 1/11 987 1/19 1/47 1/1656 и менее
ВИЧ 1/1 000 000 и менее 1/597 1/2308 1/4616 и менее
блокировали HBsAg и тем самым исключали его из реакционной смеси.
Мы оценили эффективность выявления вирусного генома в пулах плазмы методом ПЦР в режиме реального времени (ПЦР-РВ) для разных уровней аналитической чувствительности метода. Показано, что стандартное исследование по протоколу производителя не обеспечивало 100% эффективность обнаружения нуклеиновых кислот. Выявлена зависимость между эффективностью скрининга, чувствительностью диагностических наборов и размером минипула.
На основании полученных данных, а также с учетом вероятности поступления на предприятие инфицированных донаций, включая плазму крови доноров, полученную в период "серологического окна", определены риски вирусной контаминации производственных пулов в зависимости от применяемого алгоритма входного контроля (табл. 2).
Подтверждено, что в случае формирования производственных пулов только на основании результатов серологического обследования доноров на этапе заготовки плазмы риск контаминации их вирусами гепатитов будет достаточно высоким. При этом анти-ВГС в таких пулах выявляться не будут, а концентрация РНК ВГС может достигать 106 МЕ/мл и более. Входной контроль методом ИФА снижает риск, но не одинаково для разных инфекций. ИФА-тестирование минипулов оказалось наиболее эффективным для выявления ВИЧ-сероположительных донаций, наименее эффективным — для ВГС-сероположительных донаций.
Характерно, что параллельное проведение ИФА и ПЦР-тестирования минипулов на РНК ВГС снижало риск контаминации производственных пулов в 35 раз и более, а аналогичный контроль на ДНК ВГВ — только в 1,2—2,9 раза.
Как следствие остаточный риск контаминации сырья ВГВ был выше, чем ВГС или ВИЧ, но уровень вирусной нагрузки ДНК ВГВ в таких пулах по данным наших расчетов не превышал 5—10 МЕ/мл. К такому выводу мы пришли, оценив наши данные о распределении серологических и молекулярно-генетических маркеров у инфицированных доноров, а также принимая во внимание результаты, полученные другими исследователями для доноров с острым гепатитом B, но без НВsAg-носительства, и для доноров, находящихся в периоде "серологического окна" [8—10]. Кроме того, ВГВ, даже если он попадет
в сырье в таких минимальных количествах, будет полностью нейтрализован присутствующими в производственных пулах специфическими антителами.
Аналогичные расчеты по оценке риска контаминации производственных пулов ВГС и ВИЧ при условии проведения входного контроля методами ИФА и ПЦР с использованием диагностических наборов, имеющих качественные характеристики не хуже, чем указано в табл. 1, показали, что вероятность этого события минимальна, а ожидаемый уровень вирусной нагрузки будет меньше предела обнаружения используемых диагностических наборов.
К сожалению, сегодня нет четкого представления о том, какой риск является допустимым. В европейских и других развитых странах мира существуют руководящие документы, определяющие требования к генамплификационному тестированию плазмы для фракционирования, которые требуют 95% предела обнаружения в минипуле, по крайней мере, 10 000 МЕ/мл РНК ВИЧ и 5000 МЕ/мл РНК ВГС в расчете на одну донацию [11, 12].
Заключение
Полученные нами в ходе исследования результаты и разработанная на их основе система входного контроля сырья методами ИФА и ПЦР в формате минипулов размером 24 ± 4 донации соответствуют критериям ВОЗ.
Выявленный нами остаточный риск вирусной контаминации производственных пулов можно устранить в ходе технологической переработки. На стадии спиртового фракционирования концентрация гемотрансмиссивных вирусов снижается не менее чем 104 в раз, а технология производства лечебных препаратов, как правило, включает не менее двух эффективных стадий инактивации вирусов [13, 14].
В то же время необходимо отметить следующее:
• Если плазма крови донора предназначена непосредственно для переливания, философия контроля должна быть другой.
• ИФА-скрининг следует проводить только в формате индивидуальных донаций.
• ПЦР-тестирование минипулов возможно только при максимальной аналитической чувствительности теста. В противном случае необходимо уменьшать размер минипула вплоть до проведения исследований в формате индивидуальных донаций. Несмотря на высокую стоимость, такой алгоритм контроля оправдан, поскольку необходимо
12
Гематол. и трансфузиол., 2012, т. 57, № 1
учитывать тяжелые медико-социальные последствия инфицирования пациентов такими опасными инфекциями, какими являются вирусные гепатиты и ВИЧ-инфекция.
Таким образом, комбинирование методов ИФА и ПЦР и обоснованные алгоритмы контроля позволят обеспечить надежный уровень вирусной безопасности плазмы крови доноров как сырья для получения лечебных препаратов из крови человека и объекта для гемотрансфузий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Европейская фармакопея. Плазма человека для фракционирования. В кн.: Оприщенко С.А., Захаров В.В., Русанов В.М. Международные регулирующие документы и стандарты службы крови и производства препаратов плазмы. М.: Медпрактика-М; 2008: 414—417.
2. ФС 42-0091-02. "Плазма для фракционирования". М.; 2002.
3. Панов В.П. Принципы обеспечения вирусной безопасности продуктов крови (обзор). Хим.-фарм. журн. 2004; 38 (3): 39—47.
4. Русанов В.М., Левин И. Лечебные препараты крови. М.: Медпрактика-М; 2004: 78—90.
5. DIRECTIVE 2002/98/EC of the European Parliament and of the Council of27 January 2003 Setting Standards ofQuality and Safety for the Collection, Testing, Processing, Storage and Distribution of Human Blood and Blood Components and Amending Directive 2001/83/EC. http://www.transfusionguidelines.org/ docs/pdfs/directive_2002_98_ec.pdf.
6. EMEA/CHMP/BWP/94182/2006. Overview of Comments Received on Draft Guideline on Validation of Immunoassay for the Detection of Antibody to Human Immunodeficiency virus (Anti-HIV) in Plasma Pools. http://www.emea.europa.eu
7. EMEA/CHMP/BWP/298390/2005 Guideline on Validation of Immunoassay for the Detection of Hepatitis B Virus Surfase Antigen (HBsAg) in Plasma Pools. http://www.emea.europa.eu
8. Gerlich W.H., Bremer C., Saniewski M. et al. Occult hepatitis B virus infection: detection and significance. Dig. Dis. 2010; 28(1): 116—125.
9. ZhengX., Ye X., Zhang L. et al. Characterization of occult hepatitis B virus infection from blood donors in China. J. Clin. Microbiol. 2011; 49(5): 1730—1737.
10. Weber B., Muhlbacher A., Melchior W. Detection of an acute asymptomatic HBsAg negative hepatitis B virus infection in a blood donor by HBV DNA testing. J. Clin. Virol. 2005; 32(1): 67—70.
11. WHO Guidance Document on Viral Inactivation and Removal Procedure Intended to Assure the Viral Safety of Blood Plasma Products. WHO Technical Report, Series № 924, Annex 4, 2004. http://www.who.int/bloodproducts/publications/WHO_ TRS_924_A4.pdf
12. Schulze T.J., Weiss C., Luhm J. et al. Preanalytical stability of HIV-1 and HCV RNA: impact of storage and plasma separation from cells on blood donation testing by NAT. Transfus. Med. 2011; 21(2): 99—106.
13. Yei S., Yu M.W., Tankersley D.L. Partitionation of hepatitis C virus during Cohn-Oncley fractionation of plasma. Transfusion 1992; 32 (9): 824—828.
14. Piszkiewicz D., Kingdom H., Apfelzweig R. et al. Inactivation of HTLV-III/LAV during plasma fractionation. Lancet 1985; 2: 1188—1189.
Поступила 24.11.11.
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2012 УДК 616.151.11-02:616.728.2-089.844]-07
ВЗАИМОСВЯЗЬ МЕЖДУ ФУНКЦИОНИРОВАНИЕМ СИСТЕМЫ ГЕМОСТАЗА И КРОВОПОТЕРЕЙ ПРИ РЕКОНСТРУКТИВНЫХ ОПЕРАЦИЯХ НА ТАЗОБЕДРЕННОМ СУСТАВЕ
И. П. Антропова1, Б. Г. Юшков2, В. Н. Бабушкин1
1ФГБУ Уральский НИИ травматологии и ортопедии им. В.Д. Чаклина Минздравсоцразвития России; 2Институт иммунологии и физиологии Уральского отделения РАН, Екатеринбург
Резюме. Оценивали взаимосвязь между показателями гемокоагуляции и кровопотерей у 72 больных до и после эндопротезирования тазобедренного сустава. Установлено, что на величину периопе-рационной кровопотери оказывает влияние исходная скорость полимеризации фибрина. Объем интраоперационной кровопотери оказывает наибольшее влияние на уровень факторов внешнего пути свертывания и физиологического антикоагулянта антитромбина, концентрацию субстрата фибринообразования и степень депрессии фибринолиза. Активность тромбинообразования существенно не зависит от интраоперационной кровопотери. Менее интенсивное фибринообразование при большей потере крови обусловлено меньшей концентрацией фибриногена и ассоциировано с менее активным лизисом фибринового сгустка. Не выявлено повышения риска тромботических осложнений у больных с большей кровопотерей.
Ключевые слова: гемостаз, кровопотеря, эндопротезирование тазобедренного сустава
RELATIONSHIP BETWEEN THE HEMOSTASIS SYSTEM AND BLOOD LOSS DURING RECONSTRUCTIVE
SURGERY ON THE HIP JOINT
I.P Antropova’, B.G. Yushkov2, V.N. Babushkin’
’V.D.Chaklin Ural Institute of Traumatology and Orthopedics; 2Institute of Immunology and Physiology, Ekaterinburg
Summary. Relationship between blood clotting parameters and blood loss during during reconstructive surgery on the hip joint has been evaluated in 72 patients. The initial velocity of fibrin polymerization determines the volume of perioperative blood loss. The volume of the blood loss was depended on the levels of the
13
