CC BY
374
УДК 002
С. Н. Лютов
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ КНИЖНОГО ДЕЛА
И НАУКИ О КНИГЕ
Современные тенденции развития книжного дела актуализируют задачи, стоящие перед книговедением, и диктуют необходимость обновления теоретических основ науки о книге и формирования новых подходов к изучению феномена «книга» в изменившихся условиях. Ряд положений, изложенных в данной статье, был представлен автором в одноименном докладе на пленарном заседании Второй всероссийской научной конференции «Региональные проблемы истории книжного дела» (Челябинск, 25-26 октября 2011 г.).
Ключевые слова: книга, книжный рынок, книжное дело, книговедение, комплексная наука о книге
Modern tendencies of development of book business actualize the tasks, preceding bibliology and dictate necessity of renewal of theoretical bases of book science and offorming new approaches to study the "book" phenomenon in the altered circumstances. The number ofpositions stated, in this article, has been represented by the author in a homonymic report at the section session of the Second all-Russian scientific conference "Regional problems of book business history" (Chelyabinsk, the 25th-26th of October, 2011).
Keywords: book, book market, book business, bibliology, complex book science
Развитие книжного дела в первом десятилетии XXI в. характеризовалось весьма противоречивыми тенденциями: от рекордных показателей до кризисных явлений, от оптимистичных прогнозов до выводов о непредсказуемости развития современного книгоиздания [7, с. 23]. По сведениям, обобщенным в отраслевом докладе Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям «Книжный рынок России: состояние, тенденции и перспективы развития. 2010 год», в 2001-2010 гг. традиционное книгоиздание показывало, в целом, положительную динамику: число издаваемых книг и брошюр возросло на 73,1 %; их тиражи увеличились на 20,5 %; количество экземпляров книг и брошюр в расчете на душу населения возросло на 24,3 %. Однако, наряду с ростом общих показателей, нельзя не замечать, что средний тираж одного издания сократился на 30,4 %, средний объем одного экземпляра уменьшился на 14,6 %, произошло смещение акцента от выпуска книг в сторону выпуска брошюр и уменьшение доли книг в совокупном числе издаваемых в России непериодических печатных изданий [4, с. 7, 10]. Общую статистику десятилетия портят показатели 2010 г., свидетельствующие о нарастании негативных тенденций. Произошло уменьшение числа изданий с 127 596 названий в 2009 г. до 121 738 названий в 2010 г.; продолжается снижение тиражей (2008 г. -760,4 млн экз., 2009 г. - 716, 6 млн экз., 2010 г. -653,8 млн экз.) и сокращение выпуска книг и брошюр в расчете на душу населения (2008 г. - 5,35 экз., 2009 г. - 5,05 экз., 2010 г. - 4,61 экз.) [4, с. 10].
Проявление кризисных явлений в книгоиздательской отрасли усугубляется многими негативными факторами в сфере книжной торговли, а сопоставление показателей по выпуску и распространению печатных книг с темпами расширения рынка электронных изданий дало аналитикам основание для предположения, что «первое десятилетие XXI в. ста-
ло последним периодом традиционного книгоиздания. И в десятых годах XXI в. книжникам, чтобы выжить, очевидно, предстоит не только решать текущие проблемы, но и ставить перед собой принципиально иные задачи» [4, с. 27].
Отдавая должное составителям аналитических докладов за весьма детальные статистические обобщения, следует подчеркнуть, что сложившаяся на книжном рынке ситуация требует принципиально новых подходов не только от специалистов-практиков книгоиздательской отрасли и книжной торговли, но и настоятельно актуализирует новые задачи перед книговедением как наукой о книге и книжном деле. Будет справедливым признать, что сложившаяся в книговедении практика, «когда теоретические разработки в области книги и процессов, с нею связанных, сводятся, в основном, к осмыслению уже свершившегося» [3, с. 3], не отвечает вызовам нового тысячелетия. Следствием такого «запаздывания» в осмыслении динамики развития книжного рынка в изменившихся условиях стала нынешняя ситуация в науке о книге, характеристику которой весьма точно дал М. П. Ельников еще в конце прошлого века: «...интенсивность и глубина теоретического познания своего объекта уступают место бесконечному накоплению эмпирического научного материала» [3, с. 4].
Кризисные явления в книговедении и в практике бытования книги накапливались в общем русле нарастания негативных факторов в экономике, науке, образовании. Если просмотреть материалы профильных тематических сборников и книговедческих форумов конца ХХ - начала XXI в., то в публикациях можно найти и прогнозы, и указание на формирование негативных тенденций, и признаки предкризисной ситуации. Не усматривается только одного -стремления к выработке комплекса конструктивных мер, нацеленных на преодоление отставания науки от требований времени и от запросов практики.
18
Прошедшее десятилетие со всей очевидностью продемонстрировало малоперспективность подходов, направленных на удержание ситуации в рамках традиционных концепций.
Не увлекаясь перечислением всех накопившихся в книговедении проблем, попытаемся проанализировать те из них, которые становятся предметом дискуссии и разрешение которых может дать новые импульсы развитию науки о книге.
Наиболее сложная группа проблем связана с теоретико-методологическим базисом книговедения. Их осмысление выводит на необходимость коррекции концептуальных схем науки о книге, совершенствования моделей постановки научных задач и их решения. Очевидность такой коррекции подтверждается, в частности, поляризацией точек зрения на книговедение как науку и на книгу как объект этой науки. Так, например, в диссертационном исследовании М. П. Ельникова «Теоретические проблемы методологии книги» (М., 1999) книговедение отнесено к ряду наук, «которые, не обладая системой методологического знания, развитым методологическим аппаратом, но имея “саморазвивающийся” объект, стабильно функционируют» [3, с. 3]. В контексте исследования таким «саморазвивающимся» объектом, обеспечивающим развитие книговедения, является книга. Десять лет спустя М. В. Рац в статье «К вопросу о составе и структуре науки о книге», обосновывая необходимость переосмысления существующих научных концепций, высказывает сомнение в праве книговедения считаться самостоятельной наукой. В частности, он пишет: «. у меня идея книговедения, ограниченного интересом к книге как таковой, за вычетом книжного дела и истории книги, вызывает большие сомнения. Действительно, оно являло бы собой убогое зрелище: дело в том, что книга сама по себе не имеет самодвижения; это мертвая “вещь”, которую можно и нужно изучать и описывать, имея в виду ее строение и структуру, но вряд ли подобное, отдельно взятое занятие при всей его важности имело бы право считаться самостоятельной наукой» [11, с. 36]. Расхождение во мнениях - нормальное, а зачастую неизбежное явление в научных спорах. Но настораживает отсутствие реакции книговедческого сообщества на полярность точек зрения в суждениях об объекте науки, которой данное сообщество занимается, и молчаливое согласие или безразличие по поводу права книговедения называться самостоятельной наукой.
Накопление разногласий по принципиальным вопросам теории и методологии книговедения подтверждается и попыткой редакционной коллегии сборника «Книга: исследования и материалы» развернуть дискуссию по проблемам состояния науки о книге в свете постоянных и кардинальных изменений [6, с. 48]. С целью привлечения внимания книго-
ведческого сообщества к дискуссионным проблемам в сборнике были опубликованы рецензии Э. К. Беспаловой [1] и Н. К. Леликовой [5], которые представляют весьма интересную научную полемику об эволюции научного знания, составившего науку о книге, но оставляют без ответа вопрос, обозначенный в названии статьи Э. К. Беспаловой «Одна, две или три науки?» [1, с. 50]. Несмотря на дополнительные аргументы, изложенные авторами, не произошло сближения позиций по спорным вопросам о соотношении книговедения и других отраслей научного знания, формирующих комплекс наук о книге.
Приведенные примеры, равно как и десятки других публикаций, свидетельствуют, что интересных идей излагается много, но они не находят пока конструктивного завершения. Это подтверждает оценку, высказанную по этому поводу К. М. Сухо-руковым, который заметил, что «теория книги и книжного дела служит для развития интеллекта книговедов, но никак не для подъема книжной культуры» [14, с. 322]. Интеллектуальные упражнения, несомненно полезны, но за ними нельзя не замечать нарастание не только дискуссионных проблем в теоретико-методологическом базисе науки о книге, но и своеобразных «междоусобиц» в научном сообществе специалистов, представляющих различные отрасли знания науки о книге.
Усиливающиеся разногласия о месте книговедения, библиотековедения и библиографоведения в системе наук вообще и в комплексе наук, изучающих книгу и книжное дело в частности, создают предпосылки для формирования центробежных тенденций. В сложившейся к настоящему времени номенклатуре научных специальностей библиотековедение, библиографоведение и книговедение имеют статус объединенной научной специальности под шифром 05.25.03. Но, несмотря на формальное объединение родственных научных дисциплин, в этом кроется проблема, требующая компромиссного разрешения. Пока каждая из этих дисциплин имела самостоятельный статус научной специальности, оснований для разногласий в борьбе за лидерство было меньше. Но по мере того как во второй половине прошлого века специальности объединяли (вначале библиотековедение с библиографоведением, а затем к ним присоединили книговедение), приобрел остроту вопрос соотношения между собой в рамках единой специальности и даже места в перечислении дисциплин. Основные позиции, по мнению Ю. Н. Столярова, сводятся к тому, что каждая из них «либо претендует на поглощение двух других, либо признается относительное равноправие каждой из них, и отстаивается утверждение, что они имеют области двойного и тройного пересечения» [13, с. 42-43].
Опасность центробежных тенденций при отсутствии желания к компромиссам кроется, на наш
19
взгляд, во все более настойчивых попытках подмены объектно-предметных основ комплексной науки о книге. Анализ мнений, высказываемых в рамках дискуссий о пересмотре номенклатуры специальностей научных работников, недвусмысленно показывает, с одной стороны, стремление библиотековедов к обособлению от книговедения, с другой - желание до-кументоведов к расширению поля своей специальности за счет книги. При этом библиотековеды аргументируют свою позицию тем, что для библиотековедения и библиографоведения книга «выступает не как предмет или объект науки, а как один из объектов библиотечной и библиографической деятельности» [2, с. 129]. В свою очередь, приверженцы так называемой «широкой» концепции доку-ментоведения (документологии), считающие книгу одной из разновидностей документа, пытаются встроить книгу в многоступенчатую классификацию документов и доказать, что «любую книгу можно назвать “документом”, но не каждый документ -“книгой”» [15, с. 248-249, 262]. Дискуссионный характер данной проблемы очевиден, но затянувшийся спор, переходящий в манипуляции цитатами, вносит хаос в исторически устоявшиеся представления о том, что есть книга, а что есть документ. Здесь очень уместно привести мнение известного в данной области специалиста - А. В. Соколова, который предостерегает, что допустить отождествления книговедения и документоведения «никак нельзя, ибо тогда в системе документо-книговедческих наук воцарятся анархия и хаос» [12, с. 46].
Предлагаемые варианты «развода» библиотековедения и библиографоведения с книговедением расшатывают один из базовых элементов науки о книге - комплексность, на основе которой эта наука создавалась и развивалась. Исторический опыт свидетельствует, что в те периоды, когда представителям этих частных научных дисциплин удавалось преодолеть разногласия и достичь компромисса, наука о книге получала новые импульсы развития; в иных ситуациях она распадалась на частные мнения.
Нынешняя кризисная ситуация на книжном рынке, обозначившая отставание книговедения от реальных процессов, происходящих в книгоиздательской отрасли и книжной торговле, настоятельно ставит на повестку дня вопрос о прикладных направлениях науки о книге и книжном деле. Одним из таких направлений может стать сфера научной и практической деятельности, связанная с внедрением в книгопроизводство новых информационных технологий и развитием рынка электронных книг. Прогнозы о необходимости параллельных стратегий в издательском бизнесе, об объединении традиционной книготорговли с электронной становятся реальностью [10, с. 200-201], что в свою очередь требует объединения усилий ученых и практиков. Если тра-
диционные технологии выпуска печатных книг позволяли книговедам заниматься в основном изучением книги как продукта полиграфического производства, абстрагируясь от технических аспектов этой сферы деятельности, то современные технологии создают условия для более активного и оперативного включения научных наработок в процесс электронного книгоиздания и книгораспространения. Данные тенденции открывают перспективы для регионов, поскольку устраняют ряд причин, связанных с удаленностью от крупных столичных издательских центров, с неразвитостью книготорговой сети и т. п. В этих условиях научные наработки прикладного характера особенно необходимы.
Другое направление прикладных исследований связано с развитием чтения и изучением читателя. Читателеведение давно, но недостаточно активно развивается в комплексе наук о книге. Несмотря на то, что изучение такого сложного феномена, как чтение имеет в России давние традиции, разработка и реализация прикладных аспектов, нацеленных на привлечение к чтению, остается уделом энтузиастов, а прогрессирующее падение интереса к чтению оценивается экспертами как один из основных факторов, влияющих на развитие книгоиздания в начале XXI в. [8, с. 74].
Чтение долгое время изучалось, как правило, в социологическом и психологическом аспектах. Сегодня же, как отмечает Ю. П. Мелентьева, «проблема чтения выходит на одно из первых мест в профессиональном сознании всех, кто связан с созданием и распространением книги. Для поддержки достойного уровня чтения все более очевидной становится необходимость объединения усилий всех, входящих в книжную систему агентов: издателей, книготорговцев, библиотекарей, учителей, родителей, воспитателей детских учреждений и т. п.» [9, с. 8]. За перечнем «агентов» как раз и усматривается практическая сторона проблемы. Но для того чтобы практическая деятельность по повышению мотивации различных групп населения к чтению приобрела скоординированный, целенаправленный характер, необходимы методики и технологии приобщения к чтению, базирующиеся на достижениях науки.
Грядущая информационная цивилизация обязывает обратиться к проблемам интернет-чтения и формирования нового типа читателя, осваивающего навыки общения с новыми устройствами для чтения - электронной книгой, аудиокнигой и др. Учитывая сложность перехода к новым средствам коммуникации, важно сохранить разумный баланс между уважением к традиционной книге и культуре чтения и увлечением инновациями интернет-чтения и экранной культуры.
Кризисная ситуация, в которой в настоящее время развивается книжное дело и книговедение, - это еще и
20
своеобразный момент истины, побуждающий к осмыс- одоление внутренних противоречий и разногласий, сте-
лению причин возникших трудностей и поиска путей их пень разрешения которых определит ее статус и при-
преодоления. Для науки о книге это прежде всего пре- знание в формирующемся информационном обществе.
1. Беспалова, Э. К. Одна, две или три науки? / Э. К. Беспалова // Книга: исслед. и материалы. - М., 2007. - Сб. 86/1. -С. 50-66.
2. Дворкина, М. Я. Специальность «библиотековедение» в номенклатуре специальностей научных работников / М. Я. Дворкина // Румянцевские чтения: материалы междунар. науч. конф. (М., 19-21 апреля 2011 г.). - М., 2011. -С. 122-130.
3. Ельников, М. П. Теоретические проблемы методологии книги: автореф. дис. ... д-ра филол. наук / М. П. Ельников. -М., 1999. - 38 с.
4. Книжный рынок России: состояние, тенденции и перспективы развития. 2010 г.: отраслевой аналитический доклад / под общ. ред. В. В. Григорьева. - М.: Федерал. агентство по печати и массовым коммуникациям, 2011. - 78 с.
5. Леликова, Н. К. Наука о книге в России, или К вопросу о методологии исторических исследований / Н. К. Леликова // Книга: исслед. и материалы. - М., 2007. - Сб. 86/1. - С. 67-88.
6. Ленский, Б. В. Наука о книге: дискуссия продолжается / Б. В. Ленский, В. И. Васильев // Книга: исслед. и материалы. -М., 2007. - Сб. 86/1. - С. 48-49.
7. Ленский, Б. В. Книгоиздание в России: состояние, проблемы и перспективы развития / Б. В. Ленский, А. Н. Воропаев, А. А Столяров // Книга: исслед. и материалы. - М., 2009. - Сб. 91/1-11. - С. 5-23.
8. Ленский, Б. В. Книжный рынок России в 2001-2010 гг. / Б. В. Ленский // Историко-культурное взаимодействие на пространстве СНГ в контексте развития книгоиздания, книгообмена и науки о книге: материалы междунар. науч. конф. (Киев, 4-6 октября 2011 г.). - Киев; М., 2011. - С. 74-76.
9. Мелентьева, Ю. П. Чтение: явление, процесс, деятельность / Ю. П. Мелентьева. - М., 2010. - 182 с.
10. Павловска, Е. Электронная книготорговля: учеб. пособие / Е. Павловска. - М., 2011. - 214 с.
11. Рац, М. В. К вопросу о составе и структуре науки о книге / М. В. Рац // Книга: исслед. и материалы. - М.: Наука, 2009. -Сб. 91/1-11. — С. 32-42.
12. Соколов, А. В. Документология как метатеория документной коммуникации / А. В. Соколов // Книга: исслед. и материалы. - М., 2009. - Сб. 91/1-11. - С. 43-50.
13. Столяров, Ю. Н. Библиотековедение, библиографоведение и книговедение как единая научная специальность: полный курс лекций для аспирантов и соискателей / Ю. Н. Столяров. - Орел, 2007. - 266 с.
14. Сухоруков, К. М. Проблемы развития книговедения на современном этапе / К. М. Сухоруков // Книжная культура: опыт прошлого и проблемы современности: материалы междунар. науч. конф. (М., 24-25 ноября 2010 г.). - М., 2010. -С. 321-323.
15. Швецова-Водка, Г. Н. Общая теория документа и книги: учеб. пособие / Г. Н. Швецова-Водка. - М.; Киев, 2009. - 487 с.
Сдано 19.01.2012
21
