CC BY
70
УДК 811.111
Н.Г. Юзефович
АКТУАЛИЗАЦИЯ СУБСТРАТА ИНОЛИНГВОКУЛЬТУРЫ: ОТ ВНУТРЕННЕГО КОДОВОГО ПЕРЕКЛЮЧЕНИЯ И ВНУТРЕННЕГО ПЕРЕВОДА К ВЕРБАЛИЗАЦИИ
Анализируются способы вербализации субстрата иноязычной лингвокультуры в моно-лингвальном тексте; исследование механизма его продуцирования в психолингвистическом и когнитивном аспектах обусловливает введение терминов «внутреннее кодовое переключение» и «внутренний перевод» как этапов, предшествующих формированию высказывания.
Ключевые слова: лингвокультурный субстрат, внутреннее кодовое переключение, внутренний перевод, профессиональный билингвизм.
Одна из потребностей англоязычного глобального общения - выражение этнической идентичности различных лингвокультур, что предопределяет «превращение» английского языка в «голос» инолингвокультуры, помогая ей стать понятной и узнаваемой мировым сообществом.
Глобальное общение может быть переводным или монолингвальным - на одном языке, которым в той или иной степени владеют все коммуниканты. Максимальная адекватность моно-лингвального общения обеспечивается профессиональным билингвизмом, анализу механизма которого при актуализации функции инолингво-культурной идентичности посвящена настоящая статья. Точнее, речь пойдет о том, как вербализуется субстрат инолингвокультуры - «сгусток культуры», репрезентируемый словесным знаком другого языка.
Специфика монолингвального межкультурного общения в том, что текст, создающий мир инолингвокультуры (ино - относительно языка общения), продуцируется непосредственно на английском языке, актуализируя «чужую» кон-цептосферу, ее языковой мир. В монолингваль-ном межкультурном общении, по крайней мере, один из участников в идеале является интерлин-гвокультурной личностью, характеризуемой профессиональным билингвизмом [Юзефович 2011].
Исследовать актуализацию субстрата ино-лингвокультуры в монолингвальном тексте возможно только с учетом когнитивных и психолингвистических аспектов речевой деятельности автора-билингва. Механизм объективации и вербализации субстрата описываемой лингвокультуры формируется на стадии замысла и мотива создания текста, и языковая личность определяет структуру и жанр текста. Чтобы описать данный механизм, необходимо определить, как организована речевая деятельность билингва по созданию
межкультурного произведения, на какой стадии осуществляется вербализация субстрата, соотносится ли деятельность автора с переводческой.
Изучение фундаментальных исследований по психолингвистики, когнитологии, когнитивной транслятологии позволяет утверждать, что продуцирование текста данного типа является, в целом, монолингвальной деятельностью с элементами внутреннего кодового переключения и перевода. Адекватная объективация инолингвокультурного субстрата возможна в ситуации профессионального билингвизма, если автор - интерлингвокультур-ная языковая личность, отличающаяся интерлин-гвокультурным видением контактирующих лин-гвокультур, что позволяет предвидеть возможные лакуны и предотвратить коммуникативный сбой соответствующими вербальными средствами.
Анализ механизма объективации субстрата потребовал обобщить данные исследований о психолингвистическом механизме речевой деятельности, о когнитивном подходе к проблемам перевода, а также обосновать понятия «внутреннее кодовое переключение» и «внутренний перевод» для верификации результатов на англоязычном эмпирическом материале.
Ключевые понятия психолингвистики порождения речи
Основы изучения психолингвистического механизма порождения речи заложены Л.С. Выготским, Н.И. Жинкиным, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьевым и развиваются их последователями. А.А. Леонтьев, вслед за А.Р. Лурия, выделяет мотив, замысел, внутреннюю речь, глубинно-синтаксическую структуру и внешнее речевое высказывание с поверхностно-синтаксической структурой. Первый этап - это «внутреннее программирование (sic) высказывания», его «содержательное ядро», кодом которого «является предметно-
схемный или предметно-изобразительный код по Н И. Жинкину» [Леонтьев 2003: 113-115].
Термин внутренняя речь введен Л.С. Выготским, толкующим его как 1) невербальный процесс мыслительной деятельности и 2) следующую за ним вербальную стадию внутренней речи «или беззвучную речь», «речь про себя»: «Чем ближе к внешней речи подходит внутренняя речь, тем теснее с нею связана, и может принять совершенно тождественную с нею форму, когда является подготовкой к внешней речи (например, обдумыванием предстоящей лекции и т.д.)» [Выготский 2005: 102].
В концепции Н.И. Жинкина внутренняя речь является исключительно невербальной - это мыслительный этап, реализуемый универсальным «предметным кодом» (УПК). Мышление не «привязано» к каким-либо вербальным знакам, но их взаимосвязь неразрывна: «Без изобразительного языка внутренней речи был бы невозможен никакой натуральный язык, но и без натурального языка деятельность внутренней речи бессмысленна» [Жинкин 1964: 36].
Следующий этап порождения речи - промежуточный: переход от внутренней речи (мыслительного процесса) к внешней речи, в концепции П.Я. Гальперина - «внешняя речь / прогова-ривание про себя». Ученый выделяет пять этапов «умственного действия» актуализации речи:
«проект действия» (ориентировочная основа) ^
материальная форма этого действия ^ отрывание действия от вещей и перенос в план громкой речи ^
беззвучное проговаривание «про себя» («внешняя речь про себя») ^
«речевой процесс становится скрытым и в полном смысле внутренним» [Гальперин 1957 URL: http://flogiston.ru/library/galperin_talk].
Механизм «внутреннего кодового переключения» и «внутреннего перевода» при продуцировании текста
Механизм актуализации речи по П.Я. Гальперину не дает ответа на вопросы: как передается субстрат? сопоставима ли деятельность автора с переводческой?
Обратимся к современной теории перевода: в отличие от традиционных подходов сегодня на первом плане передача лингвокультурных смыслов [Львовская 2008] и вторичного семиози-са [Казакова 2006]. Перевод - это один из видов «когнитивной деятельности человека»; и переводчику отводится роль интерпретатора смыслового
кода исходного текста. «Переводу подвергаются не вербальные формы, а стоящие за ними концепты» [Фесенко 2002: 66, 67].
Когнитивная природа действий по продуцированию текста и переводу позволяет говорить о возможности соединения функций автора и переводчика в единое целое. Если лингвокультур-ные концепты - это аксиологически значимые «сгустки» описываемой лингвокультуры, то автор текста, как и переводчик, реконструирует концеп-тосферу данной лингвокультуры и актуализирует ее субстрат.
Новый подход к переводу предлагается в интерпретативной теории перевода (ИТП) французской научной школы, ориентирующейся на смысл текста (высказывания), что сближает данный подход с концепцией одноязычной коммуникации М.М. Бахтина. Перевод - это коммуникативный акт, осуществляемый на «уровне всего текста (высказывания), а не на уровне языка, т.е. значений составляющих его слов». М.М. Бахтин рассматривает одноязычную коммуникацию как «речевое взаимодействие», процесс формирования текста-высказывания, что соответствует определению перевода в ИТП как творческого акта «создания текстовых эквивалентов (единичных, нестандартных соответствий) на языке перевода» [Бодрова-Гоженмос 2002: 78].
В ИТП «вычленение смысла происходит в результате девербализации высказывания, т. е. намеренного абстрагирования переводчиком от языковой формы», что способствует выделению «когнитивной и аффективной (эмоциональной) составляющих смысла» [Фененко 2010: 24].
Таким образом, продуцирование монолин-гвального текста-описания инолингвокультуры сопоставимо с переводческой деятельностью и включает стратегии, как одноязычной коммуникации, так и ИТП (передачи смысла).
Обратимся к ответу на вопрос, на какой стадии вербализуется субстрат инолингвокультуры?
Следуя концепции Н.И. Жинкина, логично предположить, что концептуализация субстрата инолингвокультуры осуществляется посредством УПК, с которого «возможны переводы на все другие языки» [Жинкин 1964: 36]. Однако в ситуации билингвизма возникает сложность при переходе во «внешнюю речь про себя», предполагающую вербализацию реконструируемой концептосферы описываемой инолингвокультуры. Если вербальные средства языка общения неадекватны для актуализации «чужого» субстрата, билингв автоматически переключается на другой языковой код -код описываемой лингвокультуры: во внутренней
речи осуществляется «внутреннее кодовое переключение».
Переключение кодов билингвами происходит, поскольку «два сосуществующих таким образом языка образуют в сущности только один язык» [Щерба 2004: 48].
Автоматизм внутреннего кодового переключения и переход с него во внешнюю речь (внутренний перевод и продуцирование текста) возможен только в ситуации профессионального билингвизма. При актуализации субстрата (исходного лингвокультурного концепта) происходит мыслительное действие по активизации базы энциклопедических данных, связанных с языковыми данными. При этом на уровне сознания «включается лампочка»: «осторожно, не все так просто, искать дальше!» [Сальмон 2004: 314, 315].
Понятие «внутренний перевод» трактуется разными учеными сообразно своим концепциям. В лингводидактике - это этап перехода от внутренней речи как мыслительной деятельности к этапу внутренней речи как проговариванию «про себя». Изучающий иностранный язык обдумывает высказывание на одном языке и переводит его мысленно, пытаясь подобрать однозначные соответствия.
Взаимодействие иноязычного речевого механизма с механизмом родного языка при порождении иноязычной речи может проявляться 1) без интерференции «при доминирующей роли родного языка (различные формы внутреннего перевода)»; и 2) «с ошибками, вызванными интерференцией в ходе внутреннего перевода» [Валиев 2006: 3].
«Внутренний перевод» представлен в типологии Р. Якобсона: внутренний (intralinsguistic), межъязыковой (interlinguistic) и интерсемиотический (intersemiotic) [Jacobson 2004: 114].
«Внутренний перевод» описывается как внутрипсихическая деятельность «билингва по вычленению смысла из текста и обогащению собственного информационного и культурного запаса посредством декодирования сообщений на исходном языке» [Орел 2009].
Иной подход отличает концепцию В.В. Ка-бакчи: «Внутренний перевод» - это «разновидность переводческой деятельности, в ходе которой человек создает оригинальный текст описания иноязычной культуры, осуществляя сам в соответствии с возникающими при этом языковыми проблемами необходимые «переводческие» преобразования текста» [Кабакчи, Белоглазова 2012: 57]. В данном случае желательно уточнить, что имеется в виду под «языковыми проблемами», всегда ли их разрешение требует «переводческих» преобразований текста и каких именно.
Представляется логичным утверждать, учитывая вышесказанное, что при продуцировании текста в монолингвальном межкультурном общении «внутренний перевод» реализуется на стадии «внешней речи про себя» после «внутреннего кодового переключения» в ситуации отсутствия адекватных языковых средств вербализация субстрата инолингвокультуры, предопределяющей переводческие трансформации для актуализации субстрата на языке общения. Обобщаем:
замысел = «внутреннее программирование» (А.А. Леонтьев) ^
внутренняя речь (невербальная) = УПК (по Н.И. Жинкину)
внутренняя речь вербальная («внешняя про себя» по П.Я. Гальперину):
реконструирование концептосферы описываемой лингвокультуры
концептуализация лингвокультурного субстрата ^
вербализация субстрата средствами языка общения: внутреннее кодовое переключение на язык описываемой культуры ^ внутренний перевод (переводческие трансформации) ^
внешняя речь (текст, объективирующий лингвокультурный субстрат).
Актуализация субстрата русской лин-гвокультуры в англоязычных произведениях
Обратимся к эмпирическому материалу: англоязычным произведениям билингвальных авторов, которые «пишут более чем на одном языке» [Kell-man 2003: 9]. Английский язык в инолингвокуль-турном контексте приобретает новые черты: это своего рода смесь родной культуры и языковых характеристик запада, включающих семантику, прагматику, литературное наследие и пр. [Spooner 2010 URL: http://www.eric.ed.gov/PDFS/ED323552.pdf].
Наиболее адекватно и полно субстрат реализуется интерлингвокультурными авторами-билингвами, которые понимают «иной языковой образ мира» [Халеева 1989: 64] и обладают навыками кодирования и перекодирования культурных концептов, создавая образ мира лингвокультуры средствами иного языка.
Проанализируем, как в англоязычной картине мира осуществляется актуализация универсального концепта ПРАВДА, специфика которого раскрывается в контексте русской лингвокультуры.
Осмысление носителями английского языка концепта ПРАВДА как элемента русскокультур-ной концептосферы во внутренней речи преломляется через концептосферу англоязычного мира
и индивидуальное восприятие. Процесс вербализации происходит на следующей стадии - «внешней речи про себя» - однако отсутствие в английском языке знака, актуализирующего в полном объеме концепт ПРАВДА, предопределяет внутреннее переключение кода на язык описываемой лингвокультуры (т.е. на русский). Именно на этом этапе реализуется переводческая деятельность автора; переход во внешнюю речь (текст) требует от интерлингвокультурного писателя сформированных переводческих навыков, позволяющих адекватно репрезентировать концепт на языке общения. В данном случае формируется комплексный инолингвокультурный знак, включающий транслитерацию русского вербального репрезентанта концепта (что обеспечивает связь с этимоном), и цепочку номинаций, каждая из которых семантизирует те или иные характеристики концепта. «В концептах концентрируется и кристаллизуется языковой и когнитивный опыт человека. Концепты и в своей совокупности формируют концепто-сферу» [Кашкин 2001: 45]. Развивая эту мысль, логично утверждать, что интерлингвокультурная концептосфера автора-билингва позволяет реконструировать концепты описываемой лингвокуль-туры и адекватно репрезентировать их в тексте.
Интерлингвокультурный писатель G. Hoskings, создавая мир русской лингвокультуры в произведении Russia and the Russians, вербализует культурно значимые концепты, в частности, концепт ПРАВДА. Объективация этого, на первый взгляд, универсального концепта (правда / truth) в данном тексте осуществляется комплексным знаком (номинативным комплексом), представленным цепочкой элементов, один из которых транслитерация: pravda, behaving according to conscience, God's law, justice, morality right, straightness, truth.
Номинативный комплекс актуализируется в широком историческом контексте: ему предшествуют рассуждения о том, как формировалась мен-тальность русского человека. Автор выделяет значимые компоненты русского менталитета и делает вывод, что все они выражаются в русском языке одним словом - правда, однако в английском языке один знак - транслитерация pravda -маркируя уникальность концепта, не обладает каким-либо содержанием для англоязычного читателя, незнакомого с русской историей и культурой. Знак как единство формы и содержания требует актуализации значения; и писатель вводит цепочку номинаций, каждая из которых в той или иной мере реконструирует данный концепт: right,
justice, morality, God's law, behaving according to conscience:
These values were summed up in the single word pravda. It meant "truth", but also much more, in fact everything the community regarded as "right": justice, morality, God's law, behaving according to conscience. The criterion for any decision taken by the village assembly was that it must accord with pravda. Pravda was the collective wisdom of the community, accumulated (Hoskings G. Russia and the Russians, р. 17).
Эффективным приемом актуализации ак-сиологичности концепта является семантизация транслитерированного знака через антонимическое описание и широкий контекст: pravda и ne-pravda или krivda (crookedness):
The whole of life was regarded as a struggle between pravda and nepravda or krivda (crookedness). Pravda was order and beauty, where the home was clean and tidy, family life was harmonious, the fields were well cultivated and the crops grew regularly. Nepravda was a world of disorder and ugliness, where families were riven by conflict, the home was dirty and untidy, the fields were neglected and famine reigned (Hoskings G. Russia and the Russians, р. 18).
Лингвокультурная ценность концепта ПРАВДА подтверждается фольклором, хранителем «культурной памяти» народа; персонаж Правда в одной из сказок - это символ ценностей русской культуры, чье имя передается транслитерацией (Pravda) и эксплицируется вербально truth, straightness, right, justice. Актуализации положительной оценочности способствует оппозиция с антонимическим знаком krivda:
Supernatural denizens of the house and countryside are sometimes in binary opposition: Pravda and Krivda: the first representing the principle of "truth", "straightness", "right" and "justice"; the second - their opposites (Milner-Gulland R. The Russians, р. 88).
Комплексные вербальные знаки такого рода характерны для англоязычных историографических произведений: транслитерация русского репрезентанта концепта, способствует обратимости, а последующие номинации раскрывают концептуальное и оценочное содержание. В межкультурном дискурсе, как показывает практика, транслитерация употребительна при описании культурно-значимых концептов. Такой знак по форме является культурно маркированным, что сигнализирует об определенной специфике, подчеркивая концептуальное и семантическое расхождения контактирующих концептосфер.
Следует учитывать, что использование транслитерированного этнокультурного знака
ограничено жанром, целевой аудиторией; историографические, публицистические произведения стремятся к параллельной реализации стратегий номинативной и семантической точности, что достигается сложным номинативным комплексом, включающим несколько вербальных знаков.
Реконструкция концептуального субстрата на стадии мыслительного процесса способствует адекватной актуализации культурной специфики концепта описываемой лингвокультуры. Чем больше расхождений между концептосферами контактирующих лингвокультур, тем сложнее репрезентировать лингвокультурный субстрат в иноязычном пространстве. Эта задача наиболее эффективно решается интерлингвокультурными авторами, продуцируемыми текст непосредственно на языке общения, передавая смысл описываемой лингвокультуры посредством разнообразных переводческих приемов и трансформаций.
Список литературы
Бодрова-Гоженмос Т. Концепция М.М. Бахтина и интерпретативная теория перевода // Вестник ВГУ. Серия: лингвистика и межкультурная коммуникация. 2002. № 3. С. 72-79.
Валиев А.Г. Формирование иноязычного речевого механизма // III Международные Боду-эновские чтения (23-25 мая 2006 г.): труды и материалы. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 2006. Т. 2. С. 3-5.
Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 2005.
Гальперин П.Я. К вопросу о внутренней речи // Доклады АПН РСФСР. 1957. № 4. URL: http://flogiston.ru/library/galperin_talk
Жинкин Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи // Вопросы языкознания. 1964. № 6. С. 26-38.
Кабакчи В.В., Белоглазова Е.В. Введение в ин-терлингвокультурологию. СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2012.
Казакова Т.А. Художественный перевод. Теория и практика. СПб.: ООО «ИнЪяиздат», 2006.
Кашкин В.Б. Универсальные грамматические концепты // Методологические проблемы когнитив-
ной лингвистики: межвузовский сборник научных трудов. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2001. С. 45-52.
Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. 3-е изд. М.: Смысл; СПб.: Лань, 2003.
Львовская З.Д. Современные проблемы перевода. М.: Изд-во ЛКИ, 2008.
Орел М.А. Перевод газетных заголовков: история, теория, культурная традиция: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2009.
Сальмон Л. О подсознательном в процессе перевода // Университетское переводоведение: материалы V Международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения». Вып. 5. СПб.: СПбГУ, 2004. С. 302-319.
Фененко Н.А. Российское переводоведение в свете интерпретативной теории перевода // Социокультурные проблемы перевода: сборник научных трудов. Вып. 9. Воронеж: Издательско-полиграфиче-ский центр Воронежского гос. ун-та, 2010. С. 24-33.
Фесенко Т.А. Перевод в зеркале когнитивной науки // С любовью к языку: сборник научных трудов. Посвящается Е.С. Кубряковой. М.: Ин-т языкознания РАН; Воронеж: Воронежский гос. ун-т, 2002. С. 65-71.
Халеева И.И. Основы теории обучения пониманию иноязычной речи. М.: Высшая школа, 1989.
Щерба Л.В. О понятии смешение языков // Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т. 1. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2004. С. 40-53.
Юзефович Н.Г. Интерлингвокультурная языковая личность билингва-посредника межкультурного общения // Вопросы когнитивной лингвистики. 2011. № 3. С. 159-165.
Hoskings G. Russia and the Russians. London: The Penguin Press, 2001.
Jacobson R. On Linguistic Aspects of Translation // The Translation Studies Reader / ed. by L. Venuti. London; N.Y.: Routledge, 2004. P. 113-118.
Kellman St. G. Switching languages: translingual authors reflect on their craft. London: University of Nebraska Press, 2003.
Milner-Gulland R. The Russians. MA, USA: Blackwell Publishers, 1997.
Spooner M. Contact Literature in English. 2010. URL: http://www.eric.ed.gov/PDFS/ED323552.pdf
N.G. Yuzefovich
LANGUACULTURE SUBSTRATUM: INNER CODE-SWITCHING AND INNER TRANSLATION
The literature identifying various ethnic realia described by non-native-English bilingual authors has become a widely recognized phenomenon known as contact, translingual, ambilingual,
monolingual, etc. Each of the given terms emphasizes the purport of such a writing i.e. rendering ethnic languacultures substratum into English by means of a variety of language means. The paper focuses on the process of creating such "substratum texts" understood by the author of the article as monolingual texts describing non-English identity. The research is based on monolingual historiography by British and American bilingual writers. Consequently the study employs psycholinguis-tic analysis of speech activity by L.S. Vygotsky, highly estimated by western scholars, N.I. Zhinkin, A.A. Leontiev, etc. Summing up their psycholinguistic research makes it possible to single out five main stages including "inner speech" (not verbalized) and "inner speech" ("silent verbalization") which leads to a final stage of a text production. However, considering the purpose of rendering substratum the process turns out to be more complicated: if at the stage of "inner speech as silent verbalization" a bilingual author fails to find adequate English means he subconsciously switches codes ("inner code switching") and gets back from the code the described culture demands to various translation transformations. Thus the final result is a monolingual text with new words or phrases specifying substratum of another languaculture. The study suggests that professional bilin-gualism is gradually becoming a must for a professional community in the 21st century.
Key words: languacultural substratum, inner code-switching, inner translation, professional bilingualism.
