CC BY
164
УДК 8(07)
АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ ПОВЕСТИ
А. С. ПУШКИНА «СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ» В ШКОЛЕ
AXIOLOGICAL APPROACH TO THE STUDY OF A. S. PUSHKIN’S NOVEL «THE STATION MASTER» IN SCHOOL
Л. И. Петриева, Е. С. Ерастова L. I. Petrieva, E. S. Erastova
ФГБОУВПО «Ульяновский государственный педагогический университет имени И. Н. Ульянова», г. Ульяновск
Аннотация. В данной статье описывается использование на уроках литературы при изучении повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель» аксиологического подхода, позволяющего обращаться к религиозно-философским аспектам произведения с целью целостного восприятия и анализа художественного текста и формирования у учащихся системы общечеловеческих ценностей.
Abstract. The use axiological approach to the study of A. S. Pushkin’s novel «The Station Master» at the lessons of Literature is described in the article. The use of this approach makes it possible to review religious and philosophical aspects of the novel to conceive and analyze the text and to form pupil’s system of values common to all mankind.
Ключевые слова: духовность, нравственный выбор, сострадание, воспитание, гуманность, долг, православные ценности.
bywords: spirituality, moral choice, compassion, upbringing, humanity, liability, orthodox
values.
Актуальность исследуемой проблемы. Формирование духовно-нравственных ценностей является актуальной проблемой современного школьного образования. Целью нашей статьи является разработка методического решения обозначенной проблемы.
Материал и методика исследований. В качестве исходного материала взят текст художественного произведения - повесть А. С. Пушкина «Станционный смотритель». Нами предлагается использование аксиологического подхода в процессе изучения повести на уроках литературы в школе.
Результаты исследований и их обсуждение. Изучение жизни и творчества
А. С. Пушкина в школьном курсе литературы занимает исключительно важное место: по сравнению с другими авторами чтению и осмыслению его художественных произведений в учебных программах отводится самое большое количество времени. На всех ступенях литературного образования учебный материал выстроен таким образом, что учащиеся неоднократно обращаются к творчеству писателя с 5 по 10 класс. Уже в XIX в. изучение произведений А. С. Пушкина стало обязательным, они включались в ряд учебных про-
грамм и пособий для учителя, учебники и хрестоматии, при этом эпоха накладывала свой отпечаток на отношение к творчеству писателя. К примеру, в 70-е гг. XIX в. «... по истории русской литературы центр тяжести падал на древнерусский период “книжной словесности”. Лишь в 8 классе бегло проходили Пушкина, Лермонтова, Гоголя в очень произвольной нравственно-религиозной интерпретации» [6, 18].
Сегодня «... обновление современного гуманитарного образования открывает новые возможности в изучении литературы. <...> Новые тенденции в рассмотрении ряда традиционных тем выдвинули проблему постижения произведений, в поэтике которых значительную роль играют христианские идеи и образы, сложные интертекстуальные связи с библейским текстом. В связи с этим многие современные методисты предлагают учитывать роль диалога с христианской культурной традицией при изучении древнерусской словесности, а также отдельных произведений А. С. Пушкина ...» [10, 2]. Это позволит учащимся глубоко и эмоционально осмыслить художественное слово, а также в процессе диалога с писателем проникнуться его идеями и сделать их частью собственного духовного мира.
В истории русской литературы «Повести Белкина» едва ли не по сей день остаются не до конца исследованными. Все они невелики по объему, просты по содержанию и, как кажется на первый взгляд, совершенно лишены нравоучительного характера. В связи с этим показательным является их восприятие современником А. С. Пушкина
В. Г. Белинским: «... эти повести занимательны, их нельзя читать без удовольствия» [1, 362]; <...> «но они не художественные создания, а просто сказки и побасенки», «.хотя и нельзя сказать, что в них уже вовсе не было ничего хорошего, все-таки эти повести были недостойны ни таланта, ни имени Пушкина» [2, 490]. В них с трудом находят глубинный художественно-философский смысл, а ведь Пушкин сознательно избегает серьезного тона и с особой легкостью и иронией рассказывает читателю о сложных поисках нравственных ценностей. В 1830 г. Пушкин писал своему другу П. Плетневу: «Ты не можешь вообразить, как весело удрать от невесты, да и засесть стихи писать. Написал я прозою 5 повестей, от которых Баратынский ржет и бьется» [9, 132-133]. Особенность пушкинской иронии точно подмечена М. М. Дунаевым при анализе им «Повестей Белкина»: «Ирония его особого рода. Бывает, человек шутит, смеется, иронизирует, высмеивает. А Пушкин в большинстве случаев абсолютно серьезен. А вместе с тем ирония просто убийственная. Как он этого достигает - иногда просто загадка» [8, 13].
В настоящее время вполне актуальным представляется замечание С. Г. Бочарова о том, что истолкование «Повестей Белкина» А. С. Пушкина указывает на настоятельную потребность поиска иных путей прочтения «этих простых повестей», с репутацией «загадочных» [3, 35]. Нам кажется вполне возможным применение аксиологического подхода к изучению цикла произведений А. С. Пушкина «Повести Белкина» (1830), включающего в себя пять повестей: «Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка». Использование аксиологического подхода в нашем случае позволит опираться на религиозно-философский аспект прочтения художественного произведения учащимися, поможет им выявить и постичь общечеловеческие ценности, такие как доброта, долг, послушание, искренность, покаяние, уважение к старшим, ответственность, любовь к родителям, совесть.
Повести создавались в следующем порядке: «Гробовщик» - 9 сентября, «Станционный смотритель» - 14 сентября, «Барышня-крестьянка» - 20 сентября, «Выстрел» -14 октября, «Метель» - 20 октября. Обратим внимание на то, что первой написана повесть «Гробовщик». С чем это связано? Видимо, с тем, что вокруг свирепствовала холера, люди умирали, их хоронили без соблюдения должных обрядов. Интересно, что сохранился первоначальный список цикла («Гробовщик», «Барышня-крестьянка», «Станционный смотритель», «Самоубийца», «Записки пожилого»), около которого было записано: «А вот то будет, что и нас не будет. Пословица Святогорского Игумена». Пушкина в этот период особо волновали вопросы жизни и смерти. История гробовщика, человека, который играет важную роль в ритуале проводов умершего в последний путь, Харона, переправляющего, по греческой мифологии, к вратам царства Аида души мертвых, странная зависимость его благополучия от смертей других людей - вот предмет размышления писателя-философа. Готовя «Повести» к публикации, Пушкин поворачивает круг написанных повестей вокруг оси нравственнофилософской проблематики, выводя «Выстрел» и «Метель» вперед, центром цикла становится повесть «Гробовщик», за ней «Станционный смотритель» и «Барышня-крестьянка». Учитывая тяготение Пушкина к соблюдению симметрии в структуре своих произведений, можно говорить об особой философской значимости «Гробовщика». Почему за этой повестью следует «Станционный смотритель»? А. С. Пушкин развивает мысль о значимости смерти и погребения в существовании человечества в целом. От размышлений о ритуале ухода человека в иной мир он переходит к судьбе отдельно взятых личностей: Самсона Вырина, который был похоронен в отсутствии его дочери, и самой Дуни.
Традиционно при изучении повести учитель литературы останавливает свое внимание на типе «маленького человека», системе повествователей, анализирует социальный конфликт, но, к сожалению, умаляет тот воспитательный потенциал, которым обладает художественное произведение. Однако работа над проблемой нравственного выбора в «Станционном смотрителе» в 7 (по программе под ред. В. Ф. Чертова, под ред.
В. Я. Коровиной), 8 (по программе под ред. В. Г. Маранцмана, под ред. А. Г. Кутузова) и 9 (по программе под ред. Г. С. Меркина - С. А. Зинина) классах на базе аксиологического подхода поможет учащимся, кроме всего прочего, сформировать традиционные семейные ценности, задуматься над собственным отношением к родителям. Мы определяем тему нашего урока как «Нравственные заветы А. С. Пушкина (повесть “Станционный смотритель”)».
По мнению большинства исследователей, «смысловое единство пушкинской “смиренной прозе” придает не только “объединяющее лицо” Ивана Петровича Белкина, <...> но и общий для всех повестей сюжетный архетип, каким является притча о блудном сыне, поскольку в каждой из них главным событием становится духовная эволюция героев, в конечном итоге обретающих истину» [5, 191].
Анализ повести «Станционный смотритель» предваряем эпиграфом: «.А кто не обязан ему радостью приобщения на самой заре жизни к источнику, из которого потом пить всю жизнь! Но если Пушкин приходит к нам с детства, то мы по-настоящему приходим к нему лишь с годами» (А. Твардовский).
На этапе проверки первичного восприятия повести учителю необходимо выявить впечатления учащихся после самостоятельного домашнего прочтения произве-
дения. Для этого им предлагается прочитать высказывания В. Г. Белинского, которые приводились ранее, и прокомментировать свою точку зрения.
На этапе анализа повести предлагаем учащимся следующую систему вопросов:
1. Кто является главным героем произведения? («.на Вырине, а не на Дуне сосредоточено внимание автора» (В. В. Гиппиус). Сделать такой вывод нас подталкивает и заглавие произведения - «Станционный смотритель».
2. Что приковывает внимание рассказчика в доме смотрителя? (Картинки, изображающие историю блудного сына). Предлагаем учащимся прослушать притчу Иисуса Христа о блудном сыне, встречающуюся лишь однажды в Новом Завете в Евангелии от Луки (Лк 15, 11-32).
Расскажем ученикам, что мотив раскаяния можно обнаружить в пушкинском покаянном стихотворении «Воспоминание» (1828 г.). Примерно в это же время, в конце 1829 - начале 1830-х гг., Пушкин вновь обращается к евангельской притче, на этот раз в прозаическом произведении.
3. Какова идея притчи о блудном сыне? (Идея общего спасения, помилования; всякий человек способен совершить грех, но каждый способен раскаяться и достоин прощения и милосердия).
Любопытно, что исследователь Т. Г. Мальчукова [7] обращает свое внимание еще на две другие притчи - о пропавшей овце и потерянной драхме, предваряющие притчу о блудном сыне: «Кто же из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее? А нашед возьмет на плеча свои с гордостью; и пришед домой, созовет друзей и соседей и скажет им: порадуйтесь со мной, я нашел свою пропавшую овцу. Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии. Или какая женщина, имеющая десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжет свечи и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдет? А нашедши созовет подруг и соседок и скажет: порадуйтесь со мною, я нашла потерянную драхму» (Лк. 15, 4-9).
По мнению исследователя, образы блудного сына и заблудшей овцы присутствуют и в интерпретации Пушкиным евангельской темы в повести «Станционный смотритель». Притча о блудном сыне рассказывается как описание «немецких картинок», а образ заблудшей овцы дан в мысли Самсона Вырина: «Авось, - думал смотритель, - приведу я домой заблудшую овечку мою».
На наш взгляд, обращение к указанным евангельским текстам позволит учащимся глубже осмыслить идею притчи о блудном сыне.
Далее учащимся предлагается провести сопоставительный анализ библейского рассказа и произведения Пушкина.
Что общего в судьбе дочери Самсона Вырина и блудного сына из притчи? (История бегства и возвращения Дуни повторяет библейскую притчу. Но только в общих чертах).
Оба оставляют родной дом против воли отца.
Притча о блудном сыне «Станционный смотритель»
«По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю страну и там расточил имение свое, живя распутно» «Ямщик не возвращался. Наконец к вечеру приехал он один и хмелен, с убийственным известием: «Дуня с той станции отправилась далее с гусаром»
Оба совершают прегрешения. В обеих историях мы видим страдания отца.
Притча о блудном сыне «Станционный смотритель»
«И когда он был еще далеко, увидел его отец и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его» «Смотритель пошел домой ни жив ни мертв»; «сердце его начало ныть, ныть»; «старик не снес своего несчастья; он тут же слег в ту самую постель, где накануне лежал молодой обманщик»
Но жизнь вдали от дома у них складывается по-разному.
Притча о блудном сыне «Станционный смотритель»
«Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему» «Вот уже третий год, - заключил он, - как живу я без Дуни и как об ней нет ни слуху ни духу. Жива ли, нет ли, бог ее ведает. Всяко случается. Не ее первую, не ее последнюю сманил проезжий повеса, а там подержал, да и бросил. Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою»
Что их отличает?
История Дуни, на первый взгляд, выглядит более удачной: «.ехала она в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной моською»; «И дала мне пятак серебром.»; «призвала попа, дала ему денег.». Однако Дуня, будучи богатой и вполне благополучной дамой, лишена последней отрады - быть прощенной своим отцом. Она опоздала («старый смотритель умер»), и прощение от отца не может быть получено. Все ее материальное благополучие теряет смысл. Дуня нарушает пятую заповедь Закона Божия: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы тебе было хорошо и чтобы ты долго жил на земле». Почитать родителей - это значит не оскорблять их ни словами, ни поступками, помогать им в повседневных трудах, заботиться о них, особенно во время болезни и старости.
Делаем вывод о том, что важно не опоздать с раскаянием, как это происходит с Дуней, но чего счастливо избегает блудный сын: «Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим». Он возвращается именно к отцу и, растратив материальные блага, обретает ценность духовную - прощение отца.
Здесь же можно упомянуть о том, что дочь смотрителя названа в честь святой преподобной мученицы Евдокии, которая была красивой блудницей, очень богатой, но потом отдала все свое имение Церкви, вела подвижническую жизнь в монастыре, совершала чудеса и скончалась мученической смертью.
С какой целью А. С. Пушкин вводит сюжет притчи о блудном сыне в свое произведение? Для того чтобы ученики смогли ответить на этот вопрос, мы предлагаем им обратиться к черновым записям самого писателя. Оказывается, первоначально Пушкиным задумывалось прозаическое произведение, герой которого - молодой офицер, только что
выпущенный из кадетского корпуса, - едет из Петербурга к месту своего служебного назначения. По дороге он останавливается на станции, чтобы сменить лошадей. Но свободных лошадей нет. В вынужденном ожидании молодой человек внимательно рассматривает жилище станционного смотрителя и картинки на стенах, иллюстрирующие историю блудного сына. Чтобы скоротать время, герой выходит прогуляться, осматривает скучные окрестности, затем возвращается, спрашивает книги, но и книги, и школьные учебники не представляют ничего интересного. На этом пушкинская рукопись обрывается. По-видимому, в сентябре 1830 г. автор уже не собирался ее продолжать, поскольку часть рукописи - описание картинок, изображающих блудного сына, - перенес в повесть «Станционный смотритель»: в черновой ее рукописи это описание отсутствует, и есть помета: «Из записок молодого человека». Действительно, в отрывке незаконченного произведения и в известной опубликованной повести описания иллюстраций библейской притчи в основном совпадают. Но все же имеются некоторые различия в заключении. На них и обратим свое внимание.
Черновые записи А. С. Пушкина «Станционный смотритель»
«Под картинками напечатаны немецкие стихи. Я прочел их с удовольствием и списал, чтобы на досуге перевести. Прочие картинки не имеют рам и прибиты к стене гвоздиками. Они изображают погребение кота, спор красного носа с сильным морозом и тому подобное, -и в нравственном, как и в художественном отношении, не стоят внимания образованного человека» «Под каждой картинкой прочел я приличные немецкие стихи. Все это доныне сохранилось в моей памяти, также как и горшки с бальзамином, и кровать с пестрой занавескою, и прочие предметы, меня в то время окружавшие. Вижу, как теперь, самого хозяина, человека лет пятидесяти, свежего и бодрого, и его длинный зеленый сюртук с тремя медалями на полинялых лентах»
Таким образом, притча о блудном сыне, включенная в контекст пушкинской повести, несет важную смысловую нагрузку. Она выполняет нравственную функцию, содержит в себе противопоставление следующих образов и духовных ценностей: «образы родины и чужбины, труда и праздности, порока и целомудрия, расточительности и бережливости, наслаждения, гедонизма и чувства долга, своеволия и послушания, самоутверждения и самоотречения, индивидуализма и патриархально-семейной общности, заблуждений, скитаний, кружения в суете и нахождения верного пути, потерянности и обретения себя, погибели и спасения, греха и раскаяния, наконец, возмездия, кары и прощения, милосердия, милости» [7, 356].
Для понимания идеи повести важно и обращение к эпиграфу:
Коллежский регистратор,
Почтовой станции диктатор.
Князь Вяземский.
К кому относится данное высказывание? Кто такой диктатор? Соответствует ли это определение характеру героя? В центре повести одиночество и страдания Самсона Выри-на. Учащимся для размышления предлагаем следующее высказывание Е. Н. Купреяно-вой: «Не есть ли эта тоска проявление крайней степени эгоизма родительской любви?».
Найдем в тексте цитаты, указывающие на беспредельную любовь Самсона Вырина к своей дочери: «"Это твоя дочка?" - спросил я смотрителя. "Дочка-с, - отвечал он с видом довольного самолюбия, - да такая разумная, такая проворная."»; «... уж я ли не
любил моей Дуни, я ль не лелеял моего дитяти; уж ей ли было не житье?»; и даже в той ситуации, когда Дуня сбегает из дома отца, главный герой слепо продолжает винить во всем только себя: «Бедный смотритель не понимал, каким образом мог он сам позволить своей Дуне ехать вместе с гусаром.». Продолжает он восхищаться красотой дочери и тогда, когда испытывает сильные страдания: «Никогда дочь его не казалась ему столь прекрасною; он поневоле ею любовался».
Самсон Вырин не радуется счастью дочери («так поневоле согрешишь да пожелаешь ей могилы»), заранее решает, что ее судьба будет несчастной; не смогли успокоить отца и слова Минского: «.но не думай, чтоб я Дуню мог покинуть: она будет счастлива, даю тебе честное слово».
Учитель может познакомить учащихся с фрагментом из исследования Н. П. Жилиной, которая рассматривает данную ситуацию сквозь призму христианской антропологии: в человеческой душе «всякой любви обязательно сопутствует эгоизм, который проявляется в том, что любимый человек перестает осознаваться как свободная личность. <...> при этом для человека, полностью сосредоточенного на своей любви, исчезают ценности другого, высшего порядка» [5, 188]. Следовательно, Самсон Вырин так и не обрел способности принимать судьбу, проявлять терпение и надежду: он спился, забыв о том, что еще может понадобиться своей Дуне. Обида на дочь за то, что она пренебрегла его родительской любовью, оказалась в данном случае превыше всего: «Несчастный смотритель, неспособный на открытый протест, доживает свои дни в безнадежности и полном унынии, стремясь забыться от своего горя за чаркой» [5, 188].
Как известно, А. С. Пушкин подготовил вступительную статью к «Словарю о святых», был внимателен к именам своих друзей и знакомых, а также к именам героев собственных произведений: «. есть люди, не имеющие никакого понятия о житии того угодника, чье имя носят от купели до могилы и чью память празднуют ежегодно». Необходимо обратить внимание учащихся на значение имени героя повести. Смотрителя он называет именем преподобного Самсона (Сампсон Странноприимец), воплощающего собой образец истинного христианского милосердия, живой и действенной любви к людям, доходящей до полного самоотвержения.
Учитель дает ученикам задание проследить, как изменяется Самсон Вырин на протяжении всего произведения: «Это был точно Самсон Вырин; но как он постарел! Покамест собирался он переписать мою подорожную, я смотрел на его седину, на глубокие морщины давно не бритого лица, на сгорбленную спину - и не мог надивиться, как три или четыре года могли превратить бодрого мужчину в хилого старика».
Т. Г. Мальчукова указывает на то, что «в повести «Станционный смотритель» более, чем в каком-либо другом пушкинском произведении, сгущены приметы и описания церковной жизни» [7, 370]. Ученики находят подтверждение этой мысли в тексте. Семья Самсона Вырина связана родством со священнослужителями. Крестная мать Дуни - «дьяконица», о чем сказано в первых вариантах текста произведения. Каждое воскресенье Дуня посещает церковь: «День был воскресный; Дуня собиралась к обедне». В тот роковой день, когда она покинула отчий дом, Самсон Вырин сам пошел в церковь, «решился спросить у дьячка, была ли она у обедни. Дьячок отвечал, что не бывала». Следовательно, дочь смотрителя и священнослужитель хорошо знакомы. Сам отец Дуни также обращается к помощи Всевышнего: «.шел он по Литейной, отслужив молебен у всех Скорбящих». Заметим, что сразу после молитвы Самсону Вырину посчастливилось увидеть Минского и Дуню.
Для чего А. С. Пушкину понадобились эти детали? Ученики, размышляя, выдвигают несколько версий: «Это отражение быта обычной семьи», «Жизнь человека в те времена была заполнена религией», «Человек у Бога ищет поддержки, помощи», «Для Пушкина это были важные моменты в жизни».
В ходе дальнейшей беседы учитель подведет класс к мысли о том, что для Пушкина эти вопросы были очень важны, потому что именно обращение к церкви, к религии, к Богу дает человеку возможность покаяния, просветления, очищения души, выстраивает систему нравственных ценностей. Заключительные строки повести позволяют учителю поставить вопрос: «Какой характер, на ваш взгляд, носит финал произведения?» Как правило, большая часть учеников считает финал мрачным, трагическим. Но читаем последнее предложение повести: «И я дал мальчишке пятачок и не жалел уже ни о поездке, ни о семи рублях, мною истраченных». Почему так изменилось настроение рассказчика, ведь первоначально он пожалел о том, что приехал в дом смотрителя? На этом этапе урока учитель может познакомить класс с высказыванием И. А. Есаулова, отмечающего, что «состоявшееся возвращение героини, которая <...> «легла» на могиле отца и «лежала долго», свидетельствует, как и евангельская история, о том, что она этим возвращением, которого никак нельзя было ожидать, искупает грех побега» [4]. Если мы рассмотрим финал с этих позиций, то ощутим грустный, но светлый настрой повести.
Резюме. Учителя-словесники, изучая повесть А. С. Пушкина «Станционный смотритель», традиционно делают акцент на проблеме «маленького человека», связывая трагедию Самсона Вырина с принадлежностью к низшему сословию. Проведенные нами экспериментальные уроки приводят к мысли о том, что именно аксиологический подход позволяет обращаться к религиозно-философским аспектам повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель» с целью целостного восприятия и анализа художественного текста и формирования у учащихся системы общечеловеческих ценностей.
ЛИТЕРАТУРА
1. Белинский, В. Г. Повести, изданные Александром Пушкиным / В. Г. Белинский // Белинский В. Г. Собр. соч. : в 9 т. Т. 1. - М. : Художественная литература, 1976. - 736 с.
2. Белинский, В. Г. Сочинения Александра Пушкина. Статья одиннадцатая и последняя / В. Г. Белинский // Белинский В. Г. Собр. соч. : в 9 т. Т. 6. - М. : Художественная литература, 1981. - 678 с.
3. Бочаров, С. Г. О художественных мирах / С. Г. Бочаров. - М. : Советская Россия, 1985. - 296 с.
4. Есаулов, И. А. Категория соборности в русской литературе / И. А. Есаулов. - Петрозаводск : Изд-во ПетрГУ, 1995. - 288 с.
5. Жилина, Н. П. Творчество А. С. Пушкина в контексте христианской аксиологии: онтологический и антропологический аспекты / Н. П. Жилина. - Калининград : Изд-во РГУ им. И. Канта, 2009. - 311 с.
6. Константинов, Н. А. Очерки по истории средней школы / Н. А. Константинов. - М. : Государственное учебно-педагогическое изд-во Министерства просвещения РСФСР, 1956. - 250 с.
7. Мальчукова, Т. Г. Античные и христианские традиции в изображении человека и природы в творчестве А. С. Пушкина / Т. Г. Мальчукова. - Петрозаводск : Изд-во ПетрГУ, 2007. - 488 с.
8. Певцова, Р. Т. Пушкин и религия / Р. Т. Певцова. - М. : РИЦ «Альфа», 2001. - 42 с.
9. Переписка А. С. Пушкина : в 2-х т. Т. 2 / сост. В. Э. Вацуро. - М. : Художественная литература, 1982. - 575 с.
10. Соловьева, О. О. Изучение произведения с учетом роли христианских идей и образов в художественном мире писателя (старшие классы гуманитарного профиля) : автореф. дис. ... канд. пед. наук : 13.00.02 / О. О. Соловьева. - М., 2001. - 18 с.
